Текст книги "Осколки ледяной брони (СИ)"

Автор книги: Ирэн Блейк

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 12 страниц)

   Итак, первое, что осознал Романцевич, было, что обстановочка в клубе слегка поменялась. Да и музыка изменилась. Сам стиль заведения. Попса. Стриптиз. Откуда такие новшества? Только игровых автоматов не хватало. Как в воду канули былые времена. Почему? Что случилось?

   За стойкой стоял человек незнакомый. В белой рубашке с бабочкой, он усердно протирал стаканы. Интересно, почему Олега нет на месте? У него ведь сменщика не было.

   Какая грёбаная причина побудила его бросить своё детище? Кирилл осматривался, всё больше недоумевая.

  Всё же в клубе людей было много. В основном мужики за сорок. Они откровенно пялились на полураздетых певиц певших и чувственно танцующих на сцене. Красные платье, чёрные чулки. Все в голове не укладывалось, Как будто Кирилл снова очутился во сне. «Неон» превратился отбросы. Уж лучше бы вообще не просыпаться. Внутри гитариста распирало от злости. Чтож, что бы там не задумал Дамиан, даже жалко не будет.

  – Приготовься, – точно зная его мысли, шепнул блондинистый демон. А потом как сигнал дам, просто делай то, чему я тебя научил. Пой, что хочешь, главное займи все их мысли, а я пройдусь, соберу капельку жизненной силы. – Кирилл кивнул. Амбициозный, всегда деловой Дамиан внушал если не симпатию, то уважение. Он никогда не отлынивал от дела. Не давал отлынивать и ему когда чему-либо учил. Сделав собственные выводы, Кирилл знал что власть и сила демона, занявшего очень высокое положение, основывалась не на пустом месте.

  Стремительно пробираясь через толпу, Дамиан вместе с Кириллом приблизился к сцене. Недовольные вмешательством и оторванные от зрелища мужчины, расталкиваемые по пути идущими, ругались сквозь зубы. Но, даже те, кто сверлил недобрыми взглядами спину, да же те, кто действительно кипел, посмотрев на блондина, не решались, выразить гнев в действии.

  Дамиан глядя на лица людей, про себя усмехнулся. А Кирилл понял, что не только на него Дамиан так пугающе действует. На всех присутствующих до единого. Видимо, такова суть его силы. Но вот только единственный кто мог отогнать оцепенение, был он сам Кирилл. Но люди оставались беззащитными.

  Внезапно Дамиан что-то тихо сказал. Резко отрывисто, точно нагрянувший порыв ветра. Свет замигал и вырубился в один миг. Музыка затихла. Воздух словно стал ватным. Густым жарким, каким-то плотным. В воздухе был странный запах, точно проводка перегорела, и расплавилось стекло, вот этот запах и стоял в ноздрях точно назойливая муха. Это был знак. Кирилл принялся за дело.

  Когда свет снова включился. Люди казалось, точно заснули. Они, рассеянно моргали глазами, прогоняя внезапную дремоту. Не сразу они заметили, что на сцене вместо певиц чужак с гитарой. Кто-то пьяно запинающимся голосом забурчал:

  -Э, мужик ты откуда взялся?

   Кирилл улыбнулся. Как ни крути, а заниматься любимыми делом ему нравилось всегда. Он прикоснулся к грифу гитары, пальцами ласково перебрал струны. Аккорд и он запел. Медленно чувственно, сама собой в голове рождалась песня, слова сливались с музыкой и ладони, вновь объял жар, током растёкшийся по пальцам едва видимым глазу голубым огнем. На его глазах, по его воле творилось колдовство.

  Тишина – и в сонной дреме не спеша

  Вершится бури таинство

  Высоко, будто бы в вершину неба упирается шпиль потерянного храма

  Собора тёмного, забытого, где обветшало всё давно

  Лишь пыль да тлён колышет ветер на алтаре

  Пробиваясь с обрывком солнечного света, в разбитое окно

  А в вышине неторопливо обрывки чёрного разрозненного дыма облаков сливаются в одно.

  Он пел. Люди застыли, ловя каждое его слово, покачиваясь с открытым ртом, неотвратимо, погружаясь в транс.

  Дамиан вдохнул с облегчением. В парне он не сомневался, но видеть гитариста в деле, что сказать – это было великолепно. Уроки пошли пареньку на пользу. Делай, что говорят и тогда всё будет тип-топ. А там.

  Дамиан достал из потайного кармана флакон. Маленькая изящная вещица блестела напылёнными алмазной пыльцой гранями. Он откупорил пробку, медленно с ленивой грацией хищника направляясь к людям , вглядываясь в их лица, затем точным движением подносил открытый флакон к их ноздрям. Дамиан ловил их дыхание, отбирая частичку человеческой жизненной силы.

   Кирилл всё ещё пел. Его музыка не оставляла равнодушным. Даже демону было не по себе. Обретший силу гитарист прекрасно видел, что делает Дамиан. Слова словами, а когда происходит всё в реале, воспринимаешь по-другому. И как бы он себя не убеждал, что идёт по пути своей природы, что он демон и если он хочет выжить, то таков его удел и судьба. На сердце было тяжело.

  Всё же сердце Кирилла не могло смириться. Оно млело в груди, сжималось, словно чувствуя: так быть не должно. Происходящее неправильно. Кирилл пел и заставлял себя смотреть. Дамиан со своим флаконом уже практически обошёл весь зал.

  Диана сама добровольно рассказала ей всё. Серафима торжествующе улыбнулась. Теперь у неё есть козыри. Есть то, что ни в какую не хотел открывать Азарус.

   Серафима ласково улыбнулась и Диана облегчённо вздохнула. Ну, вот и всё. Светлая жрица получила то, что хотела. Есть ли надежда обрести её милость? А Серафима враз перестал улыбаться и с каменным надменным лицом, внезапно сказала:

  -Глупая демоница. Помнишь, скольких ты убила. И по пальцам не пересчитать, темных, светлых, простых людей, ни в чём не повинных. Ты серьёзно надеялась на мою милость? – Глупая,– повысила голос Серафима. – Смерть для тебя – это слишком легко. В темницу её. Теперь милая, твоя оставшаяся жизнь будет мучительной пыткой.

  – Нет!– в отчаянии закричала Диана. – Ты же обещала!– чувствуя, что враз снова сломлена и что от боли задыхается.

  – Когда демоница?– смеясь, ответила жрица.– Я не обещала тебе ничего конкретного. Ты рассказала всё добровольно и не торговалась. Глупая, так легко согласилась. Я честно сказать, ожидала от тебя большего.

   Смех Серафимы звенел в ушах Дианы, точно осколки стекла. Осколки её надежд. Идиотка, слепая и глупая идиотка. Как ты могла положиться на них. Довериться им.

  Диана завыла, раненым зверем, попавшим в капкан.

  -Нет!– Вы ублюдочные твари. Вы ничем не лучше тёмных. Как я могла хоть на миг подумать иначе!– кричала Клементьева, надрывая горло. Кричала громко отчаянно зло. Её крик потонул в стенах. Его никто не услышал кроме Серафимы. Она покрутила пальцем в воздухе, против часовой стрелки и Диана заткнулась, упала на пол, потому что её тело свело узлами боли. Тело больше её не слушалось.

  – Молись глупышка, молись, чтобы твоя смерть пришла быстро. – Стража!– властно позвала Серафима– тот час из арки вышли высокие в латах и броне мужчины и, схватив под ручки обессиленную Диану, точно куль с мукой, потащили по коридору в темницу.

  Собрав столько жизненной силы, сколько в себя вмещал флакон, Дамиан махнул рукой и Кирилл прекратил играть. Свет опять замигал и через пару секунд зажёгся. Люди медленно, словно не хотя стали приходить в себя.

  Кирилл спрыгнул со сцены, оставив чужую (одолженную в замершем на сцене ансамбле) гитару лежать на полу, затем повернулся к Дамиану, чтобы уйти вместе с ним. Хотелось покинуть этот ставшим не родным клуб как можно быстрее.

   Лёгкий звон в ушах отвлёк короля от задумчивого созерцания своих возлюбленных. Кристана, он любовался её утонченным лицом. Она фаворитка, пока лучшей ей он не нашёл. Звон в ушах усиливался. Азарус взмахнул рукой, рисуя в воздухе символ. Звезду, обведенную в круг.

