Текст книги "Осколки ледяной брони (СИ)"

Автор книги: Ирэн Блейк

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 12 страниц)

   Его голос, когда не пел, был ей приятен и постепенно, несмотря на намеченную игру, девушка расслабилась, да и не хотя заинтриговалась. Молодой, обеспеченный и всё же своевольный, даже жаль, что так вышло с Оксаной. Жаль, что она умерла, потому что в глазах этого парня девушка, судя по описанию, не была типичной красавицей, но явно была особенной. Особенной для него.

  Диана нахмурилась, не сразу поняв, что он уже какое-то время молчит. Он думал, о чём-то своём и она похоже тоже отвлеклась на размышления.

  – Может, пойдём, – глядя, как садится тающее в сумерках солнце, предложила Диана. -Поздно уже. Завтра рано вставать,– для пущей убедительности придумывала она на ходу.

  – Да ты права, уже поздно. Как быстро время рядом с тобой пролетело. Ещё увидимся?– предложил Кирилл.

  -Возможно,– многозначительно произнесла Диана..

  Колесо обозрения медленно плавно спустило кабинку, и парень, пропустив девушку вперед, вышел следом.

   Сегодняшний день вопреки всем трудностям удался на славу. Похоже, гитарист всё-таки клюнул на её чары. Хотя, парень действительно интересный. Сумел её развлечь, даже поразить сумел, а это для пресыщенной многое повидавшей за свою жизнь демоницы была редчайшая редкость.

  Провожая её до остановки. Кирилл чувствовал переполняющее душу облегчение. Он так давно не говорил ни с кем по душам. Не откровенничал, особенно про Оксану." А, Диана не такая уж и холодная. Может, слегка замкнутая и недоверчивая. Но, у каждого свои скелеты". Объяснял себе Романцевич перемены в её поведении.

  Двадцать третий автобус пришёл точно по расписанию. Людей было мало.

  – Встретимся ещё Клементьева?– шутливо спросил он.

  – В любое время,– в тон ответила девушка, подыгрывая ему.

   Загадочно улыбнулась. Глаза сверкнули расплавленным янтарём.

  Кирилл хмыкнул в ответ и помахал, на прощанье севшей в автобус девушке.

  Автобус уехал, а ветер закружил в воздухе пыль лежащую возле бордюра. Кирилл чихнул, затем рассмеялся.

  «А, ничего вечерок получился. Очень удачный. И настроение отличное. Так и хотелось сочинить песенку. И всё же она мне понравилась»– решил Кирилл, направляясь домой своим ходом, предпочитая прогулку транспорту.

  Глава 7

  Прогулка перед сном, минуя парк, где свет фонарей слегка разгонял тени. « Возможно, ты была права, Оксана, когда не прощалась со мной, умирая, а просто сказала, что раны заживут, пусть останутся швы, но я всё же смогу пережить и когда-нибудь пусть даже в память о наших чувствах, все же обрету счастье» С внезапно нахлынувшей тоской волной накатившей на сердце, вспомнил Кирилл прощальные слова Оксаны и зашёл в подъездную дверь.

   «Высплюсь, а завтрашний день обязательно будет лучше чем предыдущий.»

   В её квартире ровно пять комнат, не считая крохотную кладовку. Двенадцатый этаж в центре города и отличный живописный вид на холмы, и узкую витиеватую речушку.

   Закрытый дворик, в центре, которого располагается яркая детская площадка. Куда ни кинь взгляд из окна гостиной: ухоженные засаженные крупными цветами клумбы. Голубые шары фонари зажигаются приглушенным светом, едва лишь сумерки заполоняют своей тёмной вуалью город.

   Она прекрасно видит в темноте. Янтарные глаза, такие же, как у родного брата демона ещё одно преимущество, отличие от человека.

   Гордая, с идеальной королевской осанкой Диана не торопливо шла, звонко цокая каблуками по плиточному тротуару. Пара подростков сидела на деревянной, растрескавшейся от сырости и ветра скамейке. Девочка в джинсах и майке на тонких бретельках, держала на коленях болонку.

   Проходя мимо них, Диана слегка открыла ментальную преграду заслонку, выпуская свою сущность, спрятанную глубоко внутри на желанную волю. Сразу ощутила, прилив сил, молодая энергия будоражила кожу, словно вздохнув, девушка набрала в лёгкие живительного воздуха. Ночь. Эмоции. Чувства. Богатый коктейль. Пиршественный стол. Выбирай, не хочу.

