Текст книги "Козырная карта Апокалипсиса (СИ)"
Автор книги: Ирина Смирнова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 23 страниц)
– Я вызываю тебя! – и девушка ткнула парня пальцем в грудь. – Храбрости оскорблять беззащитного у тебя хватает, так что собери ее всю и прими мой вызов. Или ты при свидетелях откажешься, испугавшись девушки-целителя?
– Ты мухлевала с магией! – возмущенно выплюнул парень. – Целители не могут использовать свои силы во вред…
– И именно поэтому ты, мерзкое насекомое, позволял себе обижать мальчишку-первокурсника? Зная, что он не сможет тебе ответить? – я откровенно любовалась Агатой, и вот в эту минуту мне стало жаль, что Робби не здесь. Пышущая праведным гневом, со сверкающими глазами, она была прекрасна!
– Или принимай вызов, или признавай при всех, что ты – жалкий трус. Решай быстрее!
Оба наблюдателя стояли с каменными выражениями на лицах и не вмешивались, но переглядывались они друг с другом очень… многозначительно. Сдается мне, что после этой дуэли не одна я буду вытряхивать из Агаты, как ей удалось обойти запрет и уделать соперника именно целительной магией – все плетения, которые ударяли по Пэнфило, светили золотом. Силой природы девушка пользовалась только для защиты.
– Я отказываюсь… – недовольно буркнул парень, поглядывая на своего друга, который как раз начал приходить в себя. – Ты – мухлевала…
– То есть вы считаете, что лэра Агата Шаренгут выиграла этот бой не совсем честно? – слишком спокойным голосом уточнил один из наблюдателей.
– Да! Она мухлевала с магией! Целитель не может… – парень еще не успел закончить, как наблюдатель указал ему на то самое место, с которого совсем недавно он же отлевитировал бессознательное тело Пэнфило.
– По правилам данной дуэли, если секундант недоволен результатом, он должен вызвать победителя.
Я мысленно запечатлела выражение лица парня – может, кому-то потом удастся извлечь эту рожу из моей памяти. И развесить на стенах Академии. Вторая дуэль прошла гораздо быстрее, хотя Агата и была уже заметно уставшей. Этот трус ринулся в бой еще до объявления о начале. Но наблюдающие даже не успели вмешаться, как девушка шарахнула куском отливающего золотом сырца и ушлепок шлепнулся на землю.
– Конец дуэли. Вы выиграли и этот бой, лэра, – констатировал один из мужчин и с интересом уставился на девушку. – Поздравляем вас, все происходило честно. Но нам очень хотелось бы услышать, как вы обошли запрет.
– О, это очень просто. Странно, что раньше у вас никто до этого не додумался, – улыбнулась Агата. – Я их лечила.
Оба мужчины синхронно замерли с изумленно-недоумевающими выражениями на лицах. М-да, лечила, лечила и залечила… Хорошо хоть не до смерти.
– Продиагностировала, нашла все возможные или уже начинающиеся заболевания внутренних органов и лечила их, не применяя обезболивающих, но со всей возможной тщательностью, – усмехнулась девушка. – А под конец обнаружила старый перелом ноги, и мне показалось, – тут Агата состроила наивное личико и посмотрела на нас честнейшим взглядом, – что он сросся не совсем правильно. Так что я сломала кость и заставила ее срастись заново. Искренне переживая за своего пациента!
– А как вы умудрились уложить второго сразу с одного удара? – оба наблюдателя посматривали на девушку с опасливым уважением.
– Мне показалось, – еще одно невиннейшее выражение лица, в комбинации с честным взглядом, – что этому человеку срочно нужна помощь. Поэтому я послала в него мощный целительный поток, чтобы тот одновременно и диагностировал, и излечивал все, что покажется ему подозрительным. Правда, – на этот раз Агата изобразила на лице искреннее раскаяние, – я так спешила, что немного ошиблась, и вместо скана здорового человеческого тела отправила скан здорового тела оборотня, а там параметры для идеала несколько завышены, – и девушка виновато потупила глазки.
