Текст книги "Магический Индекс (СИ)"

Автор книги: Кадзума Камачи

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 12 страниц)

Камачи Кадзума
Магический Индекс 1 том

RSSBaka-Tsuki – Atom-лента

Toaru Majutsu no Index ~ Russian:Volume1 new

навигация поиск

Содержание[ убрать]

1 Иллюстрации

2 Пролог: История об убийце иллюзий. The_Imagine-Breaker.

2.1 Примечания

3 Глава первая: Маг появляется в башне – FAIR,_Occasionally_GIRL.

3.1 Часть 1

3.2 Часть 2

3.3 Часть 3

3.4 Часть 4

3.5 Часть 5

3.6 Часть 6

3.7 Часть 7

3.8 Примечания

4 Маг дарует смерть – The_7th-Egde.

4.1 Часть 1

4.2 Часть 2

4.3 Часть 3

4.4 Часть 4

4.5 Примечания

5

Глава 3: Гримуар тихонько улыбается – «Forget_me_not.»

5.1 Часть 1

5.2 Часть 2

5.3 Часть 3

5.4 Часть 4

5.5 Примечания

6

Глава 4: Экзорцист выбирает концовку. (N)Ever_Say_Good_bye.

6.1 Примечания

7 Эпилог: Судьба девочки с индексом запрещенных книг – Index_Librorum_Prohibitorum

8 Послесловие.

Иллюстрации[ править]

Обложка

Вкладка 1

Вкладка 2

Вкладка 3

Оглавление

Страница 031

Страница 051

Страница 071

Страница 085

Страница 127

Страница 157

Страница 173

Страница 211

Страница 263

Страница 277

Пролог: История об убийце иллюзий. The_Imagine-Breaker.[ править]

– А! Чёрт! Чёрт! Чёрт побери!!! Ну что за невезуха!!!

Даже понимая, что его крики звучат довольно странно, Тома Камидзё никак не показывал, что собирается прекратить свой невероятный забег.

Пробегая по ночным переулкам, он оглянулся через плечо.

Их было восемь.

Он как сумасшедший пробежал почти два километра, но их всё ещё было восемь. Конечно же, Тома Камидзё никак не мог победить столько противников в драке, ну разве что он оказался бы бывшим коком из спецназа или кибер-ниндзя, дожившим до наших дней. Если в драке между старшеклассниками противников окажется больше, чем трое на одного, то и говорить будет не о чем. Такую ситуацию можно было бы назвать "безнадёжной" даже не принимая во внимание никакие способности, которые могли бы у него быть.

Продолжая бежать, Камидзё пнул грязное пластиковое ведро и спугнул чёрного кота.

Было 19 июля.

Во всём была виновата именно эта дата. С завтрашнего дня начинались летние каникулы, и поэтому Камидзё был в таком хорошем настроении, что купил в книжном магазине мангу, хотя с одного взгляда на обложку было видно, что она так себе, зашел в семейный ресторан, чтобы побаловать себя деликатесами и в виде исключения перекусить перед ужином, увидел там девочку из средней школы в окружении явно подвыпивших хулиганов, и решил, что самое время прийти на помощь.

Но он не ожидал, что на подмогу им из туалета вывалится толпа приятелей.

Он всегда думал, что только девочки ходят в туалет компаниями.

– Мне пришлось убежать еще до того, как подали заказанную лазанью с адским горьким огурцом и улитками. Я даже не попробовал, а теперь подумают, что я сбежал, не оплатив счёт. Да что за невезуха?! Гьяааа!!!

Выбегая из проулка на залитую лунным светом улицу, Камидзё поскреб затылок.

Несмотря на то, что Академгород занимал треть площади Токио, куда ни глянь, повсюду были видны одни только парочки. Наверняка это тоже было из-за того, что сегодня было 19 июля. Во всём виновато 19 июля! – мысленно закричал Камидзё, у которого не было девушки. Трёхлопастные ветряки, разбросанные тут и там, мерцали в бледном лунном свете и огнях ночного города, похожие на льющих слезы одиноких аристократов.

Камидзё бежал по городу, прорываясь сквозь парочки.

