Текст книги "Покой нам только снится (СИ)"

Автор книги: Иван Кузмичев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 19 страниц)

Кузмичев Иван
Наперекор судьбе
Книга первая
Покой нам только снится

Пролог

Конец второго десятилетия 21 века.

Резко усилились природные катаклизмы, в результате чего увеличилось и количество техногенных катастроф, самым неблаготворным образом влияющих на природу, а вместе с ней и на сознание людей.

Мир словно прозрел, люди увидели, что оказывается ресурсов, хватавших ранее почти на всех, вскоре может вовсе не остаться. Уголек пожара войны, начинающей новый передел территорий стал раздуваться с 2012 года…

Именно в двенадцатом году мир ощутил на себе жесткость Матушки – природы. Страшные холода сковали в своих объятьях всю Скандинавию, заставив жителей мигрировать вглубь Евросоюза, ближе к теплу. Россия и Канада, их северные земли странным образом оказались меньше подвержены холодам, остальные страны залили ливни или высушила ненормальная жара, начали гореть леса…

В следующие два года приближение глобальных перемен почувствовали жители всех материков: стали просыпаться вулканы, участились цунами и ураганы. Человеческая цивилизация медленно погружалась в хаос.

Правительства пытались бороться с последствиями катаклизмов, но добиться сколько-нибудь серьезных результатов не могли. На планете начались конфликты распределения пищи и питьевой воды, встал вопрос об энергоресурсах, запасов которых после тяжелых зим у стран-потребителей почти не осталось…

Но в 2015 году природа сжалилась над людьми и катастрофы почти прекратились, давая человечеству прийти в себя. Однако след на теле Земли за три года бедствий и потрясений остался очень заметный: радиоактивные пятна взорвавшихся АЭС, затопленные равнины, лопнувших плотин, серые пустоши пепла, на многие километры, окружившие бухтящие даже после извержения вулканы. Все это не внушало оптимизма и радости.

Мир получил передышку, возможность приготовиться…

На фоне всех этих катаклизмов и ужасов одно явление осталось почти незамеченным.

В одну из октябрьских ночей 2017 года над Уральской грядой внезапно появился луч света. Яркая алая нить протянулась из черной космической бездны к самой высокой горе Урала – Народной. Сияние продолжалось не больше секунды, но этого хватило для того, чтобы его зафиксировали спутники и сотни зевак, оказавшихся поблизости.

К месту сразу отправили поисковую экспедицию, но прибыв на место военные ничего не обнаружили.

В течение месяца шли активные поиски неведомого, измерили все что можно, однако после анализа полученных данных стало ясно, что ничего существенного найти не удастся. В итоге алый луч приписали к атмосферному явлению, вроде Северного сияния.

Никто так и не узнал, что в то время, когда появился луч, на Солнце вместе с постоянными "бурями" произошел ряд вспышек. Следом за ними из массы светила пропало больше сотни мегатонн первородного вещества. Для звезды подобная частица все равно, что капля для Мирового океана, поэтому само событие осталось никем и ничем незамеченным.

Глава 1

Жажда адреналина, тайные желания, приправленные человеческим любопытством, вели людей к невысокой горе Народной, ставшей вдруг примечательнейшим местом для искателей и уфологов. Им было плевать на официальные заявления маститых ученых напрямую сказавших о том, что здесь ничего не обнаружено.

В подтверждение слов власти даже сняли оцепление у подножия горы.

Жизнь местного населения, обитающего в поселке Мульки, преобразилась. Сначала к жителям приезжали столоваться военные и ученые, а затем псевдоученые разных мастей. Подобный наплыв уфотуристов оказался ожидаем, невзирая на заявления РосКосмоса и МинОбороны.

Что им размышления маститых ученых? Тьфу! Бредни седовласых маразматиков и ничего больше. Энтузиасты почему-то считали себя более сведущими в вопросах инопланетной жизни. Именно поэтому они не оставляли попыток докопаться до истины, впрочем и их поиски ничем примечательным не увенчались, так что ажиотаж вокруг горы через год почти пропал, даже простых НЛО мелькающих над Сибирью и то обнаружить не удалось…

Ну а когда на Народную в декабре 2018 года послали экспедицию проспонсированную Уральским университетом имени Максима Горького, то мало кто вообще связал ее и давнее "атмосферное явление" вместе. Люди решили, что ученая братия собралась установить новую метео аппаратуру вместе с геологическими датчиками.

