Текст книги "Танковый удар
Советские танки в боях. 1942—1943"

Автор книги: Иван Кошкин

Соавторы: Алексей Ардашев,Владислав Гончаров,Семен Федосеев,Борис Кавалерчик,Александр Томзов,Алексей Елисеенко,Александр Подопригора,Алексей Михайлович Исаев
сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 21 страниц)

Выделенные фронтом 100 танков прибыть к началу операции не успели. Только 2-го и 4-го февраля – когда наступление уже началось – на станции Икорец (около 200 км от исходного рубежа) было выгружено в общей сложности 97 танков Т-34[93]93
  ЦАМО РФ, ф. 217, оп. 4487, д. 85, л. 82.


[Закрыть]. Тем не менее к началу операции в полосе своего наступления армия обладала не менее чем двукратным превосходством в танках над противником.

К рубежу р. Северский Донец 12-й и 15-й танковые корпуса, практически не соприкасавшиеся с противником, вышли, имея в строю 59 танков. В 179-й отбр, составлявшей резерв командарма и принявшей участие в отражении неприятельского контрудара на направлении Великий Бурлук, их было к 10 февраля 26, а в 201-й отбр – 37.

По мере выхода к внешнему, а затем и внутреннему оборонительному обводу Харькова боевые потери, соединения и части армии столкнулись с мощной обороной противника, насыщенной противотанковыми орудиями, поддерживаемой дивизионной артиллерией и зенитными орудиями, поставленными на прямую наводку. Для ликвидации прорывов немцами использовались мобильные группы танков, усиленные штурмовыми и самоходными противотанковыми орудиями. Местность была подготовлена к обороне в инженерном отношении – мосты взрывались, населенные пункты укреплялись, дороги и ледовые переправы минировались. Все это ограничивало возможность ведения танковыми частями маневренных действий и вынуждало использовать танковые корпуса для непосредственной поддержки стрелковых дивизий при прорыве позиций неприятеля на главном направлении наступления.

Результатом стал резкий рост боевых потерь в танковом парке армии. Так, например, 179-я отбр, находившаяся в резерве командарма и введенная в бой лишь на непосредственных подступах к городу вместе с 62-й гвардейской стрелковой дивизией, вошла в Харьков, имея в строю только 8 боевых машин.

Особо следует отметить действия 201-й отдельной танковой бригады генерал-майора Н.А. Таранова. Будучи приданной 6-му гвардейскому кавалерийскому корпусу, бригада в первые пять дней операции успешно справлялась с задачами авангарда наступающего кавкорпуса, а затем совершила вместе с ним рейд в тыл противника с целью соединения с войсками 40-й армии и окружения вражеской группировки. Когда действия корпуса были обнаружены и локализованы противником, умелое применение личным составом бригады тактики танковых засад и мобильной обороны обеспечили корпусу отражение всех контратак, срыв попытки окружения корпуса и выход на соединение с частями 3-й танковой армии.

Следует подчеркнуть, что все время рейда бригада и корпус находились в полном отрыве от своих тылов и снабжались горючим и боеприпасами по воздуху самолетами-ночниками У-2 из состава 2-й воздушной армии. Примечательно, что бригада имела на вооружении технику не отечественного, а иностранного (американского) производства.

Безвозвратные потери танковых соединений армии за период с 20 января по 18 февраля 1943 г. составили[94]94
  ЦАМО РФ, ф. 217, оп. 4487, д. 66, л. 115.


[Закрыть]:

Помимо уже упомянутых 97 танков, в армию поступали и другие партии новых боевых машин. 11-го февраля на станцию Россошь поступили 35 танков Т-34 «россыпью», еще 32 таких же танка были ошибочно (!) переданы армии за счет Юго-Западного фронта[95]95
  ЦАМО РФ, ф. 217, оп. 4487, д. 85, л. 82.


[Закрыть]. Однако и эти резервы не успели попасть в войска до взятия Харькова.