Он бежал и посматривал на свою правую руку. В данной ситуации сила, находившаяся в ней, была бесполезна. Она не помогла бы ему победить хотя бы одного хулигана, она не могла улучшить его оценки на контрольной, и она не сделала бы его популярным у девушек.

– Эх ... Что за невезуха!

Если бы он оторвался от этой группы хулиганов, они могли бы вызвать по мобильнику подкрепление на мотоциклах. Тома Камидзё время от времени позволял им заметить себя, как приманку, чтобы они продолжали бежать и выбиваться из сил до полного истощения. Вроде того, как в боксе противнику позволяют наносить удары, чтобы он выдохся.

У Камидзё была единственная цель – избежать любых возможных жертв.

Если бы он смог оторваться от них и заставить их сдаться, не вступая в драку, то он победил бы.

Кстати говоря, Камидзё уверенно чувствовал себя в беге на длинные дистанции. С другой стороны, его противники подрывали своё здоровье алкоголем, сигаретами и носили неудобную обувь. Более того, бегать на длинные дистанции, не соблюдая нужный темп, было просто физически невозможно.

Пробегая улицы одну за другой, то сворачивая в переулки, то выбегая из них, притворяясь, что просто бежит в панике, он заметил, как хулиганы один за другим выбывали из гонки, останавливаясь, наклонившись вперед и упёршись руками в колени. Он чувствовал, что его план был идеальным способом решения проблемы без единой жертвы.

– Ч-чёрт его побери! Почему я должен тратить свою молодость на такую ерунду?!

Куда бы он ни смотрел, он не видел ничего кроме парочек, полных счастья и мечтаний. Не в силах выдержать этого, Камидзё чувствовал, что каким-то образом выбрал в жизни худший вариант. Как только начнется новый день, начнутся и летние каникулы, а в его жизни нет ни любви, ни комедии, достойных упоминания. От этого он чувствовал себя полным неудачником.

Затем он услышал, как один из хулиганов кричит ему сзади:

– Эй!!! Грёбаный сопляк! Стой, ты, великий бегун!!!

Этот яростный любовный зов только сильнее раззадорил Камидзё.

– Заткнись! Ты должен поблагодарить меня мне за то, что я не развернулся и не отправил тебя, с твоим интеллектом на уровне мартышки, в нокдаун! – закричал Камидзё в ответ, хотя и знал, что это напрасная трата сил.

"Он действительно должен быть благодарен мне за то, что я сделал такой крюк, чтобы избавить его от увечий", – подумал он.

После еще двух километров гонки в поту и слезах, он выбежал из жилой зоны и добрался до широкой реки. Через неё был перекинут широкий металлический мост, примерно 150 метров длины, на котором не было видно ни одной машины. Неосвещенный мост из простого металла был окутан тьмой, зловещей, словно ночь в открытом море.

Устремившись на мост, Камидзё оглянулся назад.

Затем он остановился – в какой-то момент он оторвался ото всех своих преследователей.

– Ч-чёрт. Я что, наконец от них избавился?

Камидзё подавил отчаянное желание завалиться на спину прямо здесь и сейчас, и вздохнул, уставившись в ночное небо.

Он действительно сумел решить проблему, и ему не пришлось никого бить. Он хотел похвалить себя за это.

– Ну в самом деле, что ты делаешь? Думаешь, защищая этих хулиганов, ты становишься хорошим человеком? Ты что, какой-то чересчур усердный учитель?

Камидзё мгновенно замер на месте.

Поскольку на мосту не было освещения, Камидзё не заметил девушку, стоявшую примерно в пяти метрах в стороне, куда он бежал – совершенно обычную ученицу средней школы, одетую в серую плиссированную юбку, блузку с короткими рукавами и летний свитер.

Камидзё посмотрел в небо и серьёзно задумался, не упасть ли ему на спину. Перед ним стояла та же самая девушка, что была в семейном ресторане.

– Стоп, так вот почему они перестали преследовать меня?

– Ага. Они меня раздражали, так что я их поджарила.

