Текст книги "Академия Militas Dei. 1-й курс (СИ)"

Автор книги: Иса Браус

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 11 страниц)

День рождения

Две недели спустя.

Настала та суббота, после которой Нинель Воронцова уже официально вступала во взрослую жизнь. Восемнадцатый день рождения девушки начался с поздравления от Алисы и других одногруппников, с которыми именинница успела наладить приятельские отношения. Не ожидая от них ничего большего, Нинель направилась в город.

Первым пунктом назначения было кладбище. Заранее закупив конфеты и маленький пузырь водки, Нинель направилась к своей семье.

– Ну, привет! К вам пришла уже взрослая девушка. – достав из рюкзака пузырь водки, Нинель подошла к могиле деда, – Ну, дедуля, в этот раз можно.

Открыв бутылку, именинница вылила всё содержимое на могилу родственника, а для могил мамы, бабушки и прабабушки были заготовлены конфеты. После, прижавшись к ограде, Нинель закрыла глаза и представила то, что она представляла каждый год. Она сидит за большим столом перед тортом с горящими свечами, а рядом стоит её семья, напевая: “С днём рождения тебя!” После того, как девушка задувала свечи, на всю комнату раздавались радостные возгласы и аплодисменты, которые быстро сменялась на песню про день рождения из мультика про крокодила Гену. От этих фантазий Нинель отвлекло сигнал сообщения на телефоне. Девушка резко открыла глаза, и перед ней снова предстали четыре старых могильных креста. Печально вздохнув, Воронцова достала телефон. Сообщение было от Капшукова.

Нинель и Иван Романович встретились в центре напротив театра Волкова. Они так давно были знакомы, что при встрече могли себе позволить дружеские объятья.

– Ниночка, – мужчина отдал девушке маленький подарочный пакет, – Мне очень трудно поверить, что тебе уже восемнадцать. Но реальность перед моими глазами. Из маленькой пигалицы ты выросла в очень красивую девушку, поэтому для тебя подарок соответствующий.

Рассмеявшись Нинель раскрыла пакет. Внутри лежали малахитовые серьги в форме четырёхлистного клевера.

– Пускай они принесут тебе удачу. – смущённо пожелал Капшуков.

– Спасибо, Иван Романович. – улыбнулась Нинель.

После мужчина и девушка направились гулять по центру. Как обычно, Нинель спрашивала у Ивана, как у него дела на работе и на личном фронте, но тот лишь в очередной раз отшучивался, вызывая у Воронцовой улыбку. Однако, несмотря на весёлый смех девушки, следователь читал в её глазах беспокойство.

– Дело в Тане. – Нинель давно знала, что от Капшукова ничего не получится утаить.

– Она так и не объявилась?

– Нет. – голос девушки начал дрожать, – Иван Романович, вы можете мне не верить, но я и Таня были в детдоме практически неразлучны, поэтому у меня очень нехорошее предчувствие.

– Нинель, я всё понимаю, но не накручивай себя понапрасну. Детская дружба может сойти на нет, и в этом нет ничего такого прям ужасного, хоть это, конечно, и не приятно.

– Иван Романович, но для этого не было никаких предпосылок.

– Эх… Я по своему опыту знаю, что для такого предпосылки могут быть и не нужны. Просто мы взрослеем, и интересы постепенно могут различаться.

Не успела Нинель вставить слова, как на её телефон прошло сообщение Алисы. Девушка очень удивилась, когда соседка по комнате пригласила её вечером в пельменную “Подбелку”. Прогулявшись до определённого времени по центру, Нинель попрощалась с Капшуковым и направилась в пельменную.

Когда девушка приближалась к одной из городских арок, она снова почувствовала покалывание в груди, которое с каждым шагом становилось сильнее. Затормозив Нинель, сжав в руках амулет, призадумалась. Она вспомнила, что такие же ощущения Воронцова испытывала, когда она отключилась в “Ё баре” и во время нападения на автобус.

