Текст книги "Обречённые на исцеление (СИ)"

Автор книги: Ирина Волохова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 14 страниц)

– Ужасно! – начал он.

Йо подскочил и выпрямился по струнке.

– Кошмарно! – продолжаю, делая скучающее лицо.

– Чудовищно!

– Отвратительный поступок!

Младший Асакура медленно повернулся, ожидая смертной казни, виновато взглянул на нас. Мы с Хао переглянулись и рассмеялись в голос. Йо расслабленно выдохнул.

– У меня чуть сердце не выскочило. – он почесал затылок и улыбнулся перепачканным в подливке ртом, – Аи-сэмпай, у тебя была интонация Анны-сан!

– Моську облизни, кохай. – беру чистую мисочку и направляюсь к костру, чтобы положить ему порцию, – Ты вообще ужинал?

– Две ложки риса и один ствол сельдерея. – Йо откровенно поморщился, всем своим видом говоря, что остался голодным.

– Чего-о? – выпрямилась и всучила ему полную миску, – Ещё скажи, что последний год мясо не ел!

– Мне… – он поклонился в благодарности, – Мне Анна не разрешала.

– И гоняла тебя в хвост и в гриву? – он энергично закивал, – Твоя невеста только что потеряла последние капли моего уважения. Разве она не в курсе, что человек, занимающийся физическими нагрузками, должен есть в два раза больше, так как ускоряется его метаболизм?!

– Сейчас сядешь с нами и наешься как положено. – подталкиваю его в спину, – Завтра такой возможности уже не представится.

– Да уж. Манта очень переживает. – Йо помолчал несколько секунд, прожёвывая, – Не нужно было на него давить, аники.

– Хм. Я не давил. Просто озвучил. – Хао пожал плечами и сунул мне в миску ещё салата, а затем и Йо угостил, – Есть в мире вещи гораздо опаснее, чем отсутствие признания семьёй. Уж я-то знаю.

– Верю. – улыбка Асакуры-младшего вышла столь печальной, что Опачо погрустнела и прижалась ко мне, спрятав лицо.

Несколько секунд прошли в молчании.

– Просто спросить не пробовал? – тихо сказал Хао, – Иначе будешь думать всю ночь и не дашь мне уснуть.

– Прости… – Йо опустил голову, скрыв лицо за волосами.

– Ну, раз уж тебе так хочется знать… – губы Хао тронула едва заметная улыбка, – Стоит ли рассказывать тебе секрет чтения мыслей?

Я отставила опустевшую мисочку, вытянулась на настиле веранды рядом с Асакурами и уставилась в тёмное небо. Искры костра поднимались вверх и тонули в нём.

– Силу читать мысли порождает, прежде всего, одиночество. – слова Хао полились спокойной рекой.

Опачо свернулась возле меня тёплым калачиком.

– Одиночество? – тихо переспросил Йо.

– Да. – старший Асакура погладил меня по лицу, когда уткнулась макушкой в его бедро, укладываясь поудобнее, – Наша способность видеть духов – на самом деле, сила видеть души людей. Способность смотреть не на внешнее, а вглубь. В этом случае нет разницы между людьми и духами. Но постепенно люди, обладающие подобной силой, теряют способность не видеть эту внутреннюю сторону. О чём думают такие люди? Чаще всего – начинают ненавидеть всё вокруг и самих себя. Чем сильнее становится шаман, тем сильнее становится дар чтения мыслей…

Чувствую, как теряю связь с реальностью. Глаза закрылись, я провалилась в сон. Иногда долетали обрывки разговора близнецов.

– Охачиё?..

– Демон, которого я встретил тысячу лет назад… Во вторую нашу встречу Аи-тян сказала, что Охачиё – лучшее, что могло произойти со мной на тот момент.

– Аи-сэмпай так сказала?!

– Тише, не кричи. Она уснула.

– Ой, извини.

– Она и так устала бороться с организаторами турнира. Силва не прекращает мотать ей нервы, сегодня вот вообще странными намёками почти до нервного срыва довёл…

– ...Иногда меня удивляет, почему вы до сих пор не вместе. – в очередной раз выныривая из сна, проницательности Йо я мысленно поаплодировала стоя.

– Это сложно. – Опачо заворочалась у меня в объятиях, Хао понизил голос до шёпота, – Не думаю, что она бы захотела идти со мной дальше в бессмертии наших душ.

– А ты спрашивал, если не можешь больше её мысли слышать?

– Он просто трус и боится меня спросить, кохай. – отвечаю Йо вполголоса. В ответ слышу сдавленные смешки.

– Спи уже. – Хао укрыл меня и Опачо своим пончо, пропитавшимся запахом мяты и ещё хранящим его тепло.

Хитрый, гад – знает, что люблю тепло, а запах мяты успокаивает нервную систему. Я отпустила, наконец, Асаноху и снова провалилась в глубокий сон.

_**~*~

Утро было чересчур солнечным. Отворачиваюсь от окна на другой бок, ныряю щекой на теплую грудь, рука сама заскользила по талии, по бедру. Запястье задело нечто очень тёплое, твердое и немного влажное… Я замерла, вспомнив, что Асакура спит голышом. И я, собственно, тоже.

– М-м… Продолжай. – выдохнул Хао и с трудом приоткрыл в мою сторону глаз, просыпаясь.

Он обнял меня и крепко прижал к себе. Смело кладу руку туда, куда девственницы взглянуть боятся. Чуть сжимаю и потихоньку перебираю пальцами вдоль.

– Не помню, чтобы приходила в комнату.

– Я тебя принёс. Ты стала сильно мёрзнуть во сне.

– А твой отото?

– Еле спать отправил. Завалил вопросами.

– Ты сам этот ответ-марафон начал.

– Главное – закончил. – он резко перекатил меня на спину и прижал своим телом, просто обняв и жарко прошептав над ухом, – Хочу сделать тебя своей.

– Так сделай. – глажу его по волосам, касаюсь губами плеча, – Не вижу препятствий.

– Нас услышат.

Я закатила глаза. Отмазывается.

– Скоро за твои “хочу, но не хочу” я тебя кусать буду больно! – фыркаю и брыкаюсь под ним, – Слезь с меня, брысь!

Хао навалился уже всем весом, удерживая за запястья по обе стороны от лица.

– Я же говорил, что так просто не лишу тебя твоих преимуществ.

– Да это форменное издевательство! Слезай, кому сказала! – продолжаю дёргаться и брыкаться.

– Неа. – выдох в ухо. Чувствую, как он беззвучно хихикает.

– Асакура, едрический бабай!

– Не-ет.

– У меня синяки от твоих кацапок будут, пусти, говорю!

– Попроси правильно.

Низкий голос пробирающий до мурашек, зубы на мочке уха. Я резко замерла. Ах, ты сволочь, очередной раз поиграть вздумал. Ну, сейчас ты у меня получишь. Сейчас я тебя без смазки!..

– Тогда делай всё, что хочешь. Исполню любой твой каприз… – резко меняю общий настрой низким полушёпотом, прогибаюсь в спине, чтобы слегка потереться об него выпирающими рёбрами и голой грудью. Дотягиваюсь и веду кончиком языка по его шее. Кажется, кое-что внизу, успевшее немного успокоиться, резко стало твёрже.

– Да ну тебя…

Шаман демонстративно печально вздохнул. Отпустив меня, перекатился на спину. Моя счастливая и вредительская моська сказала ему всё, что я сейчас испытывала. Рука самовольно зажала угол подушки. Хао успел заслониться, но я уже вошла во вкус и веселилась, во всю размахивая боевым снарядом.

– Вот тебе, вот!

Асакура перекатился и пустился наутёк по комнате. Я следом, размахиваю подушкой. Нагой шаман во время бега воинственно размахивал кое-чем другим. Асаноха, до этого делавшая вид “меня здесь нет”, сначала словила фейспалм с двух идиотов, а потом стала болеть… да за обоих, когда Хао тоже на бегу подхватил с футона снаряд для себя. В конце концов, натворив шума и крика на весь деревянный домик с тонкими стенами, перебудив всех обитателей – соответственно, мы покатились кубарем по полу, радостно хохоча и лупя друг друга подушками куда попало. Умывались и готовили завтрак молча пихая друг друга то бедром, то локтем, демонстративно не общаясь. Компания младшего Асакуры с непониманием и подозрением глядела на искренне веселящихся врагов народа. Аса с большим удовольствием улеглась между нами во время завтрака. Нам хватило обменяться с ней взглядами, чтобы понять всё, что хотелось сказать.

Что бы там Йо со всей честной компанией не думали, Хао Асакура останется самим собой, даже немного подурачившись от души. Даже широко и искренне улыбаясь и смеясь. Даже издеваясь в шутку. Даже коварно соблазняя меня. Даже будучи дружелюбным с врагом, он останется хладнокровным, целеустремлённым, расчётливым убийцей и эгоистом. Я понимала это, как и Рен, Йо и Анна. В остальных зажёгся огонёк надежды, что Хао ещё может измениться, что не будет устраивать геноцид.

Что-ж, надежда умирает последней – именно такая ситуация предстала перед глазами, когда шаманы пришли с пляжа к подлодке и всё было написано на их лицах. Хао не зря вам твердил, что вы все “мелкие”. Марко, пихавший перед собой саркофаг Железной Девы, шёл, будто в воду опущенный. Он взглянул на меня – улыбаюсь и вздергиваю нос. Я говорила тебе, Марко. Я предупреждала. С Хао очень опасно играть в игру под названием Жизнь. Тао и Юсуи, проходя мимо, кинули на меня короткие взгляды, полные желчи и зависти, но молча пошли дальше. Йо был серьёзен и задумчив, кивнул в знак признательности и прошёл мимо. Видимо, контраст поведения Хао утром и тем, с каким остервенением он топил корабли, был настолько кошмарным и пугающим, что никакие слова этого не выразят. Будущий Король Шаман оказался на шокирующе-недосягаемом уровне. И все сегодня это поняли.

Хао подошёл ко мне, взял за руку, на минутку прикрыл глаза и прижался к моему лбу своим. А десять судей турнира ожидали нас во главе с их вождём на борту “патч-марины”, чтобы отправиться к затонувшим пирамидам Пацифиды.

Комментарий к Глава 16. Отвращение. Итак, немного о “горячих пирожках”. Я решила, что пора бы уже стремиться к финальной точке. Потому начала отчасти форсировать события. Хочется, чтобы все герои оказались, наконец, на своих местах и решили незавершённые вопросы. Да, в этой главе присутствует немного “плохого”, немного “хорошего”. Со своей стороны, считаю, что она получилась “проходной”, однако, события, описанные здесь, показались мне важными и стоящими внимания.

Очень хочу, чтобы вам, дорогие читатели, здесь всё понравилось! :)

====== Глава 17. Правда, приносящая боль. ======

Он просто увёл меня от остальных участников вслед за Лип и Рап в сопровождении Голдвы. Асаноха демоном-кицунэ шла рядом. Пока я двигалась, механически переставляя ноги и не глядя вокруг, цеплялась за белую шерсть и периодически резко сжимала её в кулаке. Смерть неумолимо близко, она дышит холодом в затылок, скользит змеёй по сердцу, осколками стекла бросается под голые ступни ног, и я это прекрасно осознаю. Я дрожу и мне страшно. Хао, держит за руку, иногда бросает беспокойные взгляды. В ветви Древа Короля Духов “Пустыня” меня пробила особо крупная дрожь.

– Так, Аи, тебя колбасит. – наконец, Асаноха преградила нам путь.

– Я т-так з-з-зам-мёрзла… – обнимаю себя руками.

– Сейчас согрею. – Хао обошёл меня, нажал несколько точек на шее и спине и придержал за талию, так как сердце резко пустилось вскачь, а кровяное давление повысилось, и меня покачнуло от неожиданности, – Что за неприятные паразиты.

– Что?

– Амабиэ и аякаси. – Хао снял с себя накидку и прикрыл ей мои плечи, – Утопить тебя вздумали. Спазмов вдоль позвоночника наделали.

– Пусть встают в очередь на моё убийство. – меня, наконец перестало колотить.

Амулет Короля Шамана на шее Хао стал виден всем присутствующим. Намари глядел на нас, сложив руки на обнажённой груди и всей позой выражая недовольство. Его дух, Алый Канат, покачивался и громко шипел, раскинув капюшон. Асаноха повернулась в сторону духа кобры, вся целиком обратилась в огонь и зарычала так, что даже я присела от неожиданности. Жёлтые глаза кицунэ впились в Намари.

– Отзови духа, иначе лисица кинется. – спокойно предупредил Хао и резко добавил, прочитав мысли, – Если спровоцируешь, я вмешаюсь!

Намари цыкнул и развеял сверхдушу.

– Да, Ваше Величество.

Как я предполагала, а точнее – знала, оставшиеся участники турнира отказались соперничать со старшим Асакурой. Удивления во мне не было, как и к тому, что Хао отдал Духа Огня Лайсергу. Король Духов и дальше вращал жернова судьбы, будущее оставалось ничем не омрачено. Мы продвигались дальше по Древу, и всё было спокойно, до ветви “Ледник”. Силва, стоящий здесь на страже по пути в Святилище Короля Шамана, отказывался нас пропускать:

– Это неприемлемо.

– Силва… – рыкнул Голдва сквозь зубы.

– Здесь могут следовать только Король или Королева. Остальным путь закрыт. Один из вас не может идти дальше.

Хоть Силве и промыли мозги, я будто сработала катализатором. То, с какой злобой он взглянул на Голдву и Хао, сказало о многом. Но для меня и Короля Шаманов это не стало бы проблемой. Мы с Асакурой это знали, Голдва понимал, Лип и Рап молчаливо принимали любую реальность.

– Удивительно, Силва, что Аи – изначально совершенно посторонний человек, никак не относящийся к турниру и Японии в принципе – знает, что “Доуджи” является моей изначальной фамилией из первой жизни, до того, как Император Японии тысячу лет назад наградил меня новым именем. В то время, как ты, мой потомок, не интересовался историей жизни своего предка и врага. – Хао спокойно улыбнулся, – Досадно, не так ли?

Я молчала. Стоять с высоко поднятой головой на пути перед эшафотом, когда палачом является тот, кого ты любишь… Слово “тяжело” здесь не подходит. Но мой уверенный взгляд Силва не выдержал, пытаясь выяснить, всё ли со мной хорошо, не говоря ни слова. А я… успокоилась, что-ли. Ведь, от неизбежного не спрячешься.

– Ты пропустишь нас и будешь защищать до последнего вздоха. До последней капли крови. – голос Асакуры стал холодным и жёстким, – Это приказ.

Индеец выглядел так, будто у него внутри что-то оборвалось. Не веря в происходящее, посмотрел на Хао. Перевёл взгляд на Голдву, и снова на меня.

– Это что, шутка такая? – Асакура сделал шаг, пытаясь заслонить меня, но я сдержала его от необдуманных действий, ухватив за локоть, пока мир Силвы рушился на глазах, – Аи, ты же не можешь позволить ему… Я думал, что ты другая!

– Я сделала то, что считаю правильным. А твоё дело не думать, а выполнять то, что говорят. – мой приказной тон был гораздо хуже, чем у нового Короля, – Или я убью тебя.

– Не нужно, Аи-тян. – Хао коснулся пальцами моей щеки.

– Я и не буду. – мы мягко улыбнулись друг другу, – Просто хочу уже довести тебя до конца и отдохнуть хоть немного.

– Хорошо. – он переплёл наши пальцы, – Идём дальше.

Мне не было жалко Силву, но до слёз я жалела Резерфорд. Девочке всего семнадцать, она только начала жить, так же, как и Лип и Рап. На входе в Святилище Короля Шамана, я уже мотала сопли на кулак. И злилась. Сильно. Невинные жизни из-за какого-то грёбаного турнира…

– Мы здесь. – тихо сказал шаман.

– Последняя просьба.

– Слушаю. – Хао повернулся ко мне.

– Пусть Голдва, Лип и Рап останутся снаружи.

Я пронаблюдала, как Асакура выпроваживает индейцев. Тяжёлые каменные створы с грохотом закрылись. В Святилище Короля мы остались втроём. Аса не отрывала взгляд от дрожащей, но решительной меня. Утягиваю Хао за руку, чтобы проводить на каменный трон на возвышении. Медленно ступая по лестнице, я начала разговор.

– Во первых, я бы хотела, чтобы ты вспомнил, как звучит Vitriol.

– “Посетив недра Земли и очистившись, обретёшь сокрытый камень.” – заученно выдал Король Шаманов, – Я много размышлял об этом, но так и не смог понять до конца.

– Мы в недрах земли под толщей воды. Чтобы очиститься нужно привести мысли и душу в покой.

– Я сейчас в равновесии и готов принять груз ответственности.

– Не совсем.

– Ты во мне сомневаешься?

– Нет, просто… – мы остановились на площадке у трона и повернулись друг к другу, – Есть одна вещь и… Я должна… Нет, не так. Я просто обязана извиниться перед тобой за обман!

– Чт… – он нахмурился, – Что? Какой обман?

– Не нагнетай. Мне и так ужасно стыдно! – я обняла себя руками и стала расхаживать взад-вперёд, насколько позволяла площадка перед троном на возвышенности.

– Нам обеим стыдно. – взяла слово Асаноха.

– Вы заманили меня сюда одного, чтобы самим взять всю власть? – Асакура резко вскипел.

– Да ты что! Ни в коем случае! – я округлила глаза, повернувшись к нему, – Хочешь сказать, что я, зная, каким “путём” ты шёл ко всему этому, подвергнув стольким страданиям и лишениям свою душу, совершу подобную подлость и устрою тебе обломинго?! И это после всего, что между нами было? Да я умирать сюда пришла!

– Как и я. – он шумно выдохнул.

– Хух, ладно, так… – стараюсь успокоиться, – Лишняя ругань тут не поможет.

– Аи, расскажи ему. – Асаноха села рядом, обернув лапы хвостом и тоже стараясь меня успокоить, – Мы вместе это начали. Вместе закончим.

Хао переводил взгляд с лисицы на меня и обратно.

– Не смотри так, я сейчас реально тебя боюсь! – отворачиваюсь и закрываю лицо руками.

Остро хотелось заплакать. Но это было бы не честно с моей стороны. Плакать в этой ситуации мне нет права.

– Аи-тян…

– Послушай внимательно, – отнимаю руки от лица, – Я ни разу не солгала тебе ни в чём и ты это знаешь.

– Знаю. – спокойный ответ.

– Но мой обман начался задолго до того, как ты впервые обратился ко мне. До нашей первой встречи ещё там, в парке у пруда. Когда я попала к предыдущему Королю Шаманов, он сказал, что меня нет в памяти Короля Духов. Это стало для меня отправной точкой. Если меня не было в памяти Короля Духов, значит ты не смог бы случайно повстречать мою душу, пока почти девятьсот лет находился в Аду. Тот Король сказал, что обязан вернуть меня в Мир Живых, прежде трижды одарив тем, что попрошу. И тогда я попросила стать сильной, как ты.

– Ты это мне уже рассказывала.

– Это был первый ловкий ход. – я обернулась и посмотрела ему в глаза, взяла за руку, отвела и усадила на трон, а сама опустилась на холодный каменный пол, не отрывая от него взгляда, – Чтобы завладеть твоим вниманием, когда я появлюсь в реестрах Судейского Совета. Было бы иначе – ты просто не стал бы меня слушать, даже не посмотрел бы в мою сторону, ведь, я ничем не выделилась перед тобой среди общей серой массы.

Хао уперся локтями в колени и сощурил глаза, внимая мою исповедь.

– Следующим я продумала то, что хочу говорить и думать на своём языке. Чтобы ты не смог сразу раскрыть меня. Нас. – я взглянула на Асаноху – она улыбнулась мне и кивнула, подбадривая, – А так же привлечь внимание внешностью. На симпатичного человека всегда приятно смотреть. Ты бы не обратил внимание на тридцатилетнюю рожавшую тётку чисто русской наружности.

– Да уж.

Мы тихо рассмеялись.

– И я не жалею, что сделала такой выбор.

– Твой муж бы обиделся? Ты, считай, ему изменила.

– Даже не знаю. – пожимаю плечами с загадочной улыбкой, – Сложный вопрос. Но мы отвлеклись. Самым главным и отвратительным моим поступком стал выбор духа-хранителя. Я пожелала женщину-кицунэ, огненную тринадцатихвостую лисицу-демона, равную Божественному классу духов.

Поднимаюсь с пола и жестом приглашаю Асаноху приблизиться к нам. Касаюсь ладонью лисьего лба. Как только личина лисицы-демона спала и женщина вновь стала собой, я склонилась в почтении. Я видела лишь полы её расписанного вручную кимоно и маленькие, босые ступни.

– Асаноха-сама, я выполнила данное Вам обещание.

Моей головы коснулась мягкая рука.

– Аи-тян, детка, ты выполнила его уже давным давно. – я подняла взгляд, – Тебе ли кланяться передо мной? Ты сделала всё это возможным. Я только немного помогла.

Она обняла меня, снова погладила по голове и тут же отпустила. Мы повернулись к новому Королю Шаманов. Хао, вскочивший с трона, придерживался за каменный подлокотник. Он выглядел бледным. Рот приоткрыт от шока.

– Я не зря просила твоего прощения, сэмпай. Не зря говорила, что есть причина, чтобы меня убить. – он перевёл пустой взгляд на меня, пока я начинаю медленно передавать ему собственный резерв фурёку, – Мой путь теперь полностью завершён. Твой только начинается. Ты посетил недра, очистился и обрёл. Скажи мне, ты счастлив теперь? Всё ещё хочешь кого-то убить? Ответь, будешь ли ты править мудро?

– Т-ты… Ты…

ХЛОБЫСЬ!!!

Я аж подпрыгнула! Тут же зажала рот руками, глаза округлились сами. Асаноха залепила сыну такую пощёчину, что тот едва устоял на ногах. Там не только серьги звякнули и клацнули зубы от удара, но и голова резко мотнулась в сторону, будто сейчас оторвётся. Я беззвучно сползла на пол и постаралась не отсвечивать, пока Асаноха спокойным и обстоятельным тоном объясняла, насколько сынок являлся долбоё… Ладно, Хао-чан не такой. Разве что, иногда – за редким исключением.

Они долго разговаривали может час, может больше. Я сидела, обнимая колени руками и периодически кутаясь в накидку Асакуры. Мешать не хотелось. После завершения передачи фурёку и рейоку ощущалась такая слабость, что даже дышала я с трудом.

– Аи-тян… – звон серебряных серёжек над ухом.

Я не ответила. Сил не было. Всё стало таким бесцветным, несущественным. Безразличным.

– Аи?!

Беспокойный голос и быстрое прикосновение горячей ладони к щеке. Меня сгребли в охапку и стали усиленно растирать руки и ноги.

– Дурёха… Вот дурёха… Блять…

Тут подключились ещё две руки. Голова соскользнула с чужого плеча, глаза закрылись от бессилия.

– Аи, не отключайся! Ты слышишь? Не смей!

– Спать… – голос ненормально сиплый, еле слышный.

– Что? – лица касаются чужие волосы, – Повтори.

– Хочу спать…

– Спать?.. Спать! Хорошо, – горячие губы касаются лба, сильные руки отрывают от земли, – Хорошо, сейчас будем спать, сейчас… Мам, помоги.

– Что сделать?

– Вот! Завяжи им наши запястья.

– Амулет? Асаха, ты уверен что…

– Я не оставлю её им! Только не этому хрычу Голдве!

– Ладно, давай…

Какое-то время слышно только щёлканье деревянных бусин и взволнованное дыхание.

– Готово.

– Мама, останься пока здесь. Как только я закончу и окажусь наверху, то заберу тебя.

– Не беспокойся обо мне. Если что, я спрячусь.

– Аи? – мою голову вернули на тёплое плечо, – Теперь всё, можем спать.

– Люблю… – шепчу, собрав последние силы, и прижимаюсь лбом к шее.

– И я. – меня крепче сжимают в объятиях, – Спи.

_**~*~

С удовольствием потянуться было приятно. Я лежала на чём-то безумно мягком, а на ощупь под рукой был шёлк. Усталости будто и не было, но выползать из такой шикарной кровати… не-е-ет, такой грех я не совершу, даже глаза не открою! Поворачиваюсь на другой бок и собираюсь снова провалиться в сон, как события последних пяти минут жизни всплывают в памяти. Я превратилась в выжатую тряпочку после передачи полного резерва фурёку. Это напугало Хао и он в панике решился на опрометчивый поступок с летаргическим сном и инициацией. Выходит, я…

Медленно открываю глаз, потом второй. Облако. Я сплю нагая на облаке. Понимаю, что что-то определённо сейчас не так. Подношу руки к глазам – на правой руке запястье рассекает хирургический шрам, на пальце обручальное кольцо под заказ. Волосы мои: шоколадные, с медным отливом, заплетены в косу. Немного пухлые бёдра, плоский живот, которым занялась сразу после родов, сохраняя в порядке талию. Я внезапно стала такой собой, что даже не обрадовалась и не удивилась. Но…

Но! Мне не хотелось, чтобы Асакура, которого пока не было видно, улицизрел меня такой, а тем более без одежды. Стоило об этом подумать и тело изменилось: стало меньше, тоньше. То самое молодое тело, к которому я привыкла за последние несколько месяцев. К которому привык Хао. Из одежды белая, многослойная шёлковая вуаль, струящаяся вдоль изгибов тела, невесомо дублирующая каждое движение, облегающая до самых пят удивительно лёгким платьем с открытыми руками. Волосы собраны в высокую и простую причёску. Пока Хао нет, могу позволить себе удовлетворить потребности внутреннего полиглота и, буквально из воздуха вытащила любимую книгу, чтобы заодно и время убить.

Примерно в районе двухсотой страницы с тихим “Ух!” на это же мягкое облако-кровать приземлилась Асаноха. Мы переглянулись.

– Давно тут?

– Ну-у… – показываю, что успела проглотить четверть книги.

– А где Асаха?

– Пока не появлялся. Я первая.

– Значит ли всё происходящее, – Асаноха откинулась на спину и уставилась в пространство, – Что ты, по сути, теперь Королева Шаманов?

– Я не стремилась к власти, ты же отлично меня знаешь.

– Да, знаю я, знаю, но сам факт!

– Твой сын эту кашу заварил, – вздыхаю, заложив книгу пальцем и раскинув руки в стороны, – Пусть теперь решает проблему.

Внизу, где-то далеко под нами, послышался гул и крики. Оказалось, новый Король уже был на месте, и Пять Воинов тоже. Однако смысла в этой перепалке более не обнаруживалось. Было печально наблюдать сейчас за потугами Йо и его компании. Хао выглядел и как потусторонний, безмятежный бессмертный, и как злой демон из Ада. Для него было естественным иметь одновременно два совершенно разных характера, тем более сейчас, когда он вместе с Королём Духов составляет единое целое.

– Что, пойдёшь их разнимать? – тихо спросила Асаноха, свесившись рядом со мной.

– Ещё рано. В моих интересах будет вмешаться, когда явятся они Охачиё и нэкомата Матамун. Главное, чтобы Киояма не натворила глупостей, а то придётся эту мелкую пакость запереть на семь замков. Но тогда Йо вмешается, а там и проблемы будут другие и нарастать станут, как снежный ком.

И мы принялись наблюдать. Снизу долетали обрывки фраз:

– Если тебе было одиноко, так бы и сказал!..

– Мне плевать, если тебе будет несладко!..

– Даже Адский пламень – слишком слабое наказание для тебя!..

– Ты не думал, что мы пришли сюда лишь затем, чтобы сделать из тебя настоящего Короля?..

– А как, по твоему, Чоколав Макдэниэл, если он сейчас не настоящий, – не выдержала я, – То шоколадный что-ли?!

Тотальный стоп-кадр. Я молниеносно оказалась возле Хао, заслоняя его собой. Взметнувшаяся вуаль опала, открывая мой вид.

– С… Сэмпай?.. – Йо прибывал в шоке.

– Ай-яй-яй, Йо-кун! – я с мягкой улыбкой пригрозила ему пальцем, – Разве так обращаются к Королеве?

– Чт..? М-м-м, вот в чём я прокололся… – тихий шёпот за спиной, – А я всё думал, почему не могу найти тебя, Аи-тян…

– Если желаете сразиться с Королём Шаманов, то для начала придётся победить меня. – поднимаю ладонь с кулоном на запястье, – Сверхдуша… мать Короля Шамана, Великая Кицунэ – Асаноха Доуджи.

Пять Воинов потеряли дар речи и не решались нападать, с раскрытыми ртами разглядывая Асаноху, будто видели её впервые. Их стихийные духи выглядели крохами, в сравнении с моей сверхдушой. Мои плечи укрыла шерстяная накидка, сзади прижалось горячее тело, сильные руки стиснули в объятиях. Я погладила горячие ладони на своих плечах.

– Хао-чан, я никогда и не думала, – его подбородок лёг мне на макушку, – Что использовать силы, не сдерживаясь, это так приятно.

– Иначе наши сверхдуши не поместились бы на арене.

Вибрация голоса в его груди отозвалась во мне, разошлась тёплой волной, заставляя смутиться и залиться краской.

– На нас смотрят…

– Пусть.

– Так что же вы застыли? – улыбаюсь весёлой компании, – Неужели так страшно – понять, что настоящая мама Асакуры Хао на протяжении всего турнира следила за вами?

– Я даже предположить не мог, – Йо почесал в затылке и улыбнулся, – Что у аники такая мама!

– Я бы для начала предложила всем чай! – хлопаю в ладоши и меняю окружение.

Деревянный домик, сад камней, бонсаи причудливых форм, цветущая сакура мелодия японской флейты.

– Это так похоже на… – прошептал Йо.

– Это поместье Асакура в Изумо. – утвердительно киваю, – Такой, каким его никогда не увидит современный мир.

Обведя рукой вокруг Пяти Воинов, приказываю стихийным духам обратиться хитодамами. Асаноха стала человеком и первой села за большой квадратный стол из чёрного дерева. Хао помог сесть мне и уселся сам.

– Присаживайтесь, мальчики, – улыбаюсь и, взмахнув рукой, материализую для каждого подушку, горячую чашку чая и тарелочку с суши, онигири и рисовым печеньем, – Разговор нам предстоит долгий.

Очень недоверчиво, четверо из пяти опустились на подушечки. Йо со счастливым видом придвинулся к нам поближе и с удовольствием принялся уплетать угощение.

Я говорила долго. Хоро и Лайс задавали вопросы, Рен фыркал. Йо с мечтательной улыбкой наблюдал пейзаж за створой в сад. Асаноха смотрела в небо. Хао держал мою руку у себя на коленях. Вопрос с уничтожением человечества пришлось обыграть так, чтобы эта тема у присутствующих не вызывала повода для ссор, иначе все мои старания скатились бы по наклонной. Хао лишь изредка вставлял уточняющие фразы. Он понимал, что я гораздо ближе этим детям по стилю общения, а потому почти ни с кем не дискутировал. Только, бывало, застывал, глядя на меня. Приходилось взглядом напоминать ему, чтобы не отвлекал.

– Ну вот. Думаю, что такого срока вам вполне должно хватить. Но семь лет пролетят, не успеете опомниться.

– Тц! Начну прямо сейчас. – Тао направил на меня свой меч.

– Не советую! – в унисон сказали Асаноха и Асаха, а Дух Огня приставил когти к горлу Рена.

Дух Огня кинулся меня защищать, даже будучи под руководством другого шамана. Это и удивляло, и пугало одновременно. Выходит, Абанибили не чувствует привязку на родственный отклик к душе Лайсерга. Постойте, детектив настолько слаб?

– Знаешь, Рен, был в моём окружении однажды знакомый парень, в предыдущей жизни. С бандитами в законе связался. Те его использовали. Сделали из него шестёрку, попросту говоря. Но он всё равно гордый ходил и задиристый.

– И к чему это? – пожал плечами Тао.

– А к тому, что он, этот гордец и задира, как-то наехал на босса босса собственного босса. А через пару дней его нашли с простреленной головой в лесу, уже поеденного дикими животными. – кончиком пальца опускаю его меч, – Будь любезен, не смей мне угрожать – целее будешь. Не хочу больше присутствовать на опознании тела! Это первое и последнее “китайское” предупреждение, Рен.

Асаноха подленько прохихикала. Мой фейспалм после этого был красноречив, а тихое “Ой, бля-а…” расслышали все. Хао, Йо, Хоро и Лайсерг расхохотались. Чоколав в задумчивости пытался понять, что же тут смешного. Рен покраснел.

– Короче, план я вам обрисовала. Стихийных духов можете оставить, если есть желание. А, ты! – я ткнула Хао пальцем в нос, – Ты должен был сказать, что хочешь общаться с ними и проводить время в компании с братом, а не проверять на вшивость! Так вообще друзей не заводят.

– И как я должен был это сделать?!

– Словами – через рот, Асакура! Люди так делают! Я так делала на протяжении всего нашего времени вместе по отношению к тебе. – уже почти рычу, наблюдая гневный взгляд в ответ, – И не смей мне говорить, что я не права.

Он глубоко вздохнул, явно проглатывая лишние эпитеты. Потом вздрогнул, щёлкнул пальцами, и моя иллюзия растаяла, а Асаноха обратилась сверхдушой-кицунэ.

В пространстве Короля Духов стоял поезд. Участники “Битвы Шаманов 2000″ частично успели высыпать из него. Но я точно знала – Такэда Казуми и Коичи Коурай, моих Казу и Шень среди них нет и быть не может. Они сейчас дома. С одной стороны я была счастлива за них, а с другой… С другой мне было тоскливо, что поддержать Хао явилось столько народу. Впереди всей толпы находились Охачиё и Опачо. Я плотнее закуталась в шерстяную накидку, пока индейцы племени патч, всем судейским составом окружили нас с Королём Шаманов. Асакура-старший обнял меня за плечи и поцеловал в висок. Отныне не нужно было говорить что-то друг другу, чтобы понять, поддержать, выразить любовь…