Раздался треск голубовато-белых искр. Но его издавал не электрошокер; её каштановые волосы длиной до плеч развевались, испуская искры, словно электроды.

Когда ветер пронёс магазинный полиэтиленовый пакет мимо её головы, голубовато-белые искры отбросили его прочь, словно это было какое-то перехватывающее устройство.

– Эх, – утомленно вздохнул Камидзё.

19 июля. Именно поэтому он купил в книжном магазине мангу, хотя с одного взгляда на обложку было видно, что она так себе, зашел в семейный ресторан, чтобы побаловать себя деликатесами и в виде исключения перекусить перед ужином, увидел там девочку из средней школы в окружении явно подвыпивших хулиганов, и решил, что самое время прийти на помощь.

Однако Камидзё ни секунды не думал о том, чтобы помочь девушке. Напротив, он пытался спасти парней, которые беспечно подошли к ней.

Он снова вздохнул. Эта девушка вечно была такой. Уже почти месяц он случайно натыкался на неё то тут, то там, но они еще не знали друг друга по имени. Иначе говоря, они уж никак не были друзьями.

Девушка и в этот раз бесцеремонно нанесет удар, пытаясь сокрушить своего противника, и как раз Камидзё придётся почувствовать это на себе. Именно так происходило каждый раз без исключения, и каждый раз он побеждал.

Если бы он действительно проиграл, девушку, наверное, это бы удовлетворило, но Камидзё был ужасно плохим актёром. Однажды он попытался притвориться, что проиграл, и остаток ночи она гонялась за ним, как демон.

– ... Да что я вообще тебе сделал?

– Я не могу позволить, чтобы кто-то был сильнее меня. Этой причины достаточно.

Вот так вот всё с ней и было. Ему казалось, что даже у персонажа бойцовской игры должна быть более существенная мотивация.

– Но ты ещё и относишься ко мне как к идиотке. У меня пятый уровень. Ты и правда думаешь, что я бы ударила изо всех сил по бессильным нулевикам? Уж я-то знаю, как обращаться со слабаками.

В этом городе среди шляющихся по темным закоулкам хулиганов обычный стандарт силы в драках не действовал. Эти хулиганы, которые не могли справиться с учебной программой по развитию парапсихологических способностей, были нулевого уровня, совершенно бессильными.

Истинной силой в этом городе, лидирующими учениками, были эсперы.

– Ага, насчёт этого, я действительно понимаю, что у тебя есть способность, которой обладает один человек из 328 571. Действительно понимаю. Но если ты хочешь прожить долгую жизнь, тебе следует перестать говорить с людьми так снисходительно.

– Заткнись! Если ты не смог согнуть хотя бы одну ложку после разных безумств, которые с тобой проделывали, типа введения наркотиков прямо в сосуды мозга или засовывания электродов через уши в мозг, чем ещё это может быть, кроме как отсутствием способностей?

– ...

Академгород действительно был именно таким местом.

Оборотную сторону Академгорода можно было увидеть в том, как средства для развития мозга хладнокровно добавлялись в учебную программу под названием "методов документирования" или "методов запоминания".

Тем не менее, не все из 2,3 миллионов учеников, живущих в Академгороде, перестали быть людьми и превратились в каких-то героев манги.

Чуть меньше 60% его населения были ни на что не годными нулевиками, которые могли согнуть ложку только после того, как напрягали свои мозги чуть ли не до разрыва сосудов.

– Если мне понадобится согнуть ложку, я могу просто взять пассатижи, а если мне понадобится зажечь огонь, я могу просто купить дешёвую зажигалку. Потом, зачем мне нужна телепатия, если у меня есть мобильник? Парапсихологические способности что, и правда, такие классные?

Такими были слова Камидзё, которого сенсоры физического исследования Академгорода отметили как непригодного.

– И тут у всех перепутались приоритеты. Все гордятся побочным продуктом, который мы называем парапсихологическими способностями, но разве наша истинная цель не лежит где-то за пределами этого?

В ответ девушка, которая была одним из семи эсперов пятого уровня Академгорода, чуть скривила губы.

