Текст книги "Sleep in heavenly peace (СИ)"

Автор книги: Ирма Грушевицкая

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 4 страниц)

Sleep in heavenly peace
Ирма Грушевицкая (Irmania)

Часть 1

– Мистер Картер, прошу прощения, но мистер Блэквуд всё ещё на линии. Мне попросить его перезвонить?

Голос Анны, раздавшийся из динамика, вернул меня в этот мир.

Я непонимающе уставился на мигающую оранжевую кнопку, пытаясь вспомнить, кто такой этот Блэквуд и что ему от меня нужно.

– Блэквуд – это… – неуверенно протянул я.

Анна профессионально быстро и без вопросов отреагировала на моё затруднение с идентификацией звонящего.

– «Блэквуд и Кричман», новый терминал на Восточном побережье.

Чёрт, я ждал этого звонка целый месяц, а теперь с трудом вспоминаю название фирмы, занимающейся поддержкой одного из самых прибыльных контрактов в истории нашей фирмы. Всему виной невероятная информация, которая только что на меня обрушилась.

Я потёр виски и крепко зажмурился, пытаясь прогнать мысли и образы, не связанные с работой. «Роберт, твою мать, соберись!» До визита Престона ещё несколько часов, и провести это время в бездумных мечтах – непозволительная роскошь.

Голова гудела, от возбуждения дрожали руки, но я всё-таки попытался сосредоточиться на предстоящем деловом разговоре.

 – Соединяйте, Анна, – вздохнул я, и уже через секунду погрузился в хорошо знакомый мир цифр и юридических терминов.

~*~*~*~*~*~*~*~*~*~

Этот мир, основанный на точно выверенных определениях, просчитанный до последней мелочи, был моей жизнью. Мир, не терпящий сослагательного наклонения. Мир, в котором даже вероятность имела математическое значение. С того самого дня, когда отец впервые привёл меня, пятилетнего, в свой кабинет на верхнем этаже здания, стоящего в самом сердце делового центра Сиэтла, другой жизни я не знал. Не было других целей, кроме как однажды достойно занять его кресло, сменив на посту главы строительной фирмы, основанной ещё моим дедом. В этом мире не было ничего, что мне не удалось бы просчитать: всё, вплоть до человеческих эмоций имело цену, и я платил её не задумываясь, не размениваясь по мелочам.

И только раз я усомнился в правильности постулатов, что составляли основу моей жизни. Столкнувшись с событием, которое не смог предугадать, не пытался даже предвидеть, поначалу я растерялся. Нечто неподвластное пониманию ворвалось в мою жизнь разрушительным торнадо, и вот уже несколько лет как я пытаюсь вернуться назад, к спасительному спокойствию размеренного существования. И все эти несколько лет у меня ничего не получается. И нет ни единой возможности снова достичь его, снова сложить свою жизнь; снова «сложиться».

Нет ни единого шанса сопротивляться: убеждённость, что без этого воспоминания меня не будет, росла с каждым прожитым днём. И если раньше я говорил себе, что дальше будет легче, всё забудется, станет не больше чем неясной картинкой из давнего сна, то сейчас, когда это уже происходит, я страшно боюсь, что действительно начинаю забывать.

Я не хочу забывать того, что случилось, но я уже не был уверен, что это случалось. Я не хочу забывать, но я не нашёл ни единого следа её существования.

И, тем не менее, она была. Она есть. И она будет, пока я её помню.

Лили. Моя Лили… Яркой кометой пролетевшая по жизни и исчезнувшая так же внезапно, как и появилась.

Моя единственная.

Моя любовь.

Моя единственная любовь!

Я пытался найти тех двоих, о которых она говорила, но в «Сиэтл Кроникалз» не было фотокорреспондента по имени Брэндон Маккормик. И я почти не удивился, когда на просьбу соединить меня с лейтенантом Свенсоном, в полицейском управлении Сан-Франциско ответили, что никогда не слышали о таком.

