Текст книги "Трикветр (СИ)"
Автор книги: Ирина Зайцева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 12 страниц)
Робер прочел Указ. Смысл прочитанного дошел до него после третьего прочтения.
– Вы сами понимаете, что предложили мне прочесть?
– Вполне. Думаю, имею на это полное право. Как и на Вашу помощь и поддержку.
– Это даст им шанс и надежду. Но хоть одна ошибка…
– Это шанс выжить невиновным мальчишкам. Маленький, но он у них теперь есть. Его можно было бы увеличить в разы, если бы не ночь затмения. Что у нас с накопителями?
– Проклятье, одной рукой Вы подаете им надежду и тут же опускаете на колени и мордой в грязь.
– Так что с накопителями? Все плохо?
– Заряда накопителей хватит на пять недель. Они погасили откат после заговора. На данный момент каждый второй из них пуст. Трое из восьми магов службы равновесия погибли во время заговора, руководитель службы среди заговорщиков. Отчет по службе среди принесенных мной документов.
– Проблема решаема. Время пока есть. Теперь по Вето. К завтрашнему обеду мне нужен Список тюрем крафства, списки всех заключенных по ним с обвинительным заключением по каждому. График инспекции тюрем. График допросов заключенных в присутствии обвинителей. И выспавшийся глава безопасности. Готовый трезво мыслить. У нас не будет права на ошибку, Робер.
– Вы собираетесь ехать лично?
– Да, и это не обсуждается. По закону права Вето только я могу принять решение о степени виновности приговоренного. Только лично, глядя ему в глаза. По-другому это не сработает.
– Но Ваш резерв?
– Он пуст, Робер. Но у меня есть кое-что в рукаве. Это должно сработать. Я была за гранью. Это изменило меня. И теперь никто не сможет мне солгать, глядя мне прямо в глаза. Даже если очень захочет. Не сможет даже умолчать или недоговорить правду. Идите. Пусть Грив зайдет через пять минут.
Устала. Еще не обед, а я уже вырубаюсь. Да, отвыкла за время, проведенное на «заслуженном отдыхе», от таких мозговых штурмов. Да и тело не восстановилось после вынужденного бездействия. Нужна привычная нагрузка и массаж. И какая это у нас привычная нагрузка? Ого. Крея, ты бы у нас на кандидата в мастера спорта по многоборью не напрягаясь сдала.
Когда это Грив зайти успел? Теряешь навыки, крея.
– Ваш график, крея. Я позволил себе внести изменения в режим тренировок согласно рекомендации рея Никоса и пригласил массажиста. Обед накрыть в столовой или подать в кабинет?
– Сюда, просмотрю пока документы перед встречей с моими спасителями. Что еще?
– Перед отъездом в Храм есть немного времени. Замок обрастает слухами.
– Я зайду к Сопровождающим. И на время отъезда пусть во дворе соберут прислугу замка.
– Благодарю, крея Ллиррия. Даже если все будут наказаны, они будут рады увидеть Вас в здравии. Неизвестность худшее наказание.
глава 3
Да уж, любила ты, крея, на бесправных слугах свое дурное настроение срывать. Да они ж тебе на глаза лишний раз попасть боятся. Сколько судеб сломала, столько жизней походя изувечила. Да за такие развлечения твоей семейки вас не заклятьем приложить, а прилюдно на дыбу вздернуть не мешало. А теперь мне разгребать твои художества и их последствия. Кстати, о художествах. Проклятье!!! Тысячу раз!!! Западное крыло. Место семейных «развлечений». Там же живые «игрушки». Израненные, измученные жестокими играми хозяев. Моих я хотя бы оставила не без движения, пусть под замкОм и на свободной привязи. А вот что с игрушками мужей, я не знала.
От мысли такой резко прервала тренировку. Там живые люди неделю без еды и питья. Идиотка, как могла забыть? Хотя, память, что досталась в наследство, выдает информацию дозировано. Не уйди я мыслями в этом направлении во время пробежки, неизвестно когда о них вспомнила бы.
