Текст книги "Если он оборотень (СИ)"
Автор книги: Ирина Снегирева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 19 (всего у книги 22 страниц)
-Я хочу его видеть. Любого. Можно?
– Боюсь, отец будет против этого и остальные. Людям, не связанным с нами обязательствами нельзя даже знать о существовании нас. Ты понимаешь?
Пятница. Через два дня после ранения Всеволода.
-Пап, может, ты не будешь против, если приедет Лика, моя подруга. Я встречу. Да и Севка как очнется, будет рад. Они,– Катя чуть замялась, пытаясь донести до грозного родителя суть. Отец очень любит ее, единственную дочь, но правила и тайна о стае для него превыше женских хотелок,– они очень дружат.
-Екатерина,– крепкая мужская рука вожака, словно мощная лапа, способная на лету сбить любого соплеменника, уверенно легла на плечо дочери,– если эти двое встречались, а зная твоего брата, не удивлюсь, то это не повод тащить её сюда. Хорошо хоть дети у людей от нас очень редко рождаются. Помог он ей с этими псами, да на свою голову долго скрытничал.
– Лика не причем, пап, это они на неё напали. А Севка, ты знаешь, никогда бы не остался в стороне.
– Я понял. Только пострадал мой сын, и делать ей тут не чего. А с псами разберемся, кто и в чем виноват,– грозный рык был направлен не на неё, и Катя порадовалась такому моменту.– Видишь ли, отравление получилось сильнее, чем мы вначале считали. Пуля в нем пробыла дольше положенного, а наша кровь поддерживает, но полностью не излечивает Всеволода. Мы сегодня поговорили с главным врачом, и нашли решение. Сына можно спасти. Если женить, а супруга отдаст часть своей силы, то есть отток будет сам собой, даже без разрешения. Девушке будет достаточно держать его за руку, для комфорта посадим в кресло. После такого волчица восстановится лучше человеческой женщины , которая, скорее всего, умрёт. Осталось найти того, кто готов это сделать ради него. И я даже готов заплатить, дать роду привилегии.
– Зачем же так, может, по-другому? А согласие от Севы, ведь оно нужно, пап! Мы не можем так с ним поступить,– Катрине хотелось выть и без разницы, на луну или просто в темноту. Главное чтобы облегчить тяжесть от камня, что только увеличивался в груди. Как можно, связать брата узами кем-то, кому безразличен.
-Я не сомневаюсь, что твой брат хорошо отнесётся к избраннице и, возможно когда-нибудь даже полюбит её. Особенно, если появятся дети, уж поверь мне,– отец улыбнулся, потрепав Катрину по щеке. А в глазах защипало, что просто сил нет. Сегодня встречаюсь, двумя родами, думаю не позднее, чем завтра все и проведем. Жизнь моего сына гораздо важнее упрямства, уж поверь отцу.
-Да, конечно, Сева важнее, – согласилась Катя и ушла. Она брела по улице, не смотря на то, что кто-то пытался окликнуть и просто поздороваться. Хотела бы она, чтобы однажды, вот так, без учета желания, её выдали замуж? Да, никогда! Пошла бы она на такой шаг ради жизни собственного ребенка– однозначно.
-Катюш, как дела?– Звонок от Василечка, по которому уже можно часы сверять. Минута в минуту. Она так и видела, как Лика шагает из комнаты в комнату, чтобы дождаться, пока стрелки часов пробьют семь и можно звонить.
-Все так же. Никак,– а что еще можно было ответить? Трубки, приборы на месте, пациент тоже. Ситуация стабильна, то есть без изменений в худшую сторону.– Лик, тут такое дело, отец придумал,… точнее ему подсказали, и он планирует это сделать.
– Что?
-Короче, – Катя вздохнула, не желая разносить плохие вести, особенно итак подавленной Анжелике. Но и скрывать правду не видела смысла, – отец решил женить братца, чтобы его новоявленная женушка отдала свою силу , поделилась. У него семьи нет, обязательств тоже, поэтому считают, что медлить больше нельзя. Прости.