К моменту завершения операции – 18 февраля 1943 г. – 3-я танковая армия имела в строю с учетом поступившего пополнения[96]96
  Источник: ЦАМО РФ, ф. 217, оп. 4487, д. 66, л. 53.


[Закрыть]:

Штаб армии следующим образом описывал списочный состав и состояние своего танкового парка на 18 февраля 1943 года:

«432 машины, из коих 122 продолжали стоять и ремонтироваться на дорогах Бутурлиновка– Кантемировка, и 214 машин, будучи подбитыми на поле боя и технически неисправными, находились на дорогах (и на поле боя) Кантемировка, Россошь, Карпенково, Алексеевка, Валуйки, Харьков, Валки – Мерефа, из них 163 танка в движении от станции Икорец[97]97
  Очевидно, что в это число машин, полученных для пополнения, входят как 97 разгруженные на ст. Икорец, так и остальные, разгруженные в Россошь 11.02.1943 г.


[Закрыть].

Всего, таким образом, находилось в ремонте, стояло на дорогах и двигалось в части армии 336 машин (в т. ч. и 163 танка новых).

На поле боя 13.02.43 г. было всего 96 машин.

Относительно большой процент останавливающихся танков по техническим неисправностям происходил по причинам:

а) неопытности водительского состава, особенно танкового резерва;

б) трудности зимних путей;

в) относительно большой изношенности материальной части(КВ – 50–70 моточасов, Т-34 – 110 моточасов, малые танки – 75–85 моточасов, все машины участвовали в боях на Западном фронте»[98]98
  ЦАМО РФ, ф. 217, оп. 4487, д. 66, л. 116.


[Закрыть].

Таким образом, поддержание боеспособности танковых частей в ходе операции практически всецело ловилось на подразделения ремонтно-эвакуационной службы армии, которые должны были обеспечить максимально быстрый ремонт и доставку в войска подбитых и неисправных машин на всем пути наступления. Во многих случаях ремонт производился непосредственно на поле боя. Личный состав инженерно-технической службы армии, несмотря на все трудности, работал с колоссальным напряжением. Так, в период с 1 по 20 февраля 1943 года объем произведенных работ составил[99]99
  ЦАМО РФ, ф. 217, оп. 4487, д. 85, лл. 78, 79.


[Закрыть]:

Таким образом, в среднем каждый день средний ремонт проходили 6,8 танка, а текущий – 20. В своих отчетах инженерная служба армии подчеркивала:

«В указанном количестве произведенных ремонтов имеются танки, ремонт которых производился по 3–4 раза, и машины продолжают находиться в строю. Примеры: танки Т-34 179-й отдельной танковой бригады № 420965 „Молотовец“ и № 210066 „Кутузов“ восстанавливались по 4 раза и вступали опять в строй»[100]100
  ЦАМО РФ, ф. 217, оп. 4487, д. 85, л. 79.


[Закрыть].

Столь высокая интенсивность ремонтно-восстановительных работ смогла компенсировать высокий уровень боевых и небоевых потерь боевых машин и в конечном итоге предопределила успешное выполнение армией боевой задачи в условиях превосходства противника в танках и самоходных орудиях.

После освобождения Харькова на базе предприятий города совместно с ремонтными службами армии были развернуты танкоремонтные мастерские, кадровую основу которых в значительной степени составили рабочие профильных предприятий, остававшиеся в оккупированном городе. Зачастую именно они выступали инициаторами создания таких мастерских на своих предприятиях. Особо ценными оказались, как и рассчитывало командование армии, мощности и кадры Харьковского тракторного завода, танкостроительного № 183 и моторостроительного № 75. Эти мероприятия позволили в значительной мере интенсифицировать ремонт и восстановление боевых машин, что серьезно сказалось на боеспособности армии.

В целом в ходе Харьковской наступательной операции танковые соединения 3-й танковой армии, несмотря на все неблагоприятные факторы, справились со своей задачей – ведением наступления в оперативной глубине обороны противника и захватом стратегически важного пункта. Ими был наработан ценнейший опыт для совершенствования как тактики применения крупных танковых объединений, так и их организационно штатной структуры.

