Текст книги "Сен. Возврат (версия без мата)"

Глава 7. Кровавая неделя.

{Графство Корнел, поместье де Мориан, апартаменты Джулы, вечер того же дня}

Джула привычно активировала амулет связи и практически мгновенно получила ответ от Раберы. После ухода Сена девушки сильно сдружились: Джуле в принципе не с кем было общаться в поместье, а для эльфы, прожившей всю свою жизнь среди соплеменников – человеческая жизнь казалась загадочной и притягательной.

В последние пару месяцев, девушки условились на строго определенное время общения – сразу перед сном. И иногда эти беседы затягивались до самого утра.

Сегодняшний разговор грозил подругам очередной бессонной ночью. Так как касался отношений между Первым и Джулой.

– Неужели он с тех пор ни разу не намекнул на что‑то большее? – недоверчиво, с легким негодованием в голосе, произнесла эльфа.

– Именно! – естественно, речь шла о том моменте, когда юноша назвал Джулу прекрасной в гневе. Эльфа имела подкорректированное представление о произошедших событиях, поэтому ее негодование имело под собой железобетонную женскую логику.

– Каков наглец! Обнадежил, а теперь молчит!

Не сказать, что Первый не испытывал влечения к Джуле. Но она приходилась сестрой господину, а с точки зрения молодого человека это  являлось непреодолимой преградой. Даже его комплимент уже сам по себе являлся нарушением вассального протокола. Ему доверили охранять прекрасную леди, а он вместо этого с ней заигрывает!

Но девушки, конечно, не догадывались о моральных терзаниях обсуждаемого объекта и продолжали перемывать косточки ученику Боя.

– Как мне кажется, он с тех пор меня избегает, – жаловалась Джула.

– Вот сволочь! – эмоционально поддержала подругу эльфа.

– Ага, – грустно согласилась Джула, – я, когда к нему сегодня слегка прижалась, так он сразу отпрыгнул! Ну… почти сразу…

– Ах, он! – начала подыгрывать Рабера подруге, но быстро сменила тон. – Джула! Мы с тобой, о чем говорили? Приличным девушкам не подобает самим приставать к мужчинам! Пусть сам приползет! Зачем ты так?

– Да я не для этого, – постаралась оправдаться Джула, – я вытащила письмо от Сена, которое сегодня пришло…

– Вытащила что? – леденящим, как могут только северные эльфийки, шепотом спросила Рабера.

– Ой, – испуганно произнесла Джула, поняв, что сболтнула лишнего.

– Джула…

– Понимаешь… мы не хотели тебя беспокоить…

– Рассказывай, – приказала эльфийка.

– Что?

– Всё, и не смей ничего от меня утаивать!

Джула разревелась и выложила всё на духу: и где сейчас Сен, и как он плохо выглядит, и то, что он лишился магического дара, в общем, всё.

– А еще… он, наверно, стал демоном.

– Джула!!! – вскричала эльфа, – мы ведь с тобой подруги! А ты… такое…

– Рабера, прости меня, – всхлипывала Джула, – мы хотели как лучше. Прости меня…

– Как ты могла?!

– Прости… новости очень плохие…

– Я сама убью его, пусть только попадется мне в руки! – со слезами в голосе пробормотала Рабера, рисуя в мозгу картинку умирающего искалеченного любимого.

– За что? – шмыгнула носом Джула.

– За то, что позволил такое с собой сотворить! За то, что он забыл обо мне! За то, что мне ничего не сообщил! За то, что умирает один, без меня! – закричала девушка, глотая слезы. Но тотчас злость сменилась жалостью, а жалость паникой. Эльфа с силой сжала кулаки, загоняя ногти в ладони. Нет, она не поддастся панике, не время!

Рабера вскочила с кровати и заметалась по комнате, прикусив губу, чтобы не разрыдаться от страха за Сена. Нет, только не сейчас! Сейчас нужна светлая голова, а истерики можно будет закатить и попозже. Первым делом она свяжется с Первым и вытрясет из него всю правду! А если понадобится то и отправится к нему лично! И пусть только попробует юлить, когда она будет смотреть в его лживые глаза!  Затем, нужно организовать поездку к Сену. Вдвоем они, что‑нибудь придумают! А если нет, то она будет рядом с ним. Рядом до конца, каким бы он ни был! Но чтобы ехать, нужно знать, куда, а это опять возвращает ее к Первому. Стоп! А Торрен? Не может быть, чтобы он ничего не знал о своем брате. Она прислушалась, по коридору кто‑то торопливо шел. Легок на помине!

