Текст книги "Попасть в сказку и не выйти замуж? (СИ)"
Автор книги: Инга Ветреная
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 14 страниц)
– Не нужны нам лишние подозрения об успехах в расследовании, – оправдывалась из последних сил Янина. – Пусть думают, что топчемся на месте.
Царь тяжело вздохнул, но согласился с ее доводами: – Может и права ты!
Нервы супостата сдали, и он двинулся на меня. Уперев свои руки по обе стороны от моего хрупкого тела, царь навис надо мной.
– А что ты то все молчишь, Машенька? – угрозы из его вопросы, говорили мне о том, что сейчас венценосный удостоит меня индивидуальным допросом с пристрастием.
Решила применить проверенную веками женскую тактику: прикинулась дурой. Нет, не блондинкой, не фотомоделью, а именно всеобъемлящей, стопроцентной ДУРОЙ. Помирать так с музыкой.
– Так что я сказать то Вам, царь-батюшка, всея тридесятого царства могу? – тщательно моргая глазками, и кокетливо поправляя прическу ответила я. – Прибыла я из далека, светским разговорам не обучена, в обществе царских особ теряюсь и робею.
И снова луп-луп своими честными глазами. Царь побагровел, продышался и продолжил допрос.
– Что-то раньше при встречах со мной ты смелая была и рта своего не закрывала!
С преданностью болонки заглядываю в злые очи диктатора, продолжаю участвовать в самодеятельности.
– Так спасибо Вам за науку, обучили кой чему, – поднимаю обе руки из под стола, проводя им вдоль своего тела, подчеркивая свои плавные изгибы, акцентируя внимания на пышной груди.
Государь внимательно проследил за движением моих рук, оценил предложенное и недоуменно перевел свой взор на ошарашенных моим бесстыдным поведением бабусек. «Мол, что ж тут средь бела дня творится?» На что получил такой же молчаливый ответ от старушек: «Мол, сами не знаем. С утра она еще здоровая была.». Так они и замерли в немом диалоге.
– Елисей, а не кажется ли тебе, что твой батюшка устал от государственных дел, и ему пора на отдых. А ты просто обязан помочь ему в этом и взять все дела тридесятого царства на себя? – решительно поменяв ход разговора, обратилась я к царенку.
Царь неожиданно громко икнул и отпрянул от меня как ошпаренный. Метнулся теперь к Елисею. Царевич вальяжно откинулся на спинку кресла и, смотря правым глазом в район моего лица, спокойно ответил.
– Да, я тоже пележиваю за здоловье батюшки. Плизнаюсь я тому виной. И последние события лезко подкосили дусевное лавновесия нашего госудаля, – при этом догадливый оболтус, так ладно присоединившийся к моей игре, с изяществом опытного дипломата игнорировал уже прыгающего и непрерывно икающего гаранта стабильности тридесятого царства-государства.
Бабки в ужасе замерли, даже боясь дышать. Ванюшка, видимо уже привыкший, что дядька Ждан периодически говорит страшным шепотом, как сказочный леший или бетмен, и при этом пританцовывает и машет руками. Мы с Елисеем с глубокой задумчивостью во взгляде наблюдали за государем, кивая правильности своих выводов: «Мол, царь то уже не тот!»
– Это ты ж что ли на трон захотел, кот блудливый, а меня в казиматы? – шипел на сына родитель.
Тут я вступилась за партнера по игре, оттягивая на себя часть внимания.
– Ну, зачем же такие радикальные меры? Достаточно, если Ждан Годинович согласится съездить в отпуск на неопределенный срок с целью отдыха или лечения на южные границы тридесятого царства. Идеально была бы поездка на море. У вас в царстве есть море? – обратилась я снова исключительно к Елисею.
В царенке на моих глазах начали открываться актерский талант. Он преобразился в уверенного и немного вальяжного молодого человека, твердо стоящего на ногах и имеющего неограниченные возможности. Мы с бабулями залюбовались.
– Да, конесьно, – отрапортовал косенький. – На наших южных гланицах находится Чельвонное моле. На его побележье постлоена цалская летняя лезиденция для отдыха и молских плогулок. Она замечательно подойдет для таких целей.
