Текст книги "Лекарство от любви"

Автор книги: Ирина Невская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 10 страниц)

13.

И вот, наконец, наступил этот день. Как и все невесты, я была прекрасна. Конечно, без платья я не осталась. Светлана Петровна об этом позаботилась. Всё было великолепно: море цветов, свадебный кортеж, взволнованные гости и совершенно спокойные жених и невеста. Правда, наше «олимпийское» спокойствие было напускное. Мы жутко волновались, особенно я. Еще бы! Как-никак первый раз иду замуж. Но всё это были приятные ощущения. А вот настоящий кошмар я испытала, когда Олег познакомил меня со своим другом.

– Познакомься, Даша, это мой друг. Санек – это моя Даша.

– Саша, – представился он и как-то зло сверкнул глазами.

А я почувствовала, как земля ушла у меня из-под ног.

– Мне Олег много рассказывал о тебе, – сказал Санёк дежурную фразу.

– Да, – еле ворочая онемевшим языком, промямлила я и добавила: – Хорошее или плохое?

– О! – засмеялся Саша, оскалив зубы, – мой друг заболел.

– Я? – улыбнулся Олег.

Саша процедил:

– Да, ты заболел от любви. к Даше, – и при этих словах так вздохнул, что у меня всё перевернулось внутри.

Олег натужно рассмеялся:

– А у меня есть лекарство от любви.

– Какое же? – спросила я.

– Наш брак, так сказать. Правда, Дашенька?

Я удивленно вскинула брови: вот как, он считает, что свадьба – это конец любви? Венец всему?.. И почему я тогда ему не поверила? Ведь он так старался найти исцеление от нашей любви и. все-таки нашел. Но это будет потом, а пока свадебное торжество набирало обороты.

Я устала от шума свадьбы, почему-то свадьбы меня утомляли. Нет, конечно, я выходила замуж впервые, не то, что мои подруги, некоторые успели уже замужем побывать по два раза, но просто подвыпившие веселящиеся гости ужасно раздражали. Тем более что с моей стороны гостей было намного меньше, чем со стороны Олега. Мне так хотелось бросить все и остаться с ним наедине. Но приходилось сидеть на всеобщем обозрении, играть роль невесты, развлекая гостей при криках «Горько!», улыбаться всем направо и налево, изображая радость от всего происходящего. Не такой я видела свою свадьбу, вовсе не такой. Но пришлось подчиниться Светлане Петровне, хотя, собственно говоря, я сама себя не узнавала, как вообще я пошла у неё на поводу. Но не хотелось огорчать Олежку, потому что это все же была е г о мама.

– Ты чего, Даш? – Наташка толкнула меня в бок. – Чего сидишь и дуешься, как мышь на крупу?

– Да надоело все, – как-то вяло ответила я.

Тетка закивала:

– Я тебя понимаю, но потерпи еще немного.

Она посмотрела вокруг:

– Кстати, а где же мой любимый зять?

Я пожала плечами:

– Не знаю, куда-то ушел еще минут десять назад, сказал, что скоро придет.

Наташка забарабанила пальцами по столу:

– Да? – она скептически скривила губки.

У меня вдруг екнуло сердце, но я решила не подавать вида:

– Он, наверное, с ребятами вышел подышать воздухом, я тоже пойду, а то что-то здесь и в самом деле душно.

– Мне пойти с тобой? – предложила Наташка.

Я отмахнулась:

– Не стоит, я сама.

На улице возле ресторана и впрямь собралась шумная компания курящих гостей, но Олега среди них не было. Зато был Саша. Он снова, как мне показалось, зло сверкнул глазами и спросил:

– Ты куда?

– Подышать.

– Я с тобой.

Я резко мотнула головой:

– Я сама, не волнуйся, далеко не пойду.

На стоянке возле ресторана собрался настоящий автомобильный бомонд. Каких машин тут только не было! Конечно, все они принадлежали гостям со стороны родителей Олега. Мои гости приехали весьма скромно: тетка на «Жигулях», девчонки из института и вовсе на метро, а Томочка и Валюшка на такси.

Я бесцельно брела между машинами, как вдруг мне показалось, что из одной донеслись какие-то голоса. Я подошла поближе и прислушалась. Сначала раздался осторожный женский смех, видимо, какой-то мужчина нашептывал на ушко даме приятные вещи, потом стон. Меня тут же бросило в жар. Я поняла, что не вовремя оказалась здесь, так сказать, в самый пикантный момент, и попятилась назад. Но тут засмеялся мужчина, и его смех показался мне до боли знакомым. «Олег? – мелькнула мысль. – Нет, не может быть, что ему тут делать».

– Даша, вот ты где, – Саша ухватил меня за локоть. – Пойдем, уже все собрались.

– И Олег? – спросила я.

Он помолчал немного, потом сказал:

– Пойдем отсюда.

Я послушно дала увести себя, но Саша почему-то не торопился присоединиться к гостям. Он остановился на крыльце и закурил.

– Подожди, давай постоим, – предложил он. – Ночь какая звездная, лето в разгаре.

Я взглянула на звездное небо. Действительно, звезд было очень много, они приветливо светили, как будто маня к себе. И мне отчего-то стало не по себе, вдруг подумалось: «Что я здесь делаю? Для чего я здесь? Выхожу замуж? А зачем? Разве я люблю Олега? Или мне грустно, оттого что передо мной стоит вот этот человек, и он уже никогда не будет моим?» И это звездное небо не будет уже нашим? Для нас двоих? Лишь только для нас. И тайна, которая объединяла нас сейчас, когда-то забудется, и больше никогда и ничего подобного с нами не повторится? Стало непомерно тоскливо от осознания какой-то беспомощности всё изменить. А нужно ли что-то менять? Этого мы не знали. Ни я, ни он.

– Пойдем, Саша, пора, – тряхнув головой, я первая решила вернуть всё на круги своя.

И что за дурацкие мысли: люблю я Олега или нет? Конечно, люблю, иначе и быть не может, очень люблю…

– А вот и невеста! – радостно приветствовали меня гости.

Олег вдруг тоже появился, вошел практически одновременно со мной, но только почему-то со стороны кухни. Гости тут же переключились на жениха, приветствуя и его, а потом началось:

– Горько! Горько!

Олег, улыбаясь, подошел ко мне и поцеловал. Гости закричали еще громче, а потом заиграла музыка, и все забыли о нас.

Я не стала ничего спрашивать у Олега, хотя сердце кольнуло – запах! От него пахло женскими французскими духами. Я знала эти духи: у Томочки были такие, ей подарил их очередной любовник. Они были безумно дорогие. А потом я увидела и её – мою соперницу, жену компаньона моего свекра – красивую белокурую девицу, она вошла так же, через кухню, и незаметно присоединилась к гостям.

– Дашка, я обожаю тебя, моя милая, – прошептал Олег в самое ушко, и я. растаяла, напрочь забыв обо всем.

Для меня перестал существовать этот мир, вокруг не было ни души, и мы с Олегом были только вдвоем. Но какая-то неловкость, маленькая неприметная деталь вдруг все разрушила, и это был взгляд Сашки. Он мрачно, исподлобья, наблюдал за нами. Мне стало не по себе, я старалась спрятаться от этого тяжелого взгляда и не могла. Он действовал мне на нервы, потому что, куда бы я ни посмотрела, везде натыкалась на этот, как мне казалось, холодный колючий взгляд друга моего мужа.

– Олежек, а где ты откопал своего свидетеля? – не удержавшись, поинтересовалась я.

– О! Мы знаем друг друга уже много лет. В одном дворе росли.

– А чем он занимается? – не унималась я.

Олег засмеялся:

– Даша, ты задаешь слишком много вопросов, я скоро ревновать начну.

Я улыбнулась в ответ и попросила:

– Начни, пожалуйста, и прямо сейчас.

– Ты так хочешь? – удивился он.

– Ага, – ответила я. – Народная мудрость гласит: ревнует – значит любит.

– Ну-у, – протянул Олег, – против народной мудрости не попрешь.

Он снова поцеловал меня в губы долгим и нежным поцелуем.

– Олежка, давай убежим, а?

Он скривился:

– К сожалению, Дашуля, нам предстоит еще свадебный торт.

Я захныкала:

– Но я не хочу торта, я хочу быть только с тобой.

Он погладил меня по голове:

– Потерпи, зая, нам осталось недолго мучиться.

– Сынок! – Светлана Петровна требовательно взяла Олега за руку. – Пойдем скорее, папа хочет познакомить тебя с очень нужным человеком.

– Но, – возразила я, – Светлана Петровна.

– Никаких но, милочка, – резко оборвала меня свекровь. – От этого разговора, между прочим, зависит будущее твоего мужа, кстати, и твое тоже.

Олег виновато пожал плечами и вместе с мамой подошёл к некоему гостю, который показался мне каким-то уж слишком маленьким, таких в народе называют уничижительно – плюгавенький мужичонка. Однако и моя свекровь, и обожаемый муж чуть ли не ковром стелились перед ним.

Я с раздражением дернула себя за фату, так что та легко оторвалась от диадемы и спланировала на пол.

– Зачем же ты так, свадьба в самом разгаре, а ты., – сказал Саша, подавая мне этот надоевший свадебный атрибут.

– Не твое дело! – резко ответила я, сминая фату в руке, развернулась и пошла к стайке своих немногочисленных гостей.

Ужасно хотелось рыдать в полный голос, но я сдерживалась. Свадебное торжество принесло только огорчения и. разочарования. Хорошо, что мои родители, научные работники, остались на своем любимом Крайнем Севере и не приехали. Здесь вполне хватало Наташки. Она то и дело тревожно заглядывала мне в лицо и все больше хмурилась. Потом не выдержала и сказала:

– Так! Всё! Поехали домой! С нас хватит! Ты не похожа на счастливую невесту, всё к черту!

Томочка с Валюшкой еле-еле её остановили:

– Чего ты разоралась? Ничего страшного, всё наладится. А ты успокойся!

– Да вы посмотрите на Дашку! – не унималась тетка. – Она сама на себя не похожа с этой свадьбой, да еще и швабра эта белобрысая действует на нервы. Интересно, где её столько носило?

– А ты что? За ней следила? – хихикнула Валюшка.

– Дашка, ну что ты молчишь? – взмолилась Томочка. – Ты же прекрасно знаешь свою ненормальную тетку, она и в самом деле готова разнести всю свадьбу.

– Не надо, Наташка, – попросила я. – У меня всё хорошо.

Наташка сердито погрозила пальцем:

– Ладно, только смотри, потом не жалуйся.

14.

Жаловаться я начала практически сразу же после свадьбы. А как все красиво начиналось! Белое платье, загс, шикарный кортеж из дорогих машин, куча гостей, застолье, свадебное путешествие. Две недели на Золотых Песках! Сказка! Да-а-а. Вот только сними я тогда розовые очки… Так нет же, не сняла, а наоборот, еще крепче нацепила.

Прошли две недели, мы вернулись из свадебного путешествия, и начались будни. Все как у всех. Девчонки в институте мне завидовали, как говорится, черной завистью. И даже тетушкины подруги, плохо скрывая завистливый оскал за любезными улыбками, признавались мне:

– Счастливая ты, Дашка. Тебе досталось все и сразу. Дурой будешь, если все потеряешь. Я и без них знала, что подобный шанс выпадает лишь раз в жизни, да и то не всем. Мне, как я считала, крупно повезло. Конечно, я не собиралась ничего терять. Но больше всего боялась потерять не машину, дачу и квартиру, а его, Олега, – мою любовь.

А у меня как назло: котлеты горели, суп постоянно выкипал, макароны слипались, в ванной скопилась целая куча нестиранного белья. Я катастрофически ничего не успевала. Да, но я же старалась! Как могла старалась, изо всех сил, чтобы только увидеть на лице любимого мужа не презрительную гримасу, а нежную улыбку, предназначенную мне.

Но Олегу не нравилось всё: как я вытираю пыль, как стираю, как готовлю, наконец. У меня даже полотенца, оказывается, висели не так, как он привык, да и сама я ходила по дому в джинсах и в футболке, а не в приличном домашнем костюме. Сначала я рыдала по ночам в подушку, а потом в один прекрасный миг подумала: «А, собственно, из-за чего я так переживаю? Так может и цвет лица испортиться. Подумаешь, всё ему не так: не так сидишь, не так свистишь. Да ну его.»

В общем, я просто перестала обращать внимание на всякие там мелочи жизни. Вот только все равно совместная жизнь как-то не складывалась, не такой я себе её представляла.

Свадебная эйфория постепенно угасала, праздник жизни всё больше стал напоминать вовсе не праздник, радостей становилось меньше, а огорчений больше. Я часто думала: а верно ли я поступила, правильно ли сделала свой выбор? Правильно, наверное. Всё же мне сердце подсказало. Сердце? А, может, сердце мне этого и не подсказывало вовсе? Оно просто молчало, а я подумала. В общем, я стояла на распутье, как Иван-царевич перед камнем: направо пойдешь – женатым будешь, налево – коня потеряешь, ну, а если прямо – себя самого потерять можешь.

Да и свекровь всю плешь проела:

– Чтобы сохранить брак, в семье главное – уважение к мужу, терпение и любовь.

«А еще два телевизора и две кровати в разных комнатах», – хотелось добавить мне.

Да к тому же Олег в последнее время вёл себя очень странно: домой стал приходить поздно, появились какие-то частые командировки. Я однажды все же решилась на откровенный разговор.

– Дашенька, солнышко моё, что ты все воспринимаешь так близко к сердцу. Я всего лишь задержался на работе. Или ты думаешь, что всё это, – он повёл рукой, – всё это на блюдечке?

Я лишь зубами скрипнула, но спорить с ним не стала. Настроение сразу испортилось. Нет, не подумайте, мой благоверный не пришел в губной помаде и «на бровях», от него не пахло чужими женскими духами, но вид у моего мужа был какой-то блаженный. Он нехотя ковырялся вилкой в блюде, которое я готовила целых четыре часа. Вообразите себе только! Целых четыре часа! Но, кажется, Олега совсем не интересовал мой кулинарный шедевр: он думал о чем-то своем.

Я чувствовала, что мысли моего любимого были далеки от нашего дома и. от меня. И вот тогда в первый раз по сердцу резануло – другая! Другая. Как обидно всё же. Ведь, когда, девочки, мы выходим замуж, разве думаем о том, что станем вовсе не единственными и неповторимыми, а будем делить сердце своего любимого ещё с кем-то. Правда, и обидно, и больно? Очень больно.

Мне вдруг так жалко себя стало, вы не поверите, что я не нашла лучшего выхода, как поделиться своими переживаниями с Наташкой.

Конечно, с кем же еще, ведь, как вы помните, она была моей единственной задушевной подругой.

– Э-э-эх, дурочка ты у меня, – Наташка нежно потрепала меня по голове, как маленькую. – Есть один способ – одним махом убить сразу двух зайцев.

– Научи! – я даже подпрыгнула от нетерпения. – Что надо делать?

– А, – Наташка отмахнулась, – ничего особенного. Ты просто должна привлечь свекровь на свою сторону.

Я разочарованно посмотрела на неё и спросила:

– Ты издеваешься? Как я смогу это сделать? Наверное, проще на луну слетать.

Тетушка улыбнулась:

– Никуда летать не надо, ты сделаешь вот что.

Надо сказать, что Наташкин план мне пришелся по душе. Я, не откладывая в долгий ящик, тут же приступила к его осуществлению.

– Светлана Петровна, – кинулась я к свекрови на шею, как только та переступила порог нашего дома, – хочу всё делать так, как вы. Научите!

Мою свекровь хлебом не корми, а дай кого-нибудь поучить жизни. Она, польщенная моим смирением, заглотнула эту наживку и со снисходительной радостью принялась за дело.

Первый урок домоводства прошел в благоприятной, я бы даже сказала, дружественной и задушевной атмосфере у нас дома и начался с приготовления любимого супчика всей их семьи – «Солянки». Мама Олега готовила вышеупомянутый суп, а я, вооружившись самой большой тетрадью и преданно глядя ей в глаза, конспектировала каждое слово. После первого урока мы расстались с ней почти что подругами. Она напоследок даже не заглянула в шкаф, наверное, просто забыла, а я не напомнила. Светлана Петровна, проворковав на прощание:

– Завтра жди, Дашенька, – с чувством выполненного долга удалилась, а я с нетерпением стала ждать прихода любимого мужа.

Интересно, что он теперь скажет?

– Ну как? – с нетерпением заглядывая Олегу в рот, я ждала приговора.

– Дашка, – как всегда сморщив нос, он недовольно ковырялся ложкой в супе, – из чего ты приготовила эту бурду?

О! Вы не поверите, какое удовлетворение я испытала! Вы когда-нибудь выигрывали тысячу, нет, миллион рублей в спортлото? Тогда вы меня поймете. У меня в тот момент было именно такое чувство: как будто я стала обладательницей выигрыша в целый миллион рублей. Это чувство ни с чем не сравнить: наконец-то настал мой звездный час!

– А с чего ты взял, что эту, как ты выразился, бурду приготовила я? – проговорила я, отчеканивая каждое слово.

– А кто же? – удивился он.

Я пожала плечами и невинно ответила:

– Твоя мама. У меня был сегодня первый урок по кулинарному искусству.

Олег закашлялся и, загнанный в угол, начал выкручиваться, как уж на сковородке:

– Вообще-то ничего, есть можно. И как я сразу не узнал, здесь явно чувствуется мамина рука. Так, говоришь, решила поучиться у мамы? Наконец-то! Я же тебе говорил, что без мамы не обойдемся, а ты всё сама, да сама.

На следующий день, ровно в девять утра, как Светлана Петровна и обещала, она появилась в нашей квартире. И начался ликбез по ведению домашнего хозяйства.

– Даша, – говорила свекровь назидательным тоном, – запомни лишь одно: пища, которую ты будешь предлагать своему мужу должна быть всегда свежая. Не ленись, вставай пораньше, Олежек любит, когда ему подают горячее и свежее. Рубашка каждый день чистая, носки, конечно, тоже.

Я кивала головой и старательно всё записывала.

– Мужчины – те же дети, – продолжала свекровь, – они должны знать, что их любят и лелеют.

– А как же мы, женщины? – робко поинтересовалась я и тут же об этом пожалела.

– Что женщины? – свекровь грозно сдвинула брови.

Я шмыгнула носом и промямлила:

– Ну. а нас, женщин, разве любить не надо?

Я думала, что мою бедную свекровь сейчас хватит удар, так она была поражена невинным вопросом.

– Ты вообще-то слушаешь, что я тебе говорю? При чем тут женщины? Нет, конечно, муж будет тебе давать на мелкие расходы, но. Но пока я говорю не об этом, а об Олеженьке.

И ни в коем случае не спите в разных комнатах, даже когда поссоритесь.

Ах, да, конечно же, прежде всего её заботил Олеженька. Я для Светланы Петровны была лишь субъектом, обслуживающим её разлюбезного сыночка.

Ох, уж эта свекровь! Светлана Петровна приходила к нам, как на работу. По ней можно было сверять часы.

Она ходила по квартире, придирчиво осматривая углы, фыркала, морщила носик, совсем как её сынок, когда ковырялся в моей стряпне. А потом. начиналась часовая лекция. Я готова была всё это терпеть из любви к мужу, но вот он вел себя совсем не так, как мне хотелось бы. Он никогда не спорил со своей мамой, на все её замечания отвечал лишь:

– Да, да, мамочка, ты как всегда права, мамочка.

– Почему? – допытывалась я, когда мамочка, «напившись кровушки», уходила, – ну, почему ты никогда меня не защищаешь?

– Потому что не хочу устраивать вселенский скандал. Тебе что? Трудно потерпеть?

Итак, как я уже говорила, семейная жизнь не заладилась с самого начала. Я по наивности душевной винила в этом себя. Только себя. Не его же, в конце концов! Обожаемого и горячо любимого мужа? Это сейчас я поняла, что в нашей семье любила только я, а он – нет. Я ему была просто не нужна. Хотя, нет! Нужна и даже очень, вот только не в роли жены, а в роли. Кстати, в какой же всё-таки роли? Подсадной утки? Или козла отпущения? А-а, впрочем, какая теперь разница. В который раз я укоряла потом себя все теми же «розовыми очками», но нет – они плотно сидели на моей переносице. А всё могло бы быть и по-другому.

Вздохи при луне, цветы, коленопреклоненные мужчины с этими цветами – всё это оказалось не для меня. А что же для меня? Вечные упреки, недовольно нахмуренные брови свекрови и. равнодушный и презрительный взгляд мужа. Но я так хочу настоящей и светлой любви! Так хочу! Неужели не достойна?

15.

И вот, наконец, настал тот роковой день, когда я поняла, ради чего всё это было затеяно: свадьба, семейная жизнь, которая приносила лишь одни огорчения. Золушки только в сказках выходят замуж за принцев, а в жизни – всё не иначе.

Семейный совет под предводительством Светланы Петровны был назначен ровно на семь часов вечера.

– Дашка, – торопил меня Олег, быстрей, пожалуйста, мама не любит, когда опаздывают на ужин.

Да уж, свекровь была пунктуальна до мозга костей и требовала того же от других. Я торопилась, как могла. И все-таки мы опоздали на пять минут, отчего были встречены сухо и неприветливо.

За столом уже сидели два чопорных господина, увлеченных едой, которую в огромном количестве, так что не было видно даже и кусочка скатерти, приготовили Светлана Петровна и ее помощница по дому. «Именно помощница, а не домработница», – говорила моя свекровь, хотя я предпочла бы называть вещи все же своими именами.

При нашем появлении гости на миг оторвались от своих тарелок и после протокольного представления снова в них уткнулись. За столом повисло гробовое молчание, слышно было лишь звяканье, чавканье да стук вилок и ножей. Я терялась в догадках: кто же эти господа, ради которых на столе были выставлены разносолы и деликатесы. Не ради же нас с Олегом.

Мое любопытство было удовлетворено, но чуть позже, когда помощница подала чай и кофе.

– Светочка, – мой свекор, как мне показалось, несколько затравленно посмотрел на свекровь, – пожалуй.

– Я сама, милый, – оскалилась свекровь, нежно коснувшись руки мужа, – вот, господа, это наша невестка Даша, так сказать владелица недвижимости.

Я тут же поперхнулась разносолами свекрови: владелица недвижимости. Вот это да! Какой недвижимости? У меня, правда, была квартирка, но принадлежала она Наташке, моей тётке.

Уж не надумала ли Светлана Петровна продать мою квартиру, которая сиротливо пустовала вот уже пару месяцев с тех пор, как мы с Олегом поселились в новенькой, только что купленной, да еще в центре города? Ничего у нее не получится: квартирка-то не моя.

Но, как оказалось, зря я волновалась: речь шла вовсе не о моей старой квартире, а как раз о новой. Один из гостей оказался нотариусом, а второй – глава агентства недвижимости. Мои родственники, оказывается, приобрели ещё и новую дачу. «Интересно, – подумала я, – когда успели?» Я взглянула на Олега: тот вёл себя спокойно и непринуждённо, так, как будто знал обо всём давно.

– Вот Дашенька, так сказать, хозяйка, она всё сейчас подпишет, – продолжила свекровь и подсунула мне под нос документы. Я с удивлением уставилась в них. Через минуту, осознав, что и в самом деле являюсь хозяйкой квартиры и дачи, тревожно посмотрела на Олега, ища в нём поддержки, которую, как вы уже поняли, не получила.

– Ну, Дашка, чего ты? Давай, вот ручка, подписывай, всё твоё, – улыбнувшись, сказал муженёк.

Квартира, дача. Это в наших восьмидесятых было неслыханным богатством. И я являюсь хозяйкой всего этого богатства. Вот здорово! О чём ещё, скажете вы, может мечтать девушка? Да мне завидовали чёрной завистью все девчонки в институте. Но вот что-то мне самой было не очень радостно от мысли, что на меня свалилось столь нежданное богатство.

Все бы ничего, но и квартира, и дача были оформлены на моё имя без моего на то разрешения. Оставалось лишь дело за малым – моя подпись. Однако я не торопилась её ставить.

– Может, хоть кто-нибудь объяснит мне, что всё это значит, – я вновь посмотрела на мужа, хотя знала, что с этой стороны помощь вряд ли придёт. И тут свекровь, пропев приторно– ласковое:

– Дашенька, пойдем, я тебе сейчас всё объясню, – пригласила меня на кухню и там в приватной беседе, хрустя пальцами, объяснила суть всего происходящего.

– Понимаешь, Дашенька, мы с папой («Ого, – подумала я, – многообещающее начало – папа. Не далее как вчера мне в очередной раз дали понять – знай своё место, а тут. папа. Ладно, что же будет дальше».) Мы с папой хотели бы тебя попросить об одолжении. Дело в том, что на мое имя уже записана недвижимость, родственников у нас нет, а Олежек и папа просто не могут., – она замялась, – ну ты понимаешь. не могут иметь недвижимость.

– Чтобы не отобрали, если что., – закончила я.

– Типун тебе на язык, – зло сверкнула глазами свекровь, но тут же смягчилась и вновь продолжила елейным голоском: – Вот мы и решили, что ваша с Олеженькой квартира и дача должны быть записаны на твое имя. Но только есть одно условие, конечно, негласное: при разводе, но его не будет, я этого не допущу, ты без претензий все отдашь Олежке. Кстати сказать, все это не твое, ты просто жена моего сына.

Она сделала легкий акцент на словах «жена моего сына», в очередной раз указав мне на мою никчемность.

В общем, я всё подписала в тот вечер. Но как только это произошло, я вдруг почувствовала, что подписываю приговор нашей любви и семейной жизни. Как будто моя подпись стала тем Рубиконом, который мы с Олегом так и не смогли преодолеть. Как оказалось, интуиция меня не подвела.