Текст книги "Слабая ведьма"
Автор книги: Ирина Цыганок
Жанр:
Классическое фэнтези
сообщить о нарушении
Текущая страница: 25 (всего у книги 31 страниц)
Глава 8
Встреча, которую им устроили во Вране, была поистине триумфальной. Правда, Мирра не могла сказать с уверенностью, чем в большей степени была вызвана радость горожан, тем, что она вернулась, или тем, что вместе с ней в город прибыла еще пара драконов.
Война, подкатившаяся к самым границам княжества, заставляла нервничать привыкших к спокойной жизни вранцев, и они были довольны таким существенным пополнением их гарнизона.
Как бы там ни было, сама она была ужасно рада вернуться в ставшие родными стены, а членам Совета и вовсе обрадовалась, как любимым родственникам. В общем, если бы не надвигающаяся война, их возвращение вполне можно было бы назвать счастливым, а так радость омрачалась постоянной тревогой.
Из хороших новостей: Хаэлнир решил какое-то время пожить в городе. (И вот ведь какая странность, в Андор-Афеле Мирра, вероятно под влиянием душевного кризиса, перешла с эльфом на «ты». Но стоило им снова встретиться и, чтобы обратиться к Хаэлниру по-простому, ей приходилось делать над собой усилие. Снова эльф казался неземным существом, и тыкать ему было просто невозможно.)
Из плохих: Мирра и так не была в восторге от того, что превратилась в брюнетку. Но спустя неделю после возвращения во Вран правительница заметила, что порядком отросшие за это время корни волос снова отливают яркой медью. Общее впечатление от такой окраски было, мягко говоря… в общем, дерьмовое было впечатление.
– Зло всегда меняет сотворившего его. Тебе еще повезло, что почернели всего лишь волосы, – заметил после ее очередной жалобы Змей. – Ты ведь заклинала кого-то «на смерть»?
– Ну, я навела мор на скот, – кивнула Мирра, – но ведь раньше я тоже колдовала, помнишь, на урфийской войне? Там гибли люди, но ничего подобного не случалось.
– Это другое, – разъяснил Змей, – там ты колдовала на погоду, разве ты заклинала Смерчи убить кого-нибудь? Нет? Ну, вот видишь?
– Но ведь я стала брюнеткой за несколько секунд, почему же теперь рыжие волосы отрастают медленно, а черные так и не поменяли свой цвет?
– Потому, что сотворить злое колдовство куда проще, чем от него очиститься, – поучительным тоном пояснил Эрссер.
– А вот посмотрим!
В тот же день Мирра вызвала княжеского цирюльника (вообще-то он был у нее не таким уж частым посетителем – Мирра не любила сложные прически). Тот тщательно осмотрел волосы, поцокал языком и предложил опробовать на Мирре какой-то новый люцинарский состав. «Говорят, он чудесно осветляет волосы!» – щебетал цирюльник. Мирра с сомнением взглянула на бутылочку зеленоватого стекла в руках у знатока причесок. Пахло оттуда (не надо даже к носу подносить) отвратно.
– Стригите! – решившись, приказала она мастеру. Тот от неожиданности чуть не выронил свое зелье.
– Да как же… – забормотал он.
– Стригите! – Правительница вырвала из рук нерешительного цирюльника ножницы и отхватила себе здоровенный клок волос почти под корень. Мастер испуганно хрюкнул.
На следующий день Мирра явилась на заседание Совета с прической, более всего напоминающей ромашку, с которой влюбленная девушка оборвала все белые лепестки. Даже самые шикарные наряды никогда не производили на подданных такого эффекта, как это ее появление с волосами не длиннее толщины мизинца.
Очень может быть, в другое время экстравагантная прическа заняла бы место во вранских сплетнях, но, как говорилось выше, дело шло к войне и любые разговоры теперь и начинались и заканчивались именно этим.
За окном уже стояла ночь, а никто из совещавшихся в комнате и не подумал зажигать света. На фоне серых в слабом свете лун стен темные силуэты были почти не различимы. Тот, что в венце, еще ниже склонился к уху собеседника и зашептал:
– Союз с Брадизаном скреплен, и, я почти уверен, Игрисское княжество поспешит примкнуть к нам, стоит лишь одержать первую победу. Не понимаю твоих опасений, да одно наше войско почти втрое больше вранского!
Темная грузная фигура, к которой была обращена эта речь, заворочалась, покряхтывая в малоудобном кресле.