В состав экспедиции вошли аспиранты и доценты кафедр геологии и астрофизики. Возглавлял же "поход" заслуженный член Российской Академии Наук – профессор Филинов Борис Иванович.

Сборы группы оказались недолгими: чуть больше трех недель потребовались экспедиции, для того чтобы утрясти формальности и выбить из прижимистой бухгалтерии положенные по приказу ректора деньги.

Нанятый автобус вывез группу на высоту ста двадцати метров. Дальше дороги для автомобиля не было, удивительно, но эта заросшая разбитая дорога, некогда была одной из основных трасс для переезда на другую сторону Уральской гряды в этом месте. Сейчас же от нее не осталось и следа, только воспоминания старожилов да упоминание на картах 1957 года.

Так что как бы там ни было, но пройденное расстояние уже в первый день оказалось в копилке экспедиции. Все-таки тащиться со снаряжением и аппаратурой по бездорожью в гору мало удовольствия. Правда половина группы занималась горным туризмом не один год, некоторые кроме русских гор успели полазать в Альпах, Карпатах, Андах и Тибете. Именно поэтому невысокие Уральские горы могли показаться сложными только новичкам группы: двум доцентам и одному доктору наук, впервые ступивших на тернистый путь покорения горной вершины.

Два дня прошли без происшествий и на третий группа, пыхтя от натуги и одновременно весело переругиваясь, встали на привал, преодолев три четверти пути…

– Борис Иванович, долго нам еще тут бродить?

Рядом с моложавым, но уже седовласым мужчиной ежась от холода, стояла молодая аспирантка Уральского университета имени М. Горького – Елена Пущина. Погода, как обещал метеопрогноз, естественно не сбылась. Вообще порой думаешь о том, что гадать на кофейной гуще продуктивнее, чем слушать синоптиков, одна радость – слушая их, понимаешь, что когда нет "дожжя" или "мякиши" жизнь становится чуточку веселее и радостнее.

– Скоро, Леночка, совсем чуточку осталось, помню в 83 – м, на эту же гору, нашу группу в первый раз сюда привел профессор Кунин, замечательный человек. Душой компании всегда был, – с толикой грусти улыбнулся Филинов. – Нас, аспирантов было семь человек: пять восторженных юнцов и две не менее радостные девчонки, а вот докторов наук, доцентов и даже профессоров набралось две дюжины и маршрут у них был сложнее, кажется в тот раз, один из академиков вовсе сорвался в ущелье…

– Да? А далеко это было? – с опаской посмотрела на близкую расщелину аспирантка, отступая от нее полшага. Возле края стояли три парня и увлечено тихо беседовали, не забывая при этом с интересом глядеть во тьму пропасти, вгрызающейся в самые недра земной коры.

– Километра три западнее, но вы, деточка, не переживайте, нам туда не надо, мы идем к вершине, – улыбнулся профессор, предвкушая бередящее душу восхождение. Приближался полдень, падающие лучи играли на снежном покрывале, опоясывающей пики.

Возглавить экспедицию профессору предложил сам ректор университета – Антон Павлович Глибов, а заодно решил тем самым поднять личный авторитет среди кафедр, ведь очередное переизбрание было не за горами. Кстати вполне вероятно, что именно благодаря приближающимся выборам университет и выделил деньги на экспедицию, но об этом старались не думать. Да и зачем тратить время, если есть финансирование? Они ведь получили что хотели!

– Боря, что это там мигает? – к Филинову подошел седовласый как лунь сухопарый мужчина.

Петр Алексеевич Гринёв, творец десятков научных работ в области геодезии частенько принимал участие в подобных мероприятиях. И пускай ему было уже 63 года, молодость души в нем не угасла, он по-прежнему старался поддерживать форму, правда получалось не очень. Слишком напряженная и сложная работа у преподавателей университета, мало того, что нужно к каждому студенту свой ключик найти, так еще и из ректората финансирование для кафедры выбить, а потом еще переругаться с завкафедры – Карлом Ароновичем Вайцехом. Ведь полученные деньги должны пойти на науку, а не в карман хитрого прохвоста Ароныча, крепко держащегося за место второй срок подряд.