Наступление советских войск на Харьковском направлении в феврале 1943 года.

Артиллерийское обеспечение операции

Хотя танковые армии смешанного состава и предназначались для самостоятельного прорыва обороны противника, огневой мощи их артиллерийских подразделений было недостаточно. Так, 122-мм гаубицы имелись только в составе стрелковых дивизий (8 орудий по штату в обычной стрелковой дивизии и 12 – в гвардейской). В непосредственном подчинении командарма находился только 1172-й легкий (20 76-мм орудий) и 1245-й истребительно-противотанковый (20 орудий) полки и 62-й полк гвардейских минометов (24 установки М-8 по штату). Поэтому, к началу Острогожско-Россошанской операции армия получила дополнительные артиллерийские средства усиления: 97-й полк гвардейских минометов (установки М-8 и М-13), 15-ю тяжелую бригаду гвардейских минометов (288 пусковых рам М-30 по штату) и 8-ю артиллерийскую дивизию прорыва Резерва Главного командования.

Артиллерийские дивизии прорыва РГК были принципиально новыми соединениями, которые начали формироваться в ноябре 1942 года. Их появление было вызвано необходимостью создания мощных мобильных артиллерийских группировок, способных взламывать подготовленную оборону противника на участках прорыва, а затем сопровождать наступающие войска, концентрируя высокую огневую мощь на контратакуемых участках или узлах обороны. 8-я дивизия включала в себя 38-й и 129-й пушечные артполки (соответственно 18 152-мм и 18 122-мм гаубиц-пушек), 138-й, 206-й и 265-й гаубичные полки (по 20 122-мм гаубиц), а также 288-й и 368-й легкие (противотанковые) артполки (по 24 76-мм орудия). Дивизия была хорошо оснащена тягачами и автомобилями, обеспечивавшими ей высокую мобильность. Ставка ВГК и ГАУ Красной армии пристально следили за использованием артиллерийских дивизий и совершенствовали их организационно-штатную структуру и тактику применения, исходя из накопленного боевого опыта. Так, в середине февраля в дивизиях было введено бригадное звено. В 8-й ад РГК были сформированы управления 2-й легкой, 28-й гаубичной и 12-й пушечной артиллерийских бригад.

Ещё в ходе проведения Острогожско-Россошанской операции после выполнения артиллерийскими и минометными частями соединениями организации артиллерийского наступления и прорыва обороны противника было принято решение усилить их частями наступающие группировки 3-й танковой армии. В условиях ведения маневренных действий при необходимости борьбы с очаговой обороной противника в укрепленных населенных пунктах такое решение было вполне оправданным. Было оно сохранено в силе и при подготовке операции «Звезда». При этом стрелковые дивизии усиливались тяжелой артиллерией и «катюшами» (48-я сд – 265-м гап и 293-м огмд, 62-я сд – 138-м гап и 315-м огмд, 160-я сд – 206-м гап, 294-м и 318-м огмд), а танковые корпуса – противотанковыми полками (15-й танковый корпус – 368-м артполком, с 12-м танковым корпусом действовал 1172-й лап). 6-й гвардейский кавалерийский корпус, имевший в своем составе 161-й минометный полк, 20-й кавалерийский артдивизион и 7-й отдельный истребительно-противотанковый дивизион, получил 288-й артполк и два огмд – 388-й и 390-й. Оба пушечных артполка 8-й артдивизии, составляя армейскую группу дальнего действия (АДД), оставались в резерве командарма для использования на направлении решающего удара.

Использование огневых средств 15-й тгмбр в условиях маневренных действий осложнялось их малоподвижностью и необходимостью длительной подготовки к открытию огня. Тем не менее части гвардейских минометов, как этой бригады, так и 62-го и 97-го гмп, оказали существенную поддержку наступающим войскам армии при штурме укрепленных противником населенных пунктов, где их огонь был особенно эффективен.