– Хааа? ... Ах, это. Как это там было? Что-то вроде: "Люди не могут вычислить Бога, так что нам нужно обрести тело, превосходящее человеческие возможности прежде чем мы сможем подобраться к ответам Бога", верно? – Девушка высокомерно засмеялась. – Ха. Не смеши меня! Что же тогда все спорят о "разуме Бога"? Ты слышал предположение о том, что на основе анализа карты моей ДНК создали "Сестёр" военного назначения? Мне кажется, прибыльные побочные эффекты намного важнее, чем эта цель.

Сказав это, девушка неожиданно замолчала.

В этой тишине казалось, что сам воздух меняет свои свойства.

– ... Бога ради, это слова сильного человека.

– Ха?

– Сильного. Сильного. Сильного. Это бесстрашные и жестокие слова героя манги, который родился со своими способностями и не понимает боль того, кто добирается до них своими собственными силами.

Шум реки под мостом стал беспокоящее сильным.

В настойчивости её слов чувствовалось тёмное пламя, которое намекало на то, от какого количества своей человечности ей пришлось отказаться, чтобы достичь положения одного из семи эсперов пятого уровня Академгорода.

Камидзё опроверг всё это всего лишь несколькими словами. Он даже и усилий не прикладывал.

Он сделал это тем, что ни разу не проиграл.

– Стоп, стоп, стоп, стоп! Взгляни на результаты ежегодного исследования способностей. Я нулевого уровня, а ты пятого. Спроси любого, кого встретишь на улице, и тебе скажут, кто из нас сильнее!

В Академгороде широко использовали фармакологию, нейробиологию и физиологию мозга для развития способностей. Это было чисто научное предприятие. Пройдя учебную программу до определенного уровня, можно было научиться сгибать ложку даже не обладая способностями.

И всё же, Тома Камидзё ничего не мог сделать.

Согласно данным приборов Академгорода, он действительно не имел никаких способностей.

– Нулевой, ты говоришь, – повторила девушка, словно пробовала эти слова на вкус. Она засунула руку в карман юбки, и вытащила жетон из игрового центра. – Ты когда-нибудь слышал слово "рейлган"?

– А?

– Его идея такая же, как и у поезда с линейным индукторным двигателем. Это корабельное оружие, в котором используют мощные электромагниты, чтобы запускать металлический снаряд.

Щелчком большого пальца девушка подбросила жетон в воздух. Он сделал несколько оборотов, прежде чем упасть обратно на её палец.

– Это означает что-то вроде такого.

Пока она говорила, мимо головы Камидзё неожиданно и бесшумно пролетело оранжевое световое копье. Оно больше напоминало луч лазера, чем копье. Он мог лишь сказать, что его источником был большой палец руки девушки, потому что светящийся остаточный образ тянулся именно туда.

С небольшой задержкой раздался грохот, похожий на удар грома. Когда ударная волна разорвала воздух рядом с его ухом, чувство равновесия Камидзё было несколько нарушено. Он зашатался и оглянулся через плечо.

Как только оранжевый луч ударил в дорожное покрытие на мосту, асфальт разлетелся в стороны; было похоже на то, как самолет делает вынужденную посадку в океан. Даже пройдя тридцать метров, разрушая всё на своем пути и остановившись, оранжевое послесвечение всё ещё прожигало воздух, словно фантом.

– Даже такой жетон может быть достаточно мощным, если его разогнать до трех махов. Конечно, метров через пятьдесят он расплавится из-за трения о воздух.

Мост, сделанный из стали и бетона, раскачивался, словно шаткий подвесной мостик. Время от времени слышалось, как лопаются металлические болты.

– ...!!!

Камидзё задрожал, словно в его кровеносные сосуды напихали сухого льда.

Ему казалось, что вся влага в его теле превратилась в пот и испарилась.

– Чёрт тебя побери! Только не говори мне, что ты воспользовалась этим, чтобы прогнать их?!!

– Не тупи. Я выбираю метод в зависимости от противника. Я не хочу случайно стать убийцей, – пока она говорила это, её каштановые волосы выпустили несколько искр, словно электроды. – Этого хватило для тех нулевиков!

