Текст книги "Сдаться ты всегда успеешь (СИ)"

Автор книги: Ирина Давыдова

Соавторы: Элли Милау
сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 9 страниц)

    -Уйти, уйти папа…

    Я улыбнулся и оставил его одного, дабы не смущать, вернулся в кухню и выключил плиту. Достал тарелки – одну большую, вторую – поменьше, и налил суп, чтобы тот немного остыл, а когда сын пришел ко мне, я уже нарезал хлеб и положил для нас ложки. Мишка прошел к мойке, подвинул специальную подставку, забрался на нее и принялся ждать, когда я открою кран, чтобы мой чистоплотный ребенок мог вымыть руки.

    -Ты проснулся потому, что в туалет захотел или кушать? – решил поинтересоваться, ведь не прошло и часа, как он уснул.

    -Тети нету. Она уела? – как-то расстроенно спросил он и начал намыливать ручки жидким детским мылом, которое стояло и в ванной, и в кухне. Мало ли, где ребенку захочется мыть руки? Он у меня такой, всегда и везде их моет.

    -Да, котенок, ушла, у нее ведь своя жизнь, – ответил я, наблюдая, как сосредоточенно он смывает мыло.

    -А мы? Маса плидет есе?

    -А ты бы хотел?

    -Она класивая, и доблая…

    Домыв руки, он осторожно спускается на пол и вытирает ладошки о полотенце, которое я ему протягиваю. Помогаю ему умоститься в своем кресле и, придвинув стул, присаживаюсь рядом, помогая остудить суп, отправляю набранную ложку в маленький ротик своего ангела.

    -Вкусно, – проговаривает он и тянется за кусочком хлеба, откусывает, больше кроша, и кладет возле своей тарелки.

    -Я же для тебя готовил, а тебе нужно есть только вкусное.

    -Делзы, – в мои губы утыкается корка хлеба, и мне приходится откусить, чтобы сын не говорил, что я не ем. – Иглать. В масынки, – вот так четко построил план после обеда мой ангел, и попробуй только откажись.

    -Давай еще ложку, а в машинки будем играть потом, когда съешь весь суп.

    -И ты… – для наглядности Мишка развел руками в стороны и улыбнулся.

    -Ах, ты, маленький шкодник, а ну, держи, – и я поднес к ротику еще одну ложку супа.

    Так мы и ели, кормя друг друга, иногда вымазываясь, а поев, ушли играть в гонки, а чуть позже – смотреть мультики.

    В последующие два дня мы так и не встретили новую знакомую, немного расстроились, но решили прийти в ближайшие выходные, и снова попытать свое счастье.

    Спустя несколько дней ловлю себя на мысли, что слишком часто поглядываю на ключ, как будто это не просто вещь, а очень важное звено между мной и девушкой. Словно это ключ от чего-то, очень важного, и стоит повернуть его в нужную сторону, как я наконец-то отыщу рыжую красавицу.

    В пятницу, возвращаясь с работы, вспоминаю, что необходимо купить домой молоко и хлеб, поэтому останавливаюсь возле первого, попавшегося на пути, супермаркета. Взяв необходимые мне продукты, прихватываю еще небольшую игрушку для Миши. Многие говорят, что я его балую, но не могу иначе, не могу прийти домой с пустыми руками. Сын всегда бежит мне навстречу, будь то сад, или дом, выбегает довольный, и призывно хлопает глазками. И как я могу ему отказать, даже если это будет просто конфета или киндер. Мишка у меня один, вот и балую, потому что люблю больше всех на свете.

    Пройдя к кассе, отвлекаюсь на стойку с газетами, и не сразу замечаю девушку, которая обслуживает клиентов, но когда подходит моя очередь, я встречаюсь с глазами сбежавшей незнакомки. Улыбаюсь, аки довольный кот, наевшийся сметаны, и протягиваю руку с пакетом молока, неотрывно смотря в серые омуты:

    -Здравствуйте, Маша.

    -Добрый вечер. Вам пакет нужен? – тут же спрашивает она, выполняя функции продавца.

    -Да, а вам ключ?

    Маша сначала непонимающе смотрит мне в глаза, а затем краснеет, и пробивает код на упаковке хлеба:

    -А я думала, что потеряла его.

