Текст книги "Дикие псы"

Автор книги: Иван Сербин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 28 страниц)

СЕГОДНЯ

Оперативники приехали без четверти пять. Армейский капитан смотрел, как они идут от оцепления к площади, и слегка шалел от их уверенных походок. Либо эти ребята были гениями переговоров, либо им просто плевать на заложников. Уговорить группу отчаянных парней с оружием отложить контрольный срок на несколько часов – это искусство. Тут «с кондачка» ничего не сделаешь. Необходимо наладить с бандитами контакт. Важно, чтобы они начали доверять человеку, ведущему переговоры. Лично он, капитан, был убежден: среди таких вот… террористов смертников не бывает. Никто из них не хочет умирать. На смерть готовы идти фанатики, но никак не эти подонки. Им тоже трудно решиться на жесткие меры, поскольку подобные шаги лишь ухудшают положение. Надо только не раздражать их, дать время обдумать сложившуюся ситуацию, свыкнуться с мыслью, что тюрьма все-таки лучше смерти. Либо надо штурмовать. Сразу, мгновенно, пока они этого не ждут. Мгновенный удар. Три-пять секунд – и все будет кончено. Оперативники подошли, остановились, оглядывая площадь. Тут же подоспел эмвэдэшный полковник, козырнул вяло.

– Что тут у вас? – спросил Первый оперативник, вглядываясь в темные витрины ресторанчика.

– По нашим данным, внутри здания трое или четверо бандитов с огнестрельным оружием, – с готовностью доложил полковник. – Заложников от полутора до двух сотен человек. Требования бандитов…

– Требования нам уже известны, – перебил Второй оперативник. – Снайперов выставили?

– Так точно, – теперь пришла очередь капитана. – Двое снайперов. Держат под контролем оба выхода. Три группы захвата на позициях. Четвертая блокирует переулок позади ресторана. Так что деваться этим подонкам некуда.

– Уточните местоположение каждой группы, – попросил Первый оперативник. Капитан объяснил рекогносцировку.

– Сейчас мои парни пытаются установить под крышей ресторана видеокамеру, – закончил он. – Если все пройдет удачно, мы будем иметь самую полную информацию о составе преступной группы и местах сосредоточения заложников.

– Грамотно, – похвалил Первый оперативник. – Отличная работа, капитан. Тот только кивнул. Он был профессионалом и не нуждался в похвалах.

– С группами захвата повременим пока, – рассеянно заметил Второй оперативник. – Может быть, еще и штурмовать не придется.

– Даст Бог, – согласился капитан. – Даст Бог.

– Как по-вашему, они действительно станут расстреливать заложников? – спросил эмвэдэшный полковник.

– Определенно сказать нельзя, – уклончиво ответил Первый оперативник. – Эти люди – не террористы, и, судя по всему, захват заложников в их планы не входил. Акция совершенно спонтанная, до ресторана они добрались исключительно благодаря обстоятельствам. По всем законам, ни морально, ни психологически они не готовы к хладнокровному убийству безоружных лиц, но… По той легкости, с которой они застрелили двоих гражданских и ранили еще двоих сотрудников МВД, невозможно предсказать, как будут развиваться события.

– А вот мы сейчас и посмотрим, как они будут развиваться, – пробормотал капитан, глядя на часы. – Без одной минуты пять. И тотчас, словно в ответ на его замечание, ожила рация:

– «Гром-один» – «Ольхе». Активность со стороны главного входа. Преступник выводит заложника. И капитан, и оба оперативника, и эмвэдэшный майор обернулись к ресторану.

– Я пошел? – спросил Первый оперативник Второго. Тот кивнул:

– Давай, – и добавил, обращаясь к капитану: – Скомандуйте своим снайперам, чтобы подстраховали моего человека. Первый оперативник стянул плащ, пиджак, снял наплечную кобуру и отдал ее напарнику, затем поднял обе руки вверх и спокойно зашагал ко входу в «Макдоналдс».

– «Ольха» – «Грому-один», – капитан поднес рацию к губам. – К ресторану направляется наш сотрудник. Прикройте его.

– «Гром-один». Вас понял. Отбой.