– Не забывайте, ваше величество, что наши последние военные успехи связаны в основном с новым «летучим» подразделением. Именно драконий отряд обеспечил взятие крепости в Брег-О и предотвратил летнее нашествие варваров из-за Иггора. Однако найдется не так уж много драконов, согласных пойти на Вран.
– Почему это? – подозрительно осведомился властитель Соединенного королевства, ибо это именно он обсуждал планы предстоящей военной кампании с собственным министром, хотя и выглядели они подобно тайным заговорщикам, скрывающимся по темным углам.
– Вранская правительница весьма лояльна к драконьему роду. Вот уже лет десять на землях княжества привечают драконов (впрочем, как и другой сброд), а их правитель (хоть и не носящий этого титула) заключил союзы с основными драконьими кланами. Так что на Вран с нами пойдут только драконьи отщепенцы…
– Что ж, – пренебрежительно пожал плечами венценосец, – нам хватит и их. Бессмертные драконы тоже уязвимы, а с основанием Союза наши силы удесятерились, у… – Король поискал подходящее слово («усотнились»?), не нашел и махнул рукой. – Короче, в данный момент никто не способен противостоять нам. Разве что сам Творец! (Король на всякий случай сделал охранный знак, его вера в Создателя последнее время сильно пошатнулась, но все же не настолько, чтобы вслух усомниться в его могуществе.)
Министр снова заворочался в кресле:
– Вы, как всегда, правы… – проговорил он, при этом умудрился так скрипнуть креслом, что скрип можно было расценить за возглас легкого сомнения (министр был мастером тонких намеков). – И все же битва будет слишком тяжелой. На вашем месте я бы сначала обратил взгляд на Люцинар, стоит ли поворачивать войска на Вран, имея за спиной такого соседа?
– Люцинар? – Шепот короля звучал удивленно. – Не ты ли совсем недавно советовал мне не торопиться совать свой нос в оплот торговой гильдии. Хотя куш, конечно, изрядный. А как мы собираемся пересечь эльфийские территории? Их земли тянутся вдоль южной границы Люцинара до самого моря.
– Тем хуже для них! – зловеще заметил Вейл, и король вздрогнул, сразу припомнив, кто на самом деле сидит перед ним.
Сообщения от агентов в Сан-Аркане, Мелузе и Брадизане приходили самые разноречивые. В одних говорилось, что Эдарген заключил союз чуть не со всей Замуррской степью, в других – что он ищет поддержки у Звездных охотников, третьи настаивали на том, что армия Непобедимого и так достаточно велика, чтобы покорить весь Мир. Но в одном сходились все авторы донесений – не позднее следующей весны властителя Соединенного королевства следовало ждать на границах Вранского княжества.
Мирра даже застонала тихонько, выслушав очередного гонца из Приграничья.
– Нам не выстоять против армий Непобедимого! – озвучила она мысль, без сомнения посетившую каждого из членов Совета. – Не стоит даже пытаться. Может, последовать примеру Брадизана и принять арканский протекторат?
Женщина с надеждой взглянула на мужа, но Змей молчал, погрузившись в собственные мысли, что было на него совсем не похоже. Обычно он тут же приходил ей на помощь, выводя из затруднительного положения. Не дождавшись никакого ответа, она перевела взгляд на лорда-казначея. Старик был совсем сед и большую часть времени проводил в специальном кресле на колесиках (передвигаться самому ему было уже утомительно), но не утратил остроты мышления.
– Миледи не видит всей ситуации… – осторожно начал тот. – За последние годы в городе сложился весьма своеобразный контингент… Эдарген ведь не вчера начал войну, и он не шутя изводит любые проявления магии на подвластных территориях, так что к нам переселилось немало колдунов и знахарей всех мастей. (И надо сказать, они оказались не самыми худшими налогоплательщиками!) К тому же Вран всегда славился весьма умеренными законами по части магии и вероисповедания. В деревнях, там, конечно, народ попроще, там может и наплевать на арканскую политику, хотя и это как посмотреть.
– Короче, к чему вы клоните? – Правительнице уже надоело слушать витиеватые рассуждения старого лорда. Она и так знала, что Эдарген повсюду искореняет колдунов, так что ей, во благо Врана, следовало поскорее отречься от титула и смотаться вместе с Торки и Эрссером к себе на Гору. На самом деле не такое уж это и сложное было решение, вот только как быть с драконьей дружиной и с университетом, где среди прочего преподавали и столь ненавистную арканцу магию?
