Текст книги "Панчо Вилья (СИ)"

Автор книги: Иосиф Григулевич

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 13 страниц)

Порфирио Диас захлопнул папку с явным раздражением. Резко вскинув руку, он схватил со стола серебряный колокольчик и зазвонил.

– Вызовите немедленно генерала Уэрту, – сказал старец бесшумно появившемуся в кабинете щеголеватому адъютанту.

В этот день сеньору президенту предстояло еще много поработать, перед тем как отойти к ставшей традиционной в Чапультепекском дворце сиесте – послеобеденному сну, так хорошо восстанавливающему силы и способствующему пищеварению благодетелей Мексики.

УЧИТЕЛЬ И УЧЕНИК

В 1910 году в стране состоялись президентские выборы. Кандидат оппозиции Мадеро и многие его единомышленники были брошены в тюрьмы. Голоса подсчитывали полиция и хефес политикос, слывшие за подлинных виртуозов по фальсификации выборов. Неудивительно, что и на этот раз «победил» Диас. Он в седьмой раз стал президентом республики.

«Победа» Диаса еще сильнее обострила политическое положение в стране. Теперь противники Диаса знали, что мирными средствами им не избавиться от диктатора. Насильственное свержение Диаса, революция – вот что могло привести к смене режима. К ней стали готовиться Мадеро и его сторонники, число которых быстро росло.

В это время северный сосед Мексики не только внимательно следил за происходившими событиями, но и открыто вмешивался в них, надеясь, как всегда, извлечь выгоду из предстоящей заварухи. Торговцы оружием готовы были продавать винтовки и пулеметы любому мексиканцу, если он платил за них наличными. Нефтяные компании согласились финансировать Франсиско Мадеро, бежавшего из-под ареста в Соединенные Штаты и призывавшего к насильственному свержению тирана. Они были сердиты на Диаса, который, как им казалось, больше благоволил к английским нефтяным магнатам. Отпраздновав в обстановке восточного великолепия столетие мексиканской независимости, диктатор поспешил встретиться с президентом США Тафтом и заверить его в своей преданности. Только в 1910 году Диас роздал американским компаниям большее число концессий, чем за все предыдущие годы своего правления.

Тем не менее отношения между Мексикой и США продолжали обостряться. В американском городе Рок-Спрингсе, в штате Техас, толпа расистов линчевала девятнадцатилетного мексиканца Антонио Родригеса, обвиненного в покушении на честь белой женщины. Изуверы облили Родригеса керосином и сожгли живым. Преступление в Рок-Спрингсе вызвало бурю негодования в Мексике. Во многих городах народ вышел на улицу, требуя наказания американских расистов. Но представители США чувствовали себя в Мексике как дома. В городе Гуадалахаре американский консул Карутерс, стреляя в протестовавших у здания консульства мексиканцев, убил четырнадцатилетного мальчика и полицейского. Посол Соединенных Штатов Генри Лейн Вильсон требовал от Диаса принять строгие меры против тех, кто призывал правительство наказать дипломата-убийцу. В добавление ко всему, правительство США двинуло армию к мексиканской границе и отдало приказ военным кораблям войти в мексиканские порты, расположенные в Карибском море и на тихоокеанском побережье. Правительство Диаса, привыкшее выполнять волю своих северных соседей, совсем растерялось.

Между тем на окраине города Чиуауа наблюдалось необычайное оживление. С наступлением сумерек в городе появлялись крестьяне, гнавшие мулов, груженных тяжелыми вьюками. Крестьяне останавливались в глинобитных хижинах и выходили оттуда спозаранку, возвращаясь в горы уже без груза.

В большом глинобитном строении на 10-й улице, где почти под носом властей обосновался неуловимый Панчо Вилья, вечерами собирались наиболее решительные противники диктаторского режима. Далеко за полночь беседовал с ними Абраам Гонсалес, глава сторонников Мадеро в штате Чйуауа.

