355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Илья Слобожанский » Груз 209-А » Текст книги (страница 2)
Груз 209-А
  • Текст добавлен: 19 сентября 2016, 13:59

Текст книги "Груз 209-А"


Автор книги: Илья Слобожанский



сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 17 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

3

Вахалий прислушивался, глядел на воду. Тихие всплески по правому борту заставили охотника опустить кормовой якорь. В этом месте река замедляла ход и даже днем пряталась под тяжелым, непроглядным туманом. Но сейчас была ночь, и туман стал еще гуще, тяжелее.

«Может, Семен за костицами пожаловал? – размышлял Призрак. – Нет, Семен ловушки снял. Три дня как снял». – Послышался скрип уключины, где-то близко, по левому борту. Вахалий шарил рукой под лавкой, достал ружье. Легкий тычок, лурайда качнулась, подалась вправо.

– Эй! Кто здесь? – тихо спросил грубый, с легкой хрипотцой голос.

– А ты кто? – ответил Вахалий, лег на палубу, взвел оба курка.

– Призрак, ты, что ли? – неизвестный взобрался на борт, послышались шаги.

– Идиот, – выдохнул Вахалий. – Ты что здесь делаешь? Хухушок-кукушок, чтоб тебя… – Негромкая брань всколыхнула тишину. – Тебе что, Семен, жить надоело? Сбрендил, Колода?

– Ну ты даешь! – В тумане показался бородатый угрюмый здоровяк в длинном кожаном плаще. – Сам позвал, а теперь обзываешься? Спасибо.

– А там кто? – Вахалий махнул в туман.

– Наверное, Беззубый с брательниками. Да и Тофик где-то рядом.

– Ты чего на лодке приперся, хоть бы уключины смазал. – Вахалий сунул под лавку ружье. – Где лурайда?

– Сперли. В Заречье, у сухих доков. Узнаю кто, убью. Ей-богу, убью! – Колода уселся на мешок с орехами. – Чего звал?

– Я звал? Зачем?

– Это ты скажи зачем? – Семен вынул кисет.

– Глухой или прикидываешься? – Вахалий повысил голос. – Дела у меня, не до тебя, Сема.

– Решил пошутить. Ха-ха-ха.

– Очень смешно. Ты чего приперся, заняться нечем?

– Это мне нечем? Ты зачем пырскунаприслал? Твой почтарь, белая метка на крыле. Вместе метили или забыл?

– Стащили почтарей, – пожаловался Вахалий. – Три дня как стащили. Пошел сети проверять, вернулся – в хибаре все верх дном, шкурки вместе с рамками утащили. Шесть капканов забрали, пешню и сухари. Целый мешок сухарей. Я бы им…

– Может, дикари? Зареченские побоятся. Точно кайцы… шкурки, сухари…

– Зачем дикарям капканы и пешня? Шкурки могли, – Вахалий громко вздохнул. – Я аборигенам в начале месяца два мешка соли привез. Ножей дюжину. С кайсал-вождемлитр пойла выжрал. Фу… – Призрак передернул плечами. – Ух, и дрянное кайское пойло. Бр-р-р! Гадость!

– Да уж. – Колода выдохнул облако дыма. – Пойло, конечно, дрянь. Но если ты да еще с первым вождем выпивал… точно не они. Тогда кто?

– Грешил на рэволюционэров. – Призрак широко улыбнулся. – Но потом…

– Куда им… – Семен тоже улыбнулся. – Идеи у них смелые, но вот сами…

– Да, трусоваты. – Призрак зыркнул в туман. Послышались всплески.

– Эй! – окликнул Семен. – Беззубый, ты?!

– Угу… – ответили по правому борту.

– Что угукаешь? – Семен уронил самокрутку, наклонился. Что-то шикнуло над головой.

– Ложись! – гаркнул Вахалий и шлепнулся на палубу. В румпель воткнулась стрела. В правый борт что-то стукнулось. Легкий толчок, мгновение, и лурайда дернулась, будто в нее ударили тараном. – Вот я вам! – выдохнул Призрак, вскочил, выхватил тесак и рванул к правому борту. Кто-то истошно кричал:

– Стреляй, они уже здесь! Стреляй!

Тесак, со свистом рассекая воздух, рубил и резал все на своем пути. Через минуту все было кончено. Оружие вернулось на пояс. Семен Колода, Вахалий Призрак глазели на мертвые тела. Трое крупных мужчин лежали лицами вниз на носу лурайды.

– Беззубый с брательниками, – заключил Семен, поглаживая мертвеца по бритому затылку. – Как же так? Пол-Заречья в страхе держали, а тут…

– Вот тебе и трусоватые. – Вахалий ткнул носком сапога тело в кожаной куртке. – Рэволюционэры, мать твою. Товарищ Феликс и… – Призрак склонился над вторым телом в кожанке. – Ехансон, чтоб ему… идейные голодранцы. А мы их рыбкой подкармливали. Мясцом баловали.

– Пистолет с глушаком, кайскийлук. Странновато. – Колода перевернул на спину лысого. – Глотку от уха до уха распахали. У дикарей научились?

– Похоже на то. Сколько лет с кайцамибок о бок прожили, в рот заглядывали, суки. – Вахалий заскрипел зубами. – Подставить хотели.

– Зачем? Какой прок? Воевать нам не с руки. Охотничьи угодья потеряем, да и порежут нас. Куда нам против кайцев?

– Порежут. – Вахалий закурил. – Ты говорил… Тофик где-то рядом?

– Рядом. – Семен осмотрелся. – А может, и его?..

– Может. – Призрак плюнул за борт. – Слышь, Колода. А давай-ка мы с тобой лурайдыв плавни заведем. Может, «товарищи» и не одни были? Где-то еще рэволюционэры прячутся? Тихо. – Вахалий поднял руку. – Что за…

–  Ай мама шитутон, шитутон… – послышалось негромкое пение.

– Тофик, – прошептал Семен, а потом выкрикнул: – Эй!

– Заткнись, – прошипел Вахалий. – Забыл про «товарищей»?

– А если…

– И что? Чем поможешь? – Призрак перелез на свою лурайду. – Хватай шест и правь к берегу. Тофик… хухушок, чтоб его… снова глаза залил, вот и горланит. Ори не ори, все одно не докричишься. Ты греби к плавням, я за тобой.

– Ладно, догоняй. – Семен взялся за шест, а песня как-то резко оборвалась. – Вот черт. – Колода замер, слушая тишину. – Тофик, ты где?

– Отчаливай. – Призрак ногой оттолкнул лурайдуБеззубого. – Заткнись и греби к плавням. Да гляди в оба.

Как Семен Колода ни глядел – и в оба, и с прищуром, но ничего не увидел. Разве что туман, холодный и мокрый. Лурайдас ходу ударилась носом во что-то твердое и остановилась.

– Что за?.. – Семен сбросил плащ, взялся за тесак. Точно такой же, как у Вахалия.

– Ну… и кто тут? – прозвучал осипший голос. – Кому по кумполу настучать?

– Цыц! – Семен перемахнул через борт.

– Что значит цыц? – лежа на палубе с бутылкой в руке, возмутился мужичок лет сорока пяти. – Я щас кому-то цыцну! Вот только встану.

– Лучше лежи, не вставай. – Семен придавил Тофика к палубе, прислушался.

– Ты кто такой? – возмутился Тофик. – Мужик, ты откуда взялся?

– Замолчи, – прошипел Семен. – Что же ты, носатый, делаешь, зачем глаза залил? Тут такое творится!

– А-а-а, это ты, Сема. Молодец, как ты меня придавил – коленкой да в спину. А я не обижаюсь, давай выпьем. У меня… – Тофик принялся шарить рукой. – Где-то было. Вот тут. – Полупустая бутылка покатилась к борту, разливая на палубу остатки хмельного зелья. – Что-то руки ослабели. Ты, Сема, не стесняйся, там, в рундуке, еще что-то есть. Угощайся, а я… я немного отдохну.

Отдыхал Тофик уже на берегу – храпел и постанывал до самого рассвета. Мертвых зарыли: Беззубого с братьями – под невысоким деревцем в глубокой могиле, а «товарищей» – у звериной тропы в ямке. Забросали землей и накрыли ветками.

– И так сойдет, – заключил Вахалий, вытирая травой походную лопатку. – Человечина – тоже мясо. Пусть краканыпорадуются.

– Не по-христиански это. – Семен искоса взглянул на могилку революционеров. – Они тоже люди.

– Люди?! – Вахалий одарил друга суровым взглядом. – А глотки резать по-людски, по-христиански?

– Сам сказал… – Семен закурил. – Застрелили Беззубого, а уже потом.

– Конечно, потом. Беззубый не из робкого десятка, да и братья у него еще те… сорвиголовы. Эту семейку голыми руками не возьмешь. – Вахалий отложил лопату и взял длинную кайскуюстрелу. – Буди Тофика, к дикарям пойдем.

– Ты что, спятил? – Семен раскрыл рот, самокрутка упала в траву.

– Не хочешь – оставайся. А мне… мне к вождю нужно. Разговор есть.

– А разве нас звали? Сам знаешь, что за такое бывает. Непрошеный гость хуже…

– Не ной. – Вахалий поднял большой кайскийлук. – Уж больно интересно – как эта хрень к «товарищам» попала? Надеюсь, ты не думаешь, что кайцысами лук отдали?

– Эти отдадут, как же! – Семен поскреб затылок. – Вот черт! Что же это выходит?

– Плохо, Сема, выходит, очень плохо. Теперь-то понятно, кто у меня в избушке похозяйничал.

– Ты думаешь…

– Уверен. – Вахалий присел ближе к другу, воткнул в землю стрелу. – Вот и разгадка – зачем пешню стащили!

– Так я и раньше знал. – Семен поскреб щеку. – Хорошая пешня всегда пригодится.

– Это точно. К примеру – дикарю брюхо проткнуть.

– Зачем?

– Да чтобы лук и стрелы забрать. Разве не понятно?

– Выбросил бы ты в реку и лук, и стрелы. От греха подальше.

– Выброшу, – пообещал Вахалий.

– А зачем «товарищам» лук? На кой он им?

– Нас с тобой грохнуть.

– С какой радости? – Семен уставился на друга. – Что мы им плохого сделали?

– А Беззубый с братьями? За что их убили?

– А то не знаешь? Беззубый давно нарывался.

– Что значит нарывался? В Заречье у него много врагов, но чтобы здесь…

– Так ты что, не в курсе? Еще не слыхал?

– Нет, не слыхал.

– Ну да. Ты же больше месяца на островах рыбачил. – Семен криво улыбнулся. – Тут такое было…

– Не томи. Выкладывай.

– Да и выкладывать особо нечего. – Колода разгладил усы. – Беззубый с брательниками за коститцами на вторую заставу отправились. А там «товарищи», агитбригада, за новую жизнь байки травили. Мы с Тофиком сети у Мичмана в лавке покупали. Выпили пивка, по рюмочке горькой хряпнули. Поздно уже было, ночь. А тут Беззубый в устель пьяный завалился. Как всегда, не один, с брательниками.

– А покороче? – Вахалий сломал стрелу. – Ближе к делу.

– Ближе, так ближе. – Семен глянул на Тофика. Тот перевалился на спину и громко захрапел. – Потасовка у них с революционерами вышла. Слово за слово, вот Беззубый и накостылял Феликсу. Тот прилюдно пообещал отомстить. Вот так.

– Отомстить, говоришь? – В руках Вахалия появился пистолет. – Хороша месть – глотку от уха до уха. Но чует мое сердце, что-то здесь не так. – Призрак свинтил глушитель. – А ствол-то совсем новенький.

– Да-а-а, похоже на то, – поддержал Семен. – Знать бы откуда?

– Кто-то нас убрать хочет. Да так, чтобы не запачкаться и кайцевподставить.

– Да ладно… зачем нас убирать? Мы люди мирные, да и хлопотно это.

– Вот и я о том же. Знают, что хлопотно, но хотят, очень хотят. – Призрак привинтил на место глушитель. – Грохнули кайца, забрали лук, стрелы… и на твоей, Сема, лурайде– к Беззубому. В тумане-то не видно, кто на корме. Пристрелили Беззубого с брательниками, а чтобы тень пала на дикарей, перерезали глотки. Кто станет разбираться, чем их к праотцам отправили? Кто бы ни нашел, долго думать не станет. Горло перерезано, значит, аборигены. А дальше как получится: или мы их, или они нас.

– А с чего ты взял, что это революционеры мою… ну, лурайдустащили?

– Больше некому. Зареченские побоятся. Да и не нужна она им.

– Ну да… лурайда– не катер, без навыков далеко не уйдешь.

– Вот и выходит, кроме рэволюционэров, некому. Кайцыотыщут своего покойничка, а вот вам и моя пешня. Мы находим Беззубого с перерезанной глоткой. На кого подумаем?

– А чего думать? Нас тоже хотели… ну это… грохнуть. Покойникам не до раздумий.

– Хотели бы, грохнули. На кой черт из лука стреляли? Включай мозги…

– Уж больно мудрено. Тихие они, «товарищи», сами всего боятся, а тут нате вам. Дикаря пырнули, мою… – Семен заглянул Вахалию в глаза. – Лурайду-томы не нашли. Может, и не они, кто-то другой стащил?

– Там она, течением снесло. Да и черт с ней. Не о том думаешь. Как бы на ней мертвого кайцане оказалось.

– Упаси, Господи. – Семен перекрестился.

– Ладно, хватит гадать. Буди Тофика. – Вахалий побрел к реке.

– Ты куда?

– Лопату брошу, орешки заберу. Не с пустыми же руками к кайсал-вождютопать. Ружье Беззубого тоже подарим. Не пропадать же добру!

– Да, уж… – выдохнул Семен. – Попали так попали!

4

Рассвет медленно, осторожно выползал от реки. Туман отступил к низинам, скрывая под тяжелым молочным покрывалом ямы и овраги. Холодная роса скатывалась по листьям деревьев, кустов, падала на траву, обильно пропитывая и без того мокрую землю. Окружающий мир наполнялся птичьими трелями, где-то в лесу что-то постукивало, свистело, потрескивало.

– Как думаешь, кто это? – кутаясь в армейский бушлат, спросил караульный. – Что трещит?

– Хороший ты товарищ, Юрец, но, жаль, туповатый. Мне-то откуда знать? Может, зверь шастает, ветки ломает. А может…

– Зверь? – Юрец снял с плеча автомат, скрипнула дверь.

– Доброе утро, – поздоровалась девушка и сбежала по деревянным ступеням.

– Доброе, – запоздало ответили бойцы.

– Куда это она? – спросил Юрец.

– Отлить, куда же еще?

– Да ладно. – Солдат облокотился на перила и выглянул за угол.

– Ну что? Убедился?

– Врешь ты все. Девушки не такие. Они…

– Ты что, – солдат покрутил пальцем у виска. – Контуженый или прикидываешься? Не такие, а какие?

– Ну…

– Баранки гну. Придавило девчонку. По утрам все бегают.

– Да ну тебя, Славка, – отмахнулся Юрец. – Несешь всякую ерунду. У меня этих девчонок, знаешь, сколько было? И ни одна не бегала.

– Вот ты дуриндос! – Славка широко улыбнулся. – Да-а-а, Юрец, видно, здорово тебя по башке-то шарахнуло. Я же говорил, сходи к гранс-лекарю. Зря не пошел.

– Кому болтаем? – от двери спросил сержант.

– Мы не болтаем, – тут же выпалил Славка. – Ты чего, Димон…

– Боец! – Зажегся огонек зажигалки. – Ты из меня дурака не делай. – Сержант закурил. – Ты… – На ступенях появилась девушка. – Здравия желаю. Как спалось? – Димон протянул руку. – Скользко, давайте помогу?

– Нормально спалось. – Анастасия мило улыбнулась и, игнорируя помощь, проскользнула к распахнутой настежь двери.

– Уф-ф-ф! – выдохнул сержант. – Какой аромат! Да-а-а…

– Аромат? – Славка громко втянул носом, но, кроме сигаретного дыма, ничего не унюхал. – Где аромат?

– Слышь, зелень? – Димон выдохнул табачное облако. – Ты давно с гражданки?

– Второй год.

– А я пятый. Разницу видишь?

– Нет.

– Ничего, за треху перевалит, увидишь. – Сержант сбежал по скользким ступенькам и встал под молоденьким деревцем.

После сытного завтрака консервами и водой из фляг взвод покинул избушку. Пять минут быстрой ходьбы, и люди вошли в лес. Еще на подступах к стене высоких, трущихся о небо деревьев с лапинами огромных растопыренных, как пальцы, листьев запахло чем-то сладким, похожим на ваниль. На лохматых стволах пробивались острые иглы, а на ветках, усыпанных голубыми бутонами нераскрывшихся цветов, как зубцы на гребешке, торчали шипы. Ничего похожего бойцы раньше не видели. Возможно, именно поэтому никто даже не помышлял потрогать чудо-деревья.

Командир шел впереди колонны, глазел как на лохмато-шипастых исполинов, так и на зеленовато-коричневую паутину под ногами. Именно паутину – травой этакое причудливое сплетение из тонких нитей и едва заметных белых цветочков сложно было назвать.

–  Койя, – указывая пальцем на мягкую подстилку, пояснила Анастасия. – Кайскаяпостель.

– А это? – офицер взглянул на куст-шапку. Тоненькие веточки с крохотными зелеными листочками протыкали живую паутину бледно-розового цвета. Нити-усики, из которых и была сплетена шапка, подрагивали, сжимались, от чего куст казался живым, подвижным, меняющимся в размерах.

–  Китойя, – мило улыбнувшись, поведала девушка. – Кайцыэти кусты называют головой Нанса. Апритайя Нансис– страж леса.

– Интересное название. – Взводный потянулся к розовой паутине. Шапка прогнулась, выставив напоказ щетку из кривых шипов.

– Осторожно. – Анастасия взяла офицера за руку и отвела в сторону. – Китойянебезопасна. Ну… если вы не капатура. – Девушка тихо хохотнула и пошла вперед.

–  Капатура?

– Да. Именно так кайцыназывают свиней.

– Свиней? А что, они здесь водятся?

– Угу. Лохматые симпатичные серые свинки.

– А разве такое бывает? Откуда им здесь взяться?

– Скажете такое! Первые колонисты завезли. Там, где сейчас город, были фермы.

– Ну теперь понятно. Привезли, а те дали деру. Правильно?

– Нет, – девушка завертела головой. – Кайцынапали. Людей убили, вот тогда звери и разбежались. И свиньи, и козы, гуси, куры. А еще собаки и кошки. Но этим повезло меньше всех.

– Климат не подошел?

– Ну что вы? Климат здесь хороший. А не повезло – это потому что кайцамочень понравились. Мясо вкусное.

– Дикари.

– Может, и так. – Анастасия взбежала на пригорок и остановилась возле высокого столба, черной сучковатой палки, на которой висели человеческие черепа.

– А что я вам говорил? – глазея на подтверждение дикости, ответил взводный.

– Ни фига себе, – Женька хлопал глазами. – И как это понимать?

–  Хачкус, запретный столб. Граница кайскихземель, – ответила Настя. – Мешок с орехами оставим здесь. Дар кайсал-вождю.

– Фух, – выдохнул раскосый боец. – Ну наконец-то! – Подарок Призрака бросили на траву.

– Я думал, эти мучения никогда не закончатся, – пожаловался второй солдат и оседлал мешок. – Да-а-а, местечко еще то… – Боец громко выдохнул, осмотрелся. Все та же паутина-трава, шапки кустов и цветочки. Небольшие голубенькие цветы на тоненьких стебельках.

– И куда дальше? – Взводный посмотрел на девушку, потом на столб. – Странное место, наверное, нехорошее?

– Самое обыкновенное. – Настя принялась рвать голубенькие цветы. – Дальше не пойдем. Дождемся кайцев.

– Жуть, – Женька глазел на черепушки. – Двадцать пять, двадцать шесть. Двадцать…

– Прекрати! – рявкнул сержант. – Тридцать два взрослых и один детский.

– Да уж… – Женька снял шлем-каску, поскреб затылок. – И долго мы тут будем торчать? Или дождемся, когда и наши черепушки…

– Заткнись. Сколько нужно, столько и будем. – Сержант закурил, зыркнул на столб. – Черепушкам лет десять – не меньше.

– Правильно. – Анастасия положила к хачкусубукетик цветов. – Десять лет назад кайцывзялись за оружие. В двух километрах южнее было поселение охотников.

– Это они? – взводный глянул на черепа.

– Да, они.

– А чего армию не вызвали? – спросил Женька. – Нужно было врезать…

– Нельзя. Кайцытоже люди.

– Да разве люди такое делают? – Женька погладил автомат. – Я бы врезал, да так…

– Ступай к ребятам. – Офицер внимательно следил за кустами, теми, что росли у подножия холма. – Кажется, у нас гости. – Щелкнул флажок предохранителя.

– Не нужно. – Анастасия положила ладонь на ствол автомата. – Я пойду, а вы оставайтесь.

– Может…

– Нет, я все улажу. Мы принесли дары, мешок турликов. Кайцычтят законы, они не нападут. Мы гости. – Анастасия натянуто улыбнулась и неторопливо пошла вниз.

– Командир, – тихо позвал сержант. – Не нравится мне это. – Дмитрий смотрел в противоположную сторону. – Похоже, их здесь целая тьма. Окружают.

– Рассредоточьтесь – и без нервов. Открывать огонь только по моей команде. Передай всем и каждому: только по моей команде! – прошипел взводный, с прищуром рассматривая полуголых аборигенов. Десять высоких, хорошо сложенных воинов с луками в руках вышли на открытый участок. Черные длинные, до плеч, волосы, немного раскосые глаза. На первый взгляд все как у людей. Но это только на первый. Кожа дикарей повторяла рисунок травы. Той самой травы, что была под ногами.

– Спокойно, Петя, спокойно, – прошептал взводный. Двое кайцевдвинулись к столбу. – Иди к ребятам медленно, не торопись.

– А может…

– Иди к ребятам, – повторил офицер и отдал автомат. – Уходи.

– Понял. Если что…

– Уходи.

Аборигены взошли на пригорок, остановились. Кайцыизучали человека, а он рассматривал причудливые узоры на крепких, мускулистых телах.

«Татуировки, – размышлял взводный. – Нет, не похоже. Тогда что это? Может…» Из-за кустов появилась Анастасия.

–  Шур иб кайши. Кайши-кайши! – выкрикнула девушка.

–  Ухма пашкат. – Один из воинов кивнул, забросил на плечо мешок.

«Слава богу! – подумал Максим, провожая взглядом кайца. Но второй не торопился, стоял возле столба и таращился на офицера. – Проваливай! Давай-давай, топай к своим! – мысленно поторапливал взводный. – Чего уставился, урод, догоняй приятеля!» Но урод по-прежнему стоял, хмурил узкие, черные брови.

–  Кухтун иб ута? – спросила Анастасия и широко улыбнулась.

–  Иб ута шахрат, – вымолвил дикарь, тыча пальцем в штык на поясе взводного.

– Хочет меняться, – продолжая улыбаться, перевела Настя. – Впервые вижу и слышу, чтобы кайцыпредлагали обмен айкуну.

– Кому?

–  Айкун– это белокожий, то есть вы.

– Я не напрашиваюсь в родственники. Что будем делать?

– Не знаю. Я же сказала, в моей практике такое впервые.

– А что будет, если я откажусь?

– Лучше не нужно. Это младший кайсал, второй сын вождя.

– Отдать?

– Отдай… те. – Анастасия кивнула.

– Меняться – это я ему, он мне? – как-то неожиданно спросил офицер. – Правильно?

– Вообще-то, да. – Девушка захлопала глазами. – Но…

– Тогда спроси. – Максим вынул из ножен штык и повертел в руках. Младший кайсалсделал шаг навстречу, но взводный поднял руку, и тот остановился. – Погоди, не так быстро. Я тебе это, а ты мне что?

–  Шахрат? – воин указал пальцем на штык.

–  Шахрат, – ответил Максим. – Я шахрат,а ты… ты шахрат?

–  Актун их тарпата. – Кайецшироко улыбнулся и показал пятерню. – Ук парт чимт. – Воин загнул один палец. – Ук шахрат штар. – Еще два пальца сжались в кулак.

– Он… он предлагает. – Анастасия заглянула взводному в глаза. – Кайсалотдает свои чимт– штаны. Двух невольников и…

–  Чимт утур, – повторил дикарь и принялся снимать штаны.

– Да ладно, не нужно. – Взводный протянул штык. – Бери за так, я пошутил.

–  Аш ук Шкарис. – Воин взял штык и отдал штаны. – Ук Шкарис.

– Его зовут Шкарис, – перевела Настя и тут же ответила: – Ук Максим. Ук кайсал Максим.

–  Кайсал? – переспросил Шкарис и быстро затараторил. Из всего, что говорилось, офицер расслышал только кайсали шахрат. Эти слова упоминались неоднократно, но все остальное Максим слышал впервые. Правда, проскакивало еще одно слово – «кикта», – оно прозвучало раз пять или шесть. И, похоже, сильно не понравилось Анастасии. Девушка хмурила брови и не спешила переводить.

– Шкарис приглашает к себе, – после недолгих переговоров объявила Настя. – Отказываться нельзя. – Абориген с голым задом ушел к своим, а Настя и Максим остались возле столба.

– И что будем делать? – Офицер сунул под мышку кожаные штаны. – Пойдем?

– У нас нет выбора. Устроили здесь шахрат. Вот и получите, – с легкой обидой и укором ответила девушка. – Кто вас просил? Кто за язык тянул?

– За язык? – взводный округлил глаза. – А почему не остановила? Шахрат-шахрат.Кто из нас советник? Вот и советуй. Этот дикарь по-нашему не в зуб ногой. Можно было как-то… ну, подмигнуть. Отвести в сторону, объяснить.

– С кайцамитакие номера не проходят. – Анастасия громко вздохнула.

– Это почему же?

– Проверяла, знаю. Пойдемте, господин старший лейтенант. Оружие оставим здесь. Автоматы, винтовки, ножи, гранаты. Все складываем в общую кучу.

– С какой радости?

– Мы гости. Вещи заберут, за сохранность не беспокойтесь. И вот еще что… – Анастасия как-то зло улыбнулась. – Наденьте кайскиештанишки. На землях аборигенов – это самый надежный пропуск . Ук кайсал Максим.Мастер шахрат.

– Что? Я шахрат… – Взводный насупил брови. – Тоже мне принцесса.

– Грубиян, – ответила девушка и побежала к солдатам.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю