Текст книги "Покой нам только снится (СИ)"

Автор книги: Иван Кузмичев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 19 страниц)

Теперь преград для Крыса не осталось, где-то далеко слышалось эхо трескотни перестрелки, но было по-прежнему далеко и существо бодро потрусило к желанному выходу.

До заветной свободы осталось чуть-чуть – жалкие метры, но стоило существу приблизиться к проему, как взвыл инстинкт самосохранения. На тварь словно дохнуло опасностью, и она спряталась вглубь коридора. Манящая Свобода будто вильнула хвостом перед Крысом и стала постепенно удалятся, грозясь исчезнуть.

Существо затаилось и уже готовилось ринуться на прорыв, но услышало чутким крысиным ухом приближающиеся шаги, затаилось…

К выходу приближалась странная процессия – впереди два курсанта, готовые к бою, а за ними еще двое тащащие странное существо, вяло перебирающее ногами, закованными в костяные пластины, завершали процессию пара бойцов, один нес бессознательного щуплого мужчину, а второй шел на расстоянии, прикрывал тылы.

– Голлокожие как вы меня достали, вы даже не представляете насколько… – прошипел фэр-ман, заваливаясь на одного из провожатых.

Курсанты на это никак не отреагировали – марионетки, что с них взять, а Коротков просто не слышал – находился в Астрале, где держал связь с двумя группами курсантов одновременно. Погрузившись в лифт они поднялись на Нулевой уровень.

Стоило створкам распахнуться, как в лица ударил поток морозного воздуха. Истощенный фэр-ман поморщился. А когда они прошли с десяток метров, Иль-Джазир вдруг насторожился, природное чутье зашебуршилось, фэр-ман почувствовал рядом присутствие чего-то чужеродного, не имеющее ничего общего с людьми.

– Стойте, – прошипел он, но реакции от дуболомов Ильи не дождался.

Курсанты продолжали идти вперед, но, не дошли до раскуроченной двери остановились. Курсант, несший на хребте Короткова, аккуратно положил его на пол и замер, чего-то ожидая. Не прошло и десяти секунд, как оккультист дернулся и упал набок, открыв глаза. Проморгавшись он, тихо ругаясь, встал на ноги и, оглядев поредевшее воинство, хмуро сказал:

– Наш отряд почти смели, парни задержат ОсНаз еще минуты на полторы, не больше. Нужны радикальные меры…

– У меня нет энергии и сил.

– Выход держит группа бойцов, вооруженная до зубов, мы даже пары метров пройти не успеем, как нас превратят в фарш, – раздраженно ответил Коротков.

Теперь, когда количество "марионеток" сократилось Илья мог не бояться выхода из-под контроля курсантов, его Сфера Разума сможет подпитывать щупы и без его присмотра, благо что резервы халь уже начали восстанавливаться. Истощение опытному оккультисту не грозило.

Однако его заботил другой вопрос. С каждой секундой Илья все больше убеждался в том, что план, еще недавно казавшийся отлично продуманным трещит по швам и вот-вот разрушится.

– Мне нужна халь, с ней я смогу что-нибудь придумать, – прошипел Иль-Джазир.

– Где я тебе ее достану?

– Отдай одну марионетку, они все равно уже не жильцы, – предложил фэр-ман, облокотившись на стену.

– А поможет? – нахмурился Илья. – Ты ведь, кажется, говорил о том, что чужая халь плохо усваивается…

– Так и есть, – ответил фэр-ман и немного отдышавшись, добавил. – Но есть некоторые ритуалы, позволяющие высвободить накопленную Силу.

Фэр-ман раздраженно дернул пластиной, скрывающую рот, попутно пытаясь самостоятельно удержаться на ногах.

"Сколько же у тебя секретов спрятано в голове?" – неприятно удивился Илья.

Он уже начал сожалеть о собственной затее, но теперь после всего совершенного отступать было поздно.

"В конце-концов я сильнее Иль-Джазира, и смогу сломать его, если потребуется," – успокоил себя Коротков, мысленно приказав одному из пары сопровождения подойти к фэр-ману.