– Близко бы ему не подходить, – вздохнул капитан. – Остановиться метрах в десяти от дверей. Пусть кто-нибудь из этих гадов сам к нему выйдет. Снайперы, конечно, подстрахуют, но те ведь могут и через дверь шмальнуть. Там стекло, холл глубокий, да и темнеет уже – прицелиться трудно. А если у этих подонков оружие серьезное – положат.

– Да что вы, в самом деле, заладили: «положат», «положат». Накаркаете еще, – возмутился эмвэдэшный полковник.

– Ничего, Миша – парень тертый, – подал голос Второй оперативник, не обращая внимания на перебранку. – Опытный. И не в таких переделках бывать доводилось. По обстановке посмотрит, где лучше встать.

– Посмотрит, не посмотрит, какая разница, – ответил капитан, внимательно следя за мелькающей между черными стволами деревьев белой рубашкой. – Все равно решать не ему.

– Кстати, – оперативник покосился на полковника. – Прикажите своим людям поднять дела этих… «банкиров». Нас интересует все. Как вели себя, как были одеты, словом, вы понимаете.

– Хорошо, сейчас распоряжусь, – кивнул полковник, подзывая жестом одного из подчиненных. Тем временем Первый оперативник миновал длинную черную изгородь кустов и ступил на проезжую часть.

– «Ольха», я – «Гром-один». Вижу нашего человека отчетливо. Бандиты выпускают заложника. То ли женщина, то ли подросток. Не разобрать.

– «Гром-один», вы видите кого-нибудь из бандитов?

– «Ольха», бандитов не вижу. Они за дверью, вне зоны поражения. Как понял?

– Понял тебя, «Ольха». Понял. Отбой. – В рации затрещали помехи, затем вплыли чьи-то голоса. Капитан повернулся к эмвэдэшному полковнику: – Прикажите своим людям немедленно очистить эфир.

Оперативник увидел штурмовиков. Трое прятались за низким парапетом, метрах в четырех от лестницы, ведущей к дверям ресторана. Еще трое на крыше, чуть правее дверей. Эти возились с кабелем. Подключали видеокамеру. Оперативник оценил позиции. Если поступит команда к началу штурма – первые две группы «войдут» в ресторан за три-пять секунд, подавив огнем всех, кто возвышается над столиками. А это могут быть только бандиты. Третья группа, стоящая на Тверской, у «Наташи», сможет на бегу простреливать половину зала. Учитывая планировку ресторана – площадка вспомогательного выхода возвышается над залом сантиметров на сорок, – пули пройдут над головами заложников, но сметут всех, кто будет стоять в полный рост. «Штурм, – подумал он. – Надо отдавать приказ. Риск для заложников минимален. Чего тянуть?» Оперативник остановился у короткой лестницы и посмотрел на заложника. Парень в униформе «макдоналдсовского» служащего. На груди фирменная бирка с именем. «Витя». Года двадцать два. Бледный, как сама смерть. Губы кривит истеричная улыбка. Колотит его, словно на улице минус сорок. Оно и понятно. Шок. Смотрит с мольбой, в глазах ужас.

– Успокойся, Витя, – сказал оперативник. – Успокойся. Все хорошо. Сейчас я поднимусь, войду в дверь, а ты спокойно пойдешь через сквер к магазину «Армения». Только ни в коем случае не беги. Там, на углу, оцепление, тебя встретят. Понял? – Парень судорожно дернул головой, как при нервном тике. – Ну и хорошо, что понял. Хорошо. – Оперативник продолжал говорить, стараясь успокоить заложника: – Эй, посмотри мне в глаза. Витя, посмотри мне в глаза. – А когда парень уставился на него, сказал спокойно, веско, уверенно: – Все будет хорошо. Не бойся. Сейчас. Еще несколько секунд. Он ступил на лестницу, поднял обе руки и медленно, очень медленно направился к ресторану. И тотчас увидел бандитов. Их было трое. Двое контролировали зал и кухню, третий стоял у двери, наблюдая за приближающимся оперативником. У всех троих на головах лыжные шапочки, так называемые «чеченки». Оперативник повернулся спиной, показывая, что он безоружен. Бандит отрицательно покачал головой и вытянул руку куда-то в сторону зала. Оперативник послушно посмотрел на… часы, установленные на стойке. Две минуты шестого. Бандит развел руками, словно говоря: «Ничего не поделаешь, уговор есть уговор», и вскинул пистолет. Оперативник мгновенно оттолкнул заложника и ничком упал на мраморные плиты. Уже падая, он успел увидеть вспышку пламени, отразившуюся в глазах бандита, затем, словно в замедленной съемке, пулю, пробивающую тонированное стекло и оставляющую в нем неровную дыру. А еще он увидел, как падает паренек, и подумал, что ранение не должно быть критическим. Мгновение спустя хлопнул выстрел снайпера. Пуля ударила в изувеченное уже стекло, и оно осыпалось на мрамор, на резиновый ячеистый коврик. Свет в зале был погашен, и снайпер, расположившийся в окне четвертого этажа дома напротив, не мог точно прицелиться. Оперативник понял: сейчас он умрет. Однако вместо того, чтобы спустить курок еще раз, бандит махнул рукой: «Уходи». Оперативник подтянул ноги, выпрямился и шагнул к заложнику. Парень дышал ртом, жадно и быстро, лицо стало еще белее от боли. Трясущимися пальцами он зажимал левый бок, на котором расплывалось темное пятно. Капли крови скатывались по пальцам на мрамор и собирались в небольшую лужицу.

– Больно, – прошептал он пересохшими губами. – Очень больно.

– Ч-ш-ш, – прошептал, наклоняясь, оперативник. – Все кончилось, Витя. Все уже кончилось. Он подхватил раненого на руки и решительно зашагал к Тверской, ожидая выстрела в спину. О заложнике договоренности не было. Оперативник уходил все дальше, а над площадью висела тишина…

ЧЕТЫРЕ ДНЯ НАЗАД

– Доброе утро. Славик открыл глаза, повернул голову и… увидел Милку. Тщательно причесанная, подкрашенная, она накрывала на стол. Вот это уже было ново. Они-то с Артемом привыкли по-холостяцки. Продукты – грудой, кружки с кофе, чаем или молоком, сушки вывалить прямо на пакет. А тут салфеточки какие-то, все аккуратно, чистенько. Славик прикрылся одеялом, сел, потянулся за сигаретами. Артем тоже проснулся, приподнялся на локте, изумленно лупая припухшими глазами, озадаченно разглядывая стол. Через широкую веснушчатую физиономию протянулся ярко-красный рубец – след от подушки. Выглядело очень забавно.

– Ух ты, – только и сказал он. Славик шмыгнул носом, выдохнул, прикурил.

– Вставайте, мальчики, завтракать пора, – улыбнулась Мила и потрепала Димку по плечу: – Дима, Дим…

– Оставь его. Пускай спит, – Славик широко зевнул, прикрыв рот ладонью, передернул плечами. – Милк, джинсы подай. Пойду умоюсь. Он натянул брошенные девушкой джинсы, повесил на плечо полотенце, подхватил пакет с зубной пастой и щеткой и пошлепал в умывальник. После утреннего туалета Славик долго разглядывал в узкое зеркальце острый, синий от лезущей щетины подбородок, решая, а не побриться ли ему. В умывальник вошел Артем, встал рядом.

– Здоро‹$Esize 8 {up 20 back 35 prime}›во, – привычно бросил он.

– Привет, – отозвался Славик. – Как спалось?

– А-а-а, – здоровяк сморщился, мотнул головой и принялся плескать в лицо холодной водой.

– Понятно. Артем выдавил пасту на щетку, активно и тщательно начал чистить зубы.

– И хомехехий хехихый мохо охахить? – вдруг спросил он.

– Чего? Здоровяк вытащил щетку изо рта, сплюнул пасту.

– И «Коммерческий кредитный» можно ограбить? – повторил он. – Который на Смольной?

– На свете нет банка, который нельзя было бы ограбить, – спокойно ответил Славик, разглядывая собственное отражение в зеркале. – Не существует. Все банки и системы безопасности в них создаются и обслуживаются людьми. А на каждый болт, как известно, имеется своя гайка. Так-то, брат.

– Вот если бы еще и не сесть, – здоровяк вздохнул. – В зоне плохо. Я знаю. У меня батя сидел. Два раза. Четыре года и шесть.

