Текст книги "Изгнанница. Проверка истинности (СИ)"

Автор книги: Инна Дворцова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 11 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]

Такие, казалось бы, незначительные знаки внимания показывают степень любви.

Я, конечно же, благодарна Дэреку за защиту от бургомистра, но, если положить руку на сердце, то у него просто задиристый характер. Дракону доставляет удовольствие травить бургомистра, пусть он это и заслужил.

Из букета выпадает малюсенькая бумажка. Поднимаю и разворачиваю. Мелким почерком написаны корявые строки, далёкие от понятия стихосложения:

«Ты, как лесная фея

С глазами, как фиалки.

Сразила моё сердце

С первого выстрела».

Для меня эти строчки дороже самых знаменитых поэтов. Как же это приятно, когда тебе посвящают стихи. Не знала, что Дэрек такой романтик. Он открывается для меня с новой стороны, которая меня привлекает больше.

Глава 20. Откровенный разговор

Утро, как всегда, наступило не вовремя. Не успела я сомкнуть глаза, как уже пора вставать.

За завтраком я нещадно зеваю. Викки выглядит раздражающе свежо. А Дэрек, как обычно, не теряет весёлого расположения духа.

Выпить, что ли, тонизирующую настойку? Вчерашние цветы лишили меня покоя. Я долго не могла уснуть, крутя в голове наши с Дэреком отношения. Если их можно назвать этим словом.

– Спасибо за цветы, – зевая, говорю я. – Ты не представляешь, как мне приятно.

Дэрек и Викки переглядываются. Да, что происходит? Что за заговорщицкий вид?

Я в последнее время часто раздражаюсь, но не показываю этого. Всё таю в себе. Вот и сейчас их переглядывание вывело меня из себя. Очень хочется закричать, выплеснув эмоции, но я должна быть спокойной и уравновешенной хотя бы на людях.

– Но это не я, – говорит дракон, пожимая плечами. – Что за цветы?

– И не я, – произносит Викки таким тоном, будто она у меня первая подозреваемая.

– Да так, ничего интересного, – отмахиваюсь я. – Маленький букетик на окне.

Дэрека не интересует такая малость, как букет цветов у меня на подоконнике.

– А Бернадет Випэ всё-таки прислала трёх женщин в помощь, – рассказывает Викки. – Одну на кухню, и двух для уборки.

Я уплетаю за обе щёки потрясающе вкусный завтрак. Не то что мы с Викки готовим: то не доварится, то подгорит.

Что только не сделаешь, лишь бы любимому мужу завтраки не носить.

– Бургомистр не шумел?

– Нет, магиня, проснулся рано утром, так и пролежал молча до завтрака.

Я киваю, уже неплохо.

Тогда, получается, и деньги не от Дэрека. Тогда от кого? Бургомистра я сразу вычёркиваю из списка претендентов. Он теперь меня десятой дорогой обходить будет.

– Продукты кто привёз? – спрашиваю я.

– Матиас.

Я задумываюсь. Что-то в этой истории концы с концами не сходятся. Что-то знакомое мелькает на заднем плане сознания, но я никак не могу уловить.

– Госпожа маг, посетитель, – появляется новая рабочая больницы.

Срываюсь и бегу в приёмный покой. Заметив, кто этот посетитель, я останавливаюсь, как будто натыкаюсь на стенку.

Эдмон.

– Пришёл спросить, как твои дела.

Неопределённо пожимаю плечами. Трое новеньких подсматривают за нами из своих укрытий. Чувствую себя, как вчера на площади. Смотрят, обсуждают. Очень неприятно.

– Что стали, работаем, – сдвинув брови, сурово говорит оборотень, и женщины скрываются из вида.

– Давай выйдем, – предлагает он и тянет за собой.

Не знаю, как себя вести с ним. Вроде бы ничего между нами не было, но такое чувство, словно мы с ним бывшие. Расстались, но какие-то чувства остались.

– Как ты себя чувствуешь? Рана не болит? – спрашиваю я безопасные вещи.

Эдмон смотрит на меня, лаская взглядом. Я краснею от его откровенности. Расстёгиваю верхнюю пуговичку блузки. Душно сегодня, аж дышать нечем.

– Рана затянулась, иногда ноет, – говорит он, словно отмахивается от моих расспросов.

Я открыла было рот ещё спросить, да так и захлопнула. Не хочет говорить, так и спрашивать не буду.

– Мы уходим сегодня, – подходит ближе Эдмон. Я чувствую его волнение. Горячее дыхание обжигает щёку. Мне нестерпимо хочется дотронуться до него. Ощутить жар его тела.

– Надолго? – только и могу спросить я.

Как так получается, что, когда я с Эдмондом, меня тянет к нему, и я не думаю о Дэреке. Необъяснимая сила властвует надо мной. Мне хочется утонуть в его глазах, забыться в объятиях. Почему-то с ним я чувствую спокойствие.

– Не знаю, – небрежно пожимает он плечами. – Это очень сложный поход. Слишком рискованный.

Тревога костлявыми пальцами сдавила сердце, страх просочился в душу. Я вспоминаю случай с серебряной стрелой, и от этого не становится спокойней.

– Ты поосторожней, – прошу я его, – помни о том, как мы познакомились.

– Ради знакомства с тобой я вновь рискнул бы жизнью, – тихо говорит он, держа мои руки в своих.

– Мы уже знакомы и рисковать не стоит, – так же тихо отвечаю я.

Мне бы надо выдернуть руки, но почему-то не хочется этого делать.

– Не знаю, что происходит, – откровенничает Эдмон, – меня тянет к тебе. Такое чувство, что знаю тебя всю жизнь.

Он притягивает меня к себе. Нежно, словно фарфоровую статуэтку. Я замираю и боюсь даже дышать.

У самой душа в клочья. Я хочу, чтобы он меня поцеловал. Очень хочу.

И боюсь. Боюсь, что я с моими необузданными желаниями, идущими из глубины души, предаю Дэрека.

Это чувство отравляет мне радость от признания Эдмона. Я не буду говорить, что его чувство взаимно и меня тоже к нему тянет.

– Тебе понравились цветы? – спрашивает он.

Светлые боги, я думала о Дэреке, но никак не о том, что цветы мог принести Эдмон.

– Прости, что не шикарный букет, – кающимся тоном произносит он. – Ты достойна самого красивого букета.

– Я люблю фиалки и мне очень понравился твой букет, – порывисто говорю я, утаивая, что не догадалась, что букет от него. – А стихи растрогали меня до слёз.

Клянусь, Богиней Матерью, он покраснел. Суровый, не знающий жалости наёмник смутился, как мальчишка.

– Я не поэт.

– Я заметила, – улыбаюсь я, – но всё равно мне понравились.

– Когда я вижу тебя, то забываю, зачем пришёл, – сладко шепчет он мне на ушко. – Я уезжаю в дальний путь, но сердце остаётся с тобой.

Не решаюсь поцеловать его сама, но хочется на прощание. Смотрю на него снизу вверх, слегка приоткрыв губы. Эдмон не выдерживает и впивается в губы горячим поцелуем.

Целует меня так, чтобы я в его отсутствие не забывала о нём. О таком поцелуе захочешь забыть и не сможешь.

Эдмон с трудом отрывает меня от себя и отходит.

– Иначе я так и не скажу, зачем пришёл. Когда я тебя вижу, мне хочется присвоить тебя себе.

Я вздрагиваю, только этого мне не хватает.

«Ты ведь этого тоже хочешь», – шепчет мне внутренний голос.

– Наиля, я не знаю, когда вернусь, Когда бургомистр узнает, что меня нет в городе, он может сотворить какую-нибудь подлость. Руки у него будут развязаны, – волнуясь, произносит Эдмон.

– Меня Дэрек защитит, – ляпаю я, не подумав.

– Он уже помог, – скрипит зубами оборотень. – Только раздразнил Виктора. Дэрек считает, что бургомистр слабак, но это не так. Я знаю его не первый год. Виктор затаился и ждёт подходящего времени, чтобы нанести удар исподтишка.

– Мне бургомистр не показался таким опасным, когда он был один на один с Дэреком.

– Я оставлю пятёрку наёмников, которые будут жить у тебя в больнице.

– Это лишнее. Меня есть кому защитить.

– Наиля, я не спрашиваю твоего разрешения, – жёстко прерывает мои излияния Эдмон. – Я ставлю тебя в известность, что ребята будут жить в больнице и охранять тебя.

Я открываю рот, чтобы возразить. Он кладёт палец на мои губы и шепчет:

– Мне так будет хотя бы чуть-чуть спокойнее.

Глава 21. Странное поведение Дэрека

Эдмон уходит, а я почему-то ощущаю чувство потери. Как будто он забрал часть моей души. Сердце трепыхается как испуганная птица в страхе за него.

Его уже пытались один раз убить. Я боюсь, что попытаются снова. Но заговорить с ним об этом не хватает смелости.

Ещё этот бургомистр, будь он неладен. После слов наёмника я уже начинаю опасаться его даже в больнице.

Неужели Эдмон прав?

Ни я, ни Дэрек не знаем бургомистра. А оборотень живёт в Хирвуде не первый год, и его словам можно верить.

У меня, кажется, с подачи наёмника начинается мания преследования.

Я так и стою, смотрю в ту сторону, куда ушёл Эдмон. На губах горит его поцелуй. Тело ощущает его руки.

На ступенях показывается Дэрек, а за ним, как нитка за иголкой, притягивается Викки. Дракон оглядывается, словно хочет удостовериться, что она рядом и, убедившись, удовлетворённо отворачивается.

Мне кажется, что с его приездом всё пошло не так. Мы живём так, как правильно, как ожидаем друг от друга.

А вдруг всё совсем не так и жить нужно по велению сердца, а не глупых стремлений. Пусть даже они наши собственные.

Дэрек всё своё свободное время проводит за книгами. Говорит, что ищет разгадку нашей странной истинности. Уходит далеко за город, чтобы тренироваться в боевой магии. Ему же ещё экзамен сдавать в академии.

– Наиля, кто приходил? – как бы между прочим спрашивает дракон, делая вид, что вопрос просто из вежливости.

Но я-то вижу, как горят его глаза. Наверняка увидел Эдмона в окно. Унюхать его он не мог. У драконов плохое обоняние, по сравнению с оборотнями, но лучше, чем у людей.

– Эдмон, – коротко отвечаю я.

– Зачем? – ревниво спрашивает он, оглядываясь на Викки. Она ему улыбается, и Дэрек успокаивается.

Он делает это непроизвольно, даже не отдавая себе отчёта. Спроси я его сейчас, зачем он посмотрел на неё, пожалуй, и не ответит, потому что не заметил.

Вот и ревность в голосе к кому относится? Ко мне или к Викки?

– Сказал, что уезжает, – отвечаю я. – Приходил попрощаться, он же не на увеселительную прогулку едет.

Дэрек кривится, как от зубной боли. Ему не нравится мой ответ.

– Ох уж эти герои грабительских набегов на мирных жителей, – с издёвкой произносит Дэрек. – Всё бы им перед девушками хвастать несуществующими подвигами.

Мне становится обидно за Эдмона. Я видела, сколько на его теле шрамов от ран, и он совсем ими не хвастался.

Дэрек тоже гордится своими победами на ринге боёв без правил, но почему-то настоящие боевые ранения ни во что не ставит.

– Ты несправедлив к Эдмону, – с горячностью возражаю я. – Если у тебя к нему личная неприязнь, то это не значит, что нужно умалять его заслуги.

Дэрек бросает на меня такой взгляд, словно ножном полоснул.

– Почему ты его защищаешь? – со злостью в голосе спрашивает он.

Несколько раз глубоко вздыхаю, чтобы успокоиться. Я считаю, что как бы ты не относился к человеку, но признавать его заслуги нужно. Пусть даже он стал страшным монстром, но если раньше был храбрым воином и героем войны, то никто не вправе отменять его героическое прошлое. Оно было. Так же, как сейчас есть позорное настоящее.

А Дэрек постоянно принижает чужие заслуги. Как был хвастунишкой, так и остался. В такие моменты я особенно остро ощущаю, какая пропасть разделяет нас. Я не восторженная дурочка Викки, которая заглядывает дракону в рот и верит ему на слово. Я взрослая девушка, которая испытала не меньше, а может, даже и больше, чем Дэрек, и меня не возьмёшь на красивые слова.

– Я не понимаю, почему ты принижаешь его заслуги, – уже взяв себя в руки, я смогла спокойно ответить. – Только не начинай сейчас, а то поругаемся. Приходил Эдмон не для того, чтобы хвастаться боевыми ранениями.

– Для чего же тогда? – Саркастично спрашивает Дэрек, снова оглядываясь на Викки, свою молчаливую тень.

– Он предупредил, что бургомистр опасен, – понижая голос, говорю я.

– Эдмону просто досадно, что не он герой, укротивший бургомистра, а Дэрек, – победоносно говорит Викки, словно она сама усмирила градоначальника.

Я с досадой вздыхаю. Викки безбожно льстит дракону, а он ведётся на эту грубую лесть. Иногда лучше молчать, чем говорить. Я испытываю раздражение от поведения помощницы. Хочется встряхнуть её и заставить думать здраво.

– Викки, лучше помолчи, я же не с тобой разговариваю, – с досадой прошу я помощницу.

– Ты ей рот не затыкай, – тут же, не задумываясь, бросается ей на выручку Дэрек.

– Что? – глупо спрашиваю я, не отойдя от шока. – Где проявление истинности, мой дракон, если сейчас ты бросаешься на меня, как цепной пёс?

Дэреку хватает совести сделать виноватый вид.

– Вот видишь, ты даже не отдаёшь себе отчёта, что накричал на истинную пару, – говорю я. – Так, может, не стоит ворошить прошлое и останемся связанными только магией жизни?

– Ну что ты, Наиля, – вдохновенно уверяет меня дракон. – Я уже близок к разгадке. Нашёл один ритуал, который призывает истинную, разрывая все остальные узы.

Я сейчас смотрю не на Дэрека, а на Викки, которая с полными ужаса глазами, закрывает ладошкой рот, чтобы не закричать. Крупные, как жемчуг, слёзы катятся из глаз. Она молча страдает.

Дракон, словно почувствовав её состояние, разворачивается к ней, инстинктивно обнимает, укачивая словно ребёнка.

– А может, ну его, этот обряд? – с надеждой спрашиваю я.

– Нет, конечно, – упрямится дракон. – Мы с Викки просто хорошие друзья. Правда же?

Она обречённо кивает, только бы не огорчать дракона. И оба одновременно чешут свои спины.

Кажется, у нас ещё одна проблема, помимо жёлтой ангулои – драконья чесотка.

Глава 22. Одна болезнь на двоих

Не нравится мне то, как они постоянно чешут спины. Может, Дэрек заразил Викки драконьей чесоткой? Пока они никого не заразили, нужно осмотреть болезных.

– Викки, а пойдём-ка в смотровую, я посмотрю тебя.

– Это ещё зачем? – Подозрительно смотрит на меня Дэрек.

– Затем, – не собираюсь я пока пускаться в объяснения. – Потом и ты, милый друг, пойдёшь туда же за Викки.

Дэрек обиженно засопел, а Викки, испуганно пискнув, спряталась к нему за спину.

Чего это они переполошились? Обычный осмотр целителем. Вот о чём я забыла. Мои мысли переключились на любимую тему. Нужно ввести профилактические осмотры населения городка, как учила декан Алесандра Эринтес. Это хорошая возможность познакомиться поближе со всеми жителями Хирвуда и наладить с ними контакт.

– Ты что же, подозреваешь нас? – возмущённо воскликнул Дэрек.

– В чём подозреваю? – Не понимаю я его вопроса.

– В том, что между нами связь?

Кто о чём, а бабник о связях. Видимо, Дэрека уже не исправить. Как был, как бы это потактичнее сказать, ловеласом, так им и остался.

– Какая ещё связь? – настала моя очередь возмущаться. – Вы оба чешетесь, я подозреваю драконью чесотку. Вот и пригласила вас на осмотр.

Они облегчённо вздыхают.

– Мы просто друзья, – пищит из-за спины дракона Викки, – ты не подумай ничего такого.

Когда так настойчиво меня убеждают в том, что «мы просто знакомые», как раз и зарождаются сомнения, что, может быть, всё не так уж и просто.

Как я хотела, чтобы Дэрек приехал и защитил меня. Идеализировала его на расстоянии, забыв, какой он на самом деле.

Люди в большинстве своём не меняются, а уж драконы с их самомнением и уверенностью в собственной непогрешимости тем более.

Его присутствие даёт мне чувство защищённости, но не более. Почему-то пропала та тяга, которая была в начале нашего знакомства, до применения магии жизни.

Дэрек не верит, а я всё-таки считаю, что, когда я его исцелила, наша зарождающаяся связь исчезла.

Я не знаю, как сплетены нити наших судеб, но определённо во всём, что произошло, есть замысел Светлых богов.

– Я думаю о другом – когда же вы наконец, отправитесь в смотровую, – я строго смотрю на Дэрека. – Тебя тоже касается, я не шучу. Мне ещё только массовой заболеваемости здесь не хватает.

Они молча плетутся в смотровую. Я иду за парочкой и наблюдаю, как синхронно они двигаются. Как их тела реагируют друг на друга.

Дэрек может считать всё что угодно, улыбаюсь я своему открытию, но, кажется, он нашёл свою истинную, и это совсем не я.

Но я прежде всего целитель, а уж потом девушка. Поэтому своё открытие я оставлю при себе.

Захожу в смотровую с чувством невероятного облегчения. Пусть они и не знают о том, что предназначены друг для друга, но со временем это поймут. За дверью Викки что-то шепчет Дэреку, а у меня это не вызывает раздражения. Только светлая радость от осознания того, что не зря он сюда приехал.

– Викки, ты долго там шептаться будешь? – поторапливаю я свою помощницу.

Она робко заходит, тщательно прикрывая за собой дверь.

– У меня это давно началось, – произносит она дрожащим голосом, – не хотела тебе говорить.

– Насколько давно?

– С той ночи, когда ты была у бургомистра. Появилось во время разговора с твоим женихом, – на последних словах её голос срывается.

– Ну ты чего? – ласково говорю я, обнимая её за плечи. – Сейчас всё посмотрим. Может, я ошиблась.

Ободряюще подмигиваю ей.

– Я не за это переживаю. Не хочу, чтобы ты на меня обижалась.

Я даже сразу не уловила, когда Викки перешла на «ты». Когда исчезло её прежнее благоговение перед магами.

– Раздевайся, – отправляю я её за перегородку.

Мою руки. Произношу специальное целительское заклинание «перчатки», которое защищает и меня, и пациента.

Викки трясётся, словно у неё лихорадка. Немного изменяю порядок действий.  Вместо, предварительного осмотра сначала делаю забор крови МАГУПом. Пока буду с ней возиться, прибор покажет жизненные показатели, и тогда я сразу смогу поставить диагноз.

Прежде всего осматриваю кожу по всему телу. Везде чистая, кроме лопатки. Там у неё красуется россыпь своеобразных веснушек, чем-то похожих на птицу.

МАГУП показывает идеальные показатели.

Ну, что ж, тем лучше для всех.

– Ты совершенно здорова. Видимо, просто раздражение от одежды, вот и чешется кожа.

Повеселевшая Викки одевается, тихонько напевая что-то себе под нос.

– Дэрека позови и скажи, чтобы не вздумал отлынивать, – строго говорю я, а помощница кивает.

– Можно, я помогу тебе, – просит она краснея.

– Лучше не стоит, – мотаю я головой, понимая, что дракон будет стесняться при ней, – Дэреку будет неудобно.

Не успела ещё она выйти за дверь, как в смотровую вваливается Дэрек. Он уже успел где-то раздобыть бутылку вина и выхлебать половину.

Меня раздражает его поведение.

– Дэрек, ты что, маленький мальчик? – злюсь я не него. – Не понимаешь, почему магам запрещается пить спиртное, да ещё в таких количествах.

Я забираю у него бутылку и передаю Викки.

– Беги и спрячь подальше, а ещё лучше вылей, – шепчу я ей.

Она исчезает, а я занимаюсь исключительно Дэреком.

– Наиля, прости меня, – лезет он ко мне с пьяными поцелуями, – меня тянет к Викки. Я не понимаю, что со мной творится.

Я улыбаюсь про себя. Зато я знаю, что с тобой творится, дорогой мой родственник.

– Я чувствую себя виноватым перед тобой, – продолжает он изливать мне душу.

Был бы трезвым, ничего этого не сказал бы. Слишком гордый, чтобы признать, что ошибался.

– Ты ни в чём не виноват, Дэрек, – тихонько говорю я ему. – Давай снимай рубашку, и я посмотрю, в чём там дело.

– Я ей говорю, что мне нравится другая, а она заставляет раздеваться, – говорит, заплетающимся языком Дэрек, пытаясь меня обнять, – я ж тебя тоже люблю, но как сестру. Понимаешь? Я запутался, Наиля.

– Давай будем считать, что мы друг другу ничего не должны. Ты меня защищаешь, как члена вашего клана по праву магии жизни, – ускользая от его объятий, произношу я, и чувствую невероятное облегчение.

Мне Дэрек больше нравится в роли брата, чем жениха. Он прав, всё запуталось, как он сейчас в рукавах собственной рубашки.

Я помогаю ему раздеться, уклоняясь от его объятий и пьяных поцелуев. Скользнув под руку, натыкаюсь взглядом на почти такую же россыпь веснушек на спине, как у Викки.

Что это болезнь такая? Надо покопаться в справочниках.

Глава 23. Разговор с Викки

Пьяные признания Дэрека наряду с облегчением приносят горькое послевкусие. Когда первые эмоции схлынули, остались настоящие чувства – тоска и горечь утраты.

Не понимаю я себя, а уж он тем более не сможет понять.

Всё запуталось в наших жизнях. Я стала какой-то не такой, и Дэрек в чём-то изменился. В лучшую или худшую сторону произошли эти изменения, пока трудно сказать.

До встречи с драконом у меня не было отношений с парнями. Всё своё время я посвящала учёбе, и вскоре от меня отстали. А получив прозвище «Заучка» я вообще стала мало кому интересна.

Дэрек ураганом ворвался в мою жизнь, перевернув её с ног на голову. Но даже тогда, в пьяном угаре первой влюблённости, я боялась, что однажды он скажет, что я ему не подхожу.

Мои сомнения разрешила магия жизни, связав родственными узами. Наши отношения были недолгими. И я до сих пор не могу определить, что я чувствую сейчас. Я устала от метаний и запретов. Наши отношения не назовёшь лёгкими.

Видимо, поэтому я уделяю такое внимание Эдмону. Фактически это первые нормальные отношения. Без истинной связи и вмешательства всесильного родителя. От оборотня я вижу трепетную заботу, которой мне так не хватает.

Дэрек слишком прямой для таких ухаживаний. Его девиз: «Пришёл, увидел, победил». Он бабник, на котором пробы ставить негде. И это тоже играет не в его пользу.

Единственное, что мне сейчас хочется, так это влюбиться так, чтобы мозги отказали. Сложно строить отношения с трезвой и рассудочной головой.

В этом моя проблема.

А вот у помощницы моей нет проблем с отношениями и самоедством. Она свою детскую влюблённость в Эдмона легко перенесла на Дэрека. Не уверена, что она действительно любит моего дракона, а он её.

Как же всё очень сложно и непонятно. И только потому, что я сама не могу определиться, что же мне нужно, точнее, кто.

Пьяный Дэрек засыпает прямо в смотровой. Я ему очень сочувствую. Викки постоянно крутится рядом. Её можно понять. Девочке хочется устроить свою жизнь. И не абы как, а хорошо устроить. Не зря же она влюбляется в богатых и влиятельных мужчин.

А я вечно занята, не бургомистр, так Эдмон. Не Эдмон, так опять магическое истощение. Или жёлтая ангулоя.

Самой смешно всё, кроме магического истощения. А Дэрек чувствует себя одиноким без моего внимания. К тому же уже несколько раз заставал меня с Эдмоном, вот и потянулся к Викки. Она и рада стараться.

Остановись, Наиля! Не стоит перекладывать свою вину на чужие плечи. Ты была невнимательна к Дэреку, вот Викки и решила, что можно прибрать его к рукам.

Заботливо укрываю своего дракона лёгким пледом, который нахожу в шкафу. Есть такие длительные процедуры, во время которых пациент может уснуть, видимо, для таких случаев он и припасён.

Выхожу искать Викки. Пришла пора поговорить по душам, а не закрывать глаза на поведение помощницы.

На душе скверно. Не люблю выяснять отношения, особенно из-за парня. Но, она не оставила мне выбора. Если их действительно связала метка истинных, то я отойду в сторону.

Если же нет…

Кажется, наступил тот переломный момент в жизни, когда нужно бороться за себя и свою любовь.

Гордость гадливенько нашёптывает, сбивая меня с выбранного пути: «Давай, Наиля, опустись до разборок, перешагни ту черту, которую сама себе установила». Меня начинают терзать сомнения в правильности принятого решения.

Постоянные душевные терзания не доведут до добра. Так и свихнуться недолго.

– Викки, – окликаю я помощницу, заметив её в коридоре. Девушка сжимается, я чувствую, как она выпускает иголки. Значит, чувствует за собой вину.

– Чего ты хотела? – резко отвечает она.

Ого! Кроткая девочка показала коготки, или они у неё всегда были, просто я не замечала.

Мне не нравится такое обращение. В конце концов, есть правила этикета, установленные в империи, и их необходимо придерживаться.

– Я предпочла бы, чтобы ты продолжила обращаться ко мне «магиня» или «госпожа Наиля», и на вы, – спокойно говорю я, а она вспыхивает.

– Ты придираешься из-за того, что Дэрек предпочёл меня, – уже в открытую дерзит Викки.

– Я не придираюсь, есть чёткие правила у нас в стране, или ты их не помнишь?

Чем больше озлобляется помощница, тем спокойнее становлюсь я. Если злится, значит, понимает, что виновата.

– Магов все называют на «вы» и обращаются «госпожа», – нравоучительным тоном говорю я. – Прошу тебя не забывать об этом. К Дэреку будь добра общаться так же. Он, к тому же, дракон из древнего рода.

– Как бы вы, госпожа магиня, – специально выделяет она голосом последние слова, – не унижали меня, знайте,господин дракон выбрал меня. Предпочёл безродную девчонку магине, вот вы и беситесь.

Викки с победным видом смотрит на меня. Откуда она знает, что Дэрек предпочёл её?

– Что ты имеешь ввиду под словом предпочёл? – осторожно спрашиваю я, вспоминая, как дракон противился её осмотру.

Да, нет, я не верю! Дэрек даже в пьяном виде не пойдёт на обман. Он прямой, как все драконы.

Драконы считают себя высшей расой и не опускаются до лжи.

Викки же не смущается:

– Да, именно то, что вы подумали.

Нет уж, так просто я тебя не отпущу. Сама скажешь, что была близка с Дэреком. Не нужны мне эти намёки и недомолвки.

– А что я подумала? Не могла бы ты выражаться точнее, – безмятежно улыбаюсь я, а у самой буря бушует в душе.

Хочется вцепиться ей в волосы и оттаскать хорошенько. Вот только нельзя.

Солжёт или нет? Хватит ли глупости лгать?

– Да, мы были близки, – не моргнув глазом, лжёт Викки.

Я знаю, что она лжёт. Вот только зачем?

– Глупая ложь, – улыбаюсь я, а самой хочется ударить её. Стереть эту самодовольную улыбку с лица. – Я знаю, что тебе нравится мой жених.

Специально говорю так, чтобы она понимала, что Дэрек пока ещё мой по его собственному выбору.

– До него нравился Эдмон, который не обращал на тебя внимания, – с удовольствием наблюдаю, как она бледнеет. – Тогда ты посчитала, что мой жених тебе подходит больше.

– Это не так, – срывается Викки на крик. – Вы ничего не понимаете.

– Так расскажи, чтобы я поняла, – предлагаю я. – Против тебя я ничего не имею, поверь мне. Мне не нравится сложившаяся ситуация.

Она, к моему удивлению, опускает глаза. Неужели запоздалое раскаяние?

– Меня по необъяснимой причине тянет к Дэреку, – нехотя говорит моя помощница. – Я пыталась бороться с собой, но получается плохо. Я не знаю, что это за чувство, но вырвать его из души я не могу.

Викки своё смущение прячет за дерзостью. Да уж, завязался узел, сразу и не развяжешь.

Будет у меня когда-нибудь спокойная жизнь без потрясений и испытаний?

Жаль мне Викки. Она такая же жертва игр богов, как и мы с Дэреком. Но всё же меня интересуют почти одинаковые рисунки у них на лопатках.

Кажется, пришла пора самой разобраться в хитросплетениях феномена истинной пары.

Глава 24. Будни целителя

Весь день у нас проходит в хлопотах. Разместили наёмников Эдмонда в комнатах рядом с нашими. Они неслышно передвигаются по больнице, не создавая проблем.

Напротив, помогают чем могут, переносят спящего Дэрека в его комнату. Я сопровождаю их, отстранив рвущуюся беречь сон дракона Викки.

В комнате Дэрека обращаю внимание на полки с книгами. Разглядываю корешки, наряду с учебниками и дополнительной литературой, отмечаю штук десять книг об истинных парах. Думаю, что он не обидится, что я беру одну, выбрав самую древнюю, надеясь найти там ответы на мои вопросы.

Больница к обеду начинает оживать.

Приходят мать и сын на перевязку. Бабушка приносит совсем малышку с лающим кашлем. Назначила лечение от простуды, прописав отвары и микстуру от кашля.

Викки уверила меня, что аптека в Хирвуде работает.

Следующим в кабинет заходит бодренький ещё старичок. Жалуется на подагру, а сам так и норовит, погладить меня по коленке. Выписываю ему мази, магический порошок и облегчённо вздыхаю, когда он закрывает за собой дверь.

Уборщицы моют первый этаж, а я в это время делаю себе перерыв на обед. В столовой подсаживаюсь к Викки.

– Хочу начать профилактический осмотр жителей Хирвуда, – с энтузиазмом посвящаю её в свои планы.

Помощница скептически смотрит на меня, не одобряя, но и не соглашаясь.

– Как думаешь, лучше оповестить всех об этом? – спрашиваю я её.

Не желаю знать её мнение. Достаточно того, что она поможет с оповещением.

В разговор вмешивается один из наёмников, обедающих за соседним столом.

– Мы можем попросить женщин из семей воинов нашего отряда, чтобы они пришли сами и рассказали в городе об этом.

– Какая прекрасная идея, – воодушевлённо восклицаю я.

Наёмник расцветает от похвалы. Как говорила моя бабушка, мир праху её, доброе слово и кошке приятно.

– Я тогда пошлю Стена за семьёй, рядом с ними живут ещё две семьи из наших, – довольно улыбаясь собственной находчивости, говорит наёмник. – Всех приводить?

Я прикидываю, что до конца дня ещё есть время. Пока Стен сходит и вернётся, я успею приготовиться. Викки поможет, не зря же она помощница.

– Да, на сегодня три семьи достаточно, – негромко говорю я. – Желательно, чтобы они не задерживались.

Наёмник допивает сок и, кивнув мне, отправился на поиски Стена.

Я задумчиво смотрю ему вслед, прикидывая в уме, что необходимо подготовить. Без помощницы не обойтись.

– Викки, подготовь мне, пожалуйста, карты пациентов, – прошу я её.

– А у нас их нет, – безразлично отвечает она, витая где-то в своих мыслях.

– Как нет?

Моему возмущению нет предела. Святая святых личные медицинские карты пациентов, которые нужно беречь, как зеницу ока. Да за такое декан Эринтес со свету бы сжила, не задумываясь.

– Да никому до этого не было дела, – спокойствию Викки можно позавидовать. Она безмятежно продолжает обедать, тогда как я киплю от негодования. Того и гляди, пар из ушей пойдёт.

Чтобы не сорваться на помощницу, она-то ни в чём не виновата, отворачиваюсь к окну. Знакомый наёмник идёт по дорожке в город. Времени у нас мало.

Я тоже хороша, записывала для удобства все сведения о пациентах к себе в тетрадь. А в карты перенести не успела. Так бы уже знала давно, что этих карт и нет на самом-то деле.

– А бланки-то хоть есть? – С опаской спрашиваю я.

Если нет ещё и бланков, то пиши пропало. Не смогу я в ближайшее время провести осмотр. Нужно будет заказать бланки, а оплатить должен бургомистр. Это значит, что нужно идти к нему на поклон.

«Радует», что наш хозяин города благополучно отлёживается в больнице и доступ к нему относительно безопасен.

Я выжидающе смотрю на Викки, с душевным трепетом ожидая её ответа. Если с первыми тремя семьями я справлюсь, то на остальные уже будут нужны бланки.

– Что скажешь? Есть бланки или нет? – Поторапливаю я её с ответом.

– Не знаю, это нужно посмотреть в дальней комнате, где хранятся все бумаги по больнице.

Надежда, как луч солнца озарила мне будущее.

– Показывай, – нетерпеливо требую я.

– Можно, я хотя бы доем? – разочарованно просит она.

– Покажи, где эта комната, и дай ключи, а потом доедай, – я едва сдерживаюсь, чтобы дождаться, когда она встанет из-за стола.

Викки приводит меня к комнате с надписью «Архив», находящуюся под лестницей и незаметную, если не искать специально. Удачное расположение, отмечаю я.

– Назови-ка мне фамилии семей наёмников, которые придут на обследование, – прошу я помощницу и записываю их на листок.

Вхожу в архив и оглядываюсь. Огромные стеллажи, от пола до потолка заставленные бумагами.