Текст книги "Не та сторона Зеркала (СИ)"

Автор книги: Иван Валеев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 4 страниц)

Валеев Иван
Не та сторона Зеркала

Оглавление

Часть первая

1 – 'Красный Черт'

2 – Лифт

3 – Зеркальный Лабиринт

4 – Спасатель

5 – В Питере

6 – Дом Мертвых Домов

Часть вторая

1 – Озеро

2 – Гостья

3 – Подземелья

4 – Цитадель Карюй

5 – Блуждающая

6 – Ключ

Часть третья

1 – Новая диспозиция

2 – Насекомые машины

3 – Снова Лабиринт

4 – Звездочка

5 – Черный меч

Эпилог

Часть первая

1 – Клуб 'Красный Черт'

Виктор приходил в себя.

Это было нелегко. Голова кружилась, век было не разлепить, а стоило чуть приоткрыть глаза, и от даже слабого света становилось больно и начинали течь слезы. И еще голос...

– Время просыпаться, – твердил механический женский голос. – Десять десять. Время просыпаться. Десять десять...

'Да это же будильник!' – обрадовался Виктор. Сквозь сон ему слышались совсем другие слова: 'Тебе не скрыться даже здесь. Тебе не скрыться даже здесь.'

Будильник. Значит, он дома? Не обязательно: Виктор чувствовал вибрацию своего сотового... где-то. Вибрация где-то рядом. Старая добрая 'нокиа'.

Он подтянул свою, казавшуюся чужой руку к лицу, потер тыльной стороной ладони глаза. Проморгавшись, разглядел знакомый линолеум в коричневый ромбик.

Дома.

Виктор попытался приподняться, неловко встал на четвереньки – желудок скрутило и вывернуло наизнанку.

– Никогда больше не буду это пить, – простонал он, с отвращением разглядывая неглубокую лужицу цвета 'фанты', разлившуюся по полу.

Избавившемуся от оранжевой гадости организму полегчало, и Виктор, пользуясь стеной как опорой и ориентиром, смог подняться на ноги. Прямо по курсу была дверь в ванную комнату.

– Время просыпаться. Десять двадцать! – сообщил ему сотовый.

Виктор вздрогнул от неожиданности, икнул и решил сначала вымыть руки, чтобы не запачкать куртку – если это, конечно, еще имело какое-то значение.

Он щелкнул выключателем, открыл непривычно легкую, оклеенную клеенкой дверь и остановился.

Как и у всех, у Виктора в ванной над раковиной висело зеркало. Небольшое прямоугольное зеркало, в который люди смотрятся, когда им надо причесаться или проверить, не осталось ли на лице следов зубной пасты.

Но в этом зеркале ничего не отражалось. В нем клубилось что-то серое, бесформенное...

Виктор сморгнул – и сделал пару неверных шагов к своему отражению.

...Клуб назывался 'Красный Черт'. Несколько нарочито грубых деревянных столов, неподъемные деревянные же стулья, длинные скамьи. На обшитых деревом стенах – портреты рок-звезд давно минувших дней, из тех, что поизвестней. В углу кто-то играл, кто – не вспомнить, но уж точно не 'Deep Fix'. Какие-то 'Кактусы'... Вынос мозга, всем встать. В воздухе плавал табачный дым, к запаху которого примешивался легкий аромат травки. Устроившись на мягких диванах в закутке за вешалкой, несколько человек играли в шахматы и нарды. У барной стойки троица отвыступавших уже музыкантов в черной коже пили пиво и поглядывали на двух девчонок, что двигались в странно изломанном танце, четком, словно отрепетированном заранее. Около туалетов стоял большеглазый паренек, выжидающе впивавшийся взглядом в каждого, кто проходил мимо.

– Кружечку 'Козела', – попросил Виктор фигуристую барвумен.

Та наполнила кружку, Виктор расплатился – дороговато – и сказал ближайшему музыканту, парню с причудливо выбритым черепом:

– Круто вы... Но громко, черт!

Парень усмехнулся:

– Все это рокенрол! Нельзя же его тихо.

– Когда в следующий раз выступаете? Если не секрет.

– Ну... Не секрет... А хрен знает... Эй, Амбик, когда мы в следующий раз выступаем? И где?

– Так это... – Амбик поскреб пятерней макушку стриженой под горшок головы. – Говорил же! В Павловом Посаде, в 'Двенашке'. Через неделю ровно.