Большое внимание при подготовке наступления штаб армии уделил противотанковой обороне. Во всех частях и группировках создавались противотанковые резервы. В стрелковых дивизиях и танковых бригадах – за счет штатных средств истребительно-противотанковых дивизионов и батарей, в танковых корпусах – за счет приданных артполков. Резервом командарма был 1245-й иптап.

Всего к началу операции 3-я танковая армия имела в своем составе 1223 миномета разных калибров, 139 противотанковых орудий, 266 -76-мм орудий, 166– 122-мм гаубиц, 17 – 152-мм пушек, а также 1353 ПТР. В частности, огневые средства в стрелковых и танковых соединениях армии распределялись следующим образом:

В целом артиллерия армии, как войсковая, так и приданная из РГК, справилась с задачей поддержки наступающих соединений, подавления опорных пунктов и прорыву укрепленных позиций противника. Особенно значительна ее роль была в боях на реке Северский Донец в районе Чугуев, Печенеги, а также при штурме окраин Харькова. Так, в частности, высокая интенсивность артиллерийского наступления в районе тракторного завода стала одной из причин прекращения частями 2-го танкового корпуса СС сопротивления и оставления ими города.

Эффективной была в ходе наступления и противотанковая оборона армии. Силами противотанкового резерва командарма – 1245-го иптап совместно с артиллерией 184-й стрелковой дивизии и 179-й отдельной танковой бригады была отражена попытка контрнаступления противника силами до 30 танков 2-го танкового и 4-го панцергренадерского полков дивизии СС «Рейх» на направлении Белый Колодезь – Великий Бурлук.

Понесенные потери вынудили противника резко ограничить действия своих танковых частей в полосе наступления главных сил армии. Умелые и самоотверженные действия артиллеристов 6-го гвардейского кавалерийского корпуса в районе Борки 11 февраля[101]101
  Только 11 февраля артиллеристы корпуса отчитались о подбитии 29 танков противника. ЦАМО РФ, ф. 315, оп. 4487, д. 66, л. 49.


[Закрыть] и на рубеже Охочее – Берека 13–14 февраля 1943 года сорвали попытки панцергренадерской дивизии «Лейбштандарт Адольф Гитлер», используя значительное превосходство в танках, блокировать и разгромить кавкорпус, находящийся в отрыве от основных сил армии.

В ходе всей наступательной операции действия артиллерии, как войсковой, так и РГК, сковывались перебоями в подаче боеприпасов и горючего, а также ухудшением погодных условий, снижавших видимость и затруднявших движение как по дорогам, так и вне их.

Авиационное обеспечение операции

Воздушную поддержку войск Воронежского фронта в наступательной операции «Звезда» обеспечивала 2-я воздушная армия генерал-майора авиации К. Н. Смирнова. Непосредственное взаимодействие с 3-й танковой армией осуществляла Южная оперативная группа 2-й воздушной армии в составе 205-й истребительной и 227-й штурмовой авиадивизий, а также оперативно подчиненных ей двух полков 208-й ночной легкобомбардировочной дивизии – всего около 70 боеготовых самолетов.

Согласно плану боевого применения на авиацию 2-й воздушной армии в предстоящей операции возлагались задачи: ведение воздушной разведки, прикрытие своих войск в районах сосредоточения, на марше и в бою, борьба с авиацией противника путем ночных ударов по аэродромам базирования, нарушение движения на железнодорожных и автомобильных коммуникациях в тылу противника, нанесение ударов по линиям и узлам обороны противника, его войскам и выдвигающимся резервам, а при необходимости – обеспечения снабжения и связи со своими наступающими группировками.

Руководство Южной группой осуществлял заместитель командующего 2-й воздушной армии с оперативной группой штаба, находящийся на выносном пункте управления, развернутом в непосредственной близости от штаба 3-й танковой армии. Координацией действий остальных сил воздушной армии с действиями Южной группы в соответствии с боевой обстановкой занимался штаб командующего 2-й воздушной армии.