Дверь в комнату Раберы резко распахнулась, и внутрь влетел обеспокоенный Торрен, а за ним неспешно продефилировала сонная Ратира в ночном халате, она окинула взглядом просторную спальню сестры и, не заметив опасности, зевая, поинтересовалась:

– Ты чего разоралась? Спать мешаешь, – но увидев мокрые от слез щеки сестры, бросилась к ней, – Рабера? Милая, что случилось?

– Я пойду, тут вроде всё в порядке. Не стану вам мешать, – пробормотал Торрен. Вампира, вдруг,  охватило дурное предчувствие, что дело принимает неприятный для него оборот, поэтому он попытался незаметно удалиться.

– Оказывается, Сен прислал письмо Первому, – эмоционально воскликнула Рабера, – и они об этом умолчали! А он почти мертв!

– Что? – изумилась Ратира, гладя сестру по голове, – вот это новость. Как они могли так с нами поступить?

Она задумчиво посмотрела на застывшего у двери Торена. " Хм. А ведь Торрен сегодня общался с Первым и потом сказал мне, что новостей нет. Не могли же от него утаить такую новость. А значит…»

Обе сестры мрачно уставились на вампира. Короткая пауза, а затем мир вздрогнул.

– Торрен! – буквально прорычала Ратира,  – ах, ты мерзкий лжец! Мы еще не вступили в брак, а ты уже скрываешь от меня правду! Что еще ты утаил от меня? Любовниц? Или может, ты уже женат?!

– Дорогая, я не понимаю о чем ты… – залепетал вампир, хватаясь  за спасительную ручку двери. – Мы можем обсудить это наедине.

– Сейчас ты у меня всё поймешь… всё поймешь… – в недобром голосе эльфы появились первые отзвуки северной бури, и она инстинктивно схватила серебряную вазу для цветов.

– Прекрати, сестра, – Рабера, положила узкую ладонь на плечо Ратиры, а другой рукой забрала вазу из её рук. – Нам сейчас потребуется помощь твоего возлюбленного. И он её окажет. Причем добровольно.

Рабера уже взяла себя в руки и её отточенный разум начал выстраивать дальнейшие планы. Как полагается княжне дома северных эльфов, она умела отделять разум от эмоций.

Ваза покрылась толстой изморозью, эльфа перевела на неё недоуменный взгляд и разжала ладонь. Произведение искусства, на которое потратили многие часы лучшие ювелиры их дома, ударилось об пол и разлетелось множеством серебряных кусочков. Вампир заворожено наблюдал за произошедшим, но вздрогнул ото льда в голосе Раберы:

– Торрен, я не услышала твой ответ…

– Да, да, – быстро ответил вампир, напуганный переменой в эльфе, – я окажу любую помощь.

{Сен, где‑то в пустыни Сурим}

Путешествие вначале как‑то не задалось. Помимо двух паладинов, мне в попутчики навязали трех старших послушников. Против них я не имел ничего против – надо же кому‑то проводить ритуалы экзорцизма надо мной. А это оказалось единственным действенным способом отгонять моё безумие, которое в последнее время почему‑то зачастило. Да и присутствие будущих священников Триединого приглушало зов Елизароли. Паладины тоже не подкачали – парни суровые и неразговорчивые, идеальные попутчики для моего текущего состояния. В общем, компания для дороги подобралась годная.

А вот уровень оснащения экспедиции тянул на первенство конкурса самоубийц. Естественно, в монастыре не оказалось ни подходящей одежды, ни специальных ездовых животных, да там вообще ничего не имелось для путешествий по пустыни! Из длинных отрезов белого льна нам удалось пошить балахоны наподобие бедуинский, а идти пришлось пешком. По счастливому совпадению, в пяти дневных пеших переходах находился оазис, в котором обитало мирное, насколько, конечно, можно быть мирным в этом аду, племя. Вот там то мы и планировали закупиться всем необходимым, заодно попробовать нанять проводника.

