Текст книги "Том 3"

Автор книги: Иосиф Сталин (Джугашвили)

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 20 страниц)

Заговор продолжается[81]81
  Статья “Заговор продолжается” была напечатана 1917 года в № 5 газеты “Рабочий”. В этот день в связи с мятежом Корнилова газета вышла, кроме обычного номера, вторично – экстренным выпуском на одной странице. На следующий день, 29 августа, в № 6 “Рабочего” статья “Заговор продолжается” была опубликована вновь под заглавием “Политические отклики”. – 261.


[Закрыть]

Вчера мы писали, что вдохновителями контрреволюции являются кадеты. Мы опирались не только на “слухи”, но и на общеизвестные факты выхода кадетов из правительства в критические минуты “сдачи” Тарнополя в июле и заговора Корнилова в августе. Ибо не могло быть случайностью, что в июле, как и в августе, кадеты оказались в одном лагере с предателями на фронте и злейшими контрреволюционерами в тылу против русского народа.

Сегодня “Известия” и оборонцы, эти присяжные соглашатели с кадетами, без оговорок подтверждают наши вчерашние заявления о кадетах:

“Львов не скрыл, – пишут оборонцы, – что этого (т. е. военной диктатуры) желает не только генерал Корнилов, но и известная группа общественных деятелей, находящихся в настоящий момент в Ставке” (“Известия”).

Итак:

Факт, что Ставка есть штаб-квартира контрреволюции.

Факт, что генеральный штаб контрреволюции состоит из “известных общественных деятелей”.

Кто же такие эти “общественные деятели”?

Слушайте дальше:

“С несомненностью установлена причастность к заговору целого ряда общественных деятелей, находящихся весьма близко в идейной и персональной связи с представителями кадетской партии” (“Известия”).

Итак:

Факт, что гг. оборонцы, вчера еще лобызавшиеся с “живыми силами” страны в лице “представителей кадетской партии”, сегодня вынуждены разжаловать их в заговорщиков против революции.

Факт, что заговор организован и направляется “представителями кадетской партии”.

Наша партия была права, утверждая, что первым условием победы революции является разрыв с кадетами.

На что они рассчитывают?

Вчера мы писали, что партия Корнилова – злейший враг русской революции, что Корнилов, сдав Ригу, не остановится перед тем, чтобы сдать Петроград, лишь бы обеспечить победу контрреволюции.

Сегодня “Известия” без оговорок подтверждают это наше заявление:

Начальник главного штаба генерал Лукомский, фактически являющийся душой мятежа, извещает о том, “что междуусобная борьба на фронте, в случае несогласия Временного правительства на требование генерала Корнилова, может вызвать прорыв фронта и появление противника в тех местах, где мы меньше всего его ожидаем”.

Не правда ли: это очень похоже на угрозу сдачей, скажем, Петрограда?

А вот еще более определенное заявление:

“Генерал Лукомский, очевидно, не остановится перед прямой изменой родине, добиваясь успеха заговора. Его угроза, что отказ исполнить требование генерала Корнилова повлечет за собой гражданскую войну на фронте, открытие фронта и позор сепаратного мира, не может быть рассматриваема иначе, как твердая решимость войти в соглашение с немцами для обеспечения успеха заговора”.

Вы слышите: “соглашение с немцами”, “открытие фронта”, “сепаратный мир”…

“Причастные к заговору” кадеты, покрывающие своим пребыванием в Ставке угрозу “открытия фронта”, “соглашения с немцами”, – вот где настоящие “предатели” и “изменники”!

Целыми месяцами обливали нашу партию грязью эти герои “открытия фронта”, обвиняя в “измене”, говоря о “немецких деньгах”. Целые месяцы размазывали эту гнусную сказку желтые наймиты банков из “Нового Времени” и “Биржевки”, из “Речи” и “Русской Воли”. И что же? Теперь даже оборонцы вынуждены признать, что измена на фронте – дело рук командного состава и его идейных вдохновителей.

Пусть помнят это рабочие и солдаты!

Пусть знают они, что провокаторские крики буржуазной печати об “измене” солдат и большевиков лишь прикрывали действительную измену генералов и “общественных деятелей” кадетской партии.

Пусть знают они, что, когда буржуазная печать подымает вой об “измене” солдат, это верный признак того, что вдохновители этой печати уже подготовили измену, стараясь взвалить вину на солдат.

Пусть знают это рабочие и солдаты и делают из этого соответствующие выводы. Вы хотите знать, на что они рассчитывают? Они рассчитывают на “открытие фронта” и “соглашение с немцами”, думая идеей сепаратного мира увлечь за собой измученных войной солдат и потом двинуть их против революции.

Рабочие и солдаты поймут, что этим предателям из Ставки не должно быть пощады.

Заговор продолжается…

События бегут. Новые факты и слухи с быстротой проносятся перед нами. Носятся слухи, еще не проверенные, о переговорах Корнилова с немцами. Определенно говорят о перестрелке корниловских полков с революционными солдатами под Питером. Появился “манифест” Корнилова, где он объявляет себя диктатором, врагом и могильщиком завоеваний русской революции.

А Временное правительство, вместо того, чтобы встретить врагов по-вражески, предпочитает совещаться с ген. Алексеевым, еще и еще переговаривает с Корниловым, еще и еще уговаривает заговорщиков, открыто предающих Россию.

А так называемая “революционная демократия” готовится к новому “особому совещанию по образцу московского, на котором были бы представлены все живые силы страны” (см. “Известия”).

Вместе с тем кадеты, вчера еще кричавшие о “заговоре большевиков”, сегодня, подбитые раскрытием корниловского заговора, призывают к “благоразумию” и “соглашению” (см. “Речь”).

Очевидно, хотят “наладить” новое соглашение с теми самыми “живыми силами”, которые, крича о заговоре большевиков, сами организуют заговор против революции и русского народа.

Но они, эти соглашатели, сводят счет без хозяина. Ибо настоящий хозяин страны, рабочие и солдаты, не хотят иметь никаких совещаний с врагами революции. Сведения из районов и полков в один голос говорят о том, что рабочие мобилизуют силы, солдаты стоят под ружьем. Очевидно, рабочие предпочитают говорить с врагами по-вражески.

Иначе и не может быть: с врагами бьются, а не совещаются.

Заговор продолжается, – готовьтесь к отпору!

“Рабочий” № 5, второй экстренный выпуск, 28 августа 1917 г.

Передовая

Против соглашения с буржуазией

Контрреволюция помещиков и капиталистов сломлена, но она еще не добита.

Корниловские генералы разбиты, но торжество революции еще не обеспечено.

Почему?

Потому, что вместо беспощадной борьбы с врагами соглашатели ведут с ними переговоры.

Потому, что вместо разрыва с помещиками и капиталистами оборонцы устраивают с ними соглашение.

Потому, что вместо объявления их вне закона правительство приглашает их в министерства.

На юге России генерал Каледин подымает восстание против революции, – а друга его, генерала Алексеева, назначают начальником главного штаба.

В столице России партия Милюкова открыто поддерживает контрреволюцию, – а представители ее, Маклаковы и Кишкины, приглашаются в министерства.

Пора положить конец этому преступлению против революции!

Пора сказать решительно и бесповоротно, что с врагами нужно биться, а не соглашаться!

Против помещиков и капиталистов, против генералов и банкиров, за интересы народов России, за мир, за свободу, за землю, – таков наш лозунг.

Разрыв с буржуазией и помещиками – такова первая задача.

Создание правительства рабочих и крестьян – такова вторая задача.

“Рабочий” № 9, 31 августа 1917 года

Передовая

Кризис и директория

После корниловского заговора и распада власти, после крушения заговора и создания министерства Керенского – Кишкина, после “нового” кризиса и “новых” переговоров Церетели – Гоца все с тем же Керенским, – мы имеем, наконец, “новое” (совсем новое!) правительство из пяти.

Керенский, Терещенко, Верховский, Вердеревский и Никитин, “директория” из пяти – такова “новая” власть, “избранная” Керенским, утвержденная Керенским, ответственная перед Керенским и независимая от рабочих, крестьян и солдат.

Говорят о такой же независимости этой власти от кадетов, но это сущий пустяк. Ибо отсутствие официальных представителей кадетов в правительстве лишь прикрывает полную его зависимость от кадетов.

Для виду – эсер Керенский, Верховный главнокомандующий. На деле – ставленник кадетов, генерал Алексеев, получивший в свои руки главный штаб, т. е. все нити фронта.

Для виду – “левая” директория, независимая (не шутите!) от кадетов. На деле – ставленники кадетов, управляющие министерствами и фактически ведающие всеми делами государства.

На словах – разрыв с кадетами. На деле – соглашение со ставленниками кадетов в тылу и на фронте.

Директория, как ширма, прикрывающая союз с кадетами; диктатура Керенского, как маска, заслоняющая от народного возмущения диктатуру помещиков и капиталистов – вот какова теперь картина.

А впереди – новое совещание из представителей “живых сил”, где гг. Церетели и Авксентьевы, эти присяжные соглашатели, постараются налаженное вчера скрытое соглашение с кадетами превратить в явное и определенное на радость врагам рабочих и крестьян.

За последние шесть месяцев три раза переживала наша страна острый кризис власти. Каждый раз кризис разрешался соглашением с буржуазией, причем каждый раз рабочие и крестьяне оказывались одураченными.

Почему?

Потому, что мелкобуржуазные партии эсеров и меньшевиков, вмешиваясь в борьбу за власть, каждый раз становились на сторону помещиков и капиталистов, решая тяжбу в пользу кадетов.

Заговор Корнилова вскрыл всю контрреволюционность кадетов. Три дня кричали оборонцы об измене кадетов, три дня кричали они о нежизненности коалиции, распавшейся при первом же столкновении с контрреволюцией. И что же? После всего этого они не нашли ничего лучшего, как принять замаскированную коалицию с теми же оплеванными кадетами.

Не далее как вчера оборонческое большинство ЦИК своим голосованием решило “поддерживать” директорию из пяти, возникшую в результате закулисных соглашений с кадетами в ущерб основным интересам рабочих и крестьян.

В этот день, в день обостренного кризиса власти, в день усиленной борьбы за власть пред лицом поверженного в прах Корнилова меньшевики и эсеры еще раз помогли помещикам и капиталистам удержать власть в своих руках, еще раз помогли контрреволюционным кадетам одурачить рабочих и крестьян.

Таков и только таков политический смысл вчерашнего голосования в ЦИК.

Пусть знают это рабочие, пусть знают это крестьяне и пусть делают они из этого соответствующие выводы.

Скрытая коалиция сегодняшнего дня непрочна так же, как непрочны были открытые коалиции вчерашнего дня: нельзя устроить прочного соглашения между помещиком и крестьянином, капиталистом и рабочим. Ввиду этого, борьба за власть не только не кончена, но, наоборот, – все более усиливается и обостряется.

Пусть знают рабочие, что в этой борьбе они неминуемо будут терпеть поражение до тех пор, пока эсеры и меньшевики пользуются влиянием в массах.

Пусть помнят рабочие, что для взятия власти необходимо оторвать массы крестьян и солдат от соглашателей, эсеров и меньшевиков, сплачивая их вокруг революционного пролетариата.

Пусть помнят они это и пусть открывают глаза крестьянам и солдатам, разоблачая перед ними предательство эсеров и меньшевиков.

Беспощадная борьба с эсеровско-меньшевистскими влияниями в массах, неустанная работа по сплочению крестьян и солдат вокруг знамени партии пролетариата – таков урок только что пережитого кризиса.

“Рабочий путь” № 1, 3 сентября 1917 г.

Передовая

Своим путем

Слабость революции 1848 года в Германии Маркс объяснял, между прочим, тем, что там не было сильной контрреволюции, которая подстегивала бы революцию и укрепляла ее в огне борьбы.

Мы, русские, не вправе жаловаться в этом отношении на судьбу, ибо у нас есть контрреволюция и притом довольно основательная. А последние выступления генеральско-буржуазной контрреволюции и ответная волна революционного движения с особенной ясностью показали, что революция растет и крепнет именно в схватках с контрреволюцией.

В огне этих схваток ожили и развернулись умершие было Советы и Комитеты, разбитые происками буржуазии в июле – августе.

На плечах этих организаций поднялась революция до торжества над контрреволюцией.

Теперь, когда корниловщина отступает в беспорядке, а Керенский бесцеремонно присваивает чужие лавры, – теперь особенно ясно, что без этих организаций, железнодорожных, солдатских, матросских, крестьянских, рабочих, почтово-телеграфных и прочих “самочинных” Комитетов, без их революционного почина и боевой самодеятельности революция была бы сметена.

Тем с большим уважением следовало бы относиться к этим организациям. Тем энергичнее должна быть наша работа по укреплению и расширению этих организаций. Пусть живут и развиваются, пусть крепнут и побеждают “самочинные” Комитеты – вот каков должен быть лозунг друзей революции.

Только враги, только заклятые враги русского народа могли бы посягнуть на целость этих организаций.

Между тем правительство Керенского с первых же дней выступления контрреволюции взяло под подозрение “самочинные” Комитеты. Не способное и не желавшее бороться с корниловщиной, боящееся массы и массового движения больше чем контрреволюции, оно с первых же дней корниловских выступлений чинило препятствия питерскому Комитету народной борьбы с контрреволюцией. И этот саботаж дела борьбы с корниловщиной оно продолжало все время.

Но этого мало. Четвертого сентября правительство Керенского издало специальный приказ, где оно объявляет революционным Комитетам открытую войну, ставя их вне закона. Третируя деятельность этих Комитетов, как “самоуправные действия”, оно заявляет, что:

“самочинных действий в дальнейшем допускаемо быть не должно, и Временное правительство будет с ними бороться, как с действиями самоуправными и вредными республике”.

Керенский, очевидно, забыл, что “директория” еще не заменена “консулатом”, а он не первый консул республики Российской.

Керенский, очевидно, не знает, что между “директорией” и “консулатом” был государственный переворот, который нужно было бы произвести раньше, чем издавать такие приказы.

Керенский не знает, что в борьбе с “самоуправными” Комитетами в тылу и на фронте ему пришлось бы опереться на Калединых и Корниловых, и только на них, причем о судьбе этих последних следовало бы ему во всяком случае помнить…

Мы убеждены, что революционные Комитеты дадут достойный отпор этому удару в спину со стороны Керенского.

Мы выражаем твердую уверенность, что революционные Комитеты не сойдут со своего пути.

И если пути “директории” и революционных Комитетов окончательно разошлись, тем хуже для “директории”.

Контрреволюционная опасность еще не миновала, – да здравствуют революционные Комитеты!

“Рабочий Путь” № 3, 6 сентября 1917 г.

Передовая

О разрыве с кадетами

Корниловщина имеет не только отрицательную сторону. Она, как и всякое явление в жизни, имеет и свою положительную сторону. Корниловщина покушалась на самую жизнь революции. Это несомненно. Но, посягая на революцию и приведя в движение все силы общества, она тем самым, с одной стороны, подстегнула революцию, – толкнула ее к большей активности и организованности, с другой стороны – раскрыла истинную природу классов и партий, сорвала с них маску, помогла разглядеть их подлинную физиономию.

Корниловщине обязаны тем, что Советы в тылу и Комитеты на фронте, переставшие было существовать, мигом ожили и развернули свою деятельность.

Корниловщине обязаны тем, что о контрреволюционности кадетов заговорили теперь все, не исключая и тех, которые вчера еще “судорожно” добивались соглашения с ними.

Это факт, что “после всего случившегося” даже эсеры и меньшевики не считают больше допустимым коалицию с кадетами.

Это факт, что даже “директория” из пяти, составленная Керенским, должна была обойтись без официальных представителей кадетов.

Можно подумать, что разрыв с кадетами стал заповедью “демократических” партий.

В этом положительная сторона корниловщины.

Но что значит порвать с кадетами?

Допустим, что эсеры и меньшевики “окончательно” порвали с кадетами, как с членами известной партии. Значит ли это, что они порвали тем самым с политикой кадетов, как представителей империалистической буржуазии?

Нет, не значит.

Допустим, что на предстоящем 12 сентября демократическом совещании оборонцы создадут новую власть без кадетов, а Керенский подчинится такому решению. Значит ли это, что они порвали тем самым с политикой кадетов, как представителей империалистической буржуазии?

Нет, не значит.

Французская империалистическая республика дает массу примеров того, как представители капитала, сами не входя в кабинет министров, “пускают” туда мелкобуржуазных “социалистов” для того, чтобы, спрятавшись за кулисами и действуя чужими руками, беспрепятственно грабить страну. Мы знаем из истории, как финансовые тузы Франции, выдвигая во главе министерства “социалистов” (Бриан! Вивиани!), а сами стоя за их спиной, с успехом проводили политику своего класса.

Вполне возможно существование такого некадетского кабинета министров и в России, который сочтет нужным проводить кадетскую политику, как единственно возможную, в силу, скажем, давления союзного капитала, данницей которого становится Россия, или в силу других обстоятельств.

Нечего и говорить, что на худой конец кадеты ничего не будут иметь против такого кабинета министров, ибо не все ли равно, в конце концов, кто проводит кадетскую политику: лишь бы она проводилась!

Очевидно, центр тяжести вопроса не в личном составе правительства, а в его политике.

Поэтому кто хочет действительно, а не для виду только, порвать с кадетами, тот должен, прежде всего, порвать с политикой кадетов.

Но порвать с политикой кадетов – это значит порвать с помещиками и передать их землю крестьянским Комитетам, не останавливаясь перед тем, что такая мера нанесет тяжкий удар некоторым всесильным банкам.

Порвать с политикой кадетов – это значит порвать с капиталистами и поставить рабочий контроль над производством и распределением, не останавливаясь перед тем, что для этого придется посягнуть на прибыли капиталистов.

Порвать с политикой кадетов – это значит порвать с грабительской войной и тайными договорами, не останавливаясь перед тем, что такая мера нанесет тяжкий удар империалистическим кликам союзников.

Могут ли пойти меньшевики и эсеры на такой разрыв с кадетами?

Нет, не могут. Ибо они перестали бы тогда быть оборонцами, т. е. сторонниками войны на фронте и классового мира в тылу.

К чему же сводится в таком случае непрекращающаяся шумиха меньшевиков и эсеров о разрыве с кадетами?

– К словесному разрыву с кадетами, и – только! Дело в том, что после провала корниловского заговора, после разоблачения контрреволюционной природы партии Милюкова, открытое соглашение с этой партией стало крайне непопулярным среди рабочих и солдат: стоит меньшевикам и эсерам пойти на такое соглашение, и они мигом растеряют последние остатки былой армии. Поэтому вместо открытого соглашения им приходится идти на соглашение замаскированное. Отсюда шумиха о разрыве с кадетами, прикрывающая закулисное соглашение с кадетами. Для виду – долой кадетов! На деле – союз с кадетами! Для виду – правительство без кадетов! На деле – правительство для кадетов, отечественных и союзных, диктующих свою волю “власть имущим”.

Но из этого следует, что Россия вступила в ту полосу политического развития, когда открытое соглашение с империалистической буржуазией становится рискованным. Мы переживаем период социал-оборонческих, некадетских по составу, правительств, призванных тем не менее творить волю империалистической буржуазии.

Появившаяся на днях “директория” представляет первую попытку создания такого правительства.

Надо думать, что назначенное на 12 сентября совещание, если оно не кончится фарсом, попытается создать такое же, должно быть, “более левое” правительство. Обязанность передовых рабочих – сорвать маску с таких некадетских правительств и показать массам их действительную кадетскую сущность.

“Рабочий Путь” № 3, 6 сентября 1917 г.

Подпись: К. Ст.

Вторая волна

Первая волна русской революции началась под флагом борьбы с царизмом. Основными силами революции выступали тогда рабочие и солдаты. Но они не были единственными силами. Наряду с ними “выступали” еще либеральные буржуа (кадеты) и англо-французские капиталисты, из коих первые отошли от царизма из-за его неспособности проложить дорогу к Константинополю, а вторые изменили царизму из-за его стремления к сепаратному миру с Германией.

Таким образом сложилась некая скрытая коалиция, под напором которой царизм должен был сойти со сцены. Причем на другой же день после падения царизма эта скрытая коалиция стала открытой, приняв форму определенного договора между Временным правительством и Петроградским Советом, между кадетами и “революционной демократией”.

Но силы эти преследовали совершенно различные цели. В то время, как кадеты и англо-французские капиталисты хотели проделать лишь малую революцию для того, чтобы использовать революционное воодушевление масс в целях большой империалистической войны, – рабочие и солдаты добивались, наоборот, коренной ломки старого режима и полной победы великой революции, с тем чтобы, опрокинув помещиков и обуздав империалистическую буржуазию, добиться окончания войны, обеспечить справедливый мир.

Это коренное противоречие легло в основу дальнейшего развития революции. Оно же предопределило непрочность коалиции с кадетами.

Выражением этого противоречия являются все так называемые кризисы власти, вплоть до последнего, августовского.

И если в ходе этих кризисов успех каждый раз оказывается на стороне империалистической буржуазии, если после каждого “разрешения” кризиса рабочие и солдаты оказывались обманутыми, а коалиция в той или иной форме – все же сохранившейся, то это объясняется не только высокой организованностью и финансовой мощью империалистической буржуазии, но и тем, что колеблющиеся верхи мелкой буржуазии и их партии эсеров и меньшевиков, пока еще ведущие за собой широкие массы мелкой буржуазии нашей вообще мелкобуржуазной страны, каждый раз становились “по ту сторону баррикады”, решая борьбу за власть в пользу кадетов.

Наибольшей силы достигла коалиция с кадетами в июльские дни, когда члены коалиции выступили единым боевым фронтом, обратив свое оружие против “большевистских” рабочих и солдат.

Московское совещание явилось в этом отношении лишь эхом июльских дней, причем недопущение большевиков на совещание призвано было служить залогом, необходимым для скрепления “честной коалиции” с “живыми силами” страны, ибо изоляция большевиков рассматривалась как необходимое условие прочности коалиции с кадетами.

Так обстояло дело до корниловского восстания.

С выступлением Корнилова картина меняется.

Уже на Московском совещании стало ясно, что союз с кадетами грозит превратиться в союз с Корниловыми и Каледиными против… не большевиков только, но и всей русской революции, против самого существования завоеваний революции. Бойкот Московского совещания и забастовка-протест московских рабочих, сорвавшие маску с контрреволюционного сборища и расстроившие планы заговорщиков, послужили тогда не только предупреждением в этом смысле, но призывом – быть готовым. Известно, что призыв не остался гласом вопиющего в пустыне: целый ряд городов отозвался тогда же забастовкой-протестом…

Это было грозным предзнаменованием.

Корниловское восстание лишь открыло клапан для накопившегося революционного возмущения, оно только развязало связанную было революцию, подстегнув и толкнув ее вперед.

И здесь, в огне схваток с контрреволюционными силами, где слова и посулы проверяются на живом деле прямой борьбы, – здесь сказались настоящие друзья и враги революции, настоящие союзники и изменники рабочих, крестьян, солдат.

Временное правительство, так старательно сшитое из разнородных материалов, при первом же дуновении корниловского восстания расползается по швам.

“Печально”, но факт: коалиция выглядит силой, когда нужно болтать о “спасении революции”, – коалиция оказывается пустышкой, когда нужно действительно спасти революцию от смертельной опасности.

Кадеты уходят из правительства, открыто солидаризуясь с корниловцами. Все империалисты всех цветов и степеней, банкиры и фабриканты, заводчики и спекулянты, помещики и генералы, разбойники пера из “Нового Времени” и трусливые провокаторы из “Биржевки”, – все они во главе с партией кадетов и в союзе с англо-французскими империалистическими кликами оказываются в одном лагере с контрреволюционерами, – против революции и ее завоеваний.

Становится ясным, что союз с кадетами есть союз с помещиками против крестьян, с капиталистами против рабочих, с генералами против солдат.

Становится ясным, что кто соглашается о Милюковым, тот соглашается тем самым с Корниловым, тот должен выступить против революции, ибо Милюков и Корнилов – “едины суть”.

Смутное сознание этой истины и ложится в основу нового массового революционного движения, в основу второй волны русской революции.

И если первая волна оканчивается триумфом коалиции с кадетами (Московское совещание”, то вторая начинается крахом этой коалиции, открытой войной против кадетов.

В борьбе с генеральско-кадетской контрреволюцией оживают и крепнут умершие было Советы и Комитеты в тылу и на фронте.

В борьбе с генеральско-кадетской контрреволюцией возникают новые революционные Комитеты рабочих и солдат, матросов и крестьян, железнодорожников и почтово-телеграфных служащих.

В огне этой борьбы формируются новые органы власти на местах, в Москве и на Кавказе, в Питере и на Урале, в Одессе и Харькове.

Дело тут не в новых резолюциях эсеров и меньшевиков, несомненно полевевших за эти дни, что само по себе имеет, конечно, немалое значение.

Дело также не в “победе большевизма”, призраком которого шантажирует буржуазная печать перепуганных филистеров из “Дня” и “Воли Народа”.

Дело в том, что в борьбе с кадетами и вопреки им вырастает новая власть, в открытой схватке победившая отряды контрреволюции.

Дело в том, что эта власть, переходя от обороны к нападению, неминуемо задевает насущные интересы помещиков и капиталистов, сплачивая тем самым вокруг себя широкие массы рабочих и крестьян.

Дело в том, что, действуя таким образом, эта “непризнанная” власть вынуждена силой вещей поставить вопрос о своей “легализации”, причем “официальная” власть, обнаружившая явное родство с контрреволюционными заговорщиками, оказывается без твердой почвы под ногами.

Дело в том, наконец, что перед лицом новой волны революции, стремительно охватывающей новые города и области, правительство Керенского, вчера еще боявшееся решительной борьбы с корниловской контрреволюцией, сегодня уже объединяется с Корниловым и корниловцами в тылу и на фронте, “приказывая” в то же время распустить очаги революции, “самочинные” Комитеты рабочих, солдат и крестьян.

И чем основательнее спевается Керенский с Корниловыми и Каледиными, тем шире становится трещина между народом и правительством, тем вероятнее разрыв между Советами и Временным правительством.

В этих фактах, а не в резолюциях отдельных партий, – смертный приговор старым соглашательским лозунгам.

Мы далеки от того, чтобы переоценивать степень разрыва с кадетами. Мы знаем, что разрыв этот пока еще лишь формальный. Но и такой разрыв, как начало, – крупнейший шаг вперед. Остальное, надо думать, доделают сами кадеты. Они уже бойкотируют Демократическое совещание. Представители торговли и промышленности, которых хотели “завлечь в свои сети” хитрые стратеги Центрального исполнительного комитета, пошли по стопам кадетов. Надо думать, что они пойдут дальше, продолжая закрывать заводы и фабрики, отказывая в кредите органам “демократии”, намеренно обостряя разруху и голод. Причем “демократия”, борясь с разрухой и голодом, неминуемо будет втягиваться в решительную борьбу с буржуазией, углубляя свой разрыв с кадетами…

В этой перспективе и в такой связи созываемое на 12 сентября Демократическое совещание приобретает особо симптоматическое значение. Чем кончится совещание, “возьмет” ли оно власть, “уступит” ли Керенский, – все это вопросы, отвечать на которые нет пока возможности. Возможно, что инициаторы совещания постараются найти какую-либо хитрую формулу “соглашения”. Но дело не в этом, конечно. Коренные вопросы революции, особенно же вопрос о власти, решаются не на совещаниях. Но одно несомненно, – это то, что совещание подведет итог событиям последних дней, оно даст подсчет сил, оно вскроет разницу между первой, отошедшей, и второй, назревающей, волной русской революции.

И мы узнаем, что:

Там, при первой волне, – борьба с царизмом и его остатками. Здесь, при второй волне, – борьба с помещиками и капиталистами.

Там – союз с кадетами. Здесь – разрыв с ними. Там – изоляция большевиков. Здесь – изоляция кадетов.

Там – союз с англо-французским капиталом и война. Здесь – назревающий разрыв с ним и мир, мир справедливый и всеобщий.

Таким, и только таким, путем пойдет вторая волна революции, что бы там ни решало Демократическое совещание.

“Рабочий Путь” № 6, 9 сентября 1917 г.

Подпись: К. Сталин