Существенным недостатком авиационной составляющей наступления, помимо малочисленности авиационного парка, являлась большая удаленность основных аэродромов базирования Южной группы – Рудаево, Титарево, свх. Красный Октябрь (Воронежская область) – от района боевых действий 3-й танковой армии. Это существенно снижало эффективность действий авиации, особенно по прикрытию своих войск. Постройка оперативных аэродромов, приближенных к зоне боев, велась медленно и серьезно затруднялась погодными условиями (сильные снегопады), недостатком строительной и снегоуборочной техники. Существенную помощь при их постройке и расчистке снега оказывало население только что освобожденных районов.

В то же время противник сосредоточил на направлении наступления 3-й танковой армии мощную авиационную группировку (1-й и 4-й воздушные корпуса), опиравшуюся на сеть аэродромов Харьковского, Полтавского и Сталинского (Донецкого) аэроузлов. Она превосходила советскую количественно (в соотношении примерно 1,5 к 1 в начале операции) и качественно – по ударным возможностям, дальности действия и тактико-техническим характеристикам. В ходе ведения операции противник наращивал численность этой группировки, вел активную воздушную разведку, опираясь на данные которой, наносил бомбоштурмовые удары по наступающим советским войскам. Особенно ощутимыми были действия самолетов противника по путям снабжения армии Рыбалко.

Имели место со стороны противника случаи достаточно эффективного использования самолетов для организации связи и снабжения отдельных частей и подразделений, управления с воздуха перемещениями войск и развертыванием боевых порядков.

В целом в ходе операции советские ВВС не смогли обеспечить господство в воздухе в полосе наступления 3-й танковой армии. Достаточно результативны были действия ночных бомбардировщиков 2-й ВА. Длинные февральские ночи способствовали совершению большого числа вылетов в сутки, а новые тактические приемы (например, сочетание вылетов на бомбежку с оригинальной методикой разведывательных действий) позволили добиться высокой эффективности использования устаревшей матчасти (По-2, Р-5). Противник не смог противопоставить действиям ночников ничего, кроме заградительного огня зенитной артиллерии. Очень существенной была роль ночных бомбардировщиков в организации связи с вырвавшимися вперед наступающими группировками. Особенно ценными оказались действия ночников по снабжению горючим и боеприпасами 6-го гвардейского кавалерийского корпуса во время его рейда, нацеленного на глубокий обход Харькова с юго-запада.

Противовоздушная оборона в операции

План противовоздушной обороны армии истребительной авиацией в ходе подготовки и начала наступления был разработан штабом фронта совместно со штабом 2-й ВА. Однако ввиду малого числа боеготовых истребителей – около 50 самолетов в составе всей 2-й ВА на более чем 200 км фронта – основная тяжесть борьбы с авиацией противника ложилась на наземные средства ПВО.

В состав 3-й танковой армии входили 71-й, 319-й и 470-й полки ПВО (29 37-мм зенитных орудий к началу наступления). Кроме того, зенитные подразделения в виде отдельных дивизионов, батарей и взводов имелись в других частях и соединениях армии. Всего к началу наступления в армии было около 50 37-мм зенитных орудий и около 90 крупнокалиберных зенитных пулеметов.

Все указанные части ПВО длительное время входили в состав армии, прошли вместе с ней период подготовки и достаточно хорошо отработали взаимодействие как с танковыми, так и со стрелковыми частями и подразделениями. Но такого количества зенитных средств явно было недостаточно для прикрытия не только боевых группировок, но и очень растянутых путей подвоза.

В ходе подготовки Острогожско-Россошанской операции армейские полки ПВО были приданы танковым и кавалерийскому корпусам и двигались в их боевых порядках. Такое положение сохранилось и в ходе Харьковской операции, поскольку позволяло максимально эффективно прикрыть эти мобильные ударные группировки.