Реальность разбила наш нездоровый оптимизм в дребезги, но утраченные иллюзии – это тоже ценное приобретение. Во–первых, в пустыне оказалось жарко, через пару часов пути, я даже на мгновение задумался, что и у Елизароли жилось неплохо. Во–вторых, вода исчезала на глазах, все, даже закаленные паладины, оказались не готовы к местному климату. Поэтому то один, то другой прикладывался к флаге. В–третьих, магический амулет – уловитель воды сломался к концу второго дня. У нас имелся в наличии запасной, но что делать, если и он накроется…

В общем, Суримская пустыня нас встретила неласково, будто мачеха падчерицу. И впереди забрезжила ненулевая вероятность узнать, почему эти пески называют пустыней Смерти на личном опыте.

Но вначале третьего дня, удача улыбнулась нам, даже не просто улыбнулась, а прямо‑таки прыгнула в постель, как похотливая девка.

Из‑за барханов появился десяток всадников и, улюлюкая, ринулся к нам. Паладины пробормотали короткую молитву, что‑то вроде «Триединый над нами! Прости грешников! Прими их души!», выдернули мечи из ножен и гостеприимно встретили незнакомцев.

Хорошо хоть их радушие сохранило одного из всадников в живых. Конечно, он вначале отказывался с нами общаться, но стоило показать ему мой прекрасный лик, покрытый тонкой чешуей цвета крови, как с криком «Шайтан!» он резко изменил мнение и начал бодро отвечать на наши вопросы.

Ребята оказались обычной шайкой, промышлявшей грабежами и не брезгующими наниматься силовым сопровождением в рабские караваны. Да и понижать социальный статус незнакомым малочисленным группам они не стеснялись. Вот только сегодня им не повезло – откуда им было знать, что к ним занесло такого «красивого» меня, при поддержке элитных бойцов церкви Триединого.

Зато теперь с повестки дня у нас исчезла куча проблем: десять животин под названием ящблюд, что‑то вроде огромной волосатой шестилапой ящерицы, куча припасов, включая амулеты воды, адаптированные под местные климатические условия. И не стоит забывать о проводнике, который просто жаждал отвести нас к Дарииму. Особенно, когда бросал взгляд на моё лицо или на цепь ненависти, которая периодически подползала к нам.

А вот что делать со своим фамильяром я не знал, в последнее время стал ловить себя на мысли, что очень уж часто змея смотрит в мою сторону, причем как‑то пристально, с нездоровым гастрономическим интересом. Пока она меня слушалась, но уже не столь охотно, как прежде. А на что способна моя ручная тварь – я прекрасно знал.

«Ты можешь с этим что‑нибудь сделать?»

Без магии и с едва живым телом? Конечно, нет.

«Тогда не думай! А то еще морщины появятся!»

Ты моё лицо видел? Какие к Адизесу морщины? У меня сейчас не кожа, а подобие многослойной композитной брони тяжелого штурмовика космодесанта!

«Да ладно тебя! Доберемся до цивилизации – сделаем тебе и пилинг, и подтяжку! Ботексом подколем! Лучше прежнего станешь!»

Тебе бы все шутить! Ты разобрался, почему мыслеинтерфейс сбоит?

«Ага».

И?

«Тут надо подумать…»

Не нервируй меня!

{Сен, несколько часов спустя}

«Всё не так уж плохо…»

Ты так думаешь? Серьезно?

«Все не так уж плохо! Ты, по крайней мере, жив».

Я пока еще жив! Ключевое слово: пока! Давай‑ка я напомню тебе текущую ситуацию.

Во–первых, весь мой багаж, прихваченный из Российской Империи, накрылся! Мыслеинтерфейс почти не работает, так как генетическая подпись моего тела неузнаваема. Следовательно, от меня отрезаны все несортированные архивы! А именно в них, вероятно, хранится информация о моем текущем состоянии!

Во–вторых, пространственный карман не доступен! А в нем столько всего вкусного!

В–третьих, я уже не человек! У меня чешуя даже на яйцах!

В–четвертых, совсем скоро, через месяца два–три я растворюсь в своем безумии.

В–пятых, вокруг меня ошивается ручной питомец, подумывающий меня убить.

