Текст книги "Мировая революция. Книга первая. Новый президент (СИ)"

Автор книги: Илья Баксаляр

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 9 страниц)

Миллионы телезрителей увидели, как во время произнесения последних слов на глазах президента выступили еле заметные слезы. Выступление закончилось, началась программа «Время», люди сидели напротив телевизоров, не понимая, что же все-таки произошло. Впервые в истории страны глава государства обратился к людям за поддержкой и разрешением провести реформы.

Президент приехал в Государственную Думу и, не затягивая время, внес предложение о проведении всенародного референдума. Стоя на трибуне, он попросил поставить данное предложение на голосование. Депутаты лениво потянулись к своим пультам, но Тихомиров остановил их:

– Я прошу вас, уважаемые народные избранники, проголосовать открыто, поднятием руки.

Камеры ведущих телекомпаний страны и мира были направлены на членов Государственной Думы. Он продолжил:

– Кто поддерживает проведение всенародного референдума о реформирования системы образования в Российской Федерации?

Депутаты привыкли к наличию многочисленных камер в зале и вниманию к их персонам. Но такого огромного скопления журналистов народные избранники не могли припомнить за все время пребывания в Думе. Медленно они стали поднимать руки. По залу ходили члены счетной комиссии, считали голоса и записывали в блокноты. Президент с трибуны смотрел в зал. Десять, двадцать, сто, двести, триста, четыреста. Наконец председатель счетной комиссии громко произнес: «Четыреста сорок семь. Трое депутатов отсутствуют по болезни». Тихомиров мысленно выдохнул, он больше всего боялся, что депутаты могут сорвать его начинание, но вслух громко произнес:

– Принято единогласно! Референдум назначается на двадцать третье ноября.

Глава 21

Администрация президента полным ходом готовилась к референдуму, собиралось множество информационных материалов из Тульской области. Показатели эксперимента в этом регионе России были потрясающими. Большинство учителей с энтузиазмом встретили реформу. Они проводили в школе по пять-шесть часов, им не нужно было сидеть до глубокой ночи с огромным количеством отчетов. Искусственный интеллект помогал им проверять работы и домашние задания учащихся. Разработанная специалистами программа обучения была доступной и понятной детям, не нужно было гнать темы, лишь бы не отстать от графика, ученики хорошо усваивали уроки, а внедрение педагогической системы Антона Ивановича произвело революцию в умах учителей, они начали понимать свое главное предназначение в этой жизни. Они увидели, насколько бережно стала к ним относиться власть, интеллектуальная система оценки качества работы беспристрастно начисляла учителям баллы за обучение не отдельных детей, а всех учащихся в классе. Вознаграждения педагогов выросли в разы, но некоторых пришлось все же уволить. Интеллектуальная система дала им низкую оценку и требовала отстранить таких не самых успешных педагогов от преподавания. Уроки стали интересными, они превращались в большие площадки для полемики, дети старались выразить свое мнение при оценке тех или иных событий, предлагали свои варианты решений.

Интеллектуальная система подсказывала педагогам, как лучше поступать в том или ином случае. Родители особо отметили позитивные изменения в детской психике, как добрее и искреннее стали их сынишки и дочки. Учителям поняли, как это важно – ценить Личность ребенка, уважительно к нему относиться. Теперь из задерганных, нервных людей, влачащих весьма небогатое существование, они стали уважаемыми гражданами, которых по достоинству оценивало государство. Они могли позволить себе честно трудиться, радоваться общению с детьми и не думать о материальной стороне жизни. Теперь все было в их руках. Чем выше был уровень знаний у их учеников, чем качественнее психологическое здоровье детей, тем благополучнее становилась жизнь педагогов. Интеллектуальная система была беспристрастна, она оценивала исключительно результат и по нему же начисляла заработную плату.

Но у новой реформы образования было много и противников. Министр образования был категорически против нововведений в этой области. Он чувствовал, что долго не задержится на своем месте, а должность у него очень масштабная. Огромные деньги текли через его министерство, гигантский аппарат работал под его руководством, десятки тысяч инспекторов, руководителей отделов, управлений, комитетов трудились, ежедневно производя неподдающееся учету количество всякой отчетности, аналитики, программ, всевозможных конкурсов, которые зачастую носили чисто формальный характер.

