Текст книги "Кольт 99 калибра"
Автор книги: Игорь Полукеев
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 5 страниц)
Новак сел:
– А это идея, Франтишек! Утром, как только поговорю с комиссаром, обязательно наведаюсь к этому Жбаневскому.
– Пожалуй, мы вместе к нему наведаемся, пан инспектор, это по дороге! Если нужно, уехать я смогу и дневным поездом.
Утром в номере Новак пил кофе и крутил свои часы:
– Езус Мария! Забыл завести часы! Адам, сколько времени?
– Первая половина восьмого! – Горак взглянул на свои и сунул их обратно.
– Это как понимать? Какая ещё первая половина?
– Ну, час же только начался, шеф, поэтому пока ещё первая!
– Тогда где, по-твоему, вторая?
– Она будет сразу после этой!
Ковач поправил галстук, глядя на себя в зеркало, и покрутился, разглядывая себя сбоку:
– Пан инспектор, пора выходить. Вторая половина дня у Жбаневского всегда плотно расписана.
“Шкода” остановилась на углу большого старинного здания с колоннами. Новак бросил на него любопытствующий взгляд и просил:
– Что здесь находится?
– Это психиатрическая лечебница. – Ответил Ковач. – У Жбаневского здесь практика.
Они вдвоём поднялись по ступеням и вошли в холл. Ковач сразу аккуратно показал Новаку на бронзовую табличку на стене: “Доктор медицины, психотерапевт, Йозеф Жбаневский”.
Скользнув взглядом по расписанию приёма, инспектор посмотрел на часы, затем обратился к медсестре за стойкой:
– Доктор сегодня принимает?
– Да!
– Он у себя?
– Да!
– Сейчас он свободен?
– Вам назначено?
– Нет, я его старый друг!
– Как вас представить?
– Скажите, что пришёл инспектор Новак!
– Одну минуту!
Вернувшись, она сказала:
– Вам придётся подождать, доктор сейчас на обходе!
Инспектор вернулся к Ковачу:
– Ну, Франтишек, спасибо тебе за помощь. Теперь иди к машине, Адам отвезёт тебя на вокзал, а я буду ждать доктора.
Ковач приподнял шляпу:
– Рад был помочь, пан инспектор! Всего доброго, до встречи!
Новак прохаживался в фойе, повесив плащ на руку и прислушиваясь к звукам, раздающимся в коридоре больницы. Он увидел, как пять врачей в сопровождении двух медсестёр вошли в одну из палат. Немного потоптавшись, Новак осторожно подошёл и остановился напротив открытых дверей. Внутри палаты он увидел врачей, стоящих перед лежащим на кровати мужчиной в пижаме, одеяло наполовину сползло с него на пол.
– Что с ним? – спрашивал один из врачей, невысокий, полный, толстощёкий, с длинными вьющимися волосами, глядя на лежащего больного сквозь толстые стёкла очков.
– Врач был у нас почти неделю назад, и сказал, что всё в порядке, это пройдёт! – Отвечала стоящая рядом грустная женщина в тёмном платье, держа платок у лица. – Но ничего не проходит, я беспокоюсь!
– Давно он так лежит? – Поинтересовался врач. – Он жив?
Новак подошёл к дверям ближе и сразу почувствовал сильный запах алкоголя, исходящий из палаты.
– Он лежит уже неделю! – Ответила женщина.
– Он что, совсем не приходит в себя?
– Нет, он делает это постоянно! Открывает глаза, говорит, что у него ужасно болит голова, потом пьёт коньяк и снова успокаивается!
– Зачем его привезли? – Спросил доктор у стоящего рядом врача в белом халате.
– Не знаю, пан Жбаневский. – Пожал плечами тот. – Видимо, по жалобам родственников.
– Поймите, доктор, мне так тревожно! – Торопливо заговорила женщина. – Никто никуда не приходит: ни к нам никто не приходит, ни мой Яков не приходит в себя, и врач к нам больше не приходит! Мне так тревожно и одиноко!
– Хорошо! – Сказал доктор. – Приведите его в чувство и через два дня – на выписку! Кто у нас там дальше?
Новак быстро отошёл от палаты и отвернулся в сторону фойе.
Открыв дверь, инспектор с улыбкой вошёл, приветливо глядя на доктора:
– Добрый день, пан Жбаневский!
– А-а! Давно вы к нам не заглядывали! – Обрадованно улыбнулся доктор, но сразу погрустнел. – А нет, это не вы!
Новак показал документы и Жбаневский снова радостный протянул ему руку:
– Здравствуйте, пан инспектор!
Новак пожал его ладонь и сел в кресло.
– Итак! – Жбаневский с довольным видом сел напротив. – Что вас привело ко мне? Желаете чашечку кофе?
– Благодарю, нет! Знаете ли вы, пан доктор, человека по имени Милан Вихура?
– Да, я имел некоторый опыт общения с этим пациентом, он наблюдался у меня! Правда, это было около года назад.
– Что вы можете о нём сказать?
– Что сказать? Я так понимаю, он что-то натворил, если вы им интересуетесь?
– Судя по протоколам полиции, это вспышки агрессии, потасовки, сопротивление властям, угроза убийством!
– Да что вы?! Вот, значит, каким он теперь стал? – Жбаневский как-то странно улыбался, глазки лихорадочно бегали за толстыми линзами очков, лицо покрылось красными пятнами. – А вы не могли бы рассказать поподробнее?
– Вообще-то, это я к вам пришёл за подробным рассказом! – Возразил Новак. – Что за лекарство вы ему выписали?
– Это моё собственное изобретение, по бабушкину рецепту!
– Средство непатентованное?
– Вы же знаете, пан инспектор, чтобы получить патент, препарат должен пройти испытания!
– И вы решили испытать его на бедняге Милане?
– Вы не представляете, пан инспектор! Он пришёл ко мне с жалобой на лавину комплексов, которая своей тяжестью погребла под собой его личность! Беднягу преследовала уйма фобий, но благодаря моему препарату и особой методике, я сумел ему помочь! Скажу по секрету – он был самым интересным и многообещающим из моих пациентов!
– Когда вы говорили с ним в последний раз?
– На прошлой неделе, он приезжал за таблетками.
– Вы же сказали…
– Я прекратил лечение год назад, но продолжаю исследования препарата. Пациент продолжает получать таблетки у ассистента в качестве терапевтической профилактики. Где он теперь?
– Он сбежал из-под стражи. Сломал решётку, две железные двери, избил шесть охранников и трёх полицейских.
– Боже! Какой невероятный прогресс!
Жбаневский взволнованно вскочил с места и начал ходить по кабинету, непрестанно потирая руки. Наконец, он остановился, и сквозь линзы вперился широко открытыми глазами в Новака:
– Расскажите ещё, умоляю вас!
– Он проявил недюжинную силу, выломал двери вместе с металлическими рамами из кирпичной стены! Потом бегал голым по этажам, раскидывал повсюду свои вещи, громко пел и кричал непристойные ругательства! При этом он бил всех, кто пытался его остановить!
– Невероятно! Какой эффект! – Доктор нервно ходил по кабинету, слушая инспектора. – Какой эффект! Он полностью преобразился! Он оставил всё своё прошлое позади!
Жбаневский остановился, глядя на Новака выпученными от возбуждения глазами, к тому же увеличенными толстыми линзами, и восхищённо произнёс:
– Я создал нового человека!
– Вы создали дикого и безумного психопата! – Ответил Новак.
– Нет! Нет, инспектор! – Замахал руками Жбаневский. – Если бы вы видели его таким, каким он пришёл ко мне! Я специально для него разработал свой новый, особый психотерапевтический метод, который назвал «терапия омерзения Жбаневского», или блевотерапия! Именно благодаря ей он снова смог вернуться в нормальное человеческое состояние! Теперь он вновь получил возможность начать жить простой жизнью, как обычный человек, и снова влиться в общество!
Новак присвистнул:
– Влиться? То, что он натворил, вы считаете нормальным?
– Я понимаю, как необычно это звучит, но всё, сказанное относительно него – да!
Жбаневский, радостно улыбаясь, обернулся к инспектору:
– Хотите бесплатный сеанс? Я обещаю вам мгновенный эффект!
– Мне это ни к чему! – Новак подошёл к вешалке и протянул руку за шляпой.
Жбаневский саркастически усмехнулся, и испытующе смерил инспектора взглядом:
– У вас бывает бессонница? Вы хорошо спите ночью? Вас не мучают сомнения и страхи?
Новак обернулся и с удивлением посмотрел на Жбаневского.
– Вы уверенно смотрите в завтрашний день? – Продолжал тот, говоря всё увереннее. – Вы видите своё будущее светлым и радостным? Вы не испытываете раздражение чаще одного раза в неделю?
Новак пожал плечами, с сомнением глядя на доктора.
– Садитесь! – Жбаневский указал рукой на кресло. – Я покажу вам свой метод в действии!
К Адаму в коридоре подошла дежурная медсестра:
– Прошу прощения у пана, я разговаривала с управляющим! Вы, кажется, что-то у меня спрашивали?
– Да, пани! – Адам замялся и покраснел. – Я хотел узнать, где здесь у вас туалет?
– А! – Дежурная показала в конец коридора. – Вам нужно пройти по коридору…
Внезапно появившийся инспектор подхватил Горака под руку и громко сказал дежурной:
– Благодарю вас, пани, но уже не нужно, всё обошлось!
– Но пан инспектор!.. – Запротестовал Адам.
– Всего доброго, пани! – Новак приподнял шляпу, и зашипел на помощника. – Некогда! Сходишь по дороге! Мы спешим.
– Шеф, где вы были? Я уже полдня вас ищу! – Горак удивлённо смотрел на инспектора, который тащил его к выходу. – Что с вами?
– Тише, Адам! Ты всё испортишь! – Громко шептал Новак. – Тише!
– Ковач давно уехал! Я посадил его на поезд, возвращаюсь, а вас нигде нет! – Продолжал Горак. – Я хочу в туалет!
– Адам, запиши адрес и немедленно туда отправляйся, сейчас же! – Новак исподтишка протянул ему бумажку.
– Хорошо, уже пишу, шеф! А что там, по этому адресу?
– Я оставил там для тебя секретные инструкции!
– Понял, шеф! А вы останетесь здесь, не поедете?
– Ты с ума сошёл, Адам? Как это – я не поеду?!
– Шеф, с вами всё в порядке? – Горак подозрительно посмотрел на него.
– Едем быстрее!
– А там есть туалет?
“Шкода” остановилась на окраине города, вблизи домов рабочего посёлка.
– Мы на месте, шеф! – Горак смотрел вокруг, ища нумерацию домов.
– Не говори вслух! Это в том здании! – Указал Новак.
– Так! – Горак развернул свои записи. – Спросить...
– Не произноси здесь это имя! – Прервал его Новак. – Иди туда! На втором этаже увидишь зелёную дверь, постучи и спроси того, кто указан в записке! Катаржина передаст тебе конверт!
– А что в конверте? – С любопытством поинтересовался Горак.
– Адам! Сколько раз тебе повторять, там секретные инструкции!
– Ага! Понял, шеф! – Адам хлопнул дверью и зашагал к дому.
Он вернулся через пять минут и плюхнулся на сиденье:
– Всё, шеф! Конверт у меня!
– Теперь незаметно вскрой и читай! – Новак крутил головой, следя за улицей.
Горак, шевеля губами, читал инструкцию.
– Шеф, а что это за слово, никак не могу понять? – Адам ткнул пальцем в бумагу.
– Где, покажи! – Новак заглянул через его руку. – Это слово "конфиденциально".
– А что оно значит?
– Это значит "секретно", “тайна”! Понял?
– Да, шеф! – Горак поднял на него восхищённый взгляд. – Значит, мы теперь как секретные агенты?
– Совершенно верно, Адам, мы – тайные агенты полиции! – На лице Новака промелькнула лёгкая довольная улыбка.
– И мы теперь охотимся на мафию?
– Да!
– А мафия – это же, вроде, преступники?
– Да, Адам! Это банда!
– Значит, мы – тайные агенты и ловим бандитов? Ух ты, здорово, шеф!
Глава 6.
Уже стемнело, когда сыщики вернулись в гостиницу. Новак еле переставлял ноги, его штормило. Он с трудом подошёл к консьержу и замер, держась за конторку. Горак, пытаясь поймать взгляд немного косящих глаз консьержа, громко сказал ему:
– Мы из двенадцатого номера. Миклош Машкевич и Юзек Рыльский!
Консьерж быстро взглянул в записи и подал ключи. Потом спохватился:
– Прошу прощения, записка для вельможных панов!
– Кто её передал? – Горак взял записку из рук консьержа и крутил её в руках.
– Я записал её для вас по телефону! – Ответил тот.
– Так! «Расцарапанные приматы, где вы ходите?». – Прочитал Горак и поднял голову в недоумении. – Что это?
– Пан, который звонил, просил меня записать это для вас. Он был чрезвычайно невежлив и груб, поэтому я, чтоб не гневить нашего Господа, позволил себе заменить некоторые слова из тех, что он произносил, показавшиеся мне особенно оскорбительными и недостойными…
– Вы не могли бы объяснять быстрее, мы очень спешим! – Сказал Новак, старательно удерживая равновесие.
Консьерж упрямо вскинул голову, и, бросив на инспектора уничтожающий взгляд, с достоинством продолжил, но уже подчёркнуто громче:
– Я счёл невозможным писать то, что говорил этот невоспитанный пан, и поэтому, чтобы не гневить нашего Господа, о, Езус Христус, – он перекрестился, – я заменил некоторые слова на более благозвучные и не оскорбляющие нашего Создателя!
– «Я видел ваши похороны, мне жаль, что я вынужден искать вас через эту добросовестную прислугу вашего прекрасного отеля. – Читал Горак вполголоса, наморщив лоб. – … завтра не отправляйте части вашего тела за пределы того уютного и недорогого отеля, в котором вы имеете счастье находиться столько, сколько вы сочтёте нужным…». Это что за чушь?
– Держите себя в руках, пан Юзек! Не гневите Бога своими неподобающими выражениями ваших чувств. Господь милостив, но он…
– Я спросил, при чём здесь «недорогой отель» и наше время? – Развёл руками Горак.
– Это небольшая реклама наших услуг, пан Юзек! Я подумал, что если уж я исполняю специально для вас несвойственные мне обязанности, то Господь не станет возражать, если я позволю себе упомянуть о нашем недорогом, но приятном…
– Спасибо! – Новак оторвался от конторки и двинулся по коридору. – Идём, Адам, дочитаем в номере.
В номере Новак с трудом разделся, умылся, и, упав на кровать, попросил Горака:
– Адам, прочти, пожалуйста, записку!
– Хорошо, шеф. – Горак достал записку из кармана и, морща лоб, с паузами, начал читать.
– «Расцарапанные приматы, где вы ходите? Почему мне приходится искать вас по телефону, помолитесь за ваших матерей, пусть будут здоровы все ваши родственники. Я звоню вам уже третий раз в этот чудесный вечер, я видел ваши похороны, и мне очень жаль, что я вынужден искать вас через эту добросовестную прислугу вашего прекрасного отеля. Доверчивые вьючные животные, завтра не отправляйте части вашего тела за пределы того уютного и недорогого отеля, в котором вы имеете счастье находиться столько, сколько вы сочтёте нужным. Вам трудно думать, поэтому вам и везёт, я узнал где ваш много раз ударенный ящик. Я позвоню вам, тяжело думающие незаконнорожденные блаженные, как только мне что-либо станет известно более точно. Завтра с утра усадите свои части тел возле телефона, и ждите моего звонка, приготовьте ваши…».
– Здесь много раз зачёркнуто! – Горак посмотрел на слушающего с закрытыми глазами инспектора, и продолжил.
– «… ваши монеты. Я повторяю вам, плохо понимающие агнцы, что если вы ещё раз попробуете меня рассердить, я разделю ваши тела на части и предам их огню» .
– Так, дальше неразборчиво... А, вот ещё! «Закрой свой рот и пиши» … Это всё, шеф!
– Значит, всё идёт хорошо! – Пробормотал Новак, не открывая глаз. – Спокойной ночи, Адам.
Новак с трудом открыл глаза и непонимающе смотрел вокруг. Приподнявшись на локте, он с удивлением осматривал комнату.
– Шеф! Вы проснулись? – Услышал он радостный голос Горака.
– Адам? Где мы? – Новак с удивлением повернулся к нему.
– Мы в Чеслове, шеф! – Недоумённо смотрел на него Горак.
– Да, я помню! – Новак сел и схватился за голову. – О, Езус, что с моей головой?
– Вы вчера были странный, шеф! – Горак подошёл и с сочувстствием смотрел на инспектора. – Как только Ковач уехал, с вами что-то произошло!
– Жбаневский! – Простонал Новак. – Эта скотина вчера вынула мне мозги!
Вытерев лицо полотенцем, он спросил:
– Который час?
– Уже половина двенадцатого, шеф!
– Что?! Комиссар! – Новак вскочил, как ошпаренный. – Я должен позвонить!
Телефонная трубка ответила протяжными гудками и вслед за тем Новак услышал голос комиссара:
– Алло! Я слушаю!
– Пан комиссар, это инспектор Новак.
– Где вы были вчера, ватсоны хреновы?
– Ходили поужинать, шеф!
– В два часа дня? Я ещё вернусь к этому вопросу, Новак! Что вам удалось узнать?
– Сегодня или завтра документы будут у меня.
– Вечером жду доклада! – Комиссар бросил трубку.
Новак и Горак сидели на лавке в парке, недалеко от пруда. К лавке развязной походкой подошёл Вихура, по своему обыкновению, держа руки в карманах. Плюхнувшись на лавку, он бросил Новаку:
– Говорим с глазу на глаз!
– Адам, оставь нас ненадолго! – Сказал Новак.
– Да! Сходи, покорми этих грёбаных лебедей!
Адам с ненавистью посмотрел на Вихуру и отошёл.
– Где шкатулка? – Спросил Новак.
– Вечером принесу! – Буркнул Милан. – Готовь свои грёбаные денежки!
– Что-то случилось?
– Отвали! Всё просто шикарно!
– По тебе не скажешь! – Новак откинулся на спинку лавки. – Вид у тебя такой, словно тебе сдохнуть хочется!
– Ты тупой кретин! – Взорвался Вихура. – Да ты ни хрена не знаешь о моей жизни!
– Я знаю больше, чем ты думаешь, Милан. Твой дружок Радучевский скурвился? Именно поэтому ты решил его наказать и украсть его шкатулку?
– Что за бред?! – Резко крикнул Вихура, и Новак понял, что попал в точку.
– Расскажи! Ты меня не знаешь, а незнакомому человеку легче рассказывать. Говори, Милан, кроме меня, никто ничего не узнает.
Вихура помялся и заговорил:
– Я всё время спрашиваю Войтека: ты же не тупой кретин, как эти, что живут в своих дворцах? За каким тебе нужно всё это дерьмо? А он мне всё время отвечает, что я ничего не понимаю! Чёрт меня дери, что я должен понимать?! Он теперь заимел эту чёртову шкатулку, видно специально купил, чтоб свой чёртов алмаз туда класть! Лучше бы надрался как следует, всё равно одна всем дорога!
– О каком алмазе ты говоришь? – Новак напрягся.
– Вот! – Милан показал кулак. – Вот такой у него камень есть, чтоб мне сдохнуть, если вру! Говорит, скоро этот камешек превратится в сундук с кронами! Раньше он не был кретином, это у него в Италии мозги на солнце расплылись! Да, после неё он заговариваться стал! Я говорил Петрику, давай свозим его к Яну Непомуцкому или к Марии Ченстоховской! Там любой идиот снова может стать человеком!
– Погоди, Милан! Откуда у Радучевского алмаз? И как он превратит его в деньги?
– Его должен купить какой-то говнюк! Он скоро приедет с деньгами.
– Войтек потом собирается уехать?
– Он сказал, что они вместе с тем говнюком уедут из страны, нужно только не прогадать с ценой.
– Он и тебя зовёт с собой?
– Да! Только я не хочу никуда уезжать!
– Успокойся, Милан!
– Чёрта с два я успокоюсь! – Вихура вскочил. – Жди меня вечером. Здесь, с деньгами!
С этими словами он ушёл.
На город опускался вечер, в парке зажглись фонари. Небо потемнело, кое-где начали появляться звёзды. Инспектор курил, сидя на лавке, когда в темноте аллеи послышались шаги. В свете зажёгшихся фонарей инспектор увидел Вихуру, держащего в руке завёрнутый в бумагу и перевязанный бечевой большой пакет. Он сел рядом на лавке и спросил:
– Деньги при тебе?
– Вот, возьми! – Новак протянул ему пачку денег.
– Я узнал, как зовут того богатенького гада! – Сказал Милан, отдавая шкатулку.
– Ты хочешь ещё денег?
– Это я скажу бесплатно! – Зло усмехнулся Вихура. – Его фамилия Багневский.
– Алло, шеф! – Кричал в трубку Новак.
– Слушаю, инспектор! – Ответил надменный голос Двораковича.
– Шкатулка у меня, пан комиссар!
– Ну что же, поздравляю!
– Мы немедленно возвращаемся, пан комиссар, и по пути заедем к Терезе Ковальски! Она знает, как открыть тайник!
– Какой тайник, Новак?
– Тайник в шкатулке, пан комиссар! В тайнике документы на Багневского!
– Немедленно их ко мне на стол, Матус!
– Слушаюсь, пан комиссар! До встречи!
Горак открыл дверь своей квартиры и Новак вошёл, узнавая знакомую обстановку.
– Располагайтесь, я тут пока всё приготовлю! – Адам открыл кухонный шкафчик и достал нож и тарелки.
Ковач в хорошем расположении духа крикнул ему:
– Адам, не слишком утруждайся! Если что, зови на помощь!
Положив шляпу на вешалку, Новак прошёл к столу и повесил свой пиджак на стул. Устроившись за столом, он закурил. Ковач сел рядом, мурлыкая что-то себе под нос. Расставив на столе бутылки с пивом, он подвинул их, чтобы поставить пару тарелок, которые принёс Горак. Рассевшись за столом, сыщики чокнулись бутылками:
– За нашу Фортуну? – Спросил Ковач.
– Да!!
У стены стояло уже десятка полтора пустых бутылок, Ковач весело рассказывал о былой жизни, Горак слушал, качал головой и смеялся. Новак затушил в пепельнице сигарету:
– Теперь Багневский будет искать способ улизнуть. И будет он это делать в ближайшее время. Может быть, прямо сейчас.
– У него столько деньжищ! – Убеждённо возразил Горак. – Он их что, просто так бросит?
– Адам прав. – Ковач закурил. – Он уедет не раньше, чем продаст всё, что сможет.
Новак отпил из бутылки и заметил:
– Но ведь можно переписать недвижимость на верных людей, и скрыться. А те продадут всё, и потом просто отвезут ему деньги.
– Зачем ему так спешить, ведь Багневский ещё не знает, что у нас есть против него документы? – Снова возразил Горак.
– Он осторожен, и просто так рисковать не будет. – Новак снова закурил. – Уже несколько человек знают про сделку с алмазом. Багневский понимает, что скоро всё равно кто-то из них где-то проговорится. Он точно сделает всё в ближайшее время, и наверняка уже сейчас он спрятался! На днях от него кто-то съездит к Радучевскому за алмазом, тот всё приготовит к бегству, и они вдвоём исчезнут навсегда.
– Я завтра попробую узнать что-нибудь. – Ковач опрокинул свою бутылку.
В дверь постучали и Адам пошёл открывать. На площадке стоял пан Кепчик и рядом с ним – мужчина, точная его копия, только его плащ и шляпа были темнее, и к тому же он сильно картавил. Видимо, продолжая свой рассказ, он, не обращая внимания на открывшуюся дверь, продолжал говорить:
– Ты не повегишь, Иштван, бёдга у неё были такие кгутые, что она с тгудом пегедвигалась по дому!
– Погоди, Карел! Потом расскажешь! – Пан Кепчик снял шляпу и вошёл в квартиру. – Доброго вечера! Пан инспектор, рад вас видеть. Адам, я по делу!
Адам радостно подхватил Кепчика под руку:
– Присядьте с нами, угоститесь пивком! У нас тут небольшой праздник, присоединяйтесь!
– Благодарствуйте! – Пан Кепчик взял бутылку, которую открыл для него Ковач, и махнул ей:
– Ваше здоровье!
Он одним глотком выпил треть, и поставил её на стол:
– Прости, Адам, срочно нужны деньги, ты не мог бы отдать мне плату сейчас, если возможно?
– Да, конечно, пан Кепчик, – Адам достал бумажник и отсчитал купюры, – а что случилось?
Ковач поблагодарил его и спрятал деньги в карман:
– Вы представляете, что учудил мой Марек? – Сокрушённо сказал он, глядя на сыщиков. – Я повёл его в цирк, так он во время представления из своей духовой трубки влепил акробату дротик. Прямо туда, сзади! У того на плечах как раз стояла акробатка, так они с ней вдвоём и полетели с трапеции! Хорошо, что внизу была сетка! А служащий, который держал страховку, прямо на ней вверх так и взвился! Тут весь цирк как давай вместе с ним орать! Так это ещё не всё! Другие акробаты, что внизу были, тем двоим наверх большой такой резиновый мяч бросали! Так вот – тот, со страховкой, когда взлетал, так по этому мячу врезал, что он улетел на оркестровый балкон и сшиб дирижёра! Я как всё это увидел, Марека за шкирку схватил и бегом оттуда! А на улице ему подзатыльников надавал и зарёкся с ним куда-нибудь ходить! Сущий бес, а не ребёнок!
– Да уж, история! И что теперь? – Покачал головой Горак.
– Хотим его на время к тётке отправить. Вот с братом ходили ей звонить. Она у нас просто генерал в юбке. Может, перевоспитает, как думаете? – С надеждой смотрел Кепчик.
– Мареку очень нужна дисциплина! – Адам ответил сочувственным взглядом. – Да вы не переживайте, пан Кепчик! Всё будет хорошо!
– Вот и Карел так говорит!
Кепчик допил своё пиво и посмотрел на бутылку:
– А что это вы в праздник пиво пьёте? Неужели, больше ничего нет?
– В прошлый раз мы с шефом немного переборщили, – улыбнулся Горак, – поэтому теперь вот решили только пивком отметить!
– Нет! – Покачал головой Кепчик. – Это не дело! Какой же праздник с одним пивом? Пошли ко мне, я угощаю!
Он встал из-за стола и удивлённо посмотрел на сыщиков:
– Вельможным панам нужно сказать что-то ещё? Вставайте, вставайте, панове! Пошли за мной! Кепчик угостит вас так, что вы сильно удивитесь!
– Как ваш брат, пан Кепчик? – Закрывая квартиру, спросил Горак.
– Пристроил его на рынке! – Ответил тот. – Ходит раз в день по рядам, собирает плату за места!
– Неплохо! – Кивнул Горак.
– Я тоже так считаю! – Согласился Кепчик, и они спустились вниз, на хозяйскую кухню.
Они сидели за накрытым столом, изучая потолок, обои, скатерть на столе, а Карел, двоюродный брат пана Кепчика, чувствуя себя центром вселенной, заливался соловьём, выкладывая историю за историей:
– Он часто гассказывал мне о пгевгатностях своей судьбы. Я хогошо помню эти газговогы. Он был пгосто увеген, что его пгеследует какой-то гок, он даже говогил о каком-то дгевнем пгоклятии! Возможно, вы не повегите, но однажды это пгоизошло пгямо на моих ггазах! Да-да, пги мне! Помню, вечегом мы отпгавились во двог нагубить дгов, и он в гасстгойстве, по гассеянности, губанул остгым топогом себе пгямо по пгавой…
Новак встал и вышел из кухни в коридор. Пан Кепчик быстро выскочил вслед за ним.
– Пан инспектор, всё в порядке? – Он немного испуганно смотрел на Новака.
– Чёрт возьми, он может не употреблять слова с буквами, которые не может произнести?! – Взорвался Новак.
– Простите моего родственника, пан инспектор! У него сегодня был очень трудный день, он перенервничал!
– Ладно! Я и сам сегодня очень устал! – Новак попытался улыбнуться. – Извините, пан Кепчик! Спасибо за гостеприимство.
Он заглянул на кухню:
– Всем доброго вечера! Я иду домой!
Горак, внимательно, с открытым ртом слушавший Карела, приподнялся и помахал рукой:
– До завтра, шеф!
Ковач тоже попрощался и вышел в коридор:
– Я, пожалуй, тоже пойду! Ещё успею на трамвай.
Карел вышел провожать гостей. Подойдя к инспектору, он заговорщицки, вполголоса сказал:
– Не сочтите за дегзость, пан инспектог, но если вы когда-нибудь собегётесь габотать на нашем базаге, то обязательно обгатитесь ко мне! Я устгою вам лучшее место, повегте!
Новак вошёл в кабинет шефа и закрыл за собой дверь.
Дворакович сделал ему знак и продолжал говорить по телефону:
– Да, дорогая, конечно же я тебя слушаю!
Он закатил глаза к потолку:
– Ну почему она всегда приезжает в такое время? У меня очень много работы, ты не представляешь всю её важность! Да, дорогая, я знаю, что важно для тебя! Хорошо, я буду во второй половине дня! Значит, тогда я буду в третьей! Жди меня дома, никуда не уходи!
Комиссар бросил трубку и поднял глаза на Новака.
– Вызывали, пан комиссар? – Спросил тот.
– Матус! – Дворакович с широкой радостной улыбкой подошёл к нему и двумя руками сжал его ладонь. – Ты – мой спаситель! Ты – наша надежда!
Новак завёл Горака в кабинет и зашептал:
– У нас секретное поручение, Адам. Комиссару нужен свой человек в тюрьме!
– Тайный агент, шеф?
– Да, Адам!
Новак сел за стол, пододвинул к себе телефон и набрал номер. В трубке послышались гудки, затем сквозь треск помех раздался голос Ковача:
– Алло, я слушаю!
– Алло! Франтишек, у меня к тебе срочное дело! – Новак старался говорить спокойно, хотя от волнения потел и задыхался.
– Здравствуйте, пан инспектор! Я вас слушаю!
– У тебя есть кто-нибудь, кто хотел бы хорошо заработать?
– Вы сейчас говорите с этим человеком, пан инспектор!
– Франтишек, мне не до шуток!
– Какие могут быть шутки, пан Новак, когда разговор идёт о деньгах? – Последнее слово Ковач произнёс выразительно, с подчёркнутым уважением.
– Нужно сесть в тюрьму! На год, может, на два!
Новак услышал на том конце провода оглушительный хриплый кашель, судорожный и надрывный, который через полминуты утих. В трубке воцарилось молчание.
– Алло, Франтишек!
– Есть у меня один надёжный человек, пан инспектор! Я сейчас же ему позвоню!
– Хорошо, Франтишек! Немедленно пришли его ко мне!
Новак положил трубку и посмотрел на Горака:
– Адам! Теперь нужна твоя помощь!
– Что нужно сделать?
– Мы порежем тебе руку и заведём дело о нападении на полицейского! Так наш агент окажется в тюрьме!
– Я готов, шеф!
Через минуту Горак стоял с забинтованной рукой.
– Ты настоящий герой, Адам! Иди к врачу, пусть осмотрит рану. И возьми у него справку для судьи.
– Хорошо, шеф!
Сидящий на заднем сиденье “Шкоды” Ковач развернул газету и передал её Новаку:
– Смотрите, пан инспектор! Багневский устраивает воздушную регату!
Новак читал вслух:
– “Всем достопочтенным гражданам нашего города сообщаем, что с разрешения бургомистра и городских властей, в воскресенье, двадцать четвёртого числа, в полдень, на Лисьем поле, что за городским парком, будет проводиться воздушная регата. В ней примут участие одиннадцать отважных воздухоплавателей, которые со своими подручными, при наличии благоприятного ветра, на глазах зрителей отправятся покорять небо на своих монгольфьерах. Все одиннадцать воздушных шаров сконструированы их владельцами собственноручно, и обладают всеми качествами, необходимыми для участия в соревнованиях, что засвидетельствовала уважаемая комиссия! Деньги для проведения воскресной регаты пожертвованы городу паном Теодором Багневским, лучшим производителем знаменитых сортов пива “Жарвицкие гуси” и “Белостецкая пивоварня”. Все сборы от продажи билетов и пожертвования пойдут на ремонт городского костёла”.
Ковач торжествовал:
– Вот как он собирается улизнуть! На воздушном шаре! Алмаз он, без сомнения, возьмёт с собой!
– Мы остановим его! – Новак сложил газету.
В воскресенье на Лисьем поле было многолюдно. На большой веранде, под льняным навесом играл духовой оркестр. Толпы наряженных людей гуляли вокруг поля, на котором были разложены на земле огромные воздушные шары. Сыщики с интересом смотрели на то, как многочисленные помощники воздухоплавателей, словно муравьи, облепили их, пытаясь поднять и наполнить горячим воздухом. Вокруг них суетились многочисленные репортёры, озаряющие отважных воздухоплавателей, зевак и окрестности вспышками магния. Снимавший этот процесс репортёр местной газеты, увидев проходящих мимо комиссара полиции и Новака, остановил их и попросил встать рядом для снимка:
– Пан комиссар! Улыбнитесь, вы войдёте в историю!
Новак попытался обнять Горака за могучие плечи:
– Адам, улыбайся!
Воздушные шары поднялись над полем и колыхались под порывами ветра, удерживаемые привязью. Мешки с песком уже были развешаны, возле каждого шара стояли помощники воздухоплавателей, а сами они с бургомистром и членами Городского Совета стояли на высокой сцене, специально построенной для этого дня. Вокруг сцены расставили свои треноги фотографы, а за ними томилась в ожидании нарядная толпа из жителей города. Бургомистр в рупор сказал несколько слов, а затем торжественно сообщил:
– Уважаемые соотечественники и гости нашего гостеприимного города! Я хочу предоставить слово нашему уважаемому комиссару полиции, которому мы все благодарны за тишину и порядок на улицах нашего города! Пожалуйста, господин комиссар!
Сыщики стояли позади толпы, внимательно следя за ситуацией вокруг аэростатов. Ковач указал на один из них и сообщил:
