Текст книги ""С" - значит Семья (СИ)"

Автор книги: Juliet Sokoloff

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 9 страниц)

– Алло, Джо? Где ты сейчас? Я приеду.

***

– О, да, забе-е-е-й, – глупо хихикая, выдает Эван, затягиваясь косяком и выпуская густой дым. – Будешь?

Летти кивает, делая глоток из стакана. Что в нём – чёрт знает. По вкусу жуткая смесь текилы, апельсинового сока и водки, но точно понять не выходит. Да и не наплевать ли, что за бурда в стакане, если косяк попался качественный и реально выбивает все остатки разума из головы? Вайолет делает пару затяжек, чувствуя, как вибрирует в кармане телефон. Джоанна сидящая рядом тоже плюёт на свой гаджет, на экране которого уже пять смс от матери и Баки. Вандервол уже знает всё, что произошло, и она просто молча поддерживает подругу, подливая ей коктейль и надеясь, что Летти расслабится.

– Мне пора домой, – Вайолет встает, нетвёрдо стоя на ногах. – Папа будет волноваться…

– А вдруг эта твоя Берта всё ещё там? – Джо немного трезвеет, так как Вайолет страшно оставлять одну.

– Насрать, – лаконично бросает Барнс, подмигивая Джеку, который вызывается проводить её до подъехавшего такси. – Эван, спасибо за вечеринку. Как всегда

супер…

Джек сам достаточно пьян, но он старается заставить себя идти ровно, поддерживая такую же «хорошую» Летти. Желтая машина стоит на подъездной дорожке, сверкая фарами. Саммерс разворачивает Вайолет к себе лицом, вглядываясь в покрасневшие голубые глаза.

– Может, мне довезти тебя до дома?

– Я напишу тебе смс-ку, как доеду, – Летти нежно прижимается к губам парня, улыбаясь сквозь поцелуй. – Люблю тебя. Не парься.

– И я тебя, – травка и алкоголь снова ударяют Джеку в голову и он улыбается. – Доброй ночи.

Вайолет еще раз чмокает Саммерса в губы, а потом садится в такси рядом с водителем и называет адрес. Мужчина ведет ровно, но всё равно косится на жутко расстроенного, пьяного и явно накуренного подростка и поражается, откуда в этих «детях» столько боли и усталости? Неужели их ничего не радует?

– Знаете, – внезапно подает голос девочка, привалившись головой к окну, – я сегодня впервые в жизни увидела свою маму, которая не появлялась шестнадцать лет. И первое, что она спросила, это «как у тебя с физической составляющей? Сыворотка работает?» Как будто ей наплевать…

– А отец у тебя есть? – он не понимает, о чём говорит пассажирка, но таксисту жалко этого ребёнка, она всего на полгода младше его дочери.

– Он у меня лучший, – улыбается Летти. – Даже не представляете насколько.

– Тогда и забудь про мать, – советует мужчина. – Главное, что родные есть. А по крови ничего не решается.

Летти задумчиво провожает разноцветные расплывчатые огни, а потом ни с того ни с сего смеется. Таксист улыбается и въезжает во двор девушки.

***

Баки не спит третий час, названивая дочери. Старк флегматично закатывает глаза, советуя успокоиться, но смысла явно нет. Берта же выглядит достаточно равнодушно, листая папки, вытащенные из сумки.

– Что это? – наконец, задает вопрос Стив.

– Исследования, которые были сделаны пятнадцать лет назад, – поясняет женщина. – Мне нужно будет сделать новые анализы, чтобы сравнить показатели и…

В коридоре слышится возня и в гостиную заходит Летти. Баки тяжело выдыхает, чувствуя неприятный запах алкоголя и сигарет, но решает, что ругать не будет. Самому хочется достать бутылку виски из кухонного шкафа и пачку Kent* и забыть этот вечер, как страшный сон.

– Берта, я хочу поговорить, – твёрдо произносит Вайолет, уже почти не чувствуя опьянения. – Наедине, – все присутствующие кроме Баки понимающе кивают и уходят на кухню. – Пап, ты тоже…

– Я останусь, – перебивает Джеймс, садясь рядом с дочерью на диван.

Летти аккуратно сжимает его ладонь своей, словно прося поддержки, и Баки сжимает в ответ. Всё хорошо.

– Я рада, что нашла тебя, – Берта тонко улыбается. – Думаю, завтра мы начнём исследования…

– Нет.

Тон Вайолет твердый как лёд и такой же холодный. Джеймс слышит знакомые интонации и неуловимо вздрагивает. Таким тоном он разговаривал только с теми, кого ненавидел или считал врагами. «Ты моя миссия».

– Летти, ты не понимаешь всей важности… – женщина нервно дергает уголками губ и поправляет волосы. – Подумай, скольким людям могут помочь результаты.

– Ты не тронешь меня, не будешь проводить никакие исследования, уйдёшь отсюда и никогда не вернёшься, – негромко чеканит девушка, глядя Берте в глаза.

– Родная, я понимаю, что ты обижена, но я же твоя мама, – Грей тянет руки, пытаясь дотронуться до дочери, но Вайолет откланяется.

– У меня нет матери, – сглатывает Летти, чувствуя, как в висках начинает постукивать головная боль. – Будет лучше, если ты уйдёшь.

Берта понимает, что эксперимент провалился, так как находился в абсолютно неправильных условиях. Если бы тринадцать лет назад Фьюри не обнаружил Вайолет, то девочка выросла бы идеальным оружием, но теперь уже ничего не изменишь. Грей разочарованно поджимает губы, убирает папку в сумку и выходит в коридор, ощущая на себе тяжелый взгляд, а потом оборачивается на пороге и произносит:

– Тебе выпал огромный шанс, а ты совершенно не оправдала ожиданий.

– Скажи, – Летти прикусывает щёку изнутри, стараясь заглушить горькую обиду и боль, – ты хотя бы раз хотела стать моей настоящей мамой?

– Нет, – холодно улыбается Берта, – мне немного жаль, что проект провалился. Но наука требует жертв. Прощай.

Дверь закрывается, и Летти не выдержав напряжения, сползает по ней на пол, закрывая глаза. Хочется оказаться на вечеринке Эвана, хочется сидеть между Джоанной и Джеком и болтать о какой-то чепухе. Хочется быть обычным подростком, у которого нет тайн с рождения, у которого на уме мальчики, шоппинг и танцы. Но ей, видимо, на роду написано быть сильной и хранить свои и чужие секреты.

– Летт, – Баки садится рядом, обнимая дочь и прижимая к себе, – мне жаль, что так получилось.

– Мне тоже, – всхлипывает Вайолет. – Хорошо, что у меня есть ты, – Летти утирает слёзы, но не проходит и пары секунд, когда девочку накрывает волной рыданий.

Она плачет почти полчаса. Шерон с сыном, Сэм, Тони и Пеппер уезжают, так как время уже совсем позднее, а Наташа и Стив остаются, так как понимают, что они нужны здесь. Вайолет отпаивают сладким чёрным чаем с остатками торта, обнимают и молча утешают, стараясь заглушить острую горечь разочарования. Действия взрослых приносят свои плоды, и девочка успокаивается, коротко всхлипывая и утирая красные щеки. Когда Вайолет окончательно приходит в себя, часы уже показывают три ночи. Поставив пустую кружку на столик, Барнс-младшая внезапно замечает знакомые листы А4 и замирает. Баки коротко улыбается.

– Я не говорю, что я согласен, но моя подпись там стоит, – говорит он, чувствуя немую поддержку Роджерса и Романофф. – Джоанна сказала, что это твоя мечта, да и Сандра успокоила… в общем, ты едешь в этот лагерь, но с одним условием.

– Каким? – Вайолет не верит происходящему, но заранее согласна со всем, что скажет отец.

– Если тебе что-то там не понравится, то ты сразу звонишь мне, и я тебя забираю, – строго произносит Джеймс. – Не нужно никому ничего доказывать.

– Хорошо, – серьезно отвечает Летти, а потом всё же улыбается. – Я тебя так люблю!..

Уже позже, лёжа в кровати, Вайолет поймёт, что она отпускает ситуацию с матерью. Кровь тут не играет абсолютно никакой роли. Её семья совершенно необычная, большая, странная, но это её семья. Джоанна уже давно заменила сестру, Наташа и Стив почти вторые родители, а Сандра… Сандра, кажется, действительно замечательная. И Летти совсем не против впустить её в свое сердце.

Баки ещё не знает об изменившемся отношении дочери к маме Джоанны, но он искренне верит, что та не будет против впустить эту замечательную светлую женщину в семью Барнс. Потому что он уже уверен в своем решении и крепко сжимает коробочку с тонким золотым кольцом, когда видит Сандру на следующий день.

И не нужно больше ничего, кроме счастливых и любимых родных людей, чтобы жить без оглядки на прошлое.

*УКЛА – UCLA (University of California Los-Angeles) – известное учебное заведение в США.

*”Сладкие Шестнадцать!” (Sweet Sixteen!) – самая популярная день рождественская надпись, когда человеку исполняется шестнадцать лет.

*Kent – марка сигарет.

Комментарий к Глава девятая, часть первая, в которой шестнадцать не всегда “сладкие”.

Та-а-а-да-а-а-м!

Да, у Роджерсов есть дитё. Я подумала, что оно должно быть, но, поймите меня правильно, Хьюго не будет уделяться внимания столько, сколько Вайолет, потому что история не про семью Стива. Мини Капитан будет мелькать на периферии, но не рассчитывайте на полноценное его участие в действиях работы.

Спасибо за ваши лайки и отзывы, любимые! Без вас этого фанфика не было бы никогда.

========== Глава девятая, часть вторая, в которой жизнь – американские горки. ==========

Спасибо, что не оставляете меня, дорогие читатели. К сожалению, ко мне до сегодняшней ночи не приходила Муза. Она дама капризная и сама решает, когда ей появляться.

А ещё здесь вы можете заметить, что происходит с персонажами, которые резко перестают мне нравиться (угадайте, кто?) Жду ваших мыслей после прочтения главы в комментариях.

Хочу предупредить, что до конца этой работы осталось всего 4-5-6 глав. Это будет зависеть от моего душевного состояния и вашей активности.

Всех люблю,

Автор хх

– Подъем!!!

Летти резко открывает глаза, по инерции вскакивая с кровати и хватая полотенце. Уже сжимая в руках пасту и зубную щётку, Вайолет обращает внимание, что одна из её четырёх соседок, Зоуи, всё ещё спит. Барнс чуть толкает девушку, в ответ получая только недовольное сонное бурчание.

– Зоуи, если ты сейчас не встанешь, то Терминатор сама тебя разбудит, – Летти ещё один раз толкает соседку, а потом уходит в душевую. – Как знаешь.

Лагерь, в который так хотела попасть Вайолет, оказался совсем не тем, что себе представляла девочка. Тут действительно готовили к полевым условиям. Ежедневные подъемы в 5:30 утра чередовались с убойными тренировками и не особо вкусной едой. Летти до ужаса уставала (с её-то подготовкой!) и уже через неделю мечтала, чтобы Баки забрал её обратно. Но возвращение домой раньше срока означало бы её поражение. А она не могла так просто сдаться.

– По порядку рассчитайся!

Летти давит рычание. Миссис Велингтон, за которой ещё в начале смены закрепилось прозвище «Терминатор», действительно была отставной военной (и настоящей стервой) и теперь являлась одной из главных в лагере. Женщина была невысокой, крепкого телосложения, с морщинами у рта и глаз. Коротко остриженные волосы, мутно-серые глаза и невероятное желание сделать из приехавших девочек солдат до безумия раздражали Вайолет. Она даже пыталась подговорить соседок, с которыми неплохо сдружилась, на какую-нибудь пакость, но Терминатор вызывала слишком большой страх. Пришлось делать всё самой. Конечно, из этого ничего путного не вышло и «надзирательница» спалила, кто засунул ей пять крупных лягушек в кровать. После этого Барнс впала в жуткую немилость, и условия стали ещё невыносимее. Однако Летти не отчаивалась и считала дни до конца этого ада, на который сама себя обрекла.

– Курсант Барнс, шаг вперёд!

Летти гордо вскидывает подбородок, выполняя приказ.

– Я недовольна вашей физической подготовкой, – громко чеканит Велингтон. – Тридцать кругов вокруг стадиона. Марш!

Летти подавляет желание плюнуть Терминатору в лицо и начинает бежать, постепенно ускоряясь. Мерзкая Велингтон, мерзкий лагерь, мерзкая идея сюда приехать!.. Говорила Джоанна, что ничего хорошего из этой затеи не выйдет, но нет, Барнс же никого не слушает…

– Дура, – рычит Вайолет, понимая, что ей нужно прожить в подобных условиях ещё полторы недели.

После незапланированной пробежки Летти идёт в столовую, пытаясь перевести дыхание. Не то чтобы тридцать кругов дались ей слишком тяжело, но без разминки и в неподходящей обуви Вайолет бегать не любит. Как и манную кашу, которую тут, в лагере, недоваривают. Летти морщится, возит ложкой в тарелке, пока её соседки жалостливо косятся на Барнс.

– Скорее бы конец смены, – внезапно негромко произносит Зоуи. – Тут невозможно находиться.

Летти сначала хочет ободряюще улыбнуться и сказать что-то, что могло бы поднять общий дух, но потом просто уныло кивает, оставляя ложку в покое. Её представления об этом месте тоже разрушились через четыре дня после приезда.

– Барнс, – внезапно зовет её девочка за соседним столом. – Чуть не забыла! Терминатор просила тебя зайти.

Вайолет удивленно приподнимает брови, но всё же встает, направляясь в кабинет к Велингтон. Летти точно знает, что никто кроме неё не устраивает здесь никаких проделок, а значит причина не в том. Что не говори, но дисциплина в этом жутком месте на уровне. Летти стучится дверь и после хриплого «Войдите!», делает шаг вперёд, тут же произнося:

– Курсант Барнс прибыла, как вы просили.

Велингтон морщится, презрительно рассматривая девчонку, которая за полторы недели стала для неё, ветерана Афганистана, настоящей занозой в заднице. Не сказать, чтобы эта Барнс была сильно высокой или имела ярко выраженную мускулатуру, но выносливая была, жуть. Веста Велингтон вообще не любила подобных девиц. В её время была одна такая в лагере подготовки: сильно симпатичная, стройная, с хорошим ростом и чудесным физическим состоянием. Всем тем, чем никогда не обладала она. От воспоминаний женщина скрипит зубами, сжимая ручку в кулаке, мечтая сжать так эту салагу напротив.

– Сразу к делу, Барнс, – Летти без страха смотрит Терминатору прямо в глаза. – Ты мне до чёртиков надоела. Ты нарушаешь дисциплину и ставишь под вопрос авторитет начальства. А ещё дочь военного!.. Позор, Барнс…

– Простите, мэм? – стараясь задавить гнев, перебивает Вайолет. – А не пойти бы вам в задницу?..

Слова вырываются изо рта девочки раньше, чем она понимает это, но с души как будто падает камень. Летти только теперь осознаёт, что не должна была терпеть всё это столько времени и чувствует себя намного увереннее.

– Знаете, что? – продолжает Барнс. – Вы можете пойти в задницу и захватить с собой ваше отношение к курсантам, ваше раздутое самомнение и весь ваш лагерь в добавку. А ещё вашу зависть и дурной вкус.

– Что ты сказала?! – лицо Велингтон багровеет, левое веко начинает подёргиваться, а голос становится хриплым. – Пошла вон отсюда! ВОН!

– С радостью! – Летти выходит из кабинета, громко хлопая дверью и чувствуя себя действительно свободной.

Она собирает вещи, благо их немного, вешает сумку на плечо и идёт к воротам лагеря. Ещё полчаса бредёт по лесу до шоссе, а там начинает голосовать, выставив руку с поднятым большим пальцем вверх и радуясь, что взяла с собой достаточно денег. Где-то через десять минут рядом с Летти тормозит красный довольно старый пикап, за рулём которого сидит пожилой мужчина с добрыми карими глазами.

– Подвезти, внучка? – спрашивает дед, поправляя ковбойскую шляпу.

– До Нью-Йорка доедем? – интересуется Вайолет, залезая в машину.

– Доедем, не волнуйся, – кивает водитель. – Я вот тут ехал как-то…

Следующие несколько часов сливаются для Барнс в одно цветное пятно. За окном автомобиля мелькают пейзажи, что-то без остановки рассказывает дед, тихо шуршит радио, а в салоне немного пахнет «Редбуллом» и ветчиной. Летти отвечает водителю на вопрос, откуда она, только сейчас осознавая, что её мечты об армии значительно потускнели после лагеря. Вайолет всё так же хочет защищать людей, спасать мир, но, кажется, ей нужно многое переосмыслить.

Добрый водитель покупает ей сэндвич с сыром и помидорами на заправке, к удивлению девочки, без просьб вернуть деньги. Летти медленно жует, запивая энергетиком, и слушает какое-то кантри, пробивающееся сквозь помехи. Тёплый ветер развевает её волосы, а солнце, медленно падающее за горизонт, согревает неприкрытые темно-болотной майкой плечи. Вайолет впервые за почти две недели чувствует себя прекрасно.

Только к вечеру Летти добирается до дома, замечая, что дверь не заперта, а на кухне горит свет. Внезапное желание сделать сюрприз родителю посещает девочку, когда она уже стоит напротив двери, собираясь её открыть. Вайолет давно научилась бесшумно передвигаться, чтобы чувствительный слух отца не мог засечь её передвижения по квартире. Девочка тихо кладет сумку на пуфик, аккуратно стягивает обувь, радуясь мягкому ковру, и двигается в сторону кухни, слыша знакомые голоса.

– Ты пока не сказал Летт? – голос Наташи заставляет Вайолет широко улыбнуться. Романофф тоже здесь. – Она должна была узнать сразу, Джеймс.

– Я знаю, знаю, – всё естество Летти требует скорее пойти и обнять папу, но она невольно начинает вслушиваться в разговор. – Мнение Вайолет для меня важно, но, что, если её реакция будет хреновой?

– Брось, Бак, – Стив явно улыбается, думает дочь Зимнего. – Летти умница, она не будет ставить вам с Сандрой палки в колёса.

– Ладно, – Джеймс устало выдыхает. – Ещё полторы недели до её приезда и…

У Зимнего Солдата звонит мобильный, и он, нахмурившись, отвечает на звонок, замечая незнакомый номер. Следующие несколько минут он слушает, изредка вставляя «да», «я понял», «спасибо» и «хорошо», а потом кладёт трубку на стол. Повисает молчание, а потом Баки прячет лицо в ладонях и почти что стонет:

– Она послала руководство лагеря и уехала оттуда. Сама.

– Кого-то мне это напоминает, – бормочет Романофф, исподлобья глядя на Зимнего Солдата.

В этот момент Летти не выдерживает и сдавленно хихикает, заходя на кухню. Стив и Наташа удивленно смотрят сначала на старшего Барнса, потом на крестницу и тоже не сдерживают смех. Джеймс окидывает дочь встревоженным взглядом на предмет повреждений, отмечает, что она сильно похудела и осунулась, а потом, изогнув бровь спрашивает:

– Что, прямо послала?..

– Именно, – кивает Летти, а потом хитро улыбается, приподнимая брови. – Кстати, я тут невольно услышала… что ты мне не рассказал?

Баки выдыхает, закусывая губу.

– Летти, я сделал Сандре предложение. Я понимаю, что это, возможно, будет непросто для тебя… но я бы очень хотел, чтобы ты попыталась принять её в нашу семью…

Вайолет радостно взвизгивает, бросаясь к отцу и крепко его обнимая.

– Боги, пап! Это же просто чудесно!..

***

– Мы всё-таки стали сёстрами, – Джоанна удивлённо качает головой, делая глоток шампанского. – Я слегка в шоке.

– Согласна, – Летти смотрит на свою подругу и смеется. – У тебя лицо человека, который внезапно выиграл миллион.

– Ой, замолчи, – со смехом парирует Джо, – сестрёнка.

Вайолет всё ещё не может поверить в произошедшее. А именно в то, что её отец и мама Джоанны поженились пару часов назад. Летти видит, как улыбается Баки, придерживая счастливую Сандру за талию. Молодожёны о чём-то разговаривают с четой Роджерсов, сын которых носится между столов, поедая все пирожные на своем пути. Летти и сама не отстает от Хьюго, чья светлая макушка мелькает у блюда с фруктовыми корзинками. Боже, храни сыворотку суперсолдата в их с мелким Роджерсом крови! Чудесный состав обеспечивает быстрый обмен веществ и прекрасный аппетит, и поэтому девушка с удовольствием жует второй шоколадный эклер под завистливыми взглядами Джоанны.

– Ты меня поражаешь, Летт, – наконец произносит блондинка, откусывая от ломтика яблока. – Я сижу на постоянной диете, бегаю вокруг дома каждое утро, а ты питаешься сладким и даже грамма не набираешь!.. Как так?

– Это всё потому что в моей крови сыворотка, – промокая губы салфеткой, мило улыбается Летти. – Для этого нужно родиться под фамилией Барнс или Роджерс.

– Ужасная несправедливость, – нарочито трагично произносит Вандервол, утирая невидимые слёзы, а потом смотрит куда-то в сторону. – Кажется, нас зовут.

Летти тоже замечает, как их подзывают к себе родители, и «отлипает» от стола со сладким, у которого они с подругой стоят уже достаточно долго. Они с Джоанной ловят на себе несколько восхищенных взглядов знакомых врачей с работы Сандры, и Летти с удивлением отмечает, что ей это нравится. Она быстро смотрит в зеркало, когда они проходят мимо него и улыбается. Вайолет, одетая в светло-синее платье, и Джо, на которой похожий, только персиковый наряд, идеально дополняют друг друга. Почему-то сейчас Летти на ум приходит старая затёртая фотография в отцовском альбоме, на которой Баки и Стив были запечатлены перед одной из операций Ревущих Коммандос. Молодые, улыбающиеся, похожие и непохожие одновременно. Как и Барнс с Вандервол…

– Летти, Джо, – Сандра обнимает девочек за плечи и уводит из в сторону, что-то говоря, а Баки присаживается рядом с Наташей, которая тихо воркует с Брюсом.

Джеймс внезапно чувствует, что будто бы недостающий кусочек мозаики встал на место. Зимний смотрит на любимую женщину, которая любит его в ответ, смотрит на сильно повзрослевшую дочь, которую хочется оберегать от всех бед, смотрит на Джоанну, лучшую подругу Летти, и теперь его новоиспечённую вторую дочь. Это, безусловно, волнующе, ведь Джо уже не маленькая, но Баки готов сделать так, чтобы его семья была счастлива. Он готов на всё ради этого.

Медленная нежная мелодия качает на своих волнах пары, даря умиротворение. Летти обнимает отца, чувствуя щемящую радость, от которой слёзы непроизвольно наворачиваются на глаза. Она совершенно не чувствует усталости, не вспоминает о натёртых новыми туфлями ногах. Обо всем этом она вспомнит следующим утром, а пока что в её душе столько счастья, что хочется разреветься как в детстве.

– Пап, я очень тебя люблю, – тихо произносит девочка, зная, что отец услышит. – Пообещай мне кое-что, ладно?

– Что?

– Будь счастлив.

Баки ещё крепче прижимает к себе Летти, желая в лицо сказать Гидре, Берте, да хоть самому Дьяволу (если бы он участвовал) «спасибо», за то, что у него есть Вайолет.

Кажется, все кошмары вели меня к этому счастью.

***

Когда спустя неделю после свадьбы Джек звонит Летти и просит выйти из подъезда, Барнс настороженно отмечает, что голос Саммерса напряжён и серьёзен. Девочка спускается на улицу, внезапно понимая, что до нового и последнего учебного года осталось всего пару недель. Когда она выходит на улицу, Джек уже стоит у подъезда. Парень делает пару быстрых затяжек, тушит сигарету и выбрасывает её в мусорку, а потом смотрит на девушку, запуская руку в золотистые волосы.

– Ты хотел поговорить? – немного подталкивает Вайолет.

– Нет… то есть, да, – чуть запинается Джек, выдыхая. – Я уезжаю, Летт.

Вайолет растерянно улыбается, непонимающе глядя на парня:

– Я знаю. В Джорджию к бабушке до конца лета, ты же говорил.

– Это, да, – Саммерс чуть улыбается, а потом снова становится серьёзным. – Но я о другом. Я уезжаю в Лондон, Летт. Мы с родителями переезжаем. Я не вернусь после Джорджии. Полетим прямо из Атланты. И я… я расстаюсь с тобой.

– Что?..

Летти уже ничего не понимает. Она глупо смотрит на парня, которого любила последние три года, который был её первой любовью во всех отношениях, и, который только что разбил её сердце вдребезги. Барнс всё еще не осознает сказанное им, стараясь найти подвох, то, что не даст ей поверить в слова молодого человека. Но подвоха нет, и в этом Вайолет убеждается, когда Саммерс легко хлопает её по плечу и произносит:

– Не расстраивайся, малыш. Ты же понимаешь, что наши отношения изжили себя ещё давно? А любовь на расстоянии не для нас. Без обид, Летт?

Джек протягивает ей ладонь для рукопожатия.

Летти пожимает её, отвечая:

– Конечно. Без обид.

– Ну тогда прощай, – Саммерс ещё раз улыбается и уходит.

Вайолет чувствует себя погруженной в какое-то желе. Звуки улицы заглушает шумящая в ушах кровь, пульс настолько быстрый, что мог бы взять золото за бег на Олимпиаде. Подобное сравнение заставляет девочку истерично хихикнуть, а потом резко замолчать. Осознание произошедшего бьёт её обухом по затылку.

Она больше не увидит Джека. Не поцелует. Не пойдёт с ним на выпускной в конце учебного года. Не будет держать его за руку во время вручения аттестатов.

Летти медленно бредёт в пустую квартиру, желая уснуть и не просыпаться, пока эта чудовищная пустота не исчезнет из души.

***

«Джек, это Вайолет. Пожалуйста… ответь мне. Я оставила тебе уже пятнадцать сообщений… я люблю тебя».

«Мне очень плохо. Позвони мне, прошу».

«Джек, пожалуйста!»

Летти пятый день находится дома, почти не вставая с кровати. Она лежит на боку, подложив руку под щёку и, смотрит на телефон, который молчит и доставляет сообщения до адресата, которому всё равно. Вайолет хрипло всхлипывает, даже не пытаясь вытереть слёзы, которые опять скатываются по лицу и капают на подушку с кончика носа.

– Летти, – Джоанна аккуратно стучится в комнату подруги, через секунду открывая дверь. – Смотри, что я принесла.

Вандервол ставит на тумбочку поднос с сэндвичами, чаем и плиткой любимого молочного шоколада Вайолет. Одного взгляда на сладость хватает, чтобы Барнс, судорожно всхлипнув, расплакалась, уткнувшись лицом во влажную подушку.

– Джек всегда приносил мне этот шоколад, когда мне было грустно, – сквозь рыдания произносит Летти.

– Ничего себе герой, – саркастично бросает Джоанна. – Чтоб ему в жизни ничего слаще уксуса не елось.

– Не надо так, – гнусаво из-за заложенного носа канючит Вайолет. – Он хороши-и-и-й…

– Так, всё, – Джо громко ставит чашку на поднос, обращая на себя внимание прекратившей на секунду плакать подруги. – Джек – мудак. И ты это прекрасно знаешь. Так что кончай разводить сопли и соберись! Ты Барнс или где?!

Вайолет ещё пару раз всхлипывает, а потом внезапно чувствует жуткую злость. Хочется крушить всё вокруг, разрушать, бить посуду. И первой под руку попадается их с Джеком общая фотография, где они обнимаются на фоне Белого Дома. Буквально за пару секунд фотография превращается в горстку рваной бумаги, а Джоанна тихо улюлюкает, подсовывая Вайолет игрушечного медведя, подаренного Саммерсом, и ножницы.

– Круши, – кивает Вандервол.

И Летти крушит.

Под амнистию не попадает даже тёплый плед, подаренный на прошлое Рождество. Из под рук Барнс он выходит уже набором носовых платков. Кружка, стоящая на полке, летит в стену. Футболка выбрасывается вместе с остальным в большой мусорный пакет, который приносит Джоанна.

– Всё, – Летти тяжело дышит и чувствует себя странно опустошённой и живой.

– Не всё, – подруга кивает на кулон на шее Вайолет. – С этим будет тяжелее всего.

Барнс вытаскивает кулон из-под кофты, рассматривая любимое украшение и чувствует, как одинокая слеза скатывается по щеке, капая с подбородка и утопая в распущенных волосах. А потом снимает подвеску, кладёт её в шкатулку стоящую на столе и, повернувшись к Джо, говорит:

– Не сейчас.

Джоанна понимающе кивает и выходит из комнаты, прихватив мешок, полный воспоминаний, надеясь, что сводная сестра сможет забыть о боли, которую ей причинили. Джо верит в это, но, позже, когда Вайолет уже заснёт, Вандервол возьмёт свой телефон и напишет Саммерсу короткое сообщение:

«Ещё хоть раз увижу тебя рядом с Летт, – убью. Будешь себя по кусочкам по всей Европе собирать, сволочь».

Джоанна слишком любит свою семью, чтобы позволять хоть кому-то делать им больно. И в этом они с Баки похожи.

Всё ради семьи.

Комментарий к Глава девятая, часть вторая, в которой жизнь – американские горки.

Группа, в которой выкладывается всякое разное по моим работам:

http://vk.com/bringmetolifefanfic

========== Глава десятая, в которой прошлое настигает. ==========

Мне страшно не хватило страданий и зимы. Только так я, наверное, могу описать происходящее в этой главе. Самое смешное, что холод я не люблю, но до ужаса хочу католическое Рождество, которое заставляю праздновать всех своих друзей со мной.

Мне нужны ваши комментарии, прянички,

Ваш Автор, хх

– Держите, Вайолет, Джо, – Сандра лучезарно улыбается, ставя тарелку панкейков перед ними. – Приятного аппетита.

– Спасибо, мам, – на автомате выдают обе девочки, а потом замирают.

Летти смотрит сначала на шокированную Сандру, потом на Джоанну, а в конце ловит свой испуганный взгляд в отражении на дверце микроволновки. Ситуация с каждой секундой приближается к отметке «Пиздец! Осторожно, это пиздец!», но никто не спешит сглаживать произошедшее. Тогда Вайолет решает взять всё в свои руки, засовывает в рот сразу два панкейка и, с трудом пережевывая, произносит что-то смутно напоминающее «спасибо, это очень вкусно, но я доем в комнате» и срывается с места.

Да уж, сгладила ситуацию, думает Летти, прислоняясь лбом к холодному окну и наблюдая за снежинками. Сначала назвала Сандру «мамой», а потом сбежала. Хорошо, что отец на задании и не видит этого позора…

– Вайолет?.. – дверь в их с Джо комнату открывается и на пороге показывается мама подруги. – Можно?

Летти обессилено кивает, садясь на кровать и чувствуя, как горят щёки. Неловко до одури, а, когда Сандра садится рядом, девушке вообще хочется сквозь пол провалиться. Ну, какая же она дура!

– Сандра, прости, – наконец, произносит Летти, мечтая заплакать от неловкости и стыда. – Я не хотела… так получилось… просто на автомате…

– Не хотела? – уголки губ женщины опускаются, а взгляд становится печальным. – Я не против, родная. Для меня так много это значит…

Летти замолкает, прерывая свой бессвязный поток речи и, во все глаза смотрит на Сандру, как будто бы видит её впервые. Семейная жизнь с Баки явно пошла женщине на пользу. Бывшая Вандервол стала умиротворённее, кожа покрылась ровным загаром после последнего отдыха на Гавайях, прекрасно сочетаясь со светлыми волосами и зелёными глазами. Вообще Сандра всегда напоминала Летти воплощение нежности во плоти. Она редко повышала голос, терпеливо помогая разрешить даже самые маленькие конфликты и найти компромисс. Но, главное, Вайолет знала: Сандра очень любила её папу. Этого Летти вполне хватало, чтобы принять женщину в свою душу. А новая жена отца в свою очередь приняла её, Вайолет, как свою дочь, ничем не обделяя и никак не обижая. И девочка упустила тот момент, когда Сандра стала ассоциироваться с таким коротким, но важным словом «мама».

– У меня не было матери, – сглотнув, произносит Барнс-младшая. – Но мне бы хотелось тебя так иногда называть.

– Ты можешь называть меня так, когда захочешь, – соглашается Сандра, заключая девочку в объятия.

Летти глубоко вдыхает запах ванили и корицы, исходящий от женщины и думает, что всё, наконец, встало на свои места. А ещё она видит, как в комнату заходит Джо, которая смотрит на происходящее и возмущенно произносит:

– Никаких обнимашек без меня!..

***

Выпускные экзамены уже маячат не за горами, когда Летти вдруг понимает, что с физикой у неё проблем куда больше, чем казалось. Джоанна, которая сейчас находится с Сандрой в Мичигане, только непонимающе хмыкает по телефону, что означает «сама не понимаю, как это решать», и Вайолет решает обратиться к тому, кто, во-первых, не сможет ей отказать, а, во-вторых, идеально знает физику и сможет ей помочь. Поэтому Барнс идёт прямиком к Питеру.