Текст книги "История Швеции"

Автор книги: Игвар Андерсон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 33 страниц)

Глава VI
ДИНАСТИЯ ФОЛЬКУНГОВ. КОРОЛИ И ФЕОДАЛЫ
(1250–1363 гг.)

После смерти Эрика XI Эрикссона королем был избран его племянник, старший сын ярла Биргера, Вальдемар (1250). Так было положено начало правлению рода, который был назван (ошибочно) Фолькунгами. Феодалы восстали против Вальдемара, но были разбиты. Вальдемар правил с помощью отца до его смерти (1266), а потом стал управлять единолично. Его младший брат Магнус получил титул герцога, а вместе с ним и герцогство, и по традиции стал ярлом. Но между братьями началась борьба, в результате которой потерпел поражение Магнус, пользовавшийся поддержкой из Дании; впоследствии, став королем, Магнус правил в Швеции до конца жизни (он умер в 1290 г.).

Четыре десятилетия, прошедшие со дня избрания Вальдемара на престол до смерти Магнуса, были важным периодом в истории Швеции. Многие источники свидетельствуют о том, что уже Вальдемар проводил мероприятия, способствовавшие укреплению централизованной власти короля и боролся с феодалами. Но у нас имеется больше сведений о подобных мероприятиях и действиях в более поздний период – в годы правления Магнуса. Внешняя политика этого периода шведской истории отличается усилением связи Швеции с двумя другими скандинавскими государствами. Усиление связи выразилось в том, что Швеция заключала союзы попеременно то с одной, то с другой страной, часто между представителями королевских домов; назовем хотя бы браки между ярлом Биргером и вдовой короля Абеля, между Вальдсмаром и Софией, дочерью Эрика Плугпеннинга, и имеющие особенно важное значение браки между Биргером, сыном Магнуса, и Мартой, сестрой Эрика Менведа, а также между самим Эриком Менведом и дочерью Магнуса, Ингеборг. Последний брак был типичным династическим союзом между Швецией и Данией против Норвегии и мятежных датских феодалов. Правители Швеции временно отказались от традиционной шведской политики экспансии на восток, если не говорить о стремлении Магнуса утвердить власть Швеции на Готланде. В это время внутренние дела требовали гораздо больше внимания, чем все внешнеполитические события.

Ход этих внутренних дел был уже заранее предопределен событиями предшествовавших правлений. Это касается прежде всего роста влияния церкви, ставшей вернейшим и важнейшим союзником короля. Магнус Ладулос особенно часто опирался при решении самых разнообразных вопросов на церковь. Церковь помогала Магнусу упрочить его власть. В благодарность за это Магнус, в свою очередь, наделил церковь широкими привилегиями, продолжая политику предыдущего века, и расширил налоговый иммунитет земельных владений церкви. Другим свидетельством роста могущества церкви было широкое строительство соборов, развернувшееся в этот период. В 80-х годах XIII в. был заложен знаменитый Упсальский кафедральный собор; отсюда начало распространяться почитание короля Эрика как святого покровителя государства; в 1273 г. его останки были перевезены из Старой Упсалы в новую резиденцию архиепископа. Епископы были теперь знатными господами и имели большую вооруженную свиту.

Королевская власть также укреплялась при поддержке церкви. Король теперь был чем-то большим, чем просто представительным лицом и военачальником; налогообложение было упорядочено и расширено в связи со все увеличивающимися потребностями центрального правительства: уже с середины XIII в. основные повинности и «естнинг» были заменены денежной податью. Новым важным источником доходов явилось также введение пошлины. Миновало время, когда считали, что король должен довольствоваться доходами со своих коронных угодий – «Uppsala оd».

Появились новые законы и постановления, которые, в отличие от прежних, выросших на основе требований повседневной жизни общины, издавались центральной властью для удовлетворения своих текущих нужд. Примером тому является закон об охране мира.

Развитие королевской власти в Швеции проходило, как мы уже отмечали, в своеобразной связи с развитием класса светских феодалов. Уже в предыдущей главе было отмечено, какое большое значение имел класс феодалов для объединения страны. Этот класс представлял собой единое целое, не разделенное на группы. Возвышение его происходило то в союзе с королевской властью, то в борьбе с ней. В этом отношении типичным примером может служить правление Магнуса.

Именно в его правление произошли столкновения короля с некоторыми знатными родами, например со знаменитой вестйётской семьей Альготссонов, заключившей союз с Норвегией и с мятежными датскими феодалами. Уже в процессе этой борьбы ясно обнаружилось стремление Магнуса привлекать к себе на службу людей, не принадлежавших к старым феодальным родам. Но как раз к царствование Магнуса старое сословие феодалов получило новую организацию и слилось с непосредственными слугами короля и с рыцарями, которые несли службу у крупных феодалов и князей со своим конем и полным вооружением. Так образовалось светское, свободное от податей (фрельзовое) сословие – дворянство, получившее от короля значительные привилегии и прежде всего освобождение от налогов (отсюда и это название «фрельзовое», то есть свободное, освобожденное от налогов), согласно закону, принятому в Альснё (в 1280 г.). Дворянство в большей, чем раньше, мере начало привлекаться к королевской службе. Важным показателем сотрудничества между королевской властью и дворянством служили появившиеся в это время общегосударственные должности; рядом с сохранившейся с более раннего времени должностью канцлера появились должности дротса (дротс – высший судебный чиновник) и маршала. Одновременно перестали замещать должность ярла.

Между борьбой дворянства и королем и их сотрудничеством существует только внешнее противоречие. Феодализм (хотя в Швеции никогда не было феодализма в той форме, в какой он существовал на европейском континенте) и королевская власть, несмотря на все разногласия между ними, шли в то время рука об руку [20]20
  [20] Для буржуазного историка И. Андерссона феодализм – не особая социально-экономическая формация, а всего лишь политическая категория или особая форма государственной власти; поэтому он и утверждает, что династия Фолькунгов в Швеции заложила основы феодализма. – Прим. ред.


[Закрыть]. В том, что именно новые и мощные династии, как династия Вальдемаров в Дании, Сверре в Норвегии и Фолькунгов в Швеции, заложили основы феодализма в скандинавских странах, не было ничего удивительного.

В описываемый период наблюдается также мощный рост городов и горнозаводских поселений. Ярл Биргер продолжал поддерживать по примеру прежних правителей Швеции, и особенно Кнута Эрикссона, тесные связи с торговыми городами Германии. Положение немецких иммигрантов в Швеции было урегулировано и упрочено. Вскоре была создана столица – Стокгольм – с королевским замком, церквами и монастырями, вокруг которых расселялись горожане; сам Магнус Ладулос держал свой двор то на острове Визингсё, который был расположен в центре путей, связывавших между собой населенные пункты Южной Швеции, то на острове Альснё, на озере Меларн, где он построил себе дворец в готическом стиле. Но и в Стокгольме, как рассказывает хроника Эриков, по приказу Магнуса была построена и украшена церковь францисканских монахов – Риддархольмсчурка. Быстро развивалась и внешняя торговля при активном содействии со стороны правительства, которое получало, как мы уже говорили, значительные доходы от этой торговли в виде пошлин на ввозимые товары. Если при Вальдемарах рынки Европы были завоеваны датскими товарами, то теперь появился большой спрос на шведские товары. Помимо масла, кож и мехов, Швеция экспортировала сокровища своих недр – металлы (серебро, железо и медь). Шведский горный промысел был, как мы уже указывали, известен еще с древних времен, но теперь в Швеции были введены новые немецкие методы добычи полезных ископаемых. Помимо болотной и озерной руды, теперь начали разрабатывать рудные залежи в Бергслагене, в Средней Швеции. Немцы предоставили свои капиталы и свою технику. Таким образом была создана старейшая отрасль промышленности Швеции – горная промышленность. Особенно большую роль в посредничестве между Швецией и Германией, по-видимому, играл немецкий торговый город Любек. Король, церковь и богатые дворяне в Швеции были одинаково заинтересованы в процветании горного дела. Налоги, взимаемые с владельцев горнопромышленных предприятий, несомненно, в значительной степени способствовали укреплению королевской власти в этот период. Новые селения новых общественных групп отличались от прежних населенных пунктов: вместо прежних поселков вокруг ярмарочных площадей и церквей появились города на побережье, население которых вело оживленную внешнюю торговлю, в горных областях возникали металлургические заводы, а рядом с приморскими и внутренними крупными городами короли и феодалы строили свои замки и дворцы. Страна жила оживленной культурной жизнью. Велась запись и переработка законов; среди дворянства, организованного как сословие при Магнусе Ладулосе, началось распространение просвещения в духе европейского рыцарства; шведские студенты появились в Парижском университете. Немалым шагом вперед в развитии общественных отношений было также и постепенное уничтожение рабства, окончательно закрепленное актом 1335 г. Времена работорговли, процветавшей при викингах, уже прошли; более эффективными оказались другие формы эксплуатации.

Когда умер Магнус Ладулос (1290), королевская власть, церковь и светское дворянство переживали подъем. В то время эти три силы находились в состоянии равновесия. Но уже в следующем десятилетии феодальное дворянство добилось перевеса. Старший сын Магнуса Биргер в 1290 г. был несовершеннолетним. Руководство страной взял в свои руки государственный совет. Это учреждение возникло еще раньше, но проявляло себя очень мало; в описываемый же период оно представляло собой прочно организованную корпорацию, в которую входили знатнейшие дворяне государства. Светские феодалы в совете получили перевес над представителями церкви. Во главе дворянства стоял маршал Торгильс Кнутссон, о котором мы, несмотря на скудость дошедших до нас сведений, можем составить совершенно ясное представление. Во внутренней политике Кнутссон показал себя как руководитель мощной группы феодалов, ярый противник церкви; во внешней политике это был упорный защитник политики экспансии Швеции на восток, заглохшей со времени ярла Биргера. Предприняв, начиная с 1293 г., несколько «крестовых походов», Торгильс Кнутссон расширил границы государства на востоке. Он заложил город Выборг неподалеку от важнейших торговых путей в Россию через Финский залив; его войска проникли на Ладожское озеро и на Неву. По дипломатическим мероприятиям ганзейских купцов мы можем судить о том, насколько угрожающим им казалось это стремление Швеции захватить контроль над путями на восток; торговля с Россией в то время была одним из основных источников их доходов. Можно оказать определенно, что Торгильс Кнутссон в своей внешней политике, пусть бессознательно, продолжал традиции викингов. Блестящее описание «крестовых походов» Кнутссона, как и более ранних походов ярла Биргера, дает нам анонимный автор хроники Эриков, который жил спустя несколько десятилетий после походов и слышал рассказы о сражениях между шведами и несметными силами русских, о защите шведских крепостей в Карелии и на Неве[21]21
  [21] Хроника Эриков составлена в глубоко националистическом духе и рисует захватнические войны шведов как борьбу христиан с язычниками. Она изображает события так, будто шведам приходилось защищать свои крепости и свою армию от русских сил. Однако, как не раз указывает и сам И. Андерссон, эти крепости были воздвигнуты шведами на территориях, захваченных у русских шведской армией. – Прим. перев.


[Закрыть]. Значительную часть завоеваний Кнутссона Швеция сохраняла за собой в течение еще целого века.

Торгильс Кнутссон еще некоторое время после коронования Биргера Магнуссона (1302) сохранял значительную часть своего влияния, хотя оно проявлялось в иной форме; перемены во внешней политике, судя по источникам, не произошло. Первые признаки смуты появились тогда, когда младшие братья короля, Эрик и Вальдемар, получившие герцогские титулы и герцогства, попытались при поддержке группы дворян проводить свою собственную политику. Между королем и его братьями произошел разрыв, и обоим герцогам пришлось бежать в Норвегию (1304), где норвежский король отдал им в ленное владение южную область нынешнего Бохуелена – Кунгахеллу. Однако вскоре после этого и Эрик и Вальдемар помирились с братом и вернулись в Швецию. Эрику даже удалось получить от датского короля в ленное владение северный Халланд с городом Варбергом и тем самым значительно упрочить свое могущество. Эрик часто играл главную роль в сложных перипетиях борьбы, которая велась из-за устья реки Ёты между Швецией, Данией и Норвегией.

Вскоре после возвращения герцогов на родину в Швеции одержала верх новая политическая группа. Крупные церковные магнаты, могуществу которых Торгильс Кнутссон давно нанес сильный удар, получив поддержку части дворянства и герцогов, отстранили маршала. Он был лишен власти, арестован, а вслед за тем и казнен, по-видимому, как враг церкви, так как сначала его даже не похоронили на освященной земле. Король Биртер возобновил политику своего отца, благоприятную для церкви, даровал церкви новые большие привилегии в виде так называемой «льготной грамоты». Но в это время герцог Эрик уже подготовил государственный переворот, который привел его к сласти: осенью 1306 г. он вместе с Вальдемаром арестовал короля в Хотуне («хотунская шутка»). Хроника Эриков рисует герцога Эрика как человека, наделенного всеми рыцарскими добродетелями. На самом же деле это был на редкость беспринципный карьерист. Теперь он занял первое место в государстве.

Нет никакой возможности проследить все перипетии борьбы, развернувшейся в течение следующих десяти лет между Эриком и вскоре освобожденным Биргером. В этой борьбе герцог благодаря своему блестящему дипломатическому таланту часто склонял на свою сторону Данию и Норвегию, а иногда успешно боролся против них обеих. Однако во всех этих случаях датский король Эрик Менвед в общем сохранял верность Биргеру. Договоры, переговоры, военные походы в быстром темпе сменяли друг друга, а в это время герцог Эрик на основе своих владений по обе стороны устья реки Ёты создал новое феодальное государство, которое территориально выходило за границы всех трех скандинавских государств, хотя и не было сплочено каким-либо идейным началом. В 1310 г. шведское государство было разделено на два крупных королевства. Биргер получил в свое владение большую часть Восточной Швеции, остров Готланд и Выборг в Восточной Финляндии. Герцоги захватили западношведские области Вермланд, Даль и Вестерйётланд, а также имевшие большое оборонное и торгово-политическое значение замки на востоке с принадлежавшими им ленами (Стокгольм, Кальмар и Боргхольм) и большую часть Финляндии. Позднее герцоги поделили между собой свою часть, и Эрику достались Западная Швеция, Северный Халланд, Южный Бохуелен и Кальмар с принадлежащим ему леном. Таким образом, «скандинавское» государство Эрика было, как казалось Эрику, наконец, создано. О его династических планах можно судить по его браку с Ингеборг, дочерью норвежского короля.

Это был, несомненно, критический период в истории Швеции. Сохранится ли государство единым или начнется период феодальной раздробленности? Этот вопрос решила страшная трагедия, разыгравшаяся в декабре 1317 г.

Король пригласил герцогов в гости в свой замок в Нючепинге, в Сёдерманланде. После пиршества герцоги были ночью захвачены в своих покоях и брошены в тюрьму. Король попытался сразу завоевать всю страну. Эрик и Вальдемар погибли в тюрьме – неизвестно, умерли ли они от голода или были умерщвлены, – но их сторонники-феодалы взялись за оружие, и вскоре большая часть шведского дворянства была охвачена мятежом. Хотя Биргер и получил помощь от Эрика Менведа, он вынужден был в 1318 г. бежать из Швеции в Данию, а его сын, Магнус, был захвачен в плен и спустя некоторое время казнен. Биргер умер в изгнании и был похоронен в Дании. Власть в Швеции захватило высшее дворянство. В политической жизни стал играть большую роль дротс Матс Кеттильмудссон вместе со вдовами обоих герцогов.

Начался период власти дворянства. Последнее вовсе и не собиралось отменять королевскую власть. Но феодалы стремились обеспечить свое господство и укрепить принцип, что Швеция – государство не с наследственной династией, а с выборным королем. Дворянством был уже намечен кандидат на престол – Магнус Эрикссон, юный сын Эрика от брака с дочерью норвежского короля. В июле 1319 г. в Упсале на собрании знатнейших людей страны и представителей крестьянства Магнус был выбран в шведские короли. Незадолго до этого Магнус получил по наследству и норвежский престол. Одновременно с избранием был обнародован замечательный документ, представлявший собой попытку наметить основы шведской конституции. Этим документом закреплялись привилегии дворянства и церкви, укреплялось положение государственного совета, давались гарантии, ограничивавшие право короля единолично распоряжаться налогообложением; теперь на каждый новый налог требовалось согласие государственного совета и народа. Авторы документа энергично подчеркивали, что Швеция – государство с выборным, а не наследственным королем, в противоположность тенденции Фолькунгов, желавших установить твердый порядок наследования престола. Так аристократия взяла власть в свои руки и использовала тринадцать лет правления при несовершеннолетнем короле для того, чтобы значительно упрочить свое положение [22]22
  [22] В феодальном государстве политическая власть всегда принадлежит классу феодалов или дворянству, независимо от формы организации государственной власти. В данном случае феодальная аристократия добилась ограничения королевской власти с целью обеспечения самостоятельности крупных феодалов. Подобное ограничение власти короля – частое явление в истории феодального государства, ничего общего не имеющее с конституционной монархией, которая является особой формой буржуазного государства. И. Андерссон не понимает качественного отличия феодального государства от буржуазного, и поэтому для его книги характерна чрезвычайная путаница в терминологии. Так, в пределах данной главы речь идет не о шведской конституционной монархии в XIV в., а, по сути дела, о возникновении сословной монархии как особой формы феодального государства. – Прим. ред.


[Закрыть].

Нужно также указать, что в Швеции издавна установилась традиция привлекать зажиточные крестьянские роды в качестве лагманов (судей-старейшин) при отправлении правосудия. Эта старая традиция сохранилась и теперь: крестьяне сотрудничали в редактировании законов свеев. В середине 90-х годов XIII в. было создано Уплаидское уложение, а в 1327 г. – Сёдерманское уложение. Именно этой редакционной работе лагманов мы обязаны в значительной степени и тем, что можем восстановить картину шведского общества времен Фолькунгов. Эта законы, как эстйётские, так и вестйётские, прежде всего, как уже указывалось, дают нам живую картину жизни крестьянства в средние века; с точки зрения филологической, они принадлежат к ценнейшим материалам для изучения средневекового шведского языка.

Имея дело со сложными проблемами внешней политики во время междоусобных распрей Фолькунгов, шведская аристократия накопила в этой области большой опыт. Она познакомилась также с жизнью и идеалами дворянства и рыцарства своего времени, о чем свидетельствует хроника Эриков, написанная в период несовершеннолетия Магнуса.

С особенным успехом этот ведущий в то время класс общества [23]23
  [23] «Ведущий класс общества» в формулировке автора означает в данном случае не весь господствующий класс феодалов, а лишь феодальную верхушку. – Прим. ред.


[Закрыть] действовал на протяжении первых десяти лет после избрания Магнуса королем. В Финляндии Матс Кеттильмудссон защищал Выборгский лен, граничивший с Россией, отношения с которой были надолго урегулированы мирным договором в Нотеберге в 1323 г. Когда вдова герцога Эрика, Ингеборг, и ее второй муж, дворянин Кнут Порсе, по рождению датчанин, попытались проводить свою собственную политику, регентское правительство быстро вмешалось и предотвратило втягивание страны в довольно неприятные конфликты. Но некоторые идеи авантюристической супружеской четы правительство все-таки использовало. Когда в 20-х годах XIV в. Дания переживала острый период смуты, герцогиня Ингеборг воспользовалась этим в надежде упрочить свое влияние в Дании. Ингеборг и ее мужу удалось захватить Южный Халланд и области в Зеландии. У них были планы завоевания Сконе, которые стало проводить в жизнь шведское правительство. В 1332 г. Магнус Эрикссон был провозглашен государем Сконе, а затем, на условиях уплаты Швецией выкупа, это присоединение было признано графом Иоганном Голштинским, владевшим в то время Сконе. В 1335 г., когда Магнус Эрикссон объезжал свои владения, где по старому обычаю его должны были провозгласить королем, эти владения были самыми большими, какие до тех пор знала Скандинавия: в них входили Швеция и Финляндия, Сконе, Блекинг (Северный Халланд) и Норвегия. Эти владения расширились еще больше, когда Вальдемар Аттердаг Датский в начале 40-х годов XIV в. продал Магнусу Южный Халланд. После этого Сконе уже с полным основанием осталось за Магнусом.

Чрезвычайно большое значение для объединения страны имело принятие во время царствования Магнуса Эрикссона, около 1350 г., общего «закона страны». «Королевский раздел» «закона страны» содержит первую шведскую конституцию, согласованную с идеями, которые шведское дворянство выразило при избрании короля в 1319 г. В «королевском разделе» ясно говорилось, что Швеция – государство с выборным королем, с той лишь оговоркой, что короли должны были избираться предпочтительно из королевских сыновей. Старый обычай, по которому король должен был объезжать разные области страны, чтобы быть избранным ими, остался в силе. Отношения между королем и народом [24]24
  [24] Речь идет, конечно, не о народе, а о господствующей феодальной верхушке, которая фактически и пользовалась правом выбора короля, выступая от имени народа. – Прим. ред.


[Закрыть] выражались в следующих точно сформулированных присягах, которые обе стороны должны были принести друг другу.

Присяга короля: «Он должен любить бога и святую церковь, соблюдать ее права, так же как все королевские права, права государства и всего народа Швеции. Он должен соблюдать справедливость и правду, любить и охранять их и всякую несправедливость и неправду уничтожать, основываясь на праве и своей королевской власти. Он должен быть верен своему народу и не причинять никакого ущерба ни жизни, ни телу ни богатого, ни бедного, за исключением тех случаев, когда кто-либо законным образом уличен, как говорят закон и право государства; он ни в коем случае не должен отбирать у кого-либо его имущество, кроме случаев, когда это делается по закону или законному приговору, как уже было сказано. Он должен управлять своим государством – Швецией – и править вместе со своими соотечественниками, а не с чужеземцами, как это издавна гласят старый закон и право государства…»

Присяга народа: «Весь народ, живущий в Швеции, должен принять его как короля, укреплять его власть и его королевское право. Мы должны ему повиноваться, выполнять все его приказания во всем, за что он отвечает перед богом и людьми; его дело – приказывать, а наше – исполнять. Мы должны быть ему верными и добрыми слугами, особенно в военных походах на границы страны, чтобы защищать с ним государство и страну. Народ, как это издревле было, облагается податью, он обязан уплачивать королю все свои ежегодные и установленные законом повинности и будет делать это по доброй воле, без всякого непослушания».

«Королевские статьи» были положены в основу шведской конституции и определили ее содержание на много веков вперед. Позже был опубликован новый закон о городах, предоставивший значительные права немецкой прослойке [25]25
  [25] Города получали от королей грамоты, дававшие им известные права самоуправления, в городах образовались купеческие гильдии и ремесленные цехи. Но и купцы и ремесленники были в то время в Швеции еще немногочисленны и небогаты. Большую и влиятельную часть городского населения составляли все же иностранцы, главным образом немцы и датчане, которые получили в Швеции исключительные торговые права. Приблизительно в это время начал возвышаться Ганзейский торговый союз, включивший в свою торговую сеть все важнейшие пункты Балтийского моря. Немцы проникли во многие области народного хозяйства Швеции. Они же положили начало и развитию шведской горной промышленности. Однако шведское купечество, интересы которого страдали от этого, вступило в борьбу с Ганзой. Дворянство (не родовое, а среднее и низшее) и верхушка свободного крестьянства поддержали купечество в его борьбе за «национальную» политику. И здесь снова столкнулись две силы: с одной стороны – низшее дворянство и крупное крестьянство, стремившиеся усилить централизованную королевскую власть, с другой – крупные феодалы и магнаты церкви, жаждавшие политической самостоятельности. Это столкновение на данном этапе окончилось победой крупной земельной знати и поражением короля Магнуса Эрикссона. – Прим. перев.


[Закрыть] обладавшей большим влиянием.

Что касается внешней политики шведского правительства при Магнусе Эрикссоне, то она определялась главным образом его экспансионистским стремлением на восток, проявившемся в неудачной для Швеции войне с Россией. Следует отметить также заключение уже упоминавшейся выше личной унии с Норвегией; впоследствии, когда в Норвегии вместе с королем стал править его младший сын Хокан, в договор об унии были внесены некоторые изменения. Но все же основной проблемой правления Магнуса оставались взаимоотношения Швеции с Данией. Энергичные усилия Вальдемара Аттердага Датского восстановить порядок в стране вскоре привели его к конфликту со Швецией. Уступки, сделанные Вальдемаром Швеции в начале 40-х годов, явились только временным компромиссом.

С датской проблемой переплелись и внутренние распри в Швеции. Как только Магнус Эрикссон попытался усилить королевскую власть в соответствии со старыми традициями Фолькунгов, он вступил в конфликт с крупными феодалами. Магнус добился признания своего старшего сына Эрика королем (то есть фактически престолонаследником), что было шагом к установлению наследственной королевской власти. Самым выдающимся помощником короля в его деятельности по укреплению централизованной власти был Бенгт Альготссон, получивший от короля титул герцога; дворянство ненавидело Альготссона, как верного друга короля. Феодалам удалось привлечь на свою сторону молодого короля Эрика, а также зятя Магнуса, немецкого герцога Альбрехта Мекленбургского, ловко использовавшего смуту в скандинавских странах в своих личных интересах. Магнус был вынужден изгнать Бенгта Альготссона и разделить государственную власть с сыном.

Но, несмотря на эти неудачи, Магнус не собирался так легко сдаваться. Он заключил союз с Вальдемаром Аттердагом; в 1359 г. этот союз был скреплен чрезвычайно знаменательным в истории скандинавских стран династическим обручением сына Магнуса Хокана Норвежского с дочерью Вальдемара Датского Маргаритой. После этого события начали развиваться с поразительной быстротой. В том же 1359 г. молодой король Эрик умер, и Магнус снова стал единовластным правителем. И вот тут-то он сделал очень важный шаг: он созвал в Кальмаре риксдаг с участием представителей от всех сословий.

В обращении короля к участникам риксдага предписывалось, «чтобы четыре человека из народа в каждом судебном округе и выборные люди от каждого торгового города, два каноника со своим епископом от каждой соборной церкви, а также все люди из числа наших людей и жителей страны, которые захотят приехать, явились в Кальмар…» Отныне в государстве будут действовать «такое управление и такой суд, чтобы каждый жил по своему праву: государство – по своему праву и чести, церкви и монастыри – по своему, крестьяне, простой люд, купцы – все по своему праву…»

Мы не знаем, состоялось ли это собрание риксдага, но важно отметить, что в самом обращении Магнуса Эрикссона уже заложена идея сословного риксдага; позднее эта идея была осуществлена, что привело к чрезвычайно важным последствиям.

Все шло, казалось бы, хорошо, как вдруг Вальдемар Аттердаг переменил фронт: в 1360 г. он овладел Сконе, а вслед за тем завоевал даже Готланд (см. гл. VII). Тем не менее Магнус возобновил свой союз с ним. Это случилось уже после брака Хокана с Маргаритой, когда аристократия возобновила свои происки против короля. И тут на политической арене в Швеции появилось новое действующее лицо. Это был Альбрехт, сын сестры Магнуса Эрикссона и Альбрехта Мекленбургского. Осенью 1363 г. он отправился с флотом и армией в поход на Стокгольм. Крупные шведские феодалы оказали ему поддержку, надеясь найти в его лице более сговорчивого короля, чем был Магнус Эрикссон, которого они изгнали из пределов страны[26]26
  [26] Альбрехт Мекленбургский получил корону из рук шведской аристократии, дав заверения государственному совету, что будет править исключительно в интересах крупного дворянства и церкви. Начался период жесточайшей эксплуатации крестьянства, а вместе с тем и усиленного проникновения в городскую и промышленную жизнь Швеции немцев; последнее обстоятельство составляло предмет постоянных забот курфюрста Мекленбургского. – Прим. перев.


[Закрыть]. Правда, Магнус еще удерживал за собой в течение некоторого времени часть Западной Швеции, а его сын Хокан (норв. – Хакон) продолжал оставаться королем Норвегии; но их попытки вернуть всю Швецию, в которых им несколько раз оказывал помощь войсками Вальдемар Аттердаг, не привели ни к каким результатам. Сильное экономическое и культурное влияние Северной Германии, которое было заметно в Швеции при Фолькунтах, получило теперь свое политическое выражение; в Швеции произошло приблизительно то же самое, что и в Дании за сорок лет до того, при голштиноких графах. Времена Фолькунгов миновали. Шведские монахи в монастыре Вадстена записали в своей летописи: «Тогда хищные птицы опустились на вершины гор» – символ несчастья, заимствованный из Ветхого завета.

Эпоха Фолькунгов была мрачным периодом в истории Швеции. Первые годы их правления ознаменованы кровавыми внутренними распрями, а последние – поражениями и унижением. В середине XIV в. Швеция, как и вся остальная Европа, пострадала от ужасной эпидемии – «большой смерти», которую в соответствии с представлениями того времени рассматривали как ниспосланное богом наказание за грехи. В своей внешней политике Фолькунги также потерпели целый ряд неудач. Но Швеция все росла, и труд народа восстанавливал то, что уничтожали войны и болезни. Продолжалась запашка целины. В Вестерйётланде, Смоланде и других областях появилось много новых деревень, заселенных арендаторами, в новых поселках процветало скотоводство. Заселялись также северные области Швеции и ранее пустовавшие земли Финляндии. В древней крестьянской стране начинает создаваться обособленное сословное общество, напоминающее континентальные европейские государства того времени. По-прежнему в значительном количестве экспортировались масло и металлы. Конституционализм и абсолютизм вели между собой упорную борьбу, которая в течение долгого времени являлась лейтмотивом истории Швеции. Кроме того, как ни велико было немецкое влияние, в это время были заложены основы шведской средневековой культуры, пережившей власть Макленбургской династии. По оставленному им культурному наследию XIV век занимает в истории Швеции особое место. Именно в этот век появились и лучшие поэтические произведения шведского средневековья, хроника Эриков и общегосударственный свод законов, определивший на много веков характер правовой и политической культуры Швеции.