В условиях господства вражеской авиации в воздухе, в условиях постоянного наращивания ее численности и активности действий, части ПВО 3-й танковой армии с большим трудом справлялись с задачей прикрытия своих войск. Ситуацию усугубляли недопоставки фронтом зенитных боеприпасов по заявкам штаба армии и дефицит горючего. В результате ВВС противника порой действовали над полем боя практически беспрепятственно. Характерны неоднократные прицельные бомбежки штаба армии и армейского узла связи.

Войсковая ПВО противостоящих армии Рыбалко панцергренадерских дивизий СС была представлена входящим в состав каждой зенитным батальоном из трех тяжелых батарей (12 88-мм зениток и 9 20-мм автоматов по штату), одной средней (9 37-мм автоматов по штату) и легкой (12 одноствольных или 6 счетверенных 20-мм автоматов по штату), а также отдельными легкими зенитными ротами и взводами в других частях и соединениях дивизии, вооруженными разными типами 20-мм автоматов. Значительный процент матчасти в подразделениях МЗА составляли самоходные типы зенитных пушек, что позволяло эффективно прикрывать войска на марше и в маневренном бою. Батареи зенитного батальона, как правило, включались в состав боевых групп.

Превосходство немецкой авиации в воздухе позволило противнику использовать зенитные орудия всех калибров для ведения огня по наземным целям. Особенно эффективным было использование 88-мм зениток в системе противотанковой обороны (в частности, на рубеже реки Северский Донец возле Чугуева), а малокалиберных автоматов – по наступающей пехоте.

Инженерное обеспечение операции

Ведение наступления танковой армией в зимних условиях требовало повышенного внимания к инженерному обеспечению действий наступающих войск – инженерной разведки противника и местности, обеспечения преодоления заграждений и форсирования водных преград, прокладки и поддержания в должном состоянии колонных путей и дорог, подготовки в инженерном отношении обороны на направлениях возможных контратак противника.

Основная нагрузка при проведении этих мероприятий в Харьковской наступательной операции ложилась на саперные подразделения стрелковых дивизий и танковых корпусов. В распоряжении начальника инженерной службы армии находился 182-й мотоинженерный батальон, а штаб фронта передал в подчинение 3-й танковой армии 46-й и 47-й отдельные саперные батальоны из состава 60-й инженерно-саперной бригады (всего шесть саперных рот). Эти батальоны были приданы танковым корпусам. Прокладку дорог фронтового значения в тылу армии и постройку переправ и мостов предполагалось осуществлять силами частей и подразделений, подчиненных начальнику инженерных войск фронта.

Наиболее трудной задачей для инженерной службы 3-й танковой армии в ходе операции стала расчистка и ремонт дорог и колонных путей для организации бесперебойного снабжения войск. Виду ограниченной численности саперных подразделений для проведения этих работ широко привлекалось местное население.

Большую работу пришлось проделать саперам и при обеспечении движения наступающих частей: снятие минных заграждений, которые противник устанавливал в оставляемых населенных пунктах, организация ледовых переправ и временных мостов взамен уничтоженных немцами при отступлении. Особое значение имели действия инженерных подразделений при вступлении армии в Харьков – гарнизон противника, оставляя город, силами особых команд вывел из строя все мосты, организовал минирование и заграждение завалами и рвами основных дорог, разрушение особо важных объектов. Требовалось в кратчайшие сроки обеспечить беспрепятственное движение войск по городу в условиях отсутствия переправ и перегруженности дорог и улиц большим количеством личного состава, техники и гужевых обозов, поскольку в город одновременно вступили соединения трех армий – 40-й, 69-й и 3-й танковой. Все они должны были как можно быстрее проследовать далее на запад, преследуя отходящего противника. С этой задачей инженерная служба армии также справилась с привлечением местного населения.

Оперативное обеспечение операции и работа штабов

При подготовке и проведении Харьковской наступательной операции – первой наступательной операции, проводимой танковой армией в оперативной глубине – вопросам оперативного обеспечения действий армии придавалось очень высокое значение. При этом важнейшее место среди этих мероприятий занимали разведка всех видов, обеспечение скрытности, взаимодействия частей и соединений, организация оперативного управления войсками, а также удержание оперативной инициативы.

Разведка

И при подготовке, и в ходе проведения операции основные усилия разведки армии направлялись на уточнение сил и средств группировки противника, вскрытие системы его обороны, отслеживание передвижения резервов и анализ возможных действий, а также детальное изучение местности в полосе наступления. Выполнение этих задач возлагалось на штатные разведывательные подразделения всех частей и соединений. В распоряжении командиров танковых корпусов имелись механизированные разведывательные батальоны (по одному на корпус), а штаб армии использовал для разведки 39-й отдельный бронебатальон.

Значительную помощь в сборе данных о противнике и в проведении разведывательных операций оказывали местные жители и выходящие на соединение с наступающими войсками партизанские отряды.

В условиях стремительно развивающегося наступления особое значение приобретали действия авиаразведки, обеспечиваемые вылетами самолетов 2-й воздушной армии. Ввиду сильного противодействия ПВО и истребителей противника в дневное время значительную часть этой работы осуществляли бомбардировщики-ночники По-2 и Р-5. Во многих случаях данные авиаразведки доставлялись непосредственно наступающим соединениям путем сброса вымпелов самолета-ми-разведчиками. Большое значение для организации наступления имели аэрофотоснимки участков обороны противника, особенно рубежа по реке Северский Донец.

Получаемые разведподразделениями данные обрабатывались в штабе армии и докладывались в разведотдел штаба фронта (см приложение 2).

В целом благодаря комплексу разведывательных действий штабу 3-й танковой армии удалось вскрыть состав сил и средств противостоящей группировки противника, систему и характер его обороны, выдвижение резервов и комплекс мероприятий по противодействию наступлению армии. Благодаря полученным данным штаб армии Рыбалко и штаб Воронежского фронта могли оперативно реагировать на предстоящие изменения обстановки, что и обеспечило в конечном итоге выполнение и армией, и фронтом поставленной задачи по освобождению города Харьков и Харьковского промышленного района.

В то же время серьезным упущением в работе разведки как армии, так и фронта следует признать тот факт, что они не сумели своевременно обнаружить оставление войсками 2-го танкового корпуса СС позиций в городе и его окрестностях с целью прорыва из намечавшегося кольца окружения.

Обеспечение флангов и стыков

В условиях действий танковой армии в оперативной глубине особое значение приобретало обеспечение ее флангов и стыков с соседними соединениями. Ставка ВГК и Генеральный штаб Красной Армии, основываясь на опыте 1941–1942 годов, неоднократно обращали внимание командиров и штабов всех уровней на уязвимость этих участков боевых порядков частей и соединений, а также на стремление противника использовать именно эти ослабленные участки для организации наступления и контрнаступления. Особо подчеркивалась их важность для маневренных соединений, пренебрежение обеспечением флангами которых угрожало риском быть отрезанными от своих войск и попасть в окружение. В частности, большое внимание освещению этого вопроса было уделено в новом Боевом Уставе пехоты (БУП-42), созданном в конце 1942 года с учетом опыта войны.

При разработке плана операции штаб 3-й танковой армии уделил много внимания отработке обеспечения флангов и взаимодействию с соседними соединениями. Так, правый, северный фланг обеспечивался резервом командарма – 184-й стрелковой дивизией, 179-й отдельной танковой бригадой и 1245-м истребительно-противотанковым артполком. Обеспечение стыка с соседом справа – 69-й армией в лице 180-й стрелковой дивизии – возлагалось на правофланговую 48-ю гвардейскую стрелковую дивизию, а затем на 184-ю дивизию. Левый фланг обеспечивался рокировкой на него главной ударной и маневренной силы армии – двух танковых и кавалерийского корпусов с последующим наступлением их вдоль южной разграничительной линии армий. Поддерживать непосредственный контакт с левым (южным) соседом – 350-й стрелковой дивизией 6-й армии – должна была левофланговая 111-я стрелковая дивизия.

Развитие событий показало правильность и прозорливость решения командарма. 5 февраля 1943 года противник силами 2-го танкового полка СС (до 30 танков) и 4-го панцергренадерского полка СС «Дер Фюрер» нанес контрудар на направлении Белый Колодезь – Великий Бурлук в стык между 3-й танковой и 69-й армиями. Навстречу контратакующим был немедленно брошен резерв командарма, который во взаимодействии с 180-й дивизией 69-й армии блокировал действия противника, нанеся ему ощутимые потери.

О значении, которое придавал штаб армии действиям на флангах, говорит тот факт, что для руководства отражением контратаки у Великого Бурлука и координации действий с соседом справа был направлен заместитель командующего армией генерал-майор Е. Е. Белов.

На левом фланге, где 6-й гвардейский кавкорпус к 8 февраля оказался втянут в бои с отходящими остатками 298-й и 320-й пехотных дивизий противника, командарм, следуя указаниям штаба фронта, решил использовать неприкрытый фланг дивизии СС «Лейбштандарт» и отправить корпус в глубокий рейд в обход вражеской обороны с задачей «прорваться в полосе действий 6А (на участке 350 сд) и, следуя по маршруту Андреевка, Бол. Гомольша, Тарановка, отрезать противнику пути отхода на Харьков в юго-западном и западном направлениях»[102]102
  ЦАМО РФ, ф. 315, оп. 4487, д. 66, л. 45.


[Закрыть]. Дерзкие действия кавкорпуса на фланге 3-й танковой армии явились одним из ключевых факторов в достижении целей, поставленных командованием фронта.

Таким образом, в ходе операции штаб и командующий 3-й танковой армией не только надежно обеспечили свои фланги и стыки с соседями хорошо организованной подвижной обороной, но и сами воспользовались упущениями противника в обеспечении флангов своих соединений.

Удержание инициативы, соблюдение скрытности и обеспечение внезапности

Захват и удержание оперативно-стратегической инициативы, безусловно, является краеугольным камнем в обеспечении успеха глубоких маневренных операций, проводимых подвижными танковыми и механизированными соединениями.

Действия 3-й танковой армии в операции «Звезда» представляют хороший пример владения такой инициативой, пресечения попыток противника ее перехватить и навязывания ему своих действий, как в полосе наступления армии, так и в масштабах фронта. Достигнуто это было прежде всего за счет разработки четкого, всесторонне продуманного плана ведения боевых действий и следования ему на всех этапах операции.

Большое значения имела также отработка вопросов взаимодействия частей и соединений разных родов войск в ходе наступления. Штаб армии сумел предугадать возможные варианты действий противника и противопоставить им заранее продуманные и подготовленные меры противодействия, сохранив тем самым возможность вести сражение по собственному сценарию. При этом обеспечивались и скрытность действий армии, и оперативная внезапность.

Хотя общие цели наступления армии и фронта были противнику достаточно очевидны, Рыбалко удалось ввести в заблуждение неприятельское командование относительно своих тактических замыслов и реального состояния вверенных ему сил и средств. До самого последнего момента штаб 2-го танкового корпуса СС был уверен, что 3-я танковая армия обладает подавляющим превосходством в танках и постоянно получает свежие подкрепления, благодаря чему может постоянно увеличивать интенсивность боевых действий во всей полосе своего наступления.

Совершенно внезапным оказался рейд 6-го гвардейского кавкорпуса южнее Харькова. Корпус был обнаружен противником вблизи Мерефы и Новой Водолаги как раз в тот момент, когда в эти населенные пункты должны были перемещаться ввиду приближения линии фронта и угрозы обхода штабы 2-го танкового корпуса СС и армейской группы Ланца. Блокирование этого прорыва потребовало от немецкого командования напряжения всех наличных сил и срочного привлечения последних наличных резервов, лишая тем самым всю группировку шансов на удержание города.