Иномирец, придерживаясь за стену рукой, положил вторую курсанту на макушку, затем легонько толкнул в лоб и резко черканул острыми когтями по лицу, оставляя кровавые полосы. Из горла заклинателя полился непонятный речитатив…

Сначала ничего не происходило – курсант стоял неподвижно на месте, и только кровавые ручейки стекали по щеке на подбородок и падали на бетонный пол. А спустя десять секунд с жертвой начали происходить метаморфозы: кровотечение внезапно прекратилось, кожа начала стремительно сереть, приобретая пепельный оттенок. Курсант быстро усыхал, словно его кто-то выпивал, как пакет сока.

– Это ужасно, – прошептал Илья.

Курсант упал ему под ноги и забился в конвульсиях, усыхая еще больше, становясь похожим на тысячелетнюю мумию.

– Другого пути нет, – с трудом прошипел Иль-Джазир.

Фэр-ман и сам выглядел не лучше умерщвленного бойца – пропал лоск, исчезла уверенность, а в глазах вместо пламени остались только припорошенные серой пылью угольки. Иномирец выжал себя едва ли не, так же как и курсанта, непонятно на каких силах он вообще держался и не падал!

– Я понимаю.

– Помоги мне дойти до проема…

Илья, конечно, не стал подходить к фэр-ману. Вместо этого он отдал приказ двум курсантам поработать подпорками, оставшиеся марионетки заняли оборонительные позиции с тыла, на всякий случай, вдруг прыткие осназовцы прибудут сюда быстрее, чем Иль-Джазир расправится с группой на выходе.

Шаркая, будто столетний старик, фэр-ман кое-как добрел до проема, но высовываться не спешил, вместо этого он прислонился лбом к стальной плите, перекособоченной и раскуроченной. Иномирец чувствовал, странное создание неподалеку от них, будь у него побольше сил, можно было бы накинуть на существо Аркан Воли, но теперь, когда имеющаяся сила – это целиком заемная чуждая энергия думать об этом не имело смысла. Иль-Джазиру было достаточно того, что существо не станет нападать, оно опасалось их и не убежало прочь только потому, что в той стороне был тупик.

Дрожащие руки иномирца против его воли начали опускаться, постепенно дрожь передалась всему телу…

Коротков наблюдал за действиями Иль-Джазира и не мог их понять. Оккультист чувствовал творимую волшбу, ее ярость и исходящую опасность…опасность для всех, в том числе и для их сильно поредевшей компании.

Угроза оказаться в эпицентре чего-то мощного казалась неизбежна, особенно, после того как фэр-мана затрясло, словно припадочного и он, не удержавшись на ногах, оттолкнул курсантов в стороны начал сползать по стенке на пол…

Илья с ужасом наблюдал за тем как поблекшие фиолетовые зрачки иномирца исчезают под толстыми коричневыми веками и хотел ему броситься в сторону, но ноги отказались слушаться, оккультист застыл мраморной статуей.

Однако фэр-ман оказался сильнее, чем думал Коротков, упав, он все-таки смог сделать так, чтобы смертельная волшба ударила в сторону выхода и не задела марионеток с оккультистом…

– Что это? – прошептал в микрофон снайпер.

Из стальной плиты, в паре метров справа от дыры медленно выплыл призрачный силуэт, очертаниями напоминающий человека. Пару секунд он висел в воздухе, в полуметре над землей, а потом пропал, оставив после себя полосу серого тумана, тут же поползшего к бойцам, ускоряясь с каждым мгновением…

– Газы! – скомандовал капитан Ермолов, залезая в подсумок за защитной маской.

Противогазы конечно по многим показателям были надежнее, но и маски позволяли бойцам находиться в местах повышенной газовой опасности в течение десяти минут. В большинстве случаев тактическая ситуация позволяла им с лихвой использовать предоставленное время.

По прикидкам капитана, даже если появившийся туман ядовит, он не сможет долго висеть на отрытом воздухе и быстро развеется…

К тому моменту, когда полоска тумана добралась до бойцов, все давно нацепили маски и заняли позиции на местах. Однако стоило, казалось бы безопасному туману обволочь собой всю группу, как ситуация резко изменилась: внутри него появились алые искры и сразу цвет дымки окрасился в алые тона.