  Она шла, невидимый глазу ветер, присущий её силе щекотал кожу. При приближении Дианы, болонка тихо тявкнула, прижала уши к голове и, поджав хвост, заскулила. Затем, стала царапаться, пытаясь выбраться из рук обеспокоенной хозяйки. И вскоре собаке удалось вырваться, но псина, прыгая на землю с хозяйских колен, обмочилась, и струйка жёлтой мочи попала на штаны паренька.

  – Дашка, что с псиной? Она сбрендила!

  – Анфиса не псина, – ответила Дашка. – Ты чего это вдруг,– обратилась к стремительно укрывающейся под скамейкой болонке.

  – К чёрту псину! Она мне штаны обосцала, гадина!

  – Ах, так!– возмутилась девочка.– Раз она гадина, то всё, сиди кукуй в одиночестве. Я с хамом разговаривать не хочу.

   Дашка поднялась и достала из под скамьи дрожащую, пытающуюся схватить хозяйку за палец собаку, затем быстро взяла её на руки и ушла. Заставив паренька сплюнуть на тротуар и выругаться трехэтажным, забористым матом.

   Находящаяся в паре метров от парочки Клементьева отлично слышала их разговор. Она улыбалась, наслаждаясь произведённым эффектом. Стоило лишь захотеть, и Диана сделала бы так, что подростковая ссора закончилась бы ожесточённой дракой. Но, этот мир налагал правила. У всего была своя цена. А она ещё не обрела полную силу.

   Диана давным-давно решила, что сделает всё возможное и невозможное, из кожи вылезет и пойдёт на что угодно, чтобы обрести единство. Наконец-то стать настоящим демоном. Мечта всей её сознательной жизни. Покончить раз и навсегда с полукровкой.

   Серая тротуарная плитка закончилась прямо напротив порога её подъезда. Синяя дверь в темноте, казалась чёрной. Набрав код, Диана зашла в дом. Жёлтая лампочка-кнопка возле двери лифта горела, сообщая, что лифт занят. Постоянно дежурящий по вечерам консьерж куда-то исчез. Его просиженный стул одиноко стоял возле подоконника.

  Сняв туфли, девушка побежала по лестнице. Летя, чувствую свободу и разгорающийся в груди азарт, вызываемый скоростным бегом. Этаж за этажом, а она как птица, распустившая крылья.

  Серые однообразные ступеньки. Жёлтые потолочные лампы, растворяли тени в углах лестничных площадок. Быстрый бег сливался в пятно и лишь воздух вибрировал вслед, раззадоривая Диану.

   Резкое торможение за пару ступеней до своей лестничной площадки. Его присутствие. От силы брата покалывало кожу, и волосы на затылке зашевелились. Диана улыбнулась и сделала шаг, убирая в сторону волосы, которые от резкой остановки закрыли лицо. Дунула, сметая прядь волос, прилипшую к кончику носа. И наблюдала, как невидимая человеческим глазам тень возле подоконника замерла. Медленно обретая очертания человеческой фигуры.

   Дамиан. Её брат стоял возле окна: в привычном для неё, своём любимом цвете одежды. В чёрном. Кожаные брюки, высокие сапоги. Тонкая водолазка угадывалась под распахнутым плащом. Одна рука, словно что-то пряча, скрывается за спиной. Чтож, Дамиан как всегда в своём репертуаре. Только клинка за спиной не хватало для пущего эффекта устрашения. Но, безоружным он не был, так казалось только с виду, да и то обывателю или тому, кто не разу не имел с Дамианом дела.

   Где-то среди вещей брат спрятал гарроту, да и парочка метательных звёздочек всегда при себе имелась. А, вот пистолета на удивление Дианы не было. Запах пороха она бы ощутила сразу же.

  – Как успехи, сестрица?– спросил он, расплываясь в улыбке. Глаза лучились. Такая неприкрытая искренность ввела бы в заблуждение кого угодно, но она к его играм привыкла. Для неё он не прятался. И здесь и сейчас находился в своём истинном обличье. Длинные волосы цветом неотличимые от расплавленного серебра. Мерцающая кожа. А глаза пылающий янтарь. Их общая черта.

