Текст книги "Альтер Эго. Обретение любви (СИ)"
Автор книги: Иван Вересов
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 16 страниц)
Глава 12. Письма
Саша всегда был послушным ребёнком и доставлял мало хлопот родителям. Только один раз, в возрасте пяти лет, он убежал смотреть на поезда. Семья его жила тогда на самом краю города, и до вокзала надо было добираться на автобусе. Мальчик знал дорогу хорошо, потому что они ездили на вокзал встречать папу.
Тогда он еще не называл себя Алексом и не жил в Интернете.
Когда получили новую квартиру, маме и Саше уже не приходилось ездить к поезду – вокзал перед самыми окнами. Только отца с ними уже не было. Он погиб, когда Саше исполнилось двенадцать лет.
Его гибель и теперь казалась необъяснимой и глупой случайностью – автокатастрофа. Отец торопился домой. В новую квартиру они въехали без него.
С высоты шестого этажа можно было целыми днями наблюдать, как проносятся мимо скорые поезда, слушать степенное пыхтение тяжелых составов. Грохот товарных поездов и резкие свистки пригородных электричек плотно вошли в их жизнь.
Сначала мама раздражалась, потом привыкла, а Саше всегда нравилось слушать дробный перестук колёс. Особенно ночью, когда стихали всё остальные звуки, замирало движение машин. Тогда ещё в отдалении можно было услышать поезд, представить себе вагон, длинный ряд ярко освещённых прямоугольников окон, а за ними – пассажиры. Лица, лица…
Почему он не уехал учиться из Петровска куда-нибудь в большой столичный город? Окончив школу с золотой медалью и серьёзные компьютерные курсы, мог бы легко. Но мама… Без Саши она осталась бы совсем одна.
Конечно, она и раньше мирилась с одиночеством. Отец редко появлялся дома, всё больше жил в море. Даже когда приходили в порт, он оставался на корабле. Отец был капитаном дальнего плавания, водил большой пассажирский лайнер в разные страны. Случалось, по три-четыре-пять месяцев его не было, потом возвращался ненадолго и опять в рейс.
А семья жила в тихом захолустном городке. Отец мог бы, но не хотел перебираться ближе к Питеру, хотя корабль был приписан к Петербургскому порту.
«Нечего бегать к пирсу встречать и провожать меня», – говорил он. Петербург откровенно не любил, вообще не любил большие города, может, потому, что родился и вырос в Петровске. Хорошо ему было с семьей, жену и сына обожал, берег, лелеял, делал все, что мог, для их благополучия. Теперь Саша часто задумывался: а стоило ли оно того, сколько времени они могли бы провести вместе, если бы не рейсы?
Он так редко видел отца, что не успел полюбить его.
Саша помнил высокого голубоглазого светловолосого мужчину с открытым лицом, ласковой улыбкой и заразительным смехом.
Отец привозил ему удивительные подарки. Механические игрушки в ярких иностранных упаковках. Машинки с дистанционным управлением, кассеты с мультфильмами. Таких ни у кого не было.
В пять лет Саша в первый и последний раз поехал с родителями на юг в Мисхор. Из этой поездки он запомнил совсем мало: непривычную растительность, номер люкс в санатории, душные южные вечера, когда он оставался в этом номере один и панически боялся большого шкафа. Родители ничего не знали – они приходили, когда Саша уже спал. Ещё он помнил замечательную железную лошадку-велосипед, которая приходила в движение, если крутить педали, и быстро перебирала передними ногами с острыми копытцами – лошадку ему брали напрокат. А ещё он упал и сильно ободрал ноги об асфальт. Вот и всё. Потом отец принял другой корабль, рейсы стали продолжительней, и совместного отдыха с семьёй уже не получалось.
Чаще всего в воспоминаниях Саши отец появлялся в форме моряка гражданского флота.
Товарищи по школе завидовали Саше. Ещё бы, на взгляд не слишком состоятельных обывателей Петровска у Сашиной семьи было всё. Двухкомнатная квартира в хорошем доме, импортная мебель, цветной телевизор, видеомагнитофон. Одноклассники Саши, приходя в гости, заглядывались на DVD-плеер, стереосистему, маленький плеер для лазерных дисков, радиотелефон и, конечно же, на компьютер.