    -Вы обронили его у меня дома, – я складываю свои покупки в пакет и протягиваю карточку, чтобы расплатиться. – Но он в прихожей на полке, давайте, я оставлю свою визитку,а вы, как будет время, позвоните, договоримся о встрече. И, может быть, наконец-то выпьем чаю? – Я еще раз улыбаюсь. Получив свою карту обратно, оставляю возле нее визитку и, подмигнув, произношу: – До встречи, Маша.

    Она выглядит растерянной, но, к сожалению, по-прежнему грустной, а мне очень захотелось в следующую встречу выяснить, кто посмел обидеть хрупкую девушку с таким добрым сердцем.

    Оказавшись в машине, пакет кладу на соседнее сиденье, достаю телефон из кармана, и нажимаю на кнопку блокировки. На экране высвечивается любимая мордашка сына, улыбающаяся практически беззубым ртом. Здесь ему еще годик. «Боже, как время летит!»,– думаю я и хочу спрятать телефон обратно в карман, как он снова засветился и начал звонить. Высвечивается неизвестный номер на экране, я поднимаю трубку и тут же прикладываю к уху:

    -Слушаю…

    -Я смогу завтра, в одиннадцать, в том же сквере, – слышится неуверенный голосок Маши, и я, прикрыв глаза, довольно улыбаюсь.

    -Нас будет двое – Мишка и я, – тут же спешу объяснить. Завтра снова выходной, и я буду весь день с сыном, не могу же я каждый раз просить сестру с ним посидеть.

    -Буду рада увидеть Мишутку, – более оживленно отвечает девушка, чему я только рад.

    -Договорились. До завтра, Маша. – Отвечаю я. Услышав ответное «до завтра», сбрасываю вызов. Убираю телефон и, наконец-то заведя авто, счастливый, выезжаю на дорогу, мечтая скорее добраться до дома и обнять сына.

    ГЛАВА 5

    Антон

    Утро началось с улыбки Мишки, который, выбравшись из своей кроватки, перебрался ко мне в постель и мило прижался к боку, носиком утыкаясь куда-то в плечо. Я сразу сделал вид, что сплю, и не шевелился. Подумал, что, возможно, сын захочет поспать еще, но понял, что ошибся, когда он достаточно больно укусил меня за руку и тут же захохотал, наверняка заприметив, как я сморщился. Открыв глаза, прищурил их и со смешным рыком перевернулся, нависая над ребенком, который уже наигранно округлил глазенки, секунду замешкался, а потом снова залился хохотом. А я принялся его легонько щекотать, улыбаясь и радуясь тому, что мой сын счастлив. Его тельце извивалось, пытаясь спрятаться от моих рук, потом он и вовсе перевернулся на животик, подполз вверх и пяткой стукнул меня в нос. Конечно, не сильно, но ощутимо, и я, продолжая играть, завалился на спину, охая и ахая от «боли», а Мишутка, заметив мое состояние, тут же подполз ко мне и принялся целовать лицо, стараясь залечить ушибы.

    Вот так весело мы и провели утро, зарядившись положительными эмоциями на весь день. Мой ребенок часто проделывал подобное, а я благодарил Бога за него. Как бы ни было сложно, как бы ни выматывала меня работа, дома меня всегда ожидало мое счастье, подарок свыше. Когда, наконец, мы выбрались из кровати, тут же отправились чистить зубы, повторяя нашу обычную утреннюю процедуру. Ванная у меня была огромная, поэтому там легко умещались два умывальника, что было очень удобно для нас с ребенком. Михаил к одной придвигал специальную подставку, забирался на нее, а потом уже я помогал ему, нанося на щетку немного пасты с клубничным вкусом. Мы каждое утро вот так, вдвоем, стоя у зеркала, проделываем гигиенические процедуры, и иногда сын, смотря, как я умываюсь, тоже пытается повторить за мной. Я бы ни за что на свете не променял эти наши моменты, ведь они бесценны, разве можно чем-то заменить счастливую улыбку родного сына? Определенно – нет! Позавтракав, мы отправились одеваться, чтобы идти навстречу с Машей, ведь вчера договорились встретиться с ней в сквере. Ребенок в первую очередь хотел увидеть тетю, и уже буквально прыгал у двери, когда я убирал в карман телефон и ключ, который вернется сегодня к своей хозяйке.

    -Ну, поси, а то тетя замезнет, – начал искать причины смышленый малыш, и я, улыбнувшись ему, открыл дверь, пропуская в подъезд.

    Маленький ураган буквально вылетел на лестничную площадку и, дождавшись меня, быстро, насколько позволяли его маленькие ножки, побежал по лестнице вниз. Погода сегодня стояла замечательная, легкий морозец, яркое солнце, сверкающий снег, и хорошее настроение, которое уже ничем не испортить. Что может быть лучше? Сын со мной, а яиду на встречу с красивой девушкой – определенно прекрасный день.

    Мы быстро доехали до сквера, и когда выходили из машины, заприметили Машу, которая шла нам навстречу. Мишутка слез с рук и побежал к девушке, а она мгновенно подхватила ребенка и закружила. Я не смог сдержать улыбку при виде сына в женских руках. Они так правильно смотрелись вместе, а главное – друг другу нравились, что мне в этот момент захотелось, чтобы так было всегда. Так бывает, видишь человека и понимаешь – это твое. Мне рассказывали друзья, что так и у них было с их половинками, но у нас с женой не было яркой вспышки, мы просто пришли ко всему постепенно. А вот с Машей… С ней по-другому, с первого взгляда все как-то правильно, на своем месте. Но мне нельзя торопить события, дабы не спугнуть рыжеволосую красавицу.

    Подойдя к ним, я кивнул головой в знак приветствия, а сын тут же забрал из моих рук розу, которую мы купили по дороге сюда, и, мило улыбнувшись, протянул веточку Маше.

    -Это тебе, – довольно произнес он, не сводя взгляда с ее лица.

    -Не тебе, а вам, котенок, сколько раз говорил? – немного строже произнес я и, забрав ребенка, поставил его на землю.

    -Мишке можно, здравствуйте, – ответила девушка и поднесла цветок к носу, стараясь на морозе вдохнуть его запах.

    -Привет. Сегодня вы повеселее, что очень приятно, – произнес я и, посмотрев на сына, подмигнул.

    -Михаил Антонович быстро поднимает настроение.

    -Этого у него не отнять. Маша, держите, и больше не теряйте, – я протянул ей ключ и мимолетно коснулся теплой руки, которую она достала из кармана.– Почему вы без перчаток?

    -Пока не холодно, решила не надевать. Спасибо вам за ключ, сама не знаю, как обронила.

    -Санки, хочу катася, санки, – начал дергать меня за руку Михаил, и я, посмотрев на него, перевел взгляд на Машу.

    -Вы не заняты? Мы бы хотели, чтобы вы к нам присоединились.

    -А у вас с собой и санки есть?

    -Есть, в масине, – ответил малыш и, взяв тетю за руку, повел к обочине.

    -Маша, вы не против? – решил уточнить, когда доставал из багажника детскую забаву.

    -Ребенку невозможно отказать, да и у меня сегодня выходной, почему бы не прогуляться.

    Улыбнувшись, мы прошли к дорожке, на сани уложили теплый плед, чтобы ребенку было уютно и удобно, и, взявшись за веревку, я хотел уже, было, покатить сына вперед, как он неожиданно запротестовал, показывая недовольство.

    -Пусть Маса меня катает…

    Я перевел взгляд на девушку, она одобрительно кивнула, достала свои перчатки, а я, отстегнув веревку, прошел к задней части саней и, щелкнув несколькими крючками, открыл ручку, чтобы Маше было легче катать Михаила.

    -Только так, сынок, потому что Маше будет тяжело.

    Ребенок довольно запищал, и мы, наконец-то, пошли гулять, изредка останавливаясь для отдыха, болтая о разных не значимых вещах и просто наслаждаясь временем. Я радовался, что мой сын такой активный и настойчивый, ведь именно он давал возможность своей детской непосредственностью узнать Машу поближе. Мы объехали буквально весьсквер, благо, он был небольшой. Мишка крутился в разные стороны, то просто рассматривая окрестность, то пытаясь посмотреть на нас, а порой и хитро заглядывая, привлекая к себе внимание, давая понять, что это именно он едет. Все было здорово, и даже мороз не мог помешать нашей прогулке. Чуть позже сыну захотелось поиграть в снежки, и, объединившись с Машей, они вместе меня закидывали, весело хохоча и кривляясь. Мы были словно одна семья, которая счастлива вот так уже несколько лет, и казалось, сейчас наиграемся и вернемся домой, в теплую уютную квартиру, согреемся, выпьем горячего чая, и вечер тоже проведем вместе. Конечно, это было не так, мы не были одной семье, но, может быть, однажды…

    -Так, все, мы уже все мокрые, не хватало еще заболеть, – спохватился я, когда заметил на джинсах девушки мокрые пятна, да и у сына куртка была вся в снегу.