   Как бы брат не играл, но его хорошее настроение подкупало. Да, так и есть, это она поняла по глазам, по улыбке, которая если бы пришёл по делу, исчезла бы сразу же после появления, а так он чуть ли не смеялся. Вытянул руку из-за спины. В ладони была зажата газета. Хм. Значит, пришёл похвастаться. Чтож, как всегда

  – И тебе добрый вечер братик. Решил проведать?

  – Соскучился. Пригласишь?

  – Мог бы давно зайти. У тебя ключ есть.

  – С этого окна изумительный вид. Пока тебя ожидал, насмотрелся. Столько жизни. Столько молодых, невинных. Бери не хочу, – Глядя ей в глаза, произнёс Дамиан.

  – Рада, что понравилось. Не переутомился ждать то? И, да самый главный вопрос: за чем пожаловал?

  Он хмыкнул и снова расплылся в самой доброжелательной из всего имеющегося профессионального арсенала обаяшки – парня улыбке, затем пожал плечами, и произнёс:

  -Сделаешь мне кофе. Чёрный и крепкий, тогда расскажу.

  Она кивнула в ответ, а затем неожиданно для себя рассмеялась.

  – Заходи Дамиан. Будет тебе кофе. Сам знаешь перед твоим обаянием, даже я не могу устоять.

  Глава 8

   В квартире Дианы пять комнат. Самая тёмная комната переделана под кабинет. Одна служит тренажёрным залом. А, в кладовке вместо соленьев и маринадов – её и братова оружейная. Сейф за абстрактной картиной прямо в прихожей. На самом видном месте, наложены чары– эффект отвода глаз.

  Кремовая напольная плитка начинается в коридоре, а дальше на кухне ложиться в сложный цветочный узор. Не зря же Диана прибегала к услугам женщины дизайнера. Хотя, всё равно получила интерьер бесплатно. Брат с дизайнером спал. А, Дамиан мог запудрить мозги кому угодно. Соблазнить женщину пусть и незнакомую ему тоже труда не составляло. А с дизайнером даже вышла интересная история. И они не раз вспоминали её долгими зимними вечерами.

  Жёлтая, просторная кухня. Полупрозрачные шторы яркого лимонного цвета спущены до пола, скрывая требующие полива экзотические цветы. А, широкая настенная плитка с цитрусовыми в центре: яркая и современная.

  -Подождёшь в зале?– спрашивает Диана у брата замершего в раздумьях на пороге кухни.

  – Куда ж деваться. Твоя жуткая кухня меня бесит. Слишком яркая, помпезная – честно, отвечает Дамиан.

  Наливая в кофеварку воды из под крана. Диана обдумывала свои слова, чтобы не злить понапрасну брата, а ещё о чём лучше умолчать.

   Чашки синие однотонные, братья близнецы из комплекта с тарелками, подаренные кем-то давно забытым. Кофе себе и брату. Сахар не нужен.

   Вскоре кофе был готов и дурманящий враз поднимающий настроение запах разлился по кухне, запах и вкус стоящий вложенных денег.

  Она и Дамиан. Слишком разные. Порой, едва выносящие друг-друга. Но, оба обожали качественный кофе.

  -Рассказывай,– сказала Диана, входя в гостиную и протягивая брату кружку.

   Дамиан удобно устроился на диване. Сидел, заложив ногу за ногу и прислонившись спиной к мягкой диванной спинке.

  Гостиная – единственная комната в квартире, кроме оружейной, которая Дамиану была по-нраву, пусть он и не признавался в этом сестре.

  – Смотри сама,– ответил Дамиан, показывая на газету, лежащую рядом с ним на диване.

  Заголовок с портретом Даши Аркадьевой занимал всю первую полосу. Загадочное самоубийство единственной дочери влиятельного банкира, поставило следственную бригаду в тупик.

  Бегло прочитала Диана. « А братец-то исполнительный. Жёсткий и деловой. Все строго по плану. Четко и быстро. А что тянуть. Не то, что я. Но, ему то легче. Он чистокровный демон. А я полукровка».

  – Что хмуришься? Не рада за брата?

  – Рада, даже не сомневайся.– Просто вспомнила кое-что...

