Текст книги "Один из рассказов про Кожахметова"

Автор книги: Ирина Стрелкова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 2 страниц)

– Нет! – спохватилась Гуля. – Мы нигде не были. Мы встретили на улице Макина, и он сказал, что вы в ресторане.

– Не ври, дочка! Макин тебе ничего не сказал!

– Она все путает! – вмешался Зейнулла. – Мы действительно звонили дежурной десятого этажа, и она нам сказала, что вы пошли ужинать.

– Были у меня… – догадался Кожахметов. – Видели, как меня теперь принимают… Никому не нужен старый Кожахметов… Дома даже лечить не захотели, погнали в Ессентуки. Зачем путевке пропадать, пусть Кожахметов едет.

Пока поднимались в лифте, Кенжеке совсем раскис. На десятом этаже Гуля и Зейнулла вывели его под руки и вдруг услышали звонкий возглас:

– Кенжеке! А я вас уже полчаса дожидаюсь! – С низкого кресла вспорхнула женщина в короткой пушистой шубке. – Кенжеке, я приехала за вами! Степан Андреевич ужасно огорчится, если вы останетесь в этом номере! Я совершенно случайно узнала, какие тут у вас условия… Искала вас по телефону – и вдруг мне говорят, что вас поместили в общежитии! – Ветлугина всплескивала руками, а лицо оставалось неподвижным, как у куклы. – Вы же знаете, в Москве у вас есть верные друзья!.. Гуленька, Зайчик, ну помогите же мне уговорить этого упрямца!

Гуля сочувственно оглянулась на Кенжеке – ему и без Анны Антоновны достаточно худо. Но Кожахметова было уже не узнать. Он выпрямился, приосанился, в узких щелочках глаз сверкнул огонь бесшабашной молодости.

– Анна Антоновна! Я знал, что увижу вас сегодня! Ваше место за праздничным столом пустовало, но… – Кенжеке по-кавалерийски щелкнул каблуками, – …я вас ждал, и вы пришли!

Куда спряталась тоска, куда девалась тень старости, куда скрылись мысли о близком конце? Широкое лицо Кожахметова сияло, в горле булькал довольный смешок. Он рассыпал перед Ветлугиной самые цветистые восточные комплименты и блаженно щурился от блеска и яркости незабытых слов.

«А она была красивая, – подумала Гуля, глядя на Анну Антоновну. – Наверное, красивой женщине очень горько стариться, горше, чем некрасивой».

Они сидели в полутемном холле. За синим огромным окном светилась Москва – как на праздничной открытке. Город, из которого сбежала маленькая Саулешка. Город, куда, быть может, в последний раз приехал Кенжеке Кожахметов, пенсионер республиканского значения.

Старики разговаривали, совершенно забыв про Гулю и Зейнуллу.

– Мы пойдем? – поднялся Зейнулла.

– Не спеши! – властно остановил его Кожахметов. – Вы с Гулей проводите домой мою дорогую гостью. – Кенжеке встал, склонился перед Анной Антоновной. – Спасибо за приглашение, но поехать к вам не могу. Здесь, в гостинице, я встретился с очень хорошим моим другом. Он председатель колхоза, и я обещал ему содействие в важном для него деле. Завтра мы вместе отправляемся в Госплан, а потом я еду в аэропорт. Времени в обрез.

Кенжеке сокрушенно вздохнул и вполголоса продолжал:

– Анна Антоновна, вы знаете, что мы со Степаном Андреевичем старые друзья. Он всегда считал меня достойным доверия. Но я не знаю, увижу ли вас когда-нибудь еще, и поэтому скажу вам… – Глаза старого выдумщика смеялись, голос был грустен и правдив. – Вы, Анна Антоновна, всю жизнь принимали мои слова восхищения за шутки весельчака Кенжеке, а я ведь всегда был искренен с вами…

Ветлугина растерялась.

– Кенжеке, ради бога…

– Простите, но это правда…

Она не то смеялась, не то плакала, придерживая толстые ресницы кружевным платочком.

– Еще раз благодарю вас за то, что вы пришли! – Кенжеке церемонно повел ее к лифту.

– Ну и отчудил старик! – шепнул Зейнулла. – Вот потеха!

– Потеха? – грустно сказала Гуля. – Как ты не понимаешь: он очень, очень болен…

В такси Анна Антоновна села впереди, с шофером, и за всю дорогу не оглянулась и не сказала ни слова. Зейнулла злился, а Гулей все больше овладевало ощущение, что она возвращается в город из дальней поездки по степи, где досыта надышалась холодным и чистым степным ветром.

На другой вечер они сидели у себя в общежитии и спорили – звонить или не звонить Кожахметову.

– Он уже уехал, – уверяла Гуля.

– А я тебе говорю, он еще здесь, – упорствовал Зейнулла.

– Я знаю. – Гуля сбросила туфли, села, поджав ноги калачом. – Я знаю, ты хочешь позвонить в гостиницу и услышать, что вся круглая комната возмущается старым обманщиком Кожахметовым. Зачем тебе это нужно?

– Все-таки пойду и позвоню! – объявил Зейнулла.

В вестибюль они спустились вместе.

– Нам никто сегодня не звонил?

– Нет. Не звонили. Посылок не приносили. Писем тоже нет. – Вахтерша была явно не в духе. – Чего еще?

– Ничего. – Гуля потерлась щекой о дряблую старухину щеку, и вахтерша сразу же заулыбалась.

Наконец Зейнулла дозвонился до дежурной десятого этажа.

– Кожахметова? Он уже уехал. Когда уехал? Я, товарищ, не обязана записывать, когда кто уезжает.

– Тогда скажите, пожалуйста… – замялся Зейнулла, и Гуля с заблестевшими глазами поспешила ему на подмогу.

– Соседа вызови… Комова… Из Воронежской области…

Слышно было, как трубку положили на стол, как покатилась перекличка голосов. Кто-то бежал к телефону.

– Комов на проводе!

– Скажите, пожалуйста… – промямлил Зейнулла.

– Назовись, кто ты, потом спрашивай! – подсказывала Гуля, прильнувшая ухом к трубке с другой стороны.

– С вами говорит земляк вашего соседа по гостинице…

– Кожахметова, что ли? – приятельски отозвался Комов. – Это вы вчера приходили? Помню, помню… Кожахметов нам все утро про вас рассказывал… Описывал, как вы его вчера угощали… Я-то вас вчера за студента принял, а Кожахметов нам рассказывал, какой вы известный ученый. Жаль, что не по сельскому хозяйству, а то бы еще встретились, побеседовали…

Гуля смеялась, зажав рот ладошкой.

– Да, я не по сельскому хозяйству… – сдержанно сообщил Зейнулла. Насчет известности он разъяснять не стал, пусть остается на совести Кенжеке. – Мой земляк тем не менее весь вечер толковал со мной о вашем деле. И мы с женой тоже прониклись интересом и звоним вам, чтобы узнать, удалось ли вам побывать в Госплане и вообще…

– А как же! – воскликнул Комов. – Ходили мы с ним, ходили. Все у меня теперь на мази, все в порядке, так что не беспокойтесь…

Комов куда-то пропал, в трубку влезли чужие голоса, потом снова заговорил воронежский председатель:

– Тут человеку срочно междугородная требуется, телефон из рук рвет. Так что до свидания. Приятно было познакомиться. Супруге привет! – На этом разговор оборвался.

– Ну? – торжествовала Гуля. – Кто был прав?

Ее очень обрадовало, что разговор с лукавым воронежским председателем оборвался на полуслове. Ведь рассказ про то, как он и Кожахметов ходили по Госплану, куда интереснее будет услышать в том виде, в каком пустит его по свету сам Кенжеке.

«А ведь есть еще и воронежский вариант всей этой истории…» – подумала Гуля и засмеялась.