– Вы опасный соперник, лэра Агата, – констатировал старший из мужчин.
– Довольно изощренный способ использования целительной магии, – поддержал его второй из наблюдателей. – И мы в некотором затруднении, следует ли просить вас сохранить его в тайне или, наоборот, постараться, чтобы о нем узнали все студенты факультета магии жизни.
– Можно сделать вид, что я умею использовать в качестве боевой – природную магию, скрывая ее за целительной, – пожала плечами Агата.
– Наверное, это будет правильным решением, – задумчиво произнес старший. – Немногие смогут настолько искренне, – мне показалось, или на губах мужчины промелькнула усмешка? – переживать за своих противников, как вы. Но многие захотят попробовать, причем не только из младших, но и из старших курсов. А мы стараемся не рисковать целителями, прошедшими испытание на внутренний самоконтроль, особенно сейчас, в период смены династии.
– Тогда как использование природной магии, в качестве боевой, было не так давно продемонстрировано, – добавил младший. – Уверен, если вы проявите инициативу и действительно освоите это умение, оно точно не будет лишним. Следующие пять-десять лет будут очень суровыми, и чем больше у вас будет возможностей сохранить себе жизнь, тем лучше.
Пока Агата и мужчины разговаривали, а я благоразумно помалкивала, два оздоровленных воздушника успели более-менее оклематься. Но, судя по их напряженно-прислушивающимся лицам, им почему-то было тяжело следить за обсуждением.
– Не переживайте, лэр, я возвел над нами звуконепроницаемый купол, – успокоил меня старший из наблюдателей. – Доверять такую важную тайну таким ненадежным людям, как два этих молодых мага, было бы очень большой глупостью.
Я согласно кивнула и улыбнулась.
– Но, раз мы обо всем договорились…
Я не заметила, как этот купол ставился, но зато отметила, как он снимался – как будто растворилась тонкая прозрачная золотая пленка, отделяющая нас от остальных.
– Прекрасного вечера, лэра! – оба мужчины едва заметно, но действительно с уважением склонили головы в сторону девушки. – И вам приятного вечера, лэры! – я удостоилась легкого кивка, а два воздушных ушлепка лишь пренебрежительных взглядов.
– Что ж, все прошло ровно так, как я планировала, – удовлетворенно улыбнулась Агата, отряхиваясь и приводя себя в порядок с помощью магии.
Чистка одежды и тела – это вам не уборка зала с восстановлением пола. Это – азы, которые мне, естественно, тоже придется изучать. Потому что, удобно же – простенький узор в воздухе, и ты не потное грязное нечто, а милая красивая девушка, к которой уже бежит любимый парень, кстати. И выглядит при этом очень… очень… очень разозленным и взволнованным, одновременно.
Глава 14. Гендерные заморочки
Устраивать выяснение отношений при всех Роберто не стал, а, подхватив Агату под руку, быстро увел ее в сторону, за полосу деревьев, и, похоже, тоже возвел звуконепроницаемый купол. Конечно, если присматриваться, то все равно было видно, что они ругаются, но зато было не слышно – как. Правда, желающих присматриваться к чужой ссоре в наличии не было. Вся набежавшая толпа студентов, осознав, что главного виновника утащили, нашла себе другую жертву. Кто-то из магов земли быстро соорудил внушительную гору, Фонзи всучил мне в руки артефакт, усиливающий громкость голоса, и я, взобравшись на импровизированную земляную трибуну, принялась в красках пересказывать последние события.
С самого начала за дуэлью следил один Тимошка, а большинство подтянулось в процессе, равномерно расплющившись по всем окнам восьмого, седьмого и третьего корпусов. Естественно, ракурс обзора у всех был разный, и народ жаждал подробностей. Вот я им эти подробности и выдала! Ух, как я выдала… ПэнФиля со своим другом теперь долго будут ходить и прикрывать лица, а в столовую прокрадываться по ночам. Конечно, большая часть Агатиного триумфа, к сожалению, осталась за кадром. Но зато студенты порадовались и побрюзжали о том, что магия природы, того гляди, совершенно законно перейдет в разряд боевой. Похоже, скоро к несчастным природницам отправится целая процессия, а не только мы с Тимкой.
Причина этой дуэли тихо мялась в отдалении, маленькая, растерянная и очень несчастная. Я так поняла, что он был единственным парнем-попаданецем с целительскими способностями. Остальные все были девушками. И занимались они все отдельно, а не с остальными подготовишками. Так что общался Санасар, в основном, с Адамом и другими цыплятами-первокурсниками, которых еще неделю в Академии не будет…Спустившись, я попробовала протолкнуться к нему сквозь толпу, только это оказалось делом довольно непростым. Но если объяснить Фонзи и Тиму, чего я хочу, проблема сразу становится вполне решаемой – под натиском этих двух плечистых богатырей народ быстро расступался, и я успела перехватить мальчишку и не дать ему скрыться за стенами корпуса.
– Теперь со мной совсем никто не будет разговаривать, – вздохнул он, так горестно, что я сама чуть не поддалась его печали.
Все радостное настроение напряглось и замерло, уточняя, что у нас по плану: испаряться или делиться.
– Это еще почему? – удивилась я, пытаясь понять, откуда такой интересный вывод.
– Мало того, что сам слабак, так за меня еще и девчонка на дуэли дралась.
– И? – логика его рассуждений до меня все равно не дошла, заблудилась.
– Моих обидчиков победила девчонка. Я – не смог, а девчонка – смогла, – и Санасар опять горестно вздохнул.
– А… – я задумалась, пытаясь осмыслить услышанное. – То есть если бы за тебя дрался парень, тебе бы не так обидно было?
– Нет, ты сам подумай! – загорячился мальчишка. – Получается, что или я слабее девчонки, потому что не смог сам их победить. Или они ничего собой не представляют, а я, как последний трус, позволял им над собой измываться, вместо того чтобы навалять им, как следует. А, скорее всего, все вместе.
– Ты – последний трус и никчемыш, слабее девчонки? – уточнила я, радуясь, что, на самом деле, я – не парень. Вот ведь надо же было себе придумать столько заморочек на ровном месте.
– Да, – еще раз горестно и отчаянно вздохнул Санасар.
Только его неподдельная печаль не позволяла мне послать его… в баню. Хороша благодарность!
– Ну и что тебе мешает исправить ситуацию? – все же я разозлилась. – Сидеть жалеть себя, несчастного, конечно, гораздо проще. Ты на утренние тренировки ходишь?!
Парнишка отрицательно замотал головой:
– Я пытался, но…
– Но лучше сидеть в углу и думать о том, какой ты несчастный, никчемный, противный и никому не нужный.
– Нет, я не противный, просто…
– Бросай скулить и пошли за мной, – меня озарила прекрасная идея – совместить приятное с полезным.
Просто Агата и Робби до сих пор ругались. И дождаться, чем же все закончится, можно было или в столовой, сидя и ерзая на скамейке, или решительно осуществляя недавно запланированное. Так что, уточнив у Фонзи, где именно живут залетные природницы, я схватила Тима и Санасара и потащила их прочь из замка, в лес. Тимошка вяло отбивался и намекал про ужин, но я была неумолима. Для себя я бы еще неделю, а то и две собиралась, для Тима… ну все равно несколько дней бы промаялась, набираясь храбрости, и тут удачно подвернулся этот мелкий страдалец, постоянно вырывающийся, словно его не обучаться премудростям нужным тащат, а похищают с применением силы. Поразмышляв, пока мы стремительно двигались к цели, я пришла к выводу, что на месте Санасара, мне бы тоже было неприятно. Ведь изначально я именно это и предлагала – натаскать и отправить сражаться самостоятельно. Так нет же… Дуэль, дуэль… Ушлепков-то Агата уделала классически, а о мальчишке никто не подумал.