Чёлка девушки испустила голубовато-белые искры, словно рог, и похожая на копье линия электрических разрядов полетела в направлении Камидзё.

От неё невозможно было уклониться. В конце концов, он был против голубовато-белого электрического копья, выпущенного волосами эспера пятого уровня. Это было всё равно, что наблюдать, как молния со скоростью света вылетает из грозовой тучи, и затем пытаться уклониться от неё.

После небольшой задержки раздался грохот взрыва.

Камидзё немедленно поднял свою правую руку, чтобы прикрыть лицо, и электрическое копьё ударило в неё. Оно яростно прошло через тело Камидзё, и искры полетели во все стороны, в том числе и в стальной каркас моста.

... Или же так показалось.

– Итак, почему ты нисколько не пострадал?

Её слова звучали достаточно беззаботно, но девушка уставилась на Камидзё, оскалившись.

Ток высокого напряжения, который рассеялся в стороны, был достаточно мощным, чтобы прожечь стальной каркас моста, но...

Правую руку Камидзё не повредило прямым попаданием... фактически, на ней не было ни единого ожога.

Правая рука Камидзё погасила электрический разряд, напряжение в котором достигало нескольких сотен миллионов вольт.

– Ну, правда, что с тобой такое? Эта твоя способность не занесена в базу данных Академгорода. Если я – единственная в своем роде из 328 571 гениев, то ты единственная в своем роде катастрофа из 2 300 000 [1], – раздражённо пробормотала девушка, но Камидзё не снизошел до того, чтобы ответить ей хоть одним словом. – Ты не думаешь, что решив сражаться с подобным исключением из правил, я может быть смогу повысить свой уровень?

– ... Но ты всегда проигрываешь.

Он получил ответ в виде новой, намного более мощной молнии, слетевшей с её лба.

Но и она рассеялась в стороны, как только встретилась с правой рукой Камидзё.

Это очень напоминало то, как лопается шарик, наполненный водой.

"Разрушитель Иллюзий".

Парапсихологические способности имеют диапазон от тех, над которыми смеются на телевидении, до тех, что установлены при помощи математических формул в Академгороде. Его сверхъестественная способность без всяких проблем нейтрализует всё, что использует такие сверхъестественные силы, даже если это будет часть божественных чудес.

Даже способность этой девушки Рейлган, сверхъестественная по происхождению, не была исключением.

Однако, Разрушитель Иллюзий Камидзё действовал только на сами сверхъестественные способности. Проще говоря, он мог нейтрализовать запущенный эспером огненный шар, но всё равно оставался уязвимым для осколков бетона, разрушенного этим шаром. К тому же, эффективным радиусом действия были только его правая кисть и запястье. Если огненный шар ударит его в какое-то другое место, он сгорит.

И всё же...

"Я в самом, в самом деле, подумал, что тут и умру! Кьяяяяя!!!" – лихорадочно думал он.

На лице Томы Камидзё неуклюже застыло хладнокровное и собранное выражение. Даже при том, что его правая рука могла полностью нейтрализовать эти движущиеся со скоростью света копья электрических разрядов, было чистой случайностью, что они попали ему в правую руку.

Его сердце колотилось в груди, пока он отчаянно пытался заставить себя мужественно улыбнуться.

– Что тут скажешь ... невезуха.

Вот так для Томы Камидзё подошел к концу этот день, 19 июля.

Всего лишь одной фразой он словно пожаловался на весь мир.

– Просто ты действительно неудачник.

Примечания[ править]

1. В японском языке и "гений" и "катастрофа" произносятся одинаково – "тэнсай".

Глава первая: Маг появляется в башне – FAIR,_Occasionally_GIRL.[ править]

Часть 1[ править]

– Вас, Водолеев, рожденных с 20 января по 18 февраля ждёт величайшая удача в любви, работе и с деньгами! Насколько бы невероятно невозможно ни пошли дела, с вами случится только хорошее, так почему бы вам не сыграть в лотерею?! Но какими бы популярными вы ни стали, не пытайтесь устроить свидание с тремя или четырьмя девушками одновременно.

– ... Знаете, я так и думал, что будет что-то такое, но всё равно.