“А если…” – в этот раз Нинель решила довериться своим ощущениям, которые привели её к, раскрашенной в граффити, городской арке.

Внутри неё стоял тот странный друг Виталия – Артём. Пожиратель разговаривал с Павлом Гавриным, которого Нинель ранее видела в академии, когда тот общался с сестрой и с Алисой. И хоть в общение пожирателя и агента ордена не было никакого преступления, однако Воронцова решила спрятаться и подслушать.

– Да уж, последнее время из тебя информатор такой себе. Ты точно уверен, что это всё? – с недоверием спросил Павел.

– Конечно. Клянусь, они мне не рассказывали о планах нападения на автобус. – Артём высокомерно приподнял голову, – По правде сказать, я всегда считал их дегенератами, поэтому старался держаться от них подальше.

– Вот как ты друзей поминаешь, Беленский. – усмехнулся дозорный, – Но ты смотри, я тебя ещё не официально допрашиваю, однако те, кто расследуют это дело, скоро узнают, что эта троица с тобой довольно тесно общалась, и тогда…

– Вот не надо, милитас! – грубо оборвал пожиратель, невольно раскрыв свою истинную оболочку, – Я свои права знаю и правила соблюдаю.

– Да неужели! – не выдержала Нинель, показавшись перед парнями.

Удивлённый пожиратель тут же поспешил вернуть своё лицо в человеческий облик. Павел же, серьёзно напрягшись, скрестил руки на груди.

– Спокойно! – Нинель, подойдя к парням, обратилась к дозорному, – Я учусь с твоей сестрой в одной группе.

– У-ух… Слава Богу. – облегчённо выдохнул Павел.

– Чего? – а вот Артём ещё сильнее напрягся, – Так ты милитас?

– Вы знакомы? – удивился Гаврин.

– Я могу сказать только одно. – Нинель недовольно скрестила руки на груди, – “Ё бар”.

– И чего? – с презрением спросил Артём, – Откуда мне было знать, что ты милитас?

– О чём речь? – требовательно спросил дозорный покосивших на Беленского.

– Не смотри на меня так! Я всего лишь охотился. Всё в рамках закона. – затем пожиратель обратился к Нинель, – И если уж на то пошло, то это я с тебя должен требовать компенсацию.

– Это ещё за что? – возмутилась девушка.

– За это! – Артём указал на свой ожёг на губах.

– Не понял. – Павел обратился к Нинель, – Это как ты ему так?

– Чего? Я откуда знаю! В отличие от этого придурка, я не помню ничего. – затем Воронцова обратилась к пожирателю, – Лучше скажи, что твой дружок сделал с Таней?

– Кстати, – вспомнил Гаврин, – А куда делся твой друг Витька Ворошилов? Мне с ним тоже интересно побеседовать, однако он не идёт на контакт.

– Я не сторож ему, – затем пожиратель обратился к Нинель, – И уж тем более его пассиям.

– Врёшь ведь! – резко бросила Воронцова.

– Как же вы меня уже задолбали. – устало выдохнул Артём, – Счастливо оставаться!

За считанные секунды тело пожирателя стало прозрачным, после чего превратилось в дымку, которая длинным шлейфом начала струиться по асфальту подальше от надоедливых милитасов.

– Какого хрена? – тихо выругалась Нинель, наблюдая за этим действием.

– Вот за это я и не люблю пожирателей-молекуляров. Умеют слиться с темы. – затем Павел спокойно, но недовольно обратился к девушке, – Ты что тут забыла?

– Ну… Я шла в “Подбелку”, а потом… – Воронцова сжала в руках свой талисман, – Это слишком сложно объяснить… В общем, это интуиция.

– В “Подбелку”? Так ты Нинель?

– Откуда ты знаешь?