Учился Саша хорошо и одевался модно. Всегда такой чистенький и аккуратный, коротко постриженный. Не курил, не сквернословил, не болтался на улицах после уроков. Потому-то с ним мало кто дружил. Мальчишки завидовали ему и презирали за то, что Саша был «маменькиным сынком» – до пятого класса мама водила в школу за руку. А девчонки смотреть не хотели из-за его скромности и молчаливости.
Когда погиб отец, мама пошла на вторую работу, что обеспечило семье стабильный достаток. Прежнего богатства уже не было, но они не бедствовали. Правда, Саша теперь гораздо больше времени проводил без мамы. Он оставался дома один. Но не скучал. У него был компьютер и неограниченный доступ в Интернет.
И звали теперь Сашу в этом безграничном сетевом пространстве не Саша, а Алекс. Так было удобнее общаться с незнакомыми людьми. Имя, похожее на маску, просто ник, за которым ничего не стоит.
Для аватара Саша выбрал летящий по ветру осенний листок. Он не любил осень, да и зиму не особенно, весну и лето больше. Но весна в Петровске бывала такой ужасающе грязной, а лето жарким и пыльным. Летом поезда слышно сильнее, и ночью Саша просыпался от их грохота и свистков. Зимой снег скрадывал и как будто отдалял шум. Но всё равно зиму Саша не любил – холод пугал его.
Так почему аватар? Саша перестал вспоминать отца и задумался об этом. Просто лист на ветру, никакого особенного значения. А может быть, в этой картинке главным был не лист, а ветер.
Глава 13. Ожидание ответа
Глупости какие-то лезут в голову. Может, спать лечь нормально, в кровать? Но странно спать в новогоднюю ночь, не принято. Надо праздновать…
Саша с удовольствием потянулся ещё раз, потом положил ладонь на компьютерную мышку. Несколько щелчков, и вот он уже ввёл адрес в строку браузера и вышел на знакомый сайт.
К его удивлению, в чате было всего два сообщения. Первое: «Привет, с Новым годом! Зашел сюда случайно. Кто-нибудь слышит меня? А то грустно встречать праздник в четырёх стенах в гордом одиночестве».
Это отправлено тридцать первого декабря в двадцать два часа. И ещё одно, безнадежное, за две минуты до полуночи: «Никто не слышит!»
Оба подписаны кириллицей – Сергей. Мейл тоже указан, скорее всего, несуществующий.
Саша нажал «ответить», набрал в окне «ваше сообщение»: «Я слышу вас, Сергей. С Новым Годом!»
И подписался, как обычно в сети – Алекс.
Кликнул «отправить» и ушел на другой сайт. Там он смотрел картинки минут двадцать, потом вернулся к Полуночникам и увидел своё сообщение, а сразу же за ним ещё одно.
«Спасибо, Алекс, приятно познакомиться. И вас с Новым годом! А почему вы за компьютером, а не за праздничным столом?»
Саша набрал: «Мамы дома нет, а спать не хочется, но мне и так хорошо, вот только поговорить не с кем».
Ответ от Сергея пришел сразу.
«Так вы тоже скучаете? И где же, может, в Нью-Йорке?»
Саша засмеялся и ответил: «Нет, ближе, в Петровске Хотя, может быть, и не ближе – это зависит от того, где вы».
Бегающий карандаш и уточнение «Сергей пишет…»
Саша ждал с нетерпением, и наконец выплыла строка с ответом: «Я в Петербурге. А где это, Петровск?»
Саша набрал: «Ну, не так далеко от вас, как Нью-Йорк».
Сергей оказался настойчив, но Саше нравилось его неравнодушие, хотелось думать, что это не праздное любопытство, а дружеская симпатия. Он улыбнулся, когда прочел: «И всё-таки, почему вы не в компании?»
«А вы почему один? Тоже не любите?» – ответил вопросом на вопрос Саша.
«Нет, я ничего против компаний не имею, просто так вышло. История не для чата, хотите, письмо брошу на мейл? Если ответите».
