Текст книги "Библиотека фантастики и путешествий в пяти томах. Том 1"

Автор книги: Илья Варшавский

Соавторы: Генрих Альтов,Ариадна Громова,Анатолий Мицкевич
сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 26 страниц)

11

Я шёл впереди колонны возбуждённых людей, тащивших за собой преступников. Бывшие вычислители прошли через глухой зал, где я впервые сдавал свои математические задачи, затем шумно протиснулись сквозь узенькие простенки подземного лабиринта и, наконец, вырвались наружу.

Когда мы вышли из маленькой двери в каменной стене «Приюта мудрецов», нас ослепило горячее летнее солнце. Вокруг двери, ведущей в апартаменты Крафтштудта, собралась огромная толпа жителей нашего городка. Они стояли перед дверью и что-то громко кричали. При нашем появлении водворилось минутное молчание. На нас уставились сотни удивлённых глаз. Затем я услышал, как кто-то громко воскликнул:

– Да ведь это же профессор Раух! Он жив! Он тоже попал в руки к этим негодяям!

Дейнис и его товарищи вытолкнули вперёд избитых главарей вычислительного центра Крафтштудта. Один за другим на ноги поднялись Крафтштудт, Больц, Пфафф и доктор. Они вытирали физиономии и трусливо посматривали то на нас, то на грозную толпу вокруг.

Вдруг вперёд вышла худенькая, тоненькая девушка. Я узнал в ней ту самую девушку, которая приносила мне на квартиру пакеты с решениями задач.

– Вот он, – сказала она, указав пальцем на Крафтштудта, – и он, – добавила она, кивнув на Пфаффа. – Это они все придумали…

В толпе раздался ропот. За девушкой к преступникам двинулась шеренга мужчин. Ещё секунда, и они бы растерзали бандитов на части. Тогда я поднял руку и сказал:

– Дорогие граждане! Мы цивилизованные люди, и нам не к лицу чинить расправу над этими зверями, наделёнными современной учёностью. Мы принесём человечеству больше пользы, если расскажем об их злодеяниях всему миру. Их нужно судить суровым судом, и вот свидетели обвинения.

Я указал на группу вычислителей из компании Крафтштудта.

– Они вам расскажут, как, пользуясь достижениями современной науки и техники, бывшие гитлеровские палачи издевались над человеком, как они, уничтожая людей, набивали себе карманы золотом.

– Мы это знаем, мы всё знаем, профессор Раух! – закричали вокруг.

– Нам все рассказала Эльза Блинтер, после того как она увидела в газете ваш портрет в чёрной рамке.

– Здесь, за этими стенами, преступники творили страшные злодеяния. Воспользовавшись достижениями науки, они решили низвести людей до уровня рабов и при помощи машин эксплуатировать их до полного уничтожения.

– Мы всё знаем! Нам все известно! – кричали вокруг. – Судить преступников!

Взволнованная толпа быстро возвращалась в город. Впереди шли я и мои товарищи по вычислительному центру. Рядом со мной шагала молоденькая девушка, Эльза Блинтер. Она крепко держалась за мою руку и шептала:

– После того как я принесла вам пакет последний раз и вы сказали «плюньте на инструкцию», я долго об этом думала. Вы знаете, когда после разговора с вами я вернулась к господину Крафтштудту, я как будто обрела какую-то силу. Они поставили меня между стенками и задавали вопросы о вас. А я нашла в себе силу говорить им неправду. Не знаю, почему это у меня вышло…

– Это выйдет у всякого человека, который ненавидит врагов и любит друзей.

– Это правда, – сказала Эльза. – Так со мной и было. А потом я расхрабрилась и сбежала от них. И я начала всем в городе рассказывать, чем занимается господин Крафтштудт. И вот сегодня, в воскресенье, все сюда и пришли.

Крафтштудт и его сообщники по вычислительному центру были переданы в руки властей. Бургомистр нашего города произнёс патетическую речь со множеством цитат из библии и евангелия. В конце речи он заявил, что «за столь утончённые преступления господина Крафтштудта и его коллег будет судить верховный федеральный суд». Главу вычислительного центра и его компаньонов увезли в автомобилях без окон. С тех пор о них никто ничего не знает. В газетах также не было сообщений о том, как их наказали. Более того: в наш городок проникли слухи о том, что Крафтштудт и его друзья поступили на государственную службу. Будто бы им поручили организовать крупный вычислительный центр для обслуживания военного министерства.

Меня всегда охватывает волнение, когда, разворачивая газету, я нахожу на последней странице одно и то же объявление: «Для работы в крупном вычислительном центре требуются знающие высшую математику мужчины в возрасте от двадцати пяти до сорока лет».

Вот почему я решил опубликовать свои заметки. Пусть весь мир узнает об этом и потребует наказания преступников.

Анатолий Днепров. Мир, в котором я исчез

Меня купили мертвым и вывезли к Удроппу из морга. В этом нет ничего удивительного, как нет ничего странного и в том, как я попал в морг. Просто перерезал себе вены в ванной комнате гостиницы «Новый свет». Если бы не долги за номер, меня не нашли бы так скоро, вернее, нашли бы слишком поздно.

Но долги были, и частично из-за них я сделал неудачную попытку отправиться в лучший мир. Мне очень хотелось встретиться там с моими недальновидными родителями и сказать им, что я думаю про них и вообще про всех тех, кто плодит детей для нашего цивилизованного государства.

Как мне сейчас известно, Удропп купил меня за 18 долларов 09 центов, причем 3 доллара 09 центов у него взяли за одеяло, в которое он меня упаковал.

Так что круглая мне цена 15 долларов.

Представляете, с какой скоростью Удропп прокатил меня от морга до своего коттеджа в Грин-Вэли! Если бы не эта скорость, плакали бы его денежки. Вместо меня ему досталось бы несвежее одеяло плюс расходы на мои похороны!

Меня оживили по всем правилам: влили три литра крови, впрыснули адреналин, куда-то накачали глюкозу с рыбьим жиром, обложили грелками и опутали электрическими проводами. Затем Удропп выключил электрический ток, и я начал дышать без посторонней помощи, а сердце забилось как ни в чем не бывало. Я открыл глаза и увидел Удроппа и рядом с ним девушку. – Как самочувствие? – спросил Удропп, тип в белом халате, с физиономией человека, занимающегося ради собственного удовольствия убоем крупного рогатого скота.

– Спасибо, сэр. Хорошо, сэр. Кто вы такой, сэр? – Я не сэр, а Удропп, Гарри Удропп, доктор медицины и социологии, почетный член Института радиоэлектроники, – прорычал Гарри. – Есть хотите?

Я кивнул головой.

– Принесите ему тарелку супа.

Девушка вспорхнула со стула и скрылась. Гарри Удропп бесцеремонно задрал кверху мою рубаху и при помощи шприца влил в меня какое-то химическое вещество.

– Теперь вы совсем живой, – сказал он.

– Да, сэр.

– Гарри Удропп.

– Да, сэр Гарри Удропп.

– Я надеюсь, у вас не очень развиты интеллектуальные способности? – Надеюсь, нет.

– Где вы учились?

– Почти нигде. Кончил что-то вроде университета. Но это так, между прочим.

Про себя я решил, что Гарри меньше всего нуждается в людях с высшим образованием.

– Гм. Чему вы там учились? Я решил, что в моих интересах ничему там не учиться.

– Играть в гольф, танцевать, ловить рыбу, ухаживать за девушками. – Это хорошо. Только не вздумайте ваши знания применять к Сюзанне.

– А кто это? – Девушка, которая пошла за вашим ужином. – Уже ночь?

– Нет, уже позавчерашний день. И вообще какого черта вы задаете вопросы!

Я решил, что бывшему мертвецу неприлично задавать много вопросов Гарри Удроппу, доктору и так далее, почетному члену Института радиоэлектроники.

Сюзанна сказала:

– Вы будете участвовать в испытании модели "Эльдорадо". Кстати, как ваше имя?

– Гарри.

– Плохо Босс не любит, когда, кроме него, есть еще какой-нибудь Гарри. Вы не ошиблись? После смерти это бывает.

– А что такое "Эльдорадо"? – спросил я.

– Это мир счастья и процветания, достатка и социального равновесия, мир без коммунистов и безработных.

– У вас это здорово получается! Как у дикторши из "Нейшнл видео". – В "Эльдорадо" вам отводится важная роль.

– Вот как. Какая же?

– Вы будете рабочим классом, – Кем, кем?

– Не кем, а чем. Пролетариатом.

Я подумал и спросил:

– Вы уверены, что я воскрес?

– Вполне.

– А какую роль в "Эльдорадо" отводят вам?

– Я буду обществом предпринимателей. Сюзанна вышла, и вошел Гарри Удропп.

– С сегодняшнего дня мы вас кормить не будем. Вам придется поголодать!

– Чудесно! Вы исследуете процесс умирания от голода? – спросил я. – Старо.

– И все же как я буду питаться?

– Вам нужно будет поступить на работу.

– Вы еще не выбросили одеяло, в котором меня можно увезти обратно?

– В моем высокоорганизованном обществе найти работу не будет проблемой.

– Мне придется долго ходить и искать. Я не выдержу. – Вам никуда не придется ходить.

– А как же?

– Вам нужно будет нажимать только кнопки. Когда вас примут на работу, появится зарплата, а появится зарплата, появится еда. – Ведите скорее меня к этой кнопке!

– У вас еще не подготовлен психологический фактор. Вы не сможете нажимать кнопку с должным энтузиазмом.

– Я буду ее нажимать с любым энтузиазмом!

– Для чистоты опыта нужно поголодать еще пару часиков. – Я буду жаловаться!

– Вы не будете жаловаться, потому что вас нет. – Как так?

– Вы же умерли.

"Эльдорадо" – это три огромные машины в разных углах обширного зала. Они соединены между собой проводами и кабелями. Одна машина отделена стеклянной перегородкой. Гарри Удропп сел за пульт в центре зала и сказал:

– Шизофреники, профессора и сенаторы пытаются усовершенствовать наше общество при помощи комиссий и подкомиссий, докладов добровольных комитетов и фондов, экономических конференций и министерства социальных проблем. Все это чепуха. Достаточно четырехсот двух триодов, тысячи пятисот семидесяти шести сопротивлений и двух тысяч четырехсот девяноста одной емкости, и вся задача решается. Вот схема организации нашего общества на сегодняшний день.

Гарри Удропп развернул передо мной и Сюзанной синьку с радиосхемой.

– Справа – блок "производства", слева – блок "потребления". Между ними положительная и отрицательная обратная связь. Заменяя радиолампы и прочие детали "общества", можно добиться того, что система не будет попадать ни в режим сверхрегенерации, ни в режим затухающих колебаний. Когда я этого добьюсь, проблема будет раз и навсегда решена!

Объясняя свой гениальный замысел, Гарри Удропп размахивал руками и вертел головой – такая у него, видно, была привычка. – Но я предусмотрел нечто большее, – продолжал он. – Я ввел в схему человеческий элемент, который нерационально и слишком дорого заменять эквивалентным электронным роботом с ограниченной памятью. Эту функцию будете выполнять вы. – Гарри показал пальцем на меня. – И вы, – сказал он, обращаясь к Сюзанне. Затем он заложил, наконец, руки за спину и четыре раза обошел вокруг пульта.

– Здесь, – он грохнул кулаком по крышке пульта, – мозг нашего "общества", его "правительство". Наверху неоновая лампа выполняет функции президента, то есть стабилизирует напряжение. Вот и все. Мы с умилением посмотрели на президента, который светился розовым огоньком.

– А теперь за работу! Вы марш в "производство", вы – в "потребление".

"Оригинальный случай увлечения электронным моделированием, подумал я. – В университете профессора нам говорили, что при помощи радиоэлектроники можно построить модели чего угодно: черепах, станков, межпланетных кораблей и даже модель человека. Гарри Удропп построил электронную модель нашего государства. И не только построил, но решил его усовершенствовать, предложить "гармоническую" структуру нашего общества. Интересно, что у него из этого получится?"

Я подошел к машине справа, Сюзанна скрылась за стеклянной перегородкой в блоке "потребления".

– Что я должен делать? – спросил я.

– То, что и в жизни. Работать.

– Это здорово! Я голоден, как гиена!

– Прежде всего в сфере производства нужно получить работу. – Как?

– Нажимай белую кнопку справа.

– А что будет делать она? – я кивнул в сторону Сюзанны. – То, что делают предприниматели.

Я застыл перед огромным металлическим шкафом. На передней стенке блестели шкалы приборов, в разных местах выступали разноцветные кнопки, рубильники и рычаги. Здесь с помощью электрической энергии создавались "модели" материальных ценностей, и эти ценности циркулировали по проводам между "сферой производства" и "сферой потребления".

Я нажал белую кнопку.

– Ваша специальность? – рявкнула машина. "Ого, совсем как в жизни! Машина даже интересуется моей специальностью!" – Художник…

– Не требуется.

Я в недоумении посмотрел на Удроппа.

– Мне тоже нажать белую кнопку? – спросила Сюзанна. – Конечно.

– И что будет?

– Получите "прибавочную стоимость", запасенную в схеме. У Сюзанны щелкнуло реле. Я опять нажал белую кнопку. – Ваша специальность?

– Зубной врач.

– Не требуется.

В это время Сюзанна нажала свою кнопку, и автомат выдал ей пакет. – Специальность? – тупо спросила меня машина.

– Механик.

– Зайдите через месяц.

Электронное "производство" работало отлично. Сколько раз до того, как я попал к Удроппу, я ходил в поисках работы и слышал такие же вопросы и такие же ответы.

– Так дело не пойдет, босс, – Обратился я к Удроппу. Отвернитесь, я надену новое платье! – крикнула Сюзанна. – Босс, я не могу ждать месяц!

– Попробуйте еще. Я уменьшил отрицательное смещение на сетку генераторной лампы "спроса на рабочую силу".

Сюзанна нажала кнопку, но автомат ей ничего не выдал. – В чем дело? – запротестовала она.

– Когда он, – Гарри кивнул на меня, – создаст "прибавочную стоимость", ваш автомат снова включится. Сейчас наступила фаза "накопления капитала".

Устраивайтесь поживее на работу!

Я нажал белую кнопку.

– Специальность?

– Грузчик.

– Берем!

Из машины прямо мне в живот вылез рычаг.

– Работайте! – крикнул Гарри из-за пульта.

– Как?

– Ворочайте рычагом вверх и вниз. Я нажал белую кнопку. – И сколько времени я должен это делать?

– До получения зарплаты.

– Как это?

– В ящик под вашим носом вывалятся жетоны. На них вы сможете есть, пить и развлекаться.

Я ворочал рычагом, пока рука не заныла. На секунду я остановился. – Что вы делаете? – заорал Гарри.

– Хочу отдохнуть. – Вас уволят!

Я схватился за рычаг и стал лихорадочно нагонять упущенное. Мысленно я представил себе электронный блок, который мог меня "уволить".

Наверное, двигая рычагом, я создавал электрические заряды, которые при помощи реле удерживали его в рабочем состоянии. Стоило мне прекратить работу, как срабатывал механизм, который убирал рычаг внутрь шкафа.

– Ага! Мой автомат заработал! – сказала Сюзанна. – Босс, когда же зарплата? Удропп возился с президентом. Не глядя на меня, он проворчал:

– Я слежу за приборами. Прибыль должна быть максимальной. – Когда я получу свои жетоны? – повторил я.

– Когда анодное напряжение, которое вы создаете на конденсаторе, отопрет тиратрон.

– Есть хочется…

– Плохо работаете. Каждый взмах всего полтора вольта. Быстрее качайте.

Сюзанна снова включила свой автомат. Ей досталось второе платье. Я не хочу больше платьев, – сказала она.

– А что?

– А то, что вы обещали. Нейлоновую шубу.

– Сейчас я прибавлю еще отрицательное смещение на сетку и сниму часть напряжения с его конденсатора на ваш автомат. Так я и знал! В схеме Удроппа роль капитала выполняет электроэнергия.

Она-то и перекачивается из моей "сферы производства" в "сферу потребления", в карманы "общества предпринимателей". Моделями карманов были конденсаторы и аккумуляторы.

– Ну, это слишком! Какого черта все только для нее! Автомат щелкнул. В ящике перед моим потным носом затарахтели жетоны.

– Берите свою "зарплату".

Я достал пять медных жетонов.

– Что я должен с ними делать?

– Идите в "сферу потребления" и пользуйтесь автоматом. Я забежал за перегородку.

– Пролетариат! – весело воскликнула Сюзанна. – Вам вон в тот автомат, рядом.

Я получил миску супа, холодную котлету и кружку пива. И то слава богу!

Мой первый рабочий день кончился. Сюзанна с ворохом тряпок пошла спать.

Что-то будет завтра!

Когда утром я прошел в "сферу производства", моего рычага не было. Сюзанна сидела в кресле рядом с "президентом" и пила пиво. – В чем дело? – удивился я.

– Вас уволили, – сказала она и кивнула на стенные часы. Они показывали пять минут девятого.

– За что меня уволили?

– За опоздание. Попытайтесь снова получить работу. – Откуда у вас пиво?

– Это за ваши жетоны. Они теперь мои. Никогда не видел подобной наглости!

– Специальность? – спросила машина.

– Грузчик, – не думая, ответил я.

– Плохая рекомендация, – сказала машина и умолкла. Машина, оказывается, обладает памятью! Она взяла на заметку факт моего увольнения за опоздание на работу. Опять все как в жизни. Может быть, в этих электронных моделях экономических и социальных структур и есть какой-то разумный смысл? И все же я не мог согласиться с тем, что такое чрезвычайно сложное явление, как жизнь многих миллионов живых людей в обществе, можно достаточно точно изобразить при помощи радиоламп, транзисторов, сопротивлений и реле…

Я стал думать, что мне делать. Мой взгляд упал на электронный мозг.

Если в нем сосредоточено все управление электронной моделью, почему бы не попытаться "усовершенствовать" ее по-своему? – Вы не ябеда? – спросил я Сюзанну.

– А что?

– Я хочу попытаться усовершенствовать "общество". – Пожалуйста.

Я подошел к пульту управления и наобум повернул первую попавшуюся ручку.

После еще и еще. Их здесь было около сотни. Машины дико взревели. До этого едва теплившийся "президент" стал пылать, как стеариновая свечка. В надежде, что мой рычаг все-таки вылезет, я вытащил "президента" из гнезда я спрятал в карман. В этот момент вошел Удропп.

– Ага, бунт! Это хорошо! Покушение на правительство! Чудесно! А где стабилизатор напряжения? Ликвидация верховной власти? Прекрасно! Верните "президента".

Я возвратил неоновую лампу.

– Мы предусмотрим и этот человеческий элемент. Я заэкранирую правительство сеткой и подведу к ней высокое напряжение. Две тысячи вольт хватит. "Президента" мы спрячем в колпак и подведем к нему пять тысяч вольт. Вот так. Таким образом, государство будет гарантировано от внутренних беспорядков.

Я стоял уничтоженный. Гарри Удропп подводил к электронному мозгу высокое напряжение.

– Дайте хоть какую-нибудь работу, – взмолился я. – А ну-ка попробуйте сейчас, пока я не установил все потенциометры в прежнее положение.

Я нажал кнопку спроса рабочей силы. Репродуктор ни с того ни с сего запел голосом Джонса Паркерса "Как счастливо ты умирала в объятьях моих голубых…". Из машины вылез не один, а сразу три рычага, и они сами, без посторонней помощи, стали качаться вверх и вниз. Жетоны посыпались в коробку, как из рога изобилия! – Босс, вот удача! Кажется, "Эльдорадо" получилось! – воскликнул я, выгребая медные кругляшки из коробки.

– Черта с два, – прохрипел Гарри. – В сфере потребления ничего нет.

Пусто.

Я помчался за перегородку к автомату и сунул жетон. Никакой реакции. Сунул второй. Молчание.

– Н-да. Производство просто сошло с ума. Электроника Гарри Удроппа, видно, работала только в строго определенном режиме. Модели производства и потребления балансировали на точке неустойчивого равновесия. Стоило машину вывести из этого режима, и она превращалась в нелепый клубок радиосхем, который делал что попало..

Гарри установил потенциометры как нужно, и все рычаги, кроме одного, упрятались в машину. Джонс Паркерс перешел на контральто, затем на колоратурное сопрано и умолк на ноте "ля" седьмой октавы. Я ухватился за оставшийся рычаг и стал его усердно качать, чтобы восстановить свою добрую репутацию. – Отдайте жетоны, – сказал Гарри.

– Зачем?

– Они достались вам даром. Так не полагается.

– А почему ей все достается даром? – указал я на Сюзанну, которая уснула в кресле.

– Не задавайте глупых вопросов и отдайте жетоны. Два жетона я все же припрятал!

Весь рабочий день Сюзанна проспала, а я к вечеру заработал еще семь медяшек.

Удропп обезопасил за это время "правительство" и несколько раз снимал напряжение с моего конденсатора. Вообще он возился со своей машиной очень усердно. Впоследствии Сюзанна мне сказала, что за проект "Эльдорадо" Гарри отхватил хороший куш. Теперь я был умнее и на еду истратил только два жетона. Это был почти голодный паек, но я понял, что нужно думать и о черном дне!

Утром следующего дня я застал Сюзанну с заплаканными глазами. Почему ревет общество предпринимателей? – съехидничал я. На работу я вышел рано. Позвякивавшие в кармане жетоны оказывали благотворное влияние на мое настроение.

– Это свинство! – сказала Сюзанна.

– Что?

– Он все у меня отобрал. И платье, и белье, и шубу. – Кто?

– Удропп.

– Почему?

– Чтобы все начать сначала. Он их снова упрятал в автомат. Я бросил рычаг и подошел к Сюзанне. Мне стало ее жалко. – Мне не очень нравится эта игра, – сказал я.

– Ничего, Гарри добьется, что будет гармония.

– Я не знаю, что это такое. Но только свинство отбирать то, что тебе дали.

Вошел Удропп.

– Что это за идиллия? Марш по местам! Я, кажется, слишком увеличил потенциал на тиратроне. Вы ничего не делаете, и вас не уволили.

– Одну секундочку, босс!

Я кинулся к рычагу, но поздно. Он исчез. Довольный Удропп захихикал.

– Черт с тобой, на сегодня у меня есть жетоны. Сюзанна насупилась и больше не пользовалась своим автоматом. Я нехотя нажимал белую кнопку, перебирая разные специальности. Никто не нужен. Неужели наше общество насытилось и врачами, и педагогами, и техниками, и поварами? Я еще раз нажал белую кнопку.

– Специальность?

– Журналист.

– Берем.

Я остолбенел. Из машины вылез стол с пишущей машинкой. Ну и Гарри! Даже до этого додумался!

– Пресса в нашем обществе доходное дело, – сказал Удропп. – Вы будете получать тем больше, чем с большей охотой Сюзанна будет читать ваши сочинения. Итак, начинайте.

Удропп вышел.

Я сел за машинку и задумался. Затем я начал:

"Экстренное сообщение! Небывалая сенсация! В результате радиоактивных мутаций появились новые виды животных! Говорящие ослы! Собаки-математики!

Обезьяны-гомеопаты! Поющие свиньи! Петухи, играющие в покер!" Чушь какая-то, – сказала Сюзанна, вытаскивая из своего автомата лист бумаги. – Если так будет продолжаться, я не буду читать, и вы умрете с голоду.

– Не нравится? – спросил я.

– Нет.

– Хорошо, я попробую другое.

"Небывалая сенсация! 18 миллиардеров и 42 миллионера отказались от своих миллиардов и миллионов в пользу рабочих…"

– Послушайте, Сэм, или как вас там! Я больше читать вашу белиберду не буду.

– Еще одна попытка.

– Не буду.

– Ну, пожалуйста, Сюзанна.

– Не хочу.

– Ну, Сузи!

– Не смейте меня так называть, слышите! Я напечатал: "Сузи, вы чудесная девушка. Я вас люблю". Она ничего не сказала.

"Я вас люблю. Вы это читаете?"

– Да, – тихо ответила она. – Продолжайте.

"Я вас полюбил с того момента, как воскрес. Все время, пока мы занимаемся этим идиотским проектом, я думаю, как нам удрать вдвоем. Вы и я. Хотите?"

– Да, – тихо ответила она, вытаскивая лист бумаги из автомата. "И вот что я придумал. Как-никак, а у меня есть специальность. Мы уйдем от Удроппа и попытаемся найти настоящую работу, а не эту электронную чепуху. Вдвоем нам будет легче. Честное слово, после того, как я вас увидел, я пришел к выводу, что резать вены глупо".

– Я тоже так думаю, – шептала Сузи. Вошел Удропп. Он посмотрел на свои приборы и щелкнул пальцами.

– Ага! Дело, кажется, идет! Напряжение стабилизировалось! Сдвигов фаз нет!

Мы близки к гармонии между производством и потреблением. Конечно, босс, – сказал я. – Должно же наше общество когда-нибудь зажить как следует.

– Продолжайте в том же духе, а я все это нанесу на схему, – сказал он, выходя из зала.

"Сегодня ночью давайте встретимся здесь. Мы выскочим в окно". Хорошо…

До конца дня я сочинил около десятка идиотских сообщений и заработал кучу медяков. Сюзанна исправно отрывала листы бумаги, демонстрируя электронному истукану свою заинтересованность в моей продукции. Гармония была полная, и Гарри Удропп лихорадочно снимал схему "Эльдорадо", чтобы продать ее за миллион долларов. Она этого стоила, потому что в ней был учтен человеческий элемент!

На весь заработок я набрал бутербродов и спрятал их в карманах. Ночью, пробираясь к окну, я и Сюзанна остановились у "общества предпринимателей".

– Ты вчера ни разу не пользовалась своим автоматом. – Если бы я пользовалась, ты бы заработал меньше. – Хочешь, мы заберем платья и шубу?

– А ну их к черту.

– Я могу Удроппу оставить записку, что это сделал я. Все равно меня нет.

– Не нужно. Так будет легче идти.

Мы вылезли в окно, перемахнули через ограду и оказались на широкой асфальтовой дороге, ведущей в большой город. Над ним неистово пылало оранжевое небо. На мгновение Сюзанна прижалась ко мне.

– Не бойся. Теперь мы вдвоем.

Я ее обнял, и мы зашагали вперед. Только один раз я остановился у электрического фонаря и, посмотрев в доверчивые глаза девушки, спросил:

– Сузи, а как ты попала к Удроппу? Она слабо улыбнулась, вытянула левую руку и, подняв рукав, показала мне запястье. На белой коже резко выступал продолговатый малиновый рубец.

– Так и ты?.. Она кивнула.

И вот мы идем, два человека, которых нет в этом страшном мире…