Было 20 июля, первый день летних каникул.

У Томы Камидзё, находившегося в общежитии в Академгороде, в своей комнате, в которой из-за сломанного кондиционера царила жара, просто не было слов. По-видимому, ночью удар молнии вывел из строя 80% электроприборов, а это означало, что содержимое его холодильника пропало. Когда он попытался съесть чашку якисобы, которую держал как запас на аварийный случай, лапша расплескалась по всей раковине. Не имея иного выбора, он решил перекусить в городе, но пока искал свой кошелек, наступил на карточку для банкомата и сломал её. Разозлившись, он заполз обратно в постель, чтобы выплакаться и заснуть, но тут его разбудил любовный звонок по телефону от его классной руководительницы, сказавшей: "Камидзё-тян, ты у нас дурачок, так что тебе нужно быть на дополнительных занятиях"

Он всегда чувствовал, что гороскопы, которые передавали по телевидению словно прогнозы погоды скорее всего были так себе, прогнозами, но над прогнозом, который был настолько лживым он не мог даже посмеяться.

– ... Я в самом деле понимаю это. Но я не могу полностью осознать это, не высказав вслух самому себе.

Гороскоп постоянно ошибался, и Камидзё никогда не попадался по-настоящему хороший талисман. Просто такова уж была повседневная жизнь Томы Камидзё. Он полагал, что его фантастическое невезение передалось ему по наследству, но его отец выиграл в лотерею четвертый приз, около 100 000 йен, а его мать без конца выигрывала раз за разом в рулетку в торговом автомате. Временами он задумывался, не приемный ли он сын, но он никак не мог войти в сюжетную линию "наследника трона", не активировав флаг младшей сестры, так что подобные бессмысленные предзнаменования на самом деле были бы проблемой.

Подытоживая, можно сказать, что Тома Камидзё не испытывал ничего, кроме невезения до такой степени, что его жизнь в сущности можно было бы назвать непрекращающимся фарсом.

Но у него не было намерения просто бездельничать из-за невезения.

Камидзё не полагался на удачу. Другими словами, он был очень напорист.

– ... Итак. Первоочередные проблемы это моя карточка и холодильник.

Камидзё почесал голову и осмотрел комнату. Пока у него был счёт в банке, он мог достаточно просто получить новую карточку. Настоящей проблемой был холодильник... или, скорее, завтрак. Хоть это и называлось дополнительными занятиями, он был уверен, что его заставят принимать таблетки мафусаилина и порошок элбразы для целей развития способностей. Принимать их на пустой желудок было не лучшей идеей.

Сняв с себя тенниску, которую носил вместо пижамы, и переодевшись в летнюю школьную форму, Камидзё решил по дороге в школу зайти в круглосуточный магазинчик. Оправдывая то, что ожидалось от отстающего ученика, с наступлением летних каникул Камидзё бесцельно бодрствовал всю ночь, так что сверлящая боль от недосыпания пронзила его голову. Тем не менее, он заставил себя думать позитивно.

– Ну, думаю, я легко отделаюсь, если за одну неделю наверстаю всё, что пропустил за четыре месяца занятий, на которых я не был в этом семестре, – подумал Камидзё.

Его настроение повысилось до такой степени, что он пробормотал: – Погода определённо хорошая. Может быть, мне следует проветрить свой футон.

Затем Камидзё открыл дверь на балкон, полагая, что там футон станет нежным и мягким к моменту его возвращения с дополнительных занятий.

Но на этом балконе, расположенном на седьмом этаже, стена соседнего здания располагалась всего в паре метров.

– Небо такое голубое, но моё будущее черно как сажа

Его настроение резко упало. От того, что он заставил себя сказать это веселым тоном, эффект вышел противоположным.

То, что рядом не было никого, перед кем он мог бы разыгрывать простака лишь терзало его ощущением одиночества, и он обоими руками стянул футон с кровати.

– Раз уж всё остальное не получилось, я должен хоть его сделать нежным и мягким, – подумал он.