Не задумываясь, Саша набрал:
«Бросайте, отвечу».
«Тогда конец связи, Алекс?»
«Пока…»
Больше сообщений не было.
Саша поиграл в Героев и проверил почту – ничего. Полистал журналы друзей и ещё раз заглянул в почтовый ящик – пусто. Наверно, и не будет. Глупо ждать. Кто-то пошутил просто под Новый год.
Он опять засел за свою программу и не заметил, как время покатилось к утру. Прошло несколько часов. Вдруг ему показалось, что кто-то легонько стучит ладонью по стеклу. Или это окно задребезжало, когда шел тяжелый состав?
Он встал, подошел к окну – порыв ветра швырнул мелкую позёмку вверх, взметнулась и засверкала снежная пыль, и тут Алекс опять увидел Её.
Совсем близко, крупным планом, как на экране. Снежная Королева улыбалась.
– Проверь почту, Алекс, тебе письмо.
Он протёр глаза – опять ничего, только снег за окном. На этот раз не сон, странное наваждение. Что она сказала? Проверить почту?
Когда Саша вернулся к столу, почтовая программа сигналила ему о получении новых сообщений.
Он открыл входящие, так и есть – письмо от Сергея.
И имя, и мейл те же, что и на чате. Саша почувствовал, как кровь прилила к щекам, и с удивлением понял – он ждал этого письма…
К письму был присоединен файл IPG, который назывался «фото».
Не читая текст, Саша кликнул файл и замер перед монитором.
С экрана на него смотрел светловолосый голубоглазый парень лет двадцати пяти с мужественным открытым лицом и обаятельной улыбкой. Сходство было настолько поразительным, что Саша невольно пошептал:
– Папа…
Нет, конечно, нет, не может быть, это не он, просто похож. Но какое поразительное сходство! Саша протянул руку и дотронулся до монитора. Обида привычно кольнула в сердце, как и всегда при мыслях об отце, и немой упрек – почему, зачем, как ты мог оставить нас?
Ещё некоторое время Саша не открывал письмо, он внимательно рассматривал фото, испытывая одновременно нетерпение и страх. Хотел прочесть, но медлил. Тревога охватила его, ладони стали влажными, кровь прилила к щекам так сильно, что закололо кожу, сердце забилось часто. Всё потому, что Сергей так похож на папу. Саша вернулся к письму.
То, что он прочёл, было невероятно, Саша ожидал чего угодно, но такого не мог и представить. Чтобы понять всю несуразность произошедшего, ему понадобилось перечесть текст три раза.
«Здравствуйте, Алекс!
Простите, что заставил ждать. Хотел ответить сразу, но, оказывается, непростое это дело, писать письма незнакомой девушке или женщине, я ведь даже не знаю, сколько вам лет. Вот видите, не успел толком познакомиться и уже начал задавать бестактные вопросы.
Я подумал и решил, что не стоит сейчас объяснять, почему я остался один в эту новогоднюю ночь. В конце концов, это не имеет значения. Важно, что вы ответили мне. И вышло, что я встретил этот праздник с вами. Знаете, это было мне очень важно, я нуждался в том, чтобы кто-то услышал меня и ответил. Признаюсь честно – я загадал, как в орлянку, на удачу…
Вы ответили, и спасибо вам за это. Желаю вам в новом году всего самого хорошего, Алекс, и чтобы все ваши мечты исполнились.
С уважением и благодарностью, Сергей».
Был и Post Scriptum:
«Вы обещали ответить, я буду ждать, очень ждать вашего письма».
Сначала Саша хотел просто удалить письмо. Мало ли приходит всякого мусора, не всё же сохранять. Но это не мусор! Письмо от человека, который благодарит за ответ и надеется.
«Вы обещали ответить… Я буду очень ждать…»
Да, можно было бы ответить, рассказать Сергею о себе. Они стали бы переписываться, подружились и однажды встретились бы, если бы он не подумал, что имя Алекс принадлежит женщине!
Что же делать? Неловко получилось, надо рассказать всё как есть. Ведь он же не виноват ни в чём, он не притворялся женщиной нарочно. Не совершил ничего постыдного. Вышло глупо и смешно, ну и ладно, пусть смеётся, рассказывает своим друзьям в компании.
Наверно, у Сергея много друзей. Скорее всего, он не напишет, когда узнает, как всё на самом деле.
Или совсем не отвечать?
Стрелка мыши поползла к команде «удалить». Теперь надо только очистить папку удалённых писем. Можно для верности и адрес этот заблокировать.
– Постой, Алекс! Разве ты этого хочешь?
На экране поверх всех окон опять появилось знакомое женское лицо в обрамлении морозного узора, потом силуэт женщины в снежном саду, потом всадник на белом коне, и снова лицо. Глаза её смотрели спокойно и пристально.
– Ты всегда успеешь отказаться. Подумай…
– Это вы? Вы всё подстроили? Такая глупая новогодняя шутка? – возмутился Саша.
Он был готов заплакать от обиды и разочарования, как оставшийся без подарка ребёнок.
– Нет, это не я, – мягко возразила она, – это Судьба. Тебе уже восемнадцать и никого нет рядом. Разве ты не хочешь иметь такого друга, как Сергей?
– Может, и хочу, но что же теперь делать, раз всё так вышло? По-вашему, я должен становиться посмешищем?
– Ты можешь ответить ему от имени Алекс, ведь он этого ждёт, – вкрадчиво шепнула она. – Если сам этого хочешь, конечно…
– Ответить? От имени женщины? – Он так поразился этому предложению, что даже перестал сердиться.
– Да, ты же помнишь, всё может измениться по мановению твоей руки.
– Это непорядочно, так обманывать человека!
– Не такой уж страшный обман. Гораздо хуже обмануть его ожидания. Он хочет получить ответ от Алекс, а тебе ничего не стоит написать. Напиши ему в основном правду и лишь немного лжи, во благо. Разве важно, мужчина ты или женщина? Ему одиноко. Он хочет получить письмо от Алекс… дай мне имя… письмо от Алекс… от Алекс…
– От Алекс, – повторил Саша. – Бред какой-то, опять я, что ли, уснул?
Саша вернул письмо из папки «удаленные», долго сидел, собираясь с мыслями. А они метались, подобной растерянности он никогда еще не испытывал! Что же можно написать в ответ? Чего он ждёт, этот Сергей? Сочувствия, жалости? Нет, всё это обидно и унизительно. Саша по себе знал, как это ужасно, когда жалеют, и ненавидел это.
Он снова перечёл письмо.
«Я загадал на это». Что значит «загадал», как это понять? А если бы не сбылось? Как ему отвечать? На «ты», на «вы»? Лучше «вы» – девушка не может вот так сразу тыкать. Какая она, эта Алекс? Саша задумался. Красивая, наверно, как мама. И этот Сергей, он мог бы… мог бы полюбить её, как папа.
Да что за чушь такая?! Лучше совсем не отвечать.
А пальцы уже легли на клавиатуру, и получилось совсем не такое письмо, как Саша хотел.
Словно это и не он, но кто-то, кого Саша не знал раньше, его второе «я» – Alter ego, так долго томившееся в молчании. Ответ на письмо был от Алекс.
«Здравствуйте, Сергей!
Пишу не только потому, что вы ждёте и данное обещание надо выполнять. Мне тоже хочется, чтобы кто-то услышал меня. Если честно, мне тоже не просто отвечать, я мало с кем общаюсь в письмах. Вернее, ни с кем. Письмо – это не чат.
Что я могу сказать?
Мне восемнадцать лет, я учусь на программиста, но ещё не работаю по специальности и вряд ли буду. В Петровске такой работы нет, а уехать от мамы я не могу, она тогда останется совсем одна.
И всё-таки мне бы так хотелось увидеть большой город! Москву или Петербург. Наверно, Петербург даже больше, я часто смотрю фото города.
Не знаю, что ещё написать, Сергей. Вы сами спрашивайте, а я отвечу. Обязательно отвечу вам.
Всего доброго».
Саша перечел написанное и добавил: «PS. Вопросы ваши совсем не показались мне бестактными».
Помедлил еще и набрал подпись: «Алекс».
Глава 14. Откровения
Сергей сидел перед компьютером и бесцельно крутил в руках упаковку из-под дисков. Давно пора было встать и оправляться на репетицию, а он всё сидел и смотрел на экран.
Значит, она всё-таки ответила, причём сразу. А его три дня не было дома и, вернувшись, он не удосужился проверить почту. Теперь надо срочно написать ей. Но что? Пятая попытка с треском провалилась, Сергей удалил написанное. Его ответ Алекс не получался. Всё выходило не так, неестественно.
Угораздило же его ввязаться!
Если бы Сергей не поссорился с Максимом, то не остался бы на Новый год один и не стал бы доказывать самому себе, будто на спор, что ему ничего не стоит познакомиться с девчонкой. Ничуть не труднее, чем с парнем или мальчиком. А с парнями он знакомился в три слова: «Меня зовут Сергей».
Но с девочками всё оказалось сложнее, куда сложнее. Сергей не мог пересилить себя и подойти к девушке на улице, в тусовке и начать разговор. После всего, что с ним за двадцать четыре года произошло, Сергей боялся отношений. Не поскупилась судьба, со всей широтой одарила, как только жив остался. Опять же, если бы не Макс, не сидел бы он здесь. Не стоило ссориться, ни к чему было и с Алекс этой. Но попробовать хотелось и любопытство перевесило. У Сергея оставался только один неиспробованный способ – компьютер. Вот и нарвался.
Лучше бы она не ответила. Что теперь делать? Или плюнуть и бросить? Оставить всё как есть? Нет, нельзя, она обидится, эта Алекс. Интересно, какая она? Совсем наивная или опытная? Восемнадцать лет… Он и четырнадцатилетних навидался с полным набором профессиональных знаний ночного мотылька.
Нет, не похоже, чтобы она была такая.
«Спрашивайте сами – я отвечу».
Легко сказать… О чём он может спросить её, о погоде в Петровске? Сергей даже не слышал названия этого города и с трудом нашел его на карте. Что там? Автомобильный завод, кажется, или авиастроительный. Какая разница! Захолустная дыра – вот что там. Убогая нищая провинция. Стоячее болото, населённое озлобленными обывателями. Такого, как Сергей, в этом Петровске, где жители соседних улиц дружат семьями, с дерьмом бы съели.
Особенно мама этой Алекс. Она у этой девочки через каждое слово.
Ясное дело, девчонка порядочная, а туда же, хочет в большой город. Знала бы она, что большой город делает с такими провинциалками. Перетирает и перемалывает, про это, что ли, ей написать?
Телефон прервал ход мысли. Сергей взял со стола мобильный и глянул на вызывающий номер. Макс! Нет, с этим покончено. Он многое мог простить, но есть же предел! Примирения не будет, сколько можно терпеть измены? Надо остановиться и начать нормальную человеческую жизнь. Вернуться домой к родителям? Поздновато, правда, сколько лет прошло, как ушел от них, да ведь нету другой семьи. Отец суров, но мать-то простит. Первое время она всё звала его обратно. Может быть, как-нибудь… Опять звонок! Сергей отключил трубу. Нет, домой вряд ли. Но и Макса надо забыть. И про любовь тоже, не могло у них быть любви в той грязи, где оба барахтались. Уж лучше пусть будет эта Алекс.
Он вздохнул. Это, скорее всего, самообман. Сергей понимал, что не сможет изменить себя и свой взгляд на мир, свой образ жизни, создать семью с женщиной.
Потом квартира. Они жили с Максом, на паритете выплачивали ипотеку, только все устроилось, перестали кочевать из одного арендованного жилья в другой. Вот, что за сволочь Макс? Ведь можно было по людски, а он…
Сергей давно не верил, что сможет перемениться и стать как все. Особая, отделённая от ортодоксального общества и осуждаемая этим обществом жизнь засасывала его, опутывала новыми связями, гнула и корежила так, что в конце концов он перестал сопротивляться. Было все! Сначала, как он думал любовь, она то и порушила его балетную карьеру, потом спорт, подиум, стриптиз. Сергей потерял чувствительность, стал равнодушен ко всему, кроме танца. Так было легче выжить. А в последние годы, с Максимом, и вообще без проблем. Максим помог и снова Сергей почти поверил, что любовь. Но нет, лишь видимость для окружающих. Теперь и прятаться не надо было. И можно сказать – семья, да только нет её, а хотелось бы. Сергей до последнего надеялся, что с Максимом отношения серьезны. Макс надежды эти порушил
Но девушку тащить во всё это? Да ещё такую, как Алекс? Нет у них ничего общего! Она чистая. И если бы всё про него знала, то… А если взять и написать ей правду? Нет, лучше совсем ничего. Она и не поймёт, потому что не знает ТАКОЙ жизни.
И всё же какая-то сила, вопреки здравому смыслу, толкала Сергея к неизведанному. В глубине души он стремился к чистоте, невинности и свежести чувств. Не всё же врут про любовь? Наверно, есть она? Он стремился познать это. И неожиданно его стремлением и целью на этом пути стала Алекс.
Она воплотила в себе всё неизведанное, прочно соединилась в сознании Сергея с его самыми затаёнными мечтами.
Из нереальных они превратились в осязаемые, в живого человека. Пусть Алекс и была таинственной незнакомкой, о которой Сергей ничего не знал кроме её имени, но всё же она была живой.
И шансы их были равны, ведь она тоже ничего о нём не знала.
Она говорила с ним, вот её письмо. И он напишет ей ответ!
Сергей решился – пальцы его вслепую побежали по клавиатуре.
«Здравствуйте, Алекс!
Простите, что не ответил сразу и опять заставил вас ждать. Долго думал, что бы такое спросить, но так и не придумал. Если честно, я редко пишу письма и не очень общителен по мейлу. Вы правы, письмо не чат.
Не знаю я, что писать, а пишу. Давайте расскажу о себе, а вы сами решите, стоит ли продолжать наше общение, или лучше удалить мой адрес из вашей почтовой программы.
Мне двадцать четыре, в прошлом я танцовщик, да и теперь можно сказать артист. Закончил Академию балета, работаю в антрепризном театре пантомимы и пластики.
Между восемнадцатью и двадцатью четырьмя годами я много кем был, только не тем, кем мечтал. А хотел я стать капитаном дальнего плавания и увидеть дальние страны. Приплыть куда-нибудь на большом корабле, но не вышло.
Всю жизнь я провёл в Петербурге, и большую ее часть – у балетного станка, ездил только на гастроли, но путешествием такие поездки вряд ли можно назвать, скорее, работой. Я люблю танец, не мыслю себя без этого.
Живу я один…»
Сергей писал и писал. Что-то о своём детстве, что-то о жизни. Немного о театре. О важном и мелочах. Письмо вышло длинным и бессвязным, заканчивалось словами, которых Сергей в жизни не произнес бы, даже самым близким:
«Не знаю, как это вышло, что я всё вам рассказываю. И зачем?
Простите! До того как мы познакомились, я и не предполагал, что смогу кому-то рассказывать о себе. Меня считают скорее замкнутым. Откровенничаю о личной жизни я редко. А с вами это получилось легко, само собой. Спасибо, что ответили и что теперь читаете моё письмо. Буду очень рад, если вы напишете снова, но не могу настаивать. Решайте сами. И знайте только, что даже этот один раз, когда я смог рассказать всё, что здесь написано, – это слишком много и хорошо для меня. И вряд ли я это заслужил.
Вы заставили меня вспомнить такое, о чём я, как мне казалось, давно позабыл, а может, просто прятался от воспоминаний, считал их лишними.
И гораздо больше есть того, что я не сказал, но о чём подумал, и это теперь со мной. Всё это стало возможным благодаря вам, Алекс. Вы особенная. Не такая, как все… И, наверно, очень красивая, хотя я вас не видел.
Удачи вам во всех делах.
А если надумаете приехать в Питер – знайте, что у вас в этом городе есть верный друг.
Ещё раз простите, что побеспокоил вас и так долго злоупотреблял вашим вниманием.
С уважением и благодарностью
Сергей».