Я захлопала в ладоши и воскликнула: – Как же здорово все получается! Царевич, когда же мы определим дату твоего восшествие на престол?
Этого нахальства супостат уже не стерпел, подошел ко мне вплотную, схватил за руку и тоном не терпящем возражений пригласил пройти на переговоры в другую горницу. КАК ЖЕ ИНТЕРЕСНО! Вот теперь-то ты от меня никуда не денешься!!!
Я с грацией перепуганной медведицы, затравленно оглядываясь на бабусек и Елисея, покосолапила за доведенным до точки кипения мужиком. Этот самовар пыхтел, не переставая, пока пересек коридор, пока заталкивал меня в открытую дверь, пока самолично проследил, чтобы у двери встали двое стрельцов и ни кого не пускали. Попав, не самым интеллигентным образом, в новую горницу, решила оглядеть новое место боя. Мне все понравилось: помещение просторное, светлое, нигде не спрячешься, никуда не убежишь. Главное не спугнуть этого чайника!
Я встала посреди комнаты, приняла испуганный вид, прижав руки к груди и теребя в них платочек. Царь с грохотом, так что полетела штукатурка, закрыл дверь и широким шагом направился прямо ко мне. Боясь переборщить в своей актерской игре, решила пока не пускать слезу.
– Ты что же это девка мне сына баламутишь, – уже никого не опасаясь, начал орать во все свое луженную глотку хорошо поставленным голосом государь тридесятого царства, схватив меня за лечи и при этом методично так потрясывая.
Я сцепила зубы, дабы не прикусить нечаянно в этой тряске язык, и ждала окончания царской партии.
– Ты какими мыслями моему сыну голову забиваешь, тебя для какого дела сюда вызвали, а ты место свое забыла? Ты что тут о себе возомнила, приживалка?
Ну, вот и стало все на свои места, зато все почестному!
Я потеснее прижалась своим телом к супостату, вцепившись руками в его кафтан и незаметно, для впавшего в раж самодержца, расстёгивая его облачение.
– Вы совершенно правы, я забыла свое место, я о себе возомнила, – чтобы не вызывать лишней агрессии соглашалась я с государем.
– Да как ты смеешь царевича с панталыки сбивать? Настраивать его против родного отца? – продолжал гневаться царь.
Кафтан практически был расстегнут, я забралась ручками под него и начала оглаживать грудь и спину Ждана. К чему теперь нам эти формальности. Мы же идем на сближение.
Царь сам того не замечая начал успокаиваться, уже не так рьяна тряся меня за плечи, а скорее их сжимая и поглаживая, но при этом не забывая высказывать мне претензии.
– Да как ты своим скудным умишком замахнулась на царский престол! – переходя к оглаживанию моей спины и нацеливаясь на нижние рубежи, продолжал буйствовать самодержец.
– Конечно скудным, каким еще умом я могла замахнуться на престол, – скидывая с царя кафтан и задирая подол вышитый красной нитью рубахи соглашалась я.
– Казню, – нежно шептал мне супостат на ушко, помогая снимать с себя мешающую движению мужских рук рубаху и таки добравшись до моей попы.
– Конечно казнишь, – скидывая лямки моего сарафана с плеч и освобождаясь от него продолжала я соглашаться с венценосным, – Я даже настаиваю на этом! – прижимаясь всем телом к почти обнаженному царю шептала ему в ответ.
Вдруг, государь-батюшка очень, я бы сказала, чувствительно, обеими руками сжал мою попу и поднял на меня ошалевшие глаза. Его накрыло осознание реальности происходящего, и он попытался отпрыгнуть от меня. Тпру, зорька! Схватила я левой рукой ретивого жеребца за самое дорогое. Не тут то было! А судя по состоянию органа, который находился в моей левой руке, царь-батюшка, остался к нашим с ним обнимашкам далеко не равнодушен. Мое самолюбие осталось довольным.
– Мария Васильевна, что Вы себе позволяете? – резко перешел на официальный тон супостат, попискивая фальцетом.
– Как Мария Васильевна я себе ничегошеньки не позволяю, – заверила я самодержца, трепетно держа в левой руке «главное достояние» тридесятого царства. – А вот как девка, забывшая свое место, приживалка, возомнившая о себе, скудным своим умишком, я позволяю себе АБСОЛЮТНО ВСЕ!!!
И в доказательство своих слов я правой рукой разорвала себе ворот на прикрывающей меня рубахе, оголила одно плечико и посильнее сжала левую руку. Государь, как в сказках рассказывают, взвыл нечеловеческим голосом и решил мириться.
– Мария Васильевна, мы друг друга неправильно поняли, – тоненьким голосом запричитал диктатор.
– А что я могла не правильно понять, когда ты через красавиц своих престарелых, а теперь еще и мужиками озабоченных, ко мне старшего стрельца подослал для действий развратных? Хотя за представление отдельное спасибо. Нам с бабулями понравилось!
– То, что тещи мои теперь в мужиках как свиньи в желудях копаются, так в том твоя вина! – пытался перевезти разговор на другую тему горемычный пискун.
– А теперь по теме стрельца Тихона раскрывай свои мысли каверзные, – угрожающе приподняв брови, блуждала своим взглядом по царскому телу.
– Виноват, мой грех, думал может тебе приглянется, – как то подозрительно медленно проговорил Ждан.
– А чего тогда Любомиру ценные указания относительно меня раздавал? – продолжала я допрос так сказать с пристрастием, проводя по царской груди коготочками правой руки.
Государь прерывисто задышал, вновь обнимая меня горячили руками.
– Да Яга сказала, что он тебе больше приглянулся, ну я и решил ускорить события, – признавался во всех своих прегрешениях супостат, нежно поглаживая меня на спине. – А что ты такая смелая стала? Даже меня перестала бояться! – явно делая намек моей левой руке.
– Так ты, царь-батюшка, навел меня на некоторые мысли. Хочу с тобой ими поделиться, – тихонечко шептала я разулыбавшемуся гаранту стабильности.
– Поделись, Машенька, а я с удовольствием послушаю, – вновь добравшийся до моей попы своими большими руками, шептал мне в ответ довольный царь, – что ж такую красоту и не послушать, – явно обращаясь к моей пятой точке опоры, бормотал царственный наглец.
– Зачем я буду распыляться на обыкновенного, хоть и старшего, но стрельца? Кем я буду стрельчихай?
Царь добродушно хохотнул: – Нет, ты будешь старшей стрельчихой!
– Вот и я о том же! А если выберу конника, хоть и старшего, то буду конницей?
Тут государь совсем развеселился: – Нет, Старшей конницей?
– А ты твое царское величество будешь приказы моему мужу, а за одно и мне отдавать, -грустно подытожила я.
– Я замужним бабам приказы отдавать не могу, – отнекивался супостат.
– Значит, свои приказы ты будешь передавать через моего мужа, – поправила себя я.
– Мудрые бабы – большая редкость в царстве нашем. Оставайся, а я тебя не обижу. Стрелец с конником тебе в мужья не годны, выбери другого, ты только пальчиком укажи, тут же свадебку сыграем, – радостно сияя глазами заверил меня самодержец, не забывая массировать мой нижние почти девяноста.
Я остановила блуждание правой руки по царственной груди и постучала по ней указательным пальцем.
– Что ж государь, я выбрала, – и так же радостно сияя глазами, рассмеялась.
Тут глаза царя округлились, видимо мужик не ожидал от меня такой наглости.
– Ты что ж девка, место свое забыла?.. – вновь начал орать супостат, повторяясь в тексте.
Я капризно шлёпнула диктатора по голой груди правой ладошкой и надула губу. От действия моей ладошки у венценосного опять перехватило дыхание, а глаза покрылись поволокой.
– Как обещания давать, так ты горазд, а как их выполнять, так опять обходные пути ищешь! – строила я из себя блондинку. – Ты же сам сказал, покажи пальчиком на любого, и сразу свадебку сыграем. Вот и давай играть нашу с тобой свадебку.
У царя начал дергаться левый глаз, даже поволока не помогала расслабиться. Царский мозг напряженно работал, но кровотоки, перекрытые моей левой рукой на определенном чувствительном узле, явно вносили сбои в его работу.
– Машенька, да я же старый, у меня уже трое сыновей, – невнятно блеял государь.
– Наговариваешь ты на себя, – вновь прижимаясь к нему всем телом ворковала я на царское ушко, – Царицей быть хочу, а Ванюша мой будет царевичем. Желаю жить в палатах царских, с золота есть, да серебра пить, в порче ходить.
Горячие царские руки, шарящие по моему телу, резко остановились и попытались меня оттолкнуть. Но моя левая рука строго блюла мои меркантильные интересы.
– Так ты корысти ради, свои руки мне в штаны запустила? – воспылал праведным гневом невинной гимназистки царственный отец троих детей.
– А ты что ж думал, я ради очей твоих пронзительных, да уст твоих горячих на это непотребство пошла? – от моих лирических отступлений мужик немного завис, пытаясь распознать, это я серьезно про очи и уста.
Преданно моргаю, делая непонимающий вид, относительно его стопора. Ох, падок же ты мой милый на лесть!
Неожиданно за дверью послышался шум, и царь попытался от меня отпрянуть, освободив из моих цепких рук самое дорогое. Я не стала теряться и запрыгнула на него как обезьянка на баобаб. Государь оказался хлипок и не смог удержать на весу, запрыгнувшее на него счастье, повалившись вместе со мной на пол. Причем он приземлился очень удачно и мягко, то есть на меня, а я больно при этом ударилась копчиком и взвыла не человеческим голосом. Но чтобы царский обидчик моего копчика не сбежал с места преступления, я зафиксировала его на себе, обхватив ногами и скрестив их в замке в районе венценосной поясницы. Для закрепления успеха обхватила руками царскую шею и прижалась к самодержцу, как к бревну над обрывом. Учитывая мою боязнь высоты, я над этим обрывом, в обнимку с бревном и останусь на веки вечные. Короче, поза, в которой мы катались по полу, была недвусмысленной. И тут дверь в нашу горнице с грохотом распахнулась, и в нее ввалились Елисей, баба Яга, Баба Янина, Любомир, Тихон, три десятка стрельцов и конников, ближние бояре государя, на заднем плане где-то маячил Святояр и ключница. Вот и алиби, зачем это я к государю сегодня пришла.
Увидев гостей, я скромно расцепила затекшие от усталости ноги и руки, позволив отползти от себя разъяренного царя-батюшку со спущенными до колен штанами, и гордо вздыбленным признаком его расположения ко мне. Приятно, что за последние восемнадцать лет, именно я удостоилась такой сомнительной чести. Скромно кутаясь в длинную рубаху, не забывая демонстрировать всем ее разорванный ворот, пустила слезу. Посчитала что уже пора переходить к мокрым процедурам. Разношерстная компания гостей, терялась, не зная как реагировать на произошедшее. Видимо столкнулась с подобным бесчинством со стороны государя впервые. Бабульки быстро подбежали ко мне, поднимая меня и сарафан с пола и уводя в другую комнату. Выходя из дверей, демонстративно опираясь на руки постоянно причитающих бабулек, я ловила на себе косые или сочувствующие взгляды бояр и воинов, и только Святояр смотрел на меня прямо и чуть насмешливо. Умный да! Ну, мы это еще посмотрим!
На царя же, подтягивающего до колен сползшие штаны и одевающего нижнюю рубаху и кафтан, смотрели осуждающе или вообще отводили глаза.
Одевшись в сарафан и поправив причёску, я была готова к действиям.
– Где Ванюшка? – спросила я у бабы Яги.
Бабульки оглядели меня с ног до головы и покачали с головой. До них, кажется, начал доходить истинный смысл произошедшего.
– Ведь с огнем играешь, Маша.
– Знаю, да только выбора у меня тут не много, – ответила я, – Так, где Ваня? И Елисея зови. Дела ждут. Скоро стемнеет.
– Ща приведу, – понятливо заторопилась Янина.
Ведь вместе с сумерками, в подвале нашего терема бабусек появится друг нашего горемычного царенка – Прохор, к которому у нас накопилось множество вопросов.