– Сейчас проверим, Петр Алексеевич. Сережа, Коля приготовьте фонари, нам предстоит познать неведомое, – с улыбкой сказал Борис Иванович.

Пальцы профессора нашарили в кармашке туристического рюкзака плоский фонарик "холодного" света. Шутку профессора поддержали дружным смехом, даже Гринев улыбнулся, а куда деваться, если горы Урала изучены до последнего камешка. А в последний год и того тщательней. Ну не может здесь быть мало-мальски важных открытий, тем более в зимнюю пору. Между тем мерцание внутри дальней от их стоянки расщелины усилилось, но уже через десяток секунд прекратилось, словно вольфрам лампочки выгорел и осыпался серым пеплом.

– Чем дальше, тем страньше и страньше, – хмыкнул Филинов, крепче сжимая во вспотевшей ладони шершавую рукоять фонаря.

Вся группа замерла в предвкушении, однако пойти с профессором и парой аспирантов никто не захотел. Может потому что испугались, а может и из-за банальной лени. Мол, выдалась минутка так надо отдохнуть, а не лазить черт знает куда, разглядывая "пустышки". Да к тому же в этих местах частенько случались обвалы. Возможно именно из-за непомерного любопытства, увидит кто-нибудь кажущееся необычным и бежит сломя голову, забыв о банальной безопасности…

Между тем профессор в сопровождении студентов подошел к темному зеву входа. Его размер позволял пройти одному человеку без рюкзака, туристические ранцы альпинисты благоразумно оставили на стоянке.

– Держитесь за мной, коллеги, – чуть хрипловатым голосом тихо сказал профессор. – Шуметь не стоит, потому, как никто не знает, какие трещины могут быть в сводах пещеры, чрезмерный шум способен подействовать отличным резонатором. К чему это приведет, думаю, можно не объяснять.

Сергей Титов и Николай Громов, идя за профессором, улыбнулись, опасности казались эфемерными, несущественными, из разряда тех о которых рассказывают ночами возле большого костра. Подобные сказки часто "вешают на уши" неопытным альпинистам и туристам, дабы внушить заочное уважение к величию гор, что в принципе выгодно инструкторам и самим рассказчикам, ведь на фоне описываемых ужасов они выглядели на порядок сильнее и удачливее!

– Борис Иванович, а как вы думаете, что это может быть? – холодный голубой свет выхватил в пяти метрах от идущей троицы небольшое углубление, в котором когда-то свила себе гнездо пичуга. Не для страуса конечно, но размеры "жилища" поражали. Увидеть гнездо диаметром больше метра в горах по меньшей мере удивительно. Осмотрев его, профессор заметил, что сделано оно аккуратно: веточка к веточке, не каждому человеку подобное мастерство удастся.

– Не знаю, Сережа, вполне может статься, что это просто игра света на сталактитах, или вовсе наше воображение чудит, как никак световой диапазон волн КСЗ в известном вам треугольнике может выдавать очень оригинальные цвета, был бы луч света…

– Но откуда здесь свет? – удивился Николай, аккуратно переступая мелкую расщелину, прорезавшую часть пещеры.

– А вот это нам предстоит узнать, коллеги.

Сама пещера не отличалась от тысяч ей подобных. Те же горные породы, тусклый камень и тяжелая гнетущая атмосфера изредка сменяемая яркими всполохами красных огней спасательных свечей или "холодным" светом фонарей.

Старожилы часто рассказывали о том, как много лет назад видели на склонах гор, поздней весной огромные человеческие следы. Научный люд к подобным разговорам естественно относился с пренебрежением, если нет доказательств, то нечего и дурью маяться. Нужно делом заниматься, к примеру, разрабатывать недовыработанные шахты или пялиться в синематограф, наблюдая как очередной охламон дурит головы наивным домохозяйкам, мечтающим о чистой вечной любви, которая будет обязательно с принцем из далекой страны.

Ну не дуры ли эти клуши!? Какая может быть любовь к девушке в центнер весом и лицом крокодила, не желающей следить за собой и обвиняющей в этом весь мир?