    -Точно, болеть нельзя, а значит, пора по домам, – предложила Мария и принялась приводить себя в порядок.

    -Тетя ухоит? – тут же загрустил Миша, и я понял, что, как и сын, тоже не хочу ее отпускать.

    -Михаил, а давай мы Машеньку пригласим к нам на чай, как смотришь на это? В прошлый раз она пила кофе, а в этот раз не имеет права отказаться от ароматного чая.

    -Да, цай, цай, – захлопал ребенок в ладоши и принялся прыгать возле тети.

    -Вы манипуляторы, так нечестно.

    -Маса, цай, – и сын так умильно посмотрел на нее, что я бы сам не посмел отказаться.

    -Антон, у вас сын – настоящий ангел.

    -Я думаю, что все дети ангелы, – поднял Мишку на руки и почувствовал крепкие объятия маленьких ручек вокруг шеи. – Так, что? Вы с нами? Согреетесь, да и высохнуть нужно.

    -Ладно, но только ненадолго, – согласилась девушка и нежно погладила рукой по щеке Мишки.

    Оказавшись в квартире, Маша предложила переодеть ребенка, я, согласившись, отправился в кухню заваривать чай. Приготовил две керамические чашки и одну детскую – пластмассовую, со специальным горлышком, достал ароматный пирог с яблоками и, нарезав, поместил на тарелку. Когда заносил пирог и блюдца в гостиную, сын с гостьей уже выходили из спальни, довольные и раскрасневшиеся от тепла. Девушка приглаживала свои волосы, которые наэлектризовались, и теперь не хотели лежать на месте, а торчалив разные стороны. Я улыбнулся, смотря на нее, а она покраснела, встретившись со мной взглядом. Мишутка же, забежав в гостиную, подскочил к столику и пальцем мазнул пояблочной начинке, поспешив облизать лакомство, а после снова пробрался к кусочку.

    -Маша, у вас мокрые джинсы, давайте я вам дам хоть шорты свои…

    -Нет! Это будет неудобно, – неожиданно резко отказалась она, а потом, смутившись, опустила голову.

    Я, не медля, прошел в свою спальню, в шкафу нашел темные шорты и, положив их на кровать, вернулся в гостиную,      где Маша       помогала моему сыну переложить кусочек выпечки на блюдце.

    -Шорты лежат у меня на кровати, быстро переодевайтесь, а свои вещи развесьте на батарее просушить, – сказал я       тоном,      не терпящим возражений, а сам прошел в кухню, чтобы разлить чай по чашкам. А когда вернулся, Маша уже сидела с голыми       ножками      в кресле и очень мило краснела, стесняясь своего положения. Мишкачто-то ей рассказывал, но казалось, она явно не слушала его, погруженная в свой стыд. К слову, шорты ей очень шли, но я понимал, что девушке не комфортно, и дабы не смущать, достал мягкий плед и заботливо укрыл ее.

    Когда руки пытались закрыть все открытые места, я случайно коснулся голой кожи пальцами и вдруг замер на серых омутах, смотрящих на меня стыдливо. Наши лица находились очень близко, и мне в тот же миг захотелось коснуться губ Маши, но я понимал, что мог ее спугнуть, а этого делать ну никак нельзя. Поэтому я, улыбнувшись, поправил плед, присел в кресло напротив и, подвинув чашку с парующим чаем к девушке, сделал глоток своего обжигающего напитка. Уже через секунду сын забрался к Маше на руки и продолжил жевать яблочный пирог. А Маша, сделав из ног импровизированное кресло, начала его укачивать. Я поразился этой девушке в очередной раз, она очень нежно относилась к моему сыну, ведь не каждая женщина смогла бы так. Наверное, именно из-за этого мой ребенок только то и делал, что говорил о ней.

    -Боже, какая вкуснотища, – блаженно простонала девушка, откусывая выпечку и прикрывая глаза.

    Ее стон неоднозначно отразился в моем мозгу, послав волны возбуждения в совсем другие места, и, постаравшись прогнать неуместные мысли, я негромко ответил:

    -Это вчера сестра моя принесла, она очень любит печь, и часто нас с Мишкой балует.

    -Передайте ей спасибо, у нее действительно талант, а я очень люблю пироги с яблоками.

    -Вот и Мишка у нас такой, только с яблоками и подавай, – сын действительно любил этот фрукт и всегда радовался, когда его тетушка привозила пироги или печеные пирожкиименно с яблоками.

    -Молодец мужчина, знает толк во фруктах, – и, в благодарность за такие слова, детская рука буквально ткнула Маше кусочек своего пирога в рот. Я улыбнулся – мой ребенок любил кормить тем, что ел сам. Девушка с удовольствием приняла лакомство и слизала язычком крошки, оставшиеся на губах, а я, заметив этот жест, выругался про себя и снова глотнул чай, дабы хоть как-то отвлечься от навязчивых мыслей с участием Маши.

    -Маша, а вы ведь учитель младших классов по образованию? – неожиданно вспомнил я. Она кивнула. – У меня сестра – директор детского сада, я могу с ней поговорить, и она возьмет вас на работу.

    -Я не думаю, что это будет удобно, да и, к тому же, там совсем малютки, кто меня к ним пустит?

    -Моя сестра пустит, вы же не продавец в действительности, да и я вижу, как прекрасно вы справляетесь с детьми.

    -Да разве можно их не любить? – задала риторический вопрос Маша и перевела взгляд на мальчика, который уютно умостился на ней и, похоже, собирался уснуть.

    -Вы правы – нельзя, – ответил я, наблюдая, как она с удовольствием пьет уже немного остывший чай. – А вам очень идет быть с ребенком на руках, дети тянутся к тем, кто их любит.

    -Да, возможно, – немного рассеянно ответила она и отставила свою чашку.

    -Маша, почему вы тогда плакали? – решил все-таки спросить, вспоминая заплаканную девушку на морозе.

    Она тут же стушевалась от моего вопроса и немного занервничала, пряча свой взгляд.

    -Это… я… мне пора уже, скоро начнет смеркаться, и… В общем, засиделась я, – поставив Мишку, который уже и не делал вид спящего, а снова накручивал рыжую прядку на палец, на пол, она, старательно укутавшись в плед, вышла из комнаты, намереваясь переодеться. А я почувствовал себя виноватым, не стоило мне лезть с вопросами. И чтобы хоть как-то загладить свою вину, крикнул через дверь, что мы отвезем ее домой, и быстро принялся переодевать сына. А чтобы девушка опять не сбежала, попросил ее посидеть с ребенком, когда она вышла из спальни, а сам пошел надевать свитер потеплее.

    У самой двери Маша начала отказываться от проводов ее до дома, но мы с Мишкой настояли, и отказы принимать не собирались, девушка не смогла устоять под нашим напором, и мы вместе вышли из подъезда.

    Всю дорогу мы ехали молча, только сын, сидя в детском кресле, что-то щебетал, глядя в окно, где постепенно загорались огни вечернего города.

    Я видел, что Маша была расстроена, и чувствовал себя ужасно от того, что напомнил ей о чем-то, что она упорно не хотела рассказывать. Я не знал истинной причины тех ееслез, но я не хотел сделать хуже, а наоборот, может быть, надеялся чем-то помочь. Но девушка оставалась грустной и скрытной. Мне не хотелось расставаться с ней на такой печальной ноте, поэтому, уже остановившись у ее подъезда, я повернулся к Маше и предложил то, о чем думал уже длительное время:

    -Как вы смотрите на то, чтобы снова встретиться, и наконец-то перейти на «ты»?

    Маша задумалась над моим предложением, мельком глянула в сторону подъезда, и уже хотела ответить, как ее опередил       Михаил:

    -Маса, ты есе пидесь к нам?

