Текст книги "Сталин без лжи. Противоядие от «либеральной» заразы"

Автор книги: Игорь Пыхалов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 30 (всего у книги 33 страниц) [доступный отрывок для чтения: 12 страниц]

Здесь надо отметить важный момент. В обывательском представлении кибернетика – это наука о том, как делать компьютеры. Следовательно, критикующий «буржуазную лженауку» – невежественный дикарь, отвергающий компьютеризацию. Между тем американский ученый Норберт Винер, который ввёл в оборот термин «Кибернетика» в опубликованной в 1948 году одноимённой книге, определял её как науку об управлении и связи в системах самой разной природы, включая технические и биологические. К практическим задачам развития вычислительной техники это теоретизирование имело весьма слабое отношение.

Критикуя кибернетику, Ярошевский вовсе не призывал бороться с компьютерами. Наоборот, автор статьи в «Литературке» особо подчёркивал их важное значение для современной науки и техники:

«Слов нет, математические машины, позволяющие с огромной скоростью производить сложнейшие вычислительные операции, имеют колоссальное значение для многих областей науки и техники. Выдающаяся роль в развитии машинной математики принадлежит известным русским учёным – П.Л. Чебышеву, А.Н. Крылову и др. Советские учёные непрерывно совершенствуют математические машины. Одним из высших достижений в этой области являются автоматические, быстродействующие электронные счётные машины советской конструкции» [1006] .

Следующая критическая публикация вышла в августе 1952 года в журнале «Техника – молодёжи». Её автор тоже совсем не против «умных машин»:

«Много есть “умных ”, чудесных машин, облегчающих труд сотен и тысяч людей, заменяющих их на трудоёмких работах, производящих бесчисленное множество самых разнообразных операций. Куда бы вы ни бросили взгляд в нашей стране, всюду видна величественная поступь социалистической техники, на каждом шагу встречаются всё новые и всё более разительные результаты сталинской политики индустриализации » [1007] .

Новая антикибернетическая статья увидела свет год спустя в журнале «Вопросы философии». И опять автор, скрывшийся за псевдонимом «Материалист», совершенно не против развития вычислительной техники. Наоборот, он считает ЭВМ полезными и нужными для народного хозяйства:

«Применение подобных вычислuтельных машин имеет огромное значение для самых различных областей хозяйственного строительства. Проектирование промышленных предприятий, жилых высотных зданий, железнодорожных и пешеходных мостов и множества других сооружений нуждается в сложных матемamических расчётах, требующих затраты высококвалифицированного труда в течение многих месяцев. Вычислительные машины облегчают и сокращают этот труд до минимума. С таким же успехом эти машины используются и во всех сложных экономических и cmатистических вычислениях.

Огромным преимуществом этих машин является полная безошибочность их действий и получаемых результатов, тогда как в сложные расчёты, производимые математиками, неизбежно вкрадываются ошибки.

Благодаря вычислumельным машинам современная математика может решать в короткие сроки задачи, считавшиеся раньше из-за большого числа необходимых вычислений неразрешимыми. Это привело к созданию нового раздела прикладной математики, так называемой машинной математики.

В последнее время создано немало и других сложных, саморегулирующихся машин, используемых в различных отраслях производства.

Как вычислительные машины, так и другие автоматические приборы, построенные с применением электроники, получили распространение во многих странах. Они успешно используются и в Советском Союзе, в котором осуществляется огромное строительство» [1008] .

Почти одновременно со статьёй «Материалиста» выходит публикация Б.Э. Быховского в журнале «Наука и жизнь» [1009] .

Наконец, в 1954 году критическая статья про кибернетику появляется в 4-м издании «Краткого философского словаря» [1010] .

Какую же реакцию вызвали эти публикации у советских учёных?

«А.И. Китов и A.A. Ляпунов организовали серию выступлений на научных семинарах в академических институтах, высших учебных заведениях и в организациях, в которых методы кибернетики могли бы принести практическую пользу. К этой деятельности подключились их коллеги по работе в Вычислительном центре Министерства обороны и других военных организациях: М.Г. Гаазе-Рапопорт, H.A. Криницкий, И.А. Полетаев и другие. В Московском университете идеи кибернетики нашли отклик у признанного в СССР авторитета в области математической логики А. А. Маркова, а в Институте автоматики и телемеханики эти работы были поддержаны М.А. Айзерманом, М.А. Гавриловым и A.A. Фельдбаумом. Известный специалист в области поведения животных Л.В. Крушинский, ознакомившись с текстом будущей статьи, занял позицию безусловной поддержки нового научного направления.

Сохранилась стенограмма одного из докладов. Он был прочитан A.A. Ляпуновым 24 июня 1954 года в Энергетическом институте АН СССР и назывался “Об использовании математических машин в логических целях ”. Полемизируя с теми, кто буквально истолковывает способность машин к реализации творческих действий, Ляпунов показывает, что даже в тех случаях, когда внешне действия машины выглядят разумными и творческими (для иллюстрации он рассматривает задачу управления лифтами в высотном здании и гипотетическую в то время, но принципиально возможную задачу доказательства теорем в планиметрии), истинная творческая деятельность осуществляется не машиной, а человеком, составившим программу её работы. Этот основной аргумент против необоснованной критики возможностей вычислительных машин Ляпунов обсуждает в своем докладе несколько раз» [1011] .

«Где-то в начале 1955 года текст статьи С.Л. Соболева, А. Т. Китова и A.A. Ляпунова попал в редакцию журнала “Вопросы философии ”. На заседании редколлегии журнала ее содержание обсуждалось вместе со статьей “Что такое кибернетика” чешского философа Э. Кольмана, жившего тогда в СССР. Обсуждение носило главным образом позитивный и доброжелательный характер… Обе статьи появились на страницах журнала в 1955 году.

В этих статьях нет прямой полемики с Материалистом. Необходимость в ней отпала из-за отсутствия официальной поддержки негативного отношения к кибернетике» [1012] .

Как мы видим, вместо того, чтобы хлебать баланду в ГУЛАГе или хотя бы бледнеть и трепетать на допросах у «бериевских палачей», советские приверженцы кибернетики активно занимались пропагандой своих взглядов. Причём весьма успешно. В вышедшем в 1955 году дополнительном тираже 4-го издания «Краткого философского словаря» критическая статья про кибернетику уже отсутствует [1013] . Кстати, не было её и в предыдущем, 3-м издании, увидевшем свет за год до смерти Сталина [1014] .

Коллектив разработчиков ЭВМ «Стрела» – лауреаты Сталинской премии 1954 года

Но может быть, критические публикации и впрямь нанесли непоправимый урон развитию отечественных ЭВМ? Отнюдь: значительное отставание СССР от США в этой области началось с конца 1960-х и было вызвано отставанием в элементной базе, а также ошибочным курсом на копирование западной компьютерной техники. А в начале 1950-х советская вычислительная техника успешно развивалась. Так, в 1951 году в Киеве заработала первая в континентальной Европе вычислительная машина– МЭСМ, созданная коллективом, возглавляемым С.А. Лебедевым [1015] . В 1952 году стали действовать машины М-1 и М-2, созданные в коллективе И.С. Брука, в 1953 году появился первый экземпляр ЭВМ «Стрела», созданный в СКБ-245 под руководством Ю.Я. Базилевского, а с 1954 года началось семейство машин «Урал», главным конструктором которого был Б.И. Рамеев [1016] . Мало того, с 1953 года в нашей стране налажен серийный выпуск вычислительных машин. Первой в серию пошла «Стрела» [1017] .

Оно и неудивительно: как мы убедились, критики кибернетики чётко отделяли технический аспект от идеологического.

Вопросами развития новой отрасли интересовался лично И.В. Сталин. Например, когда вице-президент Академии Наук Украинской ССР М.А. Лаврентьев написал Сталину о необходимости ускорения исследований в области вычислительной техники и перспективах использования ЭВМ, то он был вскоре назначен директором созданного летом 1948 года в Москве Института точной механики и вычислительной техники (ИТМиВТ) АН СССР [1018] . Интерес вождя был вполне понятен: главная сфера применения тогдашних компьютеров – военная.Итак, все «гонения» на кибернетику вылились в четыре критические статьи, две из которых вышли после смерти Сталина и даже после ареста Берии [1019] . Никаких оргвыводов, и уж тем более репрессий за ними не последовало. Что же касается публичной критики (кстати, во многом вполне заслуженной), то научное сообщество вовсе не обязано принимать новомодные теории с благоговейным восторгом. Наоборот, новые идеи, как правило, пробивают себе дорогу в долгой и упорной борьбе со скептиками. И называется этот процесс не «гонениями», а научной дискуссией.

Глава 26. Ослиные копыта советской интеллигенции

«Нет гаже и гнуснее зрелища, когда ослы и ослята, к какой бы партии они не принадлежали, начинают лягать копытами тех, кто их кормил, поил, в лучах славы кого они грелись и кто попал в беду» [1020] .

С этим мнением бывшего царского военного министра

B.А. Сухомлинова можно только согласиться. Особенно омерзительно, когда в роли «ослов и ослят» оказываются представители высшего слоя интеллигенции, те, кого велеречиво называют «совестью нации».

Например, вот письмо полувековой давности:

«2 2.XL 61

Первому секретарю ЦК партии НС. Хрущёву

от члена партии, писателя Э. Г. Казакевича

Дорогой Никита Сергеевич!

Я посылаю Вам статью «Гений и злодейство», написанную мной для «Известий». Редакция пока воздерживается от её напечатания…

Однако я считаю своим долгом довести до Вашего сведения и моё мнение.

Для того чтобы решения съезда были правильно и всесторонне поняты разными слоями нашего народа, усвоены и закреплены надолго, необходимо, мне кажется, сейчас же, без промедления, организовать открытые и прямые выступления мастеров культуры и науки всех оттенков и специальностей в поддержку двух основных вопросов, решённых съездом и взаимосвязанных: Программы партии и развенчания Сталина. Шолохов и Эренбург, Паустовский и Рыльский, Твардовский и Евтушенко, Корнейчук и Леонов, акад. Келдыш, композитор Шостакович, терапевт проф. Виноградов, крупнейшие наши атомщики, врачи, педагоги, артисты и такие национальные герои, как Покрышкин, Кожедуб, Коккинаки, Рокоссовский, Чуйков, Ковпак,  – популярные в народе люди должны выступить по этим вопросам. (…)

Мне кажется, что именно так может быть достигнуто то, чего нельзя добиться только официальными комментариями, переименованием городов и другими административными мерами: создание сильного и устойчивого общественного мнения и ликвидация некоторого разброда, сомнений и даже недовольства, которое, как Вы и предвидели в своём докладе, имеют место в отдельных слоях нашего народа.

Моя статья может послужить началом такого широкого, откровенного разговора, но я не претендую на то, чтобы быть первым. Пусть первыми будут другие. Я прошу только, чтобы Вы (…) подтвердили насущнейшую политическую необходимость активных выступлений представителей нашей общественности, так как это имело бы важное значение для укрепления единства народа на основе решений XXII съезда; народу станет ещё яснее, что строительство коммунизма и развенчание Сталина – неразрывное целое, что нельзя быть за первое, не будучи и за второе, что полная ликвидация культа Сталина – необходимость.

Такова моя точка зрения, и вот почему я позволяю себе (…) беспокоить Вас этим письмом, а также просьбой о прочтении моей статьи и опубликовании её в нашей печати» [1021] .

Оба ключевых решения XXII съезда КПСС – эскалация антисталинской истерии и обещание построить коммунизм к 1980 году, торжественно провозглашённое в новой партийной программе – действительно тесно связаны друг с другом. Они как две стороны одной медали, имя которой – глупость и безответственность.

Трудно сказать, что сильнее дискредитировало советский строй в глазах населения – оплёвывание памяти человека, само имя которого являлось символом созидания нового, справедливого общественного устройства, или самонадеянно-хвастливые обещания близкого коммунистического рая.

Конечно, о том, что XXII съезд станет весомым шагом на пути к разрушению СССР, Эммануил Генрихович не знал. Не каждому дано быть провидцем. Дважды лауреату Сталинской премии (1948 и 1950) «члену партии, писателю» Э.Г. Казакевичу достаточно было остаться порядочным человеком и не рваться в первые ряды «развенчивающих» Сталина «мастеров культуры», стремясь посильнее лягнуть своего покойного благодетеля.

А вот ещё один «мастер культуры». Из выступления кинорежиссёра М.И. Ромма на собрании творческой интеллигенции 26 ноября 1962 года:

«У нас действительно создались некоторые навыки, с которыми следует бороться. Я согласен с т. Добротиным, согласен бороться с собственными пережитками. Именно поэтому, прежде чем говорить о традициях, новаторстве,  – хотелось бы разобраться в некоторых традициях, которые сложились у нас. Есть очень хорошие традиции, а есть и совсем нехорошие. Вот у нас традиция: исполнять два раза в году увертюру Чайковского “ 1812 год”.

Товарищи, насколько я понимаю, эта увертюра несёт в себе ясно выраженную политическую идею – идею торжества православия и самодержавия над революцией.

Ведь это дурная увертюра, написанная Чайковским по заказу. Это случай, которого, вероятно, в конце своей жизни Петр Ильич сам стыдился. Я не специалист по истории музыки, но убеждён, что увертюра написана по конъюнктурным соображениям, с явным намерением польстить церкви и монархии. Зачем Советской власти под колокольный звон унижать “Марсельезу”, великолепный гимн французской революции? Зачем утверждать торжество царского черносотенного гимна? А ведь исполнение увертюры вошло в традицию» [1022] .

Конечно, только самые отпетые черносотенцы могут праздновать «торжество православия и самодержавия над революцией!» И плевать, что победа была одержана не над революционной Францией, а над императором Наполеоном, чья армия вторглась вглубь России. Что сама война 1812 года получила название «Отечественной». Знаменитый кинорежиссёр точь-в-точь напоминает лакея Смердякова из «Братьев Карамазовых»:

«В двенадцатом году было на Россию великое нашествие императора Наполеона французского первого, и хорошо, кабы нас тогда покорили эти самые французы, умная нация покорила бы весьма глупую-с и присоединила к себе. Совсем даже были бы другие порядки».

«Впервые после Октябрьской революции эта увертюра была исполнена в те годы,  – продолжает витийствовать Ромм, – когда выдуманы были слова “Безродный космополит ”, которым заменялось слово “жид ”. Впрочем, в некоторых случаях и это слово было напечатано на обложке “Крокодила”: в те годы был изображён “Безродный космополит ” с ярко выраженной еврейской внешностью, который держал книгу, а на книге крупно написано: “жид ”. Не Андре Жид, а просто “жид ”. Но художник, который нарисовал эту карикатуру, никто из тех, кто позволил себе эту хулиганскую выходку, нами не осуждён» [1023] .

Здесь Михаил Ильич откровенно врёт. Вот та самая обложка «Крокодила» № 8 от 20 марта 1949 года с рисунком К.Елисеева. Нетрудно убедиться, что на чемодане у безродного космополита написано именно «Андре Жид».

Тем временем Ромм наконец-то добрался до Сталина:

«Сейчас многие начинают писать пьесы, ставить спектакли и делать сценарий картин, разоблачающих сталинскую эпоху и культ личности, потому, что это нужно и стало можно, хотя ещё года 3 или 4 назад считалось, что достаточно выступления Никиты Сергеевича на XX съезде. Мне прямо сказал один более или менее руководящий работник: “Слушайте, партия проявила безграничную смелость. Проштудируйте выступление т. Хрущёва и довольно. Что вы в эти дела лезете?!”

Сейчас окончательно выяснилось, что этого недостаточно, что надо самим и думать, и говорить, и писать. Разоблачать Сталина и сталинизм в себе самом,  – оглянуться вокруг себя, дать оценку событиям, которые происходят в общественной жизни искусства» [1024] .

Когда 5-кратный лауреат Сталинской премии (1941, 1945, 1946, 1948, 1951), получивший в 1950 году звание народного артиста СССР, призывает «разоблачать Сталина и сталинизм в себе самом», это выглядит, мягко говоря, омерзительно.

Следующий представитель ослиного стада – композитор В.И. Мурадели. Беседуя в начале 1960-х гг. с корреспонденткой «Огонька» Людмилой Кафановой, Вано Ильич поведал «страшную правду» про кровавого тирана:

«Чёрт бы их всех побрал! Уже столько лет прошло, Иосифа уже давно сожгли, и пепел зарыли в землю, а они никак не могут уняться. Сегодня Наташа купила отрывной календарь на будущий год, стала рассматривать и натыкается на день, когда вышло постановление ЦК, а там, на этом листочке душевно сообщается: вот, дескать, не забудьте, люди добрые, а заодно, и злые! Было такое постановление о зловредном Вано Мурадели и его опере “Великая дружба”! Всё оттого, что Сталин меня ненавидел! Я ведь родился в Гори. А Сталин люто ненавидел тех, кто был из Гори. Он просто не мог перенести, что мы, наши родители, дедушки и бабушки слишком много знали про его семью. Кто позволял себе поделиться своими знаниями, тех уничтожали. Нас, родившихся и живших в Гори, совсем мало в живых осталось. А кто, кроме нас, знает настоящую биографию Сосо?» [1025] .

Разумеется, только лютой ненавистью Сталина к уроженцам Гори и лично к Вано Мурадели можно объяснить присуждение последнему в 1946 году Сталинской премии. Постановление ЦК ВКП(б) об опере «Великая дружба» вышло 10 февраля 1948 года, а уже в 1951 году Мурадели вновь удостоился Сталинской премии.

Казалось бы, инцидент исчерпан. Прими к сведению критику, и твори дальше. Но нет, подобно персонажу из рассказа Зощенко, Вано Ильич «затаил хамство» против вождя народов, которое и выплеснул при удобном случае.

После отстранения Хрущёва от власти накал антисталинских разоблачений постепенно сошёл на нет. Обеспокоенные этим, 25 деятелей науки, литературы и искусства направили 14 февраля 1966 года в адрес Л.И. Брежнева письмо следующего содержания:

«Глубокоуважаемый Леонид Ильич!

В последнее время в некоторых выступлениях и в статьях в нашей печати проявляются тенденции, направленные, по сути дела, на частичную или косвенную реабилитацию Сталина.

Мы не знаем, насколько такие тенденции, учащающиеся по мере приближения XXIII съезда, имеют под собой твёрдую почву. Но даже если речь идёт только о частичном пересмотре решений XX и XXII съездов, это вызывает глубокое беспокойство. Мы считаем своим долгом довести до Вашего сведения наше мнение по этому вопросу.

Нам до сего времени не стало известно ни одного факта, ни одного аргумента, позволяющих думать, что осуждение культа личности было в чём-то неправильным. Напротив, трудно сомневаться, что значительная часть разительных, поистине страшных фактов о преступлениях Сталина, подтверждающих абсолютную правильность решений обоих съездов, ещё не предано гласности.

Дело в другом. Мы считаем, что любая попытка обелить Сталина, таит в себе опасность серьёзных расхождений внутри советского общества. На Сталине лежит ответственность не только за гибель бесчисленных невинных людей, за нашу неподготовленность к войне, за отход от ленинских норм в партийной и государственной жизни. Своими преступлениями и неправыми делами он так извратил идею коммунизма, что народ это никогда не простит. Наш народ не поймёт и не примет отхода – хотя бы и частичного – от решений о культе личности. Вычеркнуть эти решения из его сознания и памяти не может никто.

Любая попытка сделать это поведёт только к замешательству, к разброду в самых широких кругах. Мы убеждены, например, что реабилитация Сталина вызвала бы большое волнение среди интеллигенции и серьёзно осложнила бы настроения в среде нашей молодёжи. Как и вся советская общественность, мы обеспокоены за молодёжь. Никакие разъяснения или статьи не заставят людей вновь поверить в Сталина; наоборот, они только создадут сумятицу и раздражение. Учитывая сложное экономическое и политическое положение нашей страны, идти на всё это явно опасно. Не менее серьёзной представляется нам и другая опасность. Вопрос о реабилитации Сталина не только внутриполитический, но и международный вопрос. Какой-либо шаг в направлении к его реабилитации безусловно создал бы угрозу нового раскола в рядах мирового коммунистического движения, на этот раз между нами и компартиями Запада. С их стороны такой шаг был бы расценен прежде всего как наша капитуляция перед китайцами, на что коммунисты Запада ни в коем случае не пойдут.

Этот фактор исключительного значения, списывать его со счетов мы также не можем. В дни, когда нам, с одной стороны, грозят активизирующиеся американские империалисты, а с другой – руководители КПК, идти на риск разрыва или хотя бы осложнений с братскими партиями на Западе было бы предельно неразумно.

Чтобы не задерживать Вашего внимания, мы ограничиваемся одним лишь упоминанием о наиболее существенных аргументах, говорящих против какой-либо реабилитации Сталина, прежде всего, об опасности двух расколов. Мы не говорим уже о том, что любой отход от решений XX съезда настолько осложнил бы международные контакты деятелей нашей культуры, в частности, в области борьбы за мир и международное сотрудничество, что под угрозой оказались бы все достигнутые результаты.

Мы не могли не написать о том, что думаем. Совершенно ясно, что решение ЦК КПСС по этому вопросу не может рассматриваться как обычное решение, принимаемое по ходу работы. В том или ином случае оно будет иметь историческое значение для судеб нашей страны. Мы надеемся, что это будет учтено.

Акад. Л.А. Арцимович, лауреат Ленинской и Государственной премий О.Н. Ефремов, главный режиссер театра “Современник” Акад. П.Л. Капица, Герой Социалистического Труда, лауреат Государственных премий В. П. Катаев, член Союза писателей, лауреат Госпремии П.Д. Корин, народный художник СССР, лауреат Ленинской премии Акад. М.А. Леонтович, лауреат Ленинской премии Акад. И. М. Майский В. П. Некрасов, член Союза писателей, лауреат Госпремии Б. М. Неменский, член Союза художников, лауреат Госпремии К.Г. Паустовский, член Союза писателей Ю.И. Пименов, народный художник РСФСР, лауреат Госпремии М. М. Плисецкая, народная артистка СССР, лауреат Ленинской премии A.A. Попов, народный артист СССР, лауреат Госпремии М. И. Ромм, народный артист СССР, лауреат Госпремий С.П. Ростовский (Эрнст Генри), член Союза писателей, лауреат премий Воровского Акад. А.Д. Сахаров, трижды Герой Социалистического Труда, лауреат Ленинской и Госпремий Акад. С.Д. Сказкин Б.А. Слуцкий, член Союза писателей И. М. Смоктуновский, член Союза кинемamографистов, лауреат Ленинской премии Акад. И.Е. Тамм, Герой Социалистического Труда, лауреат Ленинской и Госпремий, лауреат Нобелевской премии B. Ф. Тендряков, член Союза писателей М. М. Хуциев, заслуженный деятель искусств РСФСР Г.А. Товстоногов, народный артист СССР, лауреат Ленинской и Госпремий C.А. Чуйков, народный художник СССР, лауреат Госпремий К. И. Чуковский, член Союза писателей, лауреат Ленинской премии» [1026] .

Месяц спустя, 25 марта 1966 года, в Президиум ЦК КПСС было направлено ещё одно письмо:

«В Президиум ЦК КПСС

Уважаемые товарищи!

Нам стало известно о письме 25-ти видных деятелей советской науки, литературы и искусства, высказывающихся против происходящих в последнее время попыток частичной или косвенной реабилитации Сталина.

Считаем своим долгом сказать, что мы разделяем точку зрения, выраженную в этом письме.

Мы также убеждены, что реабилитация Сталина в какой бы то ни было форме явилась бы бедствием для нашей страны и для всего дела коммунизма. XX и XXII съезды партии навсегда вошли в историю – не только нашу, но и мировую – как съезды, безоговорочно осудившие чуждый духу коммунизма культ личности. Политическая и моральная сила нашего народа выявилась в той принципиальной решительности, с какой это было сделано. Не случайно решения съездов нашли такую горячую поддержку у советских людей и были одобрены абсолютным большинством компартий мира. Идти назад, отменить хотя бы часть сказанного и постановленного, перерешить вопрос хотя бы наполовину, с оговорками, это нанесло бы тяжёлый удар по авторитету КПСС и у нас, и за рубежом. Ничего не выиграв, мы бы многое потеряли.

Те из нас, кто по поручению партии и правительства поддерживают контакты с зарубежными сторонниками мира и Советского Союза, знают по опыту, какое огромное значение имеет вопрос о культе личности для всех наших друзей за рубежом. Сделать шаг назад к Сталину значило бы разоружить нас при дальнейшем проведении этой работы.

Как и 25 деятелей интеллигенции, подписавших письмо от 14 февраля, мы надеемся, что пересмотра решений XX и XXII съездов по вопросу о культе личности не произойдёт.1. Действ[ительный] член Академии Мед[ицинских] наук, лауреат Ленинской и Государств[гнных] премий П. Здрадовский

2. Действительный член АМН СССР В. Жданов

3. Старый большевик-историк И. Никифоров, член партии с 1904 г.

4. Писатель, лауреат Ленинской премии С. Смирнов

5. И. Эренбург, писатель

6. Игорь Ильинский (народный арт[ист] СССР)

7. В. Дудинцев, писатель

8. А. Колмогоров, академик

9. Б. Астауров (чл[ен]-корреспондент] АН СССР)

10. А. Алиханов (акад[емик])

11. И. Кнунянц (акад[емик])

12. Г. Чухрай (заслуженный] деятель искусств РСФСР, лауреат Ленинской премии, кинорежиссер)

13. Вано Мурадели» [1027] .

Сразу бросается в глаза, что авторы писем, мягко говоря, не дружат с логикой: «Нам до сего времени не стало известно ни одного факта, ни одного аргумента, позволяющих думать, что осуждение культа личности было в чём-то неправильным ». Удивительное дело. Наши интеллигенты так любят велеречиво рассуждать о презумпции невиновности, о том, что именно обвиняющая сторона обязана доказывать свою позицию. Однако когда надо обличить ненавистный «культ личности», тут и презумпция невиновности побоку. Вспоминается знаменитое сахаровское «Докажите, что я не прав!», брошенное им на съезде народных депутатов СССР двадцать с лишним лет спустя [1028] .

Ну, режиссёрам, художникам, артистам это ещё простительно. Что с них возьмёшь? Но ведь среди подписантов немало именитых академиков. Элементарная научная добросовестность требует сначала собрать факты, и лишь затем на их основе делать выводы. Здесь же прямо наоборот: «трудно сомневаться, что значительная часть разительных, поистине страшных фактов о преступлениях Сталина, подтверждающих абсолютную правильность решений обоих съездов, ещё не предана гласности». То есть, первична внутренняя убеждённость учёных мужей в злокозненности Сталина, а факты потом найдутся. А если не найдутся, то тем хуже для фактов.

Воистину прав был Козьма Прутков: «Специалист подобен флюсу, его полнота односторонняя». Именно такими «специалистами» и предстают подписанты. Стоит им выйти за рамки своей профессии, как «интеллектуальная элита нации» демонстрирует потрясающее убожество мыслей и суждений, безапелляционно рассуждая о вещах, в которых некомпетентна.

Весь текст писем проникнут ложным пафосом. Тут и ханжеская забота о молодёжи, и лицемерное беспокойство о советском народе, в котором даже малейшая ревизия решений XX и XXII съездов якобы вызовет «сумятицу и раздражение». О том, каким потрясением для советского общества стали хрущёвские «разоблачения», подписанты предпочитают не вспоминать. А зря! Пройдёт двадцать с небольшим лет, и новый виток антисталинской истерии разрушит нашу страну.

Подписанты «письма 25-ти» старательно перечисляют свои регалии. При этом среди званий и наград довольно часто мелькают слова «лауреат Государственной премии». Однако Государственная премия СССР будет учреждена лишь через полгода, по становлением ЦК КПСС и Совета Министров СССР от 9 сентября 1966 года. Откуда же взялись её лауреаты?

Ларчик открывается просто. На самом деле все эти люди получили Сталинские премии. Затем, в ноябре 1961 года, на волне антисталинской истерии лауреаты Сталинской премии были стыдливо переименованы в лауреатов Государственной премии СССР.

Казалось бы, таким пламенным и принципиальным борцам со сталинизмом сам бог велел отказаться от награды кровавого тирана. Однако авторы писем ревностно цепляются за титулы и звания, справедливо опасаясь, что без этих атрибутов их перестанут воспринимать в качестве «интеллектуальной элиты» советского общества. Надо полагать, эти граждане искренне считали, что получили свои Сталинские премии «не благодаря, а вопреки Сталину».

Среди 25 подписантов письма от 14 февраля 1966 года мы видим 12 лауреатов Сталинской премии. При этом семеро из них получили её по одному разу: Л.А. Арцимович (1953), В.П. Катаев (1946), В.П. Некрасов (1946), Б.М. Неменский (1951), A.A. Попов (1950), А.Д. Сахаров (1953), И.Е. Тамм (1946). Четверо стали лауреатами дважды: П.Л. Капица (1941, 1943), Ю.И. Пименов (1947, 1950), Г.А. Товстоногов (1950, 1952), С.А. Чуйков (1949, 1951). Но особенно отличился кинорежиссёр М.И. Ромм, чьи откровения мы уже читали выше, удостоенный в своё время целых пяти Сталинских премий (1941, 1945, 1946, 1948, 1951).

Подписанты «письма 13-ти», за исключением академика Павла Здрадовского, о своём лауреатстве не упоминают. Однако при ближайшем рассмотрении и среди них обнаруживается семеро лауреатов Сталинской премии. При этом двое из подписантов получили её по одному разу: П.Ф. Здрадовский (1949) и А.Н. Колмогоров (1941). Двое стали лауреатами дважды: В.П. Мурадели (1946, 1951) и И.Г. Эренбург (1942, 1948). Наконец, трое получили её трижды: А.И. Алиханов (1941, 1948, 1953), И.В. Ильинский (1941, 1942, 1951) и И.Л. Кнунянц (1943, 1948, 1950).Разумеется, каждый человек может поменять свои взгляды или изменить отношение к той или иной личности, обнаружив новые факты, узнав новую информацию. Однако если перед этим ты был этой личностью облагодетельствован, элементарная порядочность требует, как минимум, не лезть в первые ряды «обличителей».

«–  Но ты коснуться Льву, конечно, не дерзнул? —

Лиса Осла перерывает.

–  Вот-на!  – Осёл ей отвечает. —

А мне чего робеть? и я его лягнул:

Пускай ослиные копыта знает!

Так души низкие, будь знатен, силен ты,

Не смеют на тебя поднять они и взгляды;

Но упади лишь с высоты,

От первых жди от них обиды и досады».

(И.А. Крылов. Лисица и осёл)

Заключение

Как гласит известный афоризм: «Можно обманывать длительное время некоторых людей, короткое время – всех, но всё время обманывать всех не получится». Сегодня всё более очевидно, что в основе антисталинской пропагандистской кампании лежала и лежит грубейшая ложь и фальсификация.