Все произошло так быстро, что бойцы не успели отреагировать на новую угрозу – искры прилипали к броне и оружию, растворяя прямо на глазах воинов. Стоило искрам проделать дырки до тела, как они просачивались сквозь кожу и начинали выжигать тела осназовцев.

– Всем прочь из тум… – простонал командир группы, но его никто не услышал. И не потому, что из горла слова с трудом выдавливались из горла, резко обрываясь, не поэтому…

Командир просто не видел своих бойцов, не заметил он и того, что из восьмерых псов войны в живых остался он один. Да и то не надолго. Облаку хватило десяти секунд, чтобы всех убить.

После уничтожения бойцов искры сразу развеялось, оставив на земле кучки костяной трухи, не успевшей разложиться как все остальное до конца. Когда волшба фэр-мана закончилась, из зияющей рваными стальными краями дыры, вышли пять курсантов, помогавших полностью обессилевшему Иль-Джизиру. Ну а Коротков, немного оклемавшийся плелся прямо за ними, опережая на пару метров прикрывающего тылы одного бойца.

Илья, заранее продумавший путь послал одного курсанта готовить "Сыча" к вылету. В ангаре после убытия группы полковника Большова осталось еще две машины, постоянно заправленные и готовые к вылету в любую минуту.

Сам Коротков, пока они плелись к ангару, постоянно оглядывался назад – нет ли погони, но никого не было.

"Странно", – хмурился оккультист, стараясь скрыть ликование.

До ангара они ковыляли минуты три, аккурат к тому моменту, когда из нутра огромного сооружения утробно урча турбинами, медленно выехал грузный "Сыч". Два из четырех подвижных блоков смотрели параллельно земле, выгоняя вертолет на взлетную площадку сделанную прямо перед воротами ангара…

Илья про себя подумал о том сколькому умудрились научить восемнадцатилетних юнцов всего лишь за полгода обучения. И надо заметить управление транспортным вертолетом было самым безобидным умением курсантов проекта "Иерихон".

"Сыч" замер перед спешащими людьми и пилот выпустил трап. В отличие от большинства большегрузных вертолетов у этой "птички" двери находились не сбоку, а сзади. По бокам же крепились подвижные блоки турбин.

Коротков, прежде чем погрузиться в нутро "Сыча" внимательно всмотрелся в сторону ЗГУ, стараясь увидеть бегущие фигурки бойцов осназа, но так никого и не разглядел.

"Странно, куклы ведь давно погибли," – удивился Илья.

Он ведь ожидал, что придется прорываться с боем, переживал по этом поводу, а на деле оказалось, что их отлету никто и не думает мешать, сейчас взлету могла помешать ПВО Базы, но о ней давно позаботились.

И все же, даже чувствуя как "Сыч" взмывает над облаками, Короткова не покидало неприятное чувство, будто он что-то не завершил, причем нечто важное. Мысленно прокрутив в голове все события ночи, оккультист не нашел ничего стоящего внимания и загнал гнетущее чувство на задворки сознания. Позже он обязательно к этому вернется и узнает в чем дело, но сейчас ему необходим отдых, и как можно дольше.

Предварительное направление марионетка-курсант получил, сразу, как только они поднялись на отметку в две тысячи метров над землей. Их "Сыч" взял курс на юго-запад, к границе государства…

Идущий впереди своих бойцов командир вскинул вверх кулак – «Стой!» – приказал он на языке скупых армейских жестов. Дальше по коридору лежали тела, оставленные ими же в момент прорыва в подземелье ЗГУ. Но не они заботили майора…

В морозном воздухе витало нечто непонятное, заставляющее быть напряженным, словно взведенная тетива. Командир не понимал что происходит, но тормозить не следовало, они итак отстали от предателей, бросивших на них мальчишек.

Убивать курсантов жаль, но не убить было нельзя. Печальный каламбур жизни.