– В Павловом... – Виктор задумался. Далековато. – А в Москве?

– Пока не знаю, – ответил Амбик.

– Жаль.

– А ты вот дисочек возьми, – сказал тот, с которым Виктор завел разговор, ставя на колени потрепанный черный рюкзак. – И стольник всего, и послушаешь, и ездить не надо.

– Давай! – Виктор полез в карман за деньгами.

Виктор повертел в руках диск с обложкой в духе Васи Ложкина – группа называлась 'Бульдозерный Апрель' – и запихнул его в карман.

– Вы вконтактике есть?

– А то. Подписуйся.

– Обязательно.

Виктор допил пиво и оглянулся на танцующих. Одна девушка уже куда-то пропала. Зато оставшаяся была со спины очень даже ничего: длинные, пшеничного цвета волосы, фенечки на руках, обтягивающие джинсы, маечка...

– Еще одну, пожалуйста, – сказал он барвумен.

Подзаправившись как следует, Виктор направился к танцующей.

– Привет!

Девушка открыла глаза и взглянула сквозь него. Виктор чуть смешался. Его тут не ждали.

– Ты на них часто ходишь? – Он кивнул в сторону игравшей группы.

– Ага.

Девушка снова прикрыла глаза. Контакт – нет контакта. Обидно. Он, конечно, не такой уж красавец, чтобы...

– Э, гражданин мира! Можно на минутку?

– А?..

Виктора аккуратно взяли за рукав и развернули. Он оказался лицом к лицу с... непонятно. Невысокое, определенно имеющее грудь создание в черной безрукавке поверх майки цвета хаки мрачно смотрело на него, почесывая большим пальцем кончик носа.

– Приветствую, – сказало оно грубоватым, но женским голосом. – Будь другом, не приставай к девушке.

Виктор некоторое время бессмысленно таращился на собеседницу, пока не сообразил:

– Вот дьявол. Не знал. Прошу прощения. Можно хоть тебя угостить тогда?

Та несколько секунд смотрела на него, потом хохотнула:

– Мужик! Хотя и парень... Пойдем-ка я тебе лучше налью. Ты такого точно не пробовал...

Виктор затянулся, стряхнул пепел в пепельницу и уставился в окно.

До этого момента все было понятно. Взял пиво, пообщался с музыкантами, попытался склеить девчонку, но та была со своей подругой. С этой подругой он сначала пил что-то домашнее, но вкусное, потом продул ей партию в шахматы и отправился... к бару?.. Нет, кажется, в туалет.

А дальше реальность заканчивалась, и начинался кошмар, оставшийся где-то в той части памяти, доступ в которую в бодрствующем состоянии жестко ограничен.

И это было прекрасно.

2 – Лифт

Звонок телефона вырвал его из задумчивости и заставил расплескать кофе. Виктор взглянул на экранчик. Старая добрая 'нокиа' моментально превратилась в злую, но не помолодела.

– У аппарата!

– Привет, Вить. Слушай, у нас ЧП! Ты через сколько в офисе сможешь быть?

– Лена, у меня же выходной...

– Да помню я! – взорвалась Лена по ту сторону трубки. – Просто, ну, короче... – Она шумно выдохнула и принялась объяснять уже более спокойно: – Сашка куда-то пропал, трубку не берет, а я с ним договаривалась... Спасай, Вить!

– Потом куда?

– В Москва-Сити... – И Лена не то для убедительности, не то искренне шмыгнула носиком.

Виктор закатил глаза.

– Я могу быть минут через сорок самое раннее.

– Давай! Жду не могу!..

Осень – не лучшее время года для жизни в городе. Ветер, дождь, снег, солнце по праздникам, люди – ну, люди... в общем, люди, – летящая из-под колес машин грязь, вечно промокающие ботинки...

Господи, храни Метрополитен и его рабочий режим.

Виктор осмотрел свою куртку на предмет дурно пахнущих оранжевых пятен, причесался, сменил носки и выбежал под дождь.

– Привет, Витюш! – Лена так обрадовалась, словно не верила, что он приедет. – Ты мой герой!

– Для своего героя надо было декольте поглубже организовать, – проворчал Виктор, мрачно глядя в сторону чайника. – Что у нас в программе?