Вот ведь засада, и броситься их спасать прямо сейчас не могу, чтобы не быть разоблаченной. Миленькие, простите меня, продержитесь еще часик. Я так перед вами виновата. Все сделаю, чтобы спасти всех, только продержитесь.
Возобновила тренировку, увеличив темп. Ничего, выдержу. Программу выполнить обязана, а вот щадить себя не намерена. Да и массажист уже на месте. Сгладит последствия физической перегрузки. Не ему ж боль терпеть.
Обед проглотила, не почувствовав вкуса. Кусок в горло не лез. А вида, что спешу, показать не имею права. Хотя, пусть все странности списывают на стресс от предстоящих похорон.
В результате к кабинету подошла на полчаса раньше обозначенного для встречи. Послала за Фореном, официально лекарем для прислуги. Он имел доступ в западное крыло.
В кабинет влетела, не чуя ног. От волнения неслабо потряхивало. Для преступников Вето, а про неповинных чуть совсем не забыла. Думать ни о чем пока не могла. Идти самой туда нельзя – траур не подразумевает развлечений, не поймут.
Чтобы успокоится, взяла в руки бумаги. Не сразу поняла, что читаю списки погибших при применении ментального ключа. Третьим в списке был Форен.
Так, Елена Семеновна, истерикой ты никому не поможешь. Пора включать мозги. Довериться я могу пока троим. Причем, до конца только Морасу. Кто-то из оставшихся двоих все же вмешался в рисунок плетения. Помочь реально может Никос. Насколько он лоялен по отношению ко мне? Покажет разговор. И черт с ней с лояльностью. В помощи не для меня он не откажет в любом случае, не тот характер.
В приоткрытую дверь вошел секретарь.
– Форена никто не видел более недели, крея.
– Я уже знаю, рин Грив, благодарю за оперативность. Реи не подошли еще?
– Там только рей Морас. До назначенного времени еще почти полчаса.
– Хорошо. Пусть рей зайдет, остальных не торопи, но в приемной не задерживай. Пусть заходят, как прибудут.
Кажется, за прошедшие полдня Морас постарел еще лет на десять. Держится на одной надежде.
– Рей Морас, я просила Вас хоть немного отдохнуть. Понимаете, я нуждаюсь в Вашей поддержке. Хотя бы моральной. Если Вы сдадитесь, мы не сможем помочь Вашему сыну.
– Он жив?
– Жив. Ему, конечно, не сладко, но у него и у Вас есть шанс на благополучный исход.
– Бедный мальчик, он не выдержит пыток
– Успокойтесь. О пытках речи не идет. До вчерашнего дня все арестованные были под заклятьем неразглашения, так что допрашивать их было бесполезно. Безопасники смогли подобрать ключ, заклятье сняли. Теперь им угрожает только беседа со мной. Все по нормам Вето.
– Но Вы ведь не будете их пытать? Вам это так нравилось, – Морас в отчаянии опустил голову.
– Не забывайтесь, рей Морас! Думайте, что произносите вслух. Как, по-вашему, должна на эти слова отреагировать крея Ллиррия? – И без того бледное лицо рея покинули остальные краски.
– Прошу милости…
– На первый раз будем считать, что я этого не слышала. Потому что не слышал никто.
– Благодарю. Что будет с моим мальчиком?
– То же, что и со всеми, попавшими под Вето. Невиновные выйдут на свободу. Остальные понесут наказание по степени вины и в зависимости от степени лояльности во время допроса. Будут упрямиться, попадут к менталам. Если не дадут прочитать себя, итог Вам известен. Я могу что-то еще для Вас сделать?
– Вы и так терпимы ко мне. Если только… Но и просить о таком не смею.
– Напишите сыну письмо, убедите не сопротивляться работе безопасника. Это для его же блага. Особенно, если виноват. Будем надеяться, что это не так. Но все же. С каторги возвращаются. Из-за грани – нет. Вы же знаете, почему казненных не хоронят.
– Еще раз благодарю. Рори послушный мальчик. Он меня услышит.
Разговор прервал звук открывающейся двери.
– Реи, прошу проходить. Сюда, пожалуйста. – Грив был сама галантность.
Мужчины, расположившиеся в креслах рядом с Морасом, были явно напряжены. Изможденный вид последнего не давал им возможности расслабиться. А слава о жестокости и бессердечности креи не позволяла предопределить исход встречи.
– Уважаемые реи. Я пригласила вас сегодня, чтобы поблагодарить за преданность крафству. Надеюсь, и мне лично. Только Вы втроем отважились на то, чтобы вернуть меня из-за грани. Только вам троим известна тайна моего возвращения. Я вполне осознаю, что у каждого были свои причины для участия в ритуале. Ваше право их не озвучивать. Но так же у всех троих есть веская причина не обнародовать суть ритуала и результат, который получили. Желая спасти сыновей, вы поставили под удар всю свою семью. Я права? Поэтому и уверена, что болтать об этом вы не будете. Просто посмотрите мне в глаза и обещайте неразглашение нашей тайны.
Нашла взглядом глаза каждого. Не зная моих новых способностей, они не пытались скрыть мысли, но твердо выдохнули каждый свое – «обещаю».
– Вы…
– Да, рей Гор, я получила ментальный дар. Прошу прощения, что воспользовалась им без предупреждения. Так все прошло наиболее безопасно и безболезненно для вас.
– Что вы…
– Я не ставила блок, можете проверить. Расскажите о моем спасении, рей Никос.
– Если коротко. Пока Вы находились в беспамятстве, я поддерживал Ваши жизненные силы, рей Гор не допускал искажения магического фона. Рей Морас вытягивал Вашу душу из-за грани. Все ритуалы абсолютно законны.
– Рей Морас, Вам знакомы незаконные ритуалы?
– Как и всем магам с высшей степенью доверия.
– И вы их не применяли?
– Крея, Вы же знаете правду и я тоже.
– Да, конечно. Вы тоже ее знаете, ну так как? Я жду прямой ответ, все ждут.
– Н-нет, не применял, слишком велика цена и ответственность.
– Я рада, что мы поняли друг друга. Еще раз благодарю вас, реи. Вам стоит отдохнуть сегодня, восполнить резерв. Рей Гор, с завтрашнего дня Вы возглавляете службу равновесия. Рей Морас, письмо я жду от Вас не позднее завтрашнего утра. Рей Никос, Ваша помощь потребуется в инспекции тюрем, график получите завтра к обеду. И задержитесь на минутку, мне нужна Ваша помощь прямо сейчас.
Мужчины, поклонившись, вышли.
– Сядьте, рей Никос. Надеюсь, Вы хоть немного отдохнули. Потому что, возможно моя просьба, вернее ее исполнение потребует много сил. Что Вы знаете о западном крыле?
Глаза рея полыхнули таким гневом, что не мысли читать не потребовалось, ни ожидать ответа.
– Вижу, что многое. То, что там работал Форен, знаете? Вижу, да. Допуск туда был только у него, это правда. Но Форен мертв. Он был среди заговорщиков. Во время допроса сработал ментальный блок. Я даю Вам ключ-допуск в западное крыло. Предупреждаю, вывести оттуда кого бы то ни было Вы не сможете. Помощь оказывать прямо там. Ресурсы позволяю использовать любые. Можете взять помощников, но им придется ставить блок неразглашения или лучше стереть воспоминания. Боюсь, что негатива в мой адрес в Ваших мыслях добавиться, но сегодня я хочу помочь этим людям. Прошу только об одном, не держите камень за пазухой. Если будет что сказать, выскажите в глаза наедине. Даю слово, стерплю. Но один раз. И не сегодня. Идите, Вы им нужнее.
Закрыла глаза и расслабилась, прислонив голову к спинке кресла. Всей кожей ощутила неприкрытый гнев Никоса.
– Идите, Никос, кроме вас им никто не поможет. Меня Вы придушить еще успеете, если будет такое желание после ночи затмения. Пока этого делать нельзя, Лиор может не пережить моей смерти и Вы это знаете. Ведь так?
Никос с трудом удержался, чтобы не хлопнуть, уходя, дверью.
– Ресурсы любые, какие нужно, – успела бросить ему в спину. Иначе, силы и резерва может не хватить, а нам еще по тюрьмам работать, а там…
Глава 4
День казался бесконечным. А он только перевалил за экватор. И расслабиться нельзя. Еще два дела, потом в дороге немного расслаблюсь. Но перед Храмом надо быть собранной. И неизвестно, удастся ли поспать.
– Крея Ллиррия, Вы хотели успеть зайти к Сопровождающим. – Да, прав ты, Грив, прав, сто раз прав. Только не готова я к этой встрече. Морально не готова. Но надо, Лена, надо. Отскребайся от кресла и вперед. Мальчики не виноваты, что выбор пал на них. А ведь и не знают, поди, что выжила их сопровождаемая. Сидят, смерть свою ждут. Что ж я раньше-то не дотункала. Э-э-эх.
Резко встала, На ходу отработанным движением привела себя в порядок. Забыла, что резерв пустой. О! На простое бытовое уже откликается. Значит не надо беспокоить Лиз. Она и так перед обедом чуть в истерику не ушла. Как же, госпожа подгоняет, торопит, ругается, но не наказала. Не привычно, и странно, и страшно. Неизвестность страшнее наказания.
Поэтому стоит поторопиться в потенциальный гарем. Если не повезет с замужеством… Но об этом пока рано.
Сопровождающих собрали в общей зале. Об отсрочке приговора, исполнения которого они ждали семь долгих дней, им, похоже, все же, сказали. Но не зря говорят, лучше один раз увидеть. На меня обрушился шквал эмоций от благодарности Хранителям до неприкрытой ненависти. Пришлось ставить ментальный щит. Успокоятся, попробую снять.
– Не знаю насколько день сегодняшний для вас добрый, но именно доброго дня я хотела вам пожелать. Я понимаю, что мое общество вам навязано, и от общения со мной никто из вас отказаться не может. Уверяю вас, это не моя заслуга. Это жребий и выбор Храма. Кроме того, каждый из вас теперь крепко со мной связан, поставили ли вас об этом в известность? Судя по вашим лицам, никто этого сделать не удосужился. Тогда это придется сделать мне. До решения вопроса с моим статусом все вы – мой эскорт на неопределенное время. В случае, если Хранители примут решение о присвоении мне статуса вдовы пожизненно, вы – мой гарем. – Вот это я выдала. Жестко, но доступно.
– Это что, постельные игрушки, без права выбора?
– Это не мое решение. Храм поспешил объявить меня мертвой. Поспешил с проведением жеребьевки Сопровождения. Меня тоже лишили права выбора игрушек, как вы сказали. Одно хорошо. Ни один из вас завтра не поднимется на прощальный круг. Вашим матерям не придется вас оплакивать. И есть еще шанс прожить долгую и счастливую жизнь. И возможно, совсем не рядом со мной. Все решится завтра при смене дневного светила. А пока выдохните. Вы только мои Сопровождающие. Креев за грань проводят другие. Рин Грив, – повернула голову в сторону секретаря, – сообщите их родственникам, что они могут навестить мальчиков сегодня, когда я уеду в Храм. Но без фанатизма. Не более трех посетителей к каждому. – О-о, загудели как. – Не смотрите так удивленно. Здесь не тюрьма, а они не приговоренные.
– Постарайтесь успокоить своих близких. Возможно, не все так страшно, как кажется на первый взляд. Я не волк, да и вы не кролики. Идите, готовьтесь к встрече с родными. Мой секретарь сообщит вам правила, которые нарушать, все-таки, не стоит.
Развернувшись на каблуках, вышла из зала. Гриву не впервой оставаться перед толпой, да и сказать знает чего. Мне нужно перекусить и подготовиться к выезду.
Лиз встретила меня у дверей в гостиной. Так, этот взгляд загнанной в угол зверюшки меня начинает напрягать.
– Лиз, прикажи принести легкий перекус сюда. И вернись сразу, платье в дорогу, надеюсь готово и багаж уложен. Поможешь переодеться.
Бегает быстро, молодец.
– Все готово, госпожа. Лея соберет на стол через минут десять.
Опять глаза на мокром месте.
– Подойди ко мне и слушай внимательно. После не говори, что не слышала. Я еду одна, не потому что сердита на тебя, я не наказываю тебя как обычно, не потому что хочу тебя выгнать. По дороге в Храм мне нужно побыть одной, и в ночь прощания я должна обслуживать себя сама. Ты там будешь не у дел. Это понятно? Кивни. Ты остаешься с заданием перебрать гардероб. На следующую неделю мне нужны строгие наряды, которые более других соответствуют статусу вдовы. Возможно, придется обращаться к портному. Пусть подготовит образцы к завтрашнему вечеру. Ничего пышного, никаких жестких корсетов. Стиль деловой. Не на балы собираюсь. Это тоже понятно? Хорошо. Наказаний пока нет и не будет, если серьезно не облажаешься. Траур. Не имею права сорваться. Тоже понятно. Послезавтра подойдешь, сама назовешь три повода для наказания. Не больше и не пустячных. Тогда и определимся с наказанием. Пока выдохни, и чтобы никаких слез и домысливаний на эту тему. Наказание устанавливаю я. Что бы ты себе не навыдумывала. Ясно?
– Лея, все готово? Лиз, карета должна быть подана через час. Темная, не парадная. Проследи. И передай рину Гриву, что через час хочу видеть всех во дворе. Иди. Что не понятно, Лиз? Иди. Поесть я могу и сама, не младенец, – дождалась, пока за девчонкой закрылась дверь, подошла к столу.
– Лея, приготовь ванну. – Надо расслабиться перед дорогой. – И оставь меня одну. Лиз успеет обернуться, пока я ем.
На сборы ушел почти час. После ванны и легкого растирания, чувствовала себя намного лучше. Да и отсутствие постороннего внимания позволило причесать мысли. Карета ждала у парадного крыльца. Здесь же Грив собрал всю прислугу.
– Надеюсь все здесь? Остальных не жду и требую передать им дословно. Как видите, я жива и в ближайшее время умирать не собираюсь. Как и почему выжила, не вашего ума дело. Сплетен на тему моего возвращения не потерплю. Наказание будет достаточно суровым. Если кто успел расслабиться, завтра по возвращении все проверю. До утра есть время подчистить грехи. Кто не успел, спуску не будет.
– Да что ж ты не сдохла-то…
– Это мысли вслух? – Толпа расступилась, оставив посреди двора парня лет двадцати. – Этого мыслителя в западное крыло, в гостевые. Посидит под замком, одумается. Там его болтливому языку найдется другое применение. Всем разойтись.
Двое стражников увели еле передвигающего ногами паренька. Еще один под наказание по глупости подставился. И ведь нельзя по-другому. Имидж, так его через разэтак. Ожидание и неизвестность худшее наказание, может, проймет с первого раза. Завтра еще и с ним разбираться.
Глава 5
В дороге несколько укачало. Ну, хоть выспалась немного перед возможно бессонной ночью. С закатом въехали в ворота Храма.
Встречал меня Настоятель Храма лично. Что само по себе странно. Различий по сословиям здесь никогда не было. Встречает всех простой привратник. И указывает дорогу, не провожает, а именно указывает в какую сторону идти. Пешочком. И это не всегда близко. И не всегда по короткой дороге. Вещи взять не позволил, отправил с послушником в отведенную мне комнату.
– Мир Вашей душе, Ллиррия. Я не хотел Вас смущать своим появлением, но дело не терпит отлагательств. Но со мной Вы пройдете прямым путем, а по дороге я успею ввести Вас в курс дела.
– Куда мы идем, эми? – Такое обращение к Хранителю было принято для всех.
– Нас ждет Хранитель душ, Ллиррия. У нас сложности с проведением обряда. Нужно кое-что уточнить. Да и Вето наложило свой отпечаток на выбор Сопровождающих. Но сначала внимательно выслушайте Хранителя. Нельзя допустить ошибки в выборе традиции погребения. Здесь много тонкостей. Возможно, Вы сможете внести ясность в некоторые моменты. Мы уже пришли.
Обитель Древа душ была самой дальней постройкой Храма. Сама бы я добиралась сюда не менее часа. И это при условии, что меня здесь ждали. А с Настоятелем на дорогу ушло не больше трех минут.
– Ллирия, с нетерпением жду Вашего прихода. – Главный Хранитель душ не усомнился в моей личности? Хотя читает души, как открытые книги.
– Эми, я…
– Не утруждай себя пустыми объяснениями, девочка. Я не слеп. Когда почерневший цветок твоей души, не успев засохнуть, осыпался тленом, а по прошествии семи дней вновь расцвел чистыми синими лепестками, трудно было не догадаться о причине. И то, что цвет лепестков не стал чисто белым, указывало только на то, что призыв сработал не на перерожденную душу.
– Но ведь проведенный призыв запрещен. Почему вы не вмешались.
– Видишь ли, такой призыв не совсем запрещенное действо. В данной ситуации его использование было оправдано. И то, что он сработал, на то воля Мироздания и не нам с ним спорить. Говоря о запрещенности ритуала призыва посвященным в его механизм, мы сознательно не оговариваем вариантов дозволенности его применения. Посвященный вообще не сможет даже вспомнить слов призыва, если не придет воля свыше. Так что, все правильно сделано. И ты верно поступила, когда скрыла факт проведения обряда от его участников. Не будем больше об этом.
– Значит, есть что-то еще?
– Да, и от этого зависит проведение погребения. Одновременно с твоим осыпались пеплом и цветы душ твоих мужей.
– То есть, их души развеяны, и завтра жертва Сопровождающих будет напрасна.
– Все верно поняла. Но мы не можем не сохранить внешнее приличие. Слишком много вопросов это спровоцирует, – вмешался в разговор Настоятель. – Сопровождающие быть должны. Все десять. Мы к счастью сообразили не привязывать пока конкретных людей, как вышло с тобой. Заставлять их души вечно блуждать в поиске Сопровождаемого – слишком жестоко. – Можно бы использовать преступников. Их души все равно развеиваются после смерти, но Вето…
– Чтобы провести обряд, нужна абсолютная уверенность в их виновности. А их цветы на дереве душ? По ним можно определить?
– Цветок осужденного на смерть закрывается. Мы не можем увидеть ни его цвет, ни структуру лепестков. По нему нельзя определить, виновен или нет человек.
– Ллирия, Вето назначила ты. Никто кроме тебя не может вмешаться в судьбу осужденного. Времени у нас до рассвета. Ты готова?
– Не совсем. Мне нужно хотя бы полчаса, чтобы настроиться. И еще, каждого осужденного должен представлять обвинитель и судья, который вынес приговор. Насколько это возможно?
– Нет ничего невозможного. Я отдам распоряжения.
– Постойте. А если среди обвиненных окажутся невиновные? Будет нужна замена.
– Я понял. – Настоятель вышел, оставив нас с Хранителем.
– Могу я тебе чем-то помочь?
– Благодарю, эми, это моя боль.
– Смелая ты, девочка.
– О, эми. В своем мире я была в достаточно преклонном возрасте. И в момент призыва, видимо, умирала по вполне естественной причине – от старости и крайней изношенности организма. Так что я благодарна мирозданию, что оно дало мне второй шанс. И поверьте, я не намерена его упускать. И именно поэтому не намерена перекладывать ответственность ни на чьи плечи. Попросите Мироздание не позволить мне ошибиться. Цена ошибки здесь слишком велика.
– Хорошие слова, достойные мысли. Подойди, коснись древа. Оно дарует тебе спокойствие и ясность ума. И прежде, чем принимать решение, сделай пять глубоких вдохов. Это поможет. Ступай через эту дверь. Там тебя встретят.
Только когда за мной закрылась дверь, я поняла, что эми не закончил разговор. Оборвал его сознательно. Сказал не все, что хотел. Осталось послевкусие недоговоренности. И что у меня есть к нему вопросы.
У двери меня вновь встретил Настоятель.
– Идем, Ллирия. Хранитель душ еще продолжит ваш разговор. Задашь все свои вопросы, и получишь ответы, не сомневайся. Есть к тебе вопросы и у нас. Так что разговор предстоит долгий. Но сначала дело. Проходи.