Министру становилось страшно. Президент его, конечно, предупредил, что в Тульской области будет проводиться эксперимент по реформированию системы образования. Николаев знал, что все эти реформы все равно не пройдут, все погрязнет в русском авось и формальной отчетности. «Куда без мощного государственного аппарата?» – думал министр. Он знал силу административных ресурсов. Но контроль за реформами в Тульской области поручили Администрации президента и лично Дегтяревой, а эту старушку, как Николаев называл Ксению Петровну, он дико боялся.

Информация, которую министр образования получал из Тулы, повергала его в шоковое состояние. Там полностью избавлялись от огромного аппарата управления образования и весь контроль за обучением взяла на себя интеллектуальная система. В Тульской области отказались от множества семинаров по повышению квалификации, которые, если честно сказать, были организованы только для выкачивания денег из бюджета или личных средств педагогов. Ушли всевозможные проверки, система сама давала объективные данные о работе каждого учителя, начисление средств осуществляла машина, обмануть которую было невозможно. Сокращались управленческие кадры, закрывались управления и большинство отделов. Прошедшим тестирование предлагалось пойти работать в школу, остальным просто давалась возможность попробовать себя в других сферах.

Зарплаты педагогов росли, в школах на вакансию учителя был огромный конкурс, а система сама отбирала наиболее талантливых преподавателей. В школах появилось много учителей-мужчин. Но влияние мощной административной машины исчезло, она не могла воздействовать на учителей и лоббировать нужные аппарату решения. Большие деньги оставались в бюджете области, теперь они шли на заработную плату истинных тружеников – учителей и модернизацию школ.

Министр образования страшно боялся референдума, он понимал, что все его могущество очень скоро испарится, а с ним исчезнут и его огромные возможности, связанные с финансированием системы образования страны. Николаев тайно собрал своих ближайших помощников.

К референдуму готовились все. По телевидению с утра до вечера транслировались ток-шоу, участники которых высказывали абсолютно противоположные мнения. Неожиданно для всех инициатива президента стала подвергаться нападкам со стороны маститых академиков от педагогики, крупные чиновники от образования выражали сомнения в эффективности новой реформы. К противникам реформы примкнули некоторые журналисты и даже известные общественные деятели, которые вдруг стали проявлять мужество, выступая против инициатив главы государства.

Большой шум поднялся и в прессе. Выходило множество статей, которые в пух и прах разносили предлагаемые реформы. Людям изо всех сил старались внушить главное: в нашем образовании все хорошо, и не надо ломать то, что создавалось годами и трудом нескольких поколений великих педагогов. Во многих школах выступали директора, которые призывали родителей сказать нет реформе: «Нам нужна стабильность! Еще одна реформа окончательно добьет наше образование!»

Развернулась страшная атака на инициативы Президента России. Телевидение, газеты, радио выливали тонны грязи на чистые помыслы главы государства. В телевизионных новостных сюжетах показывались демонстрации противников реформы, которые кричали: «Отдайте нам наши деньги! Нет реформе!»

Дегтярева зашла в кабинет президента.

– Сергей Иванович, как вы разворошили этот улей своих недоброжелателей. Вертикаль не хочет перемен.

– Ну что же, Ксения Петровна, это говорит о том, что мы с вами все делаем правильно! Но сможем ли мы победить на референдуме?

Глава Администрации подумала.

– Я считаю, народ у нас неглупый, давайте доверимся людям. Главное – не допустить фальсификации при подсчете голосов. Нужно мобилизовать всех наших сторонников для контроля на референдуме и подсчета голосов.

Глава 22

До референдума оставалось два дня. В поддержку президента по телевидению выступил Антон Иванович, он говорил тихим голосом, его открытое и очень доброе лицо с честными глазами внушало людям доверие. Старый учитель говорил о главном – о будущем страны, самыми простыми словами опытный педагог доносил до телезрителей правду:

– Самое дорогое для человека – это признание его заслуг. Многие ли из нас могут похвастаться тем, что страна по достоинству оценивает наш труд? – лицо старика помрачнело. – Нет конечно! Мы маленькие винтики в этом огромном механизме под названием «государство». К нам иногда обращаются чисто формально, и мы знаем, что за нас уже все решили, мы маленькие винтики, которые не нужны большим людям. Они и так все знают за нас.