Я провел целый месяц, кружа по окрестностям дороги, ведущей из Секима в Порт-Анджелес и вызывая у местных жителей подозрение своими расспросами. Разумеется, первым делом я посетил офис местной полиции, разумно полагая, что именно здесь найду интересующую меня информацию. Но, и там, и в мэрии, и в службе социального страхования  мне сообщали одно: Лилиан Андерсон никогда не проживала ни в Секиме, ни в его пригородах, ни на всей территории, прилегающей к Олимпийским горам. Я пытался зайти с другой стороны, разыскивал её бабушку – Абигейл Андерсон, по наследству от которой Лили достался дом. Никаких данных о ней так же не было. По словам Лили, бабушка Аби никогда в жизни не выезжала дальше округа Клэллам, родившись и умерев в Секиме. В городских архивах и эту информацию не подтвердили.

Тогда я решил, что Лили нарочно ввела меня в заблуждение, по какой-то причине не захотев говорить правду о себе, выдумав события и имена. Может, она и не была Лилиан – Лили, но это имя ей шло – длинноволосой изящной красавице с глазами орехового цвета. Она могла быть только Лили – девушкой, с именем, переливающимся как прозрачный лесной ручей на солнце. Такой же прозрачной была её и кожа, светящаяся изнутри. Солнечного цвета волосы шелковой занавесью падали на нас, когда её лицо склонялось надо мной в поцелуе…

Она была Лили, – лилией, лесной нимфой. Моей лесной нимфой, не захотевшей мне принадлежать.

Может, её рассказы о предыдущих мужчинах были предупреждением? Может, в душе Лили знала, что и я уйду, как ушли они. Может, именно поэтому, наученная, обожженная двумя предательствами, со мной она не захотела полностью раскрыться. Я нисколько её не винил в этом, хотя бы потому, что, когда Лили была со мной, я ей верил. Тогда мне было достаточно её. Точно так же, как недостаёт сейчас. И хотя я уже почти убедился, что всё было обманом, я не сожалею ни об одной минуте, проведённой с ней, ни об одном сказанном слове. Сожаление только в одном – что я не был для Лили первым.

И дело даже не в том, что я не стал для неё первым мужчиной, хотя, видит бог, если бы я мог вернуть время вспять, то бы всё отдал за это! Я сожалею, что, встретившись со мной, она уже испытала разочарование, подспудно ожидая от меня того, что и я когда-нибудь её обижу. И неужели я мог её винить в этом? Ведь, чёрт бы побрал всё на свете, Лили оказалась права: как бы я ни хотел этого, как бы ни мечтал снова найти её, обнять, любить, лелеять, ласкать – господи, девочка моя, как бы я этого хотел! – но я всё-таки ушел.

– Стоит тебе выйти за порог, как ты уже не сможешь вернуться. Прошу тебя, Роберт, останься! Никогда не уходи. Я не переживу этого.

Она плакала в моих объятьях в нашу первую и последнюю ночь. Я целовал её мокрые ресницы и говорил, что всё будет хорошо, что она должна верить мне. Я говорил, что я люблю её и никогда не смогу уйти.

Но я ушёл.

Вернее, меня заставили уйти.

Что-то или кто-то, однажды приведший меня к ней, так же неожиданно её от меня и забрал.

Часть 2

Банально, но время действительно лечит. Но именно лечит, а не залечивает. Это длительный процесс, со своими фазами. Как вялотекущая болезнь, которая то затухает, то обостряется под влиянием каких-либо, иногда неожиданных, факторов. В моём случае, это были сны.

В них Лили приходила ко мне в знакомом шелковом тёмно-синем платье, совершенно ей не шедшем. Будучи с чужого плеча, оно не сидело по фигуре; несуразно тяжелое, будто придавливающее к земле. Мне хотелось её из него вытряхнуть.

– Оно бабушкино, – смеялась она, когда я сказал ей об этом. – Я пыталась его переделать, но мастерица из меня никакая.

И всё-таки, я не мог представить её ни в чём другом.