Особое внимание молодой учитель уделял Панчо Вилье. От него вожак пеонов впервые услышал о том, что представляет собою Мексика, каковы ее богатства. Панчо Вилья узнал, как мексиканцы освободились от испанского владычества и завоевали независимость, как разгромили французских интервентов и расстреляли их ставленника императора Максимилиана, как боролись против североамериканских интервентов и против режима помещиков и банкиров.

Впоследствии Панчо Вилья вспоминал: «Абраам Гонсалес был моим первым учителем и наставником. Он обучал меня грамоте, первый пригласил меня участвовать в революции против Порфирио Диаса. Эта революция, учил Гонсалес, должна восстановить права народа, попранные тираном и богатеями. Беседуя с ним, я понял, что моя многолетняя борьба против эксплуататоров, сосавших нашу кровь и бесчестивших наших сестер и дочерей, не была только моим личным делом, а касалась всех униженных и оскорбленных. Учитель Гонсалес помог мне понять, что наша борьба, которая казалась мне до этого безнадежной, может увенчаться победой, что народ может победить своих врагов, что справедливость может восторжествовать».

Абраам Гонсалес ознакомил Панчо Вилью и его друзей с программой Франсиско Мадеро, так называемым «Планом Сан-Луис Потоси»,4 обнародованным 5 октября 1910 года. «План» объявлял аннулированными результаты выборов, сфальсифицированных Диасом, низлагал его правительство и провозглашал временным президентом Франсиско Мадеро. Далее «план» призывал население республики поднять восстание против диктатора. «Если бы, – гласил документ, – генералу Диасу были более дороги интересы родины, чем преступные интересы его клики, он смог бы избежать этой революции, сделав какие-либо уступки народу. Но если он этого не сделал, тем лучше. Изменения будут более быстрыми и более решительными, так как мексиканский народ, вместо того чтобы трусливо причитать, смело встретит брошенный ему вызов. Генерал Диас опирается на грубую силу, с тем, чтобы навязать нам свою позорную кабалу; народ обратится к этой же силе, с тем, чтобы сбросить с себя это иго, освободиться от этого проклятого человека и завоевать свободу».

«План» обещал возвратить крестьянам земли, экспроприированные правительством, увеличить заработную плату рабочим и пеонам, сократить рабочий день до 9 часов.

– А не обманет ли Мадеро? – неоднократно спрашивал Вилья своего наставника. – Ведь он сам помещик, а его родственники, сенаторы и депутаты, – верные слуги Порфирио Диаса. Мадеро щедр на обещания. А выполнит ли он их? Ворон ворону глаз не выклюет, помещик помещику зла не сделает.

– Франсиско Мадеро не похож на других помещиков, – говорил Гонсглес, – Он друг народа, любит простых людей и желает улучшить их долю. Если бы Мадеро думал только о своих интересах, то не выступил бы против Диаса, не рисковал бы своей жизнью, призывая народ к революции.

– Допустим, что Мадеро хороший человек и, когда станет президентом, постарается выполнить свои обещания. Но будут ли его слушаться другие помещики и богатеи?

– Они должны будут его слушаться, ведь Мадеро будет опираться на вооруженный народ, на таких людей, как ты и твои друзья, Панчо. Будущее будет зависеть от вас, от простых людей Мексики, а не от помещиков и капиталистов. Но главное – свергнуть Диаса, завоевать свободу. Только после этого можно будет решить все другие вопросы.

– Я вам верю, дон Абраам, и сделаю все, что вы мне скажете. Мы будем драться за Мадеро. Может быть, ему действительно удастся улучшить долю простых людей.

Абраам Гонсалес опасался ареста. Он выпускал подпольную газету «Глас народа», полицейские следили за ним. Вилья выделил несколько надежных людей для охраны учителя. Полицейские не осмелились тронуть Гонсалеса – они не хотели рисковать жизнью. Ведь ему покровительствовал сам Панчо Вилья, а с ним шутки плохи.

17 ноября 1910 года на 10-й улице в городе Чиуауа вновь собрались Панчо Вилья и преданные ему люди Томас Урбина, Элеутерио Сото, Хосе Санчеси другие. Поздно вечером к ним пришел Абраам Гонсалес в сопровождении одного незнакомца.

– Друзья, – поздоровавшись с присутствующими, сказал Гонсалес, – настало время действовать. Франсиско Мадеро, вокруг которого объединились самые честные люди нашей страны, сейчас находится в Эль-Пасо. Мы получили от него указание начать революцию 20 ноября. В этот день по всей стране народ возьмется за оружие. На севере Чиуауа большой отряд повстанцев возглавит наш друг Паскуаль Ороско. Тебе. Панчо Вилья, и твоим друзьям поручается направиться на юг и взять город Сан-Андрее. Познакомьтесь с нашим другом Кастуло Эррерой. Он грамотный и опытный в военных делах человек. Кастуло Эррера будет вашим командиром.

В ту же ночь из Чиуауа по направлению к горам Сьерра-Асуль выехал отряд в семнадцать всадников. Далеко по пустынной равнине разносился цокот копыт и слышалось тихое ржание лошадей.

Во главе отряда ехали Панчо Вилья и его новый начальник Кастуло Эррера. Оба молчали. Каждый Думал о чем-то своем, затаенном, как думают люди, которым предстоит трудная и неведомая дорога.

Глава вторая. РЕВОЛЮЦИЯ НАЧИНАЕТСЯ ТАК

Пора, мексиканцы, проснитесь!

Противники ваши не спят.

Кровавой ценою у власти

другого поставить хотят.

Страдает отчизна родная -

ей на ноги встать не дают.

Трусливые, жалкие люди

отважных людей предают.

Сапата и доблестный Вилья

пошли на тиранов войной

и дона Франсиско Мадеро

поставили править страной.

Ошиблись герои в Мадеро:

лишь взял он правленья бразды,

забыл он Сапату и Вилью,

забыл их былые труды.

На этом прощаюсь я с вами.

Нам некогда, время не ждет.

Я кончу корридо словами:

проснись, мексиканский народ!

ПЕРВЫЕ СТЫЧКИ

Пять дней находились Панчо Вилья и его верные друзья в горах Сьерра-Асуль. Каждый день к ним присоединялись все новые и новые добровольцы – пеоны из соседних поместий Террасаса. Вилья принимал только тех, у кого был хороший конь и исправное ружье.

На пятый день, когда в отряде было уже свыше трехсот бойцов, Кастуло Эррера отдал приказ спуститься с гор и ночью взять городок Сан-Андрес.

– Нет, – сказал Вилья. – В Сан-Андресе у каждого из наших бойцов друзья и родственники. Лучше туда войти утром. Руралес, завидев нашу колонну, побегут со страха. Ночью же, не зная, сколько нас, они могут оказать сопротивление.

Эррера согласился.

Утром 22 ноября колонна без боя вошла в Сан-Андрес, откуда, как и предвидел Вилья, руралес позорно бежали.

Население восторженно встретило повстанцев. Их приглашали в дома, угощали текилей и тамалес.

Вечером в городе неожиданно началась стрельба. Вилья послал одного из своих помощников узнать, кто и почему стреляет.

– Это мучачос празднуют победу, – доложил Вилье его помощник.

– Так они перестреляют друг друга и расстреляют все патроны.

– Кастуло Эррера разрешил.

Наутро, когда построился отряд, у Вильи произошло объяснение с Кастуло Эррерой.

– Командир, – сказал Вилья, – мы обещали дону Абрааму повиноваться вам, но если вы будете и дальше нами командовать так, как вчера, то лучше будет нам расстаться и вам поискать менее опытных бойцов, а нам – более опытного командира.

– Чем же ты недоволен, Панчо?

– А тем, что по вашей милости наши бойцы расстреляли вчера все патроны. А мы ведь еще даже не начали воевать. Кто может поручиться, что борьба будет такой же бескровной, как взятие Сан-Андреса?

Кастуло Эррера, понуря голову, слушал Вилью. Среди окружавших его бойцов раздались крики:

– Нам такого командира не нужно! Пусть нами командует Панчо Вилья!

Эррера посмотрел на Вилью.

– Пусть будет так, как хотят бойцы. Пусть отрядом командует Панчо Вилья. Он уже десять лет воюет с федералами, а я только со вчерашнего дня.

Так поменялись они ролями. Вилья стал командиром отряда, а Кастуло Эррера его сподвижником.

Два дня спустя после освобождения Сан-Андреса отряд Вильи, также без боя, освободил городок Сайта Исабель.

Окрыленный успехами, Вилья предложил своим бойцам попытаться взять Чиуауа, столицу штата. Все согласились.

Глубокой ночью, двигаясь бесшумно по выжженной степи, отряд, в котором теперь насчитывалось свыше пятисот бойцов, подошел к Чиуауа.

– За мной, мучачос! Смерть федералам! – скомандовал Вилья и первым ворвался в город. За ним последовали остальные. Однако дальше пригородов повстанцы не смогли продвинуться. Федералы ожидали нападения Вильи и расположили на подступах к центру города пулеметные гнезда и артиллерию.

После нескольких безуспешных попыток взять с налету город Вилья начал осаду Чиуауа. Действия Вильи сковывали крупные силы противника, находившиеся в городе. Это позволило другому партизанскому отряду, которым командовал Ороско, освободить город Герреро, столицу одноименного штата.

В течение января 1911 года повстанцы вели бои с крупными соединениями правительственных войск.

Вилья прослыл «великим, мастером набегов». Его отряд с такой же быстротой и неожиданностью появлялся перед противником и бросался в бой, как и исчезал, когда противник оказывался многочисленнее и лучше вооруженным. Но не всегда Вилья действовал неожиданно. Иногда, желая избежать ненужного кровопролития, он поступал иначе.

В начале февраля 1911 года Вилья получил приказ взять городок Камарго, расположенный в двадцати километрах от Герреро.

Зная, что там силы противника невелики, Вилья направил офицерам гарнизона следующее послание:

«Сеньоры! Я получил приказ взять город Камарго. Даю вам полтора часа на размышление. Если не сдадите мне город без боя, я возьму его силой. В последнем случае вам придется нести ответственность за ненужное пролитие крови».

Офицеры ответили: «Панчо Вилья заявляет, что он достаточно храбр и силен, чтобы взять город Камарго. Пусть же он попытается осуществить свои планы».

Весь день длился бой за Камарго. К вечеру федералы оставили город, в который победоносно вошли повстанцы.

Силы партизан быстро росли, но в северных провинциях правительство еще располагало многочисленной армией, хорошо оснащенной артиллерией и другими видами оружия. Эта армия контролировала главные железнодорожные узлы и. крупные города. Опираясь на них, федералы нередко выбивали повстанцев из освобожденных ими населенных пунктов.

В Камарго на вокзале Вилья впервые увидел телеграфный аппарат. Он долго его рассматривал, подробно расспрашивал телеграфиста об устройстве. Вдруг аппарат заработал, и телеграфист сообщил, что из города Чиуауа по направлению к Камарго вышел железнодорожный состав, который везет карателей во главе с генералом Наварро.

Вилья распорядился немедленно направить паровоз навстречу поезду с карателями. Паровоз, с которого на полном ходу выпрыгнул машинист, врезался во вражеский состав.

Противник, однако, направил против Камарго новые силы, во много раз превосходившие силы партизан. Это вынудило повстанцев оставить город и отойти в горный район Дюрасно. Здесь Вилья стал готовиться к штурму Парраля. Он решил сам пробраться в город и ознакомиться с созданной федералами системой обороны. Объясняя впоследствии свое решение, Вилья говорил: «Во время военных действий случается, что командир вынужден сам делать то, что обычно выполняют его подчиненные, особенно в тех случаях, когда речь идет о судьбе предстоящих сражений».

В сопровождении двух надежных бойцов Вилья проник в Парраль под видом крестьянина. Он детально изучил расположение вражеских постов, пулеметных гнезд, подходы к казармам.

Но появление командира повстанцев в городе не осталось незамеченным. Патрули стали задерживать всех подозрительных. Бойцы, сопровождавшие Вилью, попали в облаву. Самому Вилье с большим трудом удалось выбраться из города. Спасаясь от погони, он только на седьмой день вернулся в горы Дюрасно.

Каково же было удивление командира, когда, достигнув, наконец, стоянки своего отряда, он никого там не застал! Об отряде напоминали лишь потухшие костры, взбитая конскими копытами земля да светлевшие кое-где следы кукурузной муки, лепешки из которой – тортильяс – составляют основную пищу мексиканского крестьянина.

Напрасно ходил Вилья по опустевшему лагерю. Отряд точно испарился.

Усталый и озадаченный, Вилья привязал своего коня к дереву, снял с него седло и, подложив под голову, уснул в надежде, что утром сможет узнать причину исчезновения отряда.

Действительно, на следующий день первый встретившийся ему крестьянин объяснил, что бойцы считают его погибшим; они решили, что воевать без командира не стоит, и разошлись по домам.

Быстро разнеслась по округе весть, что Панчо Вилья жив и ищет своих бойцов. Не прошло и двух дней, как холмы Дюрасно вновь запестрели всадниками. Вновь задымились костры, зазвучали озорные песни. В окрестных городах и селениях люди вновь говорили – одни со страхом, другие с радостью и надеждой: «Панчо Вилья жив, он придет к нам, и тогда…»

ВСТРЕЧА В АСИЕНДЕ «БУСТИЛЬОС»

Пока разгорался пожар партизанской войны в штате Чиуауа, вождь революции Франсиско Мадеро, его многочисленные родственники и советники пребывали в пограничном американском городке Эль-Пасо. Они с нетерпением ждали сообщений о решительных победах своих сторонников в Мексике.

Еще в конце ноября нетерпеливый Апостол, как стали называть того, кто призвал мексиканский народ свергнуть Диаса, перешел во главе небольшого отряда границу, но был отброшен федеральными войсками.

Сведения поступали в Эль-Пасо с большим опозданием. Как потом выяснилось, на революционный призыв Мадеро откликнулись простые люди во многих местах страны. Но на первых порах почти всюду полиция и войска Диаса, действуя с беспредельной жестокостью, разгромили восставших.

Невесело встречали Мадеро и его друзья в Эль-Пасо новый, 1911 год. Многие советники Апостола считали, что революция потерпела поражение. Родственники Мадеро советовали ему прекратить борьбу и уехать в Буэнос-Айрес. И вот, когда уныние, казалось, овладело всеми, стали поступать более радостные вести: вооруженные отряды крестьян, которыми командовали Панчо Вилья и Паскуаль Ороско, нанесли ряд поражений федералам в штатах Чиуауа, Дюранго и Коауила и освободили много населенных пунктов.

Узнав о том, что Ороско освободил столицу штата Герреро, Мадеро присвоил ему чин генерала и назначил командующим повстанческой армией на севере страны. В свою очередь, Ороско произвел Вилью в полковники. Эти чины превращали партизанских вождей в армейских командиров, что должно было укрепить дисциплину в рядах повстанцев.

Радостные вести стали поступать затем и из южной части страны. В штате Морелос, расположенном поблизости от столицы, отряды вооруженных крестьян во главе с Эмилиано Сапатой успешно вели бои против правительственных войск.

Итак, простые люди Мексики – ранчеро, пеоны, крестьяне – откликнулись на призыв Мадеро и не побоялись вступить в единоборство с вооруженной до зубов армией диктатора. Мадеро ликовал. Не слушая предостережений своих родственников и советников, он вновь перешел границу.

На этот раз Мадеро удалось соединиться с отрядами вооруженных крестьян. Возглавив их, он попытался взять пограничный город Касас-Грандес, но потерпел поражение и вновь вынужден был отступить. Тем не менее уже сам факт присутствия отряда повстанцев во главе с Мадеро на территории Мексики вызвал панику в правительственных кругах столицы. Видя это, диктатор уполномочил своего министра финансов Лимантура, находившегося в США, начать переговоры с представителями Мадеро. Одновременно Диас реорганизовал кабинет. Он назначил министром иностранных дел крупного миллионера и помещика, известного своими проамериканскими симпатиями, Франсиско Леона де ла Барру. Представ перед послушным ему парламентом, диктатор обещал провести «демократические» реформы.