– Подумай, – очень ровно принялся объяснять Славик. – Большинство преступников попадаются из-за того, что либо чего-то не предусматривают, либо кто-то когда-то нечто похожее уже совершал. Срабатывает стереотип. Следователю остается порыться в архивах, найти подходящий вариант, выявить людей, имевших отношение к делу, проверить всех, кто имел доступ к информации, остальное – дело техники. Сложно, кропотливо, но вычислить можно. Так вот что я тебе скажу дальше. В нашей стране банки не грабили уже лет восемьдесят. Инкассаторов грабили, а банки – нет. Так что сравнивать им будет не с чем. Никто из нас прежде по уголовным делам не проходил. Единственное, на чем нас теоретически можно подловить, – это деньги. Так мы же не дураки, не станем держать их при себе. Почувствуем неладное – заляжем на дно. Алиби обеспечим. Пусть попробуют что-нибудь доказать.

– А если и у нас сработает? Этот… стереотип? Как тогда?

– Не сработает, – жестко ответил Славик. – Мы все придумаем сами. Не из фильмов или, допустим, книжек будем брать, а сами. От начала и до конца. Артем подумал, кивнул утвердительно и снова принялся чистить зубы.

– Не пойдет, – прошамкал он минуту спустя. – Нет, то есть ограбить-то можно было бы, но попадемся. Точно.

– Как скажешь, – Славик досадливо цыкнул зубом. – Только больше не заводи разговоров на эту тему. Мы не дети. Нет – значит, нет. Когда Славик вернулся в комнату, Милки не было. Зато Димка отреагировал на появление приятеля: вздрогнул и тут же задышал старательно ровно и глубоко, притворяясь спящим. Он явно не спал, хотя и не хотел, чтобы кто-то приставал к нему с разговорами, – первый признак надвигающейся депрессии. Славик присел к столу, налил кофе, спросил негромко и жестко:

– Долго валяться будешь? – Димка не ответил. – Думаешь, если так и лежать, деньги на тебя с неба упадут? Или надеешься на наследство? Родственники-миллионеры за бугром у тебя имеются? Нет? Тогда чего вылеживаешь? Димка вдруг резко повернулся, с ненавистью уставился на Славика.

– Заткнись! Без тебя тошно!

– Значит, решил «тошнить», пока эти уроды с бычьими шеями за тобой не явятся, да?

– Отвали, я сказал, – Димка зло отвернулся к стене, натянул одеяло едва ли не до затылка.

– Да я-то отвалить могу, – Славик отпил кофе, взял кусок хлеба, принялся равнодушно жевать. – Мне-то отвалить недолго. А что ты будешь делать, когда останешься один?

– Разберусь как-нибудь без вас, – пробурчал Димка. – И вообще, мне ничья помощь не требуется. Я сам все сделаю.

– Ну? – Славик усмехнулся жестко. – И что же ты сделаешь? Застрелишься? Так у тебя пистолета нет. Или повесишься? Или, может, с моста в реку прыгнешь? Так тебе из-под одеяла вылезать лень. Только и можешь, что в стену пялиться да жалеть себя, несчастного.

– Слушай, ты… – Димка откинул одеяло, вскочил. – Если ты не заткнешься, я тебе в морду дам, понял?

– Смотрите-ка, а у него, оказывается, ноги еще не отсохли.

– Ты слышал, что я сказал?

– Тебя вся общага слышала, не только я. Значит, орать у тебя силы есть, тогда какого фига ты валяешься в койке, как проститутка дешевая? Или думаешь, ты дрыхнуть будешь, а мы бабки для тебя искать, а?

– Да вы уж нашли, – съязвил Димка, сжимая кулаки. – Теперь платить в три раза больше, чем раньше. Советчики, блин.

– Костик, между прочим, старался ради тебя.

– Я так и понял. – Если бы сарказм Димки был материален, он затопил бы комнату. – Ради меня. Расстарался, блин. Еще на восемнадцать штук гринов нагрели. Мало мне было.

– А ты поплачь, – посоветовал насмешливо Славик. – Глядишь, поможет. Деньги под подушкой появятся.

– Знаешь, что я тебе скажу? – задыхаясь от злости, спросил Димка.

– Что?

– М…к ты, вот что. Самый настоящий! Славик откинулся на стуле, прищурился недобро.

– А ты у нас умный?

– Поумнее тебя.