Лили всегда садилась в кресло напротив и долго смотрела на меня. Я так много хотел спросить у неё, но даже во сне страшился, что, испугавшись звука моего голоса, она может исчезнуть. Поэтому просто наслаждался тем, что могу видеть её красивое лицо, нежные черты, мягкие губы, изогнутые в насмешливой полуулыбке. Тёмные глаза смотрели ласково. Она так же пристально изучала меня, будто стараясь запомнить, «сфотографировать» до следующего раза. И я верил что её сердце, так же как и моё, поёт от счастья, что мы можем быть рядом, пусть даже таким необычным способом.

Это были полусны – сны на грани бодрствования. Сны, очнувшись от которых, я был уверен, что она и вправду только что была здесь. Мне даже казалось, что я чувствовал её запах – солнечный, ни с чем не сравнимый аромат душистого земляничного мыла.

Со временем Лили появлялась всё реже, облик её стал размытым. Она будто ускользала от меня, отпускала. Мне бы быть ей за это признательным – она возвращала меня себе, но я ещё не был готов к этому.

– Так лучше, – услышал я однажды её шёпот. – Всё предопределено, любовь моя.

Это были её прощальные слова. Больше Лили не приходила.

– А я бы хотела с ней встретиться. Правда, пока не решила, что сделаю сначала: расцелую в обе щёки за то, что она выбила из твоей задницы всю эту циничную дурь, либо за то же самое удавлю.

Заявление Сьюзен меня порядком позабавило.

– Ты уж как-нибудь определись.

Сестра презрительно прищурилась:

– Судя по радости в голосе, ты не оставляешь надежды?

– Нет, Сью, всё в прошлом. – К тому моменту прошло почти два года, и для меня действительно всё было в прошлом. – Я потратил на её поиски чёртову уйму времени. Лили так хорошо скрылась, что, уверен, усилий на это она затратила не меньше. И эти ложные подсказки, будто специально заводящие в тупик. Я только не понимаю, для чего она это сделала?

– Может, твоя Лили из той разновидности женщин, что любят играть с мужчинами? Подогревают их интерес таинственностью.

– Мне она такой не показалась.

– Роберт, – Сьюзен протянула свою изящную руку, накрывая мои пальцы ладонью. – Ты меня удивляешь! Не будь ты моим братом, я бы с удовольствием наваляла тебе по шее за твоё отношение к женщинам. Не все из них мне нравились, и почти все они не заслуживали такого эгоистичного засранца, как ты. Но никогда в жизни я не говорила тебе, что кого-то не заслуживаешь ты.

Я удивлённо посмотрел на сестру: вот уж не думал, что когда-нибудь Сью встанет на мою сторону.

Она, тем временем, продолжила:

– Все эти женщины делали свой выбор осознанно: они знали про твой образ жизни, знали твою репутацию. Знали, что ты из себя представляешь. Они мирились со вторым местом в твоём сердце, первое из которых навсегда отдано работе. И теперь я в растерянности. Два года ты сам не свой. И из-за кого? Из-за девчонки, с которой ты провёл от силы пару дней, и которой хватило ума влюбить тебя в себя, но не хватило смелости удержать? Она недостойна тебя, братец, поверь мне! Чёрт, наверное, я всё-таки её удавлю.

– Всё в прошлом, Сью, – повторил я. – Теперь у меня есть Джессика. Или Дженнифер? Совершенно вылетело из головы.

– Да-да, я вижу. Всё и правда в порядке. Лорен, Дженнифер, Сара, Кэтти… Роберт Картер старается вернуться к своему обычному состоянию ненавязчивой кобелеватости. И, как всегда, не желает утруждать себя строительством нормальных отношений с нормальной женщиной. Мама отчаялась заполучить от тебя внуков.

– Ты с лихвой перевыполнила план. – Я имел в виду троицу шумных мальчишек возрастом от трёх до восьми лет – сыновей Сьюзен и её мужа Ларри.

– Думаешь, получится сфилонить, братец? – Сьюзен поймала брошенный мяч. – Мама не успокоится, пока ты не одаришь её парочкой своих. И, кстати, на этот раз у меня есть неплохой вариант относительно их возможной мамы. В декабре из Чикаго возвращается Ева – моя подруга по студенческому клубу. Я пригласила её встретить с нами Рождество. И твоя задница там непременно будет. Ей ясно?