Но если опустить вышеперечисленные пункты, то да, действительно, все не так уж плохо.

«Что я могу сказать…»

О! Вспомнил! В–шестых, эта тварь подо мной жуткой воняет и трясется. На демонах и то приятнее ездить!

«Может просто лечь и умереть?»

Ты рехнулся? Я доберусь до Святой Земли, потом исцелюсь и начну работать над планом воздаяния одной твари!

Шиза не ответил, я решил полюбоваться прекрасными и интересными пейзажами вокруг: песок, песок, песок, песок и еще раз песок. Адизес меня раздери, как же скучно!

Не найдя развлечений в пустыне вокруг, я переключился на своих попутчиков. Паладина восседали на ящблюдах, и как мне кажется, медитировали, хотя может просто витали в собственном сознании в поисках возможной скверны. Никогда не понимал фанатиков, ну да ладно – главное чтобы выполняли свои функции.

Я перекинул взор на проводника, бывшего бандита, он, увидев мой интерес, весь как‑то съежился. Да что ты меня боишься, болезный? Я же совсем не страшный, а наоборот очень даже добрый, почти как детский врач. Кстати, насчет медицины… может поиграть в доктора? Например, в хирурга! Отрезать этому неудачнику ногу! Довести нас до города он сможет и с одной ногой…

Какая хорошая мысль, и главное своевременная: ведь мне как раз скучно! Только надо решить левую или правую? Левую или правую? Хотя… он же может нас довести до города и без ног! Можно отрезать сразу обе!

Но всё равно надо выбрать с какой начать! С левой или правой? Хотя если взять у паладина длинный меч, то можно отрубить обе ноги! Тяп и всё! Но тогда это уже игра не в доктора, а в палача… А я хочу играть в палача? Скорее да, чем нет. Или все‑таки нет? Или да?

«Сен!!!»

Чего? Я тут о важном думаю!

«Еле докричался. Позови послушников, пусть проведут ритуал экзорцизма!»

Со мной всё в порядке!

«Экзорцизм твой порядок не осквернит!»

А вдруг?

«Давай проверим!»

Не хочу!

«Зато перестанешь скучать!»

О! А вот это уже интересно!

– Парни, – я остановил ящблюда и прохрипел пересохшим ртом, обращаясь к послушникам, – протестируйте на мне свои молитвы.

Будущие борцы со злом дисциплинированно остановились рядом, спрыгнули со своих ездовых тварей, обошли вокруг меня и начали синхронно читать молитву.

Точно! Можно отрезать ногу не только бандиту, но и этим щенкам! Петь свои песенки они могут же и без ног?

Рука потянулась к ножу на поясе, но послушники уже закончили своё чтение.

– Изыди! – и мое сознание привычно померкло.

Когда я пришел в себя, то воспоминания меня ужаснули. Безумие стало подбираться все тоньше и аккуратней. Теперь его воздействие стало точечным и очень опосредованным.

«Парни молодцы! Успели!»

– Кто у вас старший? – я наконец‑то решил познакомиться с послушниками.

– Мы все равны перед Триединым! – ответил слегка полноватый паренек.

– Раз ты дернулся, то ты и станешь старшим, – прокомментировал я, – вы успели со своей молитвой очень вовремя. Значит, вы достойны награды.

– Служение Триединому – уже награда.

– Это не значит, что надо отказываться от других, – отрезал я, – приедем в город, я расплачусь. Хотя пока не знаю как, но я придумаю.

Послушники не стали спорить с безумцем, каковым они меня считали, а сели на своих ящблюдов. Я поднялся с песка, отряхнулся, забрался на свою «коняшку», ткнул её кулаком куда‑то в бок и наш маленький караван отправился в дальнейший путь.

Прошло шесть долгих дней, когда из‑за очередного бархана внезапно открылся вид на обветренную крепостную стену из песчаника. Наконец‑то благословленный Дариим, нормальная еда, унитаз и прочая цивилизация…

«Знаешь, а у меня какие‑то недобрые предчувствия…»

Город устоит?

«Не уверен, ох, как не уверен…»

{Сен, Дариим, гостиница «Искатель Пустыни», ночь того же дня}

Когда‑то на Земле  давно жил один ученый, которого звали или Мерки, или Мирли [3]3
  Мерфи. Примечание автора.


[Закрыть], как‑то так – не важно. Он сформулировал один любопытный шуточный закон: «Предоставленные сами себе события имеют тенденцию развиваться от плохого к худшему».

И он оказался прав!

Началось всё ожидаемо плохо: нас не хотели пускать. Если быть совсем точным, то меня. Почему‑то дежурному магу показалась подозрительной моя внешность. Гребанный расист. Но согласие на полное магическое сканирование, показавшее, что я не демон, а также душещипательная история о том, что это проклятье злобных орочьих шаманов, разлучивших меня с любимой, и о долгой дороге к великому целителю, растопило лед в суровом сердце и  нас пропустили внутрь. Хотя может на него так подействовал небольшой хлопковый мешочек с пятнадцатью золотыми, незаметно от обычных стражников перекочевавший в  карман? Кто знает, кто знает. Людская природа загадочна по своей сути.

Хорошо хоть цепь ненависти, я отправил по канализации, перед самыми вратами вспомнив, что одушевленные артефакты такой силы оборванцы типа меня иметь не должны. Потребовались бы документы на мага–демонолога, как минимум уровня магистра. А я ими похвастать не мог.

Попав наконец в город, я осерчал еще больше. Как‑то привык я к тихим провинциальным городкам типа Рекера, но Дариим оказался другим, совсем другим. Основными жителями этого славного поселения являлись: искатели приключений, охотники за головами, контрабандисты и наемники.

Искатели, как полагается, шатались по Суримской пустыне в поисках всякого разного полезного. Как ни странно в этих, всеми богами проклятых, песках вызревали ценные растения и стихийно образовывались природные артефакты. За все эти приятные мелочи маги со всего континента платили полновесным золотом.

Охотники за головами рыскали по территории Суримской пустыни, принадлежавшей княжеству Макарро, в поисках караванов, не оплативших проход. Судьба пойманных караванов оказывалась печальна: выжившие продавались на местном рабском рынке, а имущество охотники делили между собой. Естественно, не забыв занести в казну княжества дань в размере трети дохода. Оставшейся части карателям хватало на яркую и увлекательную жизнь, а некоторым даже на безбедную старость, но последнее редкость: профессия охотника не предрасполагала к долгой жизни. А караваны, пытающиеся проскочить через территорию княжества, все не кончались.

Контрабандисты тоже не бедствовали: наркотрафик во всех мирах дело чрезвычайно выгодное, да и провоз запрещенных артефактов не давал скромным экспертам по тайным нычкам голодать. Эти парни в свою очередь не пренебрегали обязанностью отстегивать  долю своей крыше – Гильдии Воров[4]4
  О теневых гильдиях смотри первую книгу про Сена.


[Закрыть], решающей  проблемы на самом верху.

Наемники, ну куда уж без них. Кахор мир довольно суетливый, раздираемый амбициями разных личностей, поэтому специалисты по решению проблем без лишних вопросов ценились практически во всех уголках материка.

Естественно, столь славное общество имело соответствующее окружение: проституток всех мастей, возрастов и степеней потертости; скупщиков краденного; легальных и нелегальных работорговцев; бандитов; мощную теневую диаспору из гильдий воров и убийц. Также в наличии имелось пять полноценных казино, несчетное множество притонов для удовлетворения любых низменных желаний, куча лавок, которые держали не слишком отягощенные моралью купцы. И, естественно, маги, которых из‑за совсем низкой нравственности, не любили в других местах. А здесь они прописались как родные.

Дариим мне не понравился с первого взгляда – город разврата и порока, удачи и легких денег, боли и страха, приправленный мощными афродизиаками в виде авантюризма и жажды наживы.

Но стоит отметить, что правящая династия в княжестве Макарро идиотизмом не страдала никогда, а представители этой славной фамилии славились своими способностями к арифметики. Когда‑то давно они подсчитали, какой процент казны обеспечивает Дариим, цифры получились колоссальные. А с учетом специфики проживающего на территории контингента, город напоминал кипящий котел, могущий взорваться в любой момент. Поэтому Дариим держался в ежовых рукавицах: отряд стражи насчитывал полтысячи клинков, двадцать профессиональных магов, пятнадцать опытных следователей и парочку очень хороших палачей–дроу. Этого отряда хватало, чтобы не допускать сильных волнений, а на маленькие шалости типа наемники поставили на нож контрабандистов или наоборот, обычно прикрывали глаза, и давали разобраться авторитетным людям самостоятельно – так из котла спускался пар. Я, конечно, воздал по заслугам мудрость местных политиков, но совершенно не оценил сложность поиска приличной гостиницы в этом вертепе.

Однако, все когда‑то заканчивается и через час поисков мы нашли приличное заведение под названием «Искатель Пустыни», в этой гостинице, по крайней мере, не были видны затертые следы от крови на стенах.

Правда, сволочь трактирщика смутил мой вид, поэтому он кликнул вышибал и тут мое терпение кончилось. Передо мной заполыхал огненный шар, но прежде чем я успел им воспользоваться – трактирщик живо извинился, что, дескать, не распознал уважаемых людей из‑за пыльной одежды и распорядился подготовить для нас номера.

Осознав, что ко мне вернулся кусочек прежней магической силы, я возликовал. Жаль, моя радость продлилась недолго, так как в уравновешенном состоянии я не смог сделать ничего магического.

Решив пока не забивать этим голову, я собрал  попутчиков в своем номере и заказал обильный стол. Едва мы приступили к трапезе, как снаружи раздался вой магических сирен. И даже с сожженной аурой я почувствовал, как над городом встает мощный магический купол.

– Интересно, что произошло? – спросил я вслух, сгрызая нежное мясо с кости.

– На всё воля Триединого, – синхронно ответили паладины.

– Верно, – я не стал спорить, решив разобраться в обстановке потом, так как в данный момент меня интересовало блюдо с отбивными.

Но… предоставленные сами себе события имеют тенденцию развиваться от плохого к худшему…

И вот теперь вместо того, чтобы взять шлифовальной бумаги разной зернистости, и хорошенько оттереть чешую от песка, да принять травяную ванну, я сидел перед худощавым уродом, по совместительству главой стражи Дариима.

– Чем обязан? – поинтересовался я, глядя на то, как эта сволочь пьет вино с моего стола.

– Не шути со мной, ублюдок, – с ходу начал глава стражи.

– Слушай, мразь. Ты это мне сейчас сказал? – поинтересовался я, чувствуя, как внутри меня закипает ярость.

«Сен!!! Сбавь обороты! Не время и не место!»

– Я тебе устрою кровавую баню! – проигнорировал я панические крики Шизы.

Лицо главы стражи налилось кровью, он начал подниматься из‑за стола, активируя магические амулеты. В ответ мои руки самопроизвольно заполыхали темным пламенем.

Вот кто‑то сейчас огребет по полной. Я устрою Содом здешней Гоморре! Все сдохнут без прощения!

«Сен!!!»

Дверь в номер распахнулась,  внутрь ворвались два мага из свиты главы стражников и паладины из моего сопровождения.

Внутри меня что‑то радостно завизжало – игра только что пополнилась новыми участниками. Новые игрушки, с которыми я сейчас поразвлекаюсь! От переполнившей меня радости я задорно рассмеялся…

Цепь ненависти, чувствуя мою жажду крови и  желание, как можно скорее показать новичкам пучину боли и ужаса, прильнула к  ноге. Один из магов резко остановился, будто ударился о невидимую стенку и слегка испугано спросил:

– Архимагистр?

Чего? Это он мне? Архимагистр?

«Он хотел сказать архитупой! Ты чего творишь? Тебе сейчас не надо привлекать внимания! Действительно не надо! А ты тут собрался бойню посреди города учинить!»

Безумие отступило так же быстро, как и пришло, я мгновенно просчитал ситуацию и отмахнулся от Шизы.

Отстань! Не до тебя! Он перепутал меня с архимагистром демонологии!

«Потому что у тебя цепь ненависти просто лучится силой! Еще бы он тебя не перепутал»"

А это значит…

«А это значит, надо всем успокоиться и сесть обратно за стол!»

Что ты такой трусливый стал?

" Это край! Ты реально не понимаешь почему? Потому что ты уже обезумел до окончательной потери реальности! Ты посмотри на себя!»

Потом посмотрю, а сейчас у меня запланирован показ мастер–класса по разводу местных аборигенов!

Припомнив воспоминания Бератрона о своих коллегах, я надел маску высокомерного раздражения и сварливо буркнул:

– Что надо?

Маги растерянно переглянулись, а глава стражи плюхнулся обратно на стул.

– Тебе кто‑нибудь разрешал садиться, червь? – прошипел я, входя в образ.

Тот резко вскочил и виновато произнес:

– Простите Ваше Магичество. Нас никто не поставил в  известность о вашем прибытии. Поэтому мы приняли вас за другого.

– Я тут проездом и инкогнито. Инкогнито это значит, что не надо трепать своим языком о моем присутствии. Я не хочу привлекать внимания.

«Ты его уже привлек!»

Заткнись.

«Надеюсь, ты понимаешь, что если твой блеф раскусят, то…»

То я их всех тут и зарою! Стоит только ослабить узду и в центре этого города порока вознесется высший демон! Триединый знает, как мне этого хочется! Все эти низменные желания, пропитавшие даже камни… они сводят меня с ума! Похоть и вожделение, блуд и разврат, сладострастие и безнравственность – сила Елизароли здесь велика…

– Конечно, Ваше Магичество, – согласился глава стражи.

– Как твое имя?

– Милграф Аурелио ри Костели.

– Милграф? – переспросил я.

– В нашем княжестве этот титул стоит выше графа. Даруется лично Высоким Князем за заслуги в ратном деле.

– Наплодили титулов, варвары, – пренебрежительно процедил я сквозь зубы, старательно поддерживая образ,  – раз уж ты отвлек меня от ужина, то развлеки меня рассказом.

Аурелио обладал хорошим самообладанием – у него дернулось только правое веко.

– Произошло массовое убийство в восточных рабских бараках. С применением демонической магии высшего порядка. При этом погиб уважаемый Юсуф Араки из Суримского Халифата.

– И поэтому город находится в магической блокаде?

– При использовании магии высшего порядка город автоматически накрывает мощный магический купол. Блокируются все порталы, входы и выходы. Отключить блокаду можно только из столицы.

– Странный какой‑то приказ. Но с чего вы пришли ко мне?

– Магический сканер показал здесь след схожий,  с тем, что остался на месте преступления.

– Надеюсь, сейчас обвинения с меня сняты? – с льдинками в голосе процедил я, – если бы его убил я, то никаких следов бы не осталось.

– Да, конечно.

– Хорошо, – я сел и продолжил трапезу, – когда вы снимете блокаду?

– Её нельзя снять пока мы не доложим, что поймали преступника и не предоставим убедительных доказательств. Если мы не справимся в течение недели, то в город введут войска и перевернут тут всё вверх дном.

– Неприятная перспектива, – я задумчиво покачал головой, – у вас есть слепки с места преступления?

– Да, – ответил глава стражи.

– Покажите, – я требовательно протянул руку .

– Нам запрещено передавать амулеты с магическими уликами, – робко произнес один из магов.

– Я разве сказал передать? – резко поинтересовался я, – я приказал показать.

– Но зачем? – спросил милграф.

– Затем, что меня не радует перспектива застрять в этой дыре до конца своей жизни, – зло бросил я.

Аурелио некоторое время подумав,  сделал разрешающий жест, после чего маги достали амулеты для снятия магических и иллюзорных слепков, и приступили к показу.

Процесс занял около получаса, после чего у меня осталось крайне неприятное ощущение, что нечто в магических картинках неправильно. И я с этим где‑то сталкивался. Хотя бы теоретически. Где же? Шиза?

«Да я откуда знаю?»

Думай!

– У вас есть идеи? – осторожно спросил маг, отвлекая меня от мыслей.

«Нет у нас идей! Без мыслеинтерфейса ничего не обнаружить! Вероятно, в какой‑нибудь книге увидели нечто подобное!»

Значит, почини мыслеинтерфейс! Если сюда прибудут боевые архимаги из столицы, то они меня сразу раскусят в отличие от этих дилетантов!

– Пока нет, – ровно ответил я, несмотря на бурю внутри, – надо всё хорошо обдумать. Пришлите завтра с утра курьера, если что‑нибудь припомню,  я сообщу через него.

– Мы можем идти? – мрачно спросил милграф.

– Да, конечно, – рассеянно ответил я.

Глава стражи в сопровождении  магов покинули гостиницу, и вышли  на одну из  боковых улиц.

– Самодовольный ублюдок, – сквозь зубы пробормотал Аурелио, – откуда он взялся на мою голову?

– Я немного обучался темным искусствам, по характерным магическим завихрениям вокруг его фамильяра – это североимперская школа демонологии, – ответил начальнику маг, выделяющийся среди окружающих своим ростом.

– Только этих уродов здесь  не хватало. Далеко же его занесло.

– Ходят слухи, что тайная канцелярия часто посылает сильных магов во все концы Кахора. С разными целями, – медленно произнес второй  маг – полноватый мужчина  с небольшими залысинами.

– Архимагистр демонологии при поддержке паладинов Триединого, – многозначительно добавил его коллега.

– И? – поинтересовался глава стражи.

– Что‑то где‑то намечается, – туманно ответил маг, – обычно они друг друга терпеть не могут.

Аурелио только поморщился – оказаться в паутине политических игр тайной канцелярии Северной Империи и Церкви Триединого ему не улыбалось. Конечно, Макарро суверенное княжество, но карательный поход по землям Солнечной Империи показал насколько Северная и Южная Империи клали на всякие суверенитеты и независимости. Да и Патриархи Триединого часто принимали очень суровые решения.

– Не стоит его злить, – наконец решил Аурелио.

– И я бы не стал сообщать об этом демонологе в администрацию князя. Князь, конечно, мудр, но не все в его окружении столь же разумны и дальновидны. Могут придти приказы, расходящиеся со здравым смыслом, – добавил полный маг.

– Это попахивает военным трибуналом…

– А этот демонолог попахивает смертью, – парировал высокий, – боевые демонологи Северной Империи страшные противники. Немногие рискнут с таким схлестнуться. Можно его попробовать убить внезапно, но демонологи часто на свою смерть  вешают триггер прорыва высших демонов. Совершенно несознательные личности.

– Так и сделаем, – Аурелио хотел еще что‑то добавить, но его прервало появление выбежавшего из‑за угла стражника.

– Милграф, хвала богам, что я вас нашел!

Пережитое унижение вырвалось наружу и глава стражи рявкнул, теряя самообладание:

– Что за обращение? Почему не по уставу? В карцер захотел?

– Никак нет, мой лорд, – вытянулся в струнку стражник. – Разрешите доложить, мой лорд?

– Докладывай!

– Совершенно еще одно убийство. В районе складов караванщиков.

– Опять демонический след?

– Никак нет, мой лорд. Амулеты опознали магию жизни!

Аурелио недоуменно переглянулся с магами и  нехорошее предчувствие обдало его холодом. Возможно, в его роду были предсказатели, так как интуиция воина не обманула: следующие пять дней слились в серию бессмысленных кровавых убийств.

{Рекер, пост стационарных порталов}

Рабера в очередной раз перечитала письмо  Сена и внутри растеклось приятное тепло.

– Госпожа, – из‑за спины раздался  голос Первого.

– Да? – холодно отозвалась эльфа, пряча письмо в тонкий кошелек.

После того, как сестры вытрясли из Торрена всю доступную информацию, Рабера отправилась к отцу и категорическим тоном потребовала отряд сопровождения для путешествия. Когда старый эльф выудил из своей дочери  примерные обстоятельства дела,  он попробовал возмутиться и запретить столь опасное путешествие. Свихнувшиеся маги чудовищно опасны! В ответ получил угрозы побега из дома и отказа от рода. Правда, пока опешивший от такой гневной отповеди глава рода пытался справиться с возмущением, он успел обдумать ситуацию и понять дочь, а поняв, скрепя сердцем, согласился с ее требованиями. Отец слишком хорошо знал своих чад. После ухода Раберы, старый эльф досадуя на себя, решил, что слишком мало времени  уделял  дисциплине при обучении своих любимых детей. Одна спуталась с вампиром, вторая с безумным человеком. Некоторые дома северных эльфов уже начали нехорошо коситься!