   Дамиан сбросил плащ с плеч, и сидел, рассматривая сестру в упор. Затем сказал:

  – Хочу тебя порадовать. Скоро у короля торжественное мероприятие. Очередной выбор фаворитки. Думаю, у тебя есть шанс, если ты преподнесёшь хороший подарок,– намекнул на гитариста Дамиан.

  Да уж. Новость обрадовала и одновременно встревожила Диану.

  -Я работаю над этим,– ответила девушка.

  – А чего ты так тянешь. В постели хорош?– спросил, всё так же улыбаясь Дамиан.

  « Издевается»?

  -Всё гораздо серьёзнее. Он могущественнее, чем казался на первый взгляд..

  – И что с того?

  – У него природная защита. Я не могу её так просто сломать.

  – Ха!– насмешила. И это говорит мне великая и неподражаемая соблазнительница Диана. Ты что дура так облажаться? Ты тянешь время, которого нет. Я знаю кто он. И если знаю я, то и светлые скоро узнают. Это всего лишь вопрос времени. Между прочим, – произнес, немного успокоившись Дамиан,– Тебе прекрасно известно, что тьма оставляет след. Его не скрыть. Делай, что хочешь сестра. Но, чтобы к понедельнику он был твой со всеми потрохами!– резко бросил Дамиан и, поднявшись с дивана, исчез. Злой и недовольный.

   В комнате похолодало. Кофе превратился в коричневый лёд. Даже приятный кофейный запах исчез, стёртый, морозной стужей ярости Дамиана.

  « Вот дерьмо! Попала»!– выругалась Диана, топнув ногой.

  – А мать твою! К чёрту всё!– крикнула, потому что только сейчас по-настоящему осознала, во что ввязалась и все последствия игры, которая началась.

  Электрическая лампочка замигала. Резко, сама по себе открылась балконная дверь. Диана была зла на себя, но на брата она злилась вдвойне Потому, что он мог сказать сразу, сказать ей, а не тянуть, наблюдать и проверять её неравное ему мастерство. И всё же больше всего бесило собственная оплошность. Нельзя. Ни в коем случае нельзя было говорить ему , даже намекать непростительно на проблемы возникшие у неё впервые в жизни. Брат истинный демон. Бесчувственный, тёмный, и ждать от него совета, помощи в делах такого рода, непростительная глупость.

   На душе было погано, и яркость кухни мозолила глаза, раздражала и, подойдя к мойке, Диана как никогда понимала брата. Протянув руку, открыла створку стеклянного шкафчика. Внутри у самой стены за горкой посуды притаился спрятанный коньяк. Достала, сняла крышку и стала пить прямо из горлышка. Как жаждущая лишь одного: всё прекратить и забыться хотя бы на время.

   Глоток, затем ещё один, почти пол бутылки выпито. Полегчало. Тепло, поначалу обжёгши гортань, пронзило желудок и растеклось бархатной лаской, пронизывая каждую клеточку тела насквозь. Блаженство. Голова ощущалась, уносящимся в бесконечность лёгким воздушным шаром. Спокойствие и на душе хорошо.

  Покинув кухню, Диана через коридор направилась в спальню. До кровати не добралась, ноги не держали, став ватными и негнущимися в суставах, поэтому девушка рухнула на серый, как мышиная шерсть ковер. Веки слипались, и сон затягивал в чернильно-чёрное беспамятство.

  Ровно в час ночи дворовые фонари отключились.

   Глава 9

   В квартире Кирилла разгром. Даже сквозь кеды ощущается шероховатость песка под ногами. Каждый шаг отзывается лёгким шорохом-скрипом. Слишком много песка. Так непривычно. Что-то случилось? Но, тишина оповещала: что бы не произошло, уже позади. Парень надеялся, что если что-то серьезное, то его бы оповестили.

   Запах сигарет едва ощутим, но усиливается, доносясь из-под неплотно-закрытых дверей гостиной. «Интересно сколько народу побывало в квартире?», – подумал Кирилл, заходя на кухню. Серебристая металлическая раковина доверху забита грязной посудой. «И для чего куплена посудомоечная машина? Интересный вопрос». Кран не закрыт, в раковину медленно капая, стекает по капле вода.

  Такое чувство, что в квартире побывал ураган. Так это было не привычно. Наверное, отец в не себя. Лютует. Раз всё брошено, как попадя.

   Вспомнил, что видел, в спешке оставленные кожаные тапки отца в коридоре. Значит: его нет в квартире. И всё же присутствие отца Кирилл странным образом чувствовал в самом воздухе, словно энергетика отца заполняла собой все, где ступала его нога, и так было всегда, сколько парень себя помнил.

  Он подошёл к окну, отодвинул в сторонку лёгкую бежевую штору. Открыл фрамугу. Вечерний ветер освежил лицо.

   Душ подождёт, сначала ему надо было узнать дома ли мать.

  Спальня в самом конце коридора, за поворотом, словно отшиб, местечко, выбранное для кладовки. Бывшая игровая комната. Затем временно переделанная под библиотеку, а после того как мать постарела , то превратилась в отдельную спальню.

   Когда отцовская любовь, начавшаяся со школьных лет к красивой, скромной девчонке, сидевшей на первой парте, исчезла? Когда всё рухнуло и пошло не так? В тот момент, когда мать постарела. Когда седина прочертила в её волосах серебристые пряди? Кто знает, но такое предательство, особенно от отца, он Кирилл не был в силах простить.

  Но, судя по всему отцу, было наплевать.

   -Мама ты спишь? – тихо спросил Кирилл, открывая узкую дверь и сразу же подходя к кровати. Запах лекарств, валерьянки, нашатыря и чего-то ещё. Словно попал в больницу.

   Её койка такая неудобная, узкая и поставлена вдоль стены, так далеко от окна. Чтож на то воля отца. А, она как всегда молчала.

  Капельница вставлена в вену. Медленно просачивается питательный поддерживающий сердце раствор. Её лицо такое бледное. Хрупкое. Сжал пальцы в кулак, потому что не мог видеть её в таком состоянии. Отошёл в сторону. В самом конце узкой прямоугольной комнаты ветер развевает жёлтые шторы. Надо бы закрыть окно. Северная сторона. Ещё просквозит ненароком. На пути в ряд идущие до самого потолка полки с книгами. Пыльные громоздятся, угрожая вот-вот нечаянно рухнуть. «Нет, эта комната не для неё. Слишком маленькая мужская и неуютная». В комнате чувствовалось недовольство отца. Даже злоба. Иначе как можно было объяснить, что он переселил её сюда?

  Только жёлтые шторы слегка освежали интерьер. Словно издёвка о прежней красочной жизни. Угнетающие серые стены. Скрипучий требующий покраски лаком и чистки воском паркет. Высокий потолок и единственная кровать. Даже зеркала и шкафа нет. Спартанская обстановка, что ещё скажешь. И как его мать может всё это терпеть? Это возмущало Кирилла до глубины души. Но приходилось смириться, лишь изредка высказывать отцу всё что накопилось. Терпение, выработанное у него с годами тренировок, переросло в упорство, с которым парень искал выход из отчаянного положения.

   Закрыв окно, вновь подошёл к кровати. Мать скрывалась под одеялом, точно маленькая девочка, таким хрупким стало её измождённое тело. Только седина, проступающая в чёрных волосах, да морщинки в уголках губ и глаз, а так же хмурые складки, прорезавшие переносицу, выдавали её возраст. И всё же для него она всегда будет молодой, красивой. Когда любишь то , годы только украшают.

  Кирилл наклонился, поцеловал в щёку мать. «Какой же я дурак. Надо было всё равно остаться. Ну не выгнал же он меня, только на словах же грозился». Хотя, Кирилл признавал, что в ярости отец выгнал бы и подзатыльника дал. «И что я медлю. Давно пора дать отпор». Вёл мысленную беседу Кирилл, разговаривая сам с собой. « Пойду спать. Давно пора быть в постели, завтра то к первой паре, значит рано вставать. Так, поставить будильник».

  Час ночи перемахнула настенная стенка часов, когда парень погрузился в тревожный сон.

   Глава 10

   Смутные тени едва различимы, он бежит, но ноги, словно чужие и бег превращается в пародию. Медленно, так медленно тянется время, бег – пустое топтание на месте и боязно оглянуться, но всё же Кирилл не сдается. Стук, стук колотиться сердце. Присутствие чего-то зловещего, приближающего с каждым пропущенным ударом сердца. И вот становиться невыносимо, он оглядывается, различая приглушённые звуки, леденящего душу шёпота. Темнота накрывает собой, чернильным коконом стужи и непереносимого беспросветного мрака. Он не видит, буквально ослеп, но нечто всё же настигло его. Ледяное дыхание касается мочки уха, и Кирилл различает слова: скоро, очень скоро ты будешь нашим гитарист...

  « Странный кошмар. К чему бы? Психолог сказал бы, что о чём-то переживаю. К чёрту психолога».

  Будильник звенит, резкий звук, словно барабанная дробь по ушам. Усталость, словно и не ложился, а надо вставать. Но ведь к парачасовому сну ему не привыкать, может всё дело в изматывающим и слишком реалистичном кошмаре?

   Махровая синяя простынь отброшена в угол кровати, Кирилл в чёрных боксёрских трусах, не найдя тапки, босиком направляется в ванную комнату.

   Холодный душ, бодрит, освежая разгорячённое тело и проясняя тягучие мысли. «Треньк». Внезапный звук и потолочная лампочка в ванной и у зеркала замерцала. Резко потеплело, клубы пара накрыли зеркало белесой вуалью, а воздух запах лимоном. Парень зажмурился. Повертел шеей. Снова открыл глаза. « Нет, это мне чудится» Подумал, заматывая вокруг бедёр полотенце, и вышел из душевой кабинки, не веря глазам своим.

  Возле двери стояла Диана. В одном чёрном полупрозрачном, слишком откровенном белье. Красная помада, очертила контуры пухлых губ, волосы распущены, струятся по плечам белоснежным водопадом. Идеальная фигура.

  – Что за? – Не успел спросить Кирилл. Наблюдая, не имея сил на то, чтобы отвернуться. Лёгкое движенье и руки девушки за спиной ,и вот застёжка бюстгальтера расстегнута. Округлая маленькая грудь. Розовые соски, цветом соперничают с нежной распустившейся розой. Неожиданно Диана отворачивается, наклоняется, привлекая внимание паренька к длинным ногам и женственной, подтянутой попке. Кружевные слипы, на бёдрах, выделялись ярким провокационным пятном. Он сглотнул, резко вздыхая, а она распрямилась и вновь повернулась к нему лицом, чтобы обжечь янтарным взглядом.

   Кирилл вздрогнул, затем облизнул пересохшие губы. Диана, грациозно сделала шаг вперёд. «О, чёрт», чувствуя сильное возбуждение, подумал Кирилл. «Это всё сон»

   Медовая сладость смела запах лимона. Сердце парня дрогнуло, пропуская удар. Закрыл глаза. Вновь. Открыл. Эротическая грёза перевозбудившегося мозга не исчезла. Он выдохнул сквозь зубы и вцепился в рукомойник.

   Её лицо так близко в сантиметре от поцелуя. Стало жарко, полотенце стало тесным. Тело реагировало. Хотелось прикоснуться к её гладкой, нежной, удивительно нежной коже. Впиться поцелуем в её яркие притягивающие магнитом губы, прижать к стене и сделать своей. Быстро и чем быстрее, тем лучше. Желание туманило разум, превратив его в неопытного мальчишку. Не сразу различил слова в её чувственном шёпоте:

  – До встречи гитарист...

  «Нет, это мне сниться».

  – Что?– хрипло переспросил он.

  – Кирилл ты застрял там что ли?– рявкнул, проснувшийся и успевший подойти к двери ванной комнаты его отец.

  – Иду,– ответил Кирилл. Тряхнул головой. Наваждение исчезло.

  «Схожу с ума. Едет крыша. Кирдык, давно секса не было, вот в чём дело»– заключил парень и вышел в коридор.

  Как всегда хмурый, не в духе с утра его отец сразу же зашёл в ванную и даже не ответил на вежливое сыновье приветствие.

  Глава 11

   Диана пришла в себя. Она лежала на ковре, тупо уставившись в белый потолок. Не было сил. Усталость давила физически. Совершенная проекция отнимала огромное количество энергии. Она выдохлась. Здравая мысль появилась в едва проснувшимся мозгу.

  «Надо поесть. Иначе всё. Собраться, выйти из дома и найти кого-нибудь. Любого. Выпить досуха. И плевать на последствия.»

   Заставляя себя подняться, не обращая внимание на мельтешение чёрных точек периодами застилающими обзор, она надела джинсы и футболку. Чёрную, первую попавшуюся под руку висевшую на спинке стула.

   Зеркало у комода отразило реальную картину. «Плохи дела». Бледное до синевы лицо, синяки, как чернильные пятна под глазами."Без косметики не обойтись. «Никого не заарканить на вид: аля зомби мертвец, плюс привидение». Слишком страшная. Потухший взгляд. Волосы ломкие, точно солома. «Надену шляпу, не так будет заметно»,– подумала девушка, размазывая по лицу, накладывая тональный крем." Быстрее торопись",– подталкивала себя Диана. «Отключусь и тогда пиши пропало. И почему моя демонская сущность не спрашивая разрешения выкидывает вот такие фортеля когда я сплю? Но, всё ничего, справлюсь, главное цель».

  Она вышла из дома. Даже дверь не захлопнув. Голова закружилась. Поэтому, вместо привычного бега считая ступеньки, вниз доставил спасительный лифт.

   Покидая подъезд, закрываясь скрипнула, девушке вслед, тяжёлая металлическая дверь.

  Диана осмотрелась. Принюхалась. Вновь почувствовала головокружение. Зрение то пропадало, то возвращалось. Сжала пальцы в кулак. Сказав себе: «я смогу, я справлюсь, только не торопись Клементьева. И всё будет.»

   Постояла пару минут, привыкая, адаптируясь и осматривая свои угодья. Способности практически на нуле. Детская площадка. Пуста. «Парк»,– вертелась интуитивная мысль в голове. И делая следующий шаг, она действовала инстинктивно.

  Диана ожидала, что будет, не так людно, но в парке, скорее всего, спасаясь от полуденного зноя, было не протолкнуться. Куда не посмотри: скейтбордисты, велосипедисты и бегуны. Все деревянные лавочки были заняты. Шум, смех, оживлённая болтовня."Хм. Сегодня определённо не мой день". Подумала Диана и вздохнула.

   «Ну же думай» углубилась в парк, туда подальше от солнца, от продуктового киоска, где тень и можно было осмотреться. Она прислонилась спиной к раскидистому узловатому клёну, закрыла глаза, пытаясь сконцентрироваться и прислушаться к собственным ощущением. Диана хотела, чтобы её демоническая сущность подсказала ей, куда идти дальше. Вскоре, стало покалывать кожу ладоней, и девушка облегчённо улыбнулась. Наконец-то! Жертва где-то поблизости!

  Одинокий старик в жёлтом лёгком плаще, сидел на скамейке возле пышных елей, всего в паре метров от её нынешнего расположения. И ей повезло, ели окружали его, делая скамейку малозаметной закрывая с трёх сторон слившимися воедино стволами и многочисленными мохнато-колючими ветвями. Она подкралась незаметно.

  Старик задумчиво рассматривал прорези небесной голубизны из-под закрывающих обзор мохнатых елистых лапок. На его коленях белела раскрытая на середине газета. Голодная сущность демона сразу же, стоило Диане лишь глубоко вдохнуть, как она ощутила медленно бьющийся стариковский пульс. Растекающийся по току крови, наполненной пусть и слабой, но жизненнонеобходимой Диане сейчас конфеткой. Грусть, стариковская усталость чувствовалась на языке, и она сглотнула слюну. Осторожно Диана вышла из-за елей, присела рядом. Затем подвинулась ближе и как бы невзначай дотронулась до стариковской кисти.

  – Девушка что вы делаете?– удивлённо спросил старик, озадаченно вглядываясь в её лицо.

  – Тс, -прижав палец к губам, прошептала Диана, хищно скалясь.

   Диана смотрит в выцветшие, когда-то голубые глаза, старика ощущая его прерывистое дыхание учащённое и сбившееся с ритма сердцебиение.

   Он хотел отнять руку, но не смог. Силы вытекали по капле, рука замлевала и через пару секунд, словно раздумывая, онемела вовсе.

  Питание. Насыщение. Медленно в её теле утихает голод. Через кожу уходит стариковское тепло, прогоняя холод, питая демона внутри её. Сердце старика бьётся всё медленней. Глаза, тускнеют, пока не растекаются белизной, невидящим окаменелым бельмом под навсегда застывшими веками. Судорожное «ох» и всё кончено.

  Ещё пару секунд и вот наконец, Диана обрывает контакт, зная, что прежний румянец вернулся на щёки, а тело восстановило силы. Энергия будоражила её кровь, хотелось плясать и смеяться. Так хорошо было ей снова вернуться к жизни!

  Обернулась она , посмотрела по сторонам. Далёкие скамейки, скрытые за ширмой колючих ветвей, и те, кто обустроился на лучших обзорных местах, продолжали, как ни в чём не бывало смеяться, болтать. Старик умер. Никто не заметил. Ей повезло и сильно повезло в этот раз, потому что все были заняты своими делами. «Жалкие людишки, скорее бы избавиться от позорного ярма, и забыть о собственной поганой смертности, делающей её уязвимой. Скоро. Очень скоро»,– подумала Диана и плавным движением встала со скамьи, и пошла прочь от сидящего, словно заснувшего, но уже навсегда, старика, с каждой секундой убыстряя шаг.

   Она ушла, газета, подхваченная лёгким ветром, слетела с колен старика, падая на утоптанную тропинку с пробивающимися там, сям узловатыми корнями. И если бы кто-нибудь в этот момент проходил мимо, то мог увидеть яркую рекламу: « Памятники на заказ. Индивидуальный подход. Дорого».

   Глава 12

  Пары пролетели мгновенно, словно поначалу растянутое с утра время сжалось в пружину, а затем выстрелило.

   Последняя лекция, спать Романцевичу хотелось нестерпимо, поэтому Кирилл рассеяно слушал бормотание преподавателя. Жужжание монотонных слов, ничего не значило и слилось в непонятную тарабарщину. А в голове, круговертью отпечатков образов только она.

   Обнажённая. Притягательная. Блондинистая, испорченная. Одним словом стерва. А, ведь такие выставляющие себя на показ девушки ему никогда не нравились. И почему тогда ему так трудно выкинуть её из головы?

  Вновь вспомнил Оксану. Поначалу неприступная, даже холодная, но девушка стоила приложенных усилий. Оксана. Сводящая с ума, играющая только по своим правилам бестия, так сильно вдохновляющая ,во всём поддерживающая его." «Оксана. Прости меня», подумал Кирилл и вздохнул." И никто не заменит тебя, единственная. К чёрту всех блондинок и прочих девиц. Моё сердце стучит только для тебя и так будет пока я жив".

  .Кирилл посмотрел в окно. На стекле ползали мелкие жуки. Белый подоконник, и раму местами покрывали трещины. Краска облупилась, взбугриваясь уродливыми волдырями, требуя зачистить и обновить.

  Лето, жара. В кабинете душно. Майка прилипла к его телу. Раскрытые настежь фрамуги не приносят облегчения. Сюда бы кондишин, даже дешёвенький вентилятор улучшил бы положение. И остаётся лишь грезить о порывистом, пусть и жарком, но ветре.

   О пляже с прохладной озёрной гладью, в которую так здорово, бултыхнуться с разбегу". На волю",– просит душа. Но, осталось недолго, до мучительно желанной свободы остались минуты, когда с последним трезвоном звонка .

  -Романцевич, ты спишь? Ты хоть слушаешь, что я говорю?– спросил преподаватель, направляясь к среднему ряду. Затем, целенаправленно мелкими шажками, всё же приблизился к парте Романцевича, заставив паренька сжать губы. «Старый дотошный препод. Опять прилип, словно банный лист к жопе. Ну, что ему опять от меня надо»? Подумал про себя Кирилл и ответил:

  – Нет, я не сплю. Вам показалось.

  – Мне никогда не кажется, запомни на будущее Романцевич, -хмыкнул преподаватель, затем, расплываясь в улыбке пираньи, елейным голосом произнёс: Завтра с утра доклад по всей сегодняшней теме, усёк?

  Парень мысленно досчитал до ста, затем сделал глубокий вдох, заставляя себя просто кивнуть, но промолчать. А так хотелось высказать накипевшее. «Зачёт я сдал блестяще, но этого мало такому жополизу папаши, как ты старый плешивый пень. За щедрое подношение можно гнобить до изнеможения! Да»?

   -Эй, ты в порядке?– участливо спросил кучерявый Иван Смирнов сидевший за партой позади и ходивший с Кириллом в одну секцию, видя, как побледнел Романцевич.