– Вот, – Лена протянула два больших пухлых конверта и поправила выбившуюся из-за ушка прядь светлых волос, – это надо в 'Велемир-банк', там отдашь тетеньке на ресепшне...

– Валидол-банк, – буркнул Виктор. – Пропуск закажи, чтоб не как в прошлый раз.

– Да заказала уже. Только про валидол, пожалуйста, не ляпни, а?

– Постараюсь. А что стряслось-то?

– Мильен убытку, – тяжко вздохнула Лена. – Все, беги, а то там у адресата самолет...

– С ума посходили. – Виктор развернулся и, выходя, бросил через плечо: – Но ты декольте-то пока готовь.

Девушка машинально застегнула верхнюю пуговку на рубашке.

Через двадцать минут Виктор уже двигался по сверкающим, пугающе чистым коридорам Москва-Сити, обгоняя редких прохожих, и ему впервые было здесь неуютно. Тусклые полупрозрачные отражения скользили следом за ним в стеклах витрин и вышагивали вверх тормашками по плитам пола под ногами...

Совсем как этой ночью.

Выскочил на улицу, вбежал в башню, где обретался 'Велемир-банк', утер мокрое от дождя лицо, получил пропуск, миновал турникет и стол охранника – пожилой вохровец даже отложил в сторону номер 'Московского Комсомольца', провожая вошедшего настороженным взглядом, – и устремился к лифту. К счастью, таких страдальцев вокруг больше не было. Виктор вызвал лифт.

– Телефон на выходных отрубать, – пробормотал он в сумку, проверяя, не намокли ли конверты. – Чтобы я еще когда-нибудь...

Раздался звоночек, двери лифта неспешно растворились – и Виктор, подняв голову, отшатнулся. В отсутствие других свидетелей зеркала продолжали вытворять свои штучки. Отражения не было. Причем не отражался не только Виктор – дверей лифта за его спиной тоже видно не было, а был небольшой квадратный лаз или коридор, в конце которого...

Был – и пропал.

'Интересно, чем же я все-таки вчера нагрузился? – подумал Виктор. – И на фига?'

Он вошел в лифт, и, пока кабина летела на сорок первый этаж, внимательно рассмотрел свое лицо. Немытые мокрые волосы встопорщены, щеки ввалились, глаза красные, вокруг них круги как у панды... Странно, что вообще впустили. Надо будет умыться еще разок, а то в метро полицаи заметут.

Лифт остановился, Виктор выскочил оттуда и уткнулся носом в запертую дверь. Он подергал ручку, потом принялся искать кнопку вызова, но тут дверь сама заговорила человеческим голосом:

– Слушаю вас?

– Доброе утро... То есть, день. Я к вам от медиахолдинга...

– Прошу вас, – сказала дверь и в ней что-то щелкнуло.

Виктор нерешительно потянул ее на себя и вошел в приемную.

– Вы привезли договора? – спросила симпатичная черноволосая секретарша лет тридцати пяти, с сочувствием глядевшая из-за стойки.

– Да, наверное, – отозвался Виктор, стараясь вынуть конверты из сумки, не измяв. – Вот...

– Благодарю, – улыбнулась секретарша, забирая конверты. – Вы можете пока присесть. – Она кивнула в сторону пары серых стульев, стоявших у стены, и отправилась к начальству.

Виктор кивнул, послушно уселся на стул и, запрокинув голову, уставился в потолок. К счастью, зеркал там не было.

– Хотите кофе? – спросила его незаметно вернувшаяся дама.

– Думаете, надо? – мрачновато спросил Виктор.

– Я бы на вашем месте не отказывалась. Пока все просмотрят, пройдет минут десять, может, пятнадцать...

– А потом обратно...

– Нет, – она покачала головой, – везти обратно вам придется, только если там что-то не так. В таком случае торопиться будет уже некуда.

– И мильен убытку, – вздохнул Виктор и махнул рукой: – А, давайте ваше кофе!

– Ну уж! У нас – наш! – Секретарша погрозила ему пальцем и включила кофеварку.

– Умничка! – радостно воспищала в трубку Лена. – Все, Витюша, можешь ехать домой спать дальше.

И она отключилась, прежде чем Виктор успел сказать что-нибудь насчет ее долгов и обязательств.

– Что-то не так? – озабоченно спросила секретарша.

