Текст книги "Гонка за горизонт (СИ)"

Автор книги: Илья Бриз

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 16 страниц)

– Настенька, мы тебя внимательно слушаем. Нас действительно очень интересует твое мнение, как сделать Дениса знаменитым, – немного поторопил мою сестренку подполковник.

Это он что, серьезно? Что может такого интересного сказать девчонка, которой еще одиннадцати лет не исполнилось? День рождения у нас с ней будет только на следующей неделе.

– Так, Денька у нас красивый, но знаменитым это его не сделает, – начала вслух размышлять Настена, – он должен сняться в кино и сыграть главную роль в самом лучшем фильме. Нет? – она посмотрела на наши очень сомневающиеся лица и продолжила: – Тогда… Тогда Денька должен стать космонавтом и полететь на Луну! – опять не увидев одобрения сестренка немного задумалась. – Ну, тогда Денька должен поставить рекорд! Такой рекорд, которого раньше никогда не было!

Калитка рядом с воротами на улицу открылась, и там показались Настенины подружки.

– Все, я побежала! – сестра сорвалась с места как наскипидаренная.

– Полдевятого чтобы была дома, – только и успел предупредить я.

Федорович с некоторым сожалением посмотрел на хлопнувшую за сестренкой калитку, переглянулся с дядей Витей и перенес взгляд на меня:

– Ну что, в каком виде спорта будешь рекордсменом?

– Вы что? Серьезно?

– А почему бы и нет? – он действительно не улыбался. – Я потому и хотел выслушать твою сестру. У девочки совершенно незашоренное мировоззрение именно благодаря малому возрасту. Что будет правильно в этом вопросе для нее, то наверняка окажется верным и для всей основной массы населения.

Виктор, судя по выражению лица, был полностью согласен с подполковником.

Я – чемпион? А что? Стрельба для меня проблемы не составит! О чем я тут же проинформировал своих друзей:

– Сто из ста по тарелочкам!

Годится? Не знаю, но они задумались.

– Не пойдет, – решил дядя Витя, – не очень распространенный спорт, да и не та это будет знаменитость.

– Действительно не совсем то, – согласился Федорович.

– Ну, в космонавты пробиться мне точно не светит, – парировал я, – а уж на Луну в ближайшее время полететь…

– Здесь ты прав, спорить не буду, – опять согласился подполковник, – а вообще идея твоей сестры довольно интересна, надо только подумать и правильно выбрать вид спорта.

– Ну, выше Брумеля мне точно не прыгнуть, – теперь уже я был не согласен.

– А пяток защитников обойдешь, и гол в ворота "Спартака" забить ведь сможешь? – спросил Виктор.

– Нет, это не вариант, – возразил Федорович, – игра не должна быть командной, только личной. А может шахматы?

– Тогда карты! – тут же не согласился я, – в шахматах мои возможности особого преимущества не дают. Там профи и так на десять ходов вперед рассчитывают.

В тот день, мы так ни к какому решению не пришли. А вот вечером следующего дня…

* * *

– Вадим Федорович, а можно я сгоняю? – мы не уследили, и только перед самым ужином выяснилось, что у нас закончился сахар. А до магазина тащиться пешком в поселок долго. До него километров шесть будет туда и обратно.

– Ну, давай, – с некоторым сомнением, что четко читалось на его лице, согласился подполковник и протянул мне ключи от своей "десятки".

У отца была "Авдотья", как он называл свою четырехлетнюю "Ауди-6" с довольно мощным шестицилиндровым V-образным двигателем. На ней я уже давно научился водить машину. Папа выучил. На "Авдотье" родители и разбились, увы.

Н-да, ВАЗ-2110 даже с шестнадцатиклапанным движком один и шесть после "Ауди" – не машина. И дело даже не в мощности и "приеме".[8]8
  Приемистость – технический параметр определяющий способность машины быстро набирать скорость.


[Закрыть] Нет, я, конечно, понимаю, что сравнивать слона и моську глупо, но чтобы такая разница?! Сколько ни дави на газ, а тащится как черепаха. Вот только этот парень на велосипеде… Надо же быть таким идиотом, чтобы, хрен с ним, не знать правила, но и совершенно не соображать собственной головой?! Когда он начал падать прямо на то место, где через пару секунд должен был оказаться мой бампер, режим включился сам. Я все-таки был уже прилично натренирован в его задействовании. Два сантиметра! Именно столько составило расстояние между левым передним колесом «десятки» и ногой дурака. Затормозил, остановился, вышел, посмотрел на опупело ощупывающего себя вполне целого идиота, сел обратно и поехал дальше. Смысла ругаться уже не было никакого. Заново нажал на тормоз и выключил передачу я через каких-то пятьдесят метров. Второй раз я остановился, чтобы тщательно проанализировать свои ощущения, которые получил при включении режима за рулем автомобиля. «Десятка» плохо управляется по сравнению с «Ауди»? Всего два ведущих колеса, а не все четыре, как на «Авдотье», из-за чего отвратительно «держит» дорогу? Нет! В первую очередь виновата «прокладка между рулем и сиденьем», как достаточно часто говаривал отец, уворачиваясь от очередного «чайника» на дороге. А вот мои ощущения при наличии ЗНАНИЯ за рулем – это что-то! Я ведь чувствовал, на сколько и куда надо довернуть руль, с каким точно дозированным усилием необходимо нажать на педаль тормоза, чтобы даже в этих дурацких условиях машина встала на два колеса и проскочила над ногой того горе-велосипедиста. А, главное, я, сам того сразу не заметив, получил огромное удовольствие от такой всеобъемлющей власти над этим куском железа под названием ВАЗ-2110! Потому и ругаться не стал, что отрицательных эмоций от этого инцидента практически не было. Я решительно двинулся вперед, включая режим. Проворот колес при старте с места? Лишнее! Только потеря долей секунд и больший износ резины. Повышать передачу надо не раньше, чем двигатель наберет пять с половиной тысяч оборотов. Тогда на более высокой ступени этой, увы, достаточно неудачной коробки, я попаду именно на те обороты, где это двигло еще кое-как тянет. На меньших оно слабовато, но на высоких – вполне даже ничего. Одиннадцать секунд до сотни на пусть и асфальтированной, но все-таки проселочной дороге не сделать на этом корыте? «Легко и непринужденно!», как выразился вчера хозяин колымаги, на которой я сейчас еду. Когда я через десять минут (в магазине была небольшая очередь) подкатил к своей даче и посигналил, лица у моих друзей, вышедших на улицу, были несколько удивленные.

– Лавка закрыта? Не купил? – спросил дядя Витя.

Я, молча, вытащил из машины полиэтиленовый пакет с тремя килограммовыми пачками сахарного песка и поставил его у калитки прямо на асфальт. Они не поняли. Я открыл обе правых дверцы и сел обратно за руль. Одно слово все-таки пришлось произнести, когда они, переглянувшись, устроились внутри:

– Пристегнитесь.

– А сам?

Я проигнорировал вопрос. Толку от этих ремней безопасности для меня, они же инерционные. То есть, без нагрузки не фиксируют на сиденье.

Те пять минут, что я катал дядю Витю и Федоровича, они молчали, крепко держась за все, за что только можно было схватиться. Когда я остановился у своей калитки, Виктор облегченно выдохнул и спросил:

– Что это было?

Подполковник достал из кармана пачку своих "Честерфилд", закурил сам, не протестуя против моего вытаскивания сигареты из его пачки, дал прикурить мне и только потом ответил:

– Спорт. Спорт для одиночки. Именно то, что нам требуется.

* * *

Вот здесь я могу отлично учиться при включенном режиме. Голова выбирает действия, а руки и ноги выполняют, сами запоминая все необходимое. Но еще лучше получается, когда я достаточно быстро включаю и выключаю свое ЗНАНИЕ. Как только чувствую, что что-то не то – включаю. Ситуация упростилась – выключаю.

У кого Федорович одолжил этот спортивный драндулет, я не знаю. Толку от него на наших дорогах… Здесь раллийная машина или багги нужны с большим ходом подвески, а не этот "PORSCHE 911 Turbo Coupe" с пятисотсильным движком. Гаишники, вероятно, охренели и не успели помахать своей полосатой палочкой для выколачивания денег, когда мы пролетели мимо их засады на двухстах двадцати. Больше мне эта дорога никак не позволяла. Но на посту нас уже ждали, выставив свои куцые автоматы. Я плавно притормозил метрах в десяти от них точно на том самом месте, куда мне указали. Старший лейтенант что-то орал в мегафон, но подполковник выставил в окно свои красные корочки и поманил гаишника. Тот осторожно подошел, не убирая пальца со спускового крючка своего "укорота", вгляделся и опустил ствол. Еще несколько минут ушло на переговоры. С поста куда-то позвонили, и мы поехали дальше.

В общем-то, остальное мне и так уже было понятно. Я – могу! Могу вести машину очень быстро и аккуратно. Без режима мне на большой скорости катастрофически не хватает опыта, но при включенном – никаких проблем! И, что интересно, получаю от управления автомобилем охренительное удовольствие. Значит, буду совмещать приятное с полезным. В выходные опять смотрел по ящику гонки "Формулы один". В субботу была квалификация, а в воскресенье – сама гонка. Выиграл Фернандо Алонсо, неоднократный чемпион мира. Он уже не первый год катает на болиде "Феррари". Темно-красный, кровавый цвет и вздыбленная кобыла в качестве эмблемы. Не знаю почему, но не лежит у меня душа к этой команде. Когда-то давно отец с удовольствием следил за этим видом спорта. Болел он всегда за "Макларен". Очень сокрушался, когда погиб Аэртон Сенна. Но в те времена я был совсем маленьким и ничего не помню. Но многое из того, что говорил папа, прилипавший к телевизору во время очередной трансляции гонки, осталось у меня в голове. В воскресенье я тоже болел за "Макларен". Но пилоты этой команды себя особо в этот раз, увы, не проявили. Молодой негр из Англии Льюис Хэмилтон пришел к финишу только третьим, а Дженсон Баттон вообще сошел с трассы на двадцать шестом круге. А ведь они оба уже были чемпионами мира в былые годы.

Как мне прорваться сразу в "Формулу один" минуя промежуточные этапы? Виталий Петров, кстати сказать, практически земляк, он ведь из Выборга, шел к этому девять лет. Начал в семнадцать с кубка "Лада" в две тысячи первом и добрался до "Королевских гонок"[9]9
  Прозвище «Формулы один».


[Закрыть] только в две тысячи десятом году. Не хочу столько ждать! Да и подполковник тогда сказал, что что-нибудь придумает.

– Это теоретически невозможно! – заявил вчера дядя Витя. – Сначала требуется победить в нескольких менее значимых соревнованиях, и только потом на тебя обратят внимание.

– Решаемо, – ответил ему Федорович, усмехнулся и добавил словами из старого мультика: – К ентому делу надо подойтить технически.

– Как ты себе это представляешь? – потребовал Виктор.

– Несколько небольших оперативных мероприятий на территории дружественной нам объединенной Европы. Конечно, для этого нам потребуются деньги и люди. Первое у нас в наличии, второе… Есть кое-кто на примете. И вообще, пора собирать команду.

– Какую команду? – не понял я.

– Команду своих преданных Родине и делу людей. Звучит высокопарно, но начинать надо именно с этого, – подполковник серьезно посмотрел сначала на меня, потом на дядю Витю. – Или вы забыли, для чего мы сами объединились? Будем работать в этом направлении или нет?

Мы, не переглядываясь с Виктором, одновременно заявили:

– Будем, – сказал он.

– Надо! – так же твердо произнес я.

– Ну, вот и хорошо, – похоже, нашим ответом Федорович был доволен, – а теперь…

Теперь мне, наконец-то, опять можно было сесть за руль, и мы все вместе, включая Настену, поехали в Питер. Подполковнику срочно потребовались наши фотографии для загранпаспортов.

* * *

Шпионские игры. Ну а как это еще назвать? Вадим Федорович использует меня, как живой детектор лжи. Полиграф по-западному. Сам подполковник сидит с проверяемым за соседним столиком, курит и, попивая когда кофе, а когда и коньячок, ведет неспешную беседу, постепенно подводя человека к мысли, что в нашей стране слишком многое прогнило, и пора ситуацию как-то менять. Мы с Виктором сидим за другим столом и делаем вид, что с подполковником не знакомы и знать его не знаем. Я пью только кофе и курю. Алкоголь мне нельзя из-за невозможности включения режима под ним. Впрочем, меня это нисколько не раздражает. Удалось даже избавиться от вечерней зависимости от водки не за две недели, как поначалу предполагалось, а всего за несколько дней. Хорошая пробежка с набитыми свинцом мешочками, как следует принайтованными к ремню, общим весом в сорок килограммов, несколько десятков подтягиваний, не снимая ремня с грузом, отжимания и довольно активная работа с воображаемым противником сделали свое дело. Я кое-как доходил до душа, споласкивался и на дрожащих ногах добирался до своей кровати. Вырубался я практически мгновенно, краем уха слыша, как из соседней комнаты тихо доносятся звуки не выключенного сестренкой телевизора. Втянулся я в эти вечерние тренировки довольно хорошо. Теперь если не загрузил себя перед сном, то отчетливо чувствую, что чего-то не хватает. Нинка и та приревновала:

– И к кому же ты так по вечерам торопишься?

Приходится отшучиваться:

– Ее зовут тренировка. У нас с ней любовь с первого взгляда.

Не знаю, что в результате Нинель подвигло, ревность к предполагаемой сопернице или просто, с ее точки зрения, время пришло, но мне стало чуть больше дозволяться. Могу ненадолго и ладонь положить ей на упругую грудь, с трепетом ощущая под пальцами остренький сосочек, и при прощальном поцелуе около парадного, где живет девушка, мои руки оказываются значительно ниже девичьей талии. Видимся мы теперь, увы, довольно редко. Нина серьезно готовится к экзаменам в Технологический институт. Закопалась в свои учебники. Хочет стать крутым специалистом в органической химии. И чего она в этих реактивах нашла? А какая у нее, все-таки, приятная на ощупь попочка…

– Денис, заснул что ли? – отрывает меня от волнительных мыслей дядя Витя, – прислушайся лучше. Федорович давно уже этого парня к нужным выводам подталкивает.

Я делаю глоток остывшего уже кофе, закуриваю и включаюсь. Мои глаза находят хромированную зажигалку с отлично отполированной поверхностью, рука чуть подправляет ее положение. Через это небольшое зеркало я вижу собеседника подполковника. Слишком маленькое поле зрения? Мне хватает. Еле заметная положительная реакция на одно слово, чуть подвинувшаяся в отрицании рука, как реакция на гневное высказывание Федоровича. Обычный, а как правило и хорошо подготовленный, человек, сам того не замечая, мелкими неосознанными движениями полностью выдает свое отношение как к тому, с кем разговаривает, так и к его словам. Даже самое сокровенное от меня не скрыть. Я не могу узнать почти никаких фактов из биографии проверяемого, но вот понять, наш ли это человек, можно ли ему верить и насколько он крепок в своих идеалах… В этот раз наш подполковник ошибся. Хотя, надо честно признать, нечасто такое бывает. Не будет этот парень с нами работать. Он только внешне выглядит надежным, а так… Трусоват немного, хотя и любит поговорить о необходимости менять политику нашего государства, о коррупции – этой жуткой эпидемии, поедающей мою страну. Я отрицательно покачиваю Виктору головой, как бы отвечая на какой-то его вопрос. Дядя Витя тут же дает Федоровичу незаметный для других посетителей кафе знак. Подполковник понимает и начинает сворачивать разговор со своим собеседником. Он всегда в таких ситуациях каким-то образом умудряется внушить не прошедшему проверку, что этот разговор – пустое, и не стоит заморачиваться всякой ерундой.

Мое же решение никогда не обсуждается и не опротестовывается. Если я сказал, что этот человек нам не подходит, несмотря на то, что сначала он прошел тщательный отбор по каналам подполковника и как бы ни был он привлекателен для нашей работы, то все – приговор окончательный и обжалованию не подлежит…

* * *

День рождения. В прошлые годы это всегда был для нас с Настеной очень веселый праздник. Родители и дед устраивали нам его в один день – шестого августа. Я всегда получал свои подарки на день раньше. Хотя седьмого тоже был для всех нас праздничный день. Я не стал отступать от семейной традиции. Пригласил Нинель и своих друзей на шестое.

Нинка приехала прямо утром. Предупрежденный звонком по сотовому, я встретил ее на перроне электрички. Ох, и нагруженная она была пакетами со всякой жратвой. Как будто я заранее не затарился всем необходимым. Но вот ее вид… Одета Нинель была по жаркой сегодня погоде. Белая, просвечивающая блузка с отложным воротничком с несколькими расстегнутыми пуговками так, что был виден верх груди и часть кружевного бюстгальтера, коротенькая юбочка, открывающая приличную часть бедер и оттопыренная сзади аппетитной круглой попочкой… Я забрал у нее большую часть пакетов и, не выпуская их из рук, обнял. Мы целовались на перроне, не обращая никакого внимания на других пассажиров электрички. Губы у нее были сладкие и немного липкие от помады. А ее узенький язычок быстро-быстро скользил по моим зубам.

Нинка отстранилась, с хитрой улыбочкой посмотрела на меня, облизнулась и сказала:

– Я тебя поздравляю с днем рождения.

– А можно еще раз? – обнаглел я, точно так же облизывая свои губы от ее помады.

– Успеется еще, – обрезала она, – надо сначала все донести и приготовить.

Но, все-таки, по дороге на нашу дачу мы пару раз останавливались и опять целовались, не выпуская эти проклятые пакеты из рук. Как же они меня достали! Так и хотелось их бросить и положить ладони на эту такую круглую попочку!

– Где здесь можно переодеться? – спросила Нинель, после того, как познакомилась, поздравила и подарила Настене смешного маленького плюшевого мишку. Тоже мне, нашла, что сестренке подарить. Из таких игрушек она уже давно выросла. Совершенно Нинка не понимает детскую психологию. Им же в этом возрасте очень хочется казаться взрослыми. Вот я… Я подарил своей Настеньке… нижнее белье. Не очень-то я в нем разбираюсь, тем более в женском, поэтому пришлось положиться на немолодую продавщицу из относительно дорогого магазина. Настена сегодня утром была жутко довольная! Тут же принялась все примерять, крутиться передо мной и зеркалом. Мы никогда друг друга особо не стеснялись. Родители так приучили. Всегда говорили, что в человеческом теле ничего постыдного нет, и своих близких стесняться не надо. Вот тогда-то, утром, я и заметил, что сестренка действительно подросла. Еще год-два и от кавалеров отбоя не будет. А мне Настя подарила книгу. "Меня нашли в воронке" Алексея Ивакина. Военная фантастика, альтернативная история. Такое я люблю. Обязательно прочитаю, как только будет время. Тем более что про этого писателя я уже что-то такое слышал. Мол, жуткий реалист и убивает всех своих героев.

Переодевшись в закрытый халатик, Нинель запрягла нас, обоих именинников, по самое не могу. Почисти картошку, принеси то, подай это. Салаты эти… Режь, шинкуй, добавляй того-этого и перемешивай. Хорошо хоть, что специи Нинка насыпала сама. Я наверняка бы пересолил. Приезд Федоровича с женой и дядей Витей на служебной "Волге" спас нас с сестренкой от этого цербера в халате. А Валентина… Они с Нинкой что, сговорились? Одета жена подполковника была почти так же, как и Нинель, но на ней все выглядело значительно острее. Как бы это выразиться? Сексуальнее! Наверное, если бы она была без одежды, в одном купальнике, это бы не выглядело так вызывающе. А ее грудь… Хорошо, что погода жарит и на мне рубашка с короткими рукавами и навыпуск. Шорты прикрыты почти полностью.

Вручение подарков состоялось тут же, прямо во дворе. Дядя Витя вытащил из сумки и положил на руки Настене маленький черный живой комочек. Радостного визгу было! Щенок тут же облизал сестренке нос.

– Вязка там была внеплановая, но родословная у него – ой-ей-ей! – важно провозгласил Виктор Рогов.

Двухмесячный эрдельтерьер немедленно пошел по нашим рукам. Знакомство сопровождалось обязательным облизыванием.

– Заводчики сказали, что имя у него должно начинаться на букву "Д", – сделал новое заявление дядя Витя.

Заводчики? А, так, оказывается, называют хозяев мамаши щенка. После недолгих споров нашему новому члену семьи, спущенному на землю и тут же смешно присевшему на задние лапы, чтобы устроить маленькую лужу, дали гордое имя Денди.

Затем было вручение, точнее провозглашение еще одного на двоих подарка. Через две недели мы с Настеной в сопровождении лично Федоровича отправляемся в Японию! Страна гор и цветущей сакуры, древних замков и современных технологий, восточных традиций и икебаны. Не знаю, как у меня, а у сестренки ее голубые глазки так и засветились счастьем и предстоящим нам удовольствием.

Немного позже, когда Валентина с девчонками занялись подготовкой праздничного стола, мужская часть компании, включая смешно переваливающегося на своих лапах и с невообразимой скоростью мотающимся из стороны в сторону коротким хвостиком Денди, устроилась на дворе в тенечке. Здесь мне уже с несколько меньшей торжественностью был вручен спичечный коробок с чем-то непонятным. Это оказалась основная часть хвоста нашего щенка. Их, оказывается, у эрдельтерьеров купируют сразу после рождения. Мы с Федоровичем закурили, и он объяснил мне, что в страну восходящего солнца мы едем не только полюбоваться на местные достопримечательности.

– В Японии права на вождение автомобиля можно получить с шестнадцати лет. А если немного подсуетиться, то и международные. Ты как, желаешь?

– Странный вопрос, – с воодушевлением отреагировал я, – конечно!

– Вот я, почему-то, так и подумал, – улыбнулся подполковник, – но есть некоторые сложности. Права несовершеннолетний может получить только в присутствии и с участием опекуна.

– Тетку тащить туда? – на моем лице они оба прочитали явное уныние.

– Не требуется, – улыбнулся Федорович, – разреши представить тебе вашего с сестрой нового опекуна. Гражданин Баландин собственной персоной, – и он ткнул пальцем в свою собственную широкую грудь.

Подполковник заразительно рассмеялся, глядя на мою отвисшую от удивления челюсть, загасил сигарету, а потом вдруг стал абсолютно серьезным.

– А Настеньку… – он запнулся, – Настеньку, если ты не возражаешь, ну и, конечно, она сама не будет против, мы с Валентиной хотели бы удочерить.

Я еще не успел ничего сказать, до меня просто не дошло еще, как Федорович тут же продолжил:

– Тебе, когда у нас все получится, придется достаточно часто уезжать. С кем она будет оставаться? Одна? Это, сам понимаешь – не дело. Фамилия останется вашей, необходимо только будет поменять прописку и все.

Он замолчал, но смотрел мне в глаза с ожиданием и надеждой. А я… Нет, слишком это неожиданно! Ну, нельзя же вот так сразу! Так ему и попытался сказать:

– Знаешь, Федорович, – я начал объясняться и заметил, что обращаюсь к нему на "ты". Но он не протестовал. Наоборот, успокаивающе махнул рукой. – Знаешь, очень неожиданное предложение, – теперь уже запнулся я. Запнулся, задумался и привычно, как всегда, когда возникала какая-то сложная для меня ситуация, включил режим ЗНАНИЯ.

Лучше бы я этого не делал! Потому, что ответ требовался моему новому опекуну немедленно! Сию секунду! Причем, только положительный. Потому, что если я сейчас ему откажу, то он вообще потеряет веру в жизнь! После той трагедии, что у него когда-то случилась, после нескольких лет, когда ему казалось что жить уже незачем, он, неожиданно сам для себя, полюбил мою Настену, как свою собственную дочь. Когда только успел?! А сейчас… Сейчас все зависит от моего решения. Он отлично понимает, что если я соглашусь, то сам помогу склонить сестренку дать положительный ответ. Нет, я все правильно сделал, что включил режим. Я теперь на все сто, нет, на миллион знаю, что Федорович нас с Настеной никогда не подведет, и всегда будет нам другом! Я, молча, кивнул и протянул ему руку для пожатия. Вадим не пожал ее. Он просто обнял меня…

* * *

Нет, но этот щенок – форменный проглот! Его, оказывается, в этом возрасте нужно кормить минимум пять раз в день. И кормить весьма разнообразно. Каждая кормежка должна, желательно, состоять из чего-то одного: творога, каши, сырого мяса – он у нас хищник еще тот – овощей или фруктов. А на бананы наш Дендик сам не свой! Тот огрызок, что у него называется хвостом, мелькает из стороны в сторону с невообразимой скоростью. Ест он с жадностью, и разбрасывая все вокруг своей миски. Потом ходит вокруг и собирает кусочки, которые чуть раньше не посчитал самыми вкусными. В то же время приходится признать за ним вполне определенную порядочность. Свои дела он делает исключительно на улице, в доме – ни-ни. Настена играет со щенком практически без перерывов. Замучивает бедное животное так, что оно засыпает, не добравшись до своей подстилки. Когда мы сами садимся за стол, Дендик крутится рядом и попрошайничает. Сестренка обязательно угостит его чем-нибудь. Приходится одергивать:

– Настя, ну нельзя ему копченой колбасы!

– Но, почему?

– В ней специи. Нюх ему отобьешь. И свинину ему нельзя. Даже в таком виде.

– А что тогда можно?

– Со стола – вообще ничего! Не положено!

– Но он же хочет! Сам посмотри, какой взгляд жалобный.

Это еще вопрос, у кого взгляд жалобней. Настене так хочется что-нибудь дать щенку, что аж подпрыгивает на стуле. Нет, вид у Дендика скорее хитрый. Просто он у нас попрошайка. Дядя Витя не просто так предупреждал, что щенок может съесть значительно больше, чем ему требуется. Вон, когда наш день рождения отмечали, налопался так, выпрашивая что-нибудь вкусненькое у всех по очереди, что бока раздулись, как у колобка. Не животик, а именно бока. Глазки стали такие масляные-масляные от удовольствия. Несмотря на то, что отяжелел от слопанного, он упрямо забирался к кому-нибудь на колени и пытался стащить что-то со стола. У Валентины, которая тогда изрядно перебрала, прямо из тарелки куриную ногу свистнул. Забрался в угол и пытался злобно рычать, чтобы не отобрали, пока он эту ногу обгладывал. Правда, рычание Дендика больше напоминало повизгивание. Меня поцарапал, когда я кость у него из пасти выдирал. Куриные косточки, оказывается, собакам нельзя. Они острые и могут внутри что-нибудь пропороть. Поцарапал, потому что кусать мою руку пытался. А зубки у него еще маленькие, но острые как иголки! А Валентина тогда… Федорович ей наверняка сразу сказал, что я согласен на удочерение ими Настены. Вот она на радостях и набралась. Лезла обниматься и целоваться ко всем и, в первую очередь, к нам с сестренкой. Не знаю, как Настя, но я малость прибалдел, когда Валентина прижималась ко мне своими грудями. От нее такой жар идет, что, кажется, сейчас сгоришь. А ее губы… Хорошо Нинка, занятая щенком, ничего не заметила. Удивила немного реакция Федоровича, когда я с его женой целовался, точнее полное отсутствие таковой. А когда Валентина под вечер поймала меня одного, вышедшего во двор покурить… Этот поцелуй был явно не материнский! Я, хоть тоже выпил, но попытался все-таки отстраниться, когда у меня на шортах самопроизвольно стал холм образовываться, но она не дала. Сама прижала меня к себе и не отпускала. Хорошо, что как раз в это время служебная "Волга" за ними приехала и посигналила…

* * *

– Почитай-почитай, тебе полезно будет, – ответил Федорович на вопрос, зачем мне эти биржевые сводки, – понимаешь, чтобы раскрутить тебя на пилота «Формулы один» нам тех денег, которые мы на той акции взяли, явно маловато будет. Повторять операции по изъятию финансов у незаконных вооруженных формирований, – во, какими словами чешет! Прямо, как на отчетном докладе перед начальством, – опасно и глупо. Шум по стране такой пошел, что опять о «Белой стреле»[10]10
  «Белая стрела» – мифическая (хотя, черт ее знает), специально организованная и подготовленная, сверхсекретная, законспирированная правительственная спецслужба, сотрудники которой имеют право на физическую ликвидацию особо опасных криминальных авторитетов, которых не представляется возможным привлечь к уголовной ответственности законными методами.


[Закрыть] заговорили.

Наверное, у меня совершенно не тот круг общения, потому что я слышал разговоры только о пожаре и бандитской разборке на замороженной стройке. Хотя подполковнику виднее. У него же агентура должна работать.

– И вообще, – продолжил тем временим Федорович, – есть у меня на примете несколько вроде бы честных людей, которые в бизнесе крутятся. Начали хорошо, а вверх подняться не могут. Душат их как наше государство налогами, так и конкуренты. Вот пройдут они мое проверочное сито и от тебя допуск получат… Поможем им подняться и свою небольшую долю получим.

– Вадим, крышевать будешь? – начиная со своего дня рождения, я стал называть его на "ты".

– Пока мы не изменили существующего положения вещей, это можно называть и так, – достаточно жестко сказал Федорович, – "С волками жить – по волчьи выть" не я придумал.

Он достал сигареты, закурил и только потом продолжил:

– Не только и даже не столько крышевать, как помогать и оберегать. В первую очередь задействуем твои аналитические способности. Наверняка же найдешь какие-нибудь нюансы, которые позволят резко поднять как обороты, так и прибыль. Так что, Денис, – вот тут подполковник непритворно вздохнул, – вернемся из Японии – пахать тебе и пахать. А пока набирайся знаний. Как я понял из твоих объяснений, эта твоя интуиция начинает нормально работать только после достижения какого-то определенного минимума полученной информации.

Вот тут он прав на все сто. Я это давно уже заметил и действительно однажды говорил Федоровичу. Иногда сам не понимаю, что мне важно для того чтобы сделать абсолютно верные выводы, а что нет. Знания во мне имеют какой-то, кумулятивный эффект. Пока определенный уровень в какой-либо конкретной области не достигнут, я могу, правда с определенной и довольно немаленькой вероятностью, предполагать, что произойдет. Но если этот порог-уровень преодолен, то я уже точно знаю, что и как будет. Конечно, только при включенном режиме. Хотя, надо признать, что и в обычных условиях я начинаю, чем дальше, тем все больше, делать правильные выводы из, казалось бы, недостаточных предпосылок. Взять, к примеру, то же вождение машины. Я сажусь в новый для меня автомобиль, на котором раньше никогда не ездил, и каким-то шестым чувством, даже не задействовав еще ЗНАНИЕ, уже представляю, что можно от этой колымаги ожидать, а что нельзя. Несколько высоковата, а колеса того же размера, что и у всех машин этого класса. Значит, повороты мне на ней придется проходить на чуть меньшей скорости, так как из-за высокого центра тяжести сцепление с дорожным покрытием колес, которые будут внутри поворота, будет явно недостаточное. Но вот все остальное в этой ласточке меня более-менее устраивает. Я, еще не начав движение, уже люблю ее. Она будет подчиняться мне, и мы вместе с ней впишемся в этот крутой поворот быстрее, чем она когда-либо делала это с кем-нибудь другим. Немного недостаточный крутящий момент на низах? – чувствую я, сделав первую перегазовку. Ерунда! Мы чуть позже будем переключаться, и все будет отлично. Слишком перестарались конструкторы с гидроусилителем руля? – это определяется сразу после входа в первый поворот. Ничего, мне достаточно и этого слабого усилия на баранке, чтобы правильно почувствовать руль. Чуть-чуть неправильный баланс тормозов? – при нажатии на среднюю педаль при прилично выкрученной баранке багажник заносит на десяток сантиметров дальше, чем должно было быть на этих девяноста километрах в час. Обязательно учтем это на следующем повороте. Но проходить его будем уже на пару десятков километров быстрее. Скорость растет, и я сливаюсь со своей ласточкой в одно целое. Мы летим по спортивной трассе и нам с ней больше никто не нужен. Плевать, что на первый взгляд она была обычной колымагой, каких тысячи. Сейчас мы вместе и поэтому мы становимся самыми быстрыми. Вот еще бы немного побольше прижимной силы от переднего антикрыла, и тогда можно было бы проходить повороты еще на доли секунды меньше. Но… На меня накатывает дурное ощущение, что с моей ласточкой что-то не так. Режим! Этот чуть скрипящий звук, который мои уши различают на фоне низкого рева двигателя. Черт бы все побрал! До меня на этой машине уже довольно прилично накатали другие спортсмены и они, увы, не учитывали, что на этой модели при включении пятой передачи надо чуть резче бросать сцепление. Синхронизаторы в коробке явно сыпятся. Мы все равно закончим тренировочный круг, не задействуя пятую передачу. Пусть немного медленнее, чем могли бы, но быстрее, чем кто-либо другой на этой машине, даже будь она полностью исправна.