Довольны ли мы своим положением сегодня? Думаю, что нет! Впервые в жизни к нам обратился президент только с одним вопросом: нужно ли нам будущее страны? Как мы ответим – да или нет? Президент честно сказал: у государства есть деньги – куда их потратить? Можно проесть, а можно отдать во благо будущего. Если мы скажем «нет!» – значит, поддержим чиновников, если скажем «да!» – поддержим самих себя. Потому что, если мы проиграем, больше нас не будет спрашивать никто и никогда! Вновь все решения останутся за чиновниками!

Я проработал в школе больше пятидесяти лет и мечтаю только об одном – чтобы школа раскрывала талант детей! Делала их свободными и талантливыми. Я хочу только одного – увидеть много улыбок на счастливых лицах наших людей. У нас с вами впервые в жизни появился шанс стать людьми, давайте не упустим его и поддержим нашего президента! – глаза старого педагога светились, доброе лицо расцвело в широкой теплой улыбке.

Глава 23

Наступило двадцать третье ноября. Президент сидел в своем кабинете, рядом были его ближайшие сподвижники. По телевизору транслировали, как проходит референдум. Огромный шум, поднятый вокруг него, привлек внимание большинства жителей страны. Длинные очереди образовались на избирательных участках, шли женщины, мужчины, молодежь и старики. Всем было важно высказать свое мнение. К ним, к каждому, персонально обратился их президент с просьбой поверить ему и поддержать. Люди видели, какая агрессивная атака направлена на главу государства, слышали, сколько нелестных слов обрушилось на нововведение в системе образования. Все газеты, радио, телевидение вдруг забыли, кто президент страны, и накинулись с критикой на его инициативу. Но люди были не такими глупыми, как их оценивали чиновники и вся вертикаль власти. Президент говорил открыто и честно – не только о недостатках, но и о том, как их начать исправлять. Поднятая против реформы образования шумиха доказала людям, что чиновники не хотят ничего менять в стране, их все устраивает. Народ же устал от этой чиновничьей стабильности, понимая, что будущего у простых людей уже не будет, если они не сделают свой выбор на референдуме.

Явка составила более семидесяти процентов. Шли целыми семьями, педагогическими коллективами, шли студенты, которые обычно предпочитали пить пиво где-нибудь в баре, шли рабочие, сотрудники фирм, полицейские и военные. В голове у каждого была только одна мысль: «Мой голос решает всё и я должен идти! Я не должен упустить свой шанс в этой жизни». Все понимали, что референдум – это первый шаг на пути большой, коренной перестройки страны, нашей страны. Они шли с гордо поднятой головой, с очень большим напряжением, осознавая, какая огромная ответственность лежит сегодня на каждом из них. На участках присутствовало очень много молодежи, учителя – члены избирательных комиссий игнорировали указания начальства, работали честно и не допускали всевозможных махинаций. Это был всенародный порыв, и никакие угрозы и посулы уже не могли повлиять на людей.

В девятнадцать часов закрылись избирательные участки. Со всего мира для освещения референдума приехали сотни корреспондентов, они осаждали Центральную избирательную комиссию, ездили по городам и вели репортажи практически из всех регионов России. Страна не спала, все ждали результатов референдума.

Тихомиров ходил по кабинету, было видно, что он сильно волнуется, он не мог есть, не хотел спать, хотя был на ногах вторые сутки. Все помощники волновались, лишь только Ксения Петровна спокойно читала книгу, иногда попивая чай с бутербродами. Она верила людям и была спокойна.

В три часа ночи Центральная избирательная комиссия объявила предварительные результаты. По итогам обработанных двадцати процентов бюллетеней за реформу образования проголосовало более восьмидесяти процентов избирателей. Это была победа! К девяти часам утра ЦИК объявила, что референдум состоялся: за реформу образования проголосовали восемьдесят шесть процентов. Такого оглушительного успеха в честной конкурентной борьбе еще не достигал никто ни в стране, ни в мире. Все новостные передачи в мире сообщили об успехе референдума в России и об оглушительной победе Тихомирова.

Ровно в десять часов утра Президент России выступил по телевидению, было видно, что он не спал всю ночь, но на его уставшем лице сияла добрая, открытая улыбка. Он был очень взволнован. Тихомиров поблагодарил людей за поддержку. Все телезрители увидели, какой созидательный огонь горит в глазах президента.

Глава 24

Президент шел по коридору Администрации, он зашел в кабинет ее главы.

– Ксения Петровна, нам надо найти нового человека на пост министра образования. У вас есть предложения?

– Конечно, Сергей Иванович! Я уже подыскала достойного человека.

– И где же вы так быстро нашли будущего министра?

– Понимаете, страна у нас большая, талантов очень много, просто никто замечать такие бриллианты не хочет, поэтому и наверх пролезают не самые лучшие люди. Я приметила прекрасного директора школы в одном из подмосковных городов. Она обладает потрясающей энергетикой. Главная ее сила – это природная доброта. Во время поисков человека на пост министра я не изучала людей, а смотрела на коллективы и обратила внимание, какой позитивный состав учителей был собран в этой школе. Самое обычное учебное заведение, помещение старое, поддержкой города особо не пользуется. Познакомилась с директором. Общение говорит обо всем. Я увидела ее впервые и почувствовала такой комфорт рядом с ней, что поняла – такой человек создаст хорошую команду.

Тихомиров немного растерялся.

– Она была просто директором школы? И теперь возглавит министерство?

– Да! – невозмутимо ответила Дегтярева. – Я ведь тоже просто ученый, да к тому же еще на пенсии, но вместе мы – команда. Не волнуйтесь, она будет надежным человеком в вашей команде, а помощников мы подберем хороших. Главное, чтобы в министерстве работали честные, порядочные и позитивные люди, а новый министр сможет создать такую команду.

Через неделю президенту представили Ирину Анатольевну Конаныкину. Это была женщина средних лет, с благородным красивым лицом и доброй улыбкой, когда она смущенно вошла в кабинет президента, Тихомиров сразу почувствовал, что помещение наполнилось непонятной ему аурой. В кабинете сразу установилась теплая, комфортная и уютная атмосфера. На душе у президента стало хорошо. Про себя он отметил, что Ирина Анатольевна умеет создавать вокруг себя доброжелательную обстановку, в которой куда-то уходят страхи, волнения, исчезают негативные эмоции и агрессия. Опыт управления мощным министерством, конечно, очень важен, но куда важнее собрать команду профессионалов, заряженную позитивом и доброжелательностью. Теперь президент понял, почему его главный советник предложила именно этого человека. Он знал, что преподаватели обычно жесткие люди, привыкшие подавлять своих воспитанников, а если учитель получил власть, то жесткость распространится и на педагогический коллектив. От руководителя зависит, какая вокруг него соберется команда и какой стиль работы он выберет.

Ирина Анатольевна понравилась президенту, они поговорили о школе, Тихомиров поинтересовался, какой она хотела бы видеть новую систему образования. Женщина немного подумала и ответила кратко:

– Человечную! Наша школа не дает возможности до конца раскрыть талант ребенка, вместо убеждения часто применяется система подавления и навязывания чужого мнения, мы не растим граждан, не развиваем их свободного мышления. Школа – это огромное поле, на котором посеяно много разных фантастически красивых цветов, их надо поливать, очищать от сорняков, иногда вносить удобрения в почву, если растения заболели – лечить. Но поле только тогда зацветет яркой палитрой всех цветов радуги, когда будет даваться живительная влага знаний на том уровне, на котором цветы готовы их воспринимать, не больше и не меньше. И самое главное – цветы всегда тянутся к солнцу и расцветают под его теплыми лучами. И таким солнцем в школе должен быть учитель.

«Как точно сказано, – отметил про себя Тихомиров. – Так и наша страна – это огромное поле, которое может покрыться сорняками, и тогда погибнут самые лучшие сорта растений, без солнца и тепла они не принесут своих плодов. А Ирина Анатольевна может создать хороший климат в образовательной сфере страны».

