Текст книги "Вивьен. Одна душа - две судьбы (СИ)"
Автор книги: Ирина Денисенко
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 12 страниц)
– Моя! – а через минуту, совершенно спокойно, Ровейн поправил свой смокинг и сказал:
– Я буду тебе аккомпанировать.
" Раз ступенька, два ступенька, три… я хочу его крови". – думала я, ступая на возвышение.
Расположившись посередине, я подняла голову, и в предвкушении мести зажглась кровь в венах. В трех метрах стоял Акватор. Белый плащ, вышитый золотыми нитями. Белый костюм, красная роза пристегнута на булавке около груди. Он смотрел на меня и Ровейна. И взгляд был такой поникший, обреченный. Морской бог знал, что-то такое, чего не понимала я на тот момент. Принесла бы мне та информация изменений в будущем? Увы, не думаю…
В тот момент я поняла две вещи: первая – конкурс я не выиграю, а вторая – песню подсказал сам Акватор.
Наклонившись, взяла усилитель голоса*. Улыбнулась собравшимся студентам, я смело начала настукивать каблуком ритм выбранной песни.
Не знаю, тогда это меня не слишком и волновало, но Ровейн узнал мотив и поставил нужную мелодию. И полилась мелодия:
"I will keep quiet You won't even know I'm here You won't suspect a thing You won't see me in the mirror But I crept into your heart You can't make me disappear Til I make you*" – каждое слово я пела сердцем, глядя на Акватора.
" I tried to be the lover to your nightmare Look what you made of me Now I'm the heavy burden that you can't bear Look what you made of me Look what you made of me I'll make you see" – прекрасные слова, а какие верные. Да, ты меня такой сделал… Слушай Акватор, слушай.
Я не смотрела ни на кого больше в огромном зале, не слышала удивленных охов и пела, понимая, что время пришло. Я чувствовала это всеми фибрами души и лишь на короткий миг перевела взгляд с ненавистного Акватора на Амадео и пропала…
Рядом с ними стоял он, скрытый личиной другого мужчины, но мне хватило одного мимолетного взгляда, что бы понять – Матео. Вот он, стоит совершенно близко и настолько далеко.
Закончив петь, я мысленно попросила крыльев: черных, как самая тёмная ночь и с красными ранами. И Ровейн услышал. Медленно подняла руки на последних аккордах и вверх взмыли и крылья в ужасных ранах и следах крови. Именно так бы выглядело моё сердце после смерти Алека, а причина тому – морской бог.
Сначала, когда я просчитывала свой план, то думала о поцелуи с каким-то незнакомцем, а Акватор, выйдя из себя, убьет меня, как в видении Ровейна. Но теперь я желаю высказаться, выплеснуть ему прямо в лицо все, что накипело. Да, только сердце жалобно шептало "Матео".
" Что же делать? Как бы уберечь его от всего этого?"
"Это тот, к кому ты не равнодушна? Хм, убить его, что ли…" – послышался в моей голове голос Ровейна.
" Ой, дура…"
Права на ошибку я не имела, как и времени на придумать план "Б". А потому, отбросив все мысли об Акваторе, я подала знак Амадео и повернулась к Ровейну. Платье пышное, движения выходят медленные и неуклюжие. Вру, не юбка виновата, а страх неизвестности. Что будет? Умру или смогу таки сбежать? От неизбежного меня отделяют жалкие мгновения.
Шаг… Второй… Вздрагивает тело, подрагивают руки… Смотрю в глаза Ровейна. Третий… Четвёртый… И я все ближе… Ноги становятся ватными, а сердце стучит, словно в горле… Пятый… Шестой и нет пути назад.
– Ровейн… я… – положив руки на плечи мужчины, шепчу ему сама не ведая что, и притягиваю ближе, ещё ближе. – Ровейн…
И в одно мгновение мои уста накрывают его губы. Бог мертвый, не ожидая такого от меня, да я и сама не ожидала, не сразу обнял. И я сдалась его воле. А поцелуй плавно перерастал в пожар страсти.
Вот уже рука Ровейна срывает невидимки с волос, освобождая их из плена модной причёски. Следом рука мужчины зарывается в копну волос, из-за чего у меня вырывается стон – и мир во тьме.
Мой план удался…
– Ак. Аква…тор… – шепчу я хрипло, а пальцы морского бога впиваются сильнее в нежную кожу шею, словно клещи.
– Дура! – наклонившись над моим лицом, прорычал он. – За что ты мне мстишь? За что?! Или не понимаешь, как больно смотреть на тебя с другим и понимать, что моей ты не станешь никогда. Убил бы…
– Убей, ты только и можешь забирать чужие жизни…
– Не зли меня сейчас, не то…
Боковым зрением зрением замечаю, как Ровейн, отброшенный морским богом, приходит в себя после удара молнии и пытается встать на ноги. И не лежится же ему! А мой план тает на глазах. Ну же Акватор, ну же. Выйди из себя, как в башне.
– Я не люблю тебя и твоей по собственной воле не ста. ну, – я из последних сил хрипела, пытаясь разозлить Акватора, что бы он довел дело до конца!
– Моей не будешь?! – зарычал не хуже дикого зверя, мужчина. – Не любишь? Думаешь, не понимаю этого?!
– Ненавижу тебя. – шепчу я и сильные руки мужчины смыкаются на моей шее.
Да, да…
– Θέλω να εξαφανιστώ από τα μάτια μου. Απόκρυψη της αύρας που δίνεται από τη γέννηση… – шепчут беззвучно мои уста, в глазах темнеет, горло жжёт. И на последнем выдохе:
– Έτσι εаконть.
*усилитель голоса – золотой магический микрофон.
*The Devil Within – Digital Daggers.
*Желаю с глаз исчезнуть я. Спрятать ауру, что с рождения дана… Да будет так. – перевод с греческого.
Глава 17. Пять лет спустя. Алан
Как часто мы думаем о… Смерти? Часто ли задумываемся, каково это – умереть, и что будет после? Станет ли кто-то горевать о нас, приносить любимые цветы на могилку?
Нет. Нормальный и адекватный человек не задумывается об этом аж до самой старости, а я? Я, Алан Арчибальд, адепт пятого курса Академии Военного ремесла, что находится на территории Королевства Песка, думаю об этом… слишком часто. И, к сожалению, знаю о смерти слишком много, для двадцатипятилетнего парня. Её обличий – тьма, но для меня оно – единственно верное. Смерть, о… За мной она не посылала своих подданных палачей или, иными словами, всадников, нет, за мной она приходила трижды за пять лет учёбы и трижды лично, являясь в своём истинном обличии. И могу заверить, Смерть – это не дряхлая старуха в чёрном балахоне и с косой в костлявых руках, нет. Она – невероятно прекрасная молодая женщина с черными, как смоль, длинными волосами, а глаза её – истинная пустота, омуты печали и скорби. И имя ей – Сисиль.
Приходя ко мне, она, как было понятно из её слов, искала какую-то девчонку, по имени… кажется, Вивьен. Да, именно так её и звали. Позже, я смог выяснить, что вот эта Вивьен сумела одурачить лорда Дамакла, преподавателя из самой Академии Четырёх Королевств. Черт подери, самого Дамакла, а ещё Ровейна, сына Смерти и по совместительству бога мёртвых, восставшего из небытия! Хм, а как она разобралась с зарвавшимся морским божком Акватором?! Вивьен использовала его, как пешку, что бы сбежать. И у нее всё бы вышло, если бы не… Случайность, что стоила ей жизни и обрекла двух богов на страдания.
Как позже выяснилось, спустя годика так три, Ровейну девушка приходилась невестой, той самой, единственной, предсказанной оракулом. А Акватор вообще был помешан на ней. Вот Вивьен и воспользовалась вспыльчивостью морского бога и его руками покончила с жизнью. Поговаривают, что она хотела лишь изменить ауру и сбежать, но, произнося заклинание, совершила ошибку, ставшую роковой.
А правда ли это – нам не суждено узнать. Умерла девчонка. Не оставила после себя ничего, кроме горького осадка в сердцах многих, которые будут помнить эту историю очень долго. Она – ещё одно доказательство того, насколько тленна наша человеческая жизнь, и как беспомощны мы в стремлении изменить судьбу. Жил себе спокойно, никого не трогал, строил планы, боролся, верил и любил, а через мгновение… Его не стало. Нет истории.
– Алан, чтоб тебя черти… Да чтоб тебя… – послышалось отменная брань за дверью моей комнаты в общежитии. Так быстро?
– Не ори, дружище, – сказал я, ленивой походкой подходя к двери и открывая её. – Чего тебе не спится в такую рань?
А сам стою и широко улыбаюсь. Знаю ведь, из-за чего злится стоящий передо мной одногруппник. Результаты экзаменов. Да, да, они самые.
– Ты! Ты… – тыкая в меня пальцем, рычал друг. – Опять ты обошёл всех. Четвёртый год подряд. Так не честно, слышишь? Мы тоже пашем круглый год, совершенствуем навыки и лишь иногда на свиданки ходим, а он… опять… Чтоб тебя!
Хохотнув от души, я похлопал Итана по плечу и пригласил войти. Итан… Итан Хайд, потомок древнего рода ледяных драконов, мой первый друг в этой академии. И да, он прав. Вот уже Четвёртый год подряд я занимаю первое место в академии за прохождение испытаний на экзаменах. Четвёртый, но не пятый. Первый курс стал для меня адом на земле и своего рода испытанием силы воли. О, да.
Впервые попав в Академию Военного ремесла, я чувствовал себя худшим из худших, парнем с лицом девушки, да и с физической подготовкой, как у слабого пола. Из-за миловидного облика ко мне прикрепилось прозвище "Милашка", которое я смог смыть спустя лишь год. А до того, как стать сильнее, умнее, а где и просто хитрее, я терпел издевательства. Да, терпел и ждал, когда моё тело станет мощнее, но это не происходило. Как бы я ни старался на пределе своих способностей, как бы ни разбивал руки в кровь – мышечная масса не набиралась. На теле появились лишь едва заметные кубики пресса и мышцы рук стали тверже.
– "Почему? Что за черт?" – спрашивал я, устало запрокидывая голову под прохладные струи воды. Да только ответа не было.
После каждого неудачного спарринга я менял стратегию ведения боя. Увеличивал маневренность и выносливость тела. Но новый бой, и я опять в лазарете с множеством ран и ссадин. Казалось, что этому замкнутому кругу не будет ни конца, ни края.
Но уже на следующий день я сжимал кулаки, превозмогая вечную усталость и боль, одевался и топал на занятия. А после лекций возвращался в комнату, ел, с полчаса отдыхал, делал необходимые занятия и зайцем, втайне от преподавателей, крался на тренировочную площадку, чтобы до полного изнеможения учиться технике боя, отрабатывая удары и защитные блоки. И так же незаметно, под покровом ночи, пробирался обратно в общежитие. В своей комнате меня хватало лишь на то, чтобы лечь на постель, а после сознание самопроизвольно отключалось. Таков был мой график целый год, но и это не помогло хорошо сдать годовые экзамены.
Я ещё, спустя столько времени, ощущаю, как меня полуживого отдирали с пола. Но здесь я сам виноват. Легкое поражение поджидало, стоило лишь лечь на ковёр и капитулировать, но, оказываясь на полу, я упрямо вставал, вытирал кровь с разбитой губы и волком смотрел на противника, что был сильнее меня раза в два. Преподаватели и те порывались остановить то кровавое побоище со мной в роли жертвы, но ответ был один:
– Нет, – хрипел я, сплевывая кровь и фокусируя взгляд на белобрысом эльфе. И уже видя, что толку не будет, один из преподавателей подозвал ушастого и шёпотом приказал отправить меня в нокаут, что он с улыбкой и сделал спустя минуту, ударом в ухо. Больше я ничего не помню.
В тот памятный день именно Итан тащил кусок мяса, именуемым Аланом, в лазарет.
Да, наше знакомство получилось не очень приятным. И кто бы мог подумать, что не замечавшие друг друга в группе, мы найдём общий язык после разговора по душам ночью в лазарете.
– Нет, ты, Алан, точно самоубийца, – качая головой, произнёс парень. И, подойдя к кушетке, сел около меня. – Это ж надо быть таким упертым ослом! Ему уже и препод говорит – сдавайся, а он, харкая кровью направо и налево, всё равно встаёт. Шатается, ногами еле перебирает, но идёт на противника, прекрасно зная, что… Эх! – махнул рукой Итан и задорно улыбнулся. – Пускай тело у тебя доходяги, но сила воли настоящего мужика.
У меня не было ни слов для ответа, ни возможности. Челюсть-то оказалась сломанной. И пускай на следующий день меня и поставили на ноги жалостливые медсестры, но ночная боль врезалась в память надолго.
А потом… Хм. Всё как обычно. Тренировки, тренировки и ещё раз тренировки! После того позорного экзамена я готов был землю зубами рыть, лишь бы не подвергаться таким унижениям впредь.
" – Если только, конечно же, меня всё еще не выперли из академии за…" – печально подумал я тогда и неожиданно для самого себя обнаружил, что с горем пополам, но переведён на второй курс. Да, именно так гласила вывеска на стенде в центральном холле академии.
А летние каникулы я провел в гостях у Итана, в родовом замке Хайдов, где мне посчастливилось заниматься боевыми искусствами вместе с его учителем и другом семьи – Арчибальдом Адалеки. Он же знаменитый военачальник при битве Добра и Зла.
Те два месяца лета пролетели незаметно, но продуктивно в плане физической подготовки. За то время, что провел с другом и Адалеки, я смог многое переосмыслить в прошлых тренировках, понять и главное принять собственные слабые стороны. Не сказать, что я был на тот момент настолько туп, чтобы не понимать, в чем именно уступаю своим сверстникам, но как мне дали понять: «Дело не в том, знаешь ли ты свои недостатки, а в том насколько серьезно ты их принимаешь и понимаешь».
И, поразмыслив в одиночестве, я понял свою ошибку, ту, что сводила все мои труды насмарку. Я не принимал, как и не понимал слабость своего тела, пытаясь всего лишь победить других, а не стать сильнее самому. Вот в чем была моя беда.
– Ошибочная постановка цели ведет, соответственно, к неправильному результату, – сказал тогда Адалеки. – Разве ты не побеждал соперников сильнее себя? М-м-м? Вижу, побеждал. Но сил-то это тебе не добавило. А почему? Как думаешь?
– Неправильная постановка цели? – скорее переспросил удивленно я, нежели ответил.
– Мо-ти-ва-ция! – глубокомысленно протянул Арчибальд, смешно играя бровями. – Тебе нужно захотеть стать сильным, познать свой потенциал и превратить свои слабости в оружие, а не просто желать набить морду одногруппнику. Понял?
– А… А вы бы мне не помогли бы с… Этим как его там… Потенциалом?
– Здесь тебе никто не поможет. К этому ты должен прийти сам и только. А посему – тренировки, тренировки и еще раз тренировки! Дерзай, салага.
А дальше… А дальше мои воспоминания о минувших годах прервал друг, который всё никак не мог поверить в… Да собственно в то, что:
– Не обижайся, Алан, но это же нереально! Ты ж ведь… Ну… Ну… – от нахлынувших эмоций Итан никак не мог выразить словами свои мысли и лишь молча жестикулировал руками. – Ну, ты ведь такой…
– Хилый? Ты это хочешь сказать, да? – прервал я его мучения.
– Алан, ты только не обижайся, – уже и вовсе сконфузился приятель. – Я же не…
– Да, понимаю я все. И знаю, какую картину собой представляю, – беззлобно улыбнулся я, а после жестом руки обвел тело и произнес: – Это тело просто не способно нарастить мышцы, мужские мышцы. Как бы я не пытался… Все без толку. Знаешь, я даже к местной ведунье ходил.
Хохот в комнате послышался оглушительный:
– К… К… К-хе, к-хе… К кому ты ходил? Ведунье? За каким лешим?
– Да за тем и ходил, за ответом. Почему…
– И что же она ответила тебе? Видать помогла, раз ты чемпион академии четвертый год подряд. Это ж надо. Слушай, может и мне к ней сходить?
– Да ничем она мне не помогла! – разозлился я, вспомнив ту старуху. – Ведьма! Навела туману, а потом взяла и ляпнула: «Тело то твоё, как и душа – девичье», – имитируя голос старухи ответил другу. – Потому и не могу нарастить всё, что причитается мужчине.
– Чего?! Алан – баба, так и сказала, что ли?
– Так и сказала. Да я думал, что когда захлопнул дверь, она с петель сорвется.
На самом деле слова видящей меня очень испугали. Где-то в глубине души, после услышанного, я словно начал просыпаться ото сна, как… Как с того дня в сердце поселилась навязчивая тревога и не оставляло предчувствие чего-то плохого, но неминуемого. Так, как будто бы я жду этого «чего-то». С того дня прошло две недели, а вчера во мне пробудилась магия природы.
Сила, которой у меня не должно было быть, никак. Я не маг. Я человек без искры, и всё что мне светит – военная служба. Ведь военные нужны всегда и всюду. Пускай хоть трижды мир во всем мире, но стычки есть то там, то тут.
Так какого лешего? Откуда она вообще взялась? Зачем? Столько лет прожил без магии и ничего, живой и здоровый. Но нет, Высшие решили преподнести дар. Да только зачем? А все после той странной ведуньи. То-то она мне сразу не понравилась. Чуяла пятая точка угрозу, чуяла.
Я – девушка…Это что нужно было курить или пить, чтобы сказать на меня: «Вы – девушка. Скоро, совсем скоро ты, дитя, вспомнишь себя. Облик истинный вернется и найдет тебя тот, кого меньше всего ждешь. Помни и… такова твоя судьба. Прими её и прекрати бороться, не то хуже станет».
Ерунда полнейшая, так какого огненного демона, сердце замирает в груди, стоит лишь вспомнить слова ведуньи? Решено, наступит завтра день, когда она предрекла мне «встречу с прошлым». Вот и подожду его. Была не была, как говорится.
– Алан, ты чего скривился, словно съел нечто нехорошее? Да забудь ты о той старухе. Она, пожалуй, из-за своего возраста ни черта не умеет, а что знала, то забыла со временем. Выбрось из головы, дружище, – хлопая меня по плечу, весело приговаривал Итан, а после вдруг нахмурился и спросил: – Ты лучше скажи, к тебе Дрейк не приходил? Ничего не говорил?
– Дрейк? Он-то чего хочет?
Стоит внести ясность. Дрейк, эльф, то есть полу эльф. Второй номер после меня в академии. Как понимаете, из-за этого мы не в ладах, и это еще мягко сказано. Радует лишь одно – подлостей с его стороны не было ни одной. Все по-честному. Ха! Я по справедливости всегда, вот уже четвертый год, одерживаю верх над Дрейком, и, понятное дело, ему от этого не легче. Потому мне и стало любопытно, зачем ему после вчерашнего, я бы даже сказал ошеломительного поражения, искать встречи со мной.
– Как это чего? Понятное дело, ради реванша, – криво усмехнулся Итан. Что-то его конкретно напрягало. Давно я не видел друга таким хмурым. – Сам знаешь, что наш «номер два» слишком горд, да и четыре года ты его на матах на лопатках держишь. А не за горами уже и выпуск, а он все никак не отыграется. Непорядок. Потому это его стремление тебя увидеть… Не к добру это.
– Да ладно, Итан. Что будет, то будет, чего сейчас нервничать зря. Садись лучше к столу. Мне вот девчонки пирог принесли. А пока вручали, краснее помидора были чего-то, – сказал я, направился к столу, и, отодвинув стул себе и другу, сел. Итан последовал за мной. Хмыкнул чему-то, отрезал кусочек пирога, откусил и уже готовым чаем запил.
– Вкусно. Везунчик ты, Алан. Вон как девки по тебе сохнут.
– Да нет, ты чего?
– Э, нет. Ты бы видел, как они бегут на твои тренировки и поединки. Да предложи кто-нибудь продавать билеты к тебе на бой, что бы посмотреть, тот мог бы и миллионером стать за недельку, вторую, – ответил друг. – Не знал бы я тебя столько времени, сказал бы, что ты отпетый Казанова и вообще любимчик Судьбы. Но…
– Но… Что? – переспросил я.
– Уж я-то знаю, чего тебе стоило подняться с самого дна, сколько впахивал, как проклятый из-за дня в день, а сколько твоей крови пришлось вытереть после каждого спарринга. Никто тебя не жалел, месили, словно грушу, и улыбались при этом. А ты…
– Да что я, Итан? Не могу я так, как они, поступать. Упал, прижал, время вышло и всё, зачем бить лежачего…
– А тебя добивали и лежачего, дурак. Нужно было отомстить, чтоб знали. Добрый ты, Алан. Хороший, – сказал Итан, посмотрел на меня, обреченно махнул рукой, мол, что с тебя возьмешь, и продолжил есть пирог. А я улыбнулся. Все же хорошо, что у меня есть такой друг.
Так мы и просидели почти до самого утра, вспоминая былое, приятное и не очень. А под утро, зевая во весь рот, Итан попрощался и побрел к себе.
Надеюсь, свою дверь найдет и не уснет в чужой комнате. Было дело.
Глава 18. Все возвращается на круги своя. Встреча с прошлым
Знаете, правду ведь говорят, что утро добрым, увы, не бывает. И вот вроде проснулся в прекрасном расположении духа, хорошо отдохнувшим. Не открывая глаз, расслабленно потянулся, зевнул. А потом все же открыл глаза и… Твою ж эльфийскую породу на растерзание рейхам! Треклятый остроухий Дрейк стоял над моей постелью и довольно так скалился, а потом нагнулся и вальяжно так прошептал:
– Здравствуй, моя таинственная незнакомка. Вот я тебя и встретил снова, как и обещал, – потом недовольно так потянул носом, словно уловил какой-то запах, и на эльфийскую физиономию набежала тень. – Этот Алан и тут оказался первым, чтоб его!
Стоп, что? Кто? Он, что ослеп, этот Дрейк? Как он может разговаривать в моем присутствии, так, словно меня здесь нет? Что происходит?! И этот его взгляд на меня. Бррр… Мороз по коже и чувство дежа-вю. И эта накатывающая паника на ровном месте.
И шепот… именно этот шепот перевернул мой мир:
– Ммм… – довольно протянул Дрейк. – Так ты и есть та самая Вивьен?
Хлопок. Миг, и голова закружилась, как снег в ветряную погоду. Воспоминания калейдоскопом. Мои ли? «Вивьен».. Я? Точно… Я– Вивьен. Я– та, кто произнес неправильно одно-единственное слово в древнейшем заклинании, но волей Судьбы выжила и сумела сотворить личину Алана. Выжила, но на целых пять лет лишилась памяти и самой себя, превратившись в парня.
Пять лет назад я имела разговор профессором Амадео по поводу того, как стоит уйти от всех проблем разом:
– Так ты хочешь изменить ауру и… И что дальше? Думаешь, этот фокус тебе чем-нибудь поможет? Вивьен, они – боги. Один другого хлеще, – высказал свое мнение по поводу моего плана Амадео.
– Да, да. Но, профессор, – протянула я в ответ: – не думаешь же ты, что, составляя свой план, я не пролистала перед этим нужную и весьма полезную литературу. И там я прочла о довольно любопытном заклинании и ритуале, что проводится перед ним.
Гробовая тишина стала мне ответом. Подняв голову и посмотрев в глаза мужчине, я прочитала в них категорическое «нет».
– Амадео, – твёрдо и упрямо произнесла я, все так же глядя ему в глаза. – У меня нет выбора, понимаешь?
– Ты умрешь, это ты понимаешь? Никому не суждено за одну ночь выучить язык древних. Никому, слышишь? – хмуро ответил он и неожиданно даже для самого себя протянул руку, ласково косаясь моей. – Это верная смерть. Я не могу пойти на это. К тому же манускрипт утерян.
– Он не потерян, а спрятан, и ты знаешь где. Видел, – перебила я.
– А как об этом узнала ты? – переспросил он, потом поняв, что прокололся, позвал официанта и заказал кофе, покрепче. – Значит так, в этом я не буду принимать участие. Нет.
– Будешь, я видела, – выдала я.
– На какой промежуток времени твое заклинание «Взгляд в будущее» действует? День? Два? – не впечатлился моими познаниями «оракул в каком-то там поколении».
Хм, как будто я это не знала. Или знала? Мне такая в свое время интересная книженция попала в руки. Ладно, ладно. Припоминаю, что эти самые загребущие ручки её и прихватили у приемного отца. Ничего, спустя три бессонных ночи вернула в исключительно первозданном виде. Тот и не заметил.
Так вот. Заклинание «…у вас будет возможность увидеть сутки, но в будущем. Вы живете понедельником, но уже знаете все о вторнике, так что имеете возможность корректировать ваше завтра».
Не густо.
– День. Заклинание позволяет видеть один день, – ответила я.
Амадео посмотрел на меня, долго так. Потом хмыкнул и спросил:
– А усиление на сколько?
– Плюс три дня. Итого четыре дня, – улыбка появилась у меня на губах. Я. Сама. Намагичила! Да еще и с усилением получилось.
– И смерти ты своей не видела? – переспросил мужчина и стал пытливо вглядываться в мои глаза.
Я уж было хотела соврать, но выдала всё как на духу.
– Бал и белая пелена, Амадео. Ничего не видно.
– Значит, ничего конкретного ты не видела, как и я. А меня может не пустить лишь…
– «Само провидение. Даже Судьба не властна над оракулом…» – процитировала я одну книгу.
Но Амадео больше не улыбался. Хмуро сдвинув брови, локтями упершись в стол, он смотрел на меня.
– Вивьен, это всё не игрушки. Тот древний манускрипт… Всех его свойств никто доселе не изучил, а ты… – настоятельским голосом начал было он, потом устало выдохнул. – Дурочка. Но ты же не успокоишься и сама пойдешь на это?
– А мне терять то нечего, – просто ответила я.
***
Ну вот. Из-за того заклинания я потеряла пять лет жизни Вивьен, с другой же стороны – всё-таки отсрочила свою судьбу, проучилась в Академии Военного ремесла и… все же я молодец. По случайности, правда, это произошло, но не бывает худа без добра. Пять лет, целых пять лет я жила в роли парня.
«– Ты симпотная баба, ток с яйцами» – сказал однажды магистр по военному делу.
Черт, насколько он оказался прав.
Только сейчас, вспоминая себя в роли Алана, я поняла, что и тогда оставалась собой. Упрямой, наивной и, несмотря ни на какие преграды, упорной в достижении своих целей. И чем больше меня били на арене, тем сильнее я становилась, закаляя волю и выдержку. Печально, но я благодарна сему уроку. Теперь лишь смерть сможет поставить меня на колени. Пока сердце в груди бьется – не сдамся и не позволю всяким там пророчествам рушить свою жизнь. Обломается Ровейн.
– Как ты очутилась здесь и где пропадала пять лет? – прервал мои мысленные диалоги ушастый. Теперь-то я его вспомнила. Это именно он толкнул меня на Амадео во время бала. Этот эльф… Удачно для меня он наклонился ближе ко мне.
Не сдержав порыв проучить ушастого гада, я проворно ухватила его за накрахмаленный воротник рубашки и потянула на себя. Не ожидая с моей стороны такого маневра, эльф упал коленями на пол, а я, приблизив к его ошарашенной физиономии лицо, прошептала, глядя одногруппнику в глаза:
– Я и есть «выскочка» Алан, Дрейк, – задорно улыбнулась, выставляя напоказ все 32 зуба и не прерывая зрительного контакта. – Ну что, съел? Тебя побеждала на протяжении четырех лет де-ву-ш-ка.
– Ты – Алан? Как такое возможно? – ошалело переспросил полу эльф.
– А вот так вышло… – про свой косяк не хотела говорить.
– Неверно произнесла заклинание, – отойдя от удивления, ответил Дрейк и быстро поцеловал. А после оттолкнулся от кровати, встал и отошел. – Это за… Компенсация.
Я уже говорила, что не люблю эльфов? Так вот, полу эльфов не люблю еще сильнее. Ушастый гад.
– Ты слышала об Акваторе? – отвернувшись от меня, спросил парень.
– Что ты хочешь сказать? – переспросила я.
Что о нем я могла слышать необычного? Ну, дал ему Ровейн прикурить. Несколько раз. Адским огнем. Хм, единственным видом магии, что способна изувечить бога в этом мире. И все… Разошлись наверное, что ж еще.
– А то, что после избиения Ровейном Акватора заперли…
– Только не говори, что…
– В темнице, где столетия отбывал заточение Ровейн, ага, – закончил Дрейк свой монолог, а я… Мне вдруг стало жаль Акватора.
Я была в той… тюрьме. Уж лучше смерть, нежели те стены и вечный мрак.
– И? Ну же, заканчивай свою мысль. Не просто так ты это начал.
– Спасти Акватора могут лишь два человека на земле: Ровейн и ты, Вивьен. Понятное дело, что бог мертвых туда не сунется, так как может там и остаться. Потому остаешься ты, невеста Ровейна.
– Ни за что! – рыкнула я. – Да пусть он там сгниет, мне то что. Он убил моего друга!
– Хм… А не об Алеке Бриджертоне сейчас идет речь? – задумчиво и почти лениво протянул Дрейк, и я мгновенно утратила свой пыл, почувствовав неладное.
– От… Откуда ты…
– Значит я прав, – и, непонятно почему, злорадно так улыбнулся. – Что б ты знала, Вивьен, Алек и есть Акватор! Один человек, то есть бог и два лица. Одно настоящее, а второе – личина.
От прозвучавшей информации я бессильно опустилась на кровать. Если бы стояла, упала бы от услышанного. Алек – это личина Акватора?
– Не… Не… Не верю! Не может такого быть, – шептала я.
– Может, Вивьен. Один-один, – добил меня спокойный голос одногруппника. – А чтобы ты сильнее прониклась… Ты ведь в курсе, что отец у меня морской житель. Так вот, благодаря этому родству, я лично знаком с Акватором и с честью могу назвать себя его лучшим другом. Потому, в один из вечеров, за бокалом выдержанного эльфийского вина, он поведал мне о своей одержимости… О тебе, женщина. О том, как искал перерождение Фио, чтобы отомстить. О том, как нашел тебя и влюбился, как пацан. Говорил, как придумал создать личину смертного и приблизится к тебе, чтобы не напугать. Ну не идиот ли?
– Постой, если все это правда, и Акватор на самом деле – Алек, то есть наоборот… Тогда кто причастен к моей защите, что убивала мужской пол около меня?
– Этого я не знаю, как и Акватор, – не задумываясь ни на мгновение, ответил Дрейк, и я ему поверила. – Боже, Вивьен, остановись! Хватит уже считать его всемирным злом. Перестань. Ты из него все соки выпила, а за что? Такой мужик был.
А я уж подумала, что больше ничему не дано удивить меня. Как же я ошиблась. Алек… Мой милый и родной Алек – это не кто иной, как Автатор, морской бог и бывший муж Фио. Разве такое может быть? Как так?
– Это какая-то шутка. Да-да, чей-то неудачный розыгрыш. Не может такого быть, чтобы мой Алек… Был морским богом. Нет, прошу, скажи, что это не так… – я упорно отказывалась верить в услышанное.
Но Дрейк молчаливо отрицательно качал головой.
А я… Да, что я? Пыталась сопоставить факты. Только какие? Что сможет уверить меня в том, что Алек жив? Нет, я очень хотела бы узнать, что всё было обманом, и он живой, но Акватор? Тот самый? Коварный и не умеющий любить?
С другой стороны, если посмотреть, то я его совсем не знала. Лишь по отрывочным воспоминаниям Фио, я судила о нем. Не знала и богиню природы. Да, пускай я её реинкарнация, но мы разные. Нас много отличает. Так почему я осудила Акватора по меркам Фио, а не по своим собственным?
И это его маниакальное желание быть со мной. Откуда оно? Мы не виделись ранее, я точно помню. Тогда как? Если только…? Он и в самом деле создал личину Алека. Но был ли Акватор в то время самим собой или же притворялся, вводя меня в заблуждение, чтобы потом воспользоваться? Но чем? Что бы я смогла дать самому морскому богу такого, что он сам бы не получил? Чушь какая-то.
Тогда кто умер около порога моих приемных родителей? Настоящий Алек? Но как он там очутился, и то кольцо…? Не отдавая отчета своим движениям, я непроизвольно потянулась к груди и через одежду ощутила подвеску с тем самым кольцом. Я не смогла выбросить его, а оставила на память об Алеке. С того момента я носила его постоянно, вместе с артефактом подаренным Матео.
Вынув его наружу и положив на ладонь, я вдруг ощутила, что оно больше не отдавало холодом, а было теплым. Почему я раньше этого не заметила?
– Подарил все-таки, да? И когда только успел? – сказал вдруг Дрейк, глядя на кольцо. – Это необычное и старинное кольцо. Говорят, что подаривший сей подарок своей возлюбленной может поместить частичку своей любви в него, отчего золотое украшение станет теплым до того времени, пока молодой человек…
– …Жив, – перебила я его, потрясенно глядя на кольцо. Теплое. Словно живое.
