Текст книги "Кольт 99 калибра"
Автор книги: Игорь Полукеев
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 5 страниц)
– Располагайтесь шеф, я пока приготовлю закуску! – Адам выставил из карманов бутылки и открыл кухонный шкафчик.
Новак положил шляпу на вешалку и, пройдя в комнату, сел за стол и закурил.
– Какой у тебя интересный стол, Адам! – Заметил он, проведя пальцем по полировке.
– Если этот стол разложить, за ним смогут сидеть полтора десятка человек! – Ответил Горак, аккуратно нарезая кружками колбасу.
– Зачем тебе столько гостей, Адам?
– И то верно, шеф! – Адам расставил на столе рюмки и тарелки с закуской. – Я и дома почти не бываю!
– Ладно, Адам! Давай выпьем! – Новак поднял рюмку и они чокнулись.
– Фу! – Горак выдохнул. – Шеф, у меня дома не очень… неопрятно?
– Я не обращаю на это внимания, Адам!
– Представляете, шеф, уже вторая девушка отказывается выйти за меня замуж!
– Будь осторожен, Адам! – Новак снова закурил. – Тебе не всегда будет так везти!
– Разве это везение? – Удивился Адам.
– Я думаю – да! – Новак опять наполнил рюмки. – Вот у меня нет жены, поэтому никто не говорит мне, что я идиот!
Они снова выпили. Адам взял кружок колбасы:
– Шеф, вы пессимист?
– Пессимист, Адам, отличается от оптимиста содержанием алкоголя в крови.
– Может быть. – Горак пожал плечами.
В дверь кто-то постучал.
– Я открою, шеф! – Горак щёлкнул замком. – Пан Кепчик! Проходите!
– Да? Благодарю! Доброго здоровья всем!
В комнату вошёл худощавый невысокий мужчина в длинном коричневом плаще с поясом. Вежливо сняв шляпу, он обнажил лысеющую макушку.
– Адам, сегодня у моей супруги день рождения!
– Поздравляем вас, пан Кепчик!
– Можно, Марек всего час побудет у тебя? Мы с Иреной съездим ненадолго и заберём его, сразу, как вернёмся!
– Конечно, пан Кепчик! Марек, проходи! Ты хочешь есть?
В дверях появился вихрастый пацан лет семи, с высокомерно поджатой губой, слегка прищуренными глазами и кривоватой ухмылкой. Одет он был в вязаный жилет, коричневые шорты со стрелкой и клетчатую рубашку с длинным рукавом. С безразличным видом пройдя по комнате, он сел в углу на стул.
– Он уже ел, не стоит беспокоиться! Марек, веди себя хорошо!
– Да, пан Кепчик, – Адам довольно улыбался, – познакомьтесь, это мой шеф, пан Новак!
– Здравствуйте, пан инспектор! – Домохозяин протянул руку. – Иштван Кепчик!
– Матус Новак! – Инспектор пожал протянутую руку и снова сел.
– Кстати, Адам! – Быстро заговорил Кепчик. – Ко мне приехал двоюродный брат, нельзя его как-нибудь пристроить к вам на службу?
– А что он умеет? – Адам бросил быстрый взгляд на инспектора.
– Он отличный боец, может подолгу сидеть без еды и воды, умеет читать следы и отлично видит ночью! Вам бы он очень пригодился!
– Откуда вы всё это знаете, пан Кепчик?
– Он сам мне рассказывал! – Вытаращенными глазами смотрел на него Кепчик. – Человеку просто не везёт! Представляете, он сразу после освобождения устроился учителем фехтования в цирк, и уже через два дня прямо на репетиции его арестовала полиция! Обвинили в двойном убийстве. Он утверждал, что ставил сцену боя, но бестолковые актёры его не поняли. Его оправдали и отпустили. Потом он открыл школу танцев, но прямо на первом же занятии умудрился сломать хребет своей партнёрше! Сплошное невезение, что ты будешь делать? Ему бы хорошую работу!
Новак налил стопку и протянул Кепчику.
– Благодарствуйте! – Кивнул тот.
Новак поднял свою рюмку и громко сказал:
– За здоровье!
Выпив, он поставил её на стол:
– Извините, пан Кепчик, но по закону тех, кто был в заключении, в полицию уже не возьмут!
– Да? – Кепчик загрустил. – Жалко!
Раздался стук в дверь и он заторопился:
– Я не прощаюсь! Марек, веди себя хорошо, мы скоро за тобой вернёмся!
– Поздравьте от нас пани Ирену! – Крикнул ему вслед Адам.
Марек по-прежнему сидел на стуле в углу комнаты, и со скучающим видом изучал стены и шкаф. Новак кивнул на него:
– Мне всегда жалко детей! Я считаю, у каждого ребёнка должен быть свой угол!
Адам подвинулся к нему и зашептал:
– На самом деле это ужасный ребёнок! Просто невыносимый сорванец! От него тут все плачут, но терпят, потому что сын хозяина!
– Ну, по крайней мере, мальчик всё ещё жив, это уже хорошо!
– Выпьем! – Горак налил рюмки и убрал пустую бутылку.
Они выпили и Адам продолжил свою болтовню:
– Так-то соседи здесь неплохие! Один только Яцек – Богомол выводит меня из себя своим зазнайством!
– А что с ним не так? – Поинтересовался Новак, закуривая.
– Ужасно невоспитанный молодой человек, хотя хочет выглядеть, как интеллигент.
– Почему ты так говоришь. Адам? Что произошло?
– Однажды, шеф, мы с паном Кепчиком на кухне внизу изрядно выпили молодого пива, и от этого в животе… Ну вы понимаете, шеф… Там начало бурлить, и всё такое…
– Ну, и что дальше? Говори уже, Адам!
– Ну, так я и говорю, шеф! После того, как я невзначай… ну, выпустил голубя, так получилось, этот самый Яцек начал возмущаться, говорить мне, будто я себя веду неприлично, что я дурно воспитан, и прочую ерунду! А я, шеф, возьми и ответь ему, что это как раз он дурно воспитан! Будь он и взаправду интеллигентным человеком, сказал я, он бы сделал вид, что ничего особенного не произошло, и продолжал бы жрать свою яичницу с колбасками! Ведь я прав? А мы с паном Кепчиком на этой кухне в тот вечер чуть не оглохли! И ещё, когда стемнело, он зажёг лампу, и мы с ним делали “Пражский фейерверк”! Это когда огнём от лампы поджигаешь…
– Адам! Тебе не кажется, что мы с тобой немного отвлеклись?
– Да, шеф! – Спохватился Адам. – Сейчас!
Вернувшись, он поставил две бутылки на пол к стене, а в руках с улыбкой держал третью:
– Вот, шеф! Эта бутылка прекрасно дополнит ту, что мы только что выпили!
Он налил рюмки, и они снова их опустошили, закусывая маленькими кружками колбасы.
– У нас с тобой очень почётная работа, Адам! – Жуя, провозгласил Новак. – Государство наградило нас самой важной обязанностью – сидеть на страже!
– Да, шеф! – Согласно кивнул Горак.
– Но есть люди, Адам, которые… сегодня я разочаровался в одном человеке! – Новак снова нервно закурил.
– О ком вы говорите, шеф?
Новак, не обращая внимания продолжал:
– Когда он пришёл, он сказал: «Я не знаю, как должно быть, но вы всё делаете неправильно!». И всё было хорошо, пока я не сделал правильно, так, как ему показалось правильным! Но он уже тогда был неправ, понимаешь?
Горак молча слушал, подливая в рюмки.
– Доверие – это не река, Адам! Два раза в неё не войдёшь! И он сегодня потерял её!
– Я понимаю, шеф! Начальники – это бездельники, придумывающие работу для других! – Вздохнул Горак.
Они молча выпили и Новак снова закурил.
– Вот что в нашей работе главное, как ты думаешь?
– Ну, я думаю, умение стрелять, хорошая память! – Пожал плечами Горак.
– Нет, Адам! Это тоже главное, но не такое! Не такое, запомни!
– А что тогда самое главное, шеф?
– Налей! – Инспектор ткнул пальцем в рюмку.
Пока Адам наливал, он с лёгкими паузами продолжил:
– Главное в нашей работе – это вынастрада… выдранастра… выстранада…ная способность отличить существенное от срочного, а важное – от немало… важного! Нет, не так! Главное от основного, и от нужного… вот что я хотел тебе сказать! И ещё при этом очень… и очень важно не упустить первостепенное, если ты его, конечно, сумел обнаружить там, где другие… эти… никто ничего не может понять! Они же ничего не замечают! А я заметил! Понимаешь? Ведь те, с кем нам с тобой приходится… работать – они как слепые котята! Глупенькие, беспомощные такие… пушистые… мяукают… Фу! – Новак поморщился. – Ты меня совсем запутал!
– Но я же молчу, шеф!
– Почему?
– Я вас слушаю!
– Это хорошо! За это надо выпить тост! Нет, тост же не пьют, его наливают и говорят! Вот за это и выпьем!
– А где Марек? – Крутил головой Адам.
– Где-то здесь! Если в ближайшее время не появится, будем объявлять в розыск! Выпьем!
Выпив рюмку, Новак продолжил говорить:
– Это непросто понять, но ведь только человек, проработавший под начальством идиота с престижным образованием, может понять, что только он всё понимает!
Он закурил и подпёр голову рукой:
– Умные мысли преследуют меня повсюду, Адам! Поэтому мы должны действовать стремительно и неотвратимо, как меч этой… как её? Мифе… Фаме… Мемфи? Нет! Не помню!
– А кто это, шеф?
– Неважно! Потом… я тебе скажу, вспомню!
В дверь постучали. Адам с трудом встал и, нацелившись на дверь, пошёл к ней, но тут же рухнул, так как шнурки на его ботинках оказались связаны между собой. Новак поднялся ему на помощь и тоже рухнул со связанными шнурками. Мимо них, криво ухмыляясь, ленивой походкой прошёл Марек. Он открыл дверь и вышел на площадку.
Развязав шнурки, сыщики с трудом сели за стол. Снова выпив, они продолжили беседу.
– Шеф, а вы не задумывались… почему говорят, что когда… человек болеет, он… почему-то становится сухим? – Еле ворочая языком, поинтересовался Горак.
– Как это, Адам? – Новак открыл глаза, пытаясь сосредоточить на своём помощнике уплывающий взгляд. – Объясни!
– Ну, вот… говорят – он болеет, совсем высох!
– И что? – Язык инспектора тоже заплетался.
– А почему никто не говорит… что человек намокает? Ведь он же намокает!.. Разве человек не намокает, когда… когда у него температура? Почему говорят, что он только высыхает?
Новак вновь с трудом навёл на Адама свой затуманеный взор, и, глядя на него непонимающими глазами, мотнул головой:
– Я не знаю, Адам!
После этого он вновь закрыл их.
Когда опустела последняя бутылка, они говорили про Африку.
– Говорят, там живут карлики! – Горак, уже час держа в руке наполненную рюмку, смотрел на стену.
– Я сам в детстве был карликом! – Не поднимая головы ответил лежащий на диване инспектор.
– Как это? – Брови Адама, неотрывно смотрящего на стену напротив, поднялись в удивлении. – Настоящим карликом?
– Конечно, настоящим, Адам! – Не открывая глаз, ответил Новак. – Меня даже хотели показывать в цирке!
– А как же вы выросли? – Адам глазами попытался отыскать шефа, но не смог.
– Каждый вечер я выпивал по семь кружек тёмного пива… с крепким ирландским элем… так и вырос!
Глядя в пустоту, Горак с удивлением и уважением слушал шефа, не в силах понять его слова.
– А вам не мешало… это учиться в школе? – Наконец, спросил он.
– Ещё как мешало, Адам! – Язык Новака с трудом ворочался во рту. – Я постоянно срывал уроки… после стольких кружек у меня… было дикое похмелье по утрам!
– А почему именно семь кружек, шеф?
– Семь… это магическое число, Адам… Магическое! – Рука Новака с вытянутым указательным пальцем немного поднялась вверх, но тут же бессильно упала.
– О! Магия? – Глаза Адама закрылись, и его голова рухнула на стол, как подрубленное дерево.
Глава 3.
– Матус, зайди ко мне! -Дворакович стоял в дверях своего кабинета.
Новак вошёл и закрыл за собой дверь, стараясь сохранять равновесие.
– Что с алмазом? – Испытующе воззрился на него комиссар.
Поёжившись под жёстким взглядом, Новак бодро выпалил:
– Есть серьёзные подозрения, шеф!
– Так! – Дворакович с интересом смотрел на него, усаживаясь за столом. – Излагай!
– Багневский активно накапливает капитал, видимо собирается покинуть страну.
– Откуда такие сведения? – Удивлённо смотрел на него Дворакович.
– Мы всю ночь сидели в засаде. – Новак вытер лоб платком.
– И что?
– Вряд ли он всё будет делать открыто. Для тайного пересечения границы багаж должен быть небольшим. Думаю, он или скоро купит алмаз, или уже его купил!
– Багневский!! – Дворакович ударил по столу кулаком. – Я так и знал!
– Сейчас я охочусь за документами, которые позволят нам упрятать его за решётку, шеф! Я точно знаю, где они находятся! Осталось их найти!
– Тогда найди их, Матус! Исполни свой долг! – Дворакович встал и, уперевшись в стол руками, взирал на инспектора взглядом патриция.
Инспектор вышел из здания полицейского участка и подошёл к машине. Горак спал, положив руки на руль, и уткнувшись в них головой. Новак постучал по стеклу и открыл дверь:
– Едем, Адам!
– Куда, шеф? – Адам завёл мотор и протирал глаза.
– Встретимся с нашим другом Франтишеком.
Горак вырулил на дорогу и вздохнул:
– Шеф, а вы сможете поднять семьдесят килограмм?
– Ну я же встал сегодня утром!
Ковач сидел на заднем сиденье “Шкоды” и сиял:
– Уверяю вас, пан инспектор, в доме её нет! Я знаю точно, что и где находится в доме Багневского, но шкатулки там нет, клянусь! Если хотите, я сведу вас со знающими людьми, они вам подтвердят!
– В чём ты клянёшься, Франтишек? – Удивился Новак.
– Если хотите, пан инспектор, я совершенно точно расскажу вам, и даже нарисую, что и где стоит в доме Багневского, но шкатулки там нет вот уже больше года! – С некоторой обидой в голосе ответил Ковач.
– Ну, извини, Франтишек! – Примирительно промолвил Новак. – Ты пойми, я должен быть абсолютно точно во всём уверен. Но тогда где она?
– Ну, я не знаю! – Пожал плечами Ковач. – Может, этот буржуй кому-то её подарил?
– Штенгелю! – Громко сказал Горак, крутя руль в огромных ладонях.
– Почему ты так думаешь, Адам? – Поинтересовался инспектор.
– Они же друзья! А шкатулка напоминала о Ковальской. Поэтому он от неё избавился!
– Ну, а что? – Покачал головой Ковач. – Вполне!
– Франтишек! – Инспектор взглянул на него в зеркало автомобиля. – У тебя есть друзья, которые знают, что и где находится в доме Штенгеля?
– Ну конечно, пан инспектор! – Радостно улыбнулся Ковач.
– А может, есть и такие, что знают всё о моей квартире?
– Пан инспектор! – Махнул рукой Ковач. – Да что у вас там может быть? Вы же и не живёте в ней… почти.
Он осёкся, поняв, что сболтнул лишнего.
– Ладно, Франтишек! – Новак усмехнулся. – Мы сейчас съездим к Штенгелю, а ты узнай у своих. Вечером я тебе позвоню.
– Пан Новак! – Вкрадчиво произнёс Ковач. – У меня к вам небольшой разговор!
– Слушаю тебя, Франтишек! – Снова взглянул на него в зеркало инспектор.
– Вы запретили мне мою работу, и я теперь испытываю некоторые финансовые затруднения!
Новак достал бумажник и отсчитал несколько купюр. Протянув их Ковачу, он спросил:
– Этого хватит?
– На первое время – да! – Тот спрятал кроны в карман. – Я подумал, может, тогда вы возьмёте меня к себе?
– Хорошо, Франтишек! – Улыбнулся инспектор. – Ты зачислен в штат тайным агентом. Останови, Адам!
– Благодарю вас, пан инспектор! – Ковач приподнял шляпу, радостно улыбаясь. – С вашего позволения, вельможные паны, я отправляюсь на задание!
Новак несколько раз повернул ручку звонка и вытер ботинки об коврик. Дверь открылась и на пороге появилась ярко накрашенная девица в коротком пеньюаре, с дымящейся длинной дамской сигаретой в руке с яркими ногтями.
– Добрый день! – Новак снял шляпу. – Могу я увидеть пана Франца Штенгеля?
– Вы кто? – Небрежно спросила девица, окидывая взглядом сыщиков, держащих в руках шляпы.
Новак показал документы, и девица громко крикнула в дом:
– Франц! К тебе пришёл инспектор! Из полиции!
– И что ему нужно? – С лестницы второго этажа спускался моложавый крепкий мужчина с зачёсанными назад волосами, в домашних тапочках и в распахнутом халате, обнажающем мускулистую грудь.
– Узнай у него, дорогой! – Небрежно бросила девица, уходя в гостиную.
– Добрый день, пан Штенгель!
Новак вошёл в дом, следовавший за ним Адам закрыл за собой лакированную дубовую дверь. Новак показал Штенгелю документы и сунул их в карман. Штенгель запахнул халат:
– Что вам угодно, пан инспектор? – Спросил он, завязывая пояс.
– Я хочу задать вам всего пару вопросов, пан Штенгель!
– Извольте, пан инспектор! Давайте поднимемся в мой кабинет!
Поднявшись по широкой лестнице с ковровыми дорожками на второй этаж, они вошли в роскошный кабинет хозяина дома.
– Присаживайтесь! – Жестом пригласил он сыщиков. – Кофе?
– Благодарю, пан Штенгель, нет времени! – Ответил Новак, садясь в кресло. – Вам известен пан Багневский?
– Вы говорите о моём партнёре, Теодоре Багневском? – Иронично улыбался Штенгель, усаживаясь за своим дорогим, богато украшенным столом.
– Хорошо! Тогда другой вопрос! Не получали ли вы в дар от своего друга какую-либо шкатулку?
– Теодор делал мне много подарков, сейчас всех не упомню!
– Просто ответьте – да или нет?
– Вы в чём-то его подозреваете? Или, может быть, меня?
– Пока нет, но скажу коротко – мы проверяем некоторые сведения!
– Я хочу уверить вас, пан инспектор, что Теодор Багневский – добропорядочный и законопослушный гражданин! – Штенгель откинулся в кресле. – Он очень многое сделал для нашего города и никогда не нарушал закон.
– У меня есть другие сведения, пан Штенгель!
– Я не желаю продолжать этот разговор! – Штенгель нажал кнопку под столешницей.
– В таком случае я буду вынужден вызвать вас в участок для допроса! – Заметил Новак.
В кабинет вошёл здоровенный, коротко остриженный детина в чёрном костюме. Своей комплекцией и ростом он был под стать Гораку.
Штенгель встал из кресла, яростно хлопнул ладонью по столу и подчёркнуто спокойным голосом сказал:
– Немедленно покиньте мой кабинет, или я прикажу вышвырнуть вас вон!
– Вы не посмеете этого сделать, я нахожусь здесь при исполнении. – Новак встал и небрежно отряхнул рукав пиджака.