    А она мило улыбнулась ему, хоть и в глазах ее можно было заметить необъяснимую боль, о которой мне очень хотелось узнать однажды, чтобы была возможность это как-то исправить.

    -Приду, котенок, – согласилась девушка. Молодец, Мишка, папина радость и помощник, как же здорово, что она согласилась.

    -Спасибо, Маша, – ответил я, а она кивнула и, повернувшись к ребенку, подмигнула ему.

    -Пока, Мишутка.

    -Покааа, – довольно запищал он.

    -Спасибо за чай, – эти слова уже предназначались мне, а я, протянув руку, убрал с ее лица прядку волос, которая упала прямо на глаза, с удовольствием ощущая под пальцами нежную кожу. Девушка стушевалась под моим взглядом и отвела глаза, снова краснея, взялась рукой за ручку, собираясь открыть дверь:

    -Я все-таки поговорю насчет работы с Таней, – сказал, остановив ее на выходе своими словами, и быстро наклонился, целуя теплую веснушчатую щеку.

    Из машины девушка выскочила, как ошпаренная, а я довольно посмотрел ей вслед и улыбнулся. Какая же она все-таки еще девчонка, подумал про себя. Подождал, пока за ней закроется входная дверь, и тронулся с места, направляя машину в сторону дома.

    -Холосая Маса, – заметил мой умный не по годам ребенок, а я кивнул то ли ему, то ли себе, отмечая его правоту – хорошая, милая и нежная девочка.

    ГЛАВА 6

    Маша

    Потеряв на прошлой неделе ключ, я не знала, как сказать об этом подруге, было жутко неудобно перед ней. Это же ее квартира, а я оказалась Машей-растеряшей. Особенно было неловко ждать ее у дверей, сидя в подъезде, но Ася не расстроилась, обняла меня и сказала, что у нее есть еще один, запасной.

    Следующую неделю я все время думала о детях – Насте, Мише. Как несправедлива бывает жизнь к ним. У Настеньки – отец, которому, кажется, наплевать на нее, да и мать не лучше, а Миша растет без материнского тепла. Самая большая боль – это слезы детей, никогда не могла смотреть на них спокойно. А встреча в парке с Настей только еще больше надломила меня. Как мог Гриша такое сказать мне? Чтобы я, да бросила маленькое, невинное дитя? Да я ни за что не смогла бы так поступить, ведь очень люблю ее, а он отнял, все испортил, очернив меня в глазах ребенка.

    Как человек мог так кардинально измениться за короткий срок? Как? Я не могла найти этому объяснение, поэтому просто шла на работу, чтобы хоть как-то отвлечься.

    Был обычный рабочий день, когда мы снова встретились с Антоном, мне он понравился, как мужчина, но и у него был ребенок, а я боялась, что может все снова повториться, как с Гришей. Но разве дети виноваты в том, что взрослые не могут сойтись? Понять друг друга. Поэтому я решила для себя держаться от него подальше, но оказалось, Антон нашел ключ, который я случайно потеряла у него дома. Мне было неудобно за свой побег, но и объясняться не было сил, зачем незнакомцу знать о моих проблемах? У него, поди, своих хватает, мужчина один растит сына, крохотного и смышленого.

    Вчера я перезвонила Антону и договорилась встретиться в парке, и вот сейчас мы весело болтали и играли в снежки. Мне было с ними так спокойно и уютно, что я, не задумываясь, согласилась пойти к ним в гости, а немалую роль играл в этом, конечно, Мишка – бесподобный ребенок, веселый и жизнерадостный. Поймала себя на мысли, что мне хотелось бы присутствовать в его жизни, но к новым отношениям я просто не была готова, но поцелуй Антона и его прикосновения то к руке, то к щеке вызывали во мне бурю эмоций, я не знала, что с этим делать, поэтому просто позорно бежала. Зайдя домой, увидела подругу, которая, как оказалось, меня уже ждала.

    -Привет, ты где была? У тебя же вроде выходной, – удивилась моему отсутствию Ася.

    -Да прогуливалась, погода хорошая сегодня, – решила не говорить ей всей правды, да и зачем, для начала мне бы самой разобраться в себе.

    -А что это за румянец на щеках? – подозрительно приглядываясь, интересуется подруга.

    -Так… Это от холода, Асенька, – заверяю ее я.