– Милая, сейчас только сентябрь!

Сьюзен выразительно посмотрела на меня. Я знал этот её взгляд: сейчас легче согласиться! Отказаться можно будет и позже.

– Хорошо, я буду.

– Я хотела вас раньше познакомить, но тогда ты ещё был к ней не готов.

– А теперь готов?

– Теперь готов, – кивнула Сьюзен.

– Хм, не женщина, а какой-то экзамен, – усмехнулся я.

– Не паясничай, Роб. Это реальный шанс наладить свою жизнь. Ева тебе очень понравится, правда!

Сьюзен была младше меня на два года. К двадцати восьми она успела сделать карьеру, выйти замуж и родить троих детей. Её муж, Ларри, занимал одну из ведущих должностей в  нашей фирме и был старше моей сестры на десять лет. Сьюзен утверждала, что он напоминал ей нашего отца, поэтому ей легко уживаться с мужем, который всё время пропадает на работе. Будучи счастлива сама, Сьюзен хотела осчастливить весь мир. В том числе и меня, знакомя с "достойными" девушками. Условия изначально были неравными, потому что к нашей первой встрече они уже знали обо мне всё, начиная от размера семейного состояния и заканчивая маркой постельного белья, которое я предпочитал. Они так же знали, что на последнем свидании я дарю своим будущим бывшим хорошие подарки. Помнится, одна из них так и заявила при первой встрече: «Мы хорошо проведём с тобой время, но я знаю, что у нас ничего не получится. Может, перейдём сразу к брильянтам?» За честность я щедро одарил нахалку, но и после этого случая не желал ничего менять в отношениях с противоположным полом. А затем в моей жизни случилась Лили.

Может, на этот раз стоит довериться сестре и попытаться построить что-нибудь существенное с этой Евой. В сущности, какая разница – с ней или с кем-либо другим. К тридцати годам я достиг многого. Многое прошло мимо меня. Но то, что я мог сейчас предложить любой из женщин, было достойной компенсацией отсутствия во мне каких-либо чувств. Мне не хотелось выбирать хотя бы потому, что никто из предложенных мне судьбой не был той, которая мне нужна. Они не были ею…

В течение следующих трёх месяцев я едва ли появлялся в Сиэтле больше чем на день. Европа, Япония, Южная Африка – за всё это время я провёл в воздухе больше времени, чем на земле. Когда в середине декабря я оказался в своём офисе, у Анны скопилось для меня более полусотни сообщений.

Разумеется, мы были постоянно на связи, и все наиболее срочные дела решались немедленно. Но число не менее важных вопросов, требующих моего участия, впечатляло, и я отчаянно надеялся разобраться с ними за оставшуюся до Рождества неделю.

Было проведено множество встреч, сделано несколько десятков важных звонков, даны распоряжения относительно некоторых кадровых перестановок, и когда двадцать второго декабря около девяти вечера я отпустил свою помощницу, виски нестерпимо ломило от напряжения.

– Можете идти, Анна. Только принесите, пожалуйста, аспирин.

Анна кивнула и, вернувшись, поставила передо мной стакан с двумя растворяющимися в воде таблетками.

– Вот, пожалуйста. И ещё, одно, мистер Картер. – Она положила передо мной маленький желтый листок, на котором обычно записывала сообщения. – Этот человек звонил сегодня несколько раз. Он представился Колином Престоном и сказал, что у него есть кое-какая информация относительно Свенсона или Свонсона.

Имя Престона мне ничего не говорило. Как и названные Анной фамилии. Договор с торговым флотом, доклад в комиссии штата по налогообложению, обед с парой-тройкой влиятельных людей, на котором предстоял важный разговор о грядущих выборах в сенат, где у Картеров испокон веков были свои люди – всё это требовало внимания. Поэтому неудивительно, что звонок неизвестного человека по поводу другого неизвестного человека моментально вылетел у меня из головы.

А ночью впервые за многие месяцы мне снова приснилась Лили. Она была в том же платье и так же смотрела на меня, сидя в кресле.

– Девочка моя, – прошептал я, уже не боясь спугнуть её. – Как же долго тебя не было.

Она молчала. А я понял, что ничего для меня не кончено.

Часть 3

– Мистер Картер, снова звонит мистер Престон

– Анна, у меня нет времени.

– Он настаивает.

– Скажи, что я велел тебе принять всю информацию.

– Он предупредил, что будет разговаривать исключительно с вами. И, кстати, на второй линии мистер Блэквуд.

– Наконец-то! – Я облегчённо выдохнул – этот звонок был очень важен. – Соединяй.

Вероятно, Анна нажала не на ту кнопку коммутатора, потому что голос, раздавшийся из динамика, отнюдь не принадлежал Генри Блэквуду.

– Мистер Картер, хвала богам, я сумел до вас дозвониться! – Мне пришлось отодвинуть трубку от уха – звонивший явно пытался перекричать шум улицы. – Меня зовут Колин Престон...

– Мистер Престон, меня ждёт очень важный звонок, будьте любезны, оставьте информацию моему секретарю.

– Но вы сказали связаться с вами немедленно, как только мы найдём Хайдена Свенсона.

На меня будто вылили ведро холодной воды. Я замер, не веря своим ушам.

– Мистер Картер, вы меня слышите? – кричал мужчина на том конце провода.

– Д-да, слышу. Вы не могли бы повторить?

– Мы нашли Хайдена Свенсона. Наши данные несколько разнятся с теми, что предоставили вы, но это определённо он.

– Что значит, разнятся?

– Может, встретимся для более детального разговора? Я мог бы подъехать к вам в офис. Скажем, к пяти часам.

– Да, да, конечно. В пять я вас жду.

Он отключился, а я вскочил на ноги, не в силах усидеть на месте от возбуждения.

Вот это да! Прошёл год – неудивительно, что я не сразу вспомнил название детективного агентства, в которое обратился в поисках Лили и всех, кто так или иначе был с ней связан. Неужели, они нашли того, кто знал её? Маленькая ниточка, за которую можно потянуть! Может, именно поэтому, она пришла ко мне накануне? Предупредить, что я подошел очень близко.

Я остановился посреди комнаты и закрыл лицо ладонями. А ведь я уже почти отчаялся, почти отступил. Лили не обманула меня. Я вот-вот её найду, и она даёт мне об этом знать.

Из селектора раздался нетерпеливый голос Анны:

– Мистер Картер, прошу прощения, но мистер Блэквуд всё ещё на линии.

После длинного и сложного разговора, я некоторое время работал на автомате. Но спустя полчаса отчаянных попыток сосредоточиться, я попросил Анну ни с кем меня не соединять и при появлении Колина Престона, немедленно провести его в мой кабинет.

К тому моменту, когда передо мной возник молодой человек в сером утеплённом плаще с раздутым потрёпанным портфелем подмышкой, я дошёл до крайней степени нетерпения.

Он протянул мне руку:

– Мистер Картер, Колин Престон. Детективное агентство «Престон и Престон».

– Добрый вечер, мистер Престон. Проходите. – Я указал на несколько кресел из светлой кожи, стоящих у дальней стены. – Могу я вам что-нибудь предложить?

– Спасибо, мистер Картер, но у меня мало времени. Я хотел бы сразу перейти к делу.

В этом наши желания совпадали, и я не стал настаивать.

– Мистер Престон, прошу прощения, я не сразу понял, о чём идёт речь. Видите ли, в ваше агентство я обратился больше года назад и...

– Точнее, полтора, – подсказал он.

– Да. Полтора года назад. И, если честно, уже не рассчитывал на успех.

Молодой человек устроился в одном из кресел и, поставив на колени портфель, открыл его, извлекая довольно раздутую пластиковую папку.

– Дело в том, – начал он, откашлявшись, – что вы заключали договор с моим отцом, Колином Престоном-старшим. Этим летом он скоропостижно скончался, и я постепенно начал пересматривать дела, которыми отец занимался перед своей смертью.

Я выразил дежурные соболезнования, и Престон продолжил:

– Он был талантливым сыщиком с довольно небольшим процентом нераскрытых дел. Ваше расследование я поначалу принял за неоконченное. Несколько месяцев назад я занялся им вплотную и так же, как и мой отец, ничего не обнаружил. Никаких следов ни Лилиан Андерсон, ни Хайдена Свенсона, ни мистера Маккормика.

– Но вы сказали…

– Да, никаких следов не было, – перебил он нетерпеливо. – Но стоило поменять некоторые изначальные данные в поиске мистера Свенсона, как вот, пожалуйста!

Молодой человек положил передо мной папку, которую до этого держал в руках, и открыл на первой странице:

– Лейтенант Хайден Свенсон действительно служил в полиции Сан-Франциско. Через несколько лет после начала службы дослужился до детектива, но неожиданно для всех перевёлся в Секим, штат Вашингтон. С понижением должности.

– В Секим? – удивлённо переспросил я.

– Да, в Секим, штат Вашингтон, – повторил Джейсон. – Там он поступил на работу в полицейское управление и ушел на почетную пенсию в звании капитана. Женат, имеет дочь.

Я смотрел на небольшую черно-белую фотографию, прикреплённую к первой странице досье. Это была копия документа из личного дела, заполненная карандашом и от этого практически не читаемая. Поперёк листа отчётливо был виден оттиск штампа «Архив».

– Здесь мало что можно разобрать. Я позволил себе перепечатать все данные на отдельный лист, – пояснил Престон. – Так же имеются несколько выписок из личного дела. Фотографии, газетные статьи. В своё время шеф Свенсон был довольно заметной фигурой. Часто принимал участие в мероприятиях, проводимых мэрией. Имел награды от штата.

Один за другим я вынимал листы из папки и, быстро просматривая, откладывал их в сторону. Мой взгляд задерживался лишь на фотографиях: всего несколько снимков одного и тот же светловолосого мужчины. Цвет глаз я не смог различить из-за скупого чёрно-белого изображения. У него была хорошая фигура, подтянутая, с развитой мускулатурой – настоящий образчик американского полицейского. Судя по нескольким групповым снимкам, он был довольно высок. Ни на одной фотографии шеф Свенсон не улыбался. Его взгляд пронизывал насквозь, рот был сжат в одну прямую линию. Я не мог представить, что когда-то этот суровый человек улыбался.

С ней он должен был улыбаться – в этом я абсолютно уверен. Правда, как бы ни старался, я не мог представить мою Лили рядом с Хайденом Свенсоном. Для неё он был слишком серьёзным, слишком зрелым. Слишком старым.

Я ещё раз просмотрел все снимки, один за другим.

– Вы сказали, он вышел на пенсию? Но этого не может быть!

– В этом-то всё и дело, мистер Картер! – Мой собеседник подался вперёд, желая особо подчеркнуть то, что собирался сказать. – Ни мой отец, ни я не нашли Хайдена Свенсона по тем данным, что предоставили нам вы. Мы искали белого мужчину в возрасте от двадцати до тридцати пяти, служившего в полиции Сан-Франциско. Того, кто пару лет назад провёл несколько дней в окрестностях Секима, и который, возможно, был как-то связан с девушкой по имени Лилиан Андерсон.

– Правильно, – кивнул я, всё ещё не понимая, к чему он клонит.

– Я нашёл этого человека, мистер Картер. – Радостно воскликнул Джейсон и победно откинулся назад. – Он действительно был лейтенантом полиции Сан-Франциско. И действительно провёл рождественские праздники в Секиме у своих друзей. Я могу утверждать это точно, поскольку имеется выписка из полицейского протокола, составленного по их заявлению о внезапном исчезновении мистера Свенсона. Время и место совпадают. Его не было неделю, а позже он объяснил, что попал в снежную бурю и укрылся в охотничьем домике где-то в Олимпийских горах. – Джейсон повернул к себе папку, пролистал несколько страниц и протянул мне копию полицейского протокола: – Вот, смотрите сами.