  Огромное настенное зеркало, словно только этого и ждало. Оно разошлось, разрезая зеркальную до сей поры серебристую поверхность надвое, превращаясь в дверь. Дверь распахнулась и выпихнула в королевскую галерею довольного Дамиана и не успевшего придти в себя Кирилла. «Что с гитаристом?» спрашивали у демона глаза короля. « Устал», мысленно отвечал Дамиан.

  -Принёс?– всё же озвучил вопрос Азарус. Вновь глядя на фаворитку. Белое полупрозрачное неглиже едва прикрывает бёдра. Серебристый хвост, точно ледяной застыл на снежном постаменте, напоминавшем айсберг. Когда девушка хотела избавиться от хвоста, то её чешуя осыпалась, превращаясь в зелёные блёстки, а хвост превращался в длинные стройные ножки. Очень красивые ножки, как и сама Кристана – одно загляденье. Азарус уже предвкушал об её пробуждении.

  -Как и договаривались, – ответил, Дамиан. Он осмотрелся. Мастерская короля и все заколдованные статуи навевали на него жуть. Безмолвные, неживые фигуры. Что он в них нашел? Но, каждому своя придурь. Но, очень дорогая придурь Азаруса, похоже, не знала границ. Фигур становилось всё больше. Со всеми он частенько играл как мальчишка. А он Дамиан только и бегал, что на его посылках. Работал, корпел, планировал, думал, как избежать столкновения со светлыми, но свою работу делал. С этим фактом приходилось мириться.

   Азарус протянул руку, и по воздуху флакон переместился из рук Дамиана в королевскую ладонь. Король зажал флакон в пальцах, явно довольный повертел, любуясь, наблюдая, как все оттенки радуги переливаются и играют светом в фиолетовом флаконе. Повертел, неожиданно вспомнив Диану. Сестру полукровку Клементьева. Ей он то же когда-то давно вручил такой же флакон, и заслуженно.

  Тогда ещё она была маленькой девочкой с янтарными глазами. Но, уже слишком амбициозная, сильная и настойчивая, стремилась любой ценой выжить. Влиться в его доверие, чтобы остаться. Он таких любил. Дерзких. Поэтому, принял, позволив развиваться дальше, оставаясь здесь. Только одно в ту пору не давало покоя ему как сделать её полноценной. Как ни прискорбно было признавать собственную слабость, но это было ему не по силам. А слабость плохая черта, не королевская и он скрывал своё несовершенство.

   Тёмный лже-правитель зеркал не всесилен. А во многом даже бессильный. Но ничего, главное ничем себя не выдать. Главное, что есть та, что когда нужно, то делиться своей силой. Всё остальное поправимо.

  Подобные мысли всегда приводили Азаруса в дурное расположение духа, поэтому он вновь посмотрел на фаворитку, покрутил флакон в пальцах и мысленно сказал Дамиану удаляться, забрав с собой Кирилла. Награду верноподданный получит позже.

  Дамиан легонько наклонил голову и, схватив гитариста за предплечье, поспешил к зеркалу.

  Они исчезли, а Король выпустил из флакона капельку собранной жизни, наблюдая, как морская фаворитка оживает. Открывает полуночные глаза, такие синие и тёмные, как морские глубины и рассеяно, после долгого сна смотрит на него. Медленно, но узнавая. Страх быстро исказил её красивое нежное лицо. Король наблюдал, предвкушающая улыбка, расползалась на его лице. Глаза недобро заблестели. Страх в любом виде для демона очень вкусное чувство. А страх перед ним в постели, для Азаруса как пряность, вообще надолго насытит его.

   Темница сырая, земляной пол порос мохом. Слизким и влажным. Её тощие руки запутались в паутине, свисающей с потолка, освобождая волосы и без того свалявшиеся и грязные.

  Воды. Её так сильно хочется пить, невыносимо хочется пить. Жажда не позволяет Диане забыться. А в мыслях вновь и вновь появляется картина, как её безжалостно втолкнули в темницу, как пинком, точно чумную псину отбросили к стене и с лязгом захлопнули решетку.

  Сумеречный свет едва освещал её каменную клетку. Диана зажмурилась. Уютного местечка здесь не было. Негде было пристроиться и прилечь, а в углу не единожды она видела блестящие пуговки глаз, точно крысы.

  Так она и сидела, возле стены, в свете просачивающимся сквозь прутья решётки, прижав колени к лицу. Закрыла глаза, чувствовала, как бросает в пот. Как ломит затылок и стучит в висках. Бредовые мысли приходили ей в голову. Отчаяние топило её. Хотелось кричать до хрипоты, хотелось лишь одного умереть. И длились и длились часы её невыносимого одиночества. Вскоре Диана погрузилась в забытьё.

  Потолок низкий надвигался, грозя раздавить и стены тоже давили. Диана очнулась, испуганно озираясь по сторонам, прислушиваясь. Всё тихо. Это просто безумие. Очередной приступ панического безумия. Отчаяние. Захлестнуло волной. Она легла на пол. Было жарко. Так жарко. Кажется, у неё лихорадка.

  «Как ты мог бросить меня вот так Дамиан. Как? Ублюдок, словно и не кровный брат. А сколько я помогала ему. Я же любила его.» подумала Диана и всхлипнула.

  И всё же не верилось, но факт есть факт. Она помнила его бесстрастное породистое лицо. Его пустое лицо не выражало тогда ничего. Предатель, предатель, трус, и предатель. Но, как бы она сама поступила на его месте. Ты жалкая человечиха Жалкая человечиха. Вновь всхлипнула и слезы брызнули из глаз. Она зарыдала. Жалость к себе. Жалеть себя Клементьева ненавидела. "Хватит слабачка, хватит лежать. Признайся уже слёзы и жалость к себе не помогут. Но, что тогда?– возразила она своим мыслям. Ведь всё перепробовано. Ведь выхода нет. Я УМРУ ЗДЕСЬ! Я проиграла!

   Злость и обида вылилась в выворачивающие душу на части рыдания. Ты была глупа, слишком горда, слишком самонадеянна. Признавать это было так уничтожительно. Но она стала человеком. И больше не было внутри бесчувственного демона. Демону никогда не приходится ни о чём сожалеть. А ненужные переживания, потоки тупых бесполезных эмоций они к этому не склонны. Быть демоном так просто. Она и была. Словно восполняя утраченные годы, пробудившаяся совесть, её человеческая часть внутри Клементьевой разрывалась на части. Она погрузилась в дрёму, в воспоминания. И вновь она видела себя маленькой девочкой. Та девочка умела различать добро и зло. Та девочка умела сожалеть, и сопереживание было для неё естественно.

   Она помнила и знала что такое Добро. И горько болезненно полакала, так как идеальный мир рушился. Идеальный мир рассыпался на части. Добро ведь не может лгать, не так ли? Не может ведь замучить и пытать до смерти? «Глупая, глупая, всё в этом мире только серое». Думала Клементьева, сжимая руки в кулак, и плакала, плакала, плакала. Потом завыла, бросаясь тигрицей на прутья, тряся решётку. Орала, вымещала свою ярость. Одинокая и брошенная на произвол судьбы. Затем, она в бессилии легла на пол, закрыла лицо руками и отчего-то вспомнила о гитаристе. Хотела бы она испытывать к нему ненависть, очень хотела. Но, ненависти вопреки всему не было. Кирилл оказался очень способным пареньком. И она его просто сильно недооценила.

   О, впереди что-то новенькое. Здесь пока ещё коридор. Застывший воздух с ноткой горечи и лаванды. И идти трудно, точно ноги вязнут в смоле. Обзор сменяется, приближаясь, точно и нереальный, написанный на картинке. Или это он где бы ни находился, сейчас спит и видит абсурдный сон? Всё же, как близко, что кажется, вот-вот можно руками потрогать.

  Всё ближе роскошная, белоснежная обстановка. По углам стоят серебристые кресла с высокой спинкой. Диван, расположен возле точно хрустального стола. Диван мягкий и с виду очень удобный. Явно писк последней моды. Серебристые обои, или неужели драгоценные камни нанесены пыльцой на стену. И это они мерцают в пламене белых свечей. Окна завешаны плотными тяжёлыми серебряными шторами. Комната точно вырвана из покоев снежной королевы.

  Коридор исчез, сузился, толкнув их к единственному зеркалу на стене. Оно большое, увитое цветами и украшено на резьбе спиралевидными сине-зёлёными узорами, плавно переходящими в чёрный цвет рамы. Мерцающее зеркало в мгновение ока засосало их и выплюнуло прямо на белоснежный ковер. В те самые серебристые покои.