– Я как раз Алису и двух ваших одногруппниц в пельменную подвозил. Она всё говорила про твой день рождения. Точнее, что совершеннолетие нужно хорошенько отпраздновать.

– Ясно. Тогда я продолжу путь. – девушка собралась выйти из арки.

– Ещё кое-что. – Павел схватил Нинель за плечо, – В следующий раз не лезь туда, куда тебя не просят.

Резко отбросив руку парня, Воронцова молча кивнула и продолжила путь.

Придя в пельменную, отделанную белой плиткой, Нинель быстро нашла взглядом Алису, сидевшую за длинным деревянным столом вместе с двумя одногруппницами, с которыми Воронцова общалась довольно часто: Юлией Каримовой и Марией Рязановой, представлявшей из себя типичный образ панк-девчонки.

– А вот и именинница! – весело воскликнула Алиса, подозвав соседку по комнате.

Робко улыбнувшись, Нинель подсела к одногруппницам. Юлия достала из своей сумки свечки с цифрами и воткнула их в маффин с вишенкой.

– Ты уже извини, тортика у них не было. – сказала Алиса.

– Но надеемся, – Мария своей зажигалкой подожгла свечи, – Что такой символизм, тебя тоже устроит.

– Спасибо, девочки. – поблагодарила Нинель.

Затем Алиса, Юля и Маша начали тихо напевать: “С днём рождения тебя!” Конечно, это не были те фантазии, которая Нинель представляла себе, находясь рядом с семьёй, но в этом искреннем поздравление одногруппниц было тоже много чего трогательного. После поздравительной песенки Нинель, загадав желание, задула свечи, и девушки захлопали в ладоши.

После начались девичьи разговоры под сладкое и алкоголь. Сначала девушки обсуждали учёбу, перемывая кости главному инструктору и некоторым одногруппникам. Затем речь пошла о музыкальных предпочтениях. В этом вопросе у Алисы, которая была большой фанаткой группы “Серебро” и Макса Барских, и у Маши, которая предпочитала классику русского рока, не сошлись вкусы. И пока они шутливой форме спорили на эту тему Нинель и Юля, являющиеся по своей сути меломанами, с улыбкой наблюдали за этим.

Чуть позже, когда алкоголь чуть ударил в голову, Нинель рассказала одногруппницам про случай с Артёмом и Павлом.

– То есть получается, Нинка, что ты это пожирателя кожей учуяла? – уточнила Юля.

– Получается, что так. – не уверено произнесла Нинель.

– Круто! – Маша показала удовлетворительный жест.

– Ну-у, Маша… Я тебе скажу, ощущение не самые крутые. – затем Воронцова обратилась к Алисе, – Ты так удивилась, будто это что-то не нормальное?

– Нинка, я даже не знаю, что сказать. – Свиридова отпила ещё немного алкоголя, – Просто без дополнительной подпитки Сератом обнаружить пожирателя в человеческом облике очень трудно.

– Может это у тебя какая-то чувствительность к ним? – предположила Юля.

– Звучит как аллергическая реакция. – рассмеялась Маша.

– Хотя может это просто совпадение. – Нинель смущённо опустила голову, – Я уже привыкла периодически ощущать лёгкое покалывание, которое даже врачи не могут объяснить… Знаете, я сейчас не хочу об этом думать!

– И правильно! – Алиса обняла соседку, – Не нужно забивать день рождения грустными мыслями.

После робкого смеха праздник снова продолжился в весёлом духе вместе сладким, алкоголем, обнимашками и групповыми селфи.

Контролируй, что думаешь

Поздно вечером Виталий привёл в свою квартиру очередную девушку, предварительно хорошенько её напоив. Поспешив закрыть за собой дверь, пожиратель без всяких прелюдий завёл гостью в спальню, попутно срывая с неё одежду и покрывая кожу поцелуями. Хотя для Виталия сами плотские утехи были одной большой прелюдией. Пожирателею секс, как и прочие людские забавы, не приносили такого яркого наслаждения, а если быть точнее вообще не приносили никакого удовольствия. Другое дело чувство насыщения. Когда Виталий увидел, что жертва достигла экстаза, он, срывая маску, впивается в её губы, дабы высосать разум. И вот уже тогда парень достигает настоящего экстаза.

Когда же от жертвы осталась лишь опустошённая оболочка, пожиратель, надев шорты с майкой и снова приняв человеческий облик, вышел на кухню. Витя достал из кухонного шкафа гранённый хрустальный флакон, после чего, подойдя к раковине, засунул себе два пальца в рот. Рвота не заставила себя долго ждать, и скоро флакон наполнился чёрной жидкостью. Немного отдышавшись, пожиратель убрал эту неприятную вещицу в холодильник, где лежали ещё три таких флакона.

И вот когда Витя уже собирался вернуться в спальню, дабы решить, куда деть опустошённую, он заметил, как в кухню с балкона просачивается дымка.

– Казанова, – недовольно протянул Виталий, – Не царское дело что ли стучаться в дверь?

После этого замечания Артём поспешил вернуться в человеческий облик. Поздоровавшись с другом, пожиратель-молекуляр вышел в коридор, где и услышал болезненные стоны. Когда же Артём увидел в спальне опустошённую, он устало прижался спиной к двери.

– Я, конечно, всё понимаю, Звездочёт, – Беленский повернулся к другу, – Но нахрена их приводить сюда?

– А куда ещё? – рассмеялся Витя, – В клубах полно милитасов, а в кустах не вариант для меня. Всё-таки я не такой извращенец как ты.

– Смотрю, тебе смешно. – Артём снова взглянул на спальню, – Кстати, а куда…

– Я её в ванную засунул, чтоб не мешалась.

Тихо фыркнув, Беленский направился в ванную комнату. Как и сказал Виталий, там и лежала Татьяна. С тихим стоном девушка глядела в потолок. Артём присмотрелся к её лицу. Синяк на лбу стал более чёрным, а в глазах читались растерянность и испуг.

– В этот раз ты решил её не связывать. – Беленский щёлкнул перед Таней пальцами, но та никак на это не отреагировала.

– А зачем? Ты сам всё видишь. По ходу я высосал из неё всё сопротивление.

– Мда… Можно только догадываться, какой винегрет сейчас в её голове.

– В последние дни её разум очень медленно восстанавливается.

– Немудрено! – усмехнулся Артём, – А чего ты хотел? Ты каждый день высасывал из неё.

– Я же совсем немного.

– Немного, но часто. Честно говоря, я не понимаю толку от твоей дойной коровы, если для каждой дани нужно полное опустошение.

– Может мне нравится моя дойная корова? – Витя приподнял Таню и, смокнув руки на её талии, прижал девушку спиной к себе, – К тому же, мне нужен кормилец, а остальные же шалавы лишь дань для Княгини.

– Так бы и сказал, что тебе лень охотиться.

– Мне в падлу слишком часто напрягаться, поэтому я и завёл постоянный прикорм.

Пока друзья продолжали спорить, бедная Татьяна продолжала смотреть в потолок. Любая попытка подумать отдавалась болью, которая выражалась в тихом стоне.

***

Нинель и Алиса из своей комнаты спешили в столовую на завтрак. Движение замедлялось тем, что Свиридова не сводила глаз со своего телефона, переписываясь с Пашей.

– Блин, но как так… – расстроено надула губы Алиса.

– Тусовка накрылась? – догадалась Нинель.

– Да! Вариант с квартирой, которые хотели снять ребята накрылся. Нинка, это кабздец просто!

– Да, обидно, конечно, это. – и тут Нинель, призадумавшись над ситуацией, остановилась, – Слушай, а мой тараканий град подойдёт?

– А ты свою квартиру не сдаёшь?

– Не хочется отдавать её кому попало, а нормальные люди с первого взгляда убегут. Но для вписки, я думаю, сойдёт.

Алиса решила обсудить этот вопрос с Пашей. Во время завтрака она написала ему о предложенном варианте. Также возможность вечеринки на квартире Нинель девушки обсудили с Анной. Та, представив, как может выглядеть это жилище на Перекопе, брезгливо поморщила лицо, но потом быстро пришла к выводу, что за несколько часов более лучшие варианты найти не получиться.

После завтрака первой парой стояла ментальная концентрация. В этот день было практическое занятие, которое проводилось по подгруппам. Придя в класс, в котором десять стульев стояли вокруг одного, Нинель и Алиса подсели к Юле и Тамаре. Стоило им это сделать, как Воронцовой подошёл Василий с тетрадью в руке.

– Нинель, – смущённо обратился юноша.

– Ты хочешь вернуть мой конспект по кодексу ордена. – догадалась девушка, мило улыбаясь, – Спасибо.

– Нет, это я тебя должен благодарить. – отдав тетрадь, Вася начал растеряно глядеть по сторонам, пока не остановился на Урове, – О, Дима! Я ведь совсем забыл…

Когда Гагарин подбежал к одногруппнику, Нинель тут же получила заинтересованные взгляды девушек.

– Нинка. – кокетливо протянула Алиса, слегка задев соседку плечом.

– Что? – удивилась Воронцова, – У меня хорошие оценки по кодексу. Надеюсь, ему конспект помог.

– Да ладно, Нинка, прикидываться! – усмехнулась Тамара.

– Ты точно ничего не скрываешь? – озорно спросила Юлия.

– Да идите вы… – отмахнулась Нинель, – Вася очень интеллигентный парень. Это всё, что я могу сказать.

От дальнейших расспросов девушку спасло начало пары. Зайдя в кабинет, Мирон с фляжкой в руке подошёл к своему столу.

– Итак, бандерлоги! Сегодня у вашей группы макак первое практическое занятие по ментальной концентрации. – взяв небольшую коробочку, Ардашников сел на стул, стоящий в центре круга студентов, – О-о, чувствую это будет очень весело!

– И какой первый приём мы будем практиковать? – спросил Дмитрий.

– Общее сознание. – увидев, как неофиты переглядываются друг с другом, Мирон не смог сдержать ухмылку, – Мда… И это мы ещё не начали.

Главный инструктор достал из коробки одноразовые перчатки. Надев их, мужчина открыл крышку фляжки, после чего велел подходить по одному. Первыми были те студенты, у которых на роду было написано служить.

Когда к Мирону подошла Алиса, взгляд мужчины на ней задержался чуть дольше, чем на остальных. На минуту он ему показалось, что перед ним сейчас стоит не она, а её мать, с которой он служил вместе. Ардашникова иногда такое сходство матери и дочери напрягало. Немного потупив взгляд, мужчина быстро пришёл в себя. Мирон достал из коробки одноразовое лезвие и быстро уколол палец девушки. Когда капля крови попала во фляжку с Сератом, главный инструктор позвал следующего студента для такой же процедуры.

– Э… Мирон Александрович… – от вида лезвий Юлия покрылась мурашками.

– Что, Антошка, боишься? – усмехнулся мужчина, установив со студенткой зрительный контакт.

– Я даже в больнице анализы с трудом сдаю. Ой… Неужели свежая кровь обязательна для этого приёма?

– Вот только не надо меня своим нытьём раздражать! Садись на место. – увидев недоумение в глазах девушки, Мирон добавил, – Пока ты тут канючила, Антошка, твоя капля крови уже упала в Серат.

Удивлённая Юлия, смотря на свой палец, вернулась на своё место. Когда к инструктору подошла Нинель, взгляд мужчины снова уставился на её амулет.

– Ты, наверное, даже спишь с ним. – Мирон достал лезвие.

– Нет… Ой! – от иголки, уколовшей палец, Нинель немного поморщилась.

Когда все студенты сдали каплю крови, Мирон сделал пару глотков из фляжки, после чего пустил её по кругу. Эффект не заставил себя долго ждать. После того, как глаза покрылись сератской пеленой, Нинель почувствовала, как через её голову стали проходить множество мыслей, принадлежавшие одногруппникам, которые испытывали те же ощущения. И всё это сопровождалась головной болью, которую каждый переносил по-разному. Мирон оглядел каждого студента и убедился, что до потери сознания дело не дойдёт.

“А теперь опустошите свои мозги!” – этот мысленный посыл инструктора приковал внимание студентов, – “Все ваши банальные мысли сейчас сливаются во одно общее сознание.”

“Ой! Какой кошмар!” – так подумали практический все девушки.

“Мысленный Вк какой-то!” – эта мысль принадлежала Чистякову.

“Этот приём появился ещё до появления соц. сетей. Вещь удобная, хоть и бывает болезненной.” – объяснил Мирон, прижав пальцы к виску, – “Главное научится контролировать, что думаешь.”

Во время этой пары все студенты, особенно неофиты, находились в напряжении от осознания того, что даже в собственных мыслях нет безопасности. Мирона же веселили их невольные рассуждения о том, что нужно не допускать в своей голове личные мысли, которые моментально уплывут в общее сознание, от чего молодым людям становилось ещё более неловко.

“Не парьтесь, бандерлоги.” – махнул рукой Мирон, – “Пара грамотных нажатий на лоб, и ваш поток мыслей будет перекрыт.”

Главный инструктор показал, как можно закрыть доступ к своим мыслям. Студенты, повторив действия, облегчённо выдохнули, однако их тут же смутил насмешливый взгляд Ардашникова.

“Что не так с этим говнюком?” – подумала Нинель, решив, что у неё получилось перекрыть свой поток мыслей, – “Неужели он не может вести себя по-человечески. Садюга не иначе!”

В этот момент все студенты взглянули на девушку, которая поняла, что её мысли по-прежнему улетают в общее сознание.

“Итак!” – казалось, будто Мирон ничего не слышал, – “Общее сознание будет работать до тех пор, пока вы сами из него не выйдите. Предупреждаю, чем дольше вы будете в нём находиться, тем сильнее оно будет бить по вашему самочувствию. Максимальное время прибывания без серьёзного вреда для здоровья шесть часов. А дальше последствия могут быть самые разные. В самом худшем варианте ваш мозг может погибнуть.”

“А как выйти?” – спросил Василий.

“Сейчас узнаете.” – встав с места, Мирон стал ходить вокруг студентов, – “Есть два способа закрыть общее сознание. Первый представляет из себя насильственное прерывание связи. Оно возможно только в двух случаях: либо кто-то из связующих умрёт, либо же будет опустошён. Второй способ сейчас объясню.”

Безопасное закрытие общего сознания представляло из себя подобие медитации. Когда всё закончилось, и сератская пелена спала с глаз, студенты облегчённо выдохнули.

– Ну, бандерлоги, надеюсь, вы что-то усвоили из этого путешествия. – затем, сев на стул, Мирон обратился к Нинель, – А ты, Воронцова, становишься обладательницей первой двойки за ментальную концентрацию.

– Мирон Александрович, я не… – начала было девушка.

– Я сейчас процитирую фильм, который вы, наверное, все любите. – подойдя к Нинель, Ардашников установил с ней зрительный контакт, – “Я уже не человек! Я зверь на…”

Не успел Мирон договорить, как раздался звонок на перемену, после чего мужчина брезгливым жестом руки отпустил студентов.

Идя по коридору, Нинель уже не стеснялась в своих мыслях на счёт главного инструктора. Успокаивать девушку поспешила Алиса, которая, получив ответ от Павла, сообщила, что тусовка в квартире Воронцовой состоится.