– Я к тому, миледи, что не вам одной дороги наши завоевания!
Мирра даже онемела от резкого тона министра, да и продолжение последовало не совсем такое, как она ожидала. Даже Змей оторвался от своих размышлений и не без восхищения уставился на сухопарого старичка.
– Ваши подданные не столь уж глупы, чтобы не замечать очевидного. На завоеванных Сан-Арканом землях царит отнюдь не процветание. Может, их столица и блистает богатством и красотой, но в провинции люди мрут от болезней и голода, как мухи. Да и откуда быть урожаю, когда в деревнях не осталось ни одного порядочного ведуна, чтоб разогнать в страду тучи или вызвать снег зимой. То же и с болезнями: некому заговорить простую лихорадку, не то что мор отвести. Говорят, в Соединенном королевстве мужчина редко доживает до сорока, и виной тому не только войны. Женщины живут немногим дольше, что же касается детей… Каждый пятый рождается мертвым или умирает на первом году. Не так-то просто отказаться от магии, да и к чему нам от нее отказываться?! – Лорд-казначей явно считал свой вопрос риторическим, впрочем, как и следующий. – А как насчет драконов? Вы полагаете, Непобедимый позволит им вершить здесь суд по-заведенному? А ведь мы успели привыкнуть к справедливому суду! Теперь во Вране почти не случается ни убийств, ни серьезных ограблений. Карманники и те почти не шалят. Ну, разве что занесет в город заезжего лиходея… Гильдии лекарей и ткачей уже присылали ко мне выборных, просили дать отпор захватчику, обещали всемерную поддержку и помощь!
– Ткачам-то что за интерес? – искренне удивилась.
– Может, правительнице и невдомек, но им для окраски тканей требуется не меньше колдовства, чем лекарям для своих снадобий, – улыбнулся министр.
– Так что же вы предлагаете? – растерянно спросила ведьма, готовившаяся к тому, что Совет вежливо попросит ее съехать из Врана.
– Созывайте ополчение, миледи, – твердо заявил казначей, и члены Совета дружно закивали головами. – Созывайте ополчение!
– Созвать ополчение, конечно, надо, – бормотала Мирра, идя по длинным коридорам рядом с Эрссером, – только одним нам все равно не выстоять. Надо заключить с кем-нибудь военный союз! Эрс, ты не знаешь какого-нибудь государства, согласного задружить против Эдаргена? – Ей пришлось дернуть Змея за рукав, чтобы привлечь к себе внимание, все утро сегодня тот был необычайно молчалив и даже рассеян. – Что скажешь? – повторила она.
– Боюсь, лорд-казначей недооценивает опасность, – задумчиво проговорил дракон.
– Вот и я о том же, одного ополчения недостаточно.
– Я не об этом. – Змей положил руки на плечи жене и заставил ее свернуть в ответвление коридора, ведущее к замковой библиотеке. – Взгляни, – предложил он, когда они достигли пахнувшего пергаментом и пылью (а куда без нее!) зала. Змей развернул перед Миррой потемневший от времени свиток из толстой кожи. Несмотря на солидный возраст, вытисненные на ней буквы ничуть не потускнели и даже светились серебром:
В день, когда Первый дракон возродится,
Красною будет на небе зарница.
Станет для Мира мечом он разящим,
В ножнах у ветра до времени спящим…
– К чему мне эти стихи? – удивилась Мирра.
– Читай! – настойчиво повторил Эрссер.
Маны сиянье в веках растворится,
Ткань мирозданья до дыр истончится.
Народ, что последним явился на свет,
Решит, что иным на земле места нет.
С Миром помериться силой людской,
Армия вырастет темной стеной.
Чтоб в битве великой победу стяжать,
Дракон поведет человечию рать.
В битве последней народы сойдутся,
Равной которой никто не видал,
Эльфы и боги, драконы и люди,
Мир будет разрушен и снова зачат.
Сольются все звезды в немом хороводе,
В небе «Game over!» напишет закат.
Те, кто погибли, восстанут из мертвых,
И время вернется к Началу Начал.
Мирра дочитала стихотворение и вопросительно взглянула на Змея.
– Что, разве у вашего народа нет подобного Пророчества? – удивился дракон.
– Ну, есть, пожалуй, – она ненадолго задумалась, – только не совсем пророчество, поговорка: «Конец света начнется, когда Первый Дракон вернется», – процитировала она. – Но ведь он умер. Поговорка и означает «никогда», то же самое как: «Когда небо на землю упадет». И вообще, это-то здесь причем?!
Впрочем, в голове у женщины уже заворочались подозрения. Они еще были слишком неясными, чтобы оформиться в слова или даже мысли…
– Ты помнишь, как родился наш сын? – неожиданно спросил Змей.
– Конечно. – Мирра все еще не понимала, куда он клонит.
– Он родился человеком. Это большая редкость. Собственно, это единственный случай со времен Первого дракона. Обычно как раз наоборот, дети рождаются на свет маленькими дракончиками и только к моменту полового созревания начинают принимать человеческий облик.
– Но с нашим сыном все в порядке? То есть это никак не отразилось на его здоровье?
– Нет-нет, с ним все в норме. Но если к его необычному рождению прибавить имя, которое ты ему дала…
– И что? – Она уже знала, что Змей ответит, но все еще надеялась, что ее догадка неверна.
– Пока ничего. – Змей успокаивающе похлопал жену по руке. – Просто мне, как дракону, на всякий случай, не стоит становиться во главе нашей армии.
Итак, Совет высказался за войну. И правительница, которая не смела надеяться на такую поддержку вранских министров, даже немного струхнула. Шутка ли сказать, бросить вызов самой большой и могучей армии со времен Потопа. Хорошо хоть Эрссер был настроен не менее воинственно. А раз дракон считал возможным воевать против Непобедимого, ей ли сомневаться?!
И было еще это дурацкое Пророчество.
Эту легенду знают почти повсеместно на Эттарисе и рассказывают везде тоже одинаково:
Вскоре после Великого Потопа Творец покинул Мир и больше не спускался на его равнины. Но время от времени среди людей и перворожденных появлялись те, кто слышал «Глас Создателя». Обычно он вещал о событиях, меняющих судьбы Мира. Так, первый из услышавших Глас – Киот Чудотворец – предсказал самое большое нашествие варваров из-за Мурра. Эрадий – затопление Эборского полуострова и эльфийские «Войны Первого закона». Были и другие. Все пророчества сбылись, одни – еще при жизни предсказателей, другие – позже. И вот уже тысячу лет «Глас Создателя» не слышал никто. Но осталось одно неисполнившееся Пророчество Конца Света.
Мирра в который раз вернулась в библиотеку и расправила на столе древний пергамент.
– Ну, ладно, – сказала она себе, – отвлечемся от того, что это самые бездарные стихи, что я читала. С чего это Змей (и Хаэлнир, как она поняла, тоже) решил, что речь идет о предстоящей войне?
– Допустим, «меч разящий» в «ножнах ветра» – это Эрсторген. – Мирра попробовала припомнить, какого цвета были зарницы в день, когда она рожала сына, но память напрочь отказывалась помогать ей. Да и не смотрела она тогда в окно, не до того ей было. – Ладно, идем дальше: «Народ, что последним явился на свет» – это, конечно, люди, Творец создал их последними, и они действительно всегда недолюбливали тех, кто пришел в Мир раньше. Далеко за примером ходить не надо, возьмем хоть драконов.
Потом шло четверостишие про людскую армию, желающую помериться силой со всем Миром. С некоторой натяжкой можно было соотнести это с армией Эдаргена, похоже, тот вправду замахнулся на мировое господство. Но дальше шла уже полная околесица про эльфов и богов: ни те, ни другие никогда не вступали в людские конфликты, так с чего бы им теперь вмешиваться? И с чего вдруг рушиться Миру?.. Хотя, если Эдарген возьмет Вран, ее маленький мирок уж точно будет уничтожен!
На пороге библиотеки нарисовался замковый лакей, бесшумный, как и вся эта братия.
– Миледи, лорд Эрссер и лорд Хаэлнир ждут вас в Малом зале.
Мирра сложила пергамент и вернула его на полку.
В Малом зале Совета кроме Змея и Хаэлнира она застала старшего сына Бинош (весьма успешно проходившего службу во вранской гвардии и заслуженно выдвинутого в Совет более зрелыми воинами), пару старших офицеров из гарнизона и почти всех своих министров. Ну и конечно же здесь был лорд-казначей, поскольку ни к одному серьезному делу невозможно приступить без денег. Но вот уж кого Мирра никак не ожидала увидеть, так это Бреанира. Зеленоглазый эльф стоял, изящно опираясь на спинку кресла, в котором разместился Хаэлнир, и стоило даме войти, одним из первых отвесил ей учтивый поклон. Долго гадать, каким образом эльф появился в замке, не пришлось, одновременно разъяснилась и ночная отлучка Г’Асдрубала, смотавшегося за несколько часов до эльфийских предгорий и обратно.
– Почтенные магистраты, тема собрания нынешнего, расширенного состава Совета – отправка посольства в город Звездных охотников, – провозгласил Змей.
Никто из собравшихся не ухмыльнулся, не отпустил ироничного замечания. А ведь совсем недавно Город Звездных охотников официально считался вымыслом. Но времена меняются. Если уж король Соединенного королевства отправил флот к берегам Черного континента, чтобы заключить союз с мифическим племенем, значит, легендарные охотники существуют и, более того, могут примкнуть к армии одного из враждующих государств.
– Предоставляю слово нашему гостю…
Накануне вечером Хаэлнир разыскал дракона на башне, где тот уединялся, когда хотел спокойно поразмыслить.
– Сегодня Бреанир должен вернуться из Эфель-Тау, – сообщил он, пристраиваясь на бордюр рядом с другом.
– Это хорошо! – встрепенулся Змей. – Я слетаю за ним перед рассветом.
– На твоем месте я бы не слишком рассчитывал на добрые вести. Поверь моему опыту, Эрендир никогда не поступится своими принципами, даже если небо начнет рушиться на Мир за окном его спальни. Вам не стоит рассчитывать на союз с эльфами. Но ты можешь рассчитывать на меня.
– Это тоже немало, – серьезно согласился дракон. – Все же давай не будем загадывать…
– Будем, – перебил его эльф, – потому что, если Эрендир ответит отказом (а я тебе уже высказал свое мнение по этому прводу), нам придется искать других союзников. А их теперь можно найти только за морем или за Мурром.
– Стоит нам привести сюда кочевников, и никакой Эдарген уже не понадобится. Степняки проглотят нас и не закашляются. Потом, возможно, им придется сражаться с Непобедимым. Но, боюсь, нас в Чертоге Ожидания эти мирские дела уже не коснутся.
– Согласен. – Хаэлнир поднял лицо к небу, любуясь, как на нем зажигаются первые звезды. Серп Эттариса[16]16
Эттарис – Континент на эльфийском – один из двух континентов Мира. Слово заимствовано почти всеми народами Мира. Иноземельцы по ошибке именуют так весь Мир.
[Закрыть] дугой поднимался из-за горизонта, его по-весеннему яркие звезды отливали синим цветом. В другой стороне неба золотая Аурея доплясывала свое очередное «па» – подходил к концу месяц Наяд. – Поэтому я послал гонца в Северную гавань, там стоит мой корабль (кстати, купил его у твоей жены по случаю!), через несколько дней он будет готов к отплытию. Думаю, тебе стоит самому прокатиться к Звездным охотникам. Если они решат продать свои игрушки Эдаргену, нам и драконий отряд не поможет.
– Хорошо. – Г’Асдрубал сориентировался по звездам и повернулся в сторону, где за сотню миль от Врана берега Эттариса лизал Закатный океан. – Ты поплывешь с нами?
– Нет. – В голосе эльфа прозвучала скрытая горечь. – Совет Старейшин держит меня на коротком поводке, мне запрещено покидать Континент без его разрешения. У Эрендира, видите ли, каждый эльф на счету! Корабль поведет Бреанир, а команда там людская.
– А Бреанира Совет не хватится?
– Хватится!
Г’Асдрубал уловил изменения в интонациях эльфа и даже специально повернулся, чтобы посмотреть на выражение его лица. Сомнений не было, Хаэлнир позволил себе злорадствовать.
– Но Эрендиру придется проглотить свое недовольство. Видишь ли, Бреанир – любимый племянник Тина Законодателя и по счастливому совпадению идеальный партнер для леди Мьюриэль, внучки благородного Эрендира. Он не рискнет поссориться с Бреаниром и его великим дядюшкой накануне помолвки. К тому же леди Мьюриэль весьма властная особа, спит и видит себя женой Бреанира. И если дедушка вздумает испортить ее планы… – Хаэлнир плотоядно улыбнулся, совсем как дракон. – Хотел бы я посмотреть на эту сцену! – совсем тихо добавил он.
В общем, Бреанир давно мечтал об этой поездке. Есть шанс совместить приятное с полезным.