Майор не знал, кто и что сделал с пацанами, но заглянув в глаза умирающего курсанта он увидел как у того с глаз спадает пелена, словно парень наконец прозрел, умер парнишка с улыбкой облегчения на губах.

Дико видеть такое, но майор даже обрадовался за него…

Тех предателей, что прикрывали отход основной группы выбили и уничтожили за пять-семь минут, хотя могли задержаться намного дольше, если бы не захватили с собой «Веера». Компактные и удобные они напоминали небольшие баклажаны. Принцип гранат простой – кинул и забыл, будь уверен, что в радиусе двадцати метров полегли все.

Майор продолжал вглядываться в темноту, дальше распластанных на полу трупов, но ничего не увидел, поэтому дал отмашку продолжить движение. Полтора десятка бойцов выстроившись цепочкой, и прикрывая друг друга, пошли вперед, готовые в любой момент дать отпор врагу, откуда бы он не появился…

…Крыс забился в угол, вжался в бетонный пол, не обращая внимания ни на тянущий с входа холод, ни на желание как можно скорее оказаться на свободе, вдали от лабораторий и Создателей. Существо, внешне напоминающее броненосца, размером с взрослого страфоршира было в панике, усилившейся, после того как Чужой, идущий рядом с Создателями сотворил нечто поистине мерзкое, противное самой сути жизни!

И даже после того как Чужой с Создателями ушли, а мерзость пропала, Крыс не мог заставить себя встать и броситься на волю. Капля извращенного сознания, привитая твари сыграла с ней злую шутку – там, где животное бросится прочь со всех ног, разум начинает паниковать и отказывается работать в нужном русле, подставляя хозяина.

Вот и с Крысом случилось нечто подобное – минуты три он приходил в себя, а когда все-таки смог встать на лапы, готовый броситься в дыру почувствовал приближение еще одной группы Создателей, но более многочисленной. Тварюшка чувствовала исходящую от них опасность и хотя злой силы Чужого ни в ком из них не было, но слабее Создатели от этого не были. Вступать с ними в бой было бы опасно для жизни.

Крыс вновь вынуждено пригнулся к полу и тихо зашипел, старательно прячась в нише возле стены…

Отряд Создателей ненадолго остановились в дюжине больших прыжков от выхода, постояв, они продолжили путь. Был момент, когда крохотный разум Крыса был готов вновь запаниковать: два бойца хотели дойти до тупика, проверить нишу, но их окликнули с улицы, куда вышли остальные Создатели.

Тварь, готовая к прыжку несколько расслабилась, дожидаясь удобного момента, но тут до нее донесся чудесный аромат божественного нектара Создателей…

Пара бойцов, прикрывавшие тылы отряда пошли по небольшой кишке, но не успели сделать десятка шагов, как их окликнул командир:

– Бер, Ник – прикройте выход!

– Есть!

Осназовы не дойдя до тупика, резко повернулись и с автоматами наперевес пошли обратно, охранять дыру в воротах.

– Ник, повязку поправь, кровь опять течь начнет, – посоветовал приятелю Бер, указывая на красно-белую полоску, плотно обтягивающую бицепс. Сверху нее проступало особо темное алое пятно…

– Сейчас.

Внезапно за спинами послышался негромкий цокот когтей об пол, люди дернулись вперед, одновременно поворачиваясь корпусом на 180 градусов, но им не хватило секунды. На спину легко раненого Ника прыгнула какая-то тварь и тут же впилась ему в шею, прокусив ее с первого раза до позвоночника. Боец не успел даже вскрикнуть.

Второй – Бер вскинул было автомат и уже спустил курок, но автомат не выстрелил.

«Тлять! Клин!» – матюгнулся Осназовец.

Бер не растерялся и тут же перехватил автомат за дуло, попытался ударить прикладом прыткую тварь, но та оказалась не только проворной, но и не в меру сообразительной. Не успел человек замахнуться, как тварь, еще мгновение назад вгрызавшаяся в шею его приятеля прыгнула на него, лишая свободы маневра.

– Тревога!

Бойцу хватило времени крикнуть только одно слово, большего ему тварь не позволила. Мощные челюсти, увенчанные острыми зубами-резцами, порвали горло за один укус. Шанса у Бера просто не было. Однако осназовец успел предупредить об опасности и поэтому новую угрозу остальные девять бойцов встретили пулями…

Он сделал пару шажков вперед и изо всей силы оттолкнулся, целясь в спину Создателю. Инстинкты визжали от адреналина!

Разум вернулся к Крысу только когда небо и язык ощутили вкус чудесного нектара Создателя, но теперь извращенный разум впал в экстаз. Ему хотелось еще! Больше, как можно больше!

Однако при всей своей звериной сущности тварь не уподобилось животному на все сто процентов и отлично понимало исходящую от второго человека опасность, тот направил на него оружие, но почему-то не выстрелил и тут же перехватил его, намереваясь ударить…

Крысиные рефлексы бросили создание вперед, на человека. Легкий удар головой под подбородок – обнажается горло, и Создатель падает, не в силах удержаться на ногах. Но в то мгновение пока он падал, челюсти Крыса уже сомкнулись у него на шее. Один укус и он вновь ощутил вкус нектара: яростного, почти огненного, приправленного бьющей через край энергией жизни. Удивительный вкус! Он не сравним стой гадостью, которой пичкали его Создатели, когда он сидел в клетке.

"Вперед! На волю, как можно дальше отсюда!" – скомандовал себе Крыс, с трудом отрываясь от шеи Создателя.

Своим умишком неведомая зверушка понимала, что оставаться в тенетах подземелья ЗГУ ему нельзя ни в коем случае – смертельно опасно. Единственная возможность выжить убежать как можно дальше отсюда. Звериное чутье буквально визжало о том, что нужно исчезнуть и единственная возможность – прорваться наружу, убив Создателей…

Не медля Крыс, бросился вперед – ловкий, верткий и быстрый, опьяненный вкусом человеческой крови он думал, что легко прорвется и не обращал внимания на саднящее чувство тревоги молоточком колотящееся в его сознании.

Созданию вивисекторов ЗГУ был не страшен лютый мороз, оно могло обойтись без еды больше недели и при этом сохранять почти сто процентные заложенные в нем качества, но вот выдержать почти в упор выпущенные пули со стальными сердечниками ему было не под силу.

Но Крыс и не думал сдаваться! Прыжок, отскок и вновь прыжок… в морду бьет фонтанчик бетонной пыли, выбитой автоматной очередью… Крыс вертелся юлой, прорываясь зигзагами из бетонной ниши.

Тварь по пути к воле успела задеть четверых осназовцев: двум сильно ранила ноги, одному руку, а еще одному спину.

Бойцы не могли залить всю нишу огнем – опасались задеть своих, но и дать созданию уйти они не могли! И как только тварь спрыгнула со спины их товарища, она на пару секунд открылась, карабкаясь по стене на волю. Лучшего шанса было трудно представить!

Не успел Крыс перевалиться за высокий бортик, как почувствовал, что в спину ему впиваются сразу десяток стальных ос, а мгновением позже еще столько же. Тварь попыталась, было дернуться и все же перекинуть свою тушу, но не смогла – один из бойцов загнал сразу две пули в черепушку Крыса.

Тушка ублюдочного создания ученых свалилась вниз, но осназовцы и не думали останавливаться, продолжая поливать ее свинцом.

– Хватит! Проверить боезапас, – наконец остановил подчиненных командир, попутно делая себе на ноге перевязку.

Так получилось, что его прыткая тварь ранила первым, и он успел сделать по ней всего пару выстрелов, да и те ушли в «молоко».

– Ури, Пит, Дрон и Мак бегом к ангару – предатели, скорее всего туда направились. Старшим Мак.

– Цель? – тут же спросил Мак, проверяя боекомплект.

– Всех ликвидировать, по возможности объект «17. 12. 15» взять живым, если не получится, то его убрать любой ценой. Вопросы? Нет? Тогда бегом к ангару! – гаркнул командир, болезненно кривясь.

Четверка осназовцев, избежавших ранений бегом бросились в сторону огромного сооружения. Но не успели они преодолеть и четверти пути, как услышали характерный гул «Сыча».

