Текст книги "Попасть в сказку и не выйти замуж? (СИ)"
Автор книги: Инга Ветреная
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 14 страниц)
Приняв самый независимый вид, я посмотрела в сторону улицы.
– Малия Фасильевна, не отстафайте. Фремя познее, Фанечку уже укладыфать пара, – прогнучавил сокол ясный.
И почему мне раньше голос нашего очаровательного оболтуса казался противным?!
–Ты прав, Елисеюшка, домой пара, – с облегчением ответила я. И выдернув руку, будто ее ошпарили, прошмыгнула мимо Любомира на улицу. Баба Яга была чем-то явно не довольно, и это мне сильно не понравилось. С утра Тихон с голым торсом, вечером Любомир в темные переулки таскает. Что-то моя личная жизнь бьет через край.
До нашего терема добрались быстро, так как я летела вперед, не разбирая дороги. Сухо порощавшись с конниками и даже не посмотрев в сторону Любомира ввалилась в горницу.
– Что ты заполошная такая, случилось что? – встретила меня добрым словом Янина.
– Нет, все нормально, ща отужинаем и совет держать будем, – расстроено ответила я.
– Не уж то что-то важное нашли? – разволновалась баба Янина.
–Ага, Маша у нас теперь по подворотням что-то очень важное ищет! – ужалила меня баба Яга.
– Да, представьте себе нашла! Нашла, что баба Яга слова своего колдовского не держит. Обещала в лесной избушке, как я помогу внука ее Елисея расколдовать, так она нас с Ванюшкой назад домой отправит. А Яга пытается нас обходными путями здесь в сказке оставить. Тебе ведь личной выгоды в том, останусь я тут или домой вернусь, нет. Указание царя-батюшки, Ждана Годиновича выполняешь? Думаешь за наш с Ванькой счет в столице остаться? – пошла я в нападение.
Старая разведчица держалась хорошо, даже бровью не повела, только во взгляде промелькнула, что-то, напоминающее раскаяние, несвойственное бабе Яге.
– Что-то напридумывала ты, Машенька! – рассмеялась старушка.
– Ну конечно напридумывала! Только ты учти, что единственной причиной, по которой я в ваше расследование ввязалась, это возвращение домой. А если ты нас возвращать не собираешься, то накой черт мне время терять? Я лучше пойду всех перспективных женихов переберу. Так сказать: А можно всех посмотреть? А кобуру у каждого покажите? – опустилась я до пошлых аргументов.
Хитрые пенсионерки покраснели и заботлива закрыли ладошками уши у Ванюшки и Елисея.
– Ты что такие непотребства говоришь? – возмущенно зашипела Янина.
–Непотребства сегодня вокруг меня целый день творятся, – парировала я. – И что-то никто не озаботился о моих моральных терзаний. На кой ляд тогда мне тут из себя скромницы лепить.
Старые перечницы по достоинству оценили накал моей воинственности и пошли на попятную.
– Думали, что кто-нибудь тебе в мужья приглянется и останешься ты у нас в столице тридесятого царства жить поживать, да детишек наживать. Уж больно мы к твоему Ваничке прикипели, – виновато оправдывалась Яга.
– За Ванятку вам отдельное спасибо, только вот зачем я узурпатору власти понадобилась? – продолжала допытываться я.
– Да разглядел он, что баба ты больно умная, да смелая, да не плаксивая. А таких у нас в государстве раз, два и обчёлся. Почитая я, Яга да ты, – объясняла баба Янина.
– Вот и решил он разводить умных баб для самых достойных бояр, – заявила баба Яга, – мы то для этого дела уже старые, а ты в самом соку.
Я приземлилась на ушибленную попу как подкошенная, и снизу возмущенно хрипела:
– Чтобы умных баб для бояр государственного значения разводить, нежно университеты, институты, академии, техникумы, училища, на худой конец училища строить. И любая девочка, девица, баба, старуха получив в них образование будет умной, смелой и находчивой. А разводят только кобыл на конюшнях.
Мои бабульки от такого решения проблемы. Я кряхтя, стала подниматься с пола. Сыночек подбежал ко мне и начал усердно дуть на попу, тихонечко ее поглаживая.
– Спасибо, Ванечка, маме сразу стало лучше, теперь совсем-совсем не болит. – успокоила я своего мальчика. – Ты ужинать будешь.
– Нет, мамочка, мы с бабушкой Яниной поужинали, – разулыбался постреленок.
– Тогда пошли спать, а то мне тут некоторые совсем аппетит испортили, – я явно уже хамила. – Сударыни эксперты, хорошо бы для выздоровления вашего проклятого собственной возлюбленной внучка, по причине его половой несдержанности, установить слежку за неким боярином Прохором. А завтра с утречка доложите мне, что это за фрукт такой, и с чем его едят.
Мое невоспитанное поведения явно расстроило бабусь, и они грустно мне закивали в ответ. Ну что ж, не ценили моего хорошего к себе отношения, терпите темную сторону моей натуры.
Глава 11
Утром я разрешила себе вволю поваляться c Ваняткой на перине, гладила его по спинке, выспрашивала об его проделках с зайцами. Сынулька нежно ко мне прижимался и с удовольствием рассказывал о своих приключениях. Когда наши животы заурчали от голода, мы умылись, оделись и пошли завтракать. Нас встречали две старательно улыбающиеся бабульки.
–Доброе утро, Яга Серафонтовна и Янина Серафонтовна, – официально поприветствовала я старушек.
– Доброе утро, Машенька, доброе утро Ванечка, – чуть ли не кланяясь, поздоровалась Яга.
– Присаживайтесь завтракать, – продолжала за Ягой баб Янина.
–Благодарю вас, – продолжала я деловой тон.
Чинно покушав пирожков с капустой, щавелем и ягодками и запив яства травяным сбором, решила прогуляться с сыночком в садочек. Нас проводили недоуменными взглядами, так как за время завтрака я не проронила ни одного слова. В саду нас ждали Лапка, Ушко, Косой и Елисей – мой вчерашний спаситель.
– Доброе утло, Малфа Фасильевна и Ванюшка, – улыбаясь прогундосил царенок.
– Доброе утро, Елисеюшка, – улыбаясь, поздоровалась я. – А что ты с нами не позавтракал, а тут один с зайчатками гуляешь.
– Да, я лучше здесь побуду, – неопределенно ответил Елисей, старательно отводя глаза в сторону.
– С бабушками поссорился? – решила допытаться я.
– Не поссорился, понять хочу, – пояснил Елисей.
– Поделись, что за непонятки у тебя, может я чем смогу помочь?
– Да вчера вечером, когда мы шли с допроса, баба Яга за разговорами меня далеко от Вас Малия Фасильевна увела. А когда я оглядываться стал, то к Вам не пускала. Я сразу заподозлил что-то не ладное, ну и лванул к Вам на помось, а Вы там в пелеулке с Любомилом …, – царенок покраснел и не отрывал глаз от земли.
Я не смогла не улыбнуться. Вот ведь моралист, недавно отметивший свое совершеннолетие! Как полтора процента населения проветривать за огородами под предлогом чтения лекций о звездочках, так он сама невинность! А как я всего разочек позажималась с конником в темном переулке, но почти в центре города, так блудница! А нет, дудки! Легче поменять мировоззрение у отдельно взятого оболтуса, чем согласиться с этим утверждением!
–Хочу тебе Елисеюшка опять объявить благодарность! – торжественно объявила я.
Царский сын сначала от неожиданности открыл рот, но быстро собрался и приосанился, что значит генетика.
– Ты сыграл большую роль в операции по выяснении истинных мотивов нашего работодателя, – пояснила я.
–Че? Так это все подстроено было? – возмущалась непоруганная невинность в лице оболтуса.
– Именно подстроено, – сдавала я всех.
– Значит, баба Яга Любомира подговорила? – наливался праведным гневом Елисей.
– Технически, думаю, Любомиру давала инструкции именно одна из твоих бабок, кто конкретно значения не имеет, так как они работают слаженной командой – объясняла я поборнику справедливости.
– Технически? То есть тут еще кто-то замешен? – удивлялся царенок.
– Как вчера признались твои престарелые родственницы, это задание они получили от твоего отца, Ждана Годиновича, царя-батюшки, – подытожила я.
Елисей молча уселся на травку, обхватил голову руками и стал раскачиваться из стороны в сторону. Я не мешала царевичу осознавать ситуацию.
Мой Ванятка весело гонял по саду с зайцами, иногда забегая в нарядные от ягод кусты, чтобы отведать яства. Я любовалась мирной картинкой, находясь в состоянии полного покоя. Месть, как известно блюдо холодное, пакостничество не терпит суеты. Поэтому не торопимся, ждем когда косенький фрукт дозреет. А они думали, только у меня есть слабые места для манипуляций. Это мы еще посмотрим!!!
– А зачем это он так? – растерянно спросил Елисей.
В вербовке соратников, главное не врать, ничего не скрывать и говорить только правду.
– Не хочет царь-государь тридесятого царства слово свое мне данное держать, а порушить его не может. Вот и ищет обходные пути, чтобы избежать обещанного, – пояснила я.
– Это какой же такой обходной путь Вам вчела Любомил показывал? – совсем потерялся царенок. Вот ведь затейник, и вопросы то как заковыристо сотавляет!
– А хотел твой батюшка, чтобы нас с Любомиром застали в непотребном виде, и тогда царь-государь меня за него насильно замуж бы выдал! – сдала я родственника возмущенному косенькому.
Видимо самоуправство Марфы в вопросе планируемой его семейной жизни с привлечением колдовских аксессуаров больно резанула по самолюбию царского отпрыска, так как мое известие Елисей принял уж больно близко к сердцу. Руки от головы убрал, вскочил как ошпаренный с земельки и начал бегать по сады не хуже зайцев, что играли с Ваней в салочки. Я сорвала травинку и крутила ею в руке, наблюдая за процессом дозревания царственного фрукта. Цинизм – это, конечно, не очень хорошо, но активно способствует выживанию, в частности нас с сынулькой в конкретно этой сказке.
– Малия Фасильевна, а что же нам делать? – подскочил ко мне соратник.
– Наказывать, – холодно ответила я.
– Как наказывать? – не понял меня кривенький.
– Так чтобы не повадно было! – припечатала я.
Елисей впечатлённый моим спокойствием, снова уселся на землю рядом со мной и задумался над моими ответами. Он тоже сорвал травинку и рассматривал детскую игру Вани и зайцев.
– Вы плавы. Малфа долзна понести наказание за свои поступки, иначе не поймет, что нельзя людей плинуздать и силой заставлять жениться, – серьезно, даже по-взрослому рассуждал Елисей.
– Да и ты должен будешь придумать ей такое наказание, чтобы она поняла, что ее наказали не за то, что она воткнула в шапку царского сына волшебную иголку, а за то, что захотела помимо чужой воли свою вершить. И как избалованный ребенок, чуть свою любимую игрушку и не сломала!
Царевич, вновь кивая головой, соглашался с моими предложениями.
– А что же мы с батюшкой делать будем? – спросил царенок.
– Наказывать! – весело ухмыльнулась я. – Так чтоб боле не повадно было!– повторила я свой вердикт. – Поможешь? – подытожила последним штрихом вербовку царевича.
Косенькие глазки царенка загорелись азартным огнем. Видимо напакостить авторитарному родителю, была давней мечтой оболтуса. Он отчаянно закивал головой, весело улыбаясь.
– Ну что ж, тогда не тушуйся, веди себя естественно и подыгрывай, – в ответ разулыбалась я. – Как говорил один очень авторитетный мужчина в самом рассвете сил: «ПОШАЛИМ?!!»
Мы все вместе вернулись в терем очень довольные друг другом. Бабульки рассматривали нас с подозрением, но приставать с расспросами опасались. Мудрые тетки!
– Есть известия от белок по деятельности ключницы и знахарки? – сухо и по деловому делала я опрос старушек.
– Да, Машенька, в рань страшную прибегали покушать грибочков. Рассказали, что больше ключница к знахарке не бегала, ничего странного не делают. Одна в царском тереме, по-прежнему, хозяйство ведет, вторая снадобья продает, – старательно докладывала баба Янина.
– А что вы можете сказать про боярича Прохора? – старательно делая заметки, спросила я.
– Прохор сын боярина Вакулы. Когда-то их глава рода в ближниках у царя ходили, но осерчал на них батюшка и отдалил от государственных дел. За ту опалу теперь с ними никто роднится не хочет. Вот род и худеет, – дала короткую информационную справку баба Яга.
Я делала пометки в блокноте, когда заметила, что Елисей нервничая ерзал на лавке.
– Елисей, у тебя, кажется, есть что нам рассказать. Давай выкладывай! – поторопила я царенка.
– Прохор мой друг, – шепотом признался Елисей.
Брови бабулек поползли вверх. Я вопросительно посмотрела на колдовских экспертов. Они растерянно развели руками, мол «не виноваты мы, сами не в курсе».
– И давно вы мил человек дружите? – не выдержала неизвестности Янина.
– Так месяца два, – пожал плечами косенький.
– Это аккурат как ты с Малашей за огороды стал хаживать? – перехватила инициативу Яга.
–Да, – подтвердил наши подозрения кривенький.
– А о твоих похождениях с это красавицей твой друг расспрашивал? – вставила я свои пять копеек в допрос.
– Кажется, да, но я кроме вас никому подробно о своих прогулках не рассказывал, – оправдывался оболтус.
–Но и не отрицал перед Прохором, что читаешь курс лекций о звездах Малаше? – допытывалась я.
– Нет, не отрицал, не видел в этом ничего обидного для Малаши, – осознавал последствия Елисей.
– А вот, видимо, Прохор нашел обидное для себя, – ядовито цедили бабульки.
– И что же делать? Арестовать Прохора? – предложил Елисей.
– Арестовать – это интересно, – начала я рассуждать. – Один он это дело провернуть не мог. Или у него к колдовству великий талант? – обратилась я к экспертам.
– Да какой там талант! Лентяй из последних, к книжному учению спустя рукава относится, в военном деле не прилежен, для добывания славы в дальних краях труслив, – охарактеризовала подозреваемого баба Янина.
– Предполагаю, что у этого Прохора Вакулевича есть сообщник, специализирующийся в колдовском деле, который ему предоставил проклятые иголки. А вот Прохор, воспользовавшийся отчаянием Марфы в деле возвращения царевича, передал эти иголки пропавшей дурехе, – рассуждала я.
– Думаешь, если мы будем его допрашивать, об этом узнают его сообщники и он исчезнет как Марфа? – спросила Янина.
На это я только покивала, глубоко задумавшись.
– А можно его куда-нибудь отослать под благовидным предлогом, который не вызовет подозрений? Есть ведь у него как-то служебные обязанности? – искала я выход.
– Да, – обрадовал меня кривенький.
– Не волнуйся Машенька, это мы возьмем на себя. По службе ненадолочка этот прохвост отъедет, никто и не догадается, – заверила меня Яга.
– А сейчас нам собираться надо, – сообщила нам Янина, – царь-батюшка с докладом давно дожидается.
Я смиренно склонила голову, не будем разочаровывать самодержца. Собрала в наплечную сумку свой блокнот, деревянный зоопарк, взяла своего ребенка за руку и скомандовала: – Пошли!
– Машенька, зачем же опять Ванечку в царский терем вести, он же пока идет умается, да и скучно ему там, – начала причитать баба Яга.
– Ничего, он будущий мужчина, должен тренироваться и телом крепнуть. И как мой ЕДИНСТВЕННЫЙ мужчина, должен меня защищать и оберегать, – прямо глядя в глаза престарелым интриганкам, проговорила я, – Правда Ванятка? Будешь маму от ворогов защищать?
– Да, я их всем как пинану!!! – воинственно грозя кулачком, заверил меня роднулька, – А потом как по башке дам!!!
– Ну все, я в надежных руках! – улыбаясь Ванятке сообщила я, – Да и вдруг ваше начальство опять посчитает мою несговорчивость неприемлемой, так что оставлять Ваню в ваших руках я думаю нецелесообразно.
Бабульки всплеснули руками и запричитали: – Да что ты на нас старых наговариваешь, да не уж то мы твому малышу зла сделаем, если слову нашему не веришь, так Яга же тебе клятву страшную дала, – начала голосить Янина.
– Повышать на меня голос не нужно, я вам верила, самое дорогое – сына вам оставляла, а вы решили в обход своей клятвы действовать. Теперь меня не интересуют, оправдания, мотивы и причитания с вашей стороны, – припечатала я, – не хочу из-за ваших ко мне пустых претензий опоздать на доклад к высокопоставленному заказчику.
Старушки сразу стихли и растеряли свой раскаянно побитый вид. Теперь передо мной стояли собранные и очень строгие женщины, умудренные жизненным опытом. Вот так-то лучше! А то взяли моду, то на жалость давить, то на мое «плохое» поведение!
Выйдя на крылечко нашего терема, я обнаружила, что нас ожидает целая кавалькада сопровождающих. Двор был заполнен лошадками во всей красе боевого облачения с гордо восседающими на них конниками. Конники тоже были одеты в боевые кольчуги и шлемы, на их боках висели довольно впечатляющие мечи в ножнах. Перед лошадками стояли стрельцы в красных кафтанах с белой перевязью через левое плечо, красных шапках, отороченных темным мехом и с саблями на боку. Вот интересно, это на меня покушение готовится или они стараются пресечь наш с Ваняткой побег? Тихон и Любомир, заприметив нас, подошли для приветствия. Но я не дав и слова молвить быстро спросила: – Нас хотят убить?
Мужики от моего вопроса немного порастерялись и даже смутились.
– Нет ну что вы, Вам Мария Васильевна ничегошеньки не угрожает, – заверил меня Тихон Игнатьевич.
– Я и волоска не дам с твоей головы упасть, – перешел все границы приличия Любомир.
– Значит боишься что сбегу! – зло смотря прямо в глаза этому наглецу, выдала я свои выводы.
Любомир глаз не отвел, но и отрицать не стал. Ну что ж, исполнительный ты наш, ты достоин того, чтобы я тебе на твоей шикарной шевелюре плешку прогрызла. Да будет так!
– Тихон Игнатьевич, а вы куда вчера запропали, нехорошо так надолго и без предупреждения пропадать, – широко раскрыв глаза пела я, – Как вы выбрались из лаза под забором? Не поранились? Ноготки не поломали, когда подкоп под заборам копали?
Тихон покраснел как рак, зло сжимая кулаки. Сами виноваты, неча было голым видом, да тисканьем в подворотнях будить во мне стерву. А теперь это надолго, я себя знаю!
– Ну что растерялись мальчики, ведите нас до царского дворца! – бесстрашно командовала я.
И вся наша честная компания, напоминающая небольшое войско, желающая атаковать центр столицы тридесятого царства, двинулась в направлении царских хором. Возглавляли шествие лихие конники на лошадках, дальше шла шеренга стрельцов, в серединке чинно шагали бабуси, Елисей, держа за ручку Ваню, Ванятка вцепился в мою руку. Сзади сопели Тихон и Любомир. Затем опять шла шеренга стрельцов и замыкало наше войско шеренга конников. Вот в таком сэндвиче мы и следовали до батюшки царя.
– До царского терема, – хмуро поправил меня Любомир.
– Хорошо не до темной подворотни, – уколола я старшего конника.
– Маша, ты что-то хотела сказать? – подозрительно вежливо спросил старший конник.
– Да конечно, я хотела спросить у Тихона Игнатьевича.
Старший стрелец встрепенулся, с превосходством мазнув взглядом по сопернику. У соперника заходили желваки на скулах.
– Скажите Тихон Игнатьевич, а почему сегодня вы надели полный комплект обмундирования. Признаюсь, обнаженный торс Вам идет больше, особенно в мокром виде, – закатывая глаза, вещала я. – Вы хоть бы одно плечико для нас Ягой и Яниной Серафонтовными оголили!
Тут и старший стрелец приобрел подобный коннику красный окрас. Все пришло для меня в гармонию. Любомир лишь громко хмыкнул.
– Мария Васильевна, что вы такое говорите? – возмущался Старший стрелец.
– Да я то только говорю, а вот вы Тихон Игнатьевич вместе со всем боевым отрядом нам с энтузиазмом отыграли конкурс «Мокрая рубашечка»! Могу высказать свое мнение: Лично Вы были великолепны! – вошла я в раж. – Кстати Яга Серафонтовно отметила игру опытного стрельца с проседью в челке, с проникновенным взглядом.
Один из стрельцов, шедший перед нами, вдруг споткнулся, но удержавшись на ногах, продолжил движение. Вот только его выдавала неестественно прямая спина.
– Скажите, как величать этого завлекательного красавца? – делала я свое черное дело.
Старший конник, косясь на своего соперника, начал издавать какие-то лающие звуки.
– Стрелец Годин, – скромно ответил Тихон.
–Ну, Годин так Годин, учитывая темперамент бабы Яги, дольше чем год он не протянет, – вслух рассуждала я.
Баба Яга возмущенно ко мне повернулась, хватая ртом воздух. Я же пошло, на показ, ей подмигнула. Лающий звук начал исходить уже откуда то сверху, с лошадок.
– Скажите, многоуважаемый Тихон Игнатьевич, – продолжила я свой спектакль, – А как звать рыжего двухметрового богатыря, нырнувшего в тот же лаз что и Вы, при отступлении с нашего двора?
Крайний стрелец в ряду вдруг сбился со строевого шага и налетел на товарища. Его огненные вихры выбивались из-под шапки, приковывая к себе внимание бабы Янины. Под ее игривым взглядом могучий стрелец умудрился съежиться до размеров щуплого подростка.
– Витоня, – прохрипел поникший Старший стрелец.
– Витоня, – нежно прошептала баба Яга, на мой манер пошло подмигивая Рыжему.
У того от такого внимания подкосились ноги, но братья по оружию его вовремя поймали и поволокли сохраняя ранее заданное направление. Окружающие нас конники уже откровенно ржали в голос, им помогали их боевые лошадки. Бабуси не отвлекались на эти мелочи, пристально разглядывая выбранных стрельцов.
– Хотя при таком выборе Янина и Яга Серафонтовны, не стоит зацикливаться на двух кандидатурах, – подливала я масла в огонь. – Может стоить обратить свой взор на предложенных вам конников.
И вот тут конное сопровождение подавилось собственным смехом, в нашем войске образовалось гробовая тишина. Был слышен стройный шаг людей и коней. Даже лошадки прониклись трагизмом ситуации и не издавали звуков. А вот по мене того как смысл мною произнесенной последней фразы стал доходить до стрельцов, они сначала начали подхихикивать, затем тихонечко смеяться, а самые смелые и ржать так же как это только что желали конники. Бабы Янина и Яга, поддерживая мою игру, стали демонстративно разглядывать сопровождающих нас конников, указывая друг другу скрюченными указательными пальцами, то на одного, то на другого конника. От такого пристального внимания бравые конники чуть со своих боевых лошадок не попадали. Затравленно озираясь друг на друга, косились на Любомира, явно намекая, что пора бы заканчивать устроенный мною беспредел. Стрельцы же откровенно радовались, что не только они одни попали в прицел престарелых охотниц за женихами. Любомир и Тихон сверлили меня злыми взглядами.
Меня попустило, я с удовольствием улыбалась Елисею и Ванятке. Мы с царевичем подняли руки повыше, так что держащийся за них Ванечка, повис в воздухе, весело дрыгая ножками и попискивая. Мы с Елисеем качали Ваньку на вытянутых руках и смялись, не обращая внимание, на то, что творилось вокруг. Оказывается, поведение Яги, Янины, Любомира и Тихона не прошли для меня бесследно. С чего бы я на них так обиделась, если бы они были для меня абсолютно чужими людьми. А я восприняла поступки бабы Янины и бабы Яги чуть ли не как предательство. Ведь действительно верила им, слушала их советы, следовала их мнению, и самое главное доверяла им сына. А они меня по распоряжению царя под Тихона пытались подложить, а как не получилось так под Любомира. Вот и выходит, что я им никто – девка приблудная с любимой игрушкой в виде внучка, с которым приятно поиграть. А как девка свою задачу выполнит, то можно его стрельцу или коннику вместе с ребенком сбагрить. И ни каких сантиментов. И эти двое тоже хороши. По приказу начальства, готовы и голышом по двору прыгать, и по темным закоулкам с кем укажут тискаться. А чего отказывать начальству, это и для карьерного роста неплохо, да и замуж меня никто не звал. Так сказать никаких негативных последствий! Это я сама себе напридумывала благородных рыцарей. Кто ж будет замуж звать бабу с ребенком, без рода, без племени, если согласно статистике царенка, у них в столице почти полтора процента населения молодых, незамужних, с хорошей родословной и семейной поддержкой боярышень! А коли у меня в этой сказке друзей нет, и вернемся ли мы с Ваней домой зависит только от меня, то будем считать, что руки у меня развязаны.
Стрельцы с конниками, уже не шутя, начали переругиваться, с опаской косясь на кокетничавших с ними седеньких колдуний. Старшему коннику и старшему стрельцу было откровенно не до меня. Они пытались удержать в узде своих нервных подчиненных.
Так мы и дошли до царских хором. Встречал нас царь лично, пристально разглядывая конкретно мою персону. Ну-ну сладенький, я прям вся кипю от предвосхищения нашей встречи. Не разочаровывай меня!
Я с видом ленивой гусыни вместе с двумя флегматичными гусятами: Ваняткой и Елисеем, отошла в стороночку, так сказать на зрительские места развернувшегося перед нами представления. В центре царского двора стояли две сухонькие чуть сгорбившиеся фигурки некогда писанных красавиц, придирчиво осматривающих каждого кандидата в женихи, а вот вокруг них шла хаотичная толкотня конников и стрельцов. Каждый старался толкнуть соперника поближе к пугающему объекту. При этом борцы плавно огибали старушек по дуге с довольно таки большим диаметром, при этом не задевая колдуний. Любомир и Тихон громко выкрикивая приказы, а так же раздавая пинки и затрещины пытались успокоить подчиненных.
– Что тут происходит? – разнесся зычный голос узурпатора власти.
– Кастинг, – пришла я на помощь диктатору.
– Че? – потребовал пояснений сводник-дилетант.
– Говорю, проводится конкурс претендентов на руку и сердце Ваших тещ, – тщательно следя за реакцией супостата, объяснила я.
И мне в это момент очень захотелось показать царственному мужику язык. От моего сообщения диктатор впился взглядом в молодящихся старушек. Видимо данная информация пошатнула многовековые устои тридесятого царства. Бравые войны с лошадками и без внезапно застигнутые царем стушевались и разошлись по разным сторонам, усердно делая вид, что ничего достойного государева внимания не произошло. Скромники! Только бабушки Яга и Янина не отвлекались от созерцания своих кандидатов. И их можно было понять замужество дело серьезное, тут спешить не нужно, необходимо учесть все качества и недостатки претендентов на руку и сердце, совершенно игнорируя царя. От этого произвола супостат совсем озверел и проорал:
– Проходите в горницу, невестушки дорогие!
Царские тещи юмора не оценили, приосанились и, развернувшись к государю гневными лицами, стали угрожающе на него надвигаться.
– Ну, здравствуй зятек, шутить изволишь? – осведомились колдуньи
– Да вот думаю, кто это вас надоумил на сватовство? – смотря только на меня задал государь вопрос. Взгляды всех присутствующих так же сошлись на моей скромной фигуре. Я смотрела на облачка и ковыряло носком своего правого лапоточка земельку. Но тут на авансцену вышли баба Яга и баба Янина, ища справедливости.
– Да вот я подумала, если ты меня опять в леса дремучие сошлёшь, то я там не одна мыкаться буду. С любимым мужем и горе не горе и беда не беда, – озвучила свой самый негативный план баба Яга. От ее заявление кучерявый стрелец с проседью в челке стал бледным как полотно, а седины в волосах будто добавилось. Ну да, видно представил себе как один на один с Ягой посреди дремучего леса годами кукует, тут любой струхнет. Остальные кандидаты на руку и сердце также поддержали товарища бледностью кожного покрова.
– Да и не старые мы с Ягой еще, чтобы от свого личного счастья отказываться! – поддержала сестру Янина. – Вон младший внучек боярышень столичных почитай третий год перебирает, а ему это с рук сходит. Чем мы хуже?
В праведном гневе старушки были прекрасны! Я аж залюбовалась. А вот царь подохренел. Сексуальная революция в престарелом исполнении была неподражаема. Я не удержалась и зааплодировала, чем спалилась по полной.
– Твоих рук дела! – зло шипел супостат.
Я решила не отпираться и пожала плечами, мол мне все ровно, думай что хочешь. От моего равнодушия царь только зло скрепер зубами.
– А что вы будите с женихами теми делать, коли они от вас поразбегуться? – хохотнул супостат.
Его поддержали в едином порыве закивав стрельцы с конниками. Что значит руководитель с большим опытом управления! Сразу нашел аргументы, объединяющие противоборствующие стороны!
– Так мы не знахарки или гадалки какие, чтобы нас любой обидеть может, колданем так что не только не сбегут, на руках носить будут, зацеловывая в пятки – зловеще улыбаясь, заверили находчивые невесты.
Участники свадебного отбора держась друг за друга, как за последнюю соломинку, не разбирая род войск, дружно попятились назад.
– Проходите гости дорогие, совет держать будем, – не сводя с меня глаз и прожигая у меня на переносице дырку, гостеприимно цедя сквозь зубы каждое слово, приглашал в царский терем государь.
Я, в предвкушении нового противостояния, пошла в терем первой, ведя за руку Ванюшку, а он в свою очередь Елисея. За нами гордо прошествовали баба Яга и баба Янина. Наше шествие замыкал злющий самодержец, оставив Тихона и Любомира откачивать после пережитого стресса подчиненных. Что-то вои в тридесятом царстве хлипкие! Перепугались семейного счастья двух миленьких и почти безобидных старушек. Трусишки!
Нас проводили в отдельную небольшую горницу, у дверей которой стояли два внушительных охранника.
Судя по усилению конфиденциальности, царь прислушался к моим доводам об утечке информации по нашему не простому делу. Мы расселись за большим столом, я демонстративно усадила Ванятку на стул рядом с собой и выложила перед ним на стол уже на маленький игрушечный зоопарк. Достав из сумки блокнот и карандаш и сложив руки в жесте отличницы, я была готова внимать дальше, разыгрываемое передо мной новое, я бы сказала, царское представление. Было сразу видно, что высокопоставленный артист, сценарист и режиссёр в одном лице заранее готовился. Что ж уважим заслуженного деятеля искусства тридесятого царства. Я театр уважаю, но данный спектакль явно попахивает самодеятельностью. Ну да ладно, потерпим. Натянула на лицо маску по доброжелательней и молчу, давая возможность высказаться более опытным сказочникам.
– Итак, что вы мне расскажите? – строго вопрошал супостат.
Я демонстративно повернулась к бабе Яге, приоткрыв рот и зажав в руке карандаш, готовясь записывать. Баба Яга вздохнув на меня, рассказала царю-батюшке о ключнице и знахарке, о нашем разговоре с дочурками боярина Ротмира Родановича, о злодее Прохоре.
– Всех арестовать, – шепотом орал диктатор, косясь на охраняемую дверь.
– Так арестовать то всех можно, да только Машенька права, если спугнем колдуна, что те иголочки сотворил, можем и не снять проклятье с Елисея, – ответила баба Янина.
– А чего Прошку еще не допросили? – ярился самодержец, не сводя с меня озверевших глаз.
Я вновь демонстративно повернулась к бабе Яге, мол если вы такие послушные исполнитель этого самодура, вот сами перед ним и оправдывайтесь.
– Не переживая царь-батюшка, глаз с Прохора не спускаем. Сейчас он по отцову поручению отбудет в деревеньку под нашей столицей и к сумеркам прибудет аккурат в подвал в нашем тереме, – сообщила баба Яга.
– Почему долго то, нельзя было побыстрей его в подвал посадить? – нервничал царственный отец.
Диктатор не стесняясь распиливал меня взглядом на мелкие кусочки, насаживал их на шампура и медленно поворачивая их на огне, готовил из меня аппетитный шашлык. Я широким жестом повернулась к бабе Янине, готовая внимать ее ответу.