    -А глазки блестят тоже от холода?

    Я молчу, лишь больше смутившись, и, сняв пуховик, прохожу в ванную, чтобы вымыть руки:

    -Так, подруженька, давай в кухню, чай будем пить и разговоры разговаривать, – слышу ее голос за спиной.

    -Вот, Аська, вечно тебе причудится что-то, – улыбаюсь догадливости подруги и прохожу в кухню, устраиваясь на любимом стуле.

    -Подруга, я тебя хорошо знаю, ничего мне не чудится, – серьезно отвечает она.

    -Я просто гуляла, ты же знаешь, как моя кожа на морозе краснеет.

    -Да? А я уже подумала, встретила кого? Или… Только не говори, что с Гришей своим помирилась! – кардинально меняет свои догадки, останавливаясь напротив меня.

    -Ч-что? Нет, Ася, нет… просто… давай все-таки чайку, – вздыхаю, капитулируя и решаясь рассказать о новом знакомстве.

    -Рассказывай тогда, тихоня ты моя, – вопросительно смотрит на меня, подливая чая в кружку.

    -Неделю назад в сквере около супермаркета я познакомилась с мужчиной… – начинаю свою речь.

    -И? – подбадривает взглядом, – хорош?

    -Очень хорош, с рук не слазит, – имею в виду Мишутку, но Аську решаю подразнить, слишком уж прозорливая у меня подруга.

    -Так сразу? – удивляется она. – Вот нынче мужик пошел, не женщин на руках носить, а сами скорее на шею заберутся.

    Я рассмеялась от ее слов и сделала глоток горячего чая:

    -Он удивительный, смышленый, красивый, если бы все мужчины были такими, – мечтательно протягиваю я, пряча свои глаза, в которых наверняка читался смех.

    -Ты сейчас о каком-то мифическом мужчине говоришь или реальном?

    -Реальнее не бывает. Ему всего два годика, но он потрясающий…

    -Что? Маша, у тебя, может быть, температура поднялась? Два годика? Это же ребенок! – восклицает подруга.

    -Ребенок, – снова смеюсь и, стрельнув глазками, делаю еще глоток чая, – Прикатил прямо к моим ногам, Мишуткой зовут.

    -Даже так, а папа у него кто? – лукаво интересуется подруга.

    -А папа у него мужчина, не поверишь.

    -В это я как раз таки верю, но почему сразу все не рассказала?

    -Потому, что неважно все это, – вздыхаю, уставившись в кружку. – Я не хочу все переживать по новому кругу. Не       хочу,      чтобы взрослые играли, а потом страдали дети. Если бы ты только видела Мишутку, то поняла бы, о чем я.

    -А я боялась того, дорогая, что неудачный опыт с Гришей будет определять твое будущее. Не все мужчины такие, как этот… – замолкает, откашливаясь. – Кхм, нехороший человек.

    -Только боль Настеньки от этого не меньше.

    -Да, бедное дитя, с таким-то папашей. Кстати, ничего от него не слышно? Не звонил, не умоляя вернуться?

    -Нет, а я так переживаю за малышку, как она там сейчас, что с ней? Она же такая маленькая, – у меня на глазах появляются       слезы, а внутри снова все жжет от боли.

    -Держись, дорогая, не в наших силах что-либо сделать. Гриша – ее отец, можем лишь надеяться, что он не сделает ей больно.

    -Ей плохо там. Очень плохо. Я точно знаю.

    -Да откуда ты можешь знать, Маш? Ты что, подглядывала за ними? – вспыхивает подруга.

    -Я…я видела их всех вместе…

    -Всех? Это с женой его? Почему тогда молчала? Теперь понятно твое состояние.

    -Это было в тот же день, когда я с Мишуткой познакомилась, – тяжело вздыхаю и продолжаю: – Они сказали Насте, что я ее бросила. Ей плохо там, понимаешь, она несчастлива, да и Лена эта – как схватила ее за ручку, а она же малышка еще совсем.

    -Да уж. А Лена, я так понимаю, под стать своему мужу, два сапога пара. Ну, не расстраивайся ты так, они все это из-за ревности.

    -А если она бьет девочку? – озвучиваю страшную догадку.

    -Она могла бы? А Гриша? Ты ведь жила с ним, думаешь, он бы это допустил?

