Текст книги "Воронье"

Автор книги: Ингрид Нолль

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 13 страниц)

Ахим тоже встал, держа над ней зонт.

– Самое ужасное, что мои родители меня разлюбили, а Поль все равно живет в своем собственном мире.

– Это тебе только кажется. Мне лично всегда казалось, что в семье именно тебя… – возразила Аннетта.

– Чушь, – отрезал Ахим. – Родители хотели, чтобы второй ребенок был девочкой, я с самого начала был им не нужен. Чтобы время от времени они обращали на меня внимание, я вытворял всякие штуки.

Поль с подозрением смотрел, как брат уводил Аннетту. Нужно было догнать их, схватить обоих за рукав, крикнуть: «Стойте!» – но он не мог оставить мать одну у гроба. Когда могила наконец была засыпана, ему пришлось отвечать на рукопожатия и соболезнования, благодарить за цветы и проявленное сочувствие. Ничто в поведении матери не напоминало о вчерашней вспышке, она была безупречна и держалась как стойкий оловянный солдатик. Когда все направились к машинам, дождь немного поутих. Только Аннетта и Ахим остались на скамейке, они сидели близко друг к другу, так что казались издалека влюбленной парой.

Когда опоздавшие вошли в кафе, все уже сидели за столом, официантка принимала заказы. Большинство промокших до нитки гостей пожелали выпить чего-нибудь горячего. Наконец один из друзей покойного встал и произнес трогательную речь, потом Хелена поблагодарила всех, кто пришел. Поль заметил, что прекрасный голос матери напоминал сегодня бессильное карканье вороны.

После обеда друзья и знакомые попрощались. Когда остались только родственники, Поль, Аннетта и Ахим, мать протянула им руку и намекнула, что хотела бы остаться одна.

В машину рядом с Ахимом села тетя Лило, сзади устроились Аннетта, Саския и Поль. Было немного тесновато, но до отеля совсем близко.

– Сейчас уложим чемоданы и закажем такси на вокзал, – сказала Саския. – Мы еще увидимся?

Она посмотрела Полю в глаза, и для него это мгновение наполнилось чуть ли не магическим смыслом.

– Да, и при жизни матери, – радостно заверил он. Ахим и Аннетта чувствовали, что к ним этот разговор никакого отношения не имеет.

В Мангейм Аннетта ехала на заднем сиденье, размышляя о событиях последней недели. У нее не было никакого желания поддерживать разговор с мужчинами.

Поль тоже по большей части молчал. Ахим попросил его поискать леденцы в бардачке, и Поль обнаружил там лупу с подсветкой.

– Сильная вещь, – уважительно протянул Поль. После этого все замолчали на полчаса.

– Мне высадить вас у автосервиса? – спросил Ахим, когда они уже подъезжали к Мангейму. – Вы могли бы забрать свою машину.

– Нет, отвези меня сначала домой, пожалуйста, – попросила Аннетта, – мне нужно в туалет.

* * *

По пути в автосервис братья ненадолго остались вдвоем. Поль воспользовался моментом, чтобы передать Ахиму свой разговор с матерью.

– Мне кажется странным, что она наотрез отказала нам в отцовском наследстве. Через пару недель я деликатно объясню ей, что мы имеем на него права по закону…

Они въехали во двор автосервиса, и Ахим резко нажал на тормоз.

– Черт подери, – сердито сказал он. – Ты у нас мастер вести переговоры! Почему ты сразу ее не прижал?

– Не хорохорься, при таких обстоятельствах и ты не решился бы настаивать, – рассердился, в свою очередь, Поль. – Уж тебе-то вообще нечего жаловаться!

Он вышел из машины и направился к чисто вымытому «саабу» Аннетты, который стоял на площадке. Ахим молча вытащил из машины дорожную сумку и пару пакетов, поставил рядом с багажником. Поль сходил за ключами, документами и счетом в контору и наконец смог отправиться домой. При этом он совершенно забыл поблагодарить младшего брата или хотя бы проститься с ним.

18. Братишка

С невыразимым облегчением Поль внес сумки в прихожую. Наконец-то он был дома, и его очень устраивало, что погода не становилась лучше.

Аннетта спустилась вниз.

– Хочешь чаю? – спросила она.

Поль кивнул.

– Только, пожалуйста, не травяного, и с леденцами и ромом!

Аннетта тоже была рада, что они отделались от родственников. В будущий понедельник ей надо к врачу, – может быть, скоро снимут гипс, и она сможет водить машину. Завтра Полю придется вместе с ней сходить в супермаркет, закупить продуктов на неделю.