Многие из окружения Мадеро были готовы пойти на компромисс с диктатором. Однако можно ли было ему верить? Ведь Диас славился своим коварством. В прошлом он уже неоднократно обещал покинуть свой пост.

Между тем Мадеро в третий раз перешел границу и двинулся на соединение с силами Панчо Вильи и Паскуаля Ороско, осаждавшими город Чиуауа. Мадеро и страшился и желал этой встречи. Он понимал, что Вилья и его бойцы были именно теми простыми людьми, которых он поклялся освободить от тирании Диаса. Но он знал, что эти люди были недоверчивы, как и все, кому выпали на долю большие страдания и испытания; они жаждали не только справедливости, но и мести.

Эти люди, рассуждал Мадеро, темные и невежественные, беспощадные и решительные, помогут свергнуть Диаса, но не станут ли они препятствием при новом, демократическом порядке, который он, Мадеро, собирается установить? Найдет ли он с ними общий язык, поверят ли они ему – помещику и богачу? Подчинятся ли его воле?

Ответы на эти вопросы Мадеро надеялся получить, встретившись с Вильей и Ороско.

Далеко от проселочных дорог, затерянное в степях Чиуауа, лежит поместье – асиенда «Бустильос». Она похожа на крепость. Высокие каменные стены охраняют асиенду от непрошеных гостей. За стенами – полуразрушенный господский дом, некогда уставленный французской мебелью и украшенный венецианскими люстрами. Рядом с домом – конюшни и помещения для скота; амбары, в которых хранится кукуруза; бараки пеонов и тиенда де райя – хозяйская лавка. В ней пеоны обязаны покупать соль, маисовую муку для лепешек, сарапе, спасающее от дождя и холода, сандалии – гуарачес, да и все остальное, без чего не может обойтись обитатель асиенды. Пеоны, сколько бы они ни зарабатывали, всегда в долгу у проклятой тиенда де райя. А пока пеон в долгу, он не вправе оставить хозяина. Если же он решится на такое, руралес будут охотиться за ним, пока не убьют «при попытке к бегству».

Пеонам асиенды «Бустильос» кажется, что все это было давным-давно, хотя прошло всего лишь два месяца, как они убили своего майордома, захватили хозяйский скот и землю. Теперь пеоны – свободные люди. Они готовы драться насмерть за своих вожаков Панчо Вилью и Паскуаля Ороско, в честь которых уже слагают баллады и песни.

‘Залитая яркими лучами солнца пустыня кажется мертвой. Напряженно всматриваются пеоны асиенды «Бустильос» в подернутую красноватой дымкой даль. Партизанский командир Паскуаль Ороско, отряд которого расположился в асиенде, приказал немедленно сообщить ему о появлении Мадеро, которого он желает самолично встретить в степи.

– Едут! – крикнул пеон, различивший на горизонте быстро перемещающиеся точки, и не успел его голос потонуть в теплом мареве, как из ворот асиенды вылетел отряд всадников и, стреляя в воздух, понесся навстречу долгожданному гостю.

В этом году Мадеро исполнилось 50 лет. Он был среднего роста, с черной бородой и голубыми глазами, которые смотрели доверчиво и ласково. Выросший в среде помещиков, дельцов и политиканов, Франсиско Мадеро в отличие от своих сородичей был человеком мечтательным и искренним. Дилетант в политике, он тем не менее считал себя способным избавить родину от диктаторского режима, возродить демократию, свободу, законность, попранные Диасом. Мадеро верил, что способен повести Мексику по пути прогресса и благоденствия. Родственники считали Франсиско «блаженным», но его призывы уничтожить тиранический режим Диаса открыли ему доступ к сердцам простых людей, сделали его имя знаменем для всех униженных, оскорбленных и отверженных Мексики.

Паскуаль Ороско был на десять лет моложе Мадеро. Уроженец штата Чиуауа, сын мелкого лавочника, Ороско вместе с многочисленными родственниками, побратимами и друзьями одним из первых взял; ся за оружие 20 ноября 1910 года и одержал ряд побед над войсками диктатора.

