Текст книги "Брутфорс 1 (СИ)"

Автор книги: Иван Катиш

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 15 страниц)

Глава 8

Через десяток сообщений я разобрался, что произошло. Два дня назад все университеты в едином порыве поменяли срок годности школьных экзаменов, и я остался за бортом. Как и Баклан. Как и целая куча народа, которая сейчас летела, ехала и плыла в сторону университетов. Вариант вернуться я даже рассматривать не стал. Когда меня куда-то не пускают, я сразу понимаю, что мне туда надо. Но кто же так делает?

Итого, мне надо было пересдать логику, математику и историю мира, которая заменила собой обществознание. История мира – что еще за зверь? Надеюсь, то же самое.

Баклан скинул ссылку на регистрацию на пересдачу. Ну что же, это мило. Университет сам примет у нас пересдачу, потому что зайти вместе со школьниками мы не успеем. Точной даты нет, ориентировочно середина июля. Осталось чуть больше месяца. Хоть я и был зол, но делать нечего – надо регистрироваться.

С другой стороны, может, это и к лучшему. Не то что экзамены отменили, а то, что я только сейчас об этом узнал. Не факт, что я бы поперся через полмира, зная про это. А сейчас поздно, я уже еду. И попробуйте меня не пустить.

* * *

Профессор Гелий вышел с очередного заседания, постукивая палкой. Он проигнорировал предложения обсудить события в неформальной обстановке, поскольку искренне не понимал, чем отличается формальная обстановка от неформальной, если в обоих случаях предлагается говорить об одном и том же. Высказываться по поводу нововведений он тоже не стал. На прошлой неделе ему исполнилось 95 лет, всю жизнь он проработал в академии, и за это время видел не одну смену курса. Ну надо учить андроидов вместе с людьми, будем учить. Отсев неизбежен в любом случае. Изменения процедуры вступительных экзаменов его только позабавило: заинтересованных абитуриентов ничто не остановит, а об остальных не стоило беспокоиться.

В последнее время его немного смущало, что он перестал различать студентов и молодых преподавателей, они все слились для него в единую бодрую массу. И сегодня, до середины заседания, куда на пять минут заскочила вестница прогресса, он был уверен, что перед ними выступила активная студентка, из тех, что всегда везде участвует, а потом растет по общественной линии. Только после того, как она ушла, и проректор прокомментировал ее выступление, профессор понял, что это была не студентка. Впрочем сути дела это не меняло.

Он прошел по коридору до конца, радуясь световым пятнам, которые в это время щедро заполняли пол и стены. Вечером, когда включали искусственное освещение, все становилось куда более ровным и скучным.

Зрение у него начало портиться всего лет десять назад, и это было обидно. Он надеялся дожить со своим зрением и слухом. Без долгих раздумий он согласился на установку управляющего кристалла, который должен был скомпенсировать потери. Однако технология оказалась несовершенной. Улучшение зрения было условным: пожалуй, только вблизи можно было отметить какие-то успехи, читал он по-прежнему без очков. Это было лучше, чем ничего, но изначально он надеялся на большее. Даже его собственная компетенция не смогла ему помочь укротить кристалл, всё, чего он добился, это сотрудничества между кристаллом и тростью, с которой теперь не расставался. Этот тандем функционировал достаточно пристойно, за исключением случаев, когда расходился во мнениях, куда следует идти хозяину. Причем это он считал себя хозяином, а они между собой невежливо именовали его юзером. Похоже, он перестарался, когда занимался перепрошивкой, дав им обоим слишком много самостоятельности. Хотя их переругивания его даже забавляли. Вот и сейчас кристалл рвался вести его по лестнице, чтобы дать старым глазам достаточно света, в то время, как трость требовала воспользоваться лифтом.

Профессор задумался. Из чувства противоречия он двинулся в дальний конец коридора, где располагалась большая терраса, чтобы посидеть там, перед тем, как вернуться к себе, в инкубатор. С некоторым удовлетворением он отметил замешательство устройств: на эту террасу он выходил редко, и сейчас они ускоренно искали в своей памяти такой маршрут и ответ на вопрос, что бы это значило. «А вот вам», – с удовольствием подумал он. Он физически чувствовал, как кристалл с тростью что-то вычисляют и советуются.

В этот час на террасе было немноголюдно. Профессор выбрал низкое деревянное кресло на самом солнечном месте и уселся в него, проигнорировав вопли трости «как мы будем отсюда вставать⁉» Где греться на солнце – он сам будет решать.

* * *

Оставшуюся часть пути я перелопачивал тактику и стратегию. Час назад меня больше всего волновало, на что я буду жить и как бы побыстрей закончить университет, лучше экстерном. Но теперь на первый план вырвались экзамены. Сначала надо сдать их. Общую программу я скачал еще на пересадке, поэтому до приземления пялился в нее, пытаясь понять, как вообще люди отвечают на эти вопросы.

Кира время от времени засовывала нос в мой планшет, но ничем помочь не могла. Если бы ей надо было поступать сейчас, ее школьные экзамены тоже бы уже не годились, но поскольку она всё закончила, ее это больше не касалось. Везет некоторым. Хотя связь была вполне пристойной, собрать информацию по экзаменам мне все равно не удалось. Так что я вздохнул и спрятал планшет, но выкинуть из головы предстоящее не получилось. Как сдавать-то эти экзамены? Я уж тыщу лет ничего не учил. А списать и тогда было нельзя, и вряд ли возможно сейчас.

Московский аэропорт встретил равнодушной прохладой и внезапно – запахом инжира. Я распрощался с попутчиками, Буста спешно уволокла мама, пока он не научился от меня еще чему-нибудь плохому, Кира упорхнула к загородным поездам, а я пошел изучать расписание. Надо было попасть в университет.

Прямой поезд до университета ожидался через час. Можно было поехать сейчас, с пересадкой, но я решил не торопиться и поехать напрямую. Так что я пристроился под табло и обнаружил в планшете еще три сообщения от Баклана.

Баклан: Привет! Ты прилетел?

Баклан: Когда приедешь?

Баклан: Я тебе могу все показать

Похоже, кому-то было очень скучно. О чем я ему и написал.

Баклан: Ага. Я тут один. Вчера приехало пятеро и все сразу отвалились, как только узнали про экзамены. Слабаки

Риц: Че, серьезно?

Баклан: Ну!

Риц: У меня поезд из аэропорта через час. И ехать еще столько же

Баклан: Супер!

В поезде народу было немного, я сел у окна и стал разглядывать родной город, который за восемь лет моего отсутствия только прибавил в пафосе. Впрочем пафос был сдержанным и холодноватым, и не бросался на тебя, как на Востоке, где на тебя выливались краски и запахи из каждого угла.

До университета я доехал даже быстрее, чем предполагал, всего минут за сорок, вышел на крытую голубым стеклом платформу и минут через пятнадцать дошел до административного здания, куда должны были являться желающие получить общежитие. Я желал.

На крыльце крутился мелкий чернявый парень, и я как-то сразу понял, что это Баклан и есть.

– Фига, ты длинный! – заявил он мне и протянул руку. – Баклан!

– Риц! – представился я. – И ничего я не длинный.

Хотел добавить «это ты мелкий», но не стал.

– Пошли оформляться! Я уже тут час торчу.

– Тебе совсем нечего делать? – засмеялся я.

– Совсем. То есть надо готовиться к экзаменам, но одному неохота. Ты что будешь сдавать?

– Логику, математику и историю мира.

– Во! И я! Давай вместе.

– Давай.

– Но сначала жизнь!

Сначала жизнь, точно. Мы прошли в главный офис, где за большим столом восседала суровая дама, затянутая в синий костюм. Она быстро сопоставила меня с моим же заявлением, информировала о необходимости пересдачи школьных экзаменов, обнаружила, что я уже зарегистрировался на пересдачу, и внезапно извинилась за возникшую ситуацию. Похоже, в университете никто этому был не рад.

– Мне очень жаль, что так вышло, но я уверена, что вы справитесь – сказала она.

Я улыбнулся.

– Почему вы думаете, что я справлюсь?

– Потому что все, кто точно не справится, отказываются сразу, – уверенно заявила дама.

Мы с Бакланом посмотрели друг на друга. Ага, первый фильтр мы прошли.

– А как это вышло? Почему так? – осторожно спросил я.

– Указание сверху, – дама поджала губы и всем своим видом дала понять, что этот разговор окончен.

Дама выдала мне карточку на вход в библиотеку, карточку в общежитие, карточку в столовую и карточку в прачечную с пятью приветственными стирками. Это было мило, потому что следующие пятьдесят стирок надо было покупать за талер, с которым прямо сейчас мне расставаться не хотелось. А за всеми подробностями отправила к коменданту общежития.

– Это новый корпус, он вам все и покажет.

Она глянула в экран.

– Как раз сейчас на месте, поторопитесь.

– О, пошли, – обрадовался Баклан. – Я с ним вчера не встретился, заселился сам. Вообще там всё понятно, но мало ли чего я пропустил.

Наш корпус оказался на самом краю территории университета, на границе с лесом. Между лесом и зданием скакали наглые толстые белки. Покормим их в следующий раз, когда будет чем.

Комендантом оказался веселый молодой парень, слегка моложе нас.

– О, перестарки! Пошли, всё покажу.

– Сам-то, – возмутился Баклан.

– Но-но, не надо тут. Я на втором курсе, а вы еще пока нигде.

Ответить на это было нечего. И правда пока нигде.

Мы вышли в коридор.

– Где вы торчали столько времени? – прищурился комендант. – Загорелые такие.

– Африка, – буркнул Баклан.

– Азия. Юго-восточная, – зачем-то добавил я.

– Понял, – кивнул комендант. Почему-то это произвело на него впечатление. – И чего, долго там?

– Шесть лет, – ответил Баклан.

– Восемь, – добавил я.

Комендант аж присвистнул.

– Класс! Привлечем вас к культурным мероприятиям.

У Баклана аж глаза вылезли на лоб.

– Чего? Каким мероприятиям?

– А то у нас есть народ, который дальше ста километров от столицы не отъезжал. Думают, что везде всё так, как здесь. Вот и расскажете, – пояснил комендант. – Да, кстати, я Шанкс.

Он протянул руку, мы с Бакланом по очереди пожали ее, и я понял, что я это протез.

– Не надо на меня так смотреть, – уловил мое настроение комендант. – Я руку потерял так давно, что не помню, когда она вообще была. За это мне по квоте досталась эта работа, а вам себе место еще придется поискать.

Тут нам опять было нечего сказать. Работу и правда придется поискать. Учитывая, что это сверхупорядоченный Север, и они тут обложены лицензиями с ног до головы, это может оказаться непросто.

– Так, пошли, пошли, – заторопился комендант. – Не зависаем! А то еще заблудитесь без меня!

– Да ладно, я вчера вообще сам заехал, – отмахнулся Баклан.

– Я видел, – ухмыльнулся комендант. – Пришел с утра, смотрю, на экране огонек болтается по коридору. То туда, то сюда. То в душ, то из душа. Чего ты там делал?

– Полотенце хотел найти какое-нибудь. Не нашел, так высох. На ходу.

– Полотенце и белье должны быть на кровати.

– Было только белье.

– Найдем и полотенца, – пообещал комендант.

Полотенца нашлись в стене нашего коридора по карточке коменданта. Радостно ухмыльнувшись, комендант сообщил, что этот замечательный ящик может открыть только он, а мы получаем по два полотенца и комплекту белья однократно, и должны будем их сами стирать. Прачечная в подвале, ее мы собирались посмотреть в последнюю очередь.

– Так, приветственные стирки вам выдали? – забеспокоился Шанкс.

– Выдали, – подтвердили мы.

– Вот и хорошо. Прачечная открыта круглосуточно.

Мы фыркнули.

– Зря смеетесь, раньше такого не было, и вечно были драки за время. А теперь нигде больше не закрывают, чтоб народ мог в любое время прийти. Но стирать можно только в своем корпусе, ваши карточки в другом не сработают.

Мы дошли до единственной пока открытой комнаты, куда заселился Баклан. В комнате стояло четыре кровати, Баклан уже занял место слева у окна, я кинул рюкзак на койку справа. Комендант повозился и настроил сенсорный замок так, чтобы он открывался и моей ладонью, и карточкой. Заодно закончил подстройку и для Баклана, вчера ему открыли вход только по карточке.

– Зачем так? – спросил я.

– По карточке комната обязана открываться, процедура. А по ладони лет пять назад сделали, потому что всем надоело, что каждую пятницу кто-нибудь ломится к себе в комнату ночью, а карточку то ли сломал, то ли потерял. Шум, вопли, соседи дают в морду. Поэтому теперь так.

Прикольно! Я первый раз видел устройство, которое с одинаковым энтузиазмом реагировало и на карточку, и на ладонь.

– Это Гелий предложил. И сказал, как сделать, – пояснил Шанкс.

– Гелий? – уточнил я.

– Профессор наш. Суперпрепод. Самый старый здесь и самый умный. Если вы хоть чуть-чуть в программах шарите, попробуйте устроиться к нему в инкубатор. Ему вечно там люди нужны, потому что он все время их выгоняет. Я в этом не алё, но у меня-то работа уже есть.

Я мысленно сделал пометку.

– А где его найти? – тут же спросил неугомонный Баклан.

– Или в кабинете, или в самом инкубаторе, или в основном корпусе, если есть заседание. Домой он уходит ненадолго. Я скину потом все три точки.

– А инкубатор в университете прямо свой? – удивился я.

Инкубаторами назывались крупные лаборатории, в которых разрабатывали и откуда выпускали в жизнь базовые программы. Собственно всё, что было накоплено у меня в планшете, появилось в результате работы того или иного инкубатора. Было их не так уж много, и новость о том, что в Старом университете есть свой инкубатор, была прямо таки отличной.

– Да, небольшой. Не такой, как Центральный, но зато классный. Гелий им много лет руководит. Если ты когда-нибудь ставил себе тестировщика, ну такого, под простые вещи, круглого, с щупальцами, то это наш, – Шанкс так расправил плечи, как будто сам его сделал.

– Ставил… – задумчиво сказал я. Как раз день назад и ставил. Северное происхождение этой штуки не вызывало сомнения, северная работа всегда отличалась, как бы так сказать, лаконичностью, но я не знал, что она была сделана здесь.

– Ну вот, – обрадовался комендант. – Тогда ты с нашей продукцией уже знаком! А, может, и сам еще крутых штук наделаешь. А ты?

Он повернулся к Баклану.

– Тоже шаришь?

– Еще как, – усмехнулся Баклан, впрочем, мне показалось, что он говорит о чем-то еще. Но в данный момент это было неважно.

Мы заглянули в мужской душ и прошли дальше по коридору.

– А какой лимит на воду? – спросил я.

Комендант с удивлением уставился на меня.

– Ну сколько времени можно принимать душ? – уточнил я. – И сколько раз в неделю?

– Да сколько хочешь. Хоть вообще не вылезай, никто не считает. Только не забывай ходить учиться, – хохотнул комендант.

Точно. Это же Север. Здесь воды хоть залейся.

– Знаешь, от такой роскоши я тоже отвык, – заулыбался Баклан.

– Роскошь… вода… – комендант помотал головой. – Вот так живешь, не осознавая… Короче, ни в чем себе не отказывайте!

Дальше мы посмотрели на комнату для занятий, выглядела она аскетично – ничего, кроме столов, стульев и нескольких мягких мешков по углам.

– Сюда приходят учить материал. Со своим планшетом или без него, – пояснил комендант. – На каждом этаже таких комнат две. Но если что-то серьезное читать, то лучше в библиотеку, там и тише, и доступ ко всем терминалам есть. Качать гораздо быстрее. Да, слышал, вам экзамены надо пересдавать, там вам какие-то книги привезли. Толстые!

Вот еще книг нам только и не хватало.

Потом Шанкс довел нас до серии тренировочных комнат под дополненную реальность. Было их всего три. Мы вошли в одну, и он потыкал в предустановленные программы.

– Здесь почти ничего нет, все очень простое, чисто размяться. Ни мячей, ни мечей, чтоб никто себе ничего не сломал. Все серьезное – в физкультурном корпусе. Честно говоря, сюда никто и не ходит.

Я подумал, что я-то сюда зайду. За время путешествия у меня затекло примерно всё.

Баклан потрогал коврики, лежащие в углу.

– Мягкие! Приду сюда спать, если соседи будут бесчинствовать.

– Да ну, – поморщился комендант. – С бесчинствами тут есть кому разобраться.

Он поднял свою искусственную руку вверх и что-то с ней сделал. Рука вздрогнула и выросла в огромную клешню. Такой и голову можно было бы оторвать. Ага, я понял, за что он получил эту работу. Рассказывайте мне про квоту.

– Но спи, если хочешь, это не запрещено, – добавил Шанкс и свернул руку. – Теперь глянем прачечную, и топайте в столовую. Здесь мы с вами всё посмотрели.

Мы спустились в подвальное помещение, вошли в зал со стиральными машинами и тут погас свет. Дверь за нами захлопнулась.

Глава 9

– Ах, ты! – бросился к двери комендант и потряс ее за ручку. – Закрылась!

Хотя я терпеть не могу, когда меня где-нибудь запирают, мне стало смешно. Попасть в ловушку прачечной! Такого со мной еще не случалось.

Баклан поначалу даже не понял, что мы в западне.

– Ну и чего? Открой ее обратно, – предложил он коменданту.

– Ты не понимаешь, – расстроенно произнес он. – Тут обычный замок, не сенсорный, и он просто защелкнулся.

– А зачем он тут вообще был? Если эта самостирочная, как ты нам сказал, всегда должна быть открыта? – недоумевал Баклан.

– Да вот поставил кто-то замок… – комендант продолжал бестолково крутить ручку.

Наконец ему надоело, он достал свой минипланшет из заднего кармана и набил на нем сообщение.

– Скоро нас отсюда вытащат, я вызвал охрану кампуса, – пообещал он.

– Скоро – это когда? – уточнил я.

Комендант вздохнул.

– Через час точно. Может раньше.

– Да лаааднооо! – протянул Баклан. – А сейчас сколько?

– Семь пятнадцать.

– А ужин до восьми, – напомнил Баклан. – Ты как хочешь, а я не согласен тут торчать. Можем не успеть.

Я подумал, что без ужина и правда будет грустно. Я давно не ел.

Вентиляция жужжала в унисон настроению. Лампочки на потолке мигнули.

– Слушай, а у тебя в твоей руке случайно сверла нет? Можно было бы высверлить замок, – предложил я.

– Нет, я тебе что, ремонтный киборг? – сердито ответил комендант.

– Жалко, – пожал плечами я. – Ну если у тебя там такая лапа есть, могло бы быть и сверло.

– Ну вот еще сверла мне не хватало, – возмутился Шанкс.

– Ок, проехали, – махнул рукой я. – А дверь ведь наружу открывается…

Комендант кивнул.

– Так мы ее вынесем. Если постараться. Давай попробуем, она все равно здесь не нужна.

– Давай, давай! – оживился Баклан. – Очень хочецца кушоц.

Шанкс неуверенно посмотрел на нас. Ему и вверенного имущества было жалко, и неохота было показывать, что ситуацию он не контролирует. Как невовремя закрылась эта дверь. Или наоборот вовремя.

– А ты сможешь? – с некоторым сомнением спросил он у меня.

– Посмотрим, – пообещал я.

Вообще-то я не был уверен, что нам удастся снести дверь. Но ждать у моря погоды тоже не хотелось. Я потряс дверь за ручку, вроде болтается. И не толстая, и замок неубедительный. Ударил плечом – ничего не произошло. К счастью, дверь стояла прямо напротив прохода между машинами, поэтому мне было где разбежаться. Я отошел назад на пару метров и снова напрыгнул на дверь. Внутри двери что-то хрустнуло, но замок устоял.

– Теперь я! – потребовал своей части подвигов Баклан.

Он разбежался уже от середины прохода, врезался в дверь плечом и на этот раз внутри нее что-то точно сломалось. Но замок по-прежнему удерживал ее в дверном проеме.

– Так. Ну-ка отойдите все, – велел комендант, чувствуя, что слава победителя двери ускользает.

Он отошел туда же, куда и Баклан, и ринулся вперед с непреклонностью пушечного ядра.

«Хрясь!» – сказала дверь и вылетела наружу вместе с замком, косяком и комендантом.

Мы были на свободе.

– Вот теперь порядок, – с удовлетворением отметил Шанкс, оглядывая смерть и разрушения. Для верности он еще отломил от косяка торчащую щепку и метнул ее в урну. – Завтра уберут. Хорошо, что это были мы, а не какие-нибудь девчонки. Да еще ночью. Чего встали, жрать идем?

Он победительно посмотрел на нас, а мы с Бакланом засмеялись. И пошли жрать.

* * *

Утром я отправился в библиотеку на охоту за материалами, а Баклан радостно сообщил, что он мне полностью доверяет, а пока лучше поспит.

Библиотека оказалась огромным кубическим зданием на другой стороне кампуса, и внутри уже было довольно много народу. Это в нашем корпусе мы одни, а здесь жизнь кипит, у людей сессия. Полки книг простирались доверху, вдоль них резво двигались платформы с робозахватами – согласно указателю, на первом этаже было только самое необходимое. И, видимо, самое нужное. Пока я раздумывал, куда бы подойти в первую очередь, мне на голову чуть не приземлилась платформа с человеком.

– Не стой под стрелой! – весело шикнул он на меня, очевидно наслаждаясь покатушками. – Ходи по зеленым линиям.

Я отшагнул в сторону, вернулся в безопасную зону и снова огляделся.

У поискового экрана стояли студент и студентка, сдающие сессию за первый курс, и препирались. Студент печально бубнил себе под нос, тыкая куда-то в экран, а студентка энергично им руководила.

– Почему мы не могли найти всё это, не выходя из общаги?

– Потому что основные фонды не подключены к внешнему поиску. Нет, ты не туда жмешь, нам сначала нужен электронный поиск.

– Почему?

– Потому что если не поставить этот фильтр, он выдаст бумагу первой, а я хочу электронку.

Студент задумчиво что-то набрал.

– Нету.

– Вижу. Теперь ищи бумажную.

– Тоже нету.

– Не может быть! Ты что забил в поиск?

– Ищи сама, – обиделся студент и пропустил ее к экрану.

Студентка резво натыкала в экран что-то другое, но мне даже издали было видно, что система мигает неутешительным «книга не найдена».

– Так, идем туда, – студентка утащила его к стойке с человеком.

Я подошел к освободившемуся экрану, но подумал, что и мне, пожалуй, с человеком будет быстрее и двинулся к стойке для абитуриентов, за которой стоял юный мальчик с именем «Глеб» на нагрудном бейдже.

– Привет, я приехал поступать, – я выложил на стол стойку библиотечную карточку.

– Привет, – Глеб задумчиво посмотрел на меня и отсканировал карточку. – Ага. Ага. У тебя пересдача, верно?

– Верно, – кивнул я. – Хотя лучше б ее не было.

– Тут ничего нельзя поделать, – вздохнул Глеб. – Что будешь пересдавать?

– Математику, логику, историю мира. Историю мира совсем с нуля, я обществознание сдавал.

– Там не очень большая разница, но существенная, – произнес загадочную фразу Глеб.

Я поднял бровь.

– Сам увидишь, – заметил мое удивление библиотекарь, отошел куда-то вглубь и через минуту вернулся с толстенным томом.

– Математика! – торжественно объявил он.

Мне слегка поплохело. Пока Глеб ходил за вторым, я заглянул внутрь. А вроде знакомо всё. Может, и не так страшно будет.

Таким же способом на стойке материализовался второй том – «Логика». А за ним и третий – «История мира».

– Из Министерства только что привезли. Рекомендуют готовиться по ним, – с хитрым видом объявил Глеб.

Я с тоской поглядел на это кладбище бумаги. Нельзя было что ли электронную версию сделать? И в тесты залить?

– Угумс, спасибо, – сказал я, оглядывая материалы. – А в какой-то более компактной форме они есть?

– Это самый свежак, – ухмыльнулся Глеб. – Он всегда так приезжает. Но! По математике и логике у меня есть варианты этого года, свежие, с ответами, их уже сдали, а по истории – пока только за прошлый. Новые будут через неделю. Запаришься, обращайся. По сравнению с пользой – недорого. В открытом доступе кое-что тоже есть, но у меня полный набор.

– Ладно, – кивнул я.

Он протянул мне пластинку, на которой мигал контакт. Я отказываться не стал и сохранил себе. Книжищи вдохновения не вызывали, хотя надо было для очистки совести заглянуть внутрь.

Глеб махнул рукой в сторону зала подготовки на первом этаже – такая миленькая загородка в углу. Пока что никого там не было. Ну ничего, теперь буду я.

– Справочники эти там и оставь, справа полка есть. На дом не выдаем. Вообще мы должны были все сами туда переложить, но не успеваем. Дотащишь?

Я кивнул. Тем более, что напрягаться я не собирался, а надыбал себе тележку и увез знание на выделенную территорию. Там я занял стол в углу, переложил на него книги и вытолкнул тележку в зал.

* * *

Глеб с уважением посмотрел вслед блондину с волосами, собранными в хвост. Взрослый какой, а приехал в университет, во дает. И спокойный как слон. Как будто у него есть все время мира. Не стал бросаться на готовые варианты, пошел читать всю эту лабуду из Министерства. Все равно за ними придет, никуда не денется, это непосильный объем.

Был, правда, один нюанс в предложении Глеба. Каждый год тесты немного менялись, и у него было сильное подозрение, что ровно то же самое произойдет и сейчас, и за месяц между школьным экзаменом и новым тесты слегка поменяют. Впрочем, это не его проблема, он честно продаст ровно то, что обещает – реальные тесты этого года.

По позапрошлогодним материалам есть даже тренировочная панель, и все было бы с ней хорошо, если бы она время от времени не глючила. Зато доступ к ней стоил какие-то доли талера. Это уж все могут купить.

– Чего зеваешь? – наскочила на Глеба руководительница группы Клео. Ее повысили неделю назад, и она жаждала доказать, что всё под контролем.

– Ничего не зеваю, – замотал головой Глеб и поспешил отчитаться. – Вон материалы первому абитуриенту отдал.

– А сам? Ты же должен был их сам перенести в зал подготовки?

– Я тележку не нашел! – отбился Глеб.

Клео оперлась на стойку и, прищурившись, пригляделась к блондину, который с комфортом расположился внутри загончика для абитуриентов. Глебу показалось, что Клео задерживается у его стойки больше положенного. Но, может, только показалось.

– А он, значит, нашел?

– А он нашел, – подтвердил Глеб.

– Значит, и ты можешь! – торжествующе заявила Клео.

– Упс, уже нет, – Глеб развел руками.

Подразделение комплектации прямо на глазах угоняло тележку, которую блондин оставил снаружи.

– Но если хочешь, я пойду отниму.

– Нет уж, стой здесь, – нахмурилась Клео, сообразив, что на это время придется Глеба на этой стойке подменить. Но ей все равно надо было оставить последнее слово за собой, и она добавила.

– Но как только увидишь свободную тележку, то сразу начинай возить.

– Слушаюсь и повинуюсь, – иронично склонил голову Глеб.

– Пффф, я все вижу! Работай давай, не надо тут нездоровых инициатив!

– Да я что, я ничего! – с самым честным видом замотал головой Глеб и прижал руку к сердцу. – Только искренняя помощь и человеческая поддержка!

– Рассказывай, – мрачно ответила Клео и отбыла.

* * *

Логику и математику я оставил на закуску, понадеявшись, что они не сильно изменились за прошедшие годы, и сразу открыл историю мира. С первой же страницы книга сообщила мне, что каждый гражданин должен быть знаком с концепцией ПРОБ – понятный, разумный, общий, безопасный, – которая описывала наш мир, а в тех местах, где мир не дотягивал до какой-то из характеристик, надо было уже всем постараться, чтоб дотягивал. Поэтому предмет «История мира» состоял как из позитивных моментов прошлого, которые давали надежду будущим поколениям, так и воображаемых, но не менее позитивных, ситуаций в будущем. Из хорошего – история мира начиналась не от начала времен, а от введения общей валюты и утверждения равноправного статуса четырех столиц. Что означало, что перед нами то же обществознание, только в профиль. Первая пара глав была ни о чем, и я перелистнул страниц сто. И вот это было мясо! Главная радость этого кейса была в том, что мне он был известен из первых рук.

Учебник подавал эту историю как торжество благости и разума. В изложении авторов учебника дело было так: десять лет назад в районе Лхасы было обнаружено месторождение кристаллической руды. К слову, именно из такой руды и производились управляющие кристаллы, без которых у нас сейчас ничего не ехало, не пело и не крутилось. И тогда в борьбе за контроль над месторождением сошлись силы двух местных народностей. Дошло до боевых действий. С одной стороны выступила армия на генномодифицированных верблюдах, а с другой – на верблюдах, одетых в экзоскелеты. Однако мудрость предводителей позволила провести успешные переговоры и справедливо разделить будущие доходы от месторождения. Воцарился тот самый ПРОБ, к которому требовалось стремиться.

Сначала мне стало смешно, а потом я ужасно загрустил. Дело в том, что большая часть этих событий были плодом воспаленного воображения пиар-менеджера моего отца. Менеджер родил эту историю во время тендера на обслуживание месторождения, в котором мой отец вознамерился победить. История людям зашла, и целый месяц новостные порталы передавали сводки с мест. Побеждала то одна сторона, то другая, отцовский пиар-отдел клепал движущиеся картинки поразительной достоверности. Для верности, в ходе, так сказать, конфликта было ликвидировано самолетное сообщение с регионом. Чтобы никто ничего не мог оперативно проверить. Кажется, оно так и не восстановилось. В конце концов конкуренты не выдержали морального давления и отвалились. Тендер выиграл отец.

Вероятно, истории добавил достоверности тот факт, что километрах в пятистах от этого места действительно шел серьезный конфликт. Правда без верблюдов. И не вокруг шахт. Со временем реальные и выдуманные события окончательно слиплись, а потом еще и появились экзоскелеты для верблюдов, и вот я читаю про это в душеспасительном учебнике.

В конце параграфа демонстрировался вариант тестового задания:

'Выберите из пяти вариантов оптимальную стратегию для коллектива-владельца генномодифицированных верблюдов при условии морального преимущества.

1. Уступить права на месторождение конкурирующему коллективу.

2. Отстоять права на месторождение, нарастив силы сопротивления.

3. Разделить права на месторождение с конкурирующим коллективом.

4. Передать права управления месторождением в модерационный совет региона.

5. Обратиться в модерационный совет региона'.

Я попробовал представить себе логику авторов и выбрал пятый вариант. Перевернул страницу – не угадал! Надо было выбрать четвертый. Я уронил голову в книгу и мысленно зарыдал. Мне никогда этого не сдать.

В другие тома я даже заглядывать не стал, а встал и пошел побродить по университету.

* * *

Баклан был счастлив. Он знал за собой, что больше всего ему нравится двигаться в фарвартере более инициативных персонажей, и чувствовал себя потерянным, если таковых вокруг не было. Последние два месяца он провел, болтаясь как попало, и был страшно рад, что подходящий паровоз нашелся. Этот Риц, которого где-то откопала его сестрица, на эту роль отлично подходил. И не вредный, что приятно.

Паровозы не всегда такие. Его бывший босс в Африке доставал его своими указаниями ежесекундно. Но зато он всегда знал, что делать. Когда у всех вокруг закончился солод, он сразу перешел на сорго, и удержал производство. Но теперь это все в прошлом, надо жить дальше. Пойти поучиться было не самой плохой идеей, в школе Баклан любил читать, даже идея поехать в Африку его тоже посетила после одной такой книги. Правда в книге главный герой все больше воевал, а не пиво варил, но по сути между этими занятиями была не такая великая разница. Особенно когда возникали проблемы с водой.