Текст книги "Знакомства по объявлению"
Автор книги: Инна Дубровская
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 6 страниц)
– И не только в «Метрополе». Тебе даже не снилось, как там… здорово…
«Я уже перепила, – подумалось ей, – а вечер еще толком и не начался… Пора сматываться!» Толик не возражал – дама явно расклеилась. Дожевав жесткое мясо, они еще минут двадцать ждали, пока официантка принесет счет.
На улице моросил мелкий дождь, было ветрено, но они все же решили пройтись по парку, чтобы выветрить хмель. Парковая аллея лишь летом была приятной для прогулок. Сейчас на скамейках было пусто, лишь в одном месте группа пьяных подростков громко о чем-то спорила.
– А я здесь недалеко живу, зайти не хочешь? – предложил Толик. – Один в общаге, так что… будешь чувствовать себя как дома.
– Прими мои соболезнования, – посочувствовала Лера. – Оказаться на старости лет в общежитии…
– Можешь оставить соболезнования при себе, – усмехнулся Толик. – Могу и дома жить. Всем скопом – и мать, и отец, и сестра со своим семейством… А ты, наверно, одна в пятикомнатной квартире?
«Действительно, чем у меня-то лучше, – дошло наконец до Леры. – Только что у Катьки мужа пока нет». На лифте они поднялись на восьмой этаж и прошли по длинному коридору, в котором пахло жареной картошкой, молочным супом, выстиранными пеленками, плесенью и еще чем-то общежитским.
Обстановка в комнате выгодно отличалась от студенческого бедлама, в котором Лера провела восемь лет жизни, – тут и холодильник, и телевизор, и письменный стол. Но было и что-то грустное – то ли казенные книжные полки не вписывались в интерьер, то ли полинявшие обои рушили гармонию.
– У тебя очень даже мило, – похвалила Лера, – а курить здесь можно?
– Дыми, – великодушно разрешил Толик.
Она закурила. Он щелкнул выключателем телевизора, на экране возникла фигура некоей поп-звезды. Усевшись рядом с Лерой, Толик тут же положил руку ей на колено.
– Что за колхозные манеры?! – возмутилась она. – Что ты себе позволяешь? Девочек на уроках ты тоже так лапаешь?
– Нет, я с мальчиками занимаюсь, – съязвил в ответ Толик, но руку все же отдернул.
Лера погасила сигарету и взглянула на Толика.
– По-моему, ты скис, парень. Что у тебя еще интересного есть?
Толик засуетился, глянул на книжную полку, залез в тумбочку, где у него была припасена литровая бутыль импортной водки, и после некоторого раздумья предложил:
– Вот самое интересное. Израильская водка «Стопка» с лимоном – лекарственное средство, всего тридцать градусов, пьется легче, чем «Абсолют». Полностью отсутствует синдром похмелья. В общем, дамский напиток.
Они изучили этикетку, прочли название фирмы. – И правда, израильская, – удостоверилась Лера, – это уже любопытно. Так, говоришь, никаких последствий?
– Конечно, – Толик налил понемногу в стаканы. Сделав пару глотков, Лера убедилась, что Толик напиток хвалил не зря.
– Я пробовал и «Абсолют», и «Смирнофф», и «Распутин» – дрянь по сравнению с этим.
Они выпили полбутылки. Закуски, кроме черствого хлеба и колбасы, не было, Толик порывался сбегать в магазин, но Лера его не отпускала.
Им стало очень весело, и незаметно они прикончили всю водку. Ощущения счастья и легкости как не бывало, внезапно закружилась голова, стало сильно мутить.
– Толик, где у тебя раковина? – взмолилась Лера.
Он вывел ее в коридор и показал на дверь, а сам направился к соседней. В туалете ее чуть не вывернуло наизнанку. Когда Лера вернулась в комнату, Толик без сил, в одежде лежал на кровати, бледный и опустошенный. Она легла рядом и через секунду провалилась в черный, без сновидений сон.
Проснулась в девять утра от страшной головной боли.
– Ты не спишь? – спросила Лера. – Как тебе?
– Хреново.
– Мне тоже. А кто-то обещал никаких последствий…
Вместо ответа Толик положил влажную ладонь ей на грудь. Лера не шелохнулась…
Она вернулась из душа бодрой, свежей и энергичной. Голова побаливала, но на щеках играл озорной румянец. Толик заварил крепкий чай, нашел где-то «ананасовые» вафли, чем привел Леру в неописуемый восторг.
– Ты просто волшебник! Ну прямо как у нас в общаге, – с ностальгическими нотками в голосе сказала она.
Выходить из теплой комнаты на улицу не хотелось. Лера подошла к окну, за которым открылся безрадостный пейзаж – дождь, грязь и слякоть.
– Вот если бы отсюда виднелось Средиземное море…
– Да какая разница? Везде одно и то же, – вдруг как бы сам себе сказал Толик. – Стада голодных рабов…
Лера вздрогнула – лицо ее нового друга внезапно стало хмурым и сосредоточенным, видимо, она задела какую-то тонкую струну. Потом он часто произносил эти слова – «стада голодных рабов».
Они начали встречаться. Об очередном свидании договаривались на стадионе, где Толик проводил уроки.
Толик оказался далеко не простым парнем. Лере впервые довелось столкнуться с человеком, одержимым почти маниакальной идеей. Он мечтал уехать на Запад. Выработал собственную классификацию, в которой все страны ранжировались «по степени свободы». Список возглавляли США. Очень высоко он оценивал Австралию, Новую Зеландию, Канаду и Англию. Причем именно в таком порядке. Обо всех остальных странах отзывался пренебрежительно: «Италия – страна мафии и коррупции, вообще итальянцы несерьезный народ, правительства меняются как перчатки. Франция – с сильными тоталитарными предпосылками, о чем говорит почти двадцатилетний культ личности де Голля. Швеция – доиграется со своим социализмом до полного краха. Швейцария – укрывательница преступных капиталов, мировая финансовая помойка… И так далее…
Но больше всего от него доставалось России и ее жителям, которых Толик иначе, как «стадом голодных рабов», не называл. Такая патологическая нелюбовь к собственному народу поначалу шокировала Леру. Соблазнить его поездкой в Питер или в Москву, о чем постоянно грезила Лера, было невозможно, – прелести столиц его не манили. «Везде стада голодных рабов», – твердил он.
Как выяснилось, институт физкультуры он не закончил, – был отчислен за неуспеваемость. Из сборной команды по волейболу исключили за несоблюдение спортивного режима. Дома ему повезло – удалось устроиться в школу учителем, и именно тогда, по собственному признанию, он начал готовить себя к тяжелой жизни американского чернорабочего – занялся штангой, борьбой и бегом. Он уверял, что согласен в США на любую работу – грузить ящики в порту, мыть посуду в ресторане, убирать туалеты, лишь бы жить в свободной стране.
Его многочисленные учебники и словари были исписаны бисерным почерком, он настойчиво зубрил английский, шлифовал произношение, прокручивая по видео записи американских боевиков. Четырежды пробовал выехать за границу, – трижды в США и один раз в Норвегию, – но безрезультатно. Приглашения, которые он выпрашивал у случайных знакомых иностранцев, иногда ему присылали, но посольства упорно отказывали в визе.
– Женщинам легче, – с завистью говорил он. – Во-первых, самый верный способ – брак. Тут уж никто не придерется. Во-вторых, «бэйби-центры», где набирают домработниц из слаборазвитых стран за триста долларов в месяц. Да мало ли что.
Вот уже год, как Толик стал прихожанином евангелистской церкви, вся паства которой несколько лет назад уехала в США. Толик же упустил момент и теперь пытался наверстать упущенное. Но пока новая братия только-только собиралась, а пресвитер не заводил о переезде и речи.
Последнее время он пребывал в полной растерянности – в американском посольстве в очередной раз отказали в визе. Оставалась слабая надежда получить вызов от шведа, с которым познакомился месяц назад, но время шло, приглашение не приходило, шансы уменьшались.
– Если не получу до весны приглашение, – решительно заявлял Толик после каждой безрезультатной проверки почтового ящика, – поеду в Польшу. В Варшаве вербуют наемников в горячие точки – два года воюешь, а потом получаешь вид на жительство во Франции.
В этот же вечер с перепугу Лерка написала мне письмо.
«Милая Региночка!
Спасай меня и моего любимого. Он сбрендил и собирается ехать в Польшу наниматься на войну. Мне его жалко, ведь это безумие! А вдруг он погибнет? Я ведь люблю его. Знаешь, я подумала, а что, если выйти замуж за какого-нибудь старого мухомора и уехать в США? А потом как-нибудь к себе перетащить? Другого выхода я не вижу.
Вышли мне, пожалуйста, адрес службы знакомств в Штатах, а еще лучше свои старые письма с конкретными адресами и фамилиями. Пойми меня правильно, тебе они ни к чему, а мне человека спасать нужно. Время не терпит, я жду.
Пока. Лера».
Вот такое письмо. А меня опять угораздило влюбиться. Толчком послужил Лерин скоропалительный «брак» – во мне проснулась ревность к чужому счастью. Я жила одна. Поздно вечером, когда за окнами темно и тихо, одиночество становилось почти физически ощутимым – оно звенело в ушах, наполняло воздух, которым я дышала.
Объектом моего обожания стал примерный отец семейства Тыну Куусе – эстонский полицейский и честный семьянин, живущий этажом выше. Тыну привлек мое внимание случайно, когда гулял с детьми во дворике около дома. Мы столкнулись в тот момент, когда я возвращалась из магазина с пакетом сока в руках. Мне так не терпелось почувствовать рядом сильное мужское плечо, что достаточно было с его стороны лишь вежливого кивка – и сердце мое растаяло.
Не знаю, догадывался ли Тыну о моем помешательстве, но сама я почти поверила, что моя влюбленность может оказаться взаимной. Я вела себя почти вызывающе: стремясь привлечь внимание, упорно появлялась на лестничной площадке именно в тот момент, когда Тыну выходил из квартиры, пыталась заговорить с ним. Это вызывало неодобрение его жены. Высокомерная Юта недовольно кривила рот.
Теперь я прислушивалась к голосам на верхнем этаже, ловила звуки музыки, которые изредка до меня долетали, а вечером, когда он играл с детьми во дворике около дома, подглядывала за ним из-за занавески. Никто не догадывался о моих фантазиях. По ночам, оставшись одна, я мечтала о нем. Подходила к зеркалу, снимала одежду и разглядывала свое тело. «Быть бы чуть повыше, похудее, посветлее…» – думала я.
Я ложилась на кровать, закрывала глаза и воображала, что рядом он, и представляла, как это бывает, когда мужчина и женщина спят вместе. Проводила пальцами по животу и прислушивалась к ощущениям. Сладкая волна прокатывалась по всему телу, грудь становилась упругой, казалось, я вот-вот лопну от желания.
«Что происходит со мной?» – в отчаянии размышляла я, утонув в одеяле и простынях. Становилось грустно, что я так и не узнала настоящей любви.
В один прекрасный момент я очнулась и поняла, что мой выдуманный роман ведет в никуда, да и не хватит смелости и цинизма разрушить чужое счастье. Так ли уж сильно я его люблю?
Спасением стало письмо, полученное весной и за которое схватилась как за спасательный круг. В то время я уже работала верстальщицей в порнографической газете «Тет-а-тет». Очнувшись от грез, я обнаружила, что совершенно забросила свою внешность, перестала интересоваться одеждой, косметикой, заглядывать в магазины. Еще немного, и я превратилась бы в двадцативосьмилетнюю, запущенную, малопривлекательную, закомплексованную старую деву.
Парень, который писал мне из Петербурга, был полной мне противоположностью. Он был красив, что у любой женщины вызывает волнение, и, судя по письму, очень оригинален.
«Здравствуй, «старая дева» Регина!
Ценю твой юмор, а также смелость, с которой ты лепишь на себя этот ярлык. Как ни странно, мои проблемы очень схожи с твоими, разница лишь в том, что я не холостяк, а дважды разведен и теперь опять ищу свою половину.
Я родился и живу в Питере, окончил политехнический институт и три года работал на заводе, после чего создал кооператив. Совсем недавно мною было зарегистрировано общество с ограниченной ответственностью, учредителями которого стали три физических лица – я и два моих друга.
Рад, что тебе показалось интересным мое объявление. Как мне кажется, наши взгляды на жизнь совпадают, а найти в этом мире человека, который тебя понимает, непросто.
В институте играл за сборную вуза по футболу. Дважды мы приезжали с товарищескими матчами в Эстонию и один раз встречались с командой вашего города. Сейчас по делам часто приходится бывать в Москве, других городах СНГ, а вот за границей бывать не приходилось ни разу.
В свободное время занимаюсь языками, могу читать по-английски, но при встречах с американцами, – а за последние год-полтора их было немало, – приходится прибегать к помощи переводчика. В общем, нужна практика. Конечно, хочется съездить в Штаты.
Как уже сообщал, я разведен, от второго брака имею дочь, ей сейчас три года, не курю и практически не пью. Живу один в двухкомнатной квартире. Мне было приятно получить твое письмо и очень понравилось твое фото. Высылаю снимок, который оказался под рукой.
Хотелось бы встретиться с тобой. Пиши.
Игорь».
Я была на седьмом небе от радости, строила воздушные замки и рисовала картины безоблачного счастья. Я перечитывала письмо снова и снова и влюблялась в каждую его букву. Спохватившись, бросилась искать в газете объявление. «Игорь, 35 лет, желает познакомиться с привлекательной девушкой, не состоявшей в браке, для создания семьи». Я запрятала газету в укромное место и засела за ответ.
От перевозбуждения нужные слова не приходили в голову, получалось коряво и косноязычно, но мне не терпелось немедленно отправить письмо.
«Здравствуй, Игорь!
Я была приятно удивлена, узнав, что ты не только знаешь наш город, но даже бывал в нем. Хотя он и изменился с тех пор.
В предыдущем письме я писала тебе, что закончила полиграфический институт и работаю в редакции паршивой газетенки очень сомнительного толка, которая называется «Тет-а-тет».
Мне впервые довелось познакомиться с бизнесменом, хотя и заочно, а потому хочется узнать, чем занимается ваша фирма и как вообще обстоят дела в бизнесе.
Хотя замужем я не была и детей у меня нет, мечтаю о крепкой семье и надеюсь еще родить. Очень прошу, Игорь, если с твоей стороны это пустое развлечение, не обнадеживай меня и не пиши мне.
Ты сообщаешь о том, что дважды был женат. Сообщи об этом поподробнее.
При желании мы сможем встретиться, для этого нужно заранее договориться. На этом заканчиваю.
До свидания.
Регина».
С группой американских туристов Том Хэдфилд прибыл в Москву. Его программа была стандартной – Кремль, Александровский сад, ГУМ. Экскурсия была довольно утомительной. Том не запомнил всех достопримечательностей, он лишь сфотографировался у царь-пушки и поспешил в гостиницу.
Не стремление увидеть столицу заставило Тома пересечь земной шар. Девятнадцать писем молодым женщинам из каталога «МК Интернейшнл» он отправил в Россию, два адресовал в Польшу, три в Казахстан и одно в Болгарию. Ответов пришло много больше, чем он ожидал. Победительницей в конкурсе стала россиянка Валерия Нечаева. Именно для встречи с ней Том и перелетел через океан.
Юная красавица забросала американца открытками, фотографиями и трогательными письмами. Сердце его дрогнуло, когда она призналась ему в любви.
Том был счастлив, как никогда в жизни. Он переживал бессонные ночи с грезами, мечтами о будущем и сгорал от нетерпения увидеть ее. Скорее бы…
Лера спешно заучивала ходовые английские фразы, практиковалась с Толиком в диалогах. Она верила в удачу. По ее просьбе, я отправила ей адреса всех не ответивших мне иностранцев, и ей, кажется, повезло. Переписка с Томом была непродолжительной, но очень многообещающей. Толик не зря трудился над каждым письмом. Перечитав последнее письмо Тома, переполненное лестными эпитетами в Лерин адрес, он подытожил:
– Ты ему понравилась, поздравляю.
– Да, я женщина талантливая…
– Стоп! А как «талантливая» по-английски? – строго спрашивал он. Лера хваталась за словарь, повторяла новое слово несколько раз, чтобы запомнить.
– Все зависит от тебя, – говорил он ей. – Все в твоих руках. Мы можем добиться всего, чего захотим, только нужно поработать. Черт, почему мы не начали раньше?
Но учителем Толик оказался плохим, язык Лере давался туго – она вечно витала в облаках. Спасла ее природная интуиция – она помогла ей выбрать правильную линию поведения. А общались они с помощью разговорника – Лера выискивала нужную фразу и давала прочесть Тому.
Их встреча состоялась в Москве у гостиницы.
За четыре дня они успели многое. Том приехал в Россию впервые, и с русской культурой не был знаком и не стремился понять ее. Они сходили несколько раз в театр на те спектакли, куда было проще купить билеты, посетили Третьяковку, на этом культурная программа была завершена. Им нужно было другое.
Незнание языка несколько сковывало общение, и со стороны их беседа вызвала бы недоумение. Том выражался высокопарно, произносил длинные монологи, смысл которых был Лере слабо понятен. Она кивала и вставляла «ес», «файн» и еще что-нибудь нейтральное. Впрочем, смысл его слов не вызывал сомнений. Что ни говори, а красивая, молодая, обаятельная женщина может свести с ума любого мужчину.
Когда Том сделал ей предложение, она поцеловала его в морщинистую щеку и подумала: «Значит, все было не зря. Все правильно…» Они поженились в Милуоки, штат Монтата, США.
Я заглядывала в почтовый ящик, как будто от него зависела моя судьба. Я ждала письма, переходя от отчаяния к надежде. Все валилось из рук. Каждое утро я с трудом заставляла себя встать и прожить хотя бы один день. Наконец оно пришло. И я как заново родилась.
«Здравствуй, Регина!
Надо сказать, что раньше я не занимался коммерцией. Не было у меня и комсомольско-партийного прошлого, поэтому задача получить миллион на пустом месте выглядела достаточно проблематичной.
В планы нашей фирмы изначально не входила торговля разной мелочевкой. Кредит мы до сих пор не брали и заработать первоначальный капитал планируем за счет нескольких крупных посреднических сделок, связанных с экспортом продукции питерских предприятий. Год ушел на поиски связей, людей и вариантов, было сделано немало больших и маленьких открытий, получено уроков и пережито разочарований. Итогом всех усилий явилось то, что на сегодня мы имеем два-три реальных контракта, которые могут быть подписаны к концу мая.
Не менее сложно будет их реализовать: начать отгрузку продукции, ее перевозку и так далее. Препятствий хватает. Это и поразительная необязательность людей, и необходимость «заинтересовывать» чиновников из внешнеэкономических структур и различных «ассоциаций» – бывших министерств, и многое другое. Что касается нашей компании, то, как я и писал, к концу мая должен быть достигнут первый результат. Готовится крупная сделка с участием английской, португальской и нескольких эсэнговских фирм и предприятий. Нет времени остановиться на месяц-другой, перевести дух.
Надеюсь, я не сильно утомил тебя описанием проблем бизнеса постсоветского периода. Во всяком случае, не хотелось выглядеть излишне занудным. Что же касается моих разводов, могу ответить следующее. Первый раз я женился еще студентом, мы прожили вместе год и без сожаления развелись на пятом курсе. Это дело прошлое и забытое. Ну, а вторая моя жена живет сейчас в Петербурге с дочерью, развелись мы год назад по обоюдному. Насколько мне известно, у нее жизнь складывается неплохо, она вышла замуж. Единственной пострадавшей стороной осталась моя дочь, на которую я плачу алименты.
Мне не терпится увидеться с тобой. В Эстонию сейчас нелегко приехать из-за большой волокиты с документами. Ко мне же ты можешь приехать в любой момент и пока еще без лишних формальностей. Я приглашаю тебя к себе, ты сможешь находиться у меня столько, сколько захочешь, или жить в гостинице. Для того, чтобы мы могли встретиться, нам нужно обменяться телефонами.
Как мне кажется, ты смелая и умная женщина, я прошу тебя все обдумать и ответить, готова ли ты связать свою жизнь со мной. Если да, мы должны все обсудить.
На этом заканчиваю. До свидания».
Вообще-то у меня уже была встреча в Питере. Я около года переписывалась со студентом кораблестроительного института Антоном Липским. С самого начала ни с его, ни с моей стороны не было особого рвения. Но встретиться с ним была возможность – в Питере у меня жила тетя.
Я приехала в Питер на несколько дней и позвонила ему на квартиру. Антон не ждал моего звонка, – я не сообщила заранее о своем приезде, – и был совершенно не готов к этому визиту. Выкроить для меня минуту ему удалось через два дня, и я скучала одна в незнакомом городе.
Наша встреча состоялась у кинотеатра «Колизей». С первого взгляда между нами возникло чувство полного безразличия друг к другу. Мы виделись два раза, наши свидания были ничем не примечательны и однообразны. Антоша оказался героем не моего романа, – франтоватый парень, пустой, но что-то о себе мнящий. Ну а я – девушкой не его мечты.
Когда мы расстались, он сказал мне дежурное «пиши», но писать почему-то не хотелось. Пожалуй, это единственный раз, когда я по собственной воле прервала знакомство.
«Здравствуй, Игорь!
Мне было интересно узнать некоторые подробности деятельности вашей фирмы. Та работа, которой занимаюсь сейчас я, не требует большой инициативы и творчества. Я живу довольно скучной жизнью и похвастаться ничем не могу. Мне трудно жить одной, но ты это вряд ли поймешь – ведь у тебя всегда были жены.
То, что ты дважды разведен, меня не смущает. Нам нужно ближе познакомиться, узнать друг друга и решить, чего мы хотим.
Должна признаться, я все еще не уяснила для себя, какими качествами должен обладать мой избранник. Идеальных людей в природе не существует, но могу твердо сказать, чего бы я не хотела – пьянства и истеричности. Мужчины с комплексами тоже не в моем вкусе. Хотя после стольких лет одиночества, кажется, смогу ужиться с любым человеком. Я надеюсь, мы найдем взаимопонимание, и очень хочу встретиться с тобой. Заканчиваю. Пиши.
До свидания. Регина».
Знакомство с закомплексованным парнем в моей жизни уже было. Я встретила его на первом курсе, когда мысль о переписке еще не приходила в голову. Тогда казалось, что я в кои-то веки вытащила счастливый билет – познакомилась с парнем-старшекурсником. Откуда мне было знать, что Славик Шустер – парень с серьезными комплексами: он был зациклен на своей якобы непопулярности у женщин.
Познакомились мы с ним банально – на институтской дискотеке. На другой день он пригласил меня к друзьям, где собралась веселая компания. Я чувствовала себя крайне неловко. Мало того, что познакомиться со Славиком я еще толком не успела и была очень скованна, но и люди подобрались явно не моего круга – пили, предлагали мне сигареты, в центре комнаты одинокая пара ритмично дергалась в такт музыке.
Весь вечер Славик держался в тени, и я не могла не заметить несколько ироничного тона его друзей в обращении с ним. Потом он вылил на меня ушат помоев – упрекнул в том, что я не умею держаться в компании, не могу блеснуть в разговоре и выгляжу растяпой. Мне казалось, на этом наше знакомство и закончится, но, к своему удивлению, обнаружила, что Славик и не собирается расставаться со мной. Он возложил на себя нелегкую миссию моего воспитания и был вечно чем-то недоволен.
Кульминацией нашего знакомства стала его попытка забраться мне под юбку. Видимо, только такого рода геройство смогло бы реабилитировать его в глазах друзей. Это произошло в Измайловском парке.
Когда мы сели на скамейку в безлюдном уголке, Славик вдруг начал наливаться краской. Сцепив зубы, попытался просунуть руку под мою юбку, но она была слишком узкой, ему это не удалось. Я попробовала отстраниться, но он очень больно сжал мне руку. И тут из-за угла вывернула старушка с полотняной авоськой. Славик отдернул руку. Когда бабулька исчезла, я уже отошла он него на безопасное расстояние. Боже, что тут началось! «Уродина! Дура!» – изрыгал Славик, наливаясь краской от досады и брызжа слюной.
Я бросилась куда глаза глядят, догнала старушку и, уже чувствуя себя надежно защищенной, перевела дух.
После этого Славик при встрече со мной отворачивался, делая вид, будто мы не знакомы – сторонился, не здоровался. Я была этому рада.
«Здравствуй, Регина!
На днях мы заключили один контракт из серии запланированных. Если все пойдет нормально, то первые платежи поступят в июле, ближе к концу месяца.
Пока дела продвигаются на полную мощность, и, если ничего не изменится, мы сможем съездить с тобой не только в Италию или Англию, например, но и в Штаты или Австралию. Сейчас готовим еще несколько крупных контрактов, из них два очень даже реальны.
Я очень жду нашей встречи, наверное, писал тебе об этом не один раз. Мне очень жаль, что ты скучаешь и чувствуешь себя так грустно. А у меня нет совершенно никакой душевной неопределенности, сомнений и неуверенности. Я знаю, чего хочу в этой жизни, и иду к цели.
У меня все в порядке, если не считать того, что тебя нет рядом. Но каждый прожитый день приближает нашу встречу. Как я понял, мы договорились, что по приезде в Питер ты позвонишь мне?
Мне хочется сказать, что я тоже мечтаю встретить близкого человека, которого полюбил бы раз и навсегда. Это действительно так, поверь мне. Я очень ценю тот шанс, который подарила мне судьба, и надеюсь, мы сохраним то удивительное чувство понимания и теплоты, которое, как мне кажется, возникло между нами. Я сделал свой выбор и надеюсь, это в последний раз. До встречи.
Люблю тебя и целую.
До свидания. Игорь».
Меня поманили, и я бегу не оглядываяcь. Верю в свое счастье и еду совершать глупости – я устала и больше не хочу быть благоразумной. Мечтаю поскорее влюбиться и потерять голову. Хочу ошибаться, а потом снова и снова обжигаться и разбивать нос, не оглядываясь и ничего не боясь. Я хочу жить!