Самонадеянный и самолюбивый, политически невежественный и ограниченный, Ороско мечтал о власти. Его отец, братья и сторонники всячески разжигали в нем низменные политические страсти, уверяя, что достаточно ему захотеть, как он станет президентом Мексики. Они советовали ему не считаться с Мадеро, которому, по их мнению, все равно не суждено удержаться в президентском кресле.

До поздней ночи беседовал Мадеро в полуразрушенном зале господского дома асиенды «Бустильос» с Паскуалем Ороско, командующим повстанческой армией.

Вдохновенно говорил Мадеро о неминуемом торжестве революции, о предстоящем падении Диаса, о том, как оба они, Мадеро и его командующий, вступят в славный «город дворцов» – Мехико и, встреченные ликующим народом, проследуют в Чапультепек.

Командующий слушал и молчал. Чем красноречивее говорил Мадеро, тем упорнее молчал Ороско. Лицо его было подобно каменной маске древних ацтеков: оно, казалось, не выражало никаких чувств, так же как и его черные, холодные глаза, всегда смотревшие в сторону. Мадеро, увлеченный собственной проповедью, был уверен, что обворожил и покорил этою высокого, ладно скроенного воина, призванного довести до победного конца дело революции.

Только когда Мадеро заговорил о предстоящих военных действиях, Ороско несколько оживился.

– Сеньор президент, наступление на противника немыслимо без отрядов полковника Вильи. Я думаю, что вам было бы полезно встретиться с ним и спро сить его, что он думает об этом.

– Само собой разумеется, генерал. Пошлите немедленно гонца к нашему храброму и верному Панчо Вилье. Я хочу его обнять и поблагодарить от имени многострадального мексиканского народа, сыном которого он является.

Два дня спустя вечером в асиенду прискакал новый отряд всадников. Его возглавлял коренастый метис, одетый подобно чарро – в белую рубашку и плотно облегавшие его стан штаны, украшенные серебряными пуговицами. Грудь его была опоясана двумя патронными лентами, на кожаном поясе, тоже унизанном патронами, висели два огромных маузера.

На ходу спрыгнув с коня, Вилья быстрыми, «кошачьими» шагами направился к поджидавшему его на крыльце господского дома Мадеро.

Вилья был весь в пыли, пряди его чуть рыжеватых волос падали из-под широкого сомбреро на потный широкий лоб; карие сверлящие глаза настороженно смотрели на Мадеро.

– Друг мой Панчо, ты ведь совсем юноша! – воскликнул Мадеро, обнимая Вилью. – А я то думал, что ты старик. Столько я наслышался о твоих геройских подвигах. Я тебя поздравляю и желаю еще много побед над врагами мексиканского народа.

Вилья был потрясен. Впервые за всю его жизнь помещик, человек, который, возможно, станет главой государства, обращался к нему, как равный к равному.

«Я тогда понял, – вспоминал Вилья десять лет спустя, – что этот богач воевал за счастье бедных. Он был мал ростом, но обладал большой душой. Беда заключалась в том, что другие богачи и правители Мексики не были похожи на Мадеро».

К беседующим, присоединился Ороско.

– Панчо, – сказал Мадеро, – нам следует решить, что делать дальше. Как ты думаешь, смогут ли твои и генерала Ороско люди взять приступом город Чиуауа?

Панчо Вилья ответил, что у них в отрядах много бойцов, все они храбры, но плохо вооружены, а голыми руками города не взять. Вилья предложил добывать оружие, избегая крупных сражений и ограничиваясь мелкими партизанскими действиями, а вместо Чиуауа, где враг ждет наступления повстанцев, атаковать Хуарес. Этот город можно легко окружить и лишить противника возможности получить подкрепления, на что он может рассчитывать в Чиуауа.

Соображения Вильи показались Мадеро убедительными.

– Итак, наступаем на Хуарес?

Ороско кивнул.

– Полковник Вилья! Выполняйте приказ, и да сопутствует вам удача!

ПОБЕДА И ПОРАЖЕНИЕ

На подступах к пограничному городку Хуаресу в начале апреля 1911 года сконцентрировалась повстанческая армия. Тут и отряды, которыми командовал сам Ороско, отряды Вильи и других партизанских вожаков. Здесь же батальон иностранных добровольцев, или, как их называли, флибустьеров. Ими командует полковник Джузеппе Гарибальди, сын знаменитого борца за свободу Италии, сражавшегося в свое время против тиранов в Уругвае и Бразилии.

Правительственными войсками командует в Хуаресе прибывший сюда из Чиуауа генерал Хуан Наварро. Слуга своего хозяина, жестокий и беспощадный, Наварро расстреливает всякого заподозренного в симпатиях к повстанцам.

Между тем именно с ним, к удивлению Вильи, Мадеро заключает перемирие.

Вместо победоносного наступления на Хуарес вдруг перемирие! Мадеро объясняет, что генерал Диас послал своих эмиссаров в Эль-Пасо; на этот раз, кажется, он действительно готов оставить свой пост. Если можно отстранить диктатора от власти мирным путем, тем лучше.

Но бойцы не доверяют Мадеро. Перемирие – это предательство, рассуждают многие. В лагере революционеров начинается разброд, падает дисциплина.

Мадеро вызывает Вилью.

– Панчо, я нуждаюсь в твоей помощи. Нам нужно выждать еще несколько дней. Если Диас не уступит, мы его свергнем силой. Но для этого необходима дисциплина в наших рядах. А ее-то и нет. Командиры Саласар, Гарсия и Аланис самовольничают, не выполняют моих приказов. Я просил Ороско обезоружить их, но он бездействует. Поручаю тебе выполнить этот неприятный, но необходимый приказ.

– Слушаюсь, сеньор президент!

В тот же день Вилья лично разоружил непокорных командиров.

Дни шли, а переговоры в Эль-Пасо все продолжались. Диас пытался выиграть время, чтобы собрать силы и задушить революцию.

7 мая Ороско вызвал Вилью и предложил начать штурм Хуареса, хотя Мадеро после начала переговоров категорически запретил это. Вилья согласился. Ему надоело топтаться на месте.

На следующий день рано утром повстанцы завязывают перестрелку с федералами, осажденными в Хуаресе.

Обеспокоенный Мадеро вызывает Ороско.

– Что это за перестрелка, генерал?

– Сейчас узнаю и доложу, сеньор президент. Через час Ороско докладывает Мадеро:

– Федералы устроили вылазку из города, наши части защищаются.

Мадеро приказывает отступить, но бой продолжается. К полудню Ороско докладывает, что все революционные части, «сами того не желая», уже сражаются с врагом. Приостановить наступление повстанцев нет никакой возможности.

– Что же вы предлагаете сделать? – нервно спрашивает Мадеро.

– Взять Хуарес!

– Ну что ж, если нет другого выхода, то действуйте согласно вашему разумению.

А тем временем революционные части во главе с Панчо Вильей ворвались в Хуарес и взяли вокзал. Здесь, однако, наступление повстанцев было приостановлено. Федералы блокировали все подступы к вокзалу и подвергли его здание артиллерийскому обстрелу.

8 зале вокзала, где Вилья расположил свой командный пункт, от порохового дыма нельзя было различить человека в трех шагах. Крики, ругань, ружейная и артиллерийская пальба, звон разбитых стекол – все смешивалось в какую-то адскую симфонию.

– Мы окружены, нам отсюда не вырваться, компадре Вилья! – кричал в ухо сохранявшему спокойствие Вилье коренастый метис, в котором без труда можно было узнать его неразлучного друга Томаса Урбину.

– Не теряйся, мучачо! Вырваться из этой коробки не так просто, но можно. Пошли ребят достать несколько шпал. Попробуем ими пробить стены вокзала и пробраться в соседние дома.

К вечеру сквозь пробитые в стенах вокзала проходы повстанцы прошли в соседние дома. По крышам они пробрались к центру города, где сосредоточились основные силы противника, и неожиданно атаковали их.