– Да нет, это у меня вид такой. Всегда... Ладно. Спасибо за кофе. Пойду...

– До новых встреч в эфире! – Она профессионально улыбнулась, чуть склонив голову на плечо.

– Ага... Да, простите, а по лестнице у вас никак нельзя спуститься?

– С сорок первого?.. А что с лифтом?

– Да с лифтом-то ничего...

– Нет. Нужен специальный пропуск. Даже мне его не дают.

– А если пожар?

–Типун вам на язык!

– Ладно, – рассмеялся Виктор. – До свидания еще раз.

Он вызвал лифт. Двери открылись сразу же, но зеркало на этот раз нервы решило не трепать и без лишних сюрпризов предъявило отражение. Виктор вошел в кабину, облокотился о металлический поручень, прикрыл глаза...

И кто-то обхватил его сзади за шею.

– Попался!

Голос неприятно знакомый. Виктор рванулся вперед, тот, кто держал его, вдруг разжал руки, и Виктор, пролетев по инерции пару шагов, врезался лбом во что-то металлически холодное и шершавое. Он попытался развернуться лицом к противнику. Глаза от яркого света слезились.

Противник – черный расплывающийся силуэт. Удар в бедро – наверное, ботинком, – еще один в живот. Виктор вслепую махнул кулаком.

Смешок – и еще один удар. Челюсть заныла.

Зарычав, Виктор бросился на противника, вцепился руками во что-то – в распахнутую болониевую куртку, – противник врезал его по рукам и получил коленом в промежность.

– С-сука! – прошипел он, вырываясь.

Виктор быстро протер глаза. Видно стало лучше. Он был в той же кабине лифта, спиной к дверям, а между ним и зеркалом стоял, подняв кулаки на уровень глаз, высокий, коротко стриженый парень в черной расстегнутой непромокайке, под которой была старая клетчатая рубашка, и черных джинсах.

Именно так Виктор выглядел вчера в 'Красном Черте'.

– Ну что, прозрел? – усмехнулось его отражение двенадцатичасовой давности.

– Ты должен говорить задом наперед, – брякнул Виктор первое, что пришло в голову.

– Сам говори задом! – огрызнулся противник.

Виктор ударил его по колену и выбросил вперед руку, целясь в лицо. От второго удара двойник уклонился.

– Мазохист, да? – спросил он.

Виктор обеими руками оттолкнул пнувшую его в живот ногу – противник пошатнулся – и снова врезал тому в пах. Двойник заскулил, скорчившись.

– Не болтай, – бросил Виктор, с размаху опуская кулак на затылок двойника.

Лифт оказался – привет мистеру Доджсону – не совсем тот же самый. Оба экрана были подернуты рябью, панель управления разрисована маловменяемыми символами, и еще – кабину потихоньку наполнял усиливающийся скрежет, хотя никакого движения не чувствовалось.

А потом из поцарапанной решетки динамика раздался Голос – и Виктор зажал уши руками.

– Значит, по правилам играть не хотим.

Голос был слишком громким, составленным из кусочков чужих голосов, иногда по кусочку на слог, со случайной интонацией.

– Это запрещено, – сказал Голос. – Выходи.

Скрежет прекратился, двери дрогнули, медленно раздвинулись в стороны – и Виктор увидел продолжение своего кошмара.

Зеркальный коридор.

Чуть ниже кабины лифта, квадратный, темный, он уходил прямо в бесконечность, никуда не сворачивая. Из коридора доносилось негромкое шуршание – словно море где-то далеко на пляже осторожно шевелило гальку.

– Выходи, – потребовал Голос громче, хотя громче, казалось, было уже некуда.

– Туда? – Виктор собрался с духом и выпалил: – Да иди ты!

– Не я – ты. – Голос, видимо, не разобрался со значением этой идиомы. – Выходи. Надо играть по правилам.

– Я не играл! – крикнул Виктор. – Дай правила, тогда посмотр!..

Кабину тряхнуло.

– У тебя нет выбора.

Двери дрогнули, явно собираясь закрыться и замуровать его навсегда. Виктор поспешно выскочил наружу.

Снаружи никаких дверей не было. Просто вырезанный в пространстве прямоугольник, в котором виднелась кабина лифта. Когда этот прямоугольник, скрежеща, принялся закрываться, двойник Виктора приподнял голову. Выражение непонимания на его лице сменилось выражением ужаса...

А потом двери, которых по эту сторону лифта не было, сошлись, и Виктор остался один, если не считать кучи отражений в плохо пригнанных друг к другу неровных четырехугольниках, из которых состояли стены.

Один.

Он потер щеку, потом сунул руки в карманы и медленно побрел вперед.

Безымянный забился в угол лифта, тараща глаза на выгнувшееся зеркало. Черная жижа медленно стекала вниз.

– Ты все-таки не справился, – сказал Зеркальный Владыка.

– Я... Позвольте мне... Я еще раз...

– Конечно. – Голос Владыки стал мягче и женственнее. – Обязательно. Но – не сейчас. Ты не готов. Значит, нам надо тебя подготовить. Дать тебе сил. Научить действовать безошибочно.

– Да, я... Я научусь...

Лифт перестал скрежетать и остановился, мелко-мелко дрожа.

– Встань, – приказал Владыка.

Безымянный вскочил – и ухватился за стену, чтобы не упасть. Перед глазами плыло.

Стена под его рукой дернулась и отъехала в сторону. Дверь, черт...

– Выходи.

Безымянный помедлил секунду и шагнул в Дом Зеркала.

3 – Зеркальный лабиринт

...Туалет в 'Красном Черте' был так себе. Сначала Виктору никак не удавалось найти писсуар, да и будучи найденным, тот стремился куда-то улизнуть. Иногда свет гас на секунду или две, и это очень мешало сосредоточиться. От шума воды жутко клонило в сон. Потом оказалось, что раковина умывальника находится слишком высоко, с колен не достать, и пришлось подниматься на ноги. А в довершение всего зеркало вместо физиономии Виктора показывало черт знает что. Например, обтянутую джинсой попку давешней танцовщицы. Виктор попытался найти кнопку переключения программ, не нашел и прижался лбом к прохладному стеклу, закрыв глаза. Вздремнуть бы...

Кто-то подергал ручку двери.

– А-а-адну мину-у... тщку! – отозвался Виктор и попытался отлипнуть от зеркала.

Не получилось. Оно вцепилось и держало мертвой хваткой.

– Что за?.. – нецензурно удивился Виктор.

Вместо ответа зеркало, тихонько похрустывая, принялось втягивать его в себя.

– Э! Э, отстань!

Он уперся руками в раковину и подумал, что вот сейчас, наверное, сорвет зеркало со стены и тем самым увеличит свой счет тысячи на полторы-две-три. И действительно, сорвал.

Секунду или две Виктор постоял с запрокинутой головой и прилипшим ко лбу зеркалом, а потом оно издало всасывающий звук и упало вниз.

Долгий звон разбитого стекла откуда-то издалека.

Виктор стоял, нелепо отклонившись назад, крепко зажмурившись и расставив руки в стороны для равновесия. Ему казалось очень важным сохранять равновесие. И страшнее всего сейчас было – упасть.

Виктор осторожно открыл глаза.

Над ним клубился густой туман. Иногда он сам собой – ветра не было – расступался, и тогда в небе виднелись нечеткие очертания огромного лабиринта.

Затекла шея. Виктор осторожно выпрямился – и увидел еще один лабиринт, что раскинулся перед ним переплетением узких изломанных тропинок. Ограничен он был все тем же туманом, сквозь который проглядывали контуры нескольких башен или каких-то подобных строений. Сказать с уверенностью, что это, было невозможно: контуры все время смещались, а одна из башен вдруг распалась на глазах, когда сквозь нее пронеслась длинная извивающаяся тень.

– Офигенный трип!..

Захотелось сесть. Виктор глянул вниз, и вся посторонняя химия, которую он недавно закинул в организм, в момент умолкла, сметенная адреналиновым ударом.

– Гос-с-сп!..

Он присел и уперся руками в то, на чем он стоял. Это была не тропинка. Это была верхняя часть стены, сантиметров, может быть, тридцати шириной, гладкая, не скользкая на ощупь.

Голова закружилась.

– Ну и куда?.. – простонал Виктор.

Наверное, самым простым выходом из лабиринта было бы шагнуть в туман, но даже до него сначала надо дойти. А прыгать вниз казалось бессмысленным: стены были не настолько высоки, чтобы испугаться, и не настолько низки, чтобы не покалечиться в случае особого, предписанного ему каким-нибудь дурацким гороскопом невезения.

– Чтобы я... еще раз...

Лабиринт наверху был отражением того, что внизу. Виктор запрокинул голову и даже нашел в тумане самого себя: дрожащую черную букашку, прилипшую к одной из линий, обозначавших стены. Но под поверхностью того, верхнего лабиринта что-то двигалось. Что-то большое...

Длинная темная тень добралась до букашки на потолке, покружилась вокруг нее, на пару секунд исчезла – и вдруг под ним распахнулась неправильной формы дыра, и отражение Виктора ухнуло в нее.

Оригинал поперхнулся, опустил голову и медленно пополз вперед.

Сколько Виктор так продвигался по стене, он не знал. Здесь само понятие времени потеряло всякий смысл. Иногда где-то вдалеке кто-то кричал – гневно, отчаянно, испуганно – или бормотал что-то неразборчиво на незнакомом языке. Один раз до него донеслось гулкое басовитое стрекотание – такие звуки мог бы издавать кузнечик размером с овчарку. Пару раз Виктору казалось, что он ощутил неприятный запах разложения. И один раз увидел, как вдалеке поднялась ослепительно сверкающая башня, сложенная из миллиона осколков зеркал, постояла так – и рухнула плашмя. Виктор сжался, ожидая оглушительного шума, но так ничего и не услышал.

Его не оставляла мысль, что он сам – так называемое 'физическое тело' – валяется сейчас распластанное на полу туалета 'Красного Черта' и что надо бы как-то в это тело вернуться, пока сотрудники клуба не принялись ломать дверь и не повесили на него все расходы.

– Погулял, называется, – бормотал он, ползя. – Отдохнул, блин...

И в то же время он знал – откуда-то – что все происходящее сейчас реально.

Виктор медленно приближался к помещению, образованному шестью сходящимися стенами, с проходом там, где должна была быть седьмая. Оно находилось чуть справа; пришлось, бормоча мольбы вперемежку с ругательствами, пятиться назад до первой же развилки.

Добравшись до колодца, Виктор заглянул туда – и моментально заткнулся.

Стены и пол в комнате-колодце были грязно-серого цвета, в темных разводах. По центру комнаты на полу лежало – или было встроено – круглое зеркало диаметром раза в два больше крышки канализационного люка, и к нему от входа в комнату вела зеркальная дорожка. Поверхность зеркального круга была на удивление мутной. Это было зеркало – но оно ничего не отражало, как кусок льда. А у входа в комнату, прижимаясь спиной к стене и стараясь слиться с ней, стоял... человек. Небольшого роста, с серой кожей и белыми волосами до плеч, на узкие плечи был наброшен серый, в цвет стен, плащ, черный суспензорий и черные ботинки. На загодя поднятую для удара правую руку стража была надета черная перчатка с торчащими из нее проводами. В сторону Виктора страж не смотрел, хотя наверняка слышал, как тот бормотал. Похоже, он был уверен в том, что никаким другим путем в охраняемую им комнату проникнуть невозможно.

Виктор не считал себя хорошим бойцом. Кроме того, в отличие от серокожего, при нем не было оружия. Можно было подобраться к нему по стене – но если он услышит...

И тут Виктор понял, что нужно делать.

Неспешно – а куда спешить, когда стоишь посреди бесконечности среди кучи фрагментарных двойников? – двигаясь по зеркальному коридору, он раз за разом прокручивал в голове эту сцену. Воспоминание обрывалось воистину хэмингуэевским прыжком. И серое лицо стража: большие навыкате глаза с красными зрачками, небольшой бугорок с двумя отверстиями на месте носа, приоткрытый безгубый рот... электрическое сияние вокруг перчатки.

Потом – пустота. И теперь у Виктора были довольно серьезные сомнения, что в этой пустоте осталось еще что-то.

Дома он оказался сразу, как только...

Что? Надул этого стража?

Сыграл не по правилам?

– Эй, ты! – заорал Виктор. – Я не собирался с тобой играть! Выпусти меня!

Коридор ответил негромким тревожным дребезжанием.

– Ты слышишь меня?! – Виктор ударил кулаком в стену.

Руку до самого локтя обожгло жутким холодом. Охнув, Виктор принялся растирать ее. На стене в месте удара остался мутноватый отпечаток руки. Оглянувшись назад, Виктор обнаружил цепочку оставленных им следов, и над ними начинал куриться парок. А пятно под ногами потихоньку росло.

Продолжая растирать онемевшую руку, Виктор пошел дальше.

4 – Спасатель

Коридор дрогнул и загудел как цилиндрический колокол. Впереди из ничего возник поперечный коридор, и Виктор бросился туда.

Там было темнее. Та часть, что по левую руку, вообще уходила в кромешную тьму, зато справа в конце тоннеля виднелся свет. И в этом свете Виктор разглядел силуэт человека. Человек этот всматривался куда-то вдаль. Виктор отнял ладони от ушей и крикнул:

– Кто там? Эй, ты меня слышишь?

Человек не слышал. Он тоже сложил руки рупором, поднес их к лицу и...

Это опять был он сам, глядевший куда-то туда, где, должно быть, был еще один 'он'. Который наверняка тоже куда-то глядел.

Дышать становилось тяжелее. Коридор наполнялся желтоватой дымкой с запахом плесени.

Виктор заглянул в темный тоннель. Из темноты вынырнуло искаженное человеческое лицо: мужское, смуглое, глаза спрятаны за непрозрачными серыми футуристическими очками, из макушки лысой в остальном головы торчат стянутые в конский хвост пепельно-серые волосы. Сначала Виктор подумал, что кроме этого лица, по ту сторону ничего нет, но тут его обладатель приложил руку с растопыренными пальцами к разделявшей коридоры прозрачной преграде – лицо скривилось еще сильнее, преграда в месте прикосновения начала покрываться изморозью, – и прокричал что-то. Его голос, вполне человеческий и лишь немного искаженный, дошел до Виктора секунд через пять:

– Надо убираться оттуда!

Тогда он поднял руку и нерешительно приложил свою ладонь к ладони мужчины.

Виктор оглянулся. Коридор, из которого его только что вытащили, заволакивало желтым паром.

– Спасибо, – сказал он неуверенно.

Втащивший его к себе был одет в мешковатый серый комбинезон, изукрашенный более темными и светлыми прямоугольниками, с закатанными рукавами, открывавшими внушительные бицепсы, перетянутый в талии поясом с кобурой на боку. На правой руке серая перчатка, ноги обуты в высокие коричневые ботинки. Из-за левого плеча торчала длинная изогнутая рукоять . Мужчина, сжимая-разжимая левую руку, удивленно скривился, губы его шевельнулись. Раздалось знакомое басовитое стрекотание.

– Не понимаю, – развел Виктор руками.

Мужчина посмотрел в потолок, жестом показал Виктору: 'Следуйте за мной', – и быстро зашагал в темноту, колдуя над висящей на поясе коробочкой.

– Так слышно? – раздался вдруг его голос.

– Да.

– А понятно?

– Да, наверное...

– Хорошо, что понятно. Плохо, что наверное. У нас есть минуты две – потом Червь просечет происходящее и я потеряю контроль над этим его сегментом. Надо спешить.

– Ага...

Виктор решил не уточнять, что за Червь и почему явно с большой буквы. Если это важно, само потом выяснится.

Мужчина остановился, указал пальцем на воткнутый в пол серебристый посох, от которого исходило то самое голубоватое сияние, и сказал:

– Возьмись за Открывашку покрепче. – Губы мужчины шевелились, не совсем точно попадая в слова. – Ка скажу – выдернешь его. Не раньше! Понял?

– Ага, – отозвался Виктор, послушно вцепившись в посох, внутри которого, кажется, имелась какая-то электронная начинка. – Король Артур...

– Не знаю такого, – бросил мужчина раздраженно, отворачиваясь к стене и с видимым усилием вытаскивая из ножен короткий, загнутый клювом меч. – Вопросы есть?

– Н-ну... Вы кто вообще?

Человек обернулся.

– А поумнее? – спросил он после долгой паузы.

Виктор помотал головой. Мужчина усмехнулся и заговорил; зазвучавший секунд через пять голос произнес:

– Спасатель. Все?

Виктор молча кивнул. Злить этого 'спасателя' очень не хотелось.

Тот смахнул то лба воображаемый пот, перехватил свой клинок поудобнее и рубанул по стене, прочертив не очень ровную горизонтальную линию. Добавил к ней еще три, набросав на стене кособокий квадрат. Из зарубок начала сочиться густая черная жидкость.

– Давай!

Виктор выдернул из пола электронный посох и едва не упал – тот поддался удивительно легко. Спасатель приложил руку к стене:

– Бей!

Виктор послушно размахнулся и ударил посохом как копьем, едва не угодив по ладони спасателя. Посох с хрустом вошел в зеркало. Коридор развернуло на девяносто градусов, стена стала полом.

Оба мужчины провалились и открывшийся под ногами лаз...

...И грохнулись на пол вместе с кучей деревянных и стеклянных обломков, подняв в воздух облако пыли. Виктор немедленно расчихался.

– Все, – сказал спасатель устало. – На какое-то время мы в безопасности...

– А где мы? – спросил Виктор, стоя на четвереньках.

– В безопасности, – терпеливо повторил тот.

Виктор некоторое время следил за тем, как его спаситель клинком сгребает к себе осколки зеркала. Потом встал, машинально отряхнул колени и огляделся.

Они находились в большой комнате дома, подготовленного под снос: ни розетки, ни клочка обоев, ни дощечки паркета – голый бетонный пол, пыльные стекла, да еще обломки шкафа, из которого они вывалились.

Спасатель разровнял лежащую перед ним кучку осколков клинком, убрал меч и принялся неспешно и методично лупить по кусочкам зеркала одетым в перчатку кулаком. Перехватив недоумевающий взгляд Виктора, пояснил:

– Успокаивает.

– А-а...

Виктор подобрался к окну. По ту сторону стекла шел дождь. На больших окнах пятиэтажного дома напротив был нарисован оранжевый логотип магазина 'Дикси'.

– Это же... Я в Ленинграде... в городе на Неве.

– Это хорошо? – осведомился спасатель.

– Ну... я тут один раз всего был...

– Сможете добраться домой самостоятельно? – Спасатель перешел на 'вы'.

– Нет. Деньги...

– Понятно, – кротко ответил собеседник и вернулся к своему успокаивающему занятию.

– А вы сможете мне помочь?

– Да. Дела нужно доделывать до конца...

– И конец этот будет ужасен, – подхватил Виктор.

Спасатель остановился.

– Не исключено. Но пока я отдыхаю, – кулак опустился на очередной осколок, – можете задавать вопросы.

– Что это за Червь?

– Где? – Спасатель вскинул голову. – А, этот... Большой Межзеркальный Червь. Он живет в отражениях.

– И мы...

– Я вытащил вас из его пищевода.

– Здорово... Спасибо.

– Рад помочь. Расскажите-ка... Как вас зовут?

– Виктор.

– Виктор... Расскажите, Виктор, как вы вообще угодили в лабиринт?

– А как вы?.. Откуда?..

Тот только усмехнулся.

Когда Виктор вкратце пересказал спасателю, что с ним случилось, начиная с 'Красного Черта', тот покачал головой:

– Значит, правила, да? И ваше Отражение... Оно уцелело?

– Не знаю. Мы с тех пор не встречались.

– Но вы его не убивали?

– Надеюсь, нет...

– Это хорошо. – Спасатель вздохнул и поднялся на ноги. – Ладно, будем выбираться...

– Черт, но почему я?! – вскричал Виктор.

– А кто? Вы что, особенный?

– Да... наверное, нет.

– А я уж подумал, что опять нарвался на 'особенного'. Как будто тот, кто у себя был никем, может за так стать кем-то...

Спасатель не договорил, и Виктор порадовался, что вовремя прикусил язык. Вместо этого он собрался с духом и спросил:

– А вы?

– Что – я?

– Как в это ввязались вы?

Тот скрестил руки на груди.

– Я убил свое Отражение. Думал, что сражаюсь с демоном, который принял мой облик, чтобы сбить меня с толку... Оказалось, что я им и был. Зовите меня Брак. Идем. Открывашку прихватите.

Виктор потянулся за посохом.

5 – В Питере

Он открыл дверь и настороженно потянул носом воздух.

– Чуете?

Виктор осторожно принюхался. Пахло падалью. Не слишком сильно, но заметно. Крыса какая-нибудь или кошка. Живот скрутило, и Виктор, морщась, попытался вспомнить, что он когда ел в последний раз. Получалось, что это была таблетка в 'Красном Черте' да еще чашка настоящего – довольно приличного – кофе в Валидол-банке.