Она сразу же стала здоровой рукой вытаскивать из его сумки грязные вещи. Смокинг отложила в сторону – в химчистку, а его сумку с туалетными принадлежностями отнесла в ванную.

– А здесь что такое? – спросила она, входя в гостиную с пластиковым пакетом в руке. Поль лежал на диване с газетой и с удивлением смотрел, как Аннетта достает из пакета свежий хлеб, оливки, французское масло, бутылку красного вина, помидоры, базилик и аппетитный набор сыров. Аннетта стояла, ничего не понимая, и готова была броситься мужу на шею.

Поль слегка занервничал.

– Гостинцы от Красной Шапочки, – растерянно пошутил он.

Выложив перед Полем весь набор для пикника, Аннетта вытащила из пакета карточку и прочла: «Приятного вам аппетита. С любовью, Ахим».

– Какой у тебя чудесный брат! – вскричала она в восторге, и Поль уловил в ее словах мягкий упрек в свой адрес. Он почесал голову. – Ну давай, – потребовала Аннетта. – Позвони ему и скажи, что нам было очень приятно!

– Потом, – буркнул Поль.

Ахим еще не доехал до дома, подумал Поль. Правда, у него был номер мобильного брата.

– Погоди, а с чего мы взяли, что это для нас? Может быть, он купил продукты для мамы или своей подружки, а к нам пакет попал по ошибке?

– Думаешь? – неуверенно протянула Аннетта. – Но в таком случае он будет искать этот пакет, тогда тем более надо его предупредить!

Но все ее попытки уговорить Поля позвонить брату не увенчались успехом. Да и на карточке было написано: «Приятного вам аппетита», так что пакет явно предназначался не какому-то одному человеку.

Двумя часами позже Поль с Аннеттой расправились со всеми сырами, запивая их бордо. Хотя они общались друг с другом несколько скованно, в доме было уютно, спокойно. Поль вспомнил, что завтра его ждет к ужину Ольга; она наверняка будет требовать от него того, к чему он пока не готов. Он с удивлением осознал, что и завтра с удовольствием насладился бы мирным вечером в семье.

Когда Ахим мог приготовить этот пакет с продуктами? Полю впервые стало стыдно, что он даже не попрощался с ним. На карточке было написано: «С любовью». Могло ли быть, что его чокнутый младший брат давным-давно ждал ответных чувств с его стороны? Ахим иногда называл его «братишка», правда, Полю в этом обращении всегда слышалась ирония.

Ему вспомнился один случай из детства. Как-то очень жарким днем – были летние каникулы – они искали в кухне лимонад. Под сахарницей Поль обнаружил купюру и догадался, что она оставлена мамой для госпожи Цизель.

– На эти деньги мы могли бы купить себе большое мороженое, – предложил он.

Младший брат, разумеется, пришел в восторг. Втайне от родителей они тут же выполнили свой план.

Не прошло и двух часов, как их позвала рассерженная мать.

– Она меня выпорет, – испугался Поль.

– А меня? – спросил брат.

– А ты еще маленький и глупый, тебя наверняка не накажут.

Не успела мать приступить к допросу, как Ахим захныкал:

– Я просто нашел деньги и подумал…

Она без долгих колебаний влепила младшему сыну оплеуху, не делая никакой скидки на нежный возраст.

Вечером Поль подслушал разговор родителей. Ей сразу стало ясно, говорила мама, что вор – Ахим. Поль – слишком послушный мальчик, даже если он и знал, что это за деньги.

– Но ведь он не мог выдать брата, это дело чести! – заявил отец.

Сказал ли он тогда Ахиму спасибо, спросил себя Поль. Понял ли тогда, что глупый маленький брат пожертвовал собой ради него?

Терзаемый муками совести, он решил написать брату письмо. Через несколько дней Ахим получит от него не только сердечное письмо, но и небольшой подарок. Но на этой мысли он не успокоился. Когда усталая жена легла в постель, Поль отправился в подвал, где хранились наиболее примечательные из товаров, выписанных по каталогу. Из-за паутины Аннетта не слишком часто заглядывала в его подземное царство. Лупа с подсветкой в машине Ахима свидетельствовала о том, что и его брат способен ценить мужские игрушки. Интересно, электрический штопор – это подходящий подарок? На кухне его не оказалось, здесь, к сожалению, тоже.

Поль долго копался в своих сокровищах, сортировал, раскладывал. Брелок для ключей был не слишком благородным подарком, пылесос для автомобиля с вращающейся щеткой – слишком дорогим. Повару подошел бы консервный нож, которым можно было управляться одной рукой, но сейчас он пригодился бы Аннетте. Куда же подевался тот термометр на батарейках с функцией будильника и электрошокер, само существование которого так обеспокоило его чопорную супругу? Наверное, эти и другие вещи остались у Маркуса. В понедельник он встретится со своим другом и сможет напомнить ему об этом.

Здесь, в Мангейме, шум дождя был иным, чем в Майнце. Там капли дождя стучали по листве, здесь струи хлестали по дряхлой садовой скамейке. Поль лег спать в кровать поздно и стал думать об отце, уже несколько часов покоящемся в земле. Недавно он где-то читал, что одно небольшое кладбище было размыто ливнями и окрестные жители неожиданно стали обнаруживать на своих участках гробы и останки умерших. Кому было в этой ситуации хуже? Родственникам покойных или владельцам садов? Несмотря на то что склад ума у него был скорее рациональный, Поль в полусне попытался установить спиритический контакт со своим отцом и сам не заметил, как уснул.

На следующее утро он чувствовал себя хорошо; к собственному удивлению, не заболел. После завтрака Поль предусмотрительно пил только мятный чай, он попросил Аннетту составить список покупок, сказав, что ей совсем не обязательно ехать с ним, потому что ему все равно потом надо будет заглянуть в бюро, где лежат все его бумаги. С понедельника назначены деловые встречи, и он должен подготовиться.

Аннетта разочарованно кивнула. Она была почти уверена: максимум, что Поль будет делать в бюро, – это заберет почту. Наверняка этот день он решил посвятить Ольге. Но, не моргнув и глазом, села и написала список необходимых продуктов. К середине дня Поль собрался уходить – слишком рано для любовного свидания и вовремя, чтобы успеть в магазин до закрытия.

Аннетта расстроилась, что не удалось сохранить безмятежную атмосферу вчерашнего вечера, но с другой стороны, ей хотелось остаться одной и ни с кем не разговаривать. Но прежде чем устроиться на остаток дня на диване, она решила навести порядок в доме, которым никто не занимался с тех пор, как они попали в аварию, в том числе и уборщица-испанка. Дома и на работе Аннетта выполняла неблагодарную роль трудолюбивой пчелки; иногда она спрашивала себя, почему никто никогда ее не поблагодарит.

Жаль, что она забыла внести в список покупок букет цветов – после всех переживаний хотелось немного роскоши и комфорта. В такой серый день, как сегодня, круглая ваза с желтыми, красными и оранжевыми тюльпанами привнесла бы немного красок.

Когда зазвонил телефон, она сразу подумала – Ахим хочет предупредить, что приедет. Если бы он появился на пороге с букетом роз в руке, она бы радостно бросилась ему на шею и все готические страшилища были бы забыты. Но он скорее всего сейчас лежит в постели с Джиной.

– Поль дома? – раздался в трубке неуверенный женский голос. Звонила госпожа Цизель, помощница свекрови по хозяйству.

– Мужа сейчас нет дома, – ответила Аннетта. – Я передам ему, что вы звонили, и он вам перезвонит. Это срочно?

– Может быть, вы подскажете, что мне делать? – спросила госпожа Цизель. – Я сегодня пришла не в свой день, ну, сменить белье и все такое. Ведь госпожа Вильгельме совсем без сил. С тех пор как я здесь, она все время в ванной. Сначала я не думала ничего такого, но сейчас, после этого стресса…

– Вы стучали? – перебила ее Анетта.

– Конечно, никто не отзывается.

– Немедленно откройте дверь, – велела Аннетта. – Вставьте монету или отвертку в прорезь и поверните, защелка откроется. Я жду у телефона.

Сердце Аннетты колотилось где-то у горла, ничего хорошего она уже не ждала. Продолжительный металлический скрежет свидетельствовал об отсутствии у госпожи Цизель какого-либо технического таланта, но в конце концов она справилась и Аннетта услышала испуганный крик.

Прошло еще много времени, прежде чем Аннетта узнала, что госпожа Вильгельмс, видимо, утонула в ванне. Госпожа Цизель спустила воду, но это ни к чему не привело.

– Срочно вызывайте «скорую», – приказала Аннетта. – Вы умеете оказывать первую помощь? Массаж сердца, дыхание рот в рот?

– Не имею об этом никакого представления, сейчас я вызову «скорую», – энергично ответила госпожа Цизель и положила трубку.

Аннетта обнаружила, что муж забыл дома свой мобильный. Она раздумывала, стоит ли звонить Ольге, ведь таким образом она выдала бы, что давно в курсе адюльтера. Ахиму она, как и днем раньше, не дозвонилась, но на этот раз наговорила на автоответчик сообщение, попросила срочно перезвонить.

Вскоре опять позвонила плачущая госпожа Цизель:

– «Скорая» едет, может, мне позвать соседей? Одна я не смогу вытащить госпожу Вильгельме из ванны. Но если вы меня спросите, то я скажу, что ей помочь уже нельзя. Боже мой, этого не может быть!

Аннетта услышала сирену.

– Идите к двери, открывайте! – крикнула она, но госпожа Цизель уже бросила трубку.

Что дальше? Аннетту трясло, у нее были одни вопросы, и все без ответов. Почему она должна брать на себя ответственность, когда оба сына развлекаются? Что имела в виду госпожа Цизель, сказав: «Этого не может быть»? Она подумала о самоубийстве?

Сначала умирает муж Хелены, затем убивают ее любовника – как ей жить после этого? С другой стороны, неизвестно, изменяла ли она мужу на самом деле. В этом случае вина лежит и на Аннетте, глубоко обидевшей свекровь своими обвинениями.

Аннетта рассчитывала, что госпожа Цизель вскоре перезвонит ей и сообщит заключение медиков. Если Хелена действительно мертва, хочешь не хочешь придется звонить Ольге. Как Поль перенесет это известие? Теперь и ему, как когда-то Аннетте, придется пережить утрату обоих родителей сразу.

Аннетте показалось, что прошла целая вечность, прежде чем с ней связался незнакомый доктор. По температуре тела можно было предположить, что мать Поля мертва несколько часов – спасти ее при всем желании уже было нельзя. Врач спросил у Аннетта, как зовут личного доктора умершей, а также поинтересовался, страдала ли она Хроническими заболеваниями или депрессиями, принимала ли регулярно какие-нибудь лекарства. Поскольку в данном случае они могли только констатировать смерть, но не определить ее причину, вскрытия тела, по словам врача, не избежать. Если в результате исследования возникнут сомнения в естественных причинах смерти, делом займется криминальная полиция. Для Аннетты это было уже слишком, и врач «скорой помощи» велел ей как можно скорее поставить в известность сыновей умершей.

* * *

Через десять минут, в течение которых Аннетта вопреки всем своим принципам отхлебнула рома прямо из бутылки, еще раз позвонила бедная госпожа Цизель:

– Доктор сказал, что я должна ждать, пока не приедут за телом. Он интересовался, теплая ли вода была в ванне. Не могли бы вы хотя бы разыскать Ахима? Я больше не могу здесь оставаться, я хочу домой!

Аннетта успокоила женщину как могла и пообещала сделать все, что в ее силах.

Ольга не подходила к телефону очень долго.

– Поль у тебя? – спросила Аннетта.

– С какой стати? – спросила та чуть ли не с вызовом.

– Сейчас не время играть в прятки, – проговорила Аннетта, – случилось нечто ужасное.

Поль оказался у телефона довольно быстро.

– Сейчас будет страшная сцена ревности? – заговорил он. – Ладно, нам нужно кое-что выяснить между собой.

– Заткнись! – шикнула она на него. – Если бы ты не забыл дома свой мобильный, я не оказалась бы в такой дурацкой ситуации. Мне очень жаль, но я должна тебе сообщить, что твоя мама умерла.

Поль не поверил.

– Более безвкусной мести ты придумать не могла, – заявил он.

Поль решил, что жена прослышала о его хождениях на сторону и теперь пыталась испортить ему развлечение таким подлым заявлением. К тому же, хоть до звонка Аннетты он и узнал, что Ольга не была без него в Гранаде, ему пока приходилось мириться с холодностью любовницы.

– А теперь послушай-ка меня, – продолжил он, с трудом подавляя гнев. – Ты больна, ты сердита. Я все могу понять, но сейчас ты зашла слишком далеко. Прими таблетку от бессонницы и ложись в постель. Поговорим, когда твоя истерика пройдет.

Чтобы убедить его в том, что совершенно спокойна и владеет собой, Аннетта попыталась говорить медленно и ровно.

– Если ты не веришь мне, позвони в Бретценхайм, послушай, что скажет тебе госпожа Цизель.

На какую-то секунду Поль усомнился, затем последовал циничный ответ:

– Я тебе эту мерзкую ложь не забуду и не прощу никогда. Можешь быть уверена, завтра отвезу тебя в психиатрическую клинику.

Она положила трубку.

На Аннетту медленно наваливалось отчаяние. Сначала муж ей изменяет, потом устраивает несчастный случай и она получает серьезные травмы, а теперь он еще и обзывает ее сумасшедшей. Чем она заслужила все это? С каким удовольствием она сейчас наслаждалась бы покоем, а не занималась умершими родственниками Поля. Более неблагодарную задачу трудно себе представить, при том что свекровь воспринимала только кровную родию. К счастью, Поль не мог слышать мысли Аннетты, сожалевшей, что его мать не умерла тремя днями раньше. Тогда можно было устроить два погребения разом.

Она неохотно последовала совету Поля, выпила успокоительное. Если она выключится из жизни на несколько часов, посмотрим, как он справится со всем один. Ольга уж точно не поедет с ним в Майнц. А где, собственно, лекарства, которые прописал ей Маркус? Она сунула их в сумочку вместе с паспортом, деньгами и билетом на самолет. Сумочка нашлась в кабинете, но голубых пилюль там не оказалось.

Может быть, Хелена приняла все эти таблетки разом? Аннетта вспомнила, как несколько лет назад два репортера в ванной комнате отеля обнаружили мертвым одного политика. Фотография, сделанная на месте происшествия, не раз публиковавшаяся, сейчас встала у нее перед глазами. Насколько ей было известно, обстоятельства этого дела так и остались до конца не выясненными. Несчастный случай, самоубийство или убийство? Во всяком случае, токсикологи обнаружили в организме следы большой дозы снотворного.

Но случай со свекровью казался совсем иным. Хелена всегда поддерживала физическую форму, не пила и не курила, питалась нежирной, богатой витаминами пищей. Благодаря китайской гимнастике она оставалась гибкой. Нет, Хелена не стала бы принимать таблетки под влиянием порыва.

Через полчаса она услышала за дверью шаги Поля. Значит, он все-таки позвонил в Майнц и теперь раздавлен печальным известием. Как же ей себя вести? Аннетта стоически осталась сидеть и ждала, когда муж войдет.

Поль выглядел жалко. Не снимая плаща, упал в кресло, закрыл лицо руками и жалобно заскулил. Аннетте было невыносимо смотреть на это, ей очень хотелось прижать его голову к груди, пожалеть. Хоть Поль и назвал ее недавно сумасшедшей, она присела на подлокотник кресла, в котором он сидел, и осторожно обняла его одной рукой. Она не ждала, что он крепко прижмется к ней. Когда-нибудь Поль одумается и заберет назад свои грубые слова.

Аннетта спросила, надо ли ей ехать с ним в Бретценхайм, но он отрицательно покачал головой. Она помогла ему собрать вещи, не забыв сунуть в сумку и мобильный. Поль попросил ее дозвониться до Ахима. К сожалению, он не знал ни полного имени Джины, ни того, где Ахим сейчас мог быть.

– Может быть, у мамы случился инфаркт миокарда? – предположил он и прикурил сигарету. – Как я себя виню! Как мы могли оставить ее одну?! Она выглядела такой больной и усталой.

Чтобы не обострять его муки совести, Аннетта промолчала о возможности самоубийства. Поль и без того уже ломал себе голову в поисках всех мыслимых причин.

– Разве мы не должны были обратить внимание на ее сиплый, простуженный голос? Наверное, у нее поднялась температура и в ванне нарушилось кровообращение.

Из сострадания Аннетта заверила его, что это самая вероятная причина. Но Поль уже мучился новым страшным предположением. Несколько дней назад мама пожаловалась на бессонницу, и он дал ей пилюли Аннетты. При этих обстоятельствах она могла вопреки своим привычкам принять слишком много таблеток. Многого Поль не договаривал, но начинал со слов «может быть». Взгляд его был устремлен в одну точку.

Аннетта беспомощно пыталась выказать мужу сочувствие, поглаживая и потирая ему спину.

– В том, что случилось, нет твоей вины, – сказала она. – Сейчас не стоит об этом думать, надо подождать, что скажут медики. Это просто стечение обстоятельств. Я, кстати, очень хотела бы, чтобы ты ехал не на машине.

Об Ольге не было сказано ни слова. Выпив пару чашек крепкого кофе, Поль достал из машины купленные продукты и отнес их на кухню. Потом сел в «сааб» и нажал на газ.