– Ну правильно. Ты поумнее. Ты такой умный, что вляпался в г…о по самые уши. А мы все, конечно, м…и. И особенно в том, что кинулись помогать. Надо было предоставить тебе возможность выпутываться самостоятельно. – Славик закурил, выпустил дым, разогнал его рукой. – Ни Костику, ни Артему, ни Милке твоя головная боль на хрен не нужна! Сто лет! Извини уж. Мы для тебя, шибко умного, старались.

– А у меня что, на лбу написано: «Помогите»? – Димке было неловко от Славкиной правоты, и поэтому он заводился все больше.

– Ты же, вместо того, чтобы спасибо сказать, нас г…м поливаешь. Что же касается меня лично… – Славик шумно отодвинул стул, поднялся. – Мне деньги не нужны. Я и на свои проживу. А ты, раз такой умный, посиди тут и подумай, сможешь ли выпутаться из этого дерьма в одиночку. Все. Он пошел к двери, снял на ходу куртку.

– Ты куда? – в голосе Димки послышалось смятение. Ему явно не хотелось, чтобы Славик уходил. Вчера вечером Димка не спал и слышал предложение Славика об ограблении банка. И… идея ему понравилась. Правда, он плохо представлял себя в роли грабителя, но «ссориться» с бритоголовыми отморозками, носящими пистолеты, было куда страшнее и, конечно, гораздо опаснее. Димка согласился бы идти в банк, но ему было необходимо, чтобы его уговорили.

– Пойду пройдусь, – легко сказал Славик. – Подожду, пока у тебя ветер в башке свистеть перестанет. Едва за ним закрылась дверь, в комнату вошел Артем. Остановившись на пороге, здоровяк посмотрел в спину удаляющемуся Славику, спросил озадаченно:

– Куда это он?

– Пройтись, – мрачно ответил Димка.

– А-а-а, – понимающе кивнул Артем. – А ты, значит, уже проснулся?

– Да уж. Поспишь с вами, – пробурчал тот.

– Хорошо, что ты проснулся, – улыбнулся Артем. – Я уж испугался…

– Чего пугаться-то? Не умер ведь. Димка плюхнулся на кровать. Он выглядел постаревшим. Под глазами синяки, лицо сероватого оттенка, щеки ввалились.

– Знаешь, Фишер тут сказал, что надо ограбить банк…

– Банк? – Димка усмехнулся. – А он заодно не сказал, какие сроки нам дадут, если застукают на этом деле?

– Он сказал: «Нужно все хорошенько подготовить».

– А-а-а… Ну давайте, готовьте. Только потом не просите меня передачи вам носить.

– Думаешь, ничего не получится? – Артем нахмурился. – Нет, я не то чтобы за, просто подумал: если нам все равно деньги взять негде… и отдавать не пришлось бы.

– Да уж. Отдавать не пришлось бы. Менты сами бы все конфисковали.

– Да? – Артем оживился. – Я, знаешь, сперва отказался. А потом полночи не спал. Думаю, вдруг ты проснешься и скажешь: нормальная идея…

– И ты согласился бы пойти и ограбить банк? – спросил Димка.

– Я? – Артем неопределенно пожал плечами. – Ну… Не знаю. Если все продумать и всем вместе пойти… Вдвоем, конечно, ничего не сделаешь, но, может быть, если всем вместе, то выгорит?..

– Забудь об этом, – отрезал Димка и обреченно махнул рукой. – Не дай Бог, поймают, все на зону загремим.

– Славка сказал, если все продумать, то, может, и не поймают. Артем посмотрел на приятеля. Он хотел определенности. Ему нужен был ведущий. Кто-то, кто взял бы на себя ответственность за принятие решения.

– Может – не может. Это тебе не на ромашке гадать! Тут никаких «может» быть не может. Я уже на этого придурка Костю понадеялся. Тоже все орали «может, поможет». Помог, блин! – Димка махнул рукой.

– Но Славка сказал…

– Что ты заладил: «Славка сказал, Славка сказал»… У Славки, известно, язык без костей. Он много чего говорит. Если твой любимый Славик завтра скажет: «Пошли с Останкинской башни прыгнем», ты сразу прыгать побежишь, что ли?

– Не побегу. Артем отчего-то насупился. Замолчал. Прошел к столу, налил молока, принялся пить большими глотками, глядя в стол.

– Ну а чего тогда? – Димка подумал, что, пожалуй, перегнул палку. Выставлять Славика дураком не стоило. За два последних дня тот явно вырос в глазах остальных, и ему, Димке, следовало вести себя осторожнее, если он не хотел, чтобы друзья окончательно отвернулись от него. – Один мелет, второй повторяет. Чтобы ограбить банк, надо быть профессионалом, обмануть службу безопасности, достать оружие, транспорт, учесть кучу всяких мелочей…

– Славка сказал, что нужно все хорошо обдумать…

– Опять «Славка». В последнее время только и слышно: «Славка то, Славка се». Он у вас что, первым парнем на деревне стал? На каждый его «вяк» открываете рот, как придурки. Артем отставил кружку, поднялся, сказал холодно:

– Славка ради тебя старается.

– Да что толку от его стараний? Банк грабить – это его старания? – насмешливо спросил Димка. – Славик нас всех под монастырь подведет со своим старанием! Ты что, полный дурак, что ли? Не понимаешь очевидных вещей?

– Да сам ты… – вдруг зло напрягся Артем. – Можешь предложить что-нибудь получше – предлагай, а орать да обзываться много ума не нужно. И вообще… Еще раз Славку или меня дураками назовешь… Здоровяк не стал договаривать. Угроза и так прозвучала достаточно ясно. В комнату вошла Милка. Увидев сидящего Диму, девушка улыбнулась, однако по лицам ребят догадалась: между ними только что случилась ссора.

– Что произошло? – спросила она. – Димка? Артем?

– Пусть вот он тебе расскажет, что с ним случилось, – буркнул здоровяк, поднимаясь, и добавил, ни к кому конкретно не обращаясь: – Понадоблюсь – я на лекциях. И вышел, шумно хлопнув дверью. Димка вздохнул. Артем оказался в чужом лагере, попал под контроль выскочки Славика. Это было плохо. Теперь решение придется принимать именно ему, и моральное поражение станет слишком явным. Славик укрепит свои позиции лидера, а Димка переместится на самую нижнюю ступеньку иерархической лестницы. И что уж совсем отвратительно, он, Димка, не видел выхода из сложившейся ситуации. Если не считать Славкиного предложения, разумеется.

– Что произошло? – повторила Милка. Димка повернулся к ней, хотел было что-то ответить, но вместо этого только махнул рукой.

– Да ладно. Нормально все. Подуется и придет. Никуда не денется. Тоже мне… Обижаются они еще. Димка не стал ничего объяснять, но не потому, что чувствовал себя виноватым, а потому что боялся. Боялся того, что Милка тоже развернется и уйдет. Нет, это не означало, что ей безоговорочно нравится Славкин план. Просто она вполне может посчитать, что Димка должен был вести себя более покладисто и благодарно. Она ведь ни фига о нем не знает. Ни фи-га.

– К вечеру сами явятся, – сказал он. – Вот увидишь.

– Да? – Милка с сомнением посмотрела на него. – А мне показалось…

– Показалось, – отрезал Димка. – Давай лучше… Давай лучше в кино, что ли, сходим? Или в «Пиццу-хат»?

– Ты можешь думать в такой момент о кино и пицце? – изумленно спросила Милка.

– Да ладно, вешаться теперь, что ли? – Димка криво усмехнулся. – Фигня это все. Утрясется. Придумаю что-нибудь. Если уж быть до конца откровенным, он чувствовал досаду. Досаду за то, что мысль об ограблении банка пришла в голову не ему.

– Давай расслабимся, – он улыбнулся немного нервно.

– Не знаю, – она вздохнула. – Как ты так можешь…

– Я всяко могу, – Димка, не вставая, протянул руку, ухватил девушку за рукав и потянул на кровать. – Иди сюда. Слава Богу, эти придурки ушли. Быстро не явятся, так что минут тридцать у нас есть.

– Димка, перестань. – Глаза девушки стали круглыми от изумления. – Сейчас ведь зайдет кто-нибудь…

– Ничего. Как зайдут, так и выйдут, – жарко пробормотал он, притягивая ее к себе и усаживая на колени. – Ну чего ты?

– Дим, я не знаю, – Милка все посматривала в сторону двери. – Неудобно как-то.

– Вот именно, – усмехнулся Димка, запуская руку ей под кофточку, стягивая с груди лифчик. – Именно «как-то» и неудобно. А мы нормально, в кроватке.

– Дим, я… – начала было Милка, но тут же охнула сдавленно, когда его пальцы сжали сосок. Прикрыла глаза. Димка же, ведомый вековым инстинктом победителя, впился губами в ее горячие губы, ставшие вдруг такими податливыми и ищущими.

* * *

Сигнал клаксона прокатился по двору как раз в тот момент, когда Костя закрыл дверь подъезда и шагнул на дорожку. Нет, он не обратил на клаксон внимания. Мало ли кому могут сигналить. Приятель запаздывает или еще что-нибудь, но в следующую секунду его окликнули:

– Константин, можно вас на минуту? Костик обернулся. Это был Евгений. Он сидел за рулем своей белой «девятки» и смотрел на Костю. С заднего сиденья недобро скалился бритоголовый охранник. Костик подошел к машине. Он пытался понять, почему эти люди приехали сюда сегодня, почему ждут его? Ведь оговоренный срок – месяц, а деньги они взяли только вчера?.. Что-то случилось? Что? Что могло случиться за одну ночь? Когда он приблизился, Евгений улыбнулся и открыл дверцу:

– Присаживайтесь, Константин. Есть разговор. Костя пожал плечами, обошел машину, забрался на переднее сиденье.

– Что-то случилось?

– Случилось, Константин, случилось, – кивнул Евгений, запуская двигатель и нажимая на газ. – Вы работаете где-то в центре? Не так ли? Давайте мы вас подвезем, заодно и поговорим. Совместим, так сказать, приятное с полезным. – «Девятка» выкатилась со двора и, набирая скорость, полетела к площади Курчатова. – Константин, вчера вечером произошла крайне неприятная вещь, – начал разговор Евгений, закуривая и вставляя кассету в магнитофон. Легкая музыка заполнила салон. – Я поверил вам на слово, но вы нас подвели. Честно говоря, не думаю, что вы действовали по злому умыслу, скорее всего вас тоже ввели в заблуждение, но факт остается фактом. Вы нас «кинули».

– В каком смысле? – изумился Костя.

– В самом что ни на есть прямом. «Кинули». Никакой трехкомнатной квартиры у вашего друга в Заливинске нет и не было.

– А, ну да, конечно, – Костя почувствовал непередаваемое облегчение. – Квартира записана на родителей Димы и…

– Вынужден вас разочаровать, – перебил Евгений, слегка повышая голос. – У родителей вашего друга тоже нет трехкомнатной квартиры. Папа и мама Дмитрия Ледягина прописаны в однокомнатной квартире, причем довольно маленькой. Цена вышеназванной квартиры колеблется в районе восьми-девяти тысяч долларов и вряд ли существенно изменится в обозримом будущем. Таким образом, ваш друг заранее знал, что не сумеет вовремя вернуть долг.

– Постойте, – Костя растерялся окончательно. – Вы хотите сказать, что Димка врал?

– Совершенно верно, – утвердительно кивнул Евгений.

– Он тебя «кинул», как лоха, – засмеялся с заднего сиденья бритоголовый. – Теперь этот козел при бабках, а ты попал на тринадцать штук гринов.

– Нет, – категорично помотал головой Костя. – Этого не может быть. Вам, наверное, дали справку по другому человеку…

– Да нет, Константин, по тому самому, – с тяжким вздохом ответил Евгений. – В Заливинске только одна чета Ледягиных.

– Папа Димки работает директором ЖБИ… Охранник заржал в голос.

– Папа вашего Дмитрия два года как вышел на пенсию, – терпеливо продолжил Евгений. – Но до этого он проработал двадцать с лишним лет на комбинате железобетонных изделий… формовщиком. Даже стал бригадиром. Если не верите нам, спросите у своего друга.

– Я не знал, – пробормотал Костя.

– Разумеется, – кивнул Евгений. – Если бы у нас возникло хоть малейшее подозрение, что вы были в курсе этого «кидалова», с вами бы сейчас беседовали совсем другие люди и совсем в другом тоне.

– И что же теперь делать? – Костя растерянно посмотрел на собеседника. – Ума не приложу…

– Видите ли, мы понимаем, что вас элементарно подставили, однако расписка составлена на ваше имя, – Евгений говорил свободно, раскованно, словно речь шла о каком-то пустяке. – Так что деньги причитаются именно с вас. Тринадцать тысяч двести двадцать пять долларов. И в связи с тем, что наша договоренность нарушена, я хотел бы получить свои деньги назад в кратчайшие сроки. «Девятка» проскочила метро «Октябрьское поле» и ушла вправо.

– Но у меня нет таких денег, – Костик понимал, что вряд ли его слова подействуют на Евгения, однако рассчитывал на элементарный здравый смысл.

– А ты получи со своего корефана, – усмехнулся бритоголовый.

– Но… ему тоже негде взять деньги, – Костик продолжал обращаться к Евгению. – Он, наверное, уже вернул долг и… я даже не знаю.

– Это плохо, – Евгений свернул к обочине, остановил машину у моста, заговорил, глядя прямо перед собой. – Видите ли, Константин, я не могу сам договариваться с вашим другом, поскольку юридически деньги брали именно вы, а не он. Если я подойду к Дмитрию с требованием вернуть долг, это будет квалифицироваться как вымогательство. У меня нет желания влезать в неприятные истории. Однако и раздаривать подобные суммы я не имею возможности. Тем не менее, понимая, что вы не сможете самостоятельно расплатиться по обязательствам вашего, полагаю, уже бывшего друга, я готов пойти вам навстречу.

– Я не совсем понимаю… – промямлил Костя.

– Допустим, я соглашусь скостить вам часть долга, а может быть, кто знает, даже простить всю сумму, в обмен на некоторые услуги.

– О чем вы говорите?

– Насколько мне известно, вы работаете в фирме Георгия Андреевича Конякина?

– Да, – подтвердил Костя.

– И имеете доступ к финансовой документации, не так ли?

– Я не стану воровать деньги, – Костя быстро понял, чего от него хотят.

– А куда ты теперь денешься, братан? – с веселой угрозой сказал бритоголовый. – Что скажут делать, то и будешь. Если, конечно, не хочешь, чтобы у тебя и твоей сеструхи были крупные неприятности.

– У моего партнера весьма своеобразное чувство юмора, – натянуто улыбнулся Евгений. – Хотя даже я не всегда понимаю, когда он шутит, а когда говорит серьезно. Нам не нужно, чтобы вы воровали для нас деньги. Но нам может понадобиться кое-какая информация, касающаяся некоторых финансовых вопросов. Оговорюсь сразу, в любом случае вы останетесь в стороне. Передали информацию и сразу же забыли о ней.

– А если я откажусь? – Костя невольно перешел на сиплый шепот.

– Тогда шутка может обернуться суровой реальностью. – Евгений улыбнулся еще раз. Ледяной, безразличной улыбкой. – Не спорю, работа не из приятных, и ее можно избежать.

– Как?

– Верните деньги в течение трех дней.

– Я подумаю, – пробормотал Костик.

– Да, хочу вас предупредить сразу, – повернулся к нему Евгений. – Если о нашем разговоре станет известно вашей сестре или Георгию Андреевичу Конякину, сумма долга автоматически возрастет вдвое, включится счетчик, а дальнейшие объяснения вам придется вести с людьми, куда менее доброжелательными, нежели мы. Некоторые мои партнеры очень не любят, когда кто-то пытается залезть к ним в карман. Или, как принято выражаться в определенных кругах, «кидает» их на бабки.

– Например, я, – осклабился с заднего сиденья бритоголовый. – Очень не люблю.

– Вам все понятно? – уточнил Евгений.

– Да. Мне… Я все понял, – Костя кивнул.

– Ну и отлично, – собеседник снова улыбнулся. Дружески. Совсем как аборигены капитану Куку. – Позвоните мне в воскресенье вечером, и мы оговорим наши дальнейшие действия.

– Хорошо. Я позвоню. – Костик открыл дверцу и выбрался из машины. – Можно идти?

– Да, конечно. Вас ведь никто не удерживает, – улыбка Евгения оставалась стеклянной. – И знаете, Константин… У вас очень красивая и очень заботливая сестра. Берегите ее.

– Послушайте… – начал было Костик, но «девятка», выдохнув ему в лицо облако сизого дыма, резво рванула с места. Костик вздохнул, поднял воротник плаща и, несчастно сутуля плечи, зашагал к метро.

* * *

Стукач позвонил перед самым обедом. При звуках его голоса у Владимирыча вытянулось лицо, и он усиленно принялся жестикулировать, давая понять Жигулову: «Есть!»