– Быстрее! – крикнул Мак.

Казалось, бежать быстрее было уже нельзя, но бойцы все-таки ускорились…они почти успели, даже приготовились открыть огонь на поражение, но грузный вертолет уже оторвался от асфальта и начал набирать высоту.

Выпущенные от злости очереди даже не задели обшивку, а если бы и задели, то пробить «пузо» «птички» были не в состоянии.

Задание провалено. Объект скрылся. Мак заковыристо выругался и, не придумав ничего лучше сел на голую промерзлую землю. Тридцати градусный мороз в эти секунды осназовцами не ощущался, каждый из них буквально чувствовал как на лбу проступает клеймо позора. Ведь предатель завелся не где-нибудь, а в самом секретном центре передовых разработок…

"Между 2-мя и 4-мя часами ночи загорелся склад боеприпасов под Тобольском. Напомним, что временно базирующиеся рядом с городом части ВДВ находились в это время на учениях.

Следствием разрабатывает разные версии случившегося. Одна из основных – саботаж".

ИТАР-ТАСС 1.01.23.

Глава 13

«Сычи» летели высоко над землей, стремясь скорее попасть обратно на Базу. Им потребовалось чуть больше часа, чтобы преодолеть расстояние от места боя с наемниками до глухого местечка расположенного в трехстах километрах от Народной.

Казалось бы, подумаешь – час лету, толком не отдохнешь, не позанимаешься. Словом мизер! Но именно сегодня шестьдесят минут стали роковыми и отряд осназа прибыл к шапочному разбору. Десантировавшиеся прямо с "Сычей" бойцы едва не открыли огонь по своим товарищам, ковыряющимся у дверей ведущих в подземелье ЗГУ.

Стоило прибывшим осмотреться, как они начали скрежетать зубами и материться. Увиденное вызывало уныние: раскуроченные взрывом двери, до недавнего времени надежно закрывающие подземелье ЗГУ теперь напоминали смятый лист фольги из-под шоколадки, и на фоне этого хмурые лица товарищей, которых почему-то было меньше десятка, довершал картину безжизненный темный, словно после мора, научный городок…

Выбравшись из вертолета, полковник Большов зябко передернулся и плотней прижал воротник бушлата к шее.

"Морозит, ядрена вошь!" – со злостью подумал он.

Еще не узнав о прошедшем командир осназа Базы подсознательно ожидал плохих вестей. Не успел он пройти и дюжины метров как увидел прихрамывающего ему на встречу своего заместителя майора Ермолова.

– Что здесь произошло?

– Полный алес… – покачал он головой.

– Следов штурма не видно… Десант? – Большов оглядел территорию и кивнул на раскуроченные взрывами двери.

– Нет. Это наши поработали.

– ???

Ермолов криво усмехнулся и начал пересказывать все случившееся. Коротко и емко, опуская лишние детали.

– Так, стоп! – вдруг остановил его Большов.

Командир осназа Базы достал из кармана рацию и выставил частоту связи с летунами "Сычей"…

– Одна из птичек упорхнула. Постарайтесь ее найти.

– Вас поняли! Что делать при нахождении? – ответил старший звена.

– Уничтожить.

– Есть уничтожить!

Для такого дела техники, вылезшие из своих нор, приволокли на телегах блоки ракет "воздух – воздух". Дозаправка, подвеска вооружения и три "Сыча" готовы к вылету!

Бойцы тем временем вошли на склад, посильно помогая в разборе завалов и уборке. Мертвых аккуратно укладывали в целлофановые мешки и на телегах вывозили в медкрыло, замораживая тела в морге…

Середина ночи, но об отдыхе никто и не заикнулся, наоборот все работали как проклятые, даже пришедшие в себя курсанты, кроме Варфоломея, помогали. И хотя на них поначалу косились – считай такие же пацанята все и устроили, но потом до людей дошло, что курсант курсанту рознь.

Лишь под утро, с первыми лучами солнца авральная работа затормозилась. Привели в порядок внутренние помещения, замыли кровавые следы и запечатали раскуроченную взрывом операторскую. ЦПО восстановить с ходу не удалось – вирус, запущенный в сеть оказался сложнее, чем показалось…

Диверсия курсантов – ренегатов нанесла огромный ущерб не столько самой Базе, сколько ее репутации. Убит начальник, сведены на нет изыскания по ряду разработок, хорошо, что ученая братия все отчеты хранила в отдельных носителях, постоянно дублируя новую информацию. В противном случае вирус, уничтоживший всю сеть, добрался бы и до бесценных данных…

Главным ударом оказалось похищение иномирца из казематов ЗГУ, ведь по сути вся деятельность сотен научных работников и обслуживающего персонала зиждилась на данных полученных от фэр-мана. И лишившись его по сути остановилась…

База получила такой удар, от которого ей суждено не скоро оправиться. Да и отправится ли вообще не известно!

Единственный шанс – доказать причастность специалиста оккультных наук и тогда удар всесильных мира сего пройдет вскользь, обрушится всей мощностью на отряд "Невод", откуда и прибыл диверсант.

Все эти мысли обдумывались временным начальником Базы полковником Большовым на протяжении всей ночи, окончательно идея спасения проекта сформировалась только утром, когда стало ясно, что остается одно средство: "пан или пропал"…

Астрал не просто ирреальный мир, а полноценное отражение вселенной, правда, со своими законами. Здесь в одной плоскости лежит один мир, а поднимись на ступень выше и попадешь в другой. И пусть тело не может совершать такие переносы, но разуму это под силу, однако чем дальше сознание отдаляется от первоначальной плоскости – отражения родного мира, поднимаясь или опускаясь, оказываясь в новых ирреальных просторах, тем меньше шансов найти дорогу назад, особенно если «якорь» сорвало, и сознание уносит в неведомые дали.

Но Варфоломею повезло – сорванная Сфера Разума хоть и перескочила с плоскости, но дальше верхнего порога не прыгнула и теперь скользила вместе с потоком первородной халь в неведомые дали.

Как только сознание юноши пробудилось, он попытался вернуться назад, но увы, из – за пустых резервов сил сорваться и уйти вниз, на родные просторы не было, поэтому теперь Сфера, сжавшаяся до размера горошинки витала не понятно где, без права на покой.

С каждой минутой надежда на скорое пробуждение таяла.

Поток нес его мимо мириадов тусклых нитей чьих-то судеб. Вару было на это плевать, он спокойно наблюдал за тем как рассыпаются на первородную халь одни и проявляются другие. Какие-то нити были ярче, другие наоборот казались едва различимы на фоне серой ирреальности.

Варфоломей не знал сколько именно времени наблюдал за происходящим, потерял счет времени. Может показаться странным, но он не терял надежды на спасение, старался найти выход, даже пробовал усвоить частички первородной халь, но это ему конечно сделать не удалось – энергия простоускользала, словно вода сквозь пальцы.

Внезапно, когда Сфера Разума в очередной раз едва не столкнулась с одной из нитей, юноша вдруг понял, что где – то внутри него что – то лопнуло, сломалось, сначала Вар запаниковал, но уже через мгновение понял – ему ничего не угрожает, скорее наоборот, открылось нечто новое, то о чем он раньше и не догадывался…

Один из барьеров, постоянно закрывающий глубины сознания юноши треснул и спустя миг рассыпался!

– Давай Вар! Вставай!!

Уши словно заложило и слова доходят до мозга с трудом, искажаясь и смазываясь. С третьей попытки Варфоломей, наконец, смог осознать, что ему говорят и только после этого кое как открыл глаза.

– Уф! – облегченно выдохнул Ост, насторожено глядя на друга. Кто его знает, может опять провалится в беспамятство. Секунда, другая а Варфоломей и дальше лежал с открытыми глазами, тупо глядя в одну точку.

Взгляд пустой и безучастный…

– Эй! Ты меня слышишь? Вар? – легонько хлопнул юношу по щеке ладонью Гриша, сидевший с другой стороны кровати, но результата не было – Вар продолжал смотреть куда – то вдаль, не реагируя ни на какие раздражители.

– Он все так же плох? – вошел в комнату Тимофей, неся в руках плошки с едой и трехлитровый термос с чаем.

– Только что пришел в себя, но…

– Так это здорово! – обрадовался Тим, но видя что друзья сидят нахмуренные согнал с лица улыбку. – В чем дело?

– Сам погляди, – вздохнул Ост, встал со стула, уступив место товарищу. – Пойду позову доктора, скажу что есть улучшения, может он знает что случилось…

– Ступай, – кивнул Гриша.

Тимофей тем временем стал внимательно рассматривать Варфоломея. Тот исхудал и осунулся, прошло всего пару дней, а казалось, что целая неделя. Не смотря на все усилия врачей улучшения до сегодняшнего дня не было. Вар будто лежал в коме, даже сердцебиение было замедленным, ненормальным для здорового человека.

В тайне от Петра Никоновича – врача Варфоломея, ребята помогали ему как умели. А умели они немало, но только не по медицинской части. Наплевав на предписания они, заметив, что энергетика друга сильно истощилась стали вливать в него свои резервы. Им было плевать даже на то, что с трудом набранные резервы впитывались организмом Вара крайне неохотно, если 3–4 процента от вложенного усваивалось, то было уже хорошо, ведь главное что дело пошло на лад.

И дело в плохой усваимости было не в том, что Варфоломей был без сознания, а в том, что преобразованная халь у каждого своя и почти не годится чужому телу. Но так как первородная халь все – таки была переработана в годную, то все же частично могла быть усвоена другим адептом, но процент усвоения до безобразия мал…

– Вар ты меня слышишь? – склонился над другом Тимофей, махая над лицом ладонью, попутно следя за реакцией.

Нуль внимания. Взгляд юноши был все таким же – пустым. Через пару минут в палату вошел Петр Никонович и буквально вытолкал взашей ребят, посоветовав им прийти позже…часов через десять, а лучше вообще не раньше следующего утра. Потому как время уже близилось у вечеру и ночью в палате больного делать нечего.

Ребятам не осталось ничего другого как смириться и пойти к себе. В медпалате богом и царем был только врач и его решения не оспаривались.

Между тем Петр Никонович начал осматривать пациента, задавал вопросы – все без толку, Варфоломей не подавал признаков жизни, разве что грудь поднималась и опускалась, обогащая кровь бесценным кислородом…

Через десять минут мыканий и бесплодных попыток привести пациента в чувство доктор ушел, делая пометки у себя в блокноте, висящем вместе с ручкой на груди. Выходя, он выставил освещение на минимальное энергопотребление, и палата погрузилась в полутьму. Лишь пара тусклых "холодных" ламп горели в потолке, создавая иллюзию лунного света, пробивающегося сквозь грозовые облака.

Дверь плавно притворилась, залипли магнитные замки и палата погрузилась в абсолютную тишину. В медотсеке ЗГУ каждую комнату делали звуконепроницаемой, так что в каком бы не был состоянии больной мешать соседям он точно не будет.

Прошло полчаса, близилась полночь, а Варфоломей продолжал лежать на кровати с открытыми глазами, но если раньше его зрачки были неподвижны, то теперь они начали оживать – медленно, постепенно. Ближе к часу ночи Вар окончательно оклемался и уснул.

Никто не видел, как по скулам текли скупые мужские слезы, скатывались на подушку и исчезали в мокром пятне. Боль потери чего – то важного ударила внезапно, резко – словно хук боксера.

Под утро Варфоломей проснулся бодрым, свежим и совершенно не помятым, словно не было двухдневной спячки.

– Жизнь продолжается, – криво усмехнулся он, глядя на себя в зеркало.

Боль утихла, затаилась, ожидая удобного момента, чтобы распуститься ядовитым колючим цветком…

В кабинете начальника Базы расположился полковник Большов. После нападения прошел день, а зацепок по Короткову до сих пор не было, будто в воду канул, даже угнанного «Сыча» пока не нашли. Систему обещали восстановить дня через два, а это значит, что предатель с иномирцем успеет скрыться. Ищи потом ветра в поле…