    -После того, как он поступил, я уже ничего не знаю.

    -Одно дело – женщина, другое – дитя, – заключает подруга, и я была готова согласиться, но ни в чем не могу быть уверена.

    -Если бы ты знала, как мне хочется верить, что Гриша не даст дочь в обиду.

    -Будем надеяться, все равно ведь не в силах что-либо изменить. А вот к этому своему, новенькому, как его?

    -Антон.

    -К Антону приглядись, мало ли что, знаешь ведь, жизнь – она непредсказуемая штука. Не знаешь, где потеряешь, а где найдешь.

    Мы еще долго сидели в кухне, говоря обо всем и ни о чем сразу. Ася права – жизнь непредсказуема, но мне бы хотелось знать, что ждет меня впереди, потому что слепо доверять я больше не готова. Однажды я совершила эту ошибку, доверившись не тому мужчине, а теперь, ладно уж – я, но ребенок расплачивается своей болью.

    Мы укладываемся спать уже поздно ночью, потому что завтра ни одной из нас не нужно рано вставать на работу. Ася долго ворочается рядом, а я просто смотрю в потолок, думая о том, как там маленькая девочка с чужой женщиной, которую совсем не знает, но которую должна называть мамой.

    Утром меня будит громкий звонок мобильного телефона, а я, открыв глаза, нащупываю его на полке возле кровати. Аси рядом нет, но слышен шум воды в ванной, видимо, проснувшись, сразу же убежала принимать душ. Переведя взгляд на экран, вижу мигающее имя – Антон и, долго не думая, поднимаю трубку:

    -Привет.

    -Здравствуйте, – отвечаю немного хриплым после сна голосом.

    -Опять на «вы»? Мы же договорились, Маша, – по-доброму поругал мужчина, который, я точно могла слышать, улыбался.

    -Простите, прости, забыла.

    -Я тебе не разбудил?

    -Честно – разбудил, но уже пора вставать, – потянувшись, улыбаюсь солнечному воскресенью.

    -Прости, Мишка рано встал, подумал, и ты уже проснулась.

    -Ничего страшного, как там Мишутка?

    -Хорошо, о тебе спрашивал.

    -Да? Передавай ему привет, – улыбаюсь, вспоминая ребенка.

    -Передам, обязательно. Я почему звоню – поговорил с сестрой, и она ждет тебя в понедельник на собеседование.

    -Антон, не надо было, это лишнее.

    -Ничего не лишнее. Мне это ничего не стоило.

    -Спасибо тебе за такую возможность, – спокойно отвечаю я, снова прикрыв глаза.

    -Не за что, я рад тебе помочь.

    Завершив разговор, я в смятении откладываю телефон на подушку рядом. Антон все-таки помог, а с маленькими детками работать сложнее. Не то, чтобы я не знала основ – знала, и очень хорошо, но я страшилась собеседования, и все из-за отказов      в      школах, которые я посетила после института. Да и Антона-то толком не знаю, а здесь его сестра, как-то уж совсем не по себе становится.

    Но в понедельник, когда я попала в кабинет к Татьяне, все оказалось гораздо проще.

    Она дружелюбно улыбнулась, предложила чаю, выслушала, расспросила, чем я занималась, и ничего страшного в ее вопросах не оказалось. Мне, конечно, не было, чем похвастаться, поэтому я ответила правду, все, как есть.

    -Ничего страшного, что нет опыта, нужно ведь когда-то начинать. У нас коллектив дружный, чем сможем, поможем, а с детьми, думаю, общий язык найдете.

    -Да, с детьми у меня нет проблем.

    -Ну, вот и хорошо. Когда сможешь приступить?

    -Я?… Ммм… Мне нужно два – три дня, чтобы уволиться с предыдущей работы.

    -Отлично, тогда ждем тебя в четверг.

    -Спасибо.

    В ответ Таня машет рукой, мол, пустяки, и, вставая      со своего стула, говорит:

    -Пойдем, я тебя проведу, дети сейчас на улице,      поэтому познакомишься      уже, когда выйдешь на работу, – я киваю, соглашаясь, а Татьяна продолжает. – Кстати, Мишка будет теперь на тебе.

    -То есть? – не совсем понимаю ее слова.