Размышляя, он почувствовал, как что-то мягкое хлюпнуло у него под ногами, и, взглянув вниз, обнаружил булку с якисобой, всё еще в пластиковой упаковке. Она была в ранее упомянутом сломанном холодильнике, так что наверняка испортилась.

– ... Я лишь надеюсь, что вечером не начнется внезапный дождь.

Озвучив неожиданно возникшее у него плохое предчувствие, Камидзё протиснулся через открытую дверь на балкон.

Он заметил, что там уже висел белый футон.

– ?

Хотя это было школьное общежитие, устроено оно было как гостиница с одиночными номерами, так что Камидзё жил один. А значит, никто кроме Томы Камидзё не повесил бы футон на перила балкона его комнаты.

Приглядевшись повнимательнее, он понял, что это и не футон вовсе, а девушка в белой одежде.

– Хааа?!

Настоящий футон выпал из его рук.

Это была загадка. На самом деле это была просто бессмыслица. Как будто она упала в обморок от истощения поперек металлического бруса, девушка повисла животом на перилах балкона так, что её руки и ноги свисали прямо вниз.

Ей было четырнадцать или пятнадцать лет. Она выглядела на год или два моложе Камидзё. Должно быть, она была иностранкой, поскольку кожа её была белоснежной, и волосы тоже были... Нет, серебристыми. Её волосы были довольно длинными, так что полностью покрывали свисавшую голову, скрывая от взгляда лицо. Камидзё предположил, что в нормальном положении они должны доставать ей до талии.

Её одежда...

– Вау, это настоящая сестра... В смысле, монашка, а не родственница.

Можно ли было назвать то, что она носила, монашеским одеянием? Это была именно та одежда, которую можно было ожидать увидеть в церкви на монашке. Оно немного напоминала длинное платье, достававшее до лодыжек, а на голове у неё был клобук, довольно похожий на платок. Однако в то время как обычное монашеское одеяние было совершенно черным, на ней было белоснежное. Его что, пошили из шёлка? К тому же, на всех важных точках рясы была сделана вышивка золотой нитью. Камидзё просто не верилось, насколько может измениться впечатление, создаваемое одной и той же одеждой, если изменить её раскраску. То, что он видел, напоминало ему чайник нувориша.

Очаровательные пальчики девушки зашевелились. Она медленно приподняла свисавшую голову. Её словно шелковые серебристые волосы с легкостью разделились на пробор, словно занавес, и из-под этих длинных, длинных волос показалось лицо девушки.

– Вау, вау...!

Лицо девушки было довольно милым. Её белая кожа и зелёные глаза были новым впечатлением для такого человека как Камидзё, опыт которого в путешествиях за границу равнялся нулю, и она чем-то напомнила ему куклу.

Но не это так взволновало Камидзё.

Она была иностранкой, а учитель английского языка предложил Томе Камидзё весь остаток жизни проводить политику избегания иностранцев. Если кто-то из какой-то странной страны неожиданно начнет говорить и говорить с ним, он должно быть, в конце концов купит пуховое одеяло, даже не осознав этого.

– Я...

Милые, но немного пересохшие губы девушки слегка пошевелились.

Камидзё бездумно отступил на пару шагов назад. Он еще раз с хлюпаньем наступил на булку с якисобой.

– Я голодная.

– ...

На мгновение Камидзё подумал, что он настолько отупел, что его сознание автоматически заменило услышанные иностранные слова на японские. Вроде того как глупые детишки из начальной школы придумывают нелепые тексты к песням, настоящих слов которых они не знают.

– Я голодная.

– ...

– Я голодная.

– ...

– Сколько раз я должна сказать тебе, что я голодная?

Похоже, девушка с серебристыми волосами немного разозлилась на то, что Камидзё стоял, застыв на месте.

"Нет. Это всё решает. Это не может быть ничем кроме японского языка", – подумал он.

– А, э... – сказал он, глядя на висящую на балконных перилах девушку. – Что? Ты хочешь сказать, что упала в обморок от истощения или что-то такое?

– Ты мог бы также сказать, что я упала в обморок и вот-вот умру.

– ...

Эта девушка действительно хорошо говорила по-японски.

