Текст книги "Пособие для начинающих шантажистов"

Автор книги: Ирина Потанина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 20 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]

13. Глава тринадцатая, в которой что не действующее лицо, то преступник или просто злодей.

Буквально через час я прижималась лбом к прохладной обивке кожаного кресла в Клюшкином кабинете, сгорала от стыда, с трудом сдерживала слезы и жалела, что вообще знакома с Георгием Собаневским. Клюшка кусал губы и, превратившись весь в комок нервов, следил глазами за передвижениями Жорика. Тот размахивал корочкой оперативника, расхаживал, переполненный чувством собственной вседозволенности, по Клюшкиному кабинету, по-хозяйски заглядывал в ящики шкафа и сыпал бесконечным потоком обвинений, фактов, имен, дат, нецензурных выражений и угроз.

– Ты кому, падла, яйца морочишь?! –Жорик вдруг перестал расхаживать. Выставив вперед челюсть и гневно сверкая глазами, он надвигался на Николая, – С тобой по-хорошему пока разговаривают, а ты, скотина, понты колотишь? Я к тебе со всей душой, а ты?! Да я тебя и весь этот твой гадюшник в порошок сотру! – угрозы эти Жорик выкрикивал, приблизившись почти вплотную к хозяину кабинета.

Брызги чужой агрессивно-ядовитой слюны оседали на аристократичном лице Николая, смешиваясь с мелкими каплями его собственного пота. Бледный от обиды и унижения, не шевелясь, Клюшка смотрел прямо перед собой и ждал, когда опер прекратит кричать. Я совершенно не знала, что мне делать. Было во всей этой сцене, а точнее в поведении Георгия, что-то совершенно неестественное, будто Жорик, фальшивя и переигрывая, исполнял привычную, давно надоевшую роль. Эта театральность настолько сбила меня с толку, что я даже не знала, правильно ли будет пытаться остановить поток выливаемой на Клюшку грязи.

Отчего-то вспомнился вдруг эпизод из книжки Вениамина Клюева. Когда-то он рассказывал крайне положительным, еще совдеповским, верящим в светлое будущее детям о кровожадных и хищных акулах, пожирающих все на своем пути. В рамки розового детского мирка данные особи никак не вписывались, по сему дети, по-взрослому наморщив лбы, упрямо заявляли «Акулов не бывает!». « Акулов не бывает!» – мысленно твердила себе я, находя в этом оправдание своему бездействию, – «Не может человек так хорошо притворяться. Не может быть, чтобы Жорик, которого я в принципе уже считала другом, вдруг оказаться полной сволочью… Видимо, опер просто знает про Клюшку что-то совершенно ужасное, раз позволяет себе так вести себя с ним…Акулов не бывает»

«Ту просто боишься вмешиваться и ищешь этому оправдания!» – безжалостно заявляла мне Совесть.

Начался весь этот цирк, едва мы переступили порог кабинета Клюшки. Выяснилось, что Николай с Георгием прекрасно друг друга знают.

– О, нет! – увидев Жорика, Клюшка закатил глаза и тихо выругался, – И этого субъекта вы, Катерина, называли «нашим» человеком? Разочарован.

Жорик, тогда еще вполне похожий на человека, широко улыбнулся и, не спрашивая разрешения, прошел в кабинет. Я, всем своим видом изображая недоумение, последовала за ним.

– Убирайтесь! – Клюшка тоже улыбнулся, хотя в глазах его при этом мелькали огоньки ярости, – Ликбез отменяется. Тебе, Георгий, я ничего не скажу.

– Скажешь. Иначе говорить начну я. Причем разговаривать буду исключительно с властями и журналистами, – Жорик без разрешения плюхнулся в кресло и, – Причем только о тебе, Николаша.

– Тебе мало неприятностей? – Клюшка даже перестал улыбаться, – Уж не знаю, чем ты занимаешься сейчас, но оттуда тебя тоже выпрут в два счета, стоит мне снять телефонную трубку. Не говоря уже о том, что я могу выставить вас обоих из моего кабинета, пригласив охрану, или даже вызвать милицию.

И вот тут Жорика понесло. То есть буквально после этой фразы Клюшки с лица Георгия сошло все человеческое. Он побелел, нехорошо прищурился и, глядя прямо в глаза Клюшке, тяжело дыша, проговорил.

– «Мордой в дядю» тыкать вздумал? Ну-ну. А ты знаешь, что ныне власть слегка переменилась. Я снова в седле, – он вдруг перешел на повышенный тон, – Кто будет вызывать милицию? Ты будешь вызывать милицию? Ну-ну! –Жорик усмехнулся и предъявил удостоверение опера.

Мы с Клюшкой одновременно вздрогнули. Мда… Я-то думала, что Георгий уволен из органов.

– А что это значит, знаешь? – продолжал Жорик, – Раз меня, несмотря на твои хлопоты, обратно приняли, значит, грош цена твоим должностным дядям. Понял? Я на тебя дело не завожу, просто потому что руки марать не охота. А охрана твоя ко мне притронуться права не имеет. Я – «лицо при исполнении». Все за решеткой окажутся! Ты мне не молчи, – Жорик перешел на повышенный тон, – Ты мне давай отвечай, если не хочешь, чтоб хуже было.

После чего последовал приведенный выше «Монолог обиженного опера», который окончательно сбил с Клюшки спесь, а с меня – всякое понимание происходящего. Чем больше Жорик говорил, тем менее человеческими становились черты его лица. Похоже, он накручивал сам себя. В какой-то момент Николай исподлобья глянул на меня, и я осознала, как виновата перед товарищем.

– Жорик, – я робко дернула опера за рукав и тут же устыдилась собственного, ставшего вдруг пискляво-заискивающим, голоса, – Это же Клюшка, он же не виновен, ты сам говорил. Чего ты с ним, как с преступником.

– Много разговариваешь! – рявкнул на меня Жорик, и я на какое-то время вообще потеряла способность говорить. Потом Жорик тяжело вздохнул, несколько раз мотнул головой, явно приходя в себя, и заговорил уже более спокойным тоном, – Поверь мне, Катерина, этот тип и есть преступник. По-другому он не понимает.

– Если я преступник, то почему я до сих пор не за решеткой? – язвительно поинтересовался Клюшка, тоже заметивший, что опер начал успокаиваться.

– Вопросы задавать буду я! – профессионально гаркнул Жорик.

Я чувствовала себя полной идиоткой. С одной стороны, я уважала Николая, и подобные методы ведения беседы с ним казались мне неприемлемыми. Причем, судя по бросаемым на меня Клюшкиным взглядам, незнание Жорикиных планов никак не освобождало меня от ответственности за то, что я привела сюда этого хама. С другой стороны, возможно грубость Жорика была единственным методом что-то узнать об Александре в нынешних условиях. Кроме того, меня выводил из себя один замечательный факт: Жорик, имея с Клюшкой какие-то давние счеты и зная, что тот замкнется при встрече с опером, все равно напросился идти сюда со мной. То есть, по всему выходило, что Георгию нравилось устраивать подобные скандалы, и что шел он к Клюшке, прекрасно понимая, во что выльется встреча, и, осознавая, что подставляет всем этим меня. Моё ранимое самолюбие требовало разбирательства.

– Я тебе сейчас кое-что объясню, – как бы в ответ на мои мысли, поспешил сообщить опер, – Твой друг Клюшка на самом деле весьма неоднозначная фигура… Под прикрытием Клуба Знакомств наш любезный Николаша содержит самый настоящий притон. Причем клиентов он дурит нещадно…

Рассказ получился весьма эффектным. Я запуталась окончательно, но некое подобие оправдания поведению Жорика получила. Кстати, казалось нереальным, чтобы Клюшка мог заниматься такой грязью. Хотя, с другой стороны, я была убеждена, что деньги не пахнут. Какая, в сущности, разница. Осуждать Николая я тут же передумала. Что собиралась порекомендовать и Жорику, не понимая, какое вообще ему, нанятому для расследования совсем другого преступления, дело до бизнеса Клюшки.

– Продолжай рассказ сам, Николаша. Не хочу, чтобы девушка подозревала меня в излишней жестокости.

– Вот еще, – Клюшка из последних сил старался не терять чувство собственного достоинства, – Может, объяснишь, почему я должен что-то кому-то рассказывать?

– Мне проще тебя пристрелить, чем объяснять, – многообещающе ухмыльнулся Жорик, – Не хочешь тут разговаривать? Ладно, вызовем тебя, куда следует. Понятно, что ты со своей ушлостью всё равно добьешься прекращения дела. Только дороже выйдет. Правильнее тебе сейчас со мной поладить. Обещаю полную конфиденциальность. Мне всего лишь нужна кое-какая информация. Ну и, – Жорик кинул взгляд на меня, – Оправдание меня в глазах общественности, разумеется. А то Катерина, я смотрю, вообще ничего не понимает.

– Что непонятного? У меня самый настоящий притон, – Клюшка насмешливо прищурился, – Я обманываю клиентов. Сам все уже рассказал.

Я попыталась сосредоточиться и собрать воедино все услышанные от Жорика факты. Получалась довольно неприятная картинка. Помимо Клуба Знакомств, и под его прикрытием, Клюшка содержал еще и публичный дом. Причем, если термин «девочки по вызову», в общем-то, был описан во всех современных средствах массовой информации, то о «мальчиках по вызову» я сейчас слышала впервые. Клиентурой Клюшки являлись в основном одинокие обеспеченные женщины. Набирал клиентов Николай, отсматривая кассеты с Вечеров Знакомств. Клюшка подсылал к каждому вновь пришедшему в Клуб кого-нибудь из своих агентов. Профессионально обученные мальчики за один вечер умудрялись вытянуть из клиентки массу информации. О привычках, взглядах, вкусах, причинах прихода в Клуб. После этого агенты или сам Клюшка предлагали посетителю спектр услуг. Чаще всего, при наличии столь полного резюме, предложения получались весьма заманчивыми и клиенты не в силах были отказаться.

– Между прочим, – Клюшка вдруг решил отстоять честь своего заведения, – Я считаю, что занимаюсь важным и полезным делом. У нас самые разные клиенты: кто-то хочет просто поболтать, кто-то ищет собутыльника. Кому-то нужен советчик или советчица, кого-то интересует профессиональный секс.

Клюшка говорил о своем детище с такой гордостью, что я невольно восхитилась. Хорошо, когда человек так любит собственную работу…

– Ну, Вы, как всегда, закрутили, господин Клюшка, – я решилась влезть в разговор, – Где же Вы, скажите на милость, берете профессиональных советчиков?

– С факультетов психологии. Видите ли, мои клиенты, в основном, женщины, и им не важен уровень квалификации дающего советы. Им нужно просто чувствовать себя огражденной от необходимости принятия самостоятельного решения. Но вообще-то пока, увы, в основном, заказывают любовников. Слава Богу, ныне клиентура духовно выросла и от заказов на пару часов практически отказалась. Заказывают на неделю, на месяц, на время отдыха в санатории…

– То есть, Вы просто посредник между альфонсами и их жертвами? – я подсознательно искала оправдание Николаю, – Обычный посредник. Что же тут криминального. Кстати, берите деньги и с тех и с других! – почему-то меня весь этот рассказ начал изрядно веселить.

– Он пытался, – серьезно ответил Жорик, – Тогда один из агентов решил его заложить. Не поскупился, кстати, этот агент и на пикантные подробности. Рассказал, насколько бесправным и морально раздавленным становится человек, подписавший договор с нашим Николашей.

– Все они заранее знают, на что идут! – возмутился обвинению Клюшка, – И потом, это ложь, я стараюсь, по возможности, учитывать мнение агента при поручении ему задания. Не всегда это получается, естественно. Но, спрашивается, чем парни думали, подписывая, что обязуются выполнять любые задания в течение срока договора? Частенько, между прочим, мне приходится опекать своих агентов сверх оговоренных в договоре обязанностей. К примеру, одна неврастеничка отказывалась отпускать парня в срок и приказала своему догу не выпускать нашего агента из её особняка. Мы с охраной тогда, считай, штурмом брали этот дом, вызволяли бедолагу. Хотя в договоре доставка от клиента не оговорена!

Жорик отмахнулся, давая понять, что не интересуется подобными подробностями.

– Не в этом суть. Важно, что мы возбудили следствие, насобирали кучу информации. Я лично выяснил все детали и технологии этого агентства. Глупые мальчики, в надежде на большие деньги, подписывают совершенно кабалистические договора, а потом остаются на всю жизнь моральными калеками, натерпевшись чужой истерии и унижений. И что ты думаешь? Неделю я пахал, как проклятый, а потом начальство заявляет о прекращении дела. Деньги могут всё!

– Вот никак понять не могу, – встрепенулся вдруг Клюшка, – Тебе – то что? Чего ты лез? Тебе больше всех надо было?

– Молодой был, дурной. С мразью всякой всерьез бороться собирался. В общем, я попытался довести дело до конца – ничего не вышло. Сверху надавили, пришлось прекратить попытки, – Жорик опять обращался только ко мне, – На тот момент терять перспективы и работу не хотелось. Но лично прийти сюда и высказать этому типу всё, что я о нём думаю, мне никто не запрещал.

– За что, собственно, и вылетел ты, боец, из органов, – перебил Клюшка.

– Ну, предположим, с работы я вылетел за другое, – Жорик смотрел куда-то сквозь Клюшку, – И, если бы сам не захотел, то не вылетел бы. Но твоё словечко, Николаша, безусловно, повлияло на принятие начальством решения о моем увольнении. Но это было давно и я на тебя не в обиде. Не люблю просто, когда типы, вроде тебя, которые сами из себя ничего не представляют, думают, что связями своими могут решить всё. Сейчас, если ты не понял, ты кровно заинтересован в моем расположении.

– Ладно, что тебя интересует? Спрашивай уже, наконец! – Клюшка снова глянул на меня. Я молча выдержала его взгляд. Оправдываться или объясняться в данной ситуации было бессмысленным. Из-за дешевого спектакля, разыгранного Жориком, я потеряла друга и, что намного тяжелее, я потеряла уважение к другу. Спрашивается, зачем было все это устраивать?

– Вопрос первый, – Жорик уселся на край Клюшкиного стола, – О каких новостях ты собирался сообщить Катерине?

– Я просмотрел все кассеты за последний месяц, – Николай говорил сухо, отрывистыми фразами, как на настоящем допросе, – Тот человек, которого мы с Катериной отождествляли с преступником, появлялся в Клубе Знакомств не один раз. Клянусь, я его не знаю, и в моем штате он никогда не числился. Так что в его ликвидации я заинтересован не меньше вашего. Дабы не примелькаться, он гастролировал всегда в разных обличиях – парики, накладные усы, разные бороды. Похоже, он бывал в Клубе около двух раз в неделю. С большинством посетителей я знаком лично. Поэтому, когда взялся сегодня пересматривать кассеты, незнакомцев рассматривал с особенной тщательностью. Вот и выплыла многоликость вашего Александра. В Клуб он всегда заходил по проходке для гостей. На ней стояла моя подпись в качестве рекомендации. Видимо, он купил проходку с рук. Когда-то я продал одним распространителям крупную партию таких флаеров. Срочно нужны были наличные. Это, конечно, не по правилам Клуба… Но, по большому счету, какая разница, каким образом расширяется клиентура. Это раз.

– Дальше?

– Этот тип заходил через центральный вход. А вот как он выходил из Клуба – не известно. Скорее всего, через черный ход. Выходит, не хотел уходить вместе с жертвой у всех на глазах, и, скорее всего, даже знал о камере у входа. Значит, он связан с кем-то из сотрудников. Последнее тем паче верно, что открыть дверь черного хода можно, только зная наш внутренний код. Это направление я проработаю в ближайшее время. Своих очень просто вычислить.

– Молодец, твои шансы на отсутствие проблем из-за моего длинного языка растут прямо на глазах, – Жорик широко улыбнулся.

Я вдруг представила, как доведенный до нервного срыва Клюшка размахивается и бьет Жорика кулаком в челюсть. Когда Клюшка размахнулся на самом деле, я не успела ни удивиться, ни испугаться. Не меняя выражения лица, заученным движением Жорик перехватил удар. Пока вжатый лицом в столешницу Клюшка корчился и пытался вырвать руку, я неимоверными усилиями заставляла своё Воображение увидеть картинку счастливого освобождения Николая. На этот раз реальность опередила придуманное.

– Отпускать? – все с той же широкой добродушной улыбкой поинтересовался Жорик.

Клюшка кивнул, что означало полное смирение, и через секунду вновь восседал на своем рабочем месте.

– У всех бывают нервные срывы. Будем считать, я простил тебя. Далее, – Жорик не сводил с Николая глаз, – Меня интересует, когда и при каких обстоятельствах ты познакомился с моей клиенткой.

– Это не существенно.

Я очень боялась, что Жорик вновь прибегнет к насилию. Вместо этого он почему-то направился к дверям.

– Всё! Ты мне надоел! – небрежно бросил он Клюшке, – Катерина, уходим!

Последняя фраза звучала почти как «к ноге!», поэтому я не пошевелилась. Как выяснилось, правильно.

– Вернитесь, я не хочу неприятностей, я расскажу, – Клюшка снова сдавал позиции, – Виктория Силенская была одной из моих клиенток. Она позвонила лично мне полгода назад и заказала агентству «романтическое знакомство».

Чтобы не вскрикнуть, я больно укусила себя за палец. Виктория пользовалась услугами Клюшкиного борделя?!

– Откуда ты знаешь, что это была Силенская? – невозмутимо продолжал разговор Жорик.

– Она не потрудилась замаскироваться. В качестве контактного оставила свой домашний телефон. Я поднял телефонную базу и узнал, кто заказчик. Послушайте, это было полгода назад. Я не имею права разглашать подобную информацию, – Клюшка потер виски, – Если Силенская сочтет нужным, она сама вам все расскажет.

Я подумала, что Виктория ни за что не «сочтет нужным рассказать» и бросила умоляющий взгляд на Жорика. Узнать о заказе Виктории хотелось необычайно.

– Ты прав, – Жорик расценил мой взгляд по-своему, – Истории полугодовалой давности меня не волнуют. Хотя, информация весьма интересная.

Мне стало невыносимо стыдно за собственное любопытство. Вот, даже этот ментовский псих различает границы корректности в отношении Виктории, а я…

– Чёрт! – громко вскрикнул Клюшка, – Я думал, ты в курсе и проверяешь степень моей откровенности. Был уверен, что она сама рассказывала про тот случай. Догадаться, что исполнитель – моё агентство – совсем не трудно. Знал бы, что ты не в курсе – ни за что бы не сказал о Силенской.

Скорее всего, последний монолог был адресован мне. Клюшка не хотел наживать в лице Виктории врага, и, как бы, оправдывался через меня перед Силенской. Я кивнула в знак того, что приняла его тираду к сведению.

– То есть, когда Виктория появилась в Клубе Знакомств, Вы уже точно знали, кто она? – я решила вернуть разговор в нужное русло.

– В силу специфики моей работы, я собираю досье на каждого, обратившегося к нам хоть однажды, клиента. Да. Еще полгода назад я собрал все доступные сведения о Силенской. И, как только она поднялась на крыльцо, сразу узнал лицо с фотографии из журнала. Я тогда совершенно случайно смотрел в монитор, изучая входящих. Обычно я просматриваю видеозаписи на следующий день, а тогда, так совпало, что смотрел в «прямом эфире». Помню, еще сказал, что-то… Мол, растет наш престиж, раз такие люди к нам пробираются.

– Кому сказал? – хором спросили мы с Жориком.

– Секретарю… Лере… – Клюшка вдруг тоже что-то понял и очень быстро спохватился, – Но, кроме неё, в комнате еще находилось несколько сотрудников.

– У Леры есть ключи от этого офиса?

– Конечно, – у Клюшки как-то очень быстро забегали глаза, – Но не только у неё. У меня, у моего заместителя…

– И она, конечно же, знает всегда внутренний код. Всё сходится! – последнее Жорик сказал уже мне.

– Что сходится? – насторожился Клюшка, – Вы что, Лерку хотите впутать? Она совершенно ни при чем! Обычная секретарша. И не думайте даже. Ради себя одного я шумиху не поднимал… А за неё… Девка-то чем виновата…Вот, поверьте… Георгий, не вынуждай меня всё-таки звонить куда следует…

Судя по интонации Клюшки, встреча с этим «куда следует» не сулила нам ничего хорошего.

– Что ты сказал, падла?! –зашипел в ответ Жорик, снова вскочив и потеряв человеческий облик.

Я явственно ощутила, что боюсь этого человека.

– Кому звонить? Куда звонить? – продолжал опер, не спуская глаз с Николая, – Да я тебя сейчас в обезьянник кину до выяснения! С веселыми хлопчиками познакомишься. Пока твоя крыша тебя оттуда вытаскивать будет, ты уже собственное имя забудешь. Угрожать он мне будет!

– Прекрати! – не выдержала я, – Николай, мы всего лишь хотели узнать…

– Отвечать чётко и честно! – перебил меня Жорик,– При каких обстоятельствах ты познакомился с Лерой? Учти, с ней ведь мы тоже можем беседовать не здесь… Это я сейчас такой добрый…

– Она пришла по объявлению. Я набирал официанток, – Клюшка тяжело вздохнул, – У нее не было опыта работы, мой зам не принял её. Она пришла лично ко мне. Плакала… Рассказывала о себе… Сказала, что работала раньше секретарем… Я не смог отказать. Обычная девка… Толковая… Зачем она вам?

– Что у неё с личной жизнью? – не отвечая, продолжил Жорик.

– Я у неё с личной жизнью! – твердо произнес Клюшка, – Неужели не понятно.

– Похоже, что не только ты. Очень может быть, что и таинственный Александр тоже, – Жорик сел, как полагается, в кресло и устало кивнул мне, – Катерина, расскажи своему другу о Кошке.

Я решила подчиниться. Монотонно излагая доказательства причастности Кошки к ограблению Александры, я, естественно, ни словом не обмолвилась о шантаже и шантажистах. Незачем Клюшке много знать.

– Послушай, – когда я закончила свой рассказ, Клюшка выглядел совершенно подавленным, он рассеяно глянул на Жорика и предложил: – Давай сначала я поговорю с ней сам? Скорее всего, её использовали вслепую. Это так на неё не похоже… Зачем? Грабить женщин… Фи…У неё и так всё есть, в деньгах она не нуждается… Я, право же, даже не знаю…

– Нет уж, я поговорю, – резко оборвал Николая Жорик. Мы с Клюшкой вздрогнули, – Ты только объясни ей, что стоит быть откровенной… Думаю, ты сможешь повлиять…

– Я не стану подставлять близкого человека, – Клюшка гордо расправил плечи.

– Вот забавные люди, – Жорик демонстративно развел руками, – Затащить девочку работать секретаршей в публичный дом он может, это «подставой» не считается… Между прочим, за одно это я могу её привлечь к уголовной ответственности. А объяснить человеку, что нужно честно ответить на поставленные дядей вопросы – это никак. – Жорик пожал плечами, – Короче, я не хочу твоей секретарше неприятностей… Я всего-навсего выясняю правду. Если твоя Лера не виновна…

– Даже если виновна, – здесь Клюшка уступать не собирался.

– Николай, – Жорик говорил на удивление вежливо, – Если бы мне захотелось испортить вам жизнь, я пришел бы сюда с ордером и массой людей… Понимаешь? А я пришел сам. Обещал конфиденциальность… Ты зря не ценишь это.

– Я ценю.

– Тогда давай сотрудничать. Я гуманно отношусь к тем, кто помогает следствию.

– Я заметил! – Клюшка потер плечо.

– Тебя надо было как-то поставить на место, – вдруг решил объясниться Жорик.

Клюшка никак не отреагировал на эти оправдания.

– Так вот, – продолжал Георгий, – В деле об ограблении Силенской твоя Лера замешана по уши. Откровенный разговор со мной – единственный её шанс избежать унизительных допросов и вызовов…

Через какое-то время Клюшка поверил. Он нажал кнопку переговорного устройства.

– Лерочка, зайди, пожалуйста.

Кошка бесшумно просочилась в кабинет и, лениво щурясь, вопросительно глянула на Николая.

– Присядь, – Клюшка подвинул одно из кресел к себе, усадил в него Кошку, потом накрыл её пальчики ладонью, и, глядя при этом, почему-то, на меня, начал излагать, – Лерочка, это очень важно. Тебя подозревают в пособничестве ряду ограблений. Этот человек, – Клюшка кивнул на Жорика, – из милиции. Но, помимо этого, он… мой хороший знакомый. Если ты расскажешь ему правду, он, возможно, сможет помочь…

Кошка, не проронив не звука, развернулась всем телом в сторону Жорика. Она оперлась подбородком на тыльную сторону ладони, выгнула спину и стала спокойно ждать развития ситуации. Ну, кошка кошкой! Если бы не её «алло» и «аюшки», я бы решила, что она вообще не умеет разговаривать.

– Стоит еще заметить, – Жорик отчего-то заговорил приторно вежливо, что меня покоробило, – Что моему начальству известно многое об этом ограблении. Полученную от вас информацию легко могут проверить, и, если выяснится, что вы лгали, я ничем не смогу помочь…

Кошка не проявляла ни малейших признаков беспокойства. Судя по выражению лица, она вообще не понимала, о чем идет речь.

– Ваша ситуация очень опасна, – Жорик начал сопровождать слова отчаянной жестикуляцией. Видимо, считал, что так понятней, – Если даже с вас снимут обвинение в пособничестве воровству, то обвинение в сутенерстве все равно останется.

На этот раз спокойствие на секунду испарилось из глаз Кошки. Впрочем, уже через миг, спокойная и невозмутимая, она щурилась в глаза Николаю.

– Да, – Клюшка нервно закивал. Похоже, он умел толковать взгляды своей секретарши, – Я обещал, что эта работа безопасна. Но я и сам так думал… Не смотри на меня так, на него смотри, – Николай опять кивнул на Жорика, на этот раз с еще большим раздражением, – Он тут сейчас главный.

Кошка послушно отвернулась от шефа. Мне показалось, что она и ладошку из-под пальцев уже ненужного Клюшки с удовольствием забрала бы, доверчиво вложив её в руку действующего хозяина положения. Но Жорик сидел достаточно далеко, а Кошка явно не была сторонником лишних перемещений.

– Вы ответите на мои вопросы? – Жорик, между тем, отчаянно пытался сосредоточиться на ведении дел.

Кошка безразлично молчала, продолжая сверлить бездонные дыры в глазах опера.

– Она ответит, – поспешил устранить нависшую паузу Клюшка, – Вы спрашивайте.

– Что вы знаете о Виктории Силенской?

Кошка немного подумала, потом томно проговорила.

– Она политик, она хорошо одевается, она была у нас в Клубе Знакомств как-то вечером. Она не умеет носить драгоценности, – совмещает золото с серебром, что непростительно.

Жорик просиял, убедившись, что секретарша вменяема.

– Скажите, откуда у вас сотовый телефон?

Кошка молчала.

– У неё нет сотового телефона, – вступился Клюшка.

Жорик растерянно глянул на меня.

– Вчера был! – отрезала я, – И, кстати, Лера, скажите, вы были здесь вчера поздно ночью?

Кошка фыркнула, давая понять, что отвечать на два вопроса одновременно считает ниже своего достоинства.

– Я могу спросить у охранника, – снова вмешался Клюшка, – Охранник точно скажет, кто здесь вчера был.

– Послушай, – Жорику явно надоела вся эта комедия, – Ты перестанешь когда-нибудь отвечать за неё? Знаете что… Разрешите мне поговорить с Лерой наедине?

После недолгих пререканий, мы с Клюшкой были безжалостно выставлены из кабинета.

В приемной сидели два молодых человека. Они мало походили на угнетенных подростков, описанных Жориком, но я всё равно почему-то решила, что это агенты. Увидев Николая, они синхронно и как-то механически улыбнулись, после чего сделали к нам несколько шагов.

– Меня нет!– нагло соврал Клюшка, и попятился обратно к двери кабинета, – До завтра меня нет!

Молодые люди оценили ситуацию правильно и, галантно раскланявшись, удалились.

– И работы тоже нет… Причем, может и навсегда, – пробурчал Клюшка уже себе под нос.

Я лихорадочно пыталась подобрать подходящий повод, дабы извиниться за происходящее. Клюшка открыл бар в серванте, налил два стакана сока.

– Э-э-э, господин Клюшка, хотелось бы извиниться…

– Не стоит, гражданка Кроль. В жизни каждый играет свою роль. Главное – отдавать себе отчет в предстоящей ответственности за последствия.

– Но есть роли, которые мы не выбираем…

Собственно, было уже не важно, что подумает про меня Клюшка. Я оправдывалась скорее из вежливости, чем по велению души, раздражаясь еще больше из-за собственного вынужденного лицемерия.

– Безусловно, – Клюшка рассеянно вздохнул, – Мы вообще очень мало что предпринимаем сознательно и по собственному желанию.

Диалог оборвался. Несколько минут мы, каждый в своих суверенных мыслях, стояли в разных углах приемной, глядя мимо друг друга. Потом Клюшка что-то вспомнил, оценивающе глянул на меня, и, не сочтя обстановку опасной, принялся перебирать бумаги на столе у секретарши. Обнаружив нужные документы, он рассовал их по карманам. Потом включил компьютер и принялся что-то уничтожать там. Клюшка явно опасался, что на рабочем месте секретарши могут устроить обыск. Я мучительно гадала, стоит ли мне вмешаться. Пособничать в уничтожении необходимых для поиска Александра бумаг, конечно, не хотелось… Но, с другой стороны, я и так принесла бедному Клюшке массу неприятностей…

– Гражданка Кроль, я просто не хочу давать милиции в руки лишние козыри для прикрытия моего Клуба. Поверьте, уничтожаемые мною документы не имеют никакого отношения к ограблению вашей треклятой подруги. Могу подтвердить….

Дела Клюшкиного притона были мне глубоко омерзительны.

– Не надо подтверждать. Вашего слова достаточно, – я безразлично пожала плечами.

Клюшка больше на меня не отвлекался. После нескольких секунд раздумья, я решила не смущаться присутствием Николая. В конце концов, он и сам далеко не ангел. Позабыв всякие правила хорошего тона, я приложила ухо к двери, ведущей в кабинет. Клюшка отреагировал на моё нецензурное поведение весьма оригинально: встал рядом и скопировал мою позу.

– Ну, чистый подонок! – слышался из-за двери низкий грудной немного хрипловатый голос, – Я тебе всё сама выложила, доверилась, а ты…Хоть закурить даме дай, начальник!

Я недоуменно уставилась на Клюшку. Вот уж, никогда не могла предположить у Кошки такого голоса и таких интонаций. Мало того, что она говорила, а не скрипуче мурлыкала, как обычно, так еще и делала это весьма эмоционально.

– Ни разу не слышал от неё ничего подобного, – как бы оправдываясь, прошептал мне Клюшка, – Даже не представляю, что можно было сделать, дабы она так заговорила.

Я шикнула, чтоб он не мешал слушать.

– Так и будем сидеть? – не замолкала Кошка, – Зря время тратишь, расстегни браслеты. Я ж говорю, показания давать буду, только когда своими глазами увижу, что не на свободе он. Имею полное право молчать! У тебя и ордера нет. Мы, знаешь ли, люди ученые. Как с вашим братом обращаться знаем. На туфту о том, что ты Колькин друг, я сдуру купилась. Думала, правда помочь хочешь.

– Лера, – Жорик цокнул языком, явно не одобряя поведения собеседницы, – Я действительно хочу помочь тебе. Мне нужен только Александр. Ты действовала по принуждению – тебя не тронут. Только пойми, без твоих показаний я не смогу его привлечь. Ты же сама в его поимке заинтересована! Повтори всё под запись, и я тебя спокойно отпущу.

– И так отпустишь, начальник. Не будешь же ты тут сутками торчать! Тебя вон в приемной баба ждет.

Я на всякий случай внимательно оглядела приемную.

– А я своему ребенку не враг, – продолжала Кошка, – Пока Сашка на свободе, ни слова в твой диктофон не скажу. Тут и думать нечего. Ничем ты это моё решение не поколеблешь. Расстегни браслеты, – Кошка вдруг вздохнула с такой тоской, что мне захотелось сломать дверь, – Что ты за человек такой? На многообещающие взгляды не реагируешь, от денег, мать их, отказываешься, угроз не боишься… Чего ты хочешь?

– Правды, – сухо ответил Жорик.