Текст книги "Уровень"

Автор книги: Ирина Булгакова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 15 страниц)

Обошлось. И чувство обреченности, опустошив душу до дна стихло, уступив место усталости.

* * *

– Чувствуешь? – Прима прижала его руку к сонной артерии. – Бьется?

– Бьется.

– А теперь? – она погасила дыхание и спустя время сердце, больно толкнувшись в ребра, остановилось.

Ариец долго слушал, хмуря брови.

– Ничего не слышу, – наконец, сказал он. – Все равно. Мне верится с трудом.

– От твоей веры мало что зависит. Я думаю, Бармалей тоже был из тех, кто вышел из анабиоза.

– Пусть будет так, – он пожал плечами. – Мне трудно рассуждать о судьбах мира. Ничего страшного в этом я не вижу. Понадобится только время, чтобы привыкнуть. Гораздо больше меня сейчас волнует вопрос, как скоро мы выйдем на поверхность.

Он остановился, внимательно всмотрелся в боковое ответвление. Золотым пауком перебежал дорогу рассеянный свет, проворно забрался на стену и камнем рухнул вниз.

– Мне не нужно на поверхность…

Ариец резко обернулся, столкнулся с ее решительным взглядом.

– Да! – она повысила голос. – Мне не нужно наверх! И я надеялась, что ты мне поможешь!

– Я помогу тебе, что бы ты не затеяла. Но сначала нужно выйти на поверхность, немного придти в себя. Передохнуть.

– Да пойми ты! Пока мы будем ходить туда-сюда, здесь уже в живых никого не останется! Она…

– Кстати. Кто такая эта загадочная "она"?

– Скорее уж он, – Прима понизила голос. – Биологический объект под номером… единственное, что я поняла – он четырехзначный, этот номер. Но я могу и ошибаться. Самое странное, что я не знаю – эта цифра середина списка, конец или начало. Но если предположить, что счет идет на тысячи, то…

– То?

– Боюсь, что мы все обречены. В скором времени они доберутся до поверхности и людей в живых не останется. Они – совершенные биологические объекты, созданные цивилизацией, раза в два древнее нашей. Их предназначение – убивать всех, кто может угрожать жизни людей…

– Ничего не понял. Убивать людей ради их же безопасности… Ты можешь мне объяснить, откуда ты все это взяла?

– Я была внутри ее… его. Внутри этой твари. Она проглотила меня…

– И подавилась, – в его глазах заплясали искры.

– Смешного ничего нет. Там, внизу, горы трупов. Она очистила уровень. Последний. Теперь полезет выше.

– Хорошо. Пусть даже так. На последнем уровне всегда что-то заводится, ну завелась тварь и…

– Она не завелась. Она была законсервирована. Глубоко под землей десятки тысяч лет назад. Предыдущая цивилизация ушла под землю, чтобы спастись. Я не знаю, от чего. Уходили надолго, а оказалось навсегда. Как видишь, на земле от них ничего не осталось. Другое дело под землей. Там до сих пор много чего осталось в целости, потому что технологии…

Прима задохнулась от наплыва эмоций. Короткая смерть освежила память. Перед глазами все замелькало, как будто в ее голову как в процессор в спешном порядке вбивались мегабиты информации.

Невозможно описать словами то, что пронеслось перед мысленным взором в то мгновение, когда втянуло ее внутрь душного, темного пространства, когда сложились десятки серебристых сочленений, отсекая ее от кислорода. Когда полыхнуло синее пламя и, пробивая лоб, мозг прожгла игла. И вот тогда, понеслась перед глазами чехарда цветовых пятен. Постепенно стала складываться картина спящих мертвым сном подземных городов.

Как назвать многокилометровые стеклянные кладбища, где как в Ноевом ковчеге стынут в запаянных колбах мумифицированные уродцы? Или залы, где бродят тени, матрицы чужой памяти – поднимаются вверх неясной сущностью и распадаются на осколки туманностей? Или сеть саркофагов, собранных в снопы тысячелетиями, до сих пор истекающие голубыми молниями? Или круговые пластины, уложенные одна на другую, спиралью уходящие в немыслимую глубину? Или карьеры, со строгой очевидностью ярусов врытые в землю, в чьи стены вдавлены тысячи сот, где ожидая своего часа спят несокрушимые биологические роботы? Те самые, предшественники которых справлялись с работой не только в вакууме на околоземных орбитах, но и…

И дальше: обжигающе яркие трехмерные картинки иных планет. Гигантские воронки, в которых запросто утонула бы земля, вздымающие к алым небесам мегатонны пылающего газа. Белые кратеры, где в черном небе в ослепительно голубом сиянии тает незнакомая планета. Мутный лед, пробитый километровыми трещинами, которые кровеносными сосудами разбегаются в разные стороны.

Еще много чего вспомнилось. Ариец не мог прочитать все это по глазам, а рассказать Прима не могла. Стояла перед ним, хлопала глазами, пытаясь облечь видения в слова. Потом мысленно махнула рукой и устало закончила.

– Я уж не говорю о древних вирусах, которые получили, наконец, доступ наш мир. Откуда, по-твоему, берутся мутанты? Да это полбеды. Остались тысячи роботов, которые должны были выйти на поверхность и обеспечить безопасность людям. Другим людям… А может, в нашем понимании вообще монстрам, – она невесело улыбнулась. – Так или иначе – роботы ожили. Вполне возможно, у нас на земле не создано еще оружия, способного их уничтожить. И теперь вместо того, чтобы защищать, биологические объекты запросто уничтожат иную цивилизацию. Нашу с тобой. Я не знаю, кто виноват в том, что они ожили. Может, виноваты мы сами – слишком глубоко зарылись под землю…

– Прима. История интересная, – Ариец глубоко и продолжительно вздохнул. – И ты хочешь, чтобы мы с тобой объявили войну сотням несокрушимых монстров?

– Почти. Я знаю, откуда они выходят на последний уровень. Надо придумать что-нибудь. Взорвать шахту, например. Понимаешь? Я одна не справлюсь. Мне… страшно за тебя, но… больше просить мне некого. Надо же кому-то…

– Спасти человечество? Смешно звучит. Знаешь, я часто задавал себе вопрос: а нужно ли спасать это человечество?

– Ариец, остановись. Я хочу слышать только один ответ: ты пойдешь со мной?

– Я помогу тебе. Я сделаю все, что ты хочешь. Только для начала мне хотелось бы подняться на поверхность. Я не планировал уходить под землю навсегда.

– Понятно. Ты мне не веришь.

– Я… верю тебе. В любом случае, надо подняться, чтобы найти хотя бы взрывчатку. И людей знающих…

– Я знаю, ты все можешь найти здесь! Обратиться к нью-ди, наконец! Они ведь чувствуют, что здесь творится!

– Разговор окончен, Прима. Я выведу тебя на поверхность, а там делай что хочешь.

Ариец решительно вырвался вперед. Девушка шла за ним, попирая ногами мутную жижу. Думала о том, что может, и хорошо, что Ариец не пойдет с ней. Наверное, ей нужны другие помощники. К чему подвергать его жизнь опасности? Тварь посчитала ее человеком и отпустила, но этот вовсе не значит, что также она поступит и с Арийцем. Странно, что такая простая мысль пришла ей в голову так поздно… А может, все дело в том, что ей до онемения в конечностях и нервной дрожи не хотелось одной возвращаться на последний уровень.

Тесный туннель вывел в мрачную глубину карстовой пещеры. Не доходя до входа, Ариец вдруг вскинул руку и выключил фонарь. Он первым вошел в пещеру и двинулся вдоль стены, останавливаясь и прислушиваясь. Наконец, разрешая присоединиться, он махнул рукой, в полной тьме, поневоле смирившийся с тем, что девушка может ориентироваться в темноте.

Беззвучно шевеля губами, Прима пошла за ним. Она еще пыталась договориться с самой собой: то ли оставить диггера в покое, то ли снова постараться склонить его на свою сторону. Придти к выводу она не успела.

– Стоять, – раздался негромкий голос, усиленный каменными сводами пещеры. – Шаг в сторону – стреляю без предупреждения.

Тьму пробили яркие вспышки. Заплясало под ногами каменное крошево.

ВИРТУОЗ

Просвистели пули, добавили драйва в затхлую тишину пещеры. И вдогонку за автоматной очередью, пущенной Виртуозом, полетел одиночный выстрел.

Впереди, прикрываясь за камнями, мелькнул размытый силуэт. Виртуоза не интересовала судьба парня, сопровождающего экземпляр. Стрельба по людям отличалась для него от стрельбы по чудовищным порождениям подземки. Штучка, войдя в раж, остановиться не могла. Как у кошки, у нее срабатывал охотничий инстинкт на любую движущуюся цель.

Девушка нажала на спусковой крючок, выпустив очередь на опережение в провал между камнями. Виртуоз ясно видел, что парня зацепило. Раздался шум – с глухим стуком тело рухнуло у стены.

Спецназовец неободрительно покачал головой, но замечаний делать Штучке не стал. Здесь, под землей, не райское местечко, где все спешат проявить лучшие качества. Наоборот. Здесь ад, где из каждого как черви после дождя лезет наружу муть, поднятая со дна души.

Больше всего Виртуоза волновал экземпляр. На такую удачу он не рассчитывал. Это было все равно что выиграть в многомиллионной лотерее.

Девчонка лежала на спине без сознания, запрокинув белое лицо.

– Что ты ей всадила? – подозрительным взглядом, как фокусника, достающего из рукава кролика, смерил Штучку Виртуоз.

– Не бойся, милый, – ее голос дрогнул от скрытой энергии. – Это ненадолго. Сейчас пройдет. Я же не дура, чтобы гоняться за экземпляром по камням.

Виртуоз достал наручники, перевернул девчонку на спину и защелкнул стальные браслеты на запястьях.

– Мертв? – Бразер водил дулом автомата по каменной гряде.

– Не знаю, – Штучка понизила голос. – Думаю, что я зацепила его. Но ты можешь проверить, Бразер. Сходи. А то получишь пулю в лоб. И это за полчаса до выхода…

– Лотерея, Штучка. – Виртуоз расслышал усмешку в словах Бразера. – Неизвестно, кому еще повезет. За полчаса до выхода.

– А ты на плечи взвали девчонку – по тебе он точно тогда стрелять не будет.

– Заткнитесь оба, – Виртуоз, прислонив безвольное тело девушки к камню, только теперь понял, как смертельно устал. Не столько от опасностей, подстерегающих на каждом шагу, сколько от кулуарных разборок. – Что ты ей всадила? – настойчивей повторил он.

– Да парализатор. Очнется через пятнадцать минут.

Бесполезно объяснять вздорной Штучке, что приказ на использование парализатора, буде появится такая необходимость, должен был отдать лично он. И никто кроме. Виртуоз мог бы ее ударить, мог пригрозить увольнением. По поводу последнего, кстати, бабушка надвое сказала. Это лет десять назад с этим строго было, а сейчас… Полноценных диггеров в Управлении осталось с гулькин нос. Никого под землю не то что обещаниями денежных премий и повышений по званию не заманишь – это что касалось пряников. Посулы кнута тоже не действовали. Пожалуй, и дуло пистолета в том же числе. Так что с опытными диггерами, подобными Штучке, имеющими за плечами хрен знает сколько удачных забросов, носились как с писаной торбой.

Виртуоз мысленно махнул рукой. Он думал только о том, как бы поскорее отсюда убраться. Парень, возможно раненный, его волновал постольку поскольку. Но пропасть, где один край с другим соединяла шаткая лестница с периллами, приспособленная сердобольными диггерами в качестве мостка, вызывала вполне ощутимое беспокойство.

Другого выхода из пещеры именуемой Кости Дьявола, спецназовец не знал. Все остальные ходы вели под землю и нервную дрожь вызывала смутная перспектива до скончания веков бродить по лабиринту, рискуя в любой момент стать добычей неизвестной твари.

– Уходим, – сказал Виртуоз, решив не дожидаться, пока девчонка очнется. – Бразер, бери ее.

Бразер подчинился беспрекословно. Вполне возможно, на него подействовали положительным образом слова Штучки о безопасности, гарантированной прикрытием экземпляра.

Звенья лестницы чертили на квадраты бездонный зев пропасти. Первой двинулась по мостку Штучка. Излишне резко, нервно. Каждый шаг подчеркивая отрывистыми словами – наверняка ругалась матом, но до Виртуоза долетало лишь сдавленное шипение.

Негромко шумела вода, водопадом срываясь в пропасть. На том берегу похоронной процессией жались к стенам каменные изваяния, над которыми поработала стихия.

Виртуоз стоял недалеко от лестницы, не сводя автоматного дула с каменной гряды. Он сильно сомневался в том, что парень решится начать стрельбу, но все равно спецназовца грызло неприятное чувство. Как будто кто-то держал его на мушке, в любой момент готовясь нажать на спусковой крючок. Причем, выстрел должен был раздаться оттуда, откуда не ждешь.

Следующим по лестнице двинулся Бразер, с ношей на плече. Почти не касаясь рукой перилл, он легко пошел по редким звеньям.

Шаг. Близко, настолько, что Виртуоз машинально оглянулся – звук шагов подхватил свист, словно из камеры выпускали воздух.

Шаг. Порывистый звук сек воздух занесенным кинжалом.

Виртуоз почувствовал, как внутри заворочался тяжелый, дикий страх. На лбу мгновенно выступила испарина. Он с трудом подавил в себе желание начать стрельбу. Без цели, обозначая как очерченный круг от нечисти расстояние, на котором должна держаться от него любая тварь.

Из пропасти, с низким гулом плеснуло вверх и зависло в воздухе пыльное облако. Опало и потекло по пещере, заливая дымом глубокие складки.

Виртуоз бросил вперед полный отчаяния взгляд: до шкуродера на другом краю пропасти, что рвал на части бетонное тело коллектора, нужно было еще дожить. И кто сказал что там, в чреве тюбинга было безопасней чем здесь, под сводами необъятной пещеры?

– Бегите! – крикнул Виртуоз.

Смерть – дожидаться, пока Бразер достигнет другого берега. Смерть – ступить на хрупкую решетку лестницы вместе с ним.

– Быстрее!

Мучительное усилие, направленное на то, чтобы поторопить время, пропало даром.

Штучка стояла у стены. То ли ее оставило хваленое чутье, то ли не желала она отдаляться от экземпляра, за которым так долго шла по следу. В готовности сорваться в любую минуту, она застыла на месте, озираясь по сторонам.

Полыхнуло жаром. Тугая пружина животного страха раскрутилась, подтолкнула под руку. Под злобный перестук автоматной очереди в воздухе воспарило пятно. Под ним клубилось нечто, напоминающее оживший столб дыма. Снизу били волны, рассеивались, добираясь до верха, и выпускали наружу проблески металла.

Виртуоз жал на спусковой крючок. В темноте абсолютного спокойствия, гнездящегося на задворках сознания, он уже себя похоронил. Такими же нереальными, как летящие мимо очевидной цели пули, казались ему собственные действия.

Льдисто мутнела в темноте сфера. Дым потек, смывая эффект невидимости. Отчетливо выделились отдельные фрагменты. Проступил скелет, собранный из позвонков, отливавших сталью. Их форма менялась. Текучий металл вдруг заполнил пустоты, создавая впечатление целостности. Гибкое, подвижное тело опиралось на конечности. Десятки суставов гнулись в сочленениях. От силуэта потянулись сотни нитей, лазерными лучами ощупали пространство. Что-то вдруг произошло, как будто тварь втянула в себя темноту и исчезла: сквозь тысячи пор, вскрывших металл, стала просвечиваться каменная гряда.

Виртуоз почувствовал, как стальная игла ткнулась ему в лоб, разрывая мозг на части. Забросив за спину бесполезный автомат, он бросился к мостку. Вместе с ним, словно издеваясь, вихревым потоком рвануло на ту сторону пропасти размытое пятно – в едином прыжке преодолев расстояние, отделяющее один край от другого.

Стреляла Штучка. Ей вторил Бразер, скинув на камни ношу.

Виртуоз бежал по звеньям лестницы, стараясь не оступиться. Боковым зрением отметил, как со стеклянным перезвоном погасла сфера. Показалось, что один из выстрелов поразил цель. Такое обманчивое впечатление сложилось и у Штучки. Как только шум затих, она спокойно спросила:

– Виртуоз, ты в порядке?

На краю пропасти, отделяющей спецназовца от остальных потянулся вверх огромный силуэт. Сгорбленный, он растянулся в пространстве. Спецназовец так и не смог уловить движения – тень сместилась левее. Ближе к Бразеру. Тот отступал, посылая во мрак очередь за очередью. Пули рикошетили, как от титанового сплава отталкиваясь от фигуры, обездвижено застывшей на месте.

Что-то кричала Штучка. Виртуоз благополучно достиг другого берега, отбросил использованный магазин и вставил в паз новый. В голове пульсировала жалость. К самому себе, оказавшемуся в замкнутом круге игры не по правилам, когда оружие в руках – почти всегда сулящее избавление от всех бед, бьется в руках детским пугачом и жизнь теперь отделяет от смерти только хрупкая скорлупа бронежилета.

Скрутилась, сжалась темная фигура. Откуда-то из середины в долю секунды выпростались десятки конечностей. Разогнулись в сочленениях, единым взмахом почти достигнув стены. Шумное, хрипловатое гудение утонуло в перестуке автоматных очередей.

Бразер, не выпуская из рук оружия, вдруг взлетел вверх. Воспарил к самому потолку, удерживаемый за ногу одной из конечностей твари. Парень стрелял. Обреченно летели пули, впивались в сталактиты, отсекая куски. Каменным дождем падали они в пропасть, барабанили по железу мостка.

Виртуоз стоял, прижавшись спиной стене. Куда делась Штучка, он не уследил. По большому счету было до нее. Он стоял, ожидая своей очереди. В горле плотно засела пыль. Казалось, легкие забиты были под завязку и втолкнуть туда еще один глоток воздуха попросту невозможно.

Путь к провалу был закрыт. Бег назад представлялся Виртуозу таким же бессмысленным, как прыжок из самолета без парашюта. У твари еще оставались свободными с десяток конечностей – ей ничего не стоило, реагируя на быстрое движение, присоединить Виртуоза к чудовищному аттракциону.

Бразер не кричал. Нелепо взмахивая ногой, словно пытаясь отбиться, он стрелял. Патроны давно кончились. Пустой магазин исправно откликался сухим треском. Каменные своды полнились этими щелчками, которые щедро, как сеятель, ронял в пустоту обреченный парень.

Виртуоз стоял, ощущая себя человеком, застывшим на серпантине горной дороге, где с одной стороны подступала скала, а с другой, огражденная хрупкими столбами уходила на глубину пропасть. А прямо на него, занимая всю проезжую часть, скрипя сорванными тормозами, на полной скорости неслась тяжелая, груженая фура.

Тварь не отпускала Бразера. В темноте, как в замедленном кино плыло белое, восковое лицо. Огромные глаза, распахнутый в немом крике рот. Его лицо мелькнуло под потолком. В последний раз в дьявольской карусели взлетело и стремительно сорвалось вниз. С резким, чавкающим звуком впечаталось в камни.

Взорвался воздух. Ощущая за спиной камни, как последнюю грань в этой жизни, стрелял Виртуоз. Уже в никуда. Тьма растворилась в воздухе, оставив после себя резкий запах озона, смешанный с кровью.

Обезглавленное тело Бразера, отброшенное к стене с такой силой, что хрустнули кости, сломанной куклой сползало вниз. И это был единственный звук, который делил на части шум воды.

Виртуоз ясно видел девушку, лежащую на камнях, отсвечивающий далеко впереди шкуродер. И больше ничего.

Скользнул на камни, достигнув, наконец, земли изувеченный труп Бразера. Сверху, зацепившись за выбоину в стене, на него упал автомат.

Тишина.

Почти беззвучно, боясь шумным дыханием вспугнуть удачу, Виртуоз отделился от стены. Осторожно ступая, пошел вперед, по пути перешагнув через труп.

Он не дошел до девушки, по-прежнему лежащей без сознания нескольких шагов, когда услышал тихое.

– Стоять, Виртуоз.

Наверное, смерть слишком хорошо подготовилась к засаде, чтобы выпустить его живым из пещеры. Об этом подумал Виртуоз, наблюдая за тем, как почти скрытая за камнями, Штучка наставила на него автомат, целясь в голову.

– Не дергайся.

Он не дергался. Он слишком хорошо знал, насколько меткой бывает Штучка. Кроме того, ему и огрызаться было нечем. В автомате хорошо если остался последний патрон. А пистолет из кобуры еще нужно было достать.

– Оружие бросай, – голос Штучки звучал непреклонно.

– Что ты задумала? – попробовал возразить Виртуоз. Ему еще казалась что девушка, которую он… весьма смехотворная замена той твари, которую не берут пули.

– Оружие. Считаю до трех. Третья – контрольный в голову.

– Не трудись, – он медленно скинул с плеча ремень.

– Без глупостей, – вдруг устало сказала Штучка. – Тебе не выйти отсюда.

– Почему? – глупо спросил он, не надеясь на ответ.

– Потому что отсюда я уйду одна. С экземпляром, конечно.

– Мы можем уйти вдвоем…

– Это ты, дурачок, работаешь за совесть. Поощрение тебе кинут и будешь рад до усрачки. Я зарабатываю. Деньги.

– Много?

– Очень. Тебе такая цифра и не снилась.

– Договоримся?

– Делиться? – она хохотнула.

– Почти. Тебе деньги, мне жизнь.

– Не получится. Ты неудобный свидетель, Виртуоз…

Нить, на которой подвешена жизнь, натянулась до предела. Уловив момент, когда в руках Штучки дрогнуло оружие, Виртуоз перекатился вперед, стремясь добраться до стены. Отсекая его от гряды, путь ему перебежала смертоносная дорожка. Он рванулся назад, понимая, что скрыться негде: слева пропасть, позади пустота. Пули опередили его. Штучка играла с ним. Или – хотелось верить – никак не могла собраться с силами, чтобы убить.

Упав на землю в шаге от пропасти, Виртуоз выхватил из кобуры пистолет, но выстрелить не успел.

Определенно, смерть хорошо подготовилась. Пуля обожгла правую руку выше локтя, вторая впилась в плечо. Пистолет упал на камни, выбив звонкую дробь.

Виртуоз крутанулся, от боли на мгновенье потеряв ориентацию в пространстве. А когда разобрался, было уже поздно.

Ноги скользнули в пропасть. Спецназовец пытался ухватиться левой рукой за выбоину, но в том месте где он упал, огромный валун будто нарочно клонился в сторону пропасти. Виртуоз поехал вниз, болтая в воздухе ногами, оставляя за собой кровавый след. Вместо того, чтобы прокрутить перед глазами яркие моменты жизни, память зачем-то вычленяла незначительные мелочи: выбоину в камне, полную исходящей испариной крови, дуло пистолета, застрявшего в трещине.

Рюкзак неумолимо тянул вниз. Под ногами, предвестником грядущего обвала срывались в пропасть осколки. Странное чувство не оставляло Виртуоза. Как будто не только под тяжестью собственного тела он скользит вниз, а нечто, зацепив его за ногу крючком одной из стальных конечностей, легко, играючи, тащит его на дно бездны.

Выступ нашелся – совсем крохотный. Виртуоз не поверил себе, когда с трудом на нем поместился. Пальцы впились в трещину на краю пропасти.

– Пристрелить тебя рука не поднимается, Виртуоз, – ласково сказала Штучка. Подошла ближе к тому месту, где он висел и остановилась. – Так что прими подарок от бывшей любовницы.

Тяжело, с силой Штучка наступила подошвой сапога на его скрюченные в судороге пальцы.

В следующую секунду свет озарил лицо Штучки, с лихорадочно блестевшими глазами и закушенной от усердия губой. Раздался выстрел. Она не успела вскрикнуть. Ее тело стало медленно оседать. Сначала подогнулись колени, упали руки, безвольно, выпустив на камни ненужное оружие. Потом Штучка рухнула лицом вниз.

Виртуоз, ценой неимоверных усилий держась на выступе, увидел ее лицо. Пуля засела в виске. Тонкой струйкой из раны вытекала кровь. На Виртуоза уставился ослепительный глаз. Лицо ее еще дышало уверенностью в победе. Потом Штучка словно устала на него смотреть, съехала вниз. Едва не зацепив его плечом скользнула мимо и исчезла в пропасти.

Беззвучно, что было так на нее непохоже.

Прямо перед собой Виртуоз увидел протянутую руку. Он вцепился в нее, как утопающий в спасательный круг – мертвой хваткой. Ожог от луча фонаря, направленного в лицо, Виртуоз пережил стойко. Его потянули, отрывая от выступа, с которым он успел сродниться. Что за добрая сила обнаружилась наверху и главное – чем он заслужил спасение – Виртуоз не задавался вопросами. Бешенная, неукротимая жажда выжить разгорелась огнем от дуновения надежды. Он ощущал это желание в болезненных толчках крови, выливающейся из раны, в оглушительном стуке сердца, в кончиках пальцев, что ногтями пробили чужую кожу.

Проехавшись на животе, Виртуоз пришел в себя в нескольких шагах от пропасти. Как только его оставили в покое, он попытался разжать пальцы. Это удалось сделать с огромным трудом. Он приподнялся на четвереньки, из последних сил перевернулся и сел. Дышал глубоко, часто и все не мог насытиться холодным, сырым воздухом.

– Уходить надо, – сказал Виртуоз, когда его малость отпустило. Слова сорвались по привычке: он не понимал толком, к кому обращается. В голове все неслось по кругу. Сил не хватало даже на то, чтобы стянуть со спины рюкзак.

– Знаю, – услышал он голос парня.

– Ты… спас меня. Я в долгу, – выдавил из себя Виртуоз, пытаясь негнущимися пальцами достать аптечку.

– Отдашь долг, – тяжело выдохнул парень. – Скажешь наверху, что девчонку не нашел. Вот и будем в расчете. Виртуоз.

Спецназовец вскинул голову. Девушка стояла рядом с парнем. Ее руки по-прежнему скованы наручниками. Мальчишеская стрижка, распахнутое небо глаз. Вдруг на секунду, остро, Виртуоз пожалел ее. Быть подопытным кроликом – врагу не пожелаешь. Чувство быстро прошло и на первый план выступила забота о собственной судьбе.

– Даю слово, – твердо сказал он. – Свидетелей теперь нет.

Виртуоз собрался с силами, полез в карман и протянул парню ключ от наручников.

– Проще было бы тебя убить, – задумчиво сказал тот, принимая ключ. – Глупо вдвойне. Спасти тебе жизнь, чтобы отнять… Я хочу тебе верить.

– Даю слово, – повторил Виртуоз…

Позже он ушел. Еле волоча ноги от усталости, вкатив себе двойную дозу обезболивающего. Шел, мечтая о том, чтобы побыстрее добраться до выхода. Парень с девушкой остались у него за спиной.

Желтым, немигающим огнем горел фонарь на каске у парня. Рядом с ним застыла девушка. Спокойная, прямая. Так и не сказавшая ни слова, она проводила Виртуоза пронзительным взглядом абсолютно черных глаз.

ЭПИЛОГ

– Точно дойдешь? – тихо спросила Прима.

– Дойду. – Ариец взялся правой рукой за скобу. Левая, перебинтованная, плетью висела вдоль тела.

Прима кивнула. Помогла ему подняться на первую ступень и отошла в сторону.

– Может, передумаешь? А? Не думаю, что это займет много времени. Прима… – Ариец говорил осторожно, как старатель, просеивая лоток с песком, горел желанием обнаружить на дне драгоценные крупицы желтого металла.

Девушка вздохнула и ничего не ответила.

– Ты будешь меня ждать, слышишь? – настойчивей сказал он. – Максимум через три дня я оклемаюсь. И приду сюда.

– Я буду тебя ждать, – эхом отозвалась она и отвела взгляд в сторону, чтобы скрыть ложь.

У Арийца не оставалось сил на то, чтобы спорить. Он поднялся по лестнице. Невзирая на режущую боль, ухватился левой рукой за перекладину, правой отодвинул крышку люка.

Поток солнечного света хлынул под землю. Ариец зажмурился, привыкая. Когда он посмотрел вниз, девушки уже не было.

– Прима! – крикнул он.

– Я здесь, – откликнулась темнота. – Я буду тебя ждать.

Когда крышка люка захлопнулась, Прима, не оглядываясь, пошла по тюбингу к шахте, ведущей вниз. Не было времени. До девушки с опозданием дошло, что скорее всего, взрыв вертикального колодца ничего не даст. Теперь все зависит от нее. Нужно спуститься на недоступный уровень и оттуда попытаться закрыть доступ в наш мир. Или найти биологический объект и… попробовать договориться. Ведь она и не пыталась! Если человечество планирует когда-нибудь вступать в контакт с иноземными цивилизациями, почему бы не начать с собственных предков, пусть и по другой линии развития? Если уж случилось так, что долгие тысячелетия подобно соседям пришлось делить планету на два уровня. Верхний и нижний.

…Ариец стоял недалеко от проезжей части. Дул ветер. Оплавленная солнечными лучами таяла в луже корка льда. По подсчетам было далеко за полдень, однако на улице царило безлюдье.

Потом Ариец услышал тишину. Незнакомую. Пугающую. Темнели безликие окна домов, в разбитых стеклах завывал ветер. Возле перевернутого киоска гнездились бетонные клумбы, заполненные серым пеплом.

Диггер слепо двинулся по улице к белому зданию городской больницы. Он ничего не понимал. Как будто два дня назад он уходил под землю с одной планеты, а теперь вернулся на другую. Перед глазами плыли красные круги, во рту стоял вкус крови, смешанной с чем-то горьким.

Возле павильона с надписью "Свежее мясо" порождением ожившего кошмара лежал труп мужчины. Седая голова свесилась на грудь. К луже крови, воровато вздрагивая, тянулась лохматая собака. В колеблющейся тени дерева сидел еще один человек, прижимая руку к окровавленному животу. Чуть поодаль, серыми торосами теснилось взорванное полотно асфальта.

Ариец шел к крыльцу, старательно не замечая ни сожженных остовов перевернутых машин, ни своры собак, которая, исступленно рыча, дралась за добычу,

Он поднялся на две ступени, когда силы оставили его. Упал на колени, тяжело завалился вбок. И не видел, как открылись двери. Трое вооруженных людей появились на пороге. Один остался стоять у дверей, контролируя пространство прицелом гранатомета. Двое других бросились к Арийцу, подхватили на руки и понесли к дверям.

Хлопнули двустворчатые двери и воцарилась тишина.

Немой, безгласный город еще не знал, что умер. Стоял, по-прежнему вгрызаясь когтями свай в пласты земли. Обезглавленное тело билось в агонии. Лопнула кожа асфальта, выпуская из вен пары поврежденной теплотрассы. Лихорадочно блестели стекла домов, в которые заглядывало солнце. Оскал темных подворотен пугающе жесток. На рекламном плакате, перекинутом на растяжках через дорогу улыбалась девушка – в зияющей дыре вместо рта клубился дым далекого пожара.

Кратковременная тишина, как плотиной сдерживаемая солнечным светом, готовилась взорваться криками о помощи, воем сирен, треском автоматных очередей.