Мда, мир определенно погряз во лжи и пороках, порой профессору выросшему в другом времени казалось, что он лежит в больнице, погруженный в летаргический сон. Причем видятся ему не грезы юности, а ужасы будущего, в котором победители оказались под пятой у побежденных. Увы, как бы Борис Иванович не щипал себя украдкой последние два с половиной десятилетия, но так и не смог проснуться…

Обогнув очередной уступ, Филинов увидел слабый розовый отсвет похожий на игру света на гранях гранита. Присмотревшись, профессор вынужденно признал, что ошибся: никакого гранита здесь не было.

– Коллеги, нам стоит пройти чуть дальше, – задумчиво протянул он, шаря в карманах. Любимая никелированная зажигалка осталась в рюкзаке возле входа. – Жаль.

Услышав о более глубоком "погружении" аспиранты оживились. Им самим стало интересно, что же там такое светится…

Маленькая искорка в бесконечном бушующем пламени затрепыхалась, словно под порывом ветра. Раз за разом она пыталась вырваться из пламени, но везде, куда бы не стремилась, ревела плотная стена плазмы. Шло время, искра разрасталась, превратилась в маленький ком пламени. Постепенно давление на него ослабло, траектория движения больше не напоминала петли удирающего от голодного волка зайца.

В конце концов, огненный шар, после долгих блужданий замер на месте, продолжая расти в размерах, притягивая к себе все имеющиеся неподалеку не сформировавшиеся в самостоятельные огоньки искры. Диаметр огненной сферы увеличивался, постепенно начал меняться цвет, с красного, на оранжевый, потом на ярко-желтый до тех пор пока не превратился в абсолютно белый огромный комок огня.

Однако так не могло продолжаться вечно, сфера вибрировала, на ее поверхности то и дело вспыхивали алые молнии, до тех пор пока не появилась размеренная возрастающая со временем пульсация. Постепенно ускоряясь, сфера начала мигать, на мгновения прерывая вибрацию, в какой – то момент, когда пульсация попала в унисон с вибрацией, сфера не выдержала и взорвалась, выпуская в бесконечность идеальный белый луч, высвобождая накопленную энергию в океан перворожденного пламени…

– Профессор смотрите! – воскликнул один из аспирантов.

– Вижу Сережа, – шумно сглотнул Филинов, доставая из кармана перочинный ножик.

Подойдя ближе, троица увидела на полу пещеры большой дрожащий комок красной слизи. Он слабо пульсировал, напоминая огромное сердце. Люди замерли рядом с ним, не в силах пошевелиться. На стенах пещеры сохранились разводы застывшей пемзы и изъеденный коррозией серый пол.

Время тянулось как липкая паутина, не желая отдавать ни секунды, а троица стояла не в силах пошевелиться. Внезапно, пульсирующий комок задрожал. Постепенно кокон стал истаивать, комья слизи отваливались пластами, растекаясь розовой слизью.

– Коля ты цифровик с собой взял? – нарушил тишину профессор.

– В рюкзаке оставил, – тихо ответил аспирант.

– Бегом за ним, нужно запечатлеть ЭТО, – не отводя взгляда, приказал ему Филинов.

Громов сделал пару шагов назад, после чего развернулся и петляя по кривому коридору пещеры бросился к выходу. В руке у него в такт бегу покачивался небольшой туристический фонарь с "узким" лучом, бьющим на расстояние в три десятка метров. Выбравшись наружу, аспирант коротко обрисовал ситуацию всем оставшимся снаружи после чего, подхватив пару запасных батареек, бросился обратно. За ним собрались пойти остальные, но были остановлены Гриневым.

– Если Борис Иванович ничего по этому поводу не сказал, то и соваться не стоит. Ведь места как я понял там немного. Так Николай?

– Да, профессор, стоять негде, мы втроем поместились кое-как. Притом, что рюкзаки оставили, – ответив, ассистент нервно переступил с ноги на ногу и бегом бросился к пещере.

Ступив на серый шероховатый камень, покрытый мхом и многолетней грязью, Николай включил фонарь. Подумав, достал эластичный бинт и неизвестно для чего примотал к бедру батарейки, цифровик остался на запястье. Самодельный кожаный ремешок плотно обхватил руку и не позволял аппарату проскальзывать.

"Черт! Забыл топорик взять, а ну и фиг с ним, успеем еще кусок отколоть", – подумал Громов, петляя по коридору.

Неровный тусклый алый отсвет казалось, вовсе исчез, но, подойдя, ближе ассистент заметил, что профессор вместе Серегой Титовым склонились над чем-то непонятным. Аккуратно наступая на пол, по которому разлилась странная жидкость.

– Поразительно, этого просто не может быть, – то и дело тихо повторял Филинов, вертя в руках тонкое стальное стило неведомо как оказавшееся в кармане профессора.

– Профессор, цифровик здесь, – негромко сказал Николай.

– Что? А это ты, Коля, принес аппарат? Так чего стоим, снимай со всех ракурсов, начинай прямо отсюда, – Борис Иванович встал с колен. Следом за ним поднялся и белый как мел Серега, крупные бисеринки пота выступили на лбу, в глазах теплился огонек пережитого страха.

"Чего же он здесь такого увидел? – подумал Громов, но вслух спрашивать не стал".

Пальцы нажали пару кнопок – фотик включился, следом за ним зажужжал зум, и максимально приблизив изображение, ассистент стал резво щелкать кадр за кадром, стараясь запечатлеть каждый квадратный сантиметр странного создания, дрожащего на холодном полу пещеры.

– Вы только поглядите на это коллеги! Он таял очень давно, если можно так выразиться. Нам посчастливилось застать концовку сего действа. Удивительно! И самое главное, Оно живо! Вы только посмотрите, как оно дрожит, – профессор легонько ткнул лежащее на полу создание, но никакой реакции не последовало.

Тело продолжало дрожать.

В огромной розовой луже слизи лежало существо непохожее ни на одно создание Земли. Скукожившись будто эмбрион, Нечто обнимало руками прижавшиеся к груди колени. Так как это делают младенцы в утробе матери. Если бы человека отличало от других разумных только наличие пары рук и ног, да голова на плечах и волосатая поросль в некоторых местах, то лежащее на полу Нечто, несомненно, следовало бы отнести к хомосапиенс. Но даже самый ярый либерал и демократ вряд ли смог бы провести аналогию Существа с человеком.

Во-первых, руки… они походили на загипсованные конечности и вместо ладоней торчали округлые валики раза в полтора толще запястий. Во-вторых, ноги… если не обращать внимания на мелкую алую чешую, покрывающую их и несколько наростов на трехпалых стопах, то ноги вполне походили на человеческие. Ну и, в-третьих, голова… нет, никаких клыкастых пастей не было, как не было огромных глаз на лбу и затылке, обычная пара фиолетовых глазных яблок, правда без зрачка. Шеи не было, голова торчала прямо из плеч, прикрытая костяной полусферой. Под носом у него была небольшая костяная пластина, прикрывающая рот.

Грудь существа вздрагивала, будто Оно пыталось вздохнуть. Вдруг костяные пластины на теле пришли в движение. Под сводами пещеры раздался глухой стон. Мгновение и костяные пластины вернулись обратно, а через секунду новый стон. Тихий шорох сопровождал каждое движение, будто пластины притиралась друг с другом, на их краях виднелась вязкая розовая слизь в изобилии растекшаяся по полу.

– Поразительно, – прошептал профессор, щелкая пальцами. Мол, давай Коля, снимай и ничего не пропускай.

Но аспиранту не требовалось напоминать, он как заведенный щелкал вспышкой каждую секунду, иногда и вовсе снимал на видео. А Оно между тем постепенно осваивалось, прекратились могильные стоны, перестала сочиться из стыков странная бледная кровь, а культи и вовсе зашевелились, отлипая от ног.

– Вот черт! – вдруг воскликнул Сережа.

Профессор вместе со вторым аспирантом недоуменно перевели на него взгляд, а после на существо. У обоих вырвался сиплый вскрик.

Существо начало подниматься…

"Трагически завершилась геологическая экспедиция, собранная университетом им. М. Горького. Два человека погибли от лап дикого животного, еще один получил тяжелую психологическую травму от увиденного.

На место выехала специальная группа из ближайшей воинской части. И по заявлению секретариата губернатора животное ликвидировано. Семьям погибших университет выплатит компенсации в размере…"

ИТАР-ТАСС. 18.12.18.