– А говоря, женушка, ты имела в виду, – Лика оборвала свои умозаключения и замолчала, в то время как Катерина просто почувствовала, что краснеет. А ещё злость на брата, который лежит, в ус не дует, а ты тут отдувайся за его слабости. И ведь говорила, чтобы не лез со своими нежностями к подруге!
– На такой же, как мы. В людях нет нашей силы, и есть вероятность, даже уверенность, что человек,– говоря так, Катрина нарочно выделила окончание, чтобы подруга поняла смысл, – погибнет. Тебе нельзя, даже не думай!
-Да, мне нельзя, – с горечью в голосе отозвалась Лика и отключилась.
Екатерина чувствовала себя распоследней гадиной, разносящей злые вести, но, кажется, из этой ситуации выхода вовсе нет. Или есть? Живой брат и не менее живая подруга, что может быть выгоднее в данной ситуации. Ну не кусать же её? А если кусать, то уже слишком поздно и у Лики нет времени, чтобы освоиться с новой сущностью, значит опять не выход. Или его не хватит у брата, чтобы подождать Анжелику.
И, чтобы добить себя до конца, Катрина позвонила Дэну.
-Дэн, выслушай меня, пожалуйста, и ничего не говори, пока я не выскажусь. Иначе не смогу, опять промолчу. Помнишь, ты рассказывал, что на тебя напала собака, когда был на охоте и не совсем трезв ? Так вот, тебе тогда не примерещилось. Но я тоже так умею обращаться, только не в собаку, конечно. Поэтому если решишь, что не нужна тебе, то пойму. Ты мне очень дорог, прости, что не сказала сразу,– она положила трубку первая. Сама. Чтобы не слышать, как на том конце оборвётся связь.
***
Небо упало на землю после слов Катрины или перевернулось? Нет.
Я узнала что-то кардинально новое, изменившее мое мировоззрение? Нет.
Итак понятно, что мы слишком разные, но ведь это не повод, чтобы не быть вместе. И все же после слов Кати о женитьбе Всеволода стало плохо. Конкретно. Накрыло так, что хоть волком вой, но как всегда пропал голос. Сырая от слез, подушка не доставляла неудобства, ведь это такая незначительная малость, по сравнению с тем, что произошло. Или произойдёт. Пронеслась шальная мысль признаться моему волку в любви, написать об этом, ведь не совру, точно чувствую, но станет ли ему от этого легче? Сомневаюсь. Он был искренен в действии, но о своих чувствах не говорил ни слова. В результате метаний я в очередной раз набрала смску и отправила на Севкин номер, с простым текстом "Как ты? ", а в ответ привычная тишина. Не терзайся понапрасну, Васильева, для тебя теперь всё время будет тишина. Так что не пиши, не звони, а лучше исчезни, чтобы не мучиться и не мешай другим.
Находиться в стенах квартиры дома больше не было сил и, одевшись, я побрела на улицу. Говорят, свежий воздух полезен, вот проверю, а заодно и проветрю свои мозги. В окнах домов давно зажегся свет, и там кипела жизнь. Где-то размеренная, где-то бурная, но она была. Я не пошла в сторону работы, ведь там была уже сегодня, а, пройдя через небольшой, но достаточно хорошо освещенный сквер вышла к небольшому кафе. Посидеть не было желания, зато успела увидеть, как Кирилл, знакомый тренер по шейпингу вышел оттуда с двумя веселыми молодыми женщинами, и сев на свою машину уехал. Вот такого счастья мне точно не надо.
Когда успела добраться до набережной? Не помню. Я шла и шла по освещённым улицам, не задумываясь об опасности в позднее время. Гуляющих практически не было, оно и понятно, погода не самая лучшая. Водяная речная гладь была неспокойной, как и весь мир вокруг. Простудиться и слечь не хотелось, поэтому задерживаться тут, стоя на холодном осеннем ветру, не имело смысла.
-Вот уж не думал тебя тут встретить.
Я обернулась. Денис. Пьяный. Не вдрызг, но покачивания трудно не заметить, а заметив, никак не припишешь ветру. Чудеса.
– Привет. Отчего же, – выдала я свой ответ хриплым голосом, но сейчас другого у нет, пусть терпит. Еще час назад мне казалось, что в ближайшее время не смогу вынести собеседников, а теперь даже рада, что нашелся товарищ по общению.
-Ай, ладно, – Дэн предусмотрительно присел на скамеечку и размашистым жестом руки пригласил меня,– присаживайся, не бойся и не стесняйся.
-Знаешь, вот тебя-то мне кажется, стоит опасаться в последнюю очередь.– Я не стала отказываться, да и ноги изрядно устали от напряжения и ходьбы, поэтому присела, с неудовольствием отметив холод древесины.
– Да, это ты верно заметила. И как давно ты знаешь про Катерину?– Из кармана куртки Денис достал фляжку, думаю вовсе не с чаем и любезно протянул мне.– Коньяк, наш, не импорт.
– В смысле, – я покосилась на протянутую тару, но в руки брать ее не спешила, мало ли что там,– мы ведь с ней в школе вместе учились. Она тебе говорила?
-Я не про то. Ну, правда, что Королева, – он явно мялся, не зная как озвучить свою мысль.
– Необычная?
-Ага, оно самое,– фляжка оказалась рядом со мной на скамье, а потом и половинка шоколадки из кармана Бодрова перекочевала к выставленной таре.
-Три дня назад, а ты, – я махнула на все приличия и решила проверить, может этой жидкостью действительно удастся согреться. Начавшийся озноб не предвещал ничего хорошего, поэтому смело протянула руку за предложенным коньяком. Слишком крепким для меня, но нынче не до привередничества. Горло, пищевод обожгло, а спасительное тепло срочно потребовалось загасить долькой шоколада.
– Сегодня,– он понуро опустил голову, уставившись на свои руки.– Но слушай, раз Катя такая, то и твой….
-Да. И мне всё равно, какой он,– меня уже действительно не пугает, кем является мужчина, который мне теперь не принадлежит. Последнее обстоятельство гораздо больнее, чем обычные ли у тебя зубы или клыки. Вываливается ли на бегу язык или хватаешься от усталости за бок.
– Любишь, – вынес свой вердикт Бодров уважительным тоном.
– Есть такое. А ты?
– И я, – он вздохнул и потянулся за своей дозой алкоголя.– Только её, а ту, другую не знаю. Да и как скажу, если не видел в кого она превратится. Может в лягушку зеленую, как в сказке. И игры ролевые не надо, всё в натуре,– речь Дэна казалось несколько развязанной, но именно сейчас его можно было понять. Мне даже казалось, что он так и не поверил до конца в слова Катрины. Да разве осознаешь такое, пока не увидишь? И я не всё видела, но Вероника Аркадьевна была более, чем убедительна, а Всеволод никогда мне не врал.
-Да нет, не лягушка , – у меня вырвался нервный смешок, – волк.
-Что?
-Что слышал. Только Дэн, людям вообще про них знать не положено. Если что, нас могут,– коньяк и некоторая вольность в беседе придали мне смелости, и я резко провела по своему горлу рукой,– в общем, понял, наверное.
-А то, не дурак. Да и не наврежу я Королеве своей. А она у меня, наверное, и в таком виде красавица. Волчица …. Только не могу пока позвонить и признаться ей , понимаешь? Я последняя скотина?
– Да нет, отчего же последняя,– пробормотала я, надеясь, что он этого не услышал. – Подумаешь и решишь, что тебе нужно. Слушай, мне пора домой. Да и тебе в принципе тоже, вон какой уже нарядный ,– я критически оглядела своего собеседника,– Надеюсь, ты не за рулём ? Такси вызвать?
– За рулём, – он покосился в ту сторону, где, по его мнению, должна находиться машина. Лично я ничего не рассмотрела в той темноте.– Но, наверное, заберу её завтра. Лик, вызывай , пожалуйста, такси.
Глава 18.
Я вернулась домой озябшая, измученная, но с твёрдым намерением увидеть Всеволода, хоть разочек. Предполагаю, что и дальше, возможно мы будем хоть изредка, но встречаться, а вот так чтобы, пока свободен от семейных уз, это последний шанс.
-Кать,– подруга ответила быстро, и это показалось мне хорошим знаком,– помоги. Я должна его увидеть, пока ,… пока у него нет жены.
– Хорошо, что-нибудь придумаю и скажу , – голос был полон сомнений, но ведь не отказала. Поняла.
Катерина перезвонила ровно через пять минут , впрочем, у неё идеи всегда лились, как из рога изобилия с молниеносной скоростью.
-Собирайся прямо сейчас , вызывай такси. Выйдешь у заброшенной деревни Вишняково , что в тридцати километрах от города. Я туда к тебе приеду и постараюсь провести к нему. Пока все спят и не ходят кругами. И, Лик, оденься потеплее, в лесу, не в городе, гораздо холоднее.
Очень быстро , просто махом я собралась за пару секунд. Покидала в сумку всё самое необходимое и уже через пять минут села в подъехавшее такси, немало удивив водителя своим выбранным направлением.
-Барышня,– мужчина лет пятидесяти , с пышными усами посмотрел на меня не то, чтобы с подозрением, сколько жалостливо,– может к доктору? Там, в этих Вишнях вроде как никого нет.
-Да что вы, у меня там знакомая. Она , оказывается, дом купила. И вот еду, на выходные, – врать не люблю, но ради такого дела, изредка, оно простительно. А то дядечка предложит до самого конкретного дома подвезти, увяжется за мной со своим сочувствием, а оно мне сейчас надо?
-Тогда задаток. А то, извините, девки теперь ушлые. Ты их довозишь, а они тебя матом,– пожаловался мужик. Я с сомнением покосилась на него. Дородный, но не жирный, то есть плотный товарищ, которому по ушам настучать, как комара прихлопнуть. Достойный экземпляр. Ну, да девки действительно всякие, м-да. И полезла за деньгами.
В пути водитель несколько раз пытался завязать разговор, но я отвечала односложно, а после и вовсе замолчала. И уже спустя какие-то сорок минут мы подъехали к Вишняково. Расплатившись и пожелав хорошего обратного пути мужчине, я быстрым шагом пошла в сторону неприветливо темнеющих домов, делая вид, что знаю, куда мне надо. Было жутко, ноги слушаться не хотели, а удаляющийся автомобиль навевал тоску и панику.
Я села под забор в высокую траву, около разросшегося дерева воображая, что именно так для врагов и прочих недоброжелателей буду не заметна и стала прислушиваться. Из-за туч показалась луна, несколько скрасив моё одиночество, но, абсолютно не придав смелости. Ночные звуки, редкие вскрики птиц и ещё какой-то непонятной живности откровенно пугали. Но я ждала, ждала возможного шороха от Катрининых шагов, возможного звонка телефона, подъезжающей машины. Наверное, для неё не проблема меня найти, имея такое обоняние. Чужое присутствие, его мы определяем на подсознательном уровне, и сейчас у меня было такое же довольно устойчивое ощущение. Кто-то есть и этот кто-то знал, что я тут.
– Одна, в захолустье. Без защиты и друзей. Не иначе у нашей красотки крыша съехала, – раздался язвительный старческий голос Вероники Аркадьевны, и тут же я увидела приближающуюся собаку среднего размера, освещенную лунным светом.– А знаешь, почему волки, что живут в городе, в этой местности нас не учуяли раньше? Потому что я придумала состав, нейтрализующий звериный запах, который каждый день добавляли в шампунь, мыло. Вот потому-то вам всем до нас далеко, мы заранее и всегда умнее, на шаг впереди.
-Куда нам , убогим , до вас,– я встала, не сводя глаз с коварной животины.– Что как репей цепляются к одному месту. Откуда вас занесло сюда? Неужели проездом?
-Не хами, дрянь. А, впрочем, напоследок можешь. Увидела я тебя, на набережной и решила догнать. Тебе бы, дуре, дома сидеть. А ты нет, приключения подавай.
– Какой ужас. Не иначе из дома выгнали, раз по набережным и пляжам отираться приходится.
-Ты, верно, думаешь, сегодня Артем придёт к тебе на помощь?– Чумная псинка не собиралась отвечать на мой вопрос, а подвинулась ближе на полшага, зло сверкая желтыми глазами.
-Да нет, отчего же, он ведь уехал. Значит, вас с собой не взял? Достала? – За моей спиной забор, а из оружия только язык и сумка , которую перехватила покрепче. И теперь, стоя так сказать над обрывом, молчать и рыдать не хотелось.
-Он вернётся. Выздоровеет и вернётся,– уверенно произнесла собака. – Но тебя к тому времени не будет.
– Как вы думаете, почему я тут? Не иначе кого-то жду. Волков. П ообщаться не хотите?– Последний аргумент, выдвинутый почти от отчаяния , в надежде, что за этой пустой болтовнёй она не заметит, как вот-вот приблизится Катя.
-Волков? Да, я слышала, их тут много. Даже запах в округе об этом говорит. Но мне всё равно, убежать успею, пусть сегодня чудо-средство и не использовала. Ты даже не представляешь, сколько раз мне приходилось это делать в жизни. А потом, через неделю,– собака сделала в моём направлении ещё полшага, явно наслаждаясь положением,– а может быть через две, месяц, тебя найдут. И скажут, что это всё они, но не я.
Она, словно птица в полёте, бросилась на меня. И как в замедленном фильме я вскинула руку, в которой зажимала ручку сумки и размахнулась…. Декоративная пряжка звонко стукнула, вероятно, по зубам милой старушки. Собака отлетела, поднялась и вновь кинулась на меня. Но поздно. Массивное тело выскочившего из темноты зверя перехватило мою собеседницу в полете, и они кубарем скатились куда-то в траву. Не оставляло сомнений кто из них издал очень грозный рык, а кто взвизгнул, трагично с тоскою оборвав свой скулёж. Не ожидая развязки, я полезла на дерево, смутно напоминающее яблоню, услужливо подставившую мне свои ветки. Когда я там обосновалась, обняв не особо мощный ствол, то поняла, что наступила тишина. Прислушалась, одновременно пытаясь увидеть спасителя или нового врага. Ни визга, ни человеческой речи. Даже птицы замолчали, осознав , что что-то происходит.
-Девушка, с вами всё в порядке? – Приятный мужской голос раздался с той стороны, где ещё недавно скрылись двое нелюдей.
– Как посмотреть, – молчать было глупо, а ничего другого на ум не пришло.
– Хм, по крайней мере, от страха с дерева не свалилась, уже хорошо.
-Да нет, цепляюсь ещё, даже с вами беседую. Вы кто?– Разговаривать с темнотой было не комфортно, но слезать в неизвестность тоже не хотелось.
– Я? А, подождите, пожалуйста, пару минут , оденусь.
И спустя совсем недолгое время с другой стороны вышел мужчина. Думаю, он нарочно что-то пнул, негромко выругался, подавая мне весть о своём появлении. Незнакомец приблизился, протянув мне руку. И я решилась, потому что если захочет, то этот оборотень (о, нисколько не сомневалась, что это именно он) запросто меня достанет.
-Вы Анжелика? – Молодой голос выдавал практически моего ровесника, а после того как спустилась и отошла от дерева поняла, что так и есть.
-Да, а вы?– Эта игра в одни ворота замечательна, вот только отвечать вопросом на вопрос я тоже умею. Да и пора бы представиться спасителю.
– Андрей Петров,– в свете луны мелькнула белозубая улыбка , – так что мы практически даже знакомы, заочно.
– Понятно. Вы меня проводите к Севе?
-Нет. Вы итак нарушили всё, что можно. Но ради своих младших сделаю исключение , и не буду стирать память о последнем часе. Это небезопасно для вас.
-Что??? Вы… умеете такое?
-Умею. Объясните, что тут делаете? Одна, в ночи? И в такой компании, – он жестом руки показал туда, куда скатилась Вероника Аркадьевна и зверь.
-Хотела увидеть Всеволода, прикинула, что пробираться надо где-то тут. Начало темнеть и я решила заночевать в этой деревне. – Л ожь во спасение, лепет. Мою речь назвать можно как угодно, только нутром почувствовала, что нельзя говорить всю правду. А ну, как отправил меня, беспамятную обратно. Может и Катя потому не высовывается, перед родным братом.
-Вам нельзя, поймите. Предлагаю проводить домой. Если будете настаивать, то придётся почистить память,– бесстрастное выражение лица моего собеседника и тон, с каким он все говорил, напомнило непробиваемую стену.
– Да поняла я, поняла,– без последних полчаса моя жизнь будет не полной, так сказать прямо не все впечатления. Не ассортимент. Поэтому предпочла возвращение домой, в город. Жизнь сложное явление и пропустить что-то может в какой-то момент означать катастрофу , для меня так точно.
Мы отошли примерно на километр от заброшенной деревни и сели в припаркованный в стороне внедорожник. Ещё по пути к машине я достала телефон, пытаясь набрать сообщение Кате. Но, вероятно от удара об собачью морду отключился. Зараза.
-Вы тут один?– Вопрос был не праздный, а так, на всякий случай. Может, к кому другому пересадит, там может обману и опять, на встречу к Кате. Машина тронулась, а я проворно сняла крышку с телефона и поправила аккумулятор. На всякий случай. На моё счастье после этой манипуляции аппарат включился, и тут же пришло сообщение от Кати "Лика, прости , немного не успела. Отец меня перехватил , если не поздно и ты в такси, возвращайся домой. А нет, то набери меня, кого-нибудь пришлю, и тебя отвезут ". Меня уже везли, а потому короткого "Возвращаюсь сама" было достаточно.
-Один.
-Значит, так тому и быть,– прошептала я, не обращая внимания на его ответ. Подруга не смогла выехать, а завтра,… завтра у моего волка будет своя законная жена. С полным комплектом зубов, ушей и прочих нечеловеческих красот, включая мохнатый хвост. А главное, он придёт в себя, вот на этом и надо сосредоточиться.
-Что?
-Говорю, как нашли меня. В той деревне? И Веронику Аркадьевну тоже, – ехать недолго, но отчего-то хотелось поговорить с тем, кто близок к Всеволоду и Екатерине. Молчать хватит времени и в пустой квартире.
– Просто. Ехал мимо с открытым стеклом и почувствовал свежий запах собаки. В эту местность ни одна нормальная не забредёт, вот решил глянуть.
– И как давно вы "глядели"?– Я не возмущалась, нет. Мне было интересно, насколько далеко простиралось любопытство Андрея. И если бы он не успел?
– С самого начала,– невозмутимый ответ и действительно, что такого. Равнодушный? Отчего-то в сравнении Сева выглядел на тысячу процентов лучше.
Охота разговаривать с ним пропала, и я замолчала, постепенно различая огни вдалеке. Что-то доказывать, призывать его совесть? Зачем? Он итак меня спаси и спасибо на этом.
– А кто эта Вероника Аркадьевна?– Нарушил молчание мой спутник в тот момент, когда мы въехали в город.
– Свекровь. Бывшая.
– Надо же, – он оторвался от дороги и взглянул на меня с интересом,– и что? Вы всегда знали кто она?
-Нет, буквально несколько дней. Она мертва?
– Конечно. И, Анжелика, вы, наверное, считаете, что мне доставляет удовольствие смотреть, как седомордые шавки бросаются на заблудившихся в ночи девиц? Думали, думали, нечего отворачиваться. Не доставляет, поверьте. Вначале было интересно послушать, тем более про какое-то чудо средство от запаха, из-за которого мы и не знали об их существовании на нашей территории, а потом я просто знал, что успею. И оценил ваш манёвр с сумкой,– добавил самоуверенный Андрей.
– Знаете, за убийство спасибо не говорят, но она причастна к тому, что случилось с Севой.
Он ничего не ответил, но я увидела напрягшиеся руки, услышала учащенное дыхание. Так мы и ехали все оставшееся время, мне только изредка приходилось показывать , куда нужно повернуть, где остановиться.
– Послушайте, Анжелика. Вы умная девушка, понимаете, что вам знать о нас не положено, поэтому идите к себе домой, попейте чайку, позвоните родителям. В общем, отдыхайте, живите. А к нему нельзя, иначе просто вынужден буду сделать то, о чем мы говорили. Младшенькие очень хорошо к вам относятся, поэтому для вас делается исключение.
– Они умерли, – я прекрасно поняла, что он имел в виду, упоминая родителей, но слова сами сорвались с губ. Не жалоба, нет. Просто констатация факта.
-Кто,– растерянно произнес мой собеседник.
– Родители. Оба. Несколько дней назад,– я вышла из машины и пошла в сторону своего подъезда, забыв поблагодарить спасителя. Волна тоски накатила, прочно удерживая своими клешнями, но больше выбраться из них не было сил.
***
Бессонная ночь и тяжелые думы для Катрины не прошли даром и с утра как следствие круги под глазами и больная голова. Она чувствовала себя раздавленной, словно это её собираются выдать замуж за неизвестно кого. Конечно, трудно найти в округе неизвестного, но и все же выходить замуж по сватовству, а не по любви не хотелось. Мечтательница? Да, наверное.
Вчера поздно вечером отец перехватил буквально за несколько километров до того места, где должны были встретиться с Ликой. Он как раз возвращался с переговоров на счет брата, и надо же было попасться ему на глаза. Хотя как скроешься от того, кто привык наблюдать. А сегодня… уже скоро, через несколько часов приедет приглашенное семейство, чтобы соединить Всеволода и кого-то еще. Ту, что захочет породниться с сыном вожака ради собственной выгоды, Конечно, Катя вполне допускает мысль, что её братец нравится будущей жене, он такой, но дело не в этом. Как-то Василёчек на роль Севкиной невесты подходит больше. У первого братца хорошая жена, а какая достанется второму?
А утром всплыла ещё и эта вчерашняя история с Ликой, которую рассказал Андрюха. После упоминания о Веронике Аркадьевне у Катрины было ощущение, что весьма виновата, причем сразу во всем. В том, что дала ложную надежду Анжелике, в том, что не исполнила обещанного и не встретила, в том, что из-за этого подруга могла погибнуть. Последнее угнетало, будь здоров, она даже решилась рассказать об этом Севе, а в ответ только безучастный писк приборов. Хотелось, очень хотелось позвонить Василёчку, а что сказать? Сегодня свадьба Севки, ты извини?
Вся в сомнениях Катя промаялась половину утра, а потом приехали гости. Те самые, с чьим появлением должен наступить переломный момент в самочувствии брата. Это хорошо, что они уже тут, значит, скоро все изменится, и непременно к лучшему.
Катя осмотрелась. Какая странная картина. Белая палата, букет цветов на прикроватном столике, которому отведена роль украшения. Растерянная, но пытающаяся улыбаться мать, не знающая, куда спрятать свои дрожащие руки. Старший брат со своей женой, которому Катя знала точно не по нутру такая женитьбы, но жизнь Севы дороже всего. Отец, оградившийся напускным спокойствием, ожидающий начала свадебного обряда. Доктор, внимательно посматривающий на своего бесчувственного пациента и исправно работающую аппаратуру. Регистратор, в чье ведение входит документальная фиксация брака и само проведение обряда. Фактически брак может заключать и отец, говорят, раньше вожаки этим и занимались, да только выдавать бумажки, подтверждающие выполненное действие не его обязанности, поэтому существует отдельный оборотень, принадлежащий к линии Петровых, занимающийся подобным. И молодая, слегка нервная невеста в белом платье со своими родителями, пытающимися делать вид, что все хорошо.
– Молодые, возьмитесь за руки, – привычным тоном произнёс регистратор, и девушка послушно подошла к кровати брата, взяла его за руку. Его руку приподнял отец, потому что всё должно быть сделано на весу. Завязанная узлом белая атласная лента несколько раз опоясала кисти молодых… шепот непонятных слов, которые Катя точно знала, должны связать жизнь Всеволода и девушки в одну.…Но лента сползает, упав на пол.
– Я сам,– говорит отец и меняется с регистратором местами. Сразу видно, что данные случай он считает недоразумением, которое с его помощью будет непременно исправлено.
И вновь лента в несколько раз обогнула кисти жениха и невесты.
И вновь этот невозможный шепот, от которого самой Катерине хочется убежать , заткнуть уши.
И вновь завязанный узел распускается, словно не концы ткани сплетались, а живые белые змеи, не желающие этого брака.
– Ещё раз,– произносит нахмуренный отец, не решаясь поднять ткань с пола и принять очевидное.
– Не стоит, – тихо, но уверенно произносит отец невесты, – вожак, ты прекрасно понял, не поможет. Моя дочь не его избранница и не сможет ей стать.
– У него нет избранницы,– повторяет как в полусне отец, а мать нервно всхлипывает, тем не менее, оставаясь на своем месте.
Но, не смотря на это всем понятно. Всеволод избрал себе пару, без которой теперь проведение обряда бесполезно. И где её искать непонятно.
Приглашенные ушли, дав понять, что не обижены на произошедшее, ведь каждый волк хорошо знает, против природы не попрёшь. А тут вожак, ссорится с ним себе дороже, да и у невесты заблестели глаза вовсе не от слёз, а от радости. Не хотела. Уговорили или заставили. А, значит, всё правильно. На то и нужен этот свадебный обряд , чтобы избежать ненужных будущих разводов.
– Может, ещё, кого попробуем? – Решил не сдаваться отец. Ну, а кто бы бросил своего сына? Любой пытался бы до последнего.
– Надо,– согласилась мать, аккуратно приглаживая короткие волосы на голове безучастного брата,– всех бы построить и выбирать. Ни на эту, ни на ту, может какая и попадётся. Сколько у него есть времени?
– Дня три, максимум неделя,– произнёс доктор, корректно не встревающий до этого времени. Понятно, что он постарается совершить всё возможное и невозможное, как делал до этого момента, и даже больше, но серебро издавна сильная вещь.
– Через два часа встречаемся тут же. Постараемся обойти знакомых, обязательно предложу деньги. И потом, вдруг это случилось поблизости , а мы не заметили, – бросил через плечо отец и спешно ушел вместе с А ндреем.
Неприятный холодок пробежал по тему Катрины и заглянул в душу. Ещё час назад она не хотела, чтобы брат очнулся из-за чужой, по сути, для него женщины, а теперь была бы рада, если это всё произошло. Он должен жить, однозначно, а всё остальное просто мелочи. Тишина, писк приборов просто давили на уши, вероятно, поэтому доктор и регистратор предпочли покинуть палату. Даже жена старшего брата вышла, под предлогом сделать звонок и сейчас стояла за стеклянным окном в стене.
-Знаешь, мам, мне кажется, что Лика любит его,– К атя прижалась к матери , устало опустившейся на край кожаного диванчика.
– Эта та девочка, ваша подружка, из-за которой всё случилось?
– Мам, она не виновата.
– Я понимаю,– мать успокоительно похлопала по руке Екатерины, как всегда делала в детстве, – молодые люди, а тем более, такие как мы рано или поздно с чем-то подобным встречаются. Ранения, дикие звери, оборотни. Севе досталась серебряная пуля. Отец горячится, которую ночь и вовсе не спит, но это от того, что боится за него. У нас с ним тоже было всё не просто, но не так. А как сам Сева относится к этой девочке?
– Она ему нравится. Ну, ты знаешь, Севка как в принципе не хам с нормальными девушками, женщинами. А для Лики очень многое делал, особенно в последнее время. Только она человек.
-Да, ей нельзя, опасно,– рассеянно произнесла мама , не сводя взгляда с сына, который в настоящий момент лежал безвольной куклой.
Через полтора часа вернулся брат, а за ним и отец. И невесты, которых удалось найти, кого-то уговорить за это короткое время. Почти все без родственников , ведь их привели буквально с улицы. Катя молча смотрела как падает лента один раз, второй, третий… Губы отца превратились в тонкую напряженную линию, дёргающуюся всякий раз, когда девушкам пришлось поднимать ткань. Мать с натянутой улыбкой смотрела на предполагаемую сноху, берущую сына за руку, но вряд ли успела запомнить какую-либо из них конкретно. Катрина не выдержала этого трагичного спектакля и вышла на улицу , сославшись на сильную головную боль.
