Текст книги "Поверь в любовь"

Автор книги: Ирина Надеждина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 21 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]

Глава 31

Ника уже спала, а родители всё ещё сидели на кухне. Николай Степанович потушил свет и открыл окно. В кухне стало значительно свежее. Людмила Сергеевна вздохнула:

– Вот наша Куколка и выросла.

– Да, время идет. А он, по-моему, ничего мужик. Как ты думаешь?

– Думаю, что ничего. Жаль, конечно, его брата и ту женщину. Это всё должно быть ужасно. А ты заметил, как они переглядывались? – по голосу жены Николай Степанович понял, что она улыбается.

– Заметил. Ты вспомни, мы с тобой тоже когда-то переглядывались.

– Ой, как это было давно!

– Да, двадцать четыре года. Ещё два года встречались. Интересно, сколько они провстречаются, прежде чем поженятся? Пока он её в постель не затянет?

– Опоздал ты, Коля, – вздохнула Людмила Сергеевна. – Никулька просила тебе ничего не говорить. С постели у них всё и началось.

– Постой, постой! С какой постели? Они же в машине сидели.

– Да не в машине, а у него дома.

– Ну, он и гад! Заманить девчонку, соблазнить! И ты молчала? – Николай Степанович нервно закурил. – А нам здесь сказки рассказывал!

– Никто её не соблазнял. Это она его соблазнила. Говорит, что инициатива была её.

– Её?!

– Да, её, – вздохнула Людмила Сергеевна.

– Так почему же они больше не встречались?

– Не подвозил он её к дому. Она ушла утром, когда он ещё спал. Решила, что так будет лучше, что у него просто был момент, когда кто-то должен был его утешить. А сама, дуреха, плакала за ним и не подозревала, что он её ищет.

– Да, уж… – Николай Степанович затушил окурок. – Что ж он сегодня ничего не сказал? Про машину нам байки травил.

– Это они, видно, договорились. Ты подумай, как бы он тебе сказал, что спит с твоей дочерью? Я думаю, что он из-за этого и пришел знакомиться.

– Люда, может Никулька уже ребенка ждет?

– Нет. Сказала, что всё в порядке. Знаешь, а ведь он действительно её обожает. Ты обратил внимание, как он на неё смотрит?

– Обратил. Как собака. Только что он, такой здоровенный, с нашей девочкой в постели делает?

– То же, что и ты со мной. Ника сказала, что он очень ласковый.

– В постели? Вы уже и об этом поговорили?!

– Не в постели. Вообще.

– Да, Грибоедов был прав, когда сказал: «Что за оказия, Создатель, быть взрослой дочери отцом?». Пойдем спать.

– Пойдем. Только ты ничего Никульке не говори.

– Не бойся, не скажу. Но, если он её чем-нибудь обидит, не посмотрю, что у него метра два роста, прибью.

– Да не обидит он её.

– Ты уверена?

– Уверена. Я уже поняла, что Ника в нем нашла. Он её всю жизнь на руках носить будет и пылинки сдувать.

Глава 32

Владислав встречал сына. Алик был похож на него, как две капли воды, только волосы у него были темные. С сыном они не виделись две недели, но ему казалось, что прошла целая вечность. Он ещё раз поймал себя на мысли, что нечто-то подобное чувствует Даниил Александрович. Объявили о посадке нужного ему самолета, и Владислав с Сергеем подошли к стеклянной стене здания аэропорта.

– А вон и ваш отпрыск, босс, – сказал Сергей.

– Вижу, вижу, – Владислав улыбнулся.

Через несколько минут он обнял сына. Алик загорел и немного похудел. Его телохранитель и Сергей ушли за вещами, а Владислав и Алик пошли к машине.

– Ну, сынуля, как отдыхалось?

– Отлично! Жаль, что тебя со мной не было. А ты к Косте ездил?

– Да. Об этом потом. Как вообще дела?

– Всё о’кей. Какие классные бары! А дискотеки какие!

– А девчонки? – Владислав лукаво улыбнулся.

– О, девчонки! Какие девчонки, батя! Но я был отвратительно примерным и только целовался. Зато танцевали до упаду.

– То-то ты и похудел.

– Как ты говоришь? Хороший петух жирным не бывает.

– Это не о танцах. Ты ещё маленький для всяких глупостей.

– Прошу тебя, не пытайся быть серьезным и строгим. У тебя всё равно ничего не выйдет. Серега идет. А как Дан?

– Хорошо. Приедет вечером, но ты позвони ему, как приедем домой.

– Обязательно. А твои дела как?

– Хорошо, сынок. Если б ещё не скучал за тобой, всё было бы идеально.

– Не женился ещё?

– Тебе неймется, чтоб я женился? – Владислав улыбнулся.

– Да, может у тебя будет меньше времени меня воспитывать.

– А ты не боишься, что второй воспитатель добавиться?

– Нет. Не много меня Зоечка навоспитывала. А как Дина со мной носилась, так я не против, что б со мной ещё так поносились. Кстати, как Зоечка?

– Не знаю. Приехал от Костика и ещё не успел позвонить. Она тоже пока не звонила.

– Как Костя?

– Хорошо. Если хочешь, можем съездить на недельку. Он обижается, что ты не появляешься.

– Поедем. Когда ты будешь свободен?

– Недели через две. Ты как раз свой крутой загар смоешь. Гена, – обратился Владислав к телохранителю сына, – мы тебя домой завезем, и до завтра ты свободен.

– Как скажете, босс, – кивнул Гена. – Завтра как обычно, в семь?

– Можешь появиться попозже, часам к десяти. Кстати, с деньгами проблем не было?

– Нет, всё нормально. Вписались прекрасно.

– Па, я позвоню своим, как приедем. Мы сегодня вечером посидим?

– Сидите. Вчера Катюшка звонила, спрашивала, когда ты приедешь.

– Да? – Алик смутился. – Ты сказал, что сегодня?

– Конечно, – Владислав улыбнулся. – Серега, ты можешь тоже быть свободен часа на три-четыре.

…Алик сидел напротив отца и с аппетитом ел цыпленка. Владислав закурил. Сын внимательно посмотрел на него и спросил:

– Почему ты отпустил Серегу? Только не говори, что он тебе надоел.

– Он действительно мне надоел. Но ты прав, отпустил я его не просто так. У меня к тебе есть очень важный разговор.

– Ну, ну, – Алик полил очередной кусочек цыпленка соусом. – Что-то случилось?

– Как бы тебе сказать… – Владислав задумчиво посмотрел на него, – ты действительно хочешь, чтобы я женился?

– Хочу. А что?

– Тогда тебе стоит познакомиться с одним человеком.

– Папаня, ты что, ориентацию сменил? – Алик ехидно улыбнулся.

– Не дури, Алена. Я серьезно.

– Ну, ладно, серьезно. В двух словах, кто это?

– Помнишь, в прошлом году я тебе рассказывал, что познакомился с девушкой.

– Которая утром ушла?

– Да. Я встретил её снова. Это троюродная сестра Костиной Маринки. Когда я был в Ялте, она тоже была там. Отношения мы выяснили. Она ушла тогда, решив, что мне просто нужна была утешительница и её миссия окончена.

– И ты сделал ей предложение?

– Да. Теперь всё дело за тобой.

– А я-то здесь причем? – Алик удивленно посмотрел на него. – Мне что ли на ней жениться?

– Речь идет о том, понравитесь вы друг другу или нет. Она сказала, что не сможет стать между нами. Если ты будешь против, она не выйдет за меня замуж.

– Ого! – Алик даже есть перестал. – Интересная девочка.

– Кстати, не советую тебе делать вид, что всё нормально, если она тебе действительно не понравится. Она прекрасно чувствует, как к ней относятся.

– Да уж, своеобразная девочка. Сначала рискнуть ехать непонятно с кем и куда, потом с этим непонятно кем лечь в постель, не взирая на то, что мужика у неё ещё до тебя не было, теперь упереться, что не выйдет за тебя замуж, если не понравится твоему сыну. Я с такими ещё не встречался!

– Откуда ты знаешь, что я у неё был первым? – Владислав смутился и опустил глаза.

– Мне нужно было что-то взять у тебя в комоде. Не помню уже. Наткнулся я там на простынку с очень характерными пятнами. Извини, не специально.

– Ты б ещё понимал, что это за пятна.

– Я сразу не сообразил. Потом догадался. Извини, – Алик встал и вымыл руки. – Сок есть какой-нибудь холодный?

– Апельсиновый.

– О, отлично! – Алик открыл холодильник и налил себе сока. – Ты будешь?

– Нет, спасибо.

– Хорошо. Когда мы с ней встретимся?

– Когда скажешь. Всё равно, пока со свадьбой мы спешить не будем.

– Хочешь перестраховаться?

– Нет, сынок, это она не хочет спешить. Я хоть завтра под венец.

– Слушай, а давай сегодня? – Алик заинтересованно смотрел на Владислава. – Как раз до компашки.

– Хорошо, давай сегодня. Вы останетесь хулиганить, а мы куда-нибудь поедем. Может Гене позвонить?

– Не надо. Пусть отдыхает. Па, ты действительно её любишь? – Алик посмотрел отцу в глаза.

– Да.

– А она тебя?

– И она меня. Ни с одной женщиной до неё, я себя не чувствовал лучше во всех отношениях.

– Даже с Диной?

– Даже с Диной. Простит она мне это. Я долго не мог представить себе, что такое может случиться. Ведь весь год не мог её забыть. Спать начал с той ночи.

– Па, ты можешь быть спокоен, она мне понравится, – уверенно сказал Алик. – Когда у нас с тобой мнения расходились?

– Вообще-то никогда, – Владислав улыбнулся.

Глава 33

Ника сидела в машине с Владиславом. Он обнял её и прижал к себе. Было хорошо и спокойно.

– Котенок, поедем ко мне? – спросил он.

– А твой сын? Он уже приехал? – Ника подняла глаза.

– Да. Как раз и познакомитесь.

– Влад, давай не сегодня. Я не могу так, сразу.

– Чего ты испугалась?

– Не знаю. Я совершенно к этому не готова.

– Перестань. Всё будет о’кей. Мы немного посидим и поедем с тобой куда-нибудь. Хочешь в театр?

– Хорошо, – Ника покорно вздохнула. – Куда ты опять Серегу услал?

– Погулять. Дома он, не волнуйся, – машина плавно тронулась с места.

– Ревнуешь? – Ника лукаво улыбнулась.

– Да нет, просто хату спалю. Сереге хахатало начищу.

– Влад, ты говоришь, как босяк. С твоим интеллигентным видом это не гармонирует, – Ника произнесла это занудно-воспитательным тоном.

– А ты будешь вредничать, я ещё и похабные анекдоты рассказывать начну. У меня это отлично получается.

– Куда только общественность смотрит?

– Не досуг ей на меня смотреть, – он неожиданно стал серьезным. – Ника, давай пораньше поженимся. Не хочу я оставаться без тебя. Я пока до вечера доживаю, кажется, вечность проходит.

– Влад, не торопи меня, – Ника опустила голову. – Ты не думай, я никуда не денусь. Просто не стоит спешить.

– Почему?

– А вдруг я Алику не понравлюсь?

– Понравишься.

– И всё равно…

– Чего ты боишься?

– Влад, – Ника как-то моляще посмотрела на него, – мы уже много об этом говорили, но я никак не могу отделаться от мысли, что я всегда буду женщиной не твоего круга. Может это глупо…

– Ника, мы ведь одного круга. Деньги лопатой я не всегда греб.

– А вдруг завтра появится кто-то другой?

– Не появится.

– Хорошо. Но всё равно, не торопи меня пока.

– Не буду. Чего ты расстроилась?

– Мне ужасно неприятно тебя огорчать, а получается всё именно так.

– Не забивай свою чудесную головку всякими глупостями. Ничем ты меня не огорчаешь. Огорчить меня можно только одним – бросить меня.

– Этого я точно уж не сделаю, – она улыбнулась.

– Ну, всё, приехали. Не дрожишь?

– Дрожу, – Ника вздохнула. – Ты уж лучше подержи меня за руку.

Они вместе вошли в дом. Сергей сидел в гостиной и смотрел телевизор. Увидев Нику, он улыбнулся:

– Привет, принцесса. Как дела?

– Привет, адъютант. Дела мои твоими молитвами, – между ними установился шутливый тон. – А вот сейчас мы и проверим, как ты молишься.

– Сержик, а за меня ты не молишься? – Владислав улыбнулся.

– А что?

– Да так, хочу знать, кому в случае нескладух претензии предъявлять.

– Тогда не молюсь. Не ровен час, помолюсь плохо, получу по фэйсу.

– Тогда я понял, ты когда-то это попробовал провернуть.

– От вас, босс, не скроешься. Я у себя буду. Позовете тогда, – Сергей поднялся.

– Да. Где-то через часик поедем в театр.

– Может, я за билетами пока съезжу?

– Съезди, – Владислав дал ему ключи от машины. – Алик дома?

– На верху. Пятнадцать минут назад с Катериной по телефону трепался. Я уехал, босс.

– Тогда это надолго. Ника, кофе хочешь?

– Конечно. И шоколадика из холодильника.

– Посиди, я сейчас всё сделаю. Кассетку сама выбери, – Владислав ушел на кухню.

Ника подошла к стойке под телевизором, присела и стала выбирать видеокассету. В комнату кто-то быстро вошел, и приятный голос, очень похожий на голос Владислава, спросил:

– Па, ты уже… – голос осекся.

Ника повернулась и увидела в дверях комнаты почти полную копию Владислава, только с поправкой на возраст и цвет волос. Это был широкоплечий, высокий, почти как Владислав, стройный подросток. У него были такие же удивительно-голубые глаза, как у Владислава. Он остановился и смотрел на Нику со смесью любопытства и смущения. Одет он был в короткие светло-голубые шорты и ярко-желтую футболку. Ника медленно поднялась и тоже растерянно смотрела на него. Она поняла, что это Алик. На его сильно загорелом лице проступил румянец смущения.

– Привет, – выдавил он из себя.

– Привет, – пролепетала Ника, чувствуя, как краснеет, и опустила глаза.

– Я здесь, Алена, – в комнату вошел Владислав. – Знакомься, это Ника. Ника, это мой сын, Алик. Вы здесь пока поговорите, а я кофеек доделаю. Алик, кофе на тебя варить?

– Д-да…

Владислав вышел, в комнате повисло неловкое молчание. Ника боялась поднять глаза. Первым решился заговорить Алик.

– Может сядем? – спросил он и подошел к креслу.

– Да, пожалуй, – Ника села в кресло напротив.

– Отец рассказывал о… – он замялся, не зная как обратиться.

– Можешь говорить мне ты, – Ника всё ещё смотрела в пол.

– О тебе. Я очень рад с тобой познакомиться.

– Мне твой отец тоже говорил о тебе, и я тоже очень рада с тобой познакомиться. Как ты отдохнул?

– Спасибо, хорошо. Ты чем занимаешься?

– Учусь в университете на факультете журналистики. В следующем году заканчиваю.

– А я в этом году в одиннадцатый класс перешел.

– Чем после школы займешься?

– Пойду в мед, как отец.

– Тоже хочешь быть реаниматором?

– Может быть, еще не решил. Я колеблюсь между реаниматором и хирургом, – Алик внимательно посмотрел на Нику. – Ты уж извини, сидим здесь с тобой, глупости всякие болтаем. Давай, пожалуй, по теме.

– Давай, – Ника, наконец, посмотрела ему в глаза. Глаза были такие же голубые и холодноватые, как у Владислава, даже взгляд был похож.

– Тебе нравится мой отец?

– Да. В этом есть что-то предосудительное? – Ника чувствовала, что снова начинает краснеть.

– Нет. Предосудительного ничего в этом нет. Он сказал, что вы хотите пожениться.

– Может быть.

– А ты в курсе, что папик мой был женат, и я не из воздуха взялся?

– В курсе. Ты хочешь сказать, что твоя мать будет против?

– Нет. И я против не буду. Просто мне интересно, и я спросил.

– Алик, я знаю всё о твоем отце: и что женат был, и что ты не из воздуха, и про Дину, и про то, что отец чудом жив остался, и про то, что здоровье у него не очень. Ты удовлетворен?

– Вполне, – Алик улыбнулся. – Ещё один вопросик, на засыпку. А ты в курсе, какими бабками мой папик ворочает?

– В курсе, – Ника вспыхнула. – Ты думаешь, я гонюсь за деньгами твоего папика?! Да мне…

– Не сердись, – Алик улыбался теперь более тепло и примирительно. – Я ничего такого не думаю. Просто спросил. Я же сказал, что я не против. Мир?

– Мир, – вздохнула Ника.

В это время в комнату вошел Владислав и предложил:

– Идемте на кухню. Неохота мне сюда чашки нести.

– Идемте, – Алик поднялся. – Па, вы останетесь на посиделки?

– Нет. Мы в театр собрались.

– Могли бы и остаться. Я бы тебя со своей девчонкой познакомил, – Алик повернулся к Нике. – У меня бесподобная подружка, и характером похожа на тебя. Вы бы друг другу понравились, невзирая на разницу в возрасте.

– Почему ты так решил? – спросила Ника.

– Она тоже краснеет.

– Алена, хватит в острословии упражняться, – Владислав улыбнулся. – Мы бы, может быть, и остались, но Серега за билетами уже поехал.

– Жаль, жаль, – Алик отпил кофе. – Кстати, Ника, у тебя есть воспитательные способности?

– В каком смысле? – не поняла Ника.

– Мораль читать умеешь? Мне, например, смогла бы почитать?

– Наверное, нет, – Ника улыбнулась.

– Алька, – Владислав закурил и улыбнулся, – я из театра вернусь и ремень сниму.

– Во, видишь, до чего мой папашка любит читать мораль? Даже ремень снимет, чтоб удавиться оттого, что я к тому времени спать буду, и зубы на ночь почищу.

– Алинька, я ж ремень прямо сейчас сниму.

– Не снимешь, штаны упадут, стыдно при даме.

– Ник, не обращай на него внимания, – Владислав, смеясь, покачал головой. – Мой отпрыск слегка побаловаться решил.

– Я не балуюсь. Я решил, что пора вам пожениться, – он совершенно серьёзно посмотрел на Нику.

– Спасибо, – Ника улыбнулась, – мы пока не торопимся.

– А жаль. Ты моралей не читаешь, и, вообще, мне нравишься.

– Вдруг разонравлюсь.

– Не получится. Кстати, почему это вы не торопитесь?

– Мне университет нужно закончить.

– Можно и замужем это сделать.

– Алик, не умничай. Мы как-то сами разберемся, – Владислав посмотрел на Нику. – Правда?

– Да. Не торопи нас, Алик. Такие дела за минуту никто не делает.

– Жаль, – Алик задумчиво посмотрел на Нику и отца. – Ладно, решайте, как хотите, я не против.

Зазвонил телефон и Алик ушел разговаривать в другую комнату. Ника перевела дыхание, как после быстрого бега. Владислав налил себе ещё кофе и, мягко улыбаясь, спросил:

– Ну, как тебе мой малый?

– Мальчик за себя постоять сможет. Кстати, очень на тебя похож.

– В чем?

– Да во всем. Даже жесты, походка и выражение лица такие, как у тебя. Правда, я не поняла, на посиделки он нас приглашал всерьез или в шутку.

– Всерьез. Я часто здесь с его компашкой развлекался. Я у них что-то вроде своего парня. С одной разницей – я, Товариани и кто-нибудь из моих хлопцев коньячок попиваем, а детишки ещё нет.

– Товариани это кто?

– Генчик. Он по отцу грузин. Можем и сегодня остаться, если хочешь?

– Нет уж. Давай лучше в театр поедем. Я к компашке ещё совсем не готова. Ещё и Серега за билетами поехал.

– Хорошо, как скажешь…

Глава 34

Владислав и Ника уехали, а Алик до прихода своих гостей остался один. Он зашел на кухню и, достав, из оставленной на столе отцом пачки, сигарету, закурил. В доме было тихо до звона в ушах. Алик включил радио, поймал нужную волну и снова сел у открытого окна, задумчиво глядя в сад.

Этот дом и сад он помнил с тех пор, как начал помнить себя. Здесь был «дом, полный мужчин», как когда-то шутила его прабабушка – Екатерина Павловна. Действительно, в доме, кроме неё, жили одни мужчины – прадедушка – Александр Валерьянович, время от времени дедушка – Даниил Александрович, которого все называли, Дан, отец и его брат, так похожий на него, что их нельзя было отличить (Алик отличал каким-то чутьем), Валентин или просто Валик.

Женщины появлялись в доме время от времени. Иногда это были подружки Валика, с которыми он, бывало, куда-то исчезал, но больше они оставались у него. Отец никуда не исчезал. У него подружки оставались, как и у Валика, на ночь, а уходили утром, так, чтоб их, желательно, не заметили бабушка и дедушка. Подружки бывали разные: одни появлялись в течение длительного времени, другие – раз-два. Ещё была одна подружка, которую звали Зоя, по крайней мере «подружкой» отца и Валика он считал её, когда был маленьким, но она никогда не оставалась на ночь, приходила всего на час-два и пыталась проявить к нему внимание в виде конфет, игрушек и книжек. Одно время отец и Валик куда-то уезжали, и Дан остался жить с бабушкой и дедушкой. Алик тогда спрашивал, куда они уехали, и ему ответили, что они в армии и сейчас на войне. Их не было долго. Алик перешел из ясельной группы садика в младшую. Потом в начале лета пришло какое-то письмо, бабушка долго плакала, куда-то на несколько дней уехал Дан, и в начале осени они вернулись. Оба были сильно загорелые и будто усталые. Валик долго ходил грустный, даже подружек у него не было. У отца и Валика на теле появились какие-то странные полосы.

– Папа, а ты с Валиком на настоящей войне были? – спросил однажды Алик, когда отец укладывал его спать.

– На настоящей, сынок.

– Там стреляли?

– Стреляли и много.

– А бомбы рвались?

– И бомбы, и мины, и ещё много чего, – отец отвечал будто нехотя. – Ты бы спал уже.

– Сейчас, пап. А тебя на войне ранили?

– Угу, – отец потушил бра. – Спи, любопытина.

– Сейчас. А Валика?

– И Валика.

– А медали вам дали?

– Дали, – отец вздохнул. Это было правдой. Уже позднее Алик узнал, что отец и Валентин в Афганистане действительно были награждены.

– Вы вернулись потому, что война кончилась?

– Нет, война ещё не кончилась. Может, скоро кончится.

– А почему же вы вернулись?

– После того как меня и Валика ранили, мы больше не можем воевать. И потом, здесь много больных, их нужно лечить. Правильно?

– Правильно, – согласился Алик.

Постепенно полосы на теле у отца и Валика становились меньше заметными, Валик снова стал веселее, и всё пошло по-старому.

Когда Алик пошел в школу, он впервые заинтересовался своей матерью. Как-то у отца он спросил:

– Пап, а почему у других детей есть мамы, а у меня нет?

– И у тебя есть, – спокойно, как всегда ответил отец. Он вообще был очень спокойным человеком. – Человек без мамы на свет не появляется.

– А где она? – удивился Алик. – Почему я её никогда не вижу?

– Видишь и довольно часто. Это Зоя.

– Зоя? – Алик ещё больше удивился, а потом рассмеялся. – Ты шутишь, папа! Зоя ведь наша знакомая, и у неё есть свои детки.

– И ты её детка.

– Почему тогда Зоя не живет с нами?

– Когда ты станешь большим, ты поймешь, что бывают в жизни ситуации, когда люди не могут насовсем остаться вместе. Одному из них лучше с другим человеком.

– Это как у Лены, мама и папа развелись?

– Да.

– Тогда почему к Лене папа не приходит, а её мама говорит, что он плохой?

– Не знаю. Ты вырастешь и решишь, что мы сделали с Зоей так, а что не так. Говорить плохая она или хорошая, я не буду. Все мы не ангелы.

Алик почему-то отцу сразу не очень-то поверил и решил ещё узнать у Зои. Когда Зоя пришла к ним в гости, он потихоньку спросил:

– Зоя, а, правда, что ты моя мама?

– Да, – Зоя выглядела несколько растерянной. – Почему ты спрашиваешь?

– Мне интересно. А почему ты не смогла жить с папой? Тебе лучше с твоим Женей?

– Да. Ты сердишься на меня? – она чуть не плакала.

– Нет. Не обижайся. Я просто так спросил. А можно я буду тебя всё равно называть Зоя?

– Можно. Ты не обижаешься на меня, что я не могу забрать тебя к себе?

– Что ты?! А как же папа без меня? У тебя же есть свои дети, а у него нет. Валик на войне женился, его жену душманы убили, – это Алик уже знал из услышанных разговоров старших, и говорил об этом с полным знанием дела. – Детей у них не осталось, и Валик знаешь, как долго грустный ходил? Он теперь меня как папа любит.

Зоя, кажется, осталась очень довольна его объяснениями и перестала расстраиваться.

Алик учился отлично. Он был самым младшим в классе, но его успехам могли позавидовать. Без особых проблем к концу первого класса он мог свободно говорить на английском и французском языках. Французскому его учила бабушка Елизавета Павловна. Папа и Валик предпочитали английский, хотя, когда бабушка обращалась к ним на французском языке, они её прекрасно понимали и отвечали. Ещё, иногда, отец и Валик перебрасывались фразами на каком-то непонятном языке, чем-то похожем по звучанию на язык, на котором говорили между собой родители Ахмета Влиева из их класса. Алик поинтересовался, что это за язык. Отец ответил, что это арабский. Отец и Валик постоянно, если были не заняты им, или не уходили куда-то с подружками, чему-то учились (так, по крайней мере, понимал Алик). Они читали какие-то медицинские книги со странными картинками, что-то выписывали, перечитывали массу медицинских журналов, притом не только на русском языке. Из некоторых журналов они переводили статьи и после этого у них появлялись, как говорил Дан, «левые деньги». Почему они назывались «левые», Алик никак не мог тогда понять. Он спросил у Дана. Тот рассмеялся и сказал, что заметил, как Валик и папа, чтобы не перепутать деньги за перевод статьи с зарплатой, кладут их в левый карман брюк. Алик почему-то не очень поверил в такое объяснение, потому что отец и Валик почти никогда не носили деньги в карманах. «Левые» были эти деньги или «правые» ему было безразлично, но после получения этих денег, отец и Валик обычно, и без того его баловавшие, заваливали его подарками. Еще они обязательно приносили бабушке её любимые белые гвоздики и коробку конфет «Аркадия», а дедушке бутылку коньяка, который они потом вместе вечером пили у камина. Обычно в эти дни приходил ещё Дан.

Как-то раз, когда отец переводил очередную статью из иностранного журнала, Алик подошел и попытался прочитать название. Язык, на котором оно было написано, не был ни английским, ни французским.

– Пап, а на каком это языке написано? – спросил он.

– На немецком, – отец оторвался от журнала.

– Ты и немецкий знаешь? – удивился Алик.

– Да, – отец улыбнулся.

– Здорово! А какие еще языки ты знаешь?

– Русский, украинский, белорусский, польский, чешский, болгарский, арабский, английский, французский, немецкий, испанский, итальянский и иврит.

– Ого! – Алик посчитал про себя. – Тринадцать языков!

– Первые шесть отбрось. Русский, украинский и белорусский очень похожи. Где-то так же и болгарский. Польский и чешский тоже близко. Остальных выходит семь.

– А что такое иврит?

– Язык государства Израиль.

– Это куда евреи уезжают?

– Туда не только евреи уезжают. Это небольшое южное государство. Начнешь учить географию, узнаешь поподробней.

– Ты долго эти языки учил?

– До сих пор продолжаю.

– Я тоже хочу. А где ты их учил?

– Немецкий, французский и итальянский учил с бабушкой. Английский начал в школе. Дедушка добавил испанский. Арабский на войне. Иврит по случаю, с одним знакомым на работе.

– Если я бабушку и дедушку попрошу, они меня будут учить, как ты думаешь?

– Конечно. А мы с Валиком поможем.

И Алик начал учить языки в семье. Иногда его удивляло, как взрослые свободно говорят на них. Постепенно он и сам стал говорить на немецком и итальянском довольно сносно.

Ещё бабушка учила играть его на рояле. На рояле играли отец и Валик, очень редко Дан. Отец и Валик играли тоже не часто, но даже лучше, чем бабушка. Алику нравилось это занятие. Как-то раз, пришедшему к нему в гости приятелю Диме, он рассказал о том, что играет на рояле и что занимается языками. Дима презрительно поморщился и вынес свой приговор:

– Это занятие для девчонок. Ты так здорово играешь в футбол и теннис, – на тренировки по теннису Алик ездил с отцом и Валиком. – И такой ерундой занимаешься.

– Это не ерунда, – возразил Алик. – Мне это нравится.

– Ты лучше пацанам в классе об этом не говори. Засмеют, – подумав, посоветовал Дима.

Алик решил последовать его совету и долгое время никому ничего больше не рассказывал. Прелесть занятий языками и музыкой от этого даже увеличилась.

Иногда Дан приезжал с одной очень интересной тетенькой, которая тоже приносила Алику подарки. Тетеньку звали её Неля Викторовна. Она была моложе Дана, очень красивая, с длинными вьющимися волосами. Иногда Дан забирал Алика к себе на несколько дней. У него была квартира в пятиэтажном доме, на третьем этаже. Алику это очень нравилось. Неля Викторовна оставалась часто ночевать. Алик понял, что это подружка Дана.

– Дан, а Неля Викторовна твоя подружка? Ну, как у папы и Валика? – спросил он как-то раз.

– Нет, дружочек, – Дан рассмеялся. – Считай, что она – моя невеста.

– Дан, невесты бывают у молодых, – возразил Алик. – Ты же уже старый. Скажи просто, что ты на ней женишься.

– Женюсь.

– Вот здорово! А когда?

– Скоро.

И действительно, Дан вскорости женился на Неле Викторовне. Бабушка и дедушка были очень рады. Отец и Валик тоже. Они все поздравляли Дана и Нелю Викторовну, дарили им подарки, после пришли гости, и все веселились допоздна. Алик уже спал, когда они разошлись.

Вскоре дедушка получил письмо в очень красивом конверте. Письмо пришло из США. Взрослых это письмо очень взволновало, особенно дедушку. Алик спросил у отца, почему дедушка так волнуется.

– Очень давно у дедушки был брат-близнец, – пояснил отец. – Случилось так, что во время гражданской войны родители дедушки уезжали. Тогда многие уезжали. Дедушка тяжело заболел, надежды, что он выживет, не было, его оставили у родственников. Но дедушка выжил. Жизнь у него сложилась, в общем, неплохо, только о своих родных он так ничего и не знал. Его брат – Алексей Валерьянович с родителями оказался в США, тоже стал врачом, но не как дедушка хирургом, а фармацевтом. Со временем он всё чаще и чаще стал вспоминать о дедушке и решил найти хотя бы его могилу, чтобы в старости съездить туда. Теперь дедушка получил от него письмо. Алексей Валерьянович обещает приехать навестить дедушку.

– Вот это да! – Алик слушал этот рассказ как зачарованный. – Пап, а они похожи с дедушкой?

– Да. Там в письме фотография есть. Очень похож, как мы с Валиком.

– Пап, вот дедушка и его брат близнецы, Дан и дедушка Паша тоже близнецы, – Алик уже знал, что его дед – брат Даниила Александровича, отец Владислава и Валентина – Павел, погиб. – Ты и Валик близнецы. Почему я тогда один?

– Этого никто не знает, – улыбнулся отец. – Мне тебя и одного пока хватит.

Через три месяца к ним в гости приехал дедушкин брат – Алексей Валерьянович, а с ним молодая красивая женщина, его воспитанница – Джейн. Алексей Валерьянович был похож на дедушку, как две капли воды, и разговаривал с интересным акцентом. Джейн плохо говорила по-русски, но так как все свободно владели английским, неудобств она не испытывала. Тогда Алик впервые понял, как хорошо владеть иностранным языком.

Дедушка с бабушкой успели съездить погостить в США, туда после них, съездили сначала Дан с Нелей Викторовной, а потом и отец с Валиком. Письма стали приходить часто, приходили и посылки с подарками для Алика.

Когда Алику исполнилось девять лет, умерла бабушка и через месяц после неё дедушка. Алик плакал за ними, все взрослые ходили грустные и подавленные. На следующий день после похорон дедушки пришла телеграмма от Джейн с сообщением о том, что умер Алексей Валерьянович, он умер в один день и в одно время с дедушкой. Через некоторое время после этого пришло письмо. Дан, его отец и Валик уехали в Штаты, а Алик на две недели остался с Нелей Викторовной. После приезда они пообещали Алику, что на каникулы он поедет вместе с кем-то из них, что у них теперь есть дом в Штатах и ещё «много чего». Что это деньги, Алик догадался, потому, что отец и Валик теперь не сильно гнались за «левыми деньгами», сделали в доме большой ремонт, продали «семерку», которая была у них на двоих, и купили себе по «Форду». По несколько раз в год вместе с Даном они ездили в США, но ненадолго…

В дверь позвонили, и Алик пошел открывать, почему-то неохотно отрываясь от своих воспоминаний. Он не мог понять, что подтолкнуло к ним, и почему ему так важно вспомнить всё, не столько о себе, сколько об отце. Может, и не всё, но что-то очень важное…