– Было бы здорово, если бы ты смог накормить меня до отвала.

Камидзё посмотрел вниз на раздавленную и вероятно, испортившуюся булку с якисобой, всё еще в упаковке, лежавшую у его ног.

Он понятия не имел, что происходит, но знал, что лучше ему в это не встревать. Надеясь благополучно отправить девушку куда-нибудь подальше, он засунул раздавленную булку ей в рот. Он был уверен, что она сбежит как только уловит запах кислятины, так что этим он хотел выразить что-то вроде того, как в Киото засидевшемуся гостю предлагают тядзукэ.

– Спасибо. Итак, поедим.

Её рот проглотил булку вместе с упаковкой, прихватив и руку Камидзё.

Ещё один день начался для Камидзё криком и привкусом невезения.

Часть 2[ править]

– Полагаю, для начала мне нужно представиться.

– Вообще-то я бы предпочёл, чтобы ты сначала объяснила, почему висела там.

– Меня зовут Индекс.

– Это явно вымышленное имя! Что ты имеешь в виду под "Индексом"?! Ты что, содержание книги?!

– Как ты можешь видеть, я из церкви. Это важно. О, но я не из Ватикана. Я из англиканской церкви.

– Я не знаю, что это значит, и ты что, собираешься просто игнорировать мои вопросы?!

– Хммм, имени Индекс недостаточно? Ну ладно, моё магическое имя Dedicatus545.

– Приём? Приём? Я тут что, с инопланетянкой какой-то разговариваю?

Камидзё ничего не понимал, так что засунул палец в ухо, а Индекс начала грызть ноготь на большом пальце. Это что, привычка у неё такая?

Камидзё удивлялся, почему они вежливо сидели лицом друг к другу, разделенные стеклянным столиком, словно это были смотрины перед свадьбой.

Если он задержится еще ненамного, то опоздает на свои дополнительные занятия, но вряд ли он мог оставить эту странную особу у себя в комнате. Что еще больше ухудшало ситуацию, загадочной девочке с серебристыми волосами, называвшей себя Индекс, комната похоже, понравилась до такой степени, что она по-видимому не прочь была лениво поваляться на полу.

Это что, невезуха Камидзё позвала её сюда? Он от всей души надеялся, что нет.

– Как бы там ни было, будет здорово, если ты сможешь накормить меня до отвала.

– С чего бы мне это делать?! Я не собираюсь увеличивать показания твоего любвеметра. Лучше уж мне умереть, чем активировать какой-нибудь странный флаг и в конце концов застрять на руте Индекс.

– Э... это что, сленг? Извини, но я понятия не имею, о чем ты говоришь.

Обычное дело для иностранки – она ничего не знала о культуре японских отаку.

– Но если я уйду сейчас, то свалюсь в обморок, не пройдя и трёх шагов.

– ... Перестань молоть всю эту чушь об обмороке.

– Я соберу остаток своих сил, чтобы оставить посмертное послание: твою фотографию.

– Чёё...?

– А если кому-то удастся спасти меня, я скажу им, что была заточена в этой комнате, и меня мучили до потери сознания. Я дам им знать, что ты силой заставлял меня удовлетворять свои косплейные прихоти.

– Не смей говорить такого! Ага, ты всё-таки знаешь пару вещей о культуре отаку, да?

– ?

Она склонила голову вбок, словно котёнок, в первый раз увидевший себя в зеркале.

Он пожалел, что позволил ей так вывести себя из равновесия, чувствуя, словно его одного каким-то ужасным образом обвели вокруг пальца.

"Ладно, так и сделаем!" – подумал Камидзё.

Он с шумом направился на кухню. В холодильнике остались лишь испорченные продукты, так что накормить её не будет стоить ни гроша. Парень подумал, что всё будет в порядке, если еду подогреть. Он сбросил всё в сковородку, и сделал что-то вроде овощного рагу.

"Кстати говоря, откуда пришла эта девушка?" – задумался он.

Естественно, в Академгороде были и люди из-за рубежа. Тем не менее, у неё не было характерного "запаха" жителя города. Однако, если она проникла в город, это было тоже странно.