Трое старшекурсников, охраняющих подступы к замку, предупредили, что если мы не явимся до шестнадцати часов, то будем ночевать под стенами. Учитывая то, что сейчас еще даже тринадцати не было, нам подобная участь не грозила. Если, конечно, не заблудимся. Но мы нашли природниц почти сразу. Два небольших домика на уютной поляне. И такие же милые девушки, лет так двадцати пяти – тридцати, со стройными женственными фигурками, пышной грудью, округлыми бедрами и тонкой талией. Но при этом я сразу заметила мышцы на руках и ногах, те, которые проявляются не от прокачки на тренажерах, а от длительной постоянной нагрузки, настоящей нагрузки.
– Неужели у нас гости? – дружелюбно улыбнулась нам самая старшая из пяти женщин. – И такие юные… – после этих слов все они уставились на Санасара так, как будто сейчас его прямо тут оближут, как леденец.
Удивительно, но Тимошка их совсем не заинтересовал, а вот это мелкое страдающее недоразумение оказалось очень популярным. Нет, мне тоже досталась парочка улыбок, на которые я даже ответила, пока мы знакомились. А затем я вкратце изложила нашу проблему.
– Научиться драться? Странная просьба от студентов Академии боевой магии, – хмыкнула главная из пятерки.
– Понимаете, у Тима большой потенциал, как у мага природы, но раскрыть его самостоятельно у него не получится.
– Нам дали понять, что в Академии имеются природники, – фыркнула одна из девушек, Абангу, прекрасная, как лесная нимфа, если бы не тонкий шрам от скулы до подбородка. По неухоженности прически она напоминала Тимоху – кудрявое взъерошенное безобразие, правда, каштанового цвета.
– Но не боевые, – горестно вздохнула я, подражая Санасару. Даже печальную рожицу попыталась состроить.
– Хорошо, а какая нам выгода от вашего обучения? – поинтересовалась еще одна нимфа, на этот раз русая и с косой, вместо кудрей. Уорнеш.
– Мы открыты для предложений, – тут же оживилась я.
Торговаться гораздо проще, чем самой придумывать, что мы можем дать этим пяти прагматичным особам.
– Нам нужны мужчины, – хихикнула третья, Каджисо, тоже русая, но с ухоженными локонами до плеч. – Раз мы здесь надолго.
Я нахмурилась, Тимка оживился, Санасар испуганно сжался и спрятался за наши спины.
– То есть? – я решила потупить немного, но зато уже точно выяснить, что именно они понимают под этой фразой. А то, может, им деревья на дрова нарубить надо или… шкафы в домиках подвигать!
– Нам нужны молодые мужчины для секса. Чего непонятного? – Уорнеш посмотрела на меня с подозрением. Я на нее тоже.
– Для добровольного и естественного или для извращенного, со связыванием?
– Мальчик! У тебя слишком богатое воображение, – одобрительно захихикала Каджисо. – Конечно, для добровольного, но можно с извращениями и связыванием.
Санасар испуганно замотал головой, Тима тоже состроил на лице скептическую морду. Потом решил поучаствовать в торгах сам:
– На нормальный я согласен. Только не со всеми сразу.
– Конечно, нет, только с той, кто будет тебя обучать, – улыбнулась их старшая, Адвара. И кивнула стоящей в стороне белокожей черноволосой красавице: – Он твой, Бахати.
Как то это – «он твой» заставило меня очень сильно напрячься. Тимоха был МОЙ, а не какой-то там… Бахати! Но вроде все добровольно, домовенок не против, так что…
За Санасара, вообще, чуть драка не разгорелась, а этот мелкий прятался у меня за спиной и слабо попискивал, что он еще не готов к такому ответственному шагу, и вообще… и не сейчас, точно… и…Но когда к нему подошли одновременно Абангу и Каджисо, вдруг взял и ринулся к их главной. А та лишь едва заметно улыбнулась, но в глазах засверкали проказливые чертики, когда она соперницам чуть ли не язык показала. И, погладив парнишку по волосам, объявила, что он, и правда, еще слишком юн, так что сначала обучится, а потом уже расплатится. Мы с Санасаром одновременно облегченно выдохнули, потому как я же тоже за него переживала. Планировалось, что веду на поиски сенсея, а привела к озабоченным маньячкам. А через годик он уже на человека будет похож, а не на недокормыша.
И тут я вдруг осознала… что осталась одна. Не пристроенная. И все три нимфы смотрят на меня с хищным таким выражением лица, а я то… я то… Убиться плеером! И что делать?
– Жаль, мальчик, но у тебя нет даже зачатков природной магии, – спасла меня от полного провала или еще более полного позора Адвара. – Ты – один сплошной огонь. Но, конечно, если тебе нравится кто-то из девочек, думаю, они не откажут…
Я энергично закивала:
– Конечно, спасибо большое, обязательно буду иметь в виду, но не сегодня.
Тут я вспомнила про Агату и решила уточнить, ну так, на всякий случай:
– А девушку вы бы согласились поучить? И если да, то…
– Девушку мы возьмемся обучать просто так, – заверила меня Адвара.
– Из женской солидарности, – хихикнула Каджисо, при этом многообещающе мне подмигнув: – И всему, что знаем!
Ох, боюсь, Робби не скажет мне за это спасибо…Из леса обратно в замок я побрела одна-одинешенька, потому что Тим и Санасар остались тренироваться и потом, возможно, расплачиваться. Даже думать об этом не хочу! Мой Тимоха и… какая-то чужая девица! Кошмар…Какая-то чужая черноволосая красавица и МОЙ домовенок!
– Рин?! Я тебя уже долей двадцать в этом лесу ищу! – а это – чужой черноволосый красавец.
Интересно, что он здесь забыл?
– А зачем ты меня ищешь? – главное, вовремя поймать и задавить кокетливые нотки в голосе, чтобы спросить спокойно и естественно. Вообще, нормальный вопрос после заявления, что человек ради меня уже примерно… сейчас… ага, полчаса, где-то… по лесу бродит.
– Фонзи сказал, что вы к природницам пошли.
Вот… продажный артефактор! Хотя я же не просила его хранить цель нашего похода в великой тайне, а они все – Фредо, Робби и Фонзи – с одного курса по некромантии, вместе уже шесть лет, конечно, никаких секретов друг от друга. А еще у меня создалось странное такое, подозрительное ощущение, что вся честная компания с воодушевлением пытается избавиться от Эззи. А тут так удачно я подвернулась.
– Ну да, мы возле их домиков болтали, на поляне. Странно, что ты нас не увидел.
Действительно, странно. Вот же, если по этой тропинке пройти немного, ну буквально, две елки, три сосны, и будет та самая поляна…
– Наверное, о чем-то секретном разговаривали, – улыбнулся Фредо, а у меня сердце уже привычно сначала замерло, потом застучало быстро-быстро. – Потому что я прекрасно знаю, где живут эти женщины, – в голосе не то чтобы презрение, а легкое пренебрежение, и не понять, то ли к тому, что «женщины», то ли конкретно к этой вот пятерке. – Но гулял по тропе туда и обратно, пока ты не появился из-за деревьев, и вот теперь я снова не вижу этого поворота!
Я обернулась и поняла, что тоже потеряла то место, с которого только что шагнула на тропинку. Вроде бы из-за этой елки… Или из-за этой? В моем мире так лешие развлекаются. А тут, значит, магички-лесовички, прибрали себе к рукам двух парней и дорогу нам к их спасению перекрыли? А я, дура, сама им этих двоих привела и лично выдала?!Так, в панику не впадаем, договор был добровольный, а Тимка – здоровый парень, растущий организм, ему самому, наверное… это самое… не помешает, короче. А то, что дорогу перекрыли – тоже правильно, чтобы от учебы не отвлекали всякие искатели.
– Робби с Агатой уже закончили отношения выяснять? – уточнила я. – А то он так на нее накинулся…
– Конечно, она же не то что разрешения не спросила, даже в известность его не поставила. А он ее под свою ответственность взял. И как бы он в глаза лэру Сеттимайо смотрел, если бы с ней что-то случилось? Как он, вообще, сам бы себя чувствовал? Это был очень, очень неуважительный поступок. Я бы свою женщину за такое не простил.
Ну и подумаешь! Какие мы серьезные, прямо убиться плеером! Неуважительный… Да просто не пустил бы Робби Агату на эту дуэль, если бы все заранее узнал. А лэру этому… кстати…
– А кто такой этот лэр Сеттимайо? – что-то неуловимо знакомое, но никак не могу вспомнить.
– Заведующий кафедрой факультета магии жизни. Лэр Сеттимайо Алюменио, – ага, веселый такой дедулька, с которым мы в деканате общались. Уверена, он уже поставлен в известность о случившемся. А, скорее всего, вообще знал о дуэли заранее. Так что, если бы хотел, мог бы вмешаться и остановить. – Он создал при кафедре отдельную группу для всех попавших в наш мир магически одаренных девушек, даже занимается с ними.
И опять это снисходительное пренебрежение в голосе, словно заниматься с девушками – бессмысленная потеря времени. Хорошо, что я ему не призналась… Думаю, его мнение о девушках мои успехи в магии нисколько не улучшили, а, скорее всего, ухудшили. Вот Агата…
– То есть они с Робби поругались? – уточнила я печально. Раз начались пафосные фразы про неуважение, значит…
– Нет, он даже не вернул ее обратно к остальным девушкам, хотя бы на время, – судя по суровому выражению лица, Фредо считал такой поступок слабостью. Кто бы рожи корчил? Вазелинку свою воспитывай, а Роберто – молодец, сумел перешагнуть через местные предрассудки. Хотя, насчет «возвращения» я не очень поняла. Они что, живут вместе? Я почти побежала по тропинке в сторону замка, но этот самоуверенный… гендерный шовинист… схватил меня за руку и развернул к себе. По телу тут же заструилась приятная успокаивающая прохлада, весь агрессивный настрой выветрился, даже желание стукнуть его чем-то… легонечко, но ощутимо… пропало.
– Подожди! – я так уставилась взглядом на сжимающие мое запястье пальцы, что Фредо догадался ослабить захват, но полностью руку не выпустил. И, его черные глазищи сверкнули очень решительно. Похоже, обнаружив меня одну и без охраны, парень собрался воспользоваться возможностью и тоже устроить небольшое выяснение отношений. – Слушай, я…
Решительность резко испарилась, сменившись… Ну не робостью, конечно, но какой-то непонятной неуверенностью, что ли. Как будто Фредо боится, что я его сейчас оттолкну. А я ведь могу… Вот из вредности и этой самой женской солидарности! Могу, но не хочу, потому что мне очень нравится ощущение его энергии во мне.
– Давай, я тебе про кольцо расскажу, хочешь? – я даже не успела уточнить, что за кольцо, как он быстро-быстро продолжил: – Старшая сестра моей бабушки сбежала с простым матросом, бросив и мужа и троих детей. Эту позорную историю рассказывали шепотом, но о ней знали все.
Какая знакомая, потрясающе знакомая ситуация. Бывают же такие совпадения…
– А потом я выяснил, что мать тайком от отца встречается с садовником. Я следил за ними и… глупо поступил, как мальчишка! Взял и вызвал его на дуэль. Обычного человека, прислугу… Я даже не применял против него магию и позволил самому выбрать оружие. Отец потом обозвал меня идиотом и… наказал, чтобы в следующий раз помнил, кто я, а кто они. Но я тогда не очень понимал, что делаю…
Фредо говорил вроде бы спокойно, хотя на последней фразе голос едва заметно дрогнул. Только создавалось ощущение, что слова торопятся выбежать из него, обгоняя друг друга, и ему почему-то очень важно рассказать мне эту историю. Поделиться еще одной частичкой себя. Интересно, сколько ему тогда было? Думаю не очень много.
– А перед смертью мать позвала меня и отдала вот это кольцо, – расстегнув жилетку, Фредо показал мне висящее на цепочке колечко, практически идентичное моему, только глаза у змеи были черные, – сказав, что оно будет вечно напоминать мне о ней и о том, что я сделал. – Вот теперь голос у него дрогнул очень заметно. – И что с этим кольцом она передает мне проклятье, с которым живут все женщины у нее в роду.
Парень медленно и очень аккуратно спрятал кольцо обратно и только после этого посмотрел на меня своими бездонными черными глазами.
– Скажи, твои тебя тоже прокляли?
Пока Фредо рассказывал, между нами как будто бы проявлялась незримая нить, крепкая и прочная, а после этого вопроса она даже зазвенела, настолько туго натянулась.
Мальчишка, которому с детства рассказывают страшилку о том, как двоюродная бабушка сбежала, бросив семью, застает мать изменяющей отцу. Да даже без предыстории про бабку – это все равно стресс, мне ли не знать. Первого приведенного матерью домой любовника я восприняла очень тяжело. А ведь старалась, уговаривала себя, что это нормально и естественно. Но больно… больно было все равно. А для Фредо, наверное, вообще, был шок.
– Ты ее очень любил? – я проигнорировала его вопрос о проклятье, пытаясь проанализировать и осознать, что именно чувствовал этот парень тогда, наткнувшись на мать и… садовника. Ну да, для него это было двойным шоком, ведь еще классовые и гендерные предрассудки взыграли во всей красе.
– Очень, – Фредо посмотрел на меня как-то странно, попытавшись резко отгородиться.
Мне показали поверхностный слой переживаний и не рассчитывали, что я полезу копаться глубже. Но я принялась настойчиво пытаться протиснуться в приоткрытую дверь его воспоминаний.
– Я не хотел, чтобы она тоже сбежала, – очевидно, не увидев на моем лице ни насмешки, ни презрения, ни банального любопытства, Фредо решился открыться еще больше. – Но с тех пор она всегда смотрела так, словно я – пустое место, разговаривала только на Вы…
Перекатывающиеся желваки на скулах и двигающийся вверх и вниз кадык очень хорошо демонстрировали мне, что я сейчас играю с огнем, подобравшись слишком близко, почти вплотную к незажившей ране, которую можно попробовать излечить, заштопать, сделать сначала грубым швом, а затем – тонким шрамом, а можно нечаянно задеть и получить удар под дых. И еще проблема доверия и привязанности: когда между людьми есть такая тайна, их отношения первое время как хрустальная ваза – чуть тронь, и разобьется. Надо ли мне оно? Зачем мне все это надо?! Для чего я лезу в чужую душу, пытаясь понять, принять… простить…Да, простить его отношение к женщинам, оправдывая вот этой ситуацией с матерью. Предательство самого дорого, самого родного, самого любимого человека. Двойное предательство – сначала мать предала отца, потом отвернулась от сына. А ведь вместо того, чтобы тихо сообщить все взрослым, Фредо вызывал виновного на дуэль. То есть поднял до своего уровня, если я правильно понимаю все эти классовые заморочки. И еще…
– Ты ведь думал, что перед смертью она тебя простит? – не знаю, почему я задала этот вопрос. Просто это было логично и естественно, надеяться и рассчитывать на прощение все время, пока она была жива и уж тем более, когда она, умирая, призвала его к себе. Фредо вновь сжал мое запястье. Сжал с такой силой, что я едва удержалась, чтобы не вскрикнуть.
– Извини… Прости, я не хотел! – прямого ответа на свой вопрос я не получила, но мне было уже и не надо. Картинка сложилась полностью.
– Нет, меня не проклинали, но у женщин в моем роду очень похожая ситуация. Только это никак не зависит от кольца.
Вроде бы… Или я чего-то не знаю? Или есть отдельное проклятье с магнитом и отдельное с кольцом? Убиться плеером!