Глава 25

Тихомиров встретился с премьер-министром. Они долго обсуждали текущие вопросы, под конец встречи президент попросил заменить министра образования на новую кандидатуру, которую он лично представит на заседании Кабинета Министров. Руководитель правительства догадывался, что придет время для смены его команды. Он прекрасно понимал, что глава государства ведет правильную политику, когда-то он сам пытался что-то поменять в стране, но ему просто не дали, а сейчас начались реальные дела, и ему как премьер-министру не хотелось оставаться в стороне.

Конечно, он мечтал подняться на самую вершину власти, но только сейчас стал понимать, что быть формально во главе пирамиды и реально ее менять – это разные вещи. Премьер-министр, будучи человеком образованным и интеллигентным, с пониманием относился ко всем реформам, проводимым его непосредственным начальником. Был согласован указ об отстранении Николаева от должности министра образования Российской Федерации.

Через несколько дней президент приехал на заседание правительства в Белый дом. Он тепло со всеми поздоровался.

– Представляю вам нового министра образования Ирину Анатольевну Конаныкину. Прошу любить и жаловать.

Все громко зааплодировали. Тихомиров поздравил нового министра и пожелал правительству успехов в работе, долго не задерживаясь, отправился по своим делам.

Ирина Анатольевна скромно села в свое кресло за большим столом, достала блокнот и стала слушать выступление главы правительства. Но заседание как-то не заладилось, внимание всех присутствующих было сфокусировано на новом министре. Они рассматривали женщину со всех сторон. «Откуда президент только достал ее?», «Слишком простая и открытая», – думали они про себя и косо поглядывали на нее, настороженно и немного боязливо оценивали свою будущую коллегу.

Ирина Анатольевна была сильно смущена одним присутствием в таком зале и всеобщим вниманием к ее персоне. Она чувствовала направленные на нее взгляды. Министр образования ловила чей-нибудь взгляд и мягко улыбалась смотревшему на нее человеку. Тот сразу терялся, чувствуя магию ее улыбки. Она излучала тепло и искреннюю чистоту, от которых весь Кабинет Министров уже давно отвык.

Глава 26

Начались рабочие будни. В Министерстве образования Ирине Анатольевне представили трех заместителей, которые будут помогать ей в проведении реформы.

Перед Тихомировым стояло много задач, но главная проблема была в поднятии экономики. Много сил и средств было вложено в научные разработки, требовалось еще время и много денег, чтобы подготовить рывок, который бы изменил облик страны. Сейчас огромные деньги тратились на силовые структуры, для поддержания порядка и безопасности. Президент просчитывал, как можно сэкономить деньги и здесь.

Глава Администрации провела большую работу с учеными МИФИ и физиологами и генетиками МГУ, которые подготовили свои разработки. Сергей Иванович обсуждал возможность технологического реформирования Министерства внутренних дел с Ксенией Петровной. Они подолгу сидели за монитором большого компьютера, вникая в тонкости технических нововведений. Ученые предлагали революционную систему борьбы с преступностью. Каждый человек имеет генетический код, в котором есть свои криминогенные центры, они влияют на поведение человека. Эти центры до поры до времени находятся в спящем состоянии. Их можно сравнить с вулканами. Большая гора долгие годы спокойно стоит в окружении красивых лесов, полей, садов, небольших деревень и городов. Люди любуются прекрасной вершиной. Но в один момент все внутри горы начинает ходить ходуном, огромная энергия недовольства возникает в ней, она постепенно перерастает в агрессию, которая ищет выход. Набрав критическую массу, негативная энергия вырывается наружу, уничтожая все на своем пути, сжигая леса, сады, деревни и города, уничтожая людей. Вот примерно так же устроена и психика человека, на которую воздействуют криминогенные центры. При определенных условиях они начинают детонировать и взрывают психику человека, толкая его на преступления. В головном мозге на уровне нейронных связей эти центры подают мощный импульс к действию. В результате нейронные связи образуют свою паутину в виде сложного отпечатка, который надолго останется в подсознании человека и будет на многие годы вперед определять криминогенное поведение человека. Но стоит разрушить эти нейронные связи – и подсознание очистится. Человек освободится от негативных воспоминаний и с чистым сознанием будет смотреть на мир.

Вторая проблема – это избавление нейронных связей от воздействия криминогенных центров в системе ДНК на генном уровне. Их роль заключается в очень простом действии. Они не демонстрируют в течение долгого времени своего присутствия, но в определенный момент начинают испускать импульс, который запускает механизм нейронных связей, ориентированных на внутреннюю агрессию. Механизм можно легко сравнить с машиной. Центр в генетическом коде – это ключ зажигания, стоит вставить его в замок и повернуть – электрический заряд устремляется в мотор, и искра производит взрыв внутри мотора, который под влиянием огня и выхлопа газа приводит в движение поршневую систему мотора, отвечающую за движение машины. Очень важно блокировать этот замок зажигания. Есть только один способ сделать это – перерезать провода, которые проводят электрический импульс.

Президент внимательно слушал речь главного советника.

– Есть один вопрос. Как определить наличие криминогенного центра в генетическом коде человека?

– На сетчатке глаза есть небольшой участок, который точно показывает наличие у человека такого центра. По нему можно определить степень потенциальной опасности такого индивида для общества. Этот участок позволяет нам выявить потенциальных маньяков и убийц, склонность к воровству и обману, по рисунку сетчатки можно установить мошенников и много-много других людей с криминальными отклонениями.

Специалисты разработали специальные чипы, вживляемые в кору головного мозга, которые будут разрушать негативные нейронные связи. Другие чипы будут выделять в головной мозг специальные ферменты, которые не дадут криминогенным центрам генетического кода влиять на нейронные связи человека. Всего два чипа изменят человека до неузнаваемости. Посмотрите, сейчас огромное количество людей сидят в тюрьмах. Что они там делают? Они обучаются друг у друга, оттачивают криминальные знания, а значит, выйдя на свободу, станут более опытными и изощренными преступниками, не все, конечно, но многие. Сколько государство потратило денег, чтобы их поймать, доказать вину и осудить. Я уже не говорю о том, в какие суммы обходится их содержание в неволе. Сейчас нам нужно вживить в головной мозг всего два чипа, которые будут действовать всю жизнь, и мы освободим миллион человек от криминальной зависимости. Мы можем провести тотальное тестирование сетчатки глаза всех подростков и предпринять профилактические меры, связанные с вживлением чипов.

– Как проводить вживление чипов? – живо поинтересовался Тихомиров.

Ксения Петровна объяснила просто:

– Это что-то вроде прививки. С помощью небольшого пистолета делается слабый выстрел в затылочную часть головы. Операция проходит быстро и безболезненно, почти незаметно. Единственное, при тотальном применении необходимо преподнести ее как профилактическое мероприятие, скажем, от менингита или какой-либо другой болезни. И проводить эти вакцинации должны проверенные люди, в честности которых мы не должны сомневаться.

По моим расчетам, преступность сократится как минимум на девяносто процентов. Кстати, Сергей Иванович, мы применили данную методику в наркологии, употребление наркотиков упало на девяносто пять процентов. Если система вакцинации посредством чипов будет применяться повсеместно, мы добьемся того же результата, что и советская медицина в борьбе с корью.

Глава 27

Министр финансов улетел в Лондон для переговоров с западными банкирами, стране требовались дешевые кредиты, но из-за санкций денег России никто не давал. Президент России пока не уделял особого внимания внешней политике. И лидеры западных стран не знали, чего ожидать от Тихомирова. Он был для них большой загадкой, решить которую они безнадежно пытались уже четвертый год. В Лондоне министр финансов провел переговоры с руководством «Роял банк оф Скотлэнд», «Бардейз» и «Ллойд Бритиш Групп». Крупнейшие банки Великобритании готовы были выделить до тридцати миллиардов фунтов стерлингов под залог акций крупнейших нефтяных компаний России, но только с одним условием: сделка состоится на следующий день после снятия санкций. Однако Тихомиров почему-то не спешил идти на уступки Западу.

Министр финансов по дороге в свой отель заехал в район Челси, где в одном из особняков встретился с видными российскими олигархами. Он вошел в большую светлую залу, оформленную в викторианском стиле, там уже сидели негласные властители России. Их было всего десять человек, но они владели почти сорока процентами всех богатств страны. Холеные, уверенные в себе, в дорогих костюмах, на их руках небрежно поблескивали коллекционные швейцарские часы стоимостью в несколько миллионов долларов, они уже не знали, куда девать деньги, не знали, чего они хотят, но желание быть первыми по количеству нулей на долларовом счете не давало им покоя. Олигархи сами попросили встречу с министром финансов.

Увидев Андрея Николаевича, все встали, он поздоровался с каждым из присутствующих.

– Господа, для начала давайте уберем все телефоны, разговор у нас не для посторонних ушей.

Собравшиеся спокойно отдали свои золотые телефоны, отделанные бриллиантовой крошкой. На лицах этих живых божеств, считающих, что именно они кормят всех россиян, обеспечивая их работой и зарплатой, сегодня было несколько напуганное выражение. Олигархи всегда считали, что именно от них зависит благосостояние страны и любой российский президент должен опираться только на них.

Министр финансов сел за большой круглый стол и обвел всех взглядом. Напротив него сидел Лаврентий Ильинский, крупный трейдер, через которого за границу шла вся нефть, добываемая в России. Он покупал у отечественных производителей бочку черного золота по цене двадцать пять долларов, а продавал на Запад по сорок, имея с каждого барреля свои законные пятнадцать долларов. В день Россия продает за границу почти пять миллионов баррелей, итого Лаврентий Ильинский имел прибыль пятнадцать миллионов долларов ежедневно, то есть почти пять с половиной миллиардов долларов в год. Министр финансов прекрасно знал об этом, но он ежегодно получал от нефтяного трейдера двадцать миллионов долларов и поэтому поддерживал эту несправедливую схему зарабатывания денег. Президент нанес сильный удар по бизнесу Ильинского, и доходы последнего упали до одного миллиарда в год, сократились и дотации министра до десяти миллионов.

Рядом с Лаврентием сидел мужчина лет семидесяти, владелец крупнейшей в мире частной компании по добыче газа. В свое время лучшие месторождения газа отдали именно ему, теперь он был собственником самых масштабных запасов газа в мире. Он понимал, что все его богатства были добыты незаконно. Поведение Тихомирова внушало ему тревогу за свое будущее.

Далее за столом расположился Арон Рувинский, владелец крупнейших металлургических предприятий страны. Он зарабатывал огромные деньги на том, что якобы продавал зарубежным фирмам метал по низкой цене, государство возвращало ему сумму налога на добавленную стоимость, на самом деле это были его личные предприятия. Так он уходил от налогов и платил куда меньше средств в казну государства. На всем этом зарабатывал огромные деньги.

По соседству с Рувинским расположился горнорудный барон Сергей Шляпман, чьи предприятия еле сводили концы с концами в России, зато фантастически обогащали своего хозяина. Рядом с ним – сорокалетний мужчина, который делал огромные деньги на освоении госзаказа, у него было много строительных фирм, занимавшихся возведением мостов, бурением туннелей, строительством железных дорог и многим-многим другим. Его звали Александр Задонский. Остальные присутствующие являлись крупными акционерами самых больших предприятий страны. Все они понесли убытки из-за Тихомирова. Доходы упали, и маячила угроза потерять еще больше денег в будущем. Арон Рувинский начал встречу:

– Андрей Николаевич, мы в свое время поручились за вас, чтобы именно вас назначили министром финансов. Мы все исправно платим те суммы в бюджет, о которых совместно договорились. Казна получает деньги, Россия живет на наши средства, мы платим министрам бонусы, чтобы они защищали наши интересы, и нам важно понять: с кем вы, Андрей Николаевич? С нами? Или с Тихомировым?

Министр финансов растерялся.

– Конечно, с вами, господа, но президент есть президент, я не могу пойти против его воли. Если бы не урезали свои доходы два года назад на четыре триллиона рублей, где бы мы были сейчас? Это все-таки президент, и шутить с ним очень опасно.

Тут слово взял Ильинский: