Текст книги "Мастера"

Автор книги: Игорь Шахин

Игорь Шахин
Мастера

© И. Ю. Шахин, 2019

© ГБУК «Издатель», оформление, 2019

* * *

1. Данила-мастер

 
Лет двенадцати иль боле,
Не здоров да и не болен,
Был высоконький, худой –
Таково жить сиротой.
 
 
А с лица чистенький,
Волосенки кудрявеньки,
Глазенки голубеньки.
 
 
Вот и взяли господа:
То подай, пойди туда.
Кто другой в таких местах –
И за совесть, и за страх –
То как вьюн,
а то – струной,
Если только кто другой.
А Данилку кто зовет –
Он и ухом не ведет,
Тихо сядет в уголке,
А щека на кулаке,
А в глазенках восхищенье –
Все глядит на украшенья.
 
 
Били парня, но с опаской.
Дела нет. Его в подпаски.
День за днем идет. И что ж?
Он и тут не вовсе гож.
И старателен был крошка,
Ан глядишь – опять оплошка.
Чуть присядет травам вровень –
Вона где уже коровы!
И пастух не злой попался,
Да и тот порой ругался:
Вон тебе уж сколько лет,
Ну а толку нет и нет.
 
 
Все мальчонке нипочем.
– Думки-то твои о чем?
– Я и сам не знаю, дедко…
Посмотри-ка ты на ветку,
На ней лист широконький,
По краям зубчики,
Вроде оборочки выгнуты,
А по листу букашечка,
Сама сизенька,
А из-под крылышек у нее
желтенько.
А пастух на то с ухмылкой:
– Не дурак ли ты, Данилко?
И бровенки-то не хмурь!
В голове такая дурь…
 
 
Так Данилке и жилось.
Но одно ему далось:
На рожке сыграет вам,
Старику –
куда уж там! –
Не то лес шумит,
Не то ручей журчит,
Не то дождик удаляется,
Пташек хор перекликается.
Кто бы знал из них тогда,
Вслед за песней шла беда.
 
 
Раз парнишко заиграл,
А пастух-то задремал.
И пока спалось да снилось,
Сколько-то коров отбилось.
А как стали собирать,
Глядь – их нет, давай искать.
Да куда там! Дело к ночи.
И места тут, словом, волчьи.
 
 
А в ту пору так судили:
Виноватых розгой били.
Растянули старика –
Чуть не лопнули бока.
Вот Данилушке черед,
А палач пока не бьет:
– Экой-то парнишка хилый,
Враз сомлеет, где в нем силы!
На словах-то он болел,
А стегнул – не пожалел.
Что за диво, не кричит!
Вдругорядь стегнул – молчит.
Палачу и вовсе блажь:
– Доведу… дашь голос… дашь!
Слезы каплют.
Что есть сил
В кровь губенку закусил,
И сомлел от этой сечки,
Но не вымолвил словечка.
 
 
Тут приказчик был глумливый:
– Ишь, какой он терпеливый!
Коли выживет, тогда
Знаю, деть его куда.
 
 
А в ту пору в мастерах,
Первым в каменных делах,
Был Прокопьич, старый дед,
И ему уж много лет.
Помереть он мог тотчас,
Тут-то барин шлет приказ:
«Чтобы дело продолжать,
Надо малых обучать!»
Стали к деду слать парнишек,
Ну а тот наставит шишек,
Все с тычка да все с рывка.
Говорит: «Слаба рука!
Глаз не гож! Не выйдет толку!»
 
 
Был бы толк в ученье, только
Не хотел, как видно, дед
Отдавать кому секрет.
Много было ребятишек,
Ну а толку-то от шишек.
Услыхав про ту науку,
В голос ди́тенки ревут.
И отцы на эту муку
Ребятишек не ведут.
Да и то сказать, что правы:
Малахит – он, что отрава.
Нездоровых сколько мается!
Люди знай оберегаются.
 
 
Ну а что же наш Данилка?
Распрямился, как былинка,
Хоть за жизнь его понюшку
Кто бы дал…
Была старушка,
Знала силу разных трав:
От надсады, от потрав,
От зубной и прочей боли.
Знала все – в лесу ли, в поле –
Корешки, цветки, листочки.
В доме глянь куда – пучочки,
В склянках, плошках сплошь товары:
Мазь, настойки и отвары.
У нее в короткий срок
Встал на ноги паренек.
У старушки был пока –
Не отлеживал бока,
Расспросил про то, про это,
Про лечебные секреты,
Ну а больше – про цветы
Неоткрытой красоты.
Та охочая до слов:
– Папор есть. Приносит зло.
На Иванов день цветет.
Кто его в тот день найдет,
Открывает все затворы.
Воровской цветок. Для вора…
 
 
Есть такой цветок, что пламень,
Ну а крепкий, словно камень.
Кто его найдет – вовек
Тот несчастный человек.
 
 
– Чем несчастный?
– Не узнать…
Так мне сказывала мать.
 
 
В том старушка согрешила:
Знала, но смолчать решила,
Так всегда старой народ,
Зная путь наш наперед,
Но жалеючи юнцов,
Промолчит в конце концов
Или, нам-то невдомек,
Непонятный даст намек:
Путь нелегок в мастера.
Выбрал?
Что ж, ступай, пора.
 
 
А приказчик тут как тут,
Пустосерд, с того и крут,
Хоть еще Данила квёл,
Взял к Прокопьичу привел.
 
 
В первый день весь дедов камень
Парень зоркими руками
Перебрал и говорит:
– Портишь, деда, малахит.
Покричал дед, пошумел,
Но и пальцем не задел.
Тут смекнул он в самый раз:
У парнишки меткий глаз.
Но сомненье одолело:
Зоркий глаз – еще не дело.
Что устроено не так –
Разглядит любой простак.
 
 
А вот как бы – в самый раз?
Тут не только нужен глаз.
Зорких мало ли таких,
А поделок – никаких!
Бил Прокопьич, обучая.
 
 
– Глаз хорош…
Ну да и что ж?
Ветром этого качает…
Ненароком пришибешь.
Надо парня отходить,
А потом начну учить.
 
 
Так решил и с этих пор
То пошлет по делу в бор,
То на пруд, то по дрова,
Чтоб окрепла голова.
Справил парню шубу,
шапку
И других вещей охапку.
 
 
Спит Данилка, ест да пьет.
Минул год, другой в черед.
Стал Прокопьич за отца,
Холит, бережет юнца.
 
 
Как-то был он на пруду,
Тут приказчик на беду.
– Это чей же тут рыбачит?
Кто-то от работы прячет!
Чей тут ищет приключенье?
– У Прокопьича в ученье…
А Данилу не узнать,
Стал пригож, мужская стать,
Высокий да румяный,
Веселый да кудрявый.
 
 
– Так-то учишься, стервец!
А Прокопьич как отец
Выгораживать давай:
– Я послал:
«Поди поймай
На ушицу окуньков».
Есть другое – нездоров.
 
 
На своем стоит приказчик:
– Покажи-ка мне образчик!
Вот – станок, рабочий стол.
Как освоил мастерство?
 
 
Дедко богу шепчет тихо,
В страхе сто сошло потов.
А Данило кажет лихо,
И на все ответ готов:
– Околтать каменья? Эдак!
Распилить? Да это ж так!..
 
 
Все как есть… Скрипит верстак.
– Окуньки?! – так пригрозился
Гость лихой и удалился.
Уж за ним затихли двери,
А Прокопьич все не верит:
«Не ругал, не колотил,
А смотри-ко, научил!»
 
 
А приказчик этот сразу
Стал в работу слать заказы.
А Данилушко без спору
Ловко делал все да скоро.
А поди-ка ты сумей-ка
Выточи из камня змейку –
То Данилушке игра.
Так и вышел в мастера.
Тут и барин написал,
При письме чертеж послал –
Чаша хитрая для взора:
Со сквозным чудным узором,
Пояс – камень оторочки,
На подножке в ряд листочки,
Обод – зубьями кайма.
Словом, выдумка ума.
«Год сиди хоть день и ночь,
Сделай чашу мне точь-в-точь».
 
 
У Данилки верный глаз,
Он ошибся хоть бы раз!
Точит, режет слева, справа.
И одно лишь не по нраву:
– Много трудности пустой,
Красоты же – никакой!
 
 
Не поймет чего-то дед,
Говорит ему в ответ:
– А тебе какое дело?
Надо им? Работай смело.
 
 
Я за жизнь свою такого
Понарезал непростого
И не ведал – для чего.
Надо? Делал. И всего.
Если хочешь для души?
Камень – вот, бери, кроши.
 
 
Думка накрепко запала
И уже не отпускала.
Сколь Данилушко ночей
Спать – не спал,
а тот, ничей,
Образ нового цветка
Не слетел к нему пока.
Точит барину заказ,
В скуке тренируя глаз,
А душа за думой вслед
Там парит, где скуки нет.
Ну, скажи, какая скука
Там, где маета и мука?
 
 
А в природе время трав.
Прав Данило иль не прав,
До людей ему нет дела,
Лишь на цветики глядел бы.
И пошло чернить молвой,
Мол, того он… головой –
В мертвых камнях душу ищет,
Зрит в них силушку-силищу.
 
 
А Прокопьич, слышь-ко, в страхе,
Он Даниле охи-ахи:
– Чую, доживаю жись.
Ты, Данилушко, женись.
Поглядеть хочу на внуков,
Помирать без них-то мука.
 
 
Словно дрема с парня спала.
Мыслей много – дела мало,
И решает:
«Кончу чашу,
Ту, что барину, и краше
Делать стану без обмана,
Чтоб как есть был куст дурмана.
А с женитьбой, дед, ни к месту.
Знамо дело, есть невеста,
С ней, с Катюшей, уговор:
Чаша с рук – сваты на двор».
 
 
Слово – дело.
Чертежи
В мертвом камне стали жить.
Но приказчику – ни слова,
Нужен срок и для иного:
Вдруг в оставшийся тот срок
Выйдет каменный цветок?!
 
 
Все ж удумали гулянку.
Дед наливки сделал склянку,
Звал людей степенных, скрытных,
Мастеров же малахитных –
Думка зрела у него,
Вдруг подскажет кто чего.
 
 
Вот пришли.
Ну любоваться:
– Гладко. Споро. Где уж нам…
– Чисто, не к чему придраться…
– В аккурат по чертежам!
 
 
А Данило все вздыхает:
– То и горе – нечем хаять.
Гладь узора, чистота.
Где, скажите, красота?
Самый плохонький цветок
Сердцу дарит радость впрок.
 
 
Был один тут старичок,
Пил да ел и все – молчок,
При таких словах Данилы
Не смолчал:
«А ты, сын милый,
Этой кривенькой тропой
Попадешь к хозяйке той…
Есть там каменный цветок…
Не ходи. Возьми зарок».
 
 
Но Данило зачастил
На рудник на медный в гору,
Выбивается из сил,
Камень ищет тот, что впору.
Так опробовал руками
Все забои рудников.
 
 
Через сколько-то деньков
Отыскал он чудо-камень.
Снизу темен,
сверху светел,
Словно кто прожилки метил
В нем навроде бы куста.
То змеиные места.
То Хозяйка подсобила –
Малахитину сломила.
 
 
Вот, не зная дня и ночи,
Он цветок дурмана точит,
Все же поздно или рано
Словно вырос куст дурмана.
Как живые листьев рой,
Хоть потрогай их рукой.
А как выточил цветок –
Красота из камня скок!
 
 
Мастера к нему явились
И на камень тот дивились:
– Что искать? Чего хотеть?
– Нам такого не суметь…
 
 
И молва пошла кругом:
Парень тронулся умом.
 
 
Слухи более всего
Образумили его:
– Силу камня не познать!
Надо свадьбу собирать,
Заждалась, поди, невеста.
 
 
Но услышал в разговоре,
Будто змеи в зиму вскоре
Все в одно сползутся место.
Тем, кто змей не убоится,
Тайна камня отворится.
 
 
И пришел к змеиной горке,
Видит – ящерка из норки.
Стужей пыхнуло январской,
А она в короне царской.
Вновь дыхнуло, будто лето.
Парень глядь – Хозяйка это,
Через бок перевернулась,
Юной девой обернулась.
Где еще увидишь краше?
Говорит:
– Не вышла чаша?
– Нет. Измаялся вконец…
Покажи Цветок-венец!
– Покажу. Да только впредь
Будешь сам о том жалеть.
Поглядят, уйдут к жене…
Ворочáются ко мне.
 
 
Он и шепчет ей в ответ:
– Без цветка мне жизни нет!
– Если Катеньку не жаль,
То старóму не пора ль
Отквитать добро добром,
Да не златом-серебром.
Знай, из мира твой уход
Мастер не переживет.
 
 
О Прокопьиче, о Кате
Не зазря вела допрос.
Знала – парень не дорос
К ней улечься на полати,
Чтобы так ее любить,
Будто жить да и не жить.
 
 
Свет людской его потянет,
Только звать Катюша станет.
 
 
Но свое твердит Данила:
Все мне кажется немилым.
Коль у Камня я во власти,
Без цветка не знать мне счастья!
 
 
– Будешь рад тому, не рад –
Так пойдем в мой тайный сад.
 
 
Так сказала, поднялась,
Глыба с гор оборвалась,
Стен раздвинулись валы,
Высоченные стволы
 

 
Неземного леса встали,
А за ним другие дали
Красных трав,
холмов лазурных,
Облаков резных, фигурных.
Как слюда, цветы сирени,
Пчел серебренных[1]1
  Таково «бажовское» написание слова – здесь и далее прим. автора.


[Закрыть] паренье,
В травах змейки золотые,
Все живые, завитые.
Малахитовые птицы,
А у них девичьи лица.
 
 
Час ли, день прошел, Хозяйка
Говорит:
– Теперь ступай-ка.
Через бок крутнулась раз,
Все исчезло в тот же час.
Первым снегом ветер дунул,
Тьму несла сырая мгла:
 
 
– Кабы сам красу придумал,
Я бы с камнем помогла.
Мастер ты, но не хватило
Силы крыл твоей души.
Лишь в душе летучей сила!
А теперь домой спеши.
Если нет в таланте силы,
То никто ее не даст…
 
 
Звезды в небе мгла гасила.