Я пробежался по нему глазами.

– И?

– Обратите внимание на дату, мистер Картер.

Мой взгляд переместился в верхний левый угол листа на отпечатанные там цифры.

– Не может быть! Это ошибка.

– Нет, это не ошибка, мистер Картер. – Поражённый, я смотрел на своего собеседника, заранее не веря в то, что должен был сейчас услышать. – Мистер Свенсон пропал в рождественскую ночь тысяча девятьсот семьдесят второго года и ровно через неделю объявился в добром здравии. На тот момент ему было двадцать восемь. Уже летом он переехал в Вашингтон. Будучи перспективным детективом в Калифорнии, он занялся расследованием угонов автомобилей и мелких краж. Насколько я мог узнать, он много путешествовал по всему Олимпийскому полуострову, даже писал статьи в «Нэшнл Географик». И, мистер Картер, – Джейсон снова наклонился ко мне, улыбаясь. – По-моему, он всё-таки связан с этой девушкой. С Лилиан. Во всяком случае, я точно знаю, что у него есть дочь. И зовут её Лили.

Мне показалось, что из лёгких выбили весь воздух.

– Лили? Лили его дочь?!

– Я не знаю, насколько Лилиан Андерсон и Лили Свенсон одно и то же лицо, но могу с точностью утверждать, что мистер Свенсон жив и здоров. Он проживает с семьёй в Секиме, и сейчас ему шестьдесят шесть.

Потрясенный, я откинулся в кресле, до конца не осознавая услышанную информацию.

– Сколько лет Лили Андерсон?

– Двадцать шесть.

Двадцать шесть. По возрасту подходит.

– Как она выглядит?

– К сожалению, у меня нет её фотографии. Есть только снимок миссис Андерсон. Ксерокопия сложена там, дальше.

Я нетерпеливо начал перелистывать все листы, пока не нашёл копию снимка: Хайден Свенсон стоял рядом с красивой невысокой женщиной с тонкими чертами лица и короткими светлыми волосами.

– Барбара Свенсон, в девичестве Томас, – заучено проговорил Джейсон. – Родилась в июне сорок шестого. Они поженились в восемьдесят третьем, когда обоим было под сорок.

Чем дольше я смотрел в лицо женщины, тем всё яснее понимал, что моя Лили вполне могла быть её дочерью. Чем-то неуловимым, какими-то полутонами, но они были похожи. Обе хрупкие, с огромными ореховыми глазами и изящными руками. Да, это, определённо, могло быть так.

Я встал с кресла и, подойдя к столу, нажал кнопку селектора:

– Анна, закажите билет на ближайший рейс до Порт-Анджелеса.

– Хорошо, мистер Картер.

Я посмотрел на Колина Престона, который уже поднимался из своего кресла.

– Я благодарен вам, мистер Престон. Данная информация представляет для меня огромную ценность.

– Мне жаль, мистер Картер, что дело заняло у нас столько времени. Обычно, подобное расследование проходит гораздо быстрее. Здесь была небольшая ошибка в изначальных данных, да и… – Колин замолчал, грустно потупившись.

– Я всё понимаю, мистер Престон, и нисколько вас не виню. Это моя ошибка. Я обязательно свяжусь с вами по возвращении, и мы обговорим все детали вознаграждения.

– Что вы, – замахал он руками, – что вы, мистер Картер! Завершение этого расследования было для меня делом чести. Я не возьму никаких денег. Мне только любопытно узнать, если вы, конечно, позволите? – Молодой человек вопросительно взглянул на меня, и я кивнул, побуждая его продолжить. – Для чего вы их разыскиваете? Дело в это девушке, да? Вы её ищите? – Он улыбнулся, и я понял, что детектив Престон, в сущности, ещё очень молод.

Я не стал его разочаровывать.

– Да. Всё дело в ней.

– И она того стоит?

– Она стоит намного больше, мистер Престон. Намного больше.