Вернувшись домой в одиночестве, то бишь без сопровождения бравых конников и стрельцов, я отужинала, тщательно перед этим помыв руки, особенно левую, и пошла укладывать спать своего сынульку. Традиционно рассказала Ванюшкины любимые сказки «Колобок» и «Курочка ряба», спела колыбельные: «Баю, баюшки, баю, Баю Ванечку мою. Баю, баю, баюшки, Засыпай мой заюшка…» и «Мы красные кавалеристы, и про нас Былинники речистые ведут рассказ: о том как в ночи ясные, о том как в дни ненастные Мы гордо, Мы смело в бой идем…» Методично тряся перину в такт песне. С младенчества, с первых дней после возвращения из роддома, Ваня быстро и садко засыпал под стремительный ритм именно этой патриотичной песни. А меня одолевали невеселые мысли.
Да, денек выдался насыщенный! Чувствую, что моя самодеятельность просто так мне с рук не сойдет. Любомир и Тихон мужчины серьезные, опытные. Если затаят обиду, то не сладко мне придется. Только вот мириться мне с ними ну ни как не хочется. Мое изрядно потрепанное самолюбие рьяно требовало отмщения. Взяли моду, водить меня по заранее спланированному квесту в темноте, да еще и с завязанными глазами. Да, падка я на красивых мужиков, так что ж меня теперь за это наказывать! Я только в стороночке хотела постаять, да полюбоваться на них как на произведения искусства. Хотя самой себе могу признаться, что когда-то в Москве в Пушкинском музее была у меня шальная мысль провести ладошкой по рельефной спине белокаменного Давида, и чуть ниже спины тоже. Уж больно шедевр манящий. А тут как на подбор все мужики шедевральные, и манят меня, манят. Но ведь устояла, аж гордость за себя берет! И не как некоторые венценосные тормоза, которые опомнились, только когда я уже с них штаны снимала. Кстати эти медлительные мною тоже не довольны. Но вот в этом вопросе я вообще расстраиваться не намеренна. Супостат меня самого начала не взлюбил. Как он там про меня орал, аки блаженный? Девка-приживалка со скудным умишком! Характеристика для местных боярышень стандартная. В любом случае нужно было поработать над повышением своего рейтинга в обществе. Почему же не таким творческим способом? Не, в этих отношениях с царем я ничего не потеряла. Скорее приобрела. Так сказать дала диктатору себя повнимательнее рассмотреть. И судя по определенному органу, который, кстати, и отвечает за симпатии хозяина, я была рассмотрена довольно-таки тщательно и внимательно. И увиденным, супостат остался не только доволен, но и заинтересован. Вопрос: что я хочу от этой заинтересованности? Конечно, тикать нужно из этой сказки. И я сделаю все возможное для этого. Хотя остается одно большое НО. А если мы не сможем с Ванюшкой вернуться домой? И не важно, по каким причинам. Не смогу найти колдуна, или он не снимет проклятье с Елисея. Даже если у нас все получится и прежний вид вернется к Елисею, вдруг царь заерепениться и не сдержит своего слова. Вдруг баба Яга что-то напутает и не сможет вернуть нас обратно. Этих «вдруг» да «если» гораздо больше, чем шансов нам вернуться домой. И эта неопределенность меня изрядно нервировала. Дома было все понятно и ясно. Я работаю, Ванюшка ходит в садик, потом в школу, далее университет. Я налаживаю свою личную жизнь, и мы живем долго и счастлива. А тут что меня ждет? Достоинствами местных боярышень я не обладаю, то есть перспективы замужества очень туманны. Вот способности к колдовству у меня вполне определенные, а точнее, абсолютно нулевые. Хотя эта определенность ничуть не успокаивает. Перспектива пойти к кому-нибудь в найм, то бишь в работники откровенно пугала в связи с бесправием последних. Но второй вариант нужно рассматривать обязательно и требуется разработать добротный план действий. Потому что если сам царь-государь этого тридесятого царства желает чтобы я осталась в этой сказке, чтоб ее!, то вероятность вернуться домой тает на глазах. Хотя буду надеяться на клятву, которая дала мне баба Яга. Но в вопросе обходных путей по сравнению с опытом колдуний и венценосного я лопух, причем молодой и зеленый.
Допустим, мы с Ваней остаемся в сказке. Да, знаю, что даже думать об этом не хочется. НО ДОПУСТИМ! Для прочности нашего статуса мне нужно выйти замуж. К сожалению, из незамужних дам, что пользуются здесь уважением и почитанием, я знаю только двух. Это баба Яга и баб Янина. До их уровня я не тяну ни возрастом, ни уровнем колдовского таланта. Хотя в вопросе стервозности могла бы составить достойную конкуренцию. Эх, жаль нет в тридесятом царстве должности Старшей стервы. Я бы вполне могла бы возглавить это боевое подразделение. Мы бы еще в конкурентной борьбе обошли бы и конников и стрельцов по тактике ведения боя. Но чего нет, о том бесполезно и мечтать. А может эту идею бабулькам своим подкинуть. Будет у нас свой клуб по интересам. Ладно, это все лирика. За кого же мне выйти замуж. Любомир и Тихон мелковаты. Так сказать: «Королевство маловато, развернуться негде!». Как пить дать, закроют меня в своих теремах, и буду я хозяйство вести под четким руководством их матушек, да тетушек. Ванюшку моего отправят с глаз долой, обучаться воинскому делу, с пояснением для меня, глупой бабы: «Неча отроку у бабьего подола путаться». А оно мне надо? Я хочу жить как сама желаю, и растить своего сына, самолично рожденного как сама считаю правильным. А не смотреть, как он взрослеет, из-за забора окружающего терем царской дружины. Да и не хочу я, чтобы мой Ваничка выбрал для себя военную службу. Да эгоистично! Но я же не посторонний человек для сынульки, а родная мама! И значит, не могу рассуждать адекватно. Война – это страшно! И я хочу – начит могу дать для своего сына возможность выбрать мирное призвание. Но чувствую ни Любомир, ни Тихон этого мне сделать не дадут. Ага, значит вычеркиваем. Кто у нас тут остался. Да походу только царь-батюшка. Так, давай ка родимый рассмотрим тебя повнимательней. Что мы имеем? Мужчина в довольно-таки серьезном возрасте. Но это скорее плюс, чем минус. Учитывая, что замуж я за него собралась без особой любви. Хотя точнее сказать с особой нелюбовью. Чем меньше ему осталось, тем мне лучше. Хотя телом он крепок, да и руки такие большие, горячие. Делаем выводы, что физически он мне не противен. Это вообще шикарных подарок небес. Даже его раздражающе-диктаторский характер на фоне интимной совместимости выглядит как пикантная изюминка. Супружеские долги будем раздавать друг другу в жаркой и воинственной обстановке. Я согласная! Что мы имеем еще? Хорошая генетика: у мужика трое здоровых сыновей. И если младшего мне охарактеризовали как худшего из всего выводка, то я согласна рожать от супостата. Елисей оказался юношей добрым, воспитанным, образованным. Единственное что ему не хватаем это родительского внимания и любимого дела. А вот его любвеобильность, рассматривать как недостаток не буду, у самой рыльце в пуху. И буду я при должности – Царица. Мне нравится! Руки развязаны, обязанности можно придумать себе самой. Захочу буду образованием заниматься, школы, садики, профессиональные училища открывать, захочу медициной – больницы да поликлиники строить. А чем я хуже попаданцев в прошлое, что великую отечественную еще в 1941 году выигрывают, а в космос летают аж при Александре втором. У меня своя сказка, собственная. Нужно только ресурсами для развития завладеть. То бишь, замуж за царя выйти. И что мне для этого нужно сделать? Ну, первый шаг я уже совершила, провела так сказать активно-тактильную рекламную акцию своей персоны, а точнее своего организма и получила положительные отклики. Второй шаг, финал моей рекламной акции видело все ближайшее окружение царя. Теперь как порядочный человек он обязан на мне жениться. Иначе в глазах бояр и воинов он бабу с малым ребенком совратил и без своей защиты оставил. Хотя какой из царя порядочный человек, он же царь! Супостат! Диктатор! Гарант государственности, а не девичей чести! Так, чем я еще могу располагать? Бабуси!!! Яга и Янина передо мной в долгу, так как повелись и исполнили распоряжения зятя в попытке подложить меня то под Тихона, то под Любомира. Судя по их поведению совесть их все еще грызет. Да и ко мне и к Ванюшке бабули очень тепло относятся. В Ванятке вообще души не чают, да и со мной как бы не сражались в словестных перепалках всегда были нежны. Теперь я для них Машенька. Может удастся склонить Ягу и Янину на свою сторону в вопросе женидьбы Ждана Годиновича. Уж лучше на мне, чем на какой-то левой боярышне с сильным и амбициозным родом. Отсутствие родственников у невесты при женитьбе царя – это скорее плюс, чем минус. Чем я еще располагаю? Елисей! Мы с ним подружились, скажу больше из нас вышла отличная команда. Как лихо мы разыграли царственного родителя! Залюбуешься? Интересно, что диктатора больше разозлило? Речи о его свержении или то, как слажена мы спелись с Елисеем? А это все результат нашего тесного почти круглосуточного общения. И мой Ванька с царевичем подружились! Деревянный зоопарк почти каждый день пополняется новыми зверюшками. Да и у парня явно талант к сыскному делу. Может ему стать сыскным воеводой и разных мошенников да воров ловить или заговоры против государя раскрывать. Будет местным Глебом Жегловым или Володей Шараповым. Достойное занятие для третьего царского сына. Старший царский сын – наследник государя, средний – военный министр, отвечающий за внешнюю политику, младший – министр внутренних дел, отвечающий за внутреннюю политику. Вроде все складно получается. Эко я как размечталась, сына спать укладывая. Пора возвращаться к рутине, а именно к допросу молодого злодея.
Я вышла из нашей с Ванюшкой горенки как раз вовремя. За мной уже спешила баба Яга, чтобы позвать на ночное мероприятие.
– Как там внучек? Заснул касатик?
– Заснул сладко, теперь до утра не добудимся, – ответила я. – Но оставлять его одного все равно боязно, вдруг допрос надолго затянется!
–Не бойся, зайцы за ним присмотрят, – заверила меня баба Яга. – Весь день не виделись из-за этого похода в царский терем. Будь он не ладен! Маша нам надо с тобой серьезно поговорить, – внимательно смотря мне в глаза, сообщила бабуся.
– Если нужно – поговорим, но после допроса Прохора, – согласилась я.
– Конечно, конечно, это важнее, – обрадовалась старушка.
А вот в этом утверждении я уже не была так уверенна, после всех моих невеселых размышлений над спящим сыном. Если ориентироваться только на второй вариант, в котором мы с Ваней остаемся здесь на веки вечные, то вербовка бабы Яги и бабы Янины на свою стороны была бы намного важнее исправления внешности Елисея. Но мы с Ванюшкой неисправимые оптимисты, и будем бороться до конца! Так подайте мне сюда этого Прохора!
Баба Яга проводила меня в подвальное помещение своего терема. Но выражение «подвальное помещение» совершенно не подходит этому месту. Это был настоящий склеп, как в фильмах-ужасах про вампиров. Высокие потолки, колонны их гранита, стены с кровожадными рисунками и непонятными мне надписями. По середине помещения находился огромный алтарь из кроваво-красного гранита. На стенах, потолках и колоннах крюки, перекладины, металлические петли, перекрещенные отполированные доски для фиксации жертв, у стен стояли шкафчики с открытыми стеллажами, в которых лежали палки, плетки, стояли пузырьки с подозрительной жидкостью, банки с разноцветными порошками, веревками, ремнями и много чего еще, от чего глаза просто разбегались, причем от осознания их назначения увеличиваясь в размерах. То, куда я попала, производила впечатление грандиозной пыточной с царским размахом.
– А у государя Ждана Годиновича в тереме тоже такая комнатка есть? – задала я вопрос сиплым голосом. И как-то замуж мне уже расхотелось. Представила я себе первую брачную ночь вот в таком антураже, и смелости у меня поубавилось. Хотя диктатор производил впечатление адекватного мужика. Но ведь само понятие нормы является относительным. И относительно этой пыточной, я никаких дел с царем-батюшкой иметь не хочу.
– Да что ты! Разве он своим скудным умишком до такого додумается? Максимум на что он горазд, это выпороть негодяя на конюшне, – горделиво пояснила Янина.
– Это мы для колдовских ритуалов измыслили. Нарядно, правда, получилось? – хвастливо спросила баба Яга.
Бабуси раскрылись передо мной совершенно с другой, темной стороны. Внятно ответить не удалось, из моего горла доносилось только сиплое мычание, поэтому я лишь кивнула. По моему скромному знакомству с БДСМ сообществом, коснувшегося только прочтению любовных романах об определенных «оттенках» и просмотру снятых на их основе считающихся художественными фильмах, в этот интерьер легко бы вписался господин в кожаных штанах и сабмиссив в ошейнике и теннисным мячиком в зубах, а не две худеньких старушки и подвешенный за руки под потолком на большом крюке молодой и очень даже симпатичный человек. Он был раздет по пояс, руки были связаны веревками, плечи вывернуты в неудобной позе, явно доставляя жертве дискомфорт. Прохор стоял на полу на кончиках пальцев, зло, не отрывая своего взгляда, смотрел на Елисея. Кажется, нас он совершенно не замечал. Царевич утверждал, что они чуть ли не лучшими друзьями были. К чему же сейчас столько ненависти. Внешне, Прохор Вакулавич был писанным красавцем. Вьющаяся блондинистая шевелюра обрамляла красивое, я бы даже сказала смазливое лицо с большущими голубыми глазами и ровным носом. Все портила улыбка, исказившая эту симпатичную мордашку в гримасу ненависти. И откуда у него столько негативных эмоций к царенку? Парень то наш абсолютно безобиден.
– Ну, здравствуй, Прохор Вакулович, – обратилась к узнику баба Янина. – Добро пожаловать к нам в терем.
– Да я как то к вам в гости не напрашивался, – хорохорился парень, – и очень удивлен тому, что здесь очутился.
– Ну как лучшего друга любимого внучка и не приветить? – продолжала свою партию Янина, – как тебе наше гостеприимство?
Красавчик от таких расспросов аж закашлялся.
– Признаться, не ожидал столь радушного приема, – кривя губы в усмешке ответил Прошка.
– Ну, мы для тебя много шутеек приготовили, – отзеркалила усмешку храбрецу баба Яга. – Никто боле не удостоит тебя такой чести.
Парень рассмеялся такому заявлению опытной колдуньи.
– Готов отказаться быть удостоенным такой высокой чести, зачем же из-за меня так утруждаться? – изощрялся в реверансах боярич.
Я откровенно устала от их реверансов и присела на стул для пыток, предварительно осмотрев и простучав его со всех сторон, на предмет разных неожиданностей. Свою главную партию на сегодня я виртуозно, по моему непрофессиональному мнению, отыграла в паре с супостатом, и сейчас с удовольствием передала партию первой скрепки бабе Янине и бабе Яге. Тем более они пацана и его семью лучше знают. Поэтому решила понаблюдать со стороны. А мальчонка нам попался крепенький. Сразу понял, за что его сюда определили. И противников своих – бабулек и Елисея оценил правильно. Меня тоже пытается рассмотреть, но его мои старушки активно отвлекают, не давая сосредоточиться. Что еще можно про него сказать? Хитер, целеустремлен, спокоен, расчетлив. Ой-ой-ой. И как же тебя колоть? Ведь если ты признаешься, что Марфа через тебя те заколдованные иголки Елисею подложила, это же в лучшем случае покушение на здоровье младшего царевича. Но Прохор точно понимает, что так легко не отделается и вменят ему попытку убийства, а возможно и измену государству. А это смертная казнь! Значит, на допросе ты будешь вертеться как уж на сковородке. Стратегия все отрицать не пройдет, а вот спихнуть свою вину на другого, прикинувшись невинной жертвой оговоров, может сработать. И кого же ты ясный сокол нам сдашь.