   Интересно Дамиан сидит в этом кресле напротив камина и пьёт виски? Вон барная стойка заставлена приличной выпивкой вдоль и поперёк. Демоны не пьянеют? Может поэтому, и мне всегда плохо удавалось надраться вдрызг? Может спросить? Подумал гитарист и поднялся с пола. Ощущая лишь лёгкую головную боль. Желудок больше не буянил, не вызывал позыва блевануть. Глянул на Дамиана и вместо того спросил совсем уже невесть что.

  – А где Диана? – «Черт, наверное, у меня всё же легкое помешательство».

   Блондин удивлённо выгнул бровь. Скинул с плеч свой чёрный кожаный плащ, открывая гардеробную комнату, размерами сравнимую разве что с королевской. Дамиан зашёл внутрь и повесил плащ на одну из свободных вешалок. От огромного количества шмоток, обуви и кажется, там действительно стеллаж со стрелковым и холодным оружием? У Кирилла разбегались глаза.

  – Зачем тебе знать?– внезапно ответил Дамиан.– Заинтересовала? Хочешь получить как награду. Могу устроить?

   Теперь уже настал черёд удивляться Кириллу. Так просто отдавать свою сестру. Родную плоть и кровь. Да, как ни есть бесчувственный демон. Хер поймёшь. А я тоже таким со временем стану?

  – Не надо. Я её не хочу, – ответил гитарист.

  – А что тогда хочешь?– заинтересовано спросил Дамиан, снимая чёрные джинсы и в боксёрских трусах прохаживаясь по гардеробу, выбрал шёлковый серебристый халат.

  – Сейчас спать и поесть не помешало бы,– хмыкнул Кирилл. Досадуя на себя за оплошность, которую допустил.

  – Желание выполнившего задание, закон для меня,– улыбаясь, ответил блондин, запахнул халат и вышел из гардеробной.

   «Серьезно, что ли? По-видимому, да».

   Кирилл остался в гостиной. Дамиан скрылся в арке, дальше виднелся лишь коридор. Кирилл уселся на диван и подумал, что вся эта обстановка на его взгляд не сочетается с демонским миром, что если бы добавить в комнату техники, пусть хоть телевизор, то можно подумать что это квартира. Стильная и современная.

   Кирилл поерзал, устраиваясь на диване поудобнее. Глаза просто слипались. Он ещё раз зевнул, подумал, что неплохо бы пока появиться Дамиан, просто вздремнуть. Вот на пару минут закрою глаза и полегчает.

  Не заметил, как прислонился головой к спинке дивана и заснул.

  Даже во сне Кирилл разозлился и недоумевал, почему ему снится Клементьева?

  Маленькая девочка. Хорошенькая, невинная. И почему она не напоминает ему даже в маленькой степени ту выросшую особу, в которую превратилась. Янтарные глаза блестят от теплоты и нежности, она ласково гладит котёнка, пьющего молоко во дворе в маленьком чайном блюде, как он знал вынесенного девочкой украдкой из кухни, чтобы мама не видела. Неужели она когда-то была такой? Точно обычный человек, умеющий чувствовать.

  Кирилл отчётливо осознает, что всё происходящее сон, но не может проснуться и внезапно сон меняется. Он видит сырую комнату, запах гнили и плесени резко ударяет в нос. Он поворачивается на тихий, горький вздох.

  Жалость скручивает сердце в узел. – Кто здесь?– Тихонько спрашивает. Слабый, едва слышный голос ему отвечает. В голосе такая тоска, такая безнадёжность

  .– Кирилл?

  – Диана?– Он просыпает, понимая, что Диана в беде. Она страдает. Что вообще происходит?

   Он встаёт с дивана. Воздух какой-то светящийся, точно сон плавно перетёк в реальность. Принюхивается, ощущая приятный дразнящий ноздри запах пищи. Кирилл идёт в коридор. Минует арку, там истуканом застыл Дамиан нагружённый серебряным подносом. Закрытые блюда. Фарфоровые чашки. Чайный сервиз и всё для гитариста. Точно воспринял его просьбу буквально. Даже на изящной тарелке лежит огромный кусок торта. Ха, заботливый Дамиан знает, что гитарист падок на сладкое.

  Так, почему Дамиан похож на статую? С трудом гитарист подавил позыв рассмеяться. Почему он застыл. Такой забавный. Не удержался и дотронулся. Дамиан тёплый, но твёрдый и на прикосновение не реагирует. Хлопнула кухонная дверь и воздух, потеплел Мед, и корица повеяли ему на лицо.

   -Романцевич?– томный голос женщины в белом костюме не спрашивал , а утверждал. Откуда она взялась. Она тут наколдовала. Но почему-то прямой опасности Кирилл не чувствовал.

  Красивая и лукавая, глядя ей в глаза, подумал парень, Шатенка под метр семьдесят повадками и походкой напоминала кошку. Она приблизилась. Вот теперь она показалась опасной. Кирилл неосознанно отступил на шаг.

  – Меня зовут Валентина, а ты выше, чем мне про тебя рассказывали,– девица задрала голову, чтобы посмотреть ему в глаза.

  – Ты кто такая? И чего тебе надо?– Нахмурившись, спросил парень.

  – Я светлая жрица. Одна и восьми. А нужен мне именно ты Кирилл. Что, не рад? Хочешь объяснений? По пути всё узнаешь.

  – С какой стати ты взяла что, я вот так пойду за тобой. Тебя я не знаю и не доверяю. Я знаю кто я. И здесь мой дом, – упёрся Кирилл

  – Такой уверенный, да Романцевич? Ты просто глупый, несмышленый парень. А не приходило ли тебе в голову, что тебя всё время водили за нос? А всё ведь дело в твоём даре.

   Он посмотрел ей в глаза. Кто знает, врёт ли она? От происходящей херни он уже уставал. Что всё время не так? Зачем все эти игры. Так у любого снесет крышу. Злость закипала в нём, сейчас он Валентину как следует, потрясет. Словно услышав его мысли, она сказала:

  – Ты сам виноват. Ты слишком доверчивый. А не пробовал усомниться, проверить действительно ли ты Темный. Тебе ведь пришлось столкнуться только с одной стороной, не так ли? Знаешь, тёмные по своей сути, бесчувственные, жесткие. Магия света им не доступна. А ты можешь лечить людей. Ты не такой. Не так ли? В тебе ведь есть чувства?– пытливо вопросила она. – Голос Валентины был мягкий спокойный – и злость Кирилла ушла.

   А к чёрту всё. Опять из огня да в полымя. Инстинкт подсказывал копнуть чуть поглубже. Она задела его за живое. Ведь правду говорила. В сердце кольнуло сомнение. Он не бесчувственный. Он есть он.

   – Хорошо. Я пойду с тобой, но ты ответишь на все мои вопросы. Все без исключения. И что ты про меня знаешь, выкладывай, поняла?

  – Дай мне руку,– мягко ответила Валентина, улыбаясь, явно довольная. Она знала что победила. Кирилл оказался лёгкой добычей. Стоило намекнуть ему, утвердить кое-какие истины и доверился. Как и Клементьева.

   Но не соврала и блондиночка: на обитель её брата было наложено слишком слабое заклинание. Его срок годности подходил к концу. А новое этот красивый умелец наложить не удосужился. Тем лучше для Валентины. Тем слаще победа.

   «Жаль убить его пока не могу». Но, рано или поздно они схлестнуться, она надеялась. Разбитое сердце белой ведьмы жаждало возмездия. Голова Дамиана на золотом блюде и только тогда ей станет легче. Когда он умрёт – и видит свет, её сердце сможет успокоиться.

   Кирилл смело приблизился, и Валентина взяла его за руку, доставая из сумочки блестящую чёрную штуковину, напоминавшую камень, только очень тонкий. В центре штуковины был маленький рычажок.

  Она повернула его , штуковина высвободила спрятанные в сердцевине края. Ось сместилась – в руках Валентины оказалась тонкая чёрная восьмерка. Ее поверхность была теплой. А в середине будто подмигивал, находился зелёный камень, точно глаз рептилии. Камень моргнул и его отблеск попал на зеркало в гостиной. Зеркало тот час стало дверью.

  Не долго думая, Валентина впихнула в проем Кирилла и зашла следом за ним. Дверь за ними закрылась. Зеркало в гостиной снова стало с виду обычным отражающим предметы предметом интерьера.

   Дамиан медленно приходил в себя. Всё его тело одеревенело. Глаза с трудом открылись, точно с глубокого сна. Кто-то тряс его за плечо и посмеивался . Знакомый голос, хриплый, издевающийся:

  – Давай уже возвращайся к жизни Клементьев, я заждался.

   Ах, черт, каким же ветром занесло в мои покои Ларина. Только не его. Вот уж не повезло, так не повезло.

  Дамиан как не старался, пытаясь поднапрячь память, но вспомнить ничего не мог. Мозг был точно ватный. Что же произошло, коль я стою в своём коридоре точно баран?

  Его тело дёрнулось, точно внутри заработал электрический генератор. Кожу пронзили миллионы тонких, но ужасно неприятных иголочек. Чувствительность возвращалась. Покалывали кончики пальцев. Дамиан прокашлялся, сглотнул комок в горле, сказав:

   -Ларин, сукин кот, какого чёрта здесь происходит?

  -Ха. Дамиан, ты пропустил самое интересное. О, не беспокойся. – Сказал Ларин, улавливая на лице Дамиана признаки надвигающегося гнева.– Твою дышащую на ладан защиту прорвал не я.

   «А кто тогда»?– захотел спросить Дамиан, но сдержался, почувствовав лёгкий запах мёда и корицы. Так пахла она – Валентина. Изменница, перешедшая на сторону светлых. Его ошибка. Его боль. Когда то, он так надеялся. Оставить её на их стороне. Сильная, властная, красавица. В постели ей не было равным. Тем и цепляла его – Дамиана, а ещё откровенная, страстная. Для демона столь показные чувства были как редкая пряность.

  Потеря Валентины до сих пор бередила холодное сердце. Она понадеялась, одумавшись как то раз, осознавая что слишком много всего натворила, что он – Дамиан тоже примкнёт к ним к светлым. Совесть замучила. Идиотка, только принесла столько проблем. Но он больше почти не жалел. И её смерть уничтожит и это последнее чувство.

   Не чувствуя ног, лишь ощущая медленное характерное покалывание отходящего от заморозки тела, Дамиан поставил поднос на пол и потащился в гостиную, где уже по-хозяйски маячил Ларин. Клементьев с трудом приблизился к единственному ближайшему от двери стулу и уселся. Ларин насмешливо улыбался. Показывал, как его всё происходящее забавляло. Ну, надо же. Смейся, смейся, по как что....

   -Итак, Дамиан, как видишь я здесь не просто так.– спокойно и холодно сказал Ларин, мгновенно перестав улыбаться.– И не ищи Кирилла, его забрали. Догадываешься кто? «Возможно», – отвечал янтарный колючий взгляд Дамиана.

  – Так вот, ты меня не послушал. Я же предупреждал тебя, что близится война. Пора, наконец открыть глаза даже такому заносчивому идиоту как ты. Твой король, Азарус, не тот за кого себя выдаёт. Он искусный лжец и манипулятор.

  Дамиан резко встал. Намереваясь высказать всё что накипело. Как он смеет! Нести подобную ахинею, нет, это уже перебор, даже для острого на язык всеведущего Ларина

  -Мой король истинный,– ворочая не послушным языком, рявкнул Дамиан.– Я давал ему клятву крови. У него меч тёмных – это достоверное подтверждение! Ты,– буравил Ларина тяжёлым взглядом.

  – Сядь, – бросил Ларин.– Я вот что тебе скажу. А ты уже сам решай, как поступишь. Учти малец: долг я отдал, и больше помощи от меня не получишь.

  « Больно надо. Самодовольный сукин сын. И без тебя справлюсь. Энергетик Гребаный». Мысленно поносил Ларина, Дамиан. Затем вздохнул.

  -Давай выкладывай, зачем пришел и проваливай ко всем чертям.

   -Потише, жару во взгляде поубавь, а то вспыхнешь!– снова насмешка из уст соперника. Ярость застелила глаза Дамиану. Ну, уже нет, с него хватит. Он хотел встать, но ахнул, тело снова не слушалось. Ларин говнюк. Так не честно. Даже фору не дал. Вот блин.

  Ларин сделал два шага вперёд и, приблизившись, шепнул на ухо Дамиану пару слов, обороняя как бы невзначай. «Проверь его меч, поднеси к зеркалам. Иллюзия рассеется». И исчез, пропадая насовсем. Только в комнате остался запах свежего бриза и резкая нотка озона, точно от прошедшей грозы.

   И откуда в тебе такая сила Ларин? Кто ты вообще такой? Кхм. Нейтральный энергетик . Одиночка. Неужели все легенды о тебе, правда. Если так, то Ларин фигура нон гранта, появляющийся тогда когда меньше всего ждут. Ларин-вливающийся в жизнь, когда что-то назревает. Что-то глобальное.

   Дамиан мало знал о нем, а точное практически ничего, но и этого хватало. Переходить дорогу он ему не хотел. Да и никто не хотел. Жизнь дороже. Ларин сильный, но и он– Дамиан не промах. Может когда-нибудь через вечность, другую, поединок расставит всё по своим местам.

  -Это будет интересно,– тихо хмыкнул Дамиан, он успокоился, вновь сидя на стуле, ожидая пока тело, отойдет, и силы вернуться к нему.

   Будь проклята Валентина. Суку в аду достану и лично шкуру спущу. Он чертыхнулся. Затем размеренно задышал, снова успокаиваясь. Вдох, выдох, медленно приходя в себя. Ощущая тело ставшее чужим. И всё же Ларин поселил червь сомнения. И чтобы действовать этого было достаточно.

  Кирилл опять сидел взаперти, снова после того, как выслушал все, что хотят от него Светлые. Старушка Серафима не понравилась ему сразу. Хоть она выглядела молодой, но он видел её истинный возраст. Взять хотя-бы её приторно сладкий голос, слова мальчик мой. Взгляд в глаза слишком интимный проникновенный. Пытается что-то вдолбить. Ясно же, она что-то скрывает. И, кажется, даже нет, он уверен, что он видел в этих каменных пещерах Азаруса. Но этого же не может быть? А если не показалось.

   Значит здесь всё совсем не так как кажется. Попал ты Романцевич. Попал, так попал. Но он больше не пойдёт на поводу у эмоций. Слишком многому научился. Слишком много ошибок допустил. Он больше не мальчик на побегушках. Он тот, кто имеет силу, тот с кем придётся считаться. Раз они что-то хотят то него, то пускай первыми выкладывают все карты. А он пораздумывает, поразмыслит с холодной ясной головой.

   Услышав шаги, Диана испуганно сжалась. Сколько времени она здесь находилась? Девушка не знала. Да и какое это имело теперь значение. Теперь, когда она стала никем. Обессиленной, сломленной человечишкой. Шаги всё ближе и уже различим звон ключей. Она подняла голову, звон в ушах, но нужно было подняться. Не хотелось валяться в ногах пришедших. Застонала и медленно, упираясь руками в стену поднялась.

  Гулкий, скрип тяжёлой металлической решётки.

  -Подымайся!– огромные руки пришедшего хватаю её, словно ребёнка. Мужчина в маске закрывающей лицо. Стальные глаза блестят жестким блеском. Диана облизывает губы, пытаясь попросить, чтобы отпустили. Но, язык от жажды распух во рту и ужасающе неповоротлив. Её попытку отрезвляют, бьют по щекам, просто так из издёвки. Просто ему нравиться бить, тем самым внушать страх.

   Опять куда то тащат, точно куль. Нет сил, совсем устала, голова лёгкая точно в нё запустили дым. Все кружится и меркнет перед глазами. Но она не выдерживает и отключается, а в голове звучит голос Кирилла. Он что-то поет ей, лично ей одной, но не понимает слов. Всё же в этот раз слова уменьшают головную боль, с души точно падает камень и это приятно. Пой мой соловушка, на этот раз пой. Где-то в зыбком мире небытия Диана парит и улыбается.

   Дамиан просидел ещё пол часа на стуле. Слабый, беспомощный, униженный выскочкой Лариным. Грёбаным энергетиком, как он его называл. Затем, когда заклятие пало, и тело вновь принадлежало ему, то Дамиан встал, стремительно прошёлся по комнатам, приводя в порядок мысли.

  Итак, он в единственной, шикарной гостиница в городе для вип персон. Клементьему принадлежал целый этаж. Все комнаты располагались в переделанных пещерах. Окон с отличным видом как в мире людей нет. Только проемы, завешенные ширмой шторой. Стекло испускающее в определённые часы свет. Да и если бы были окна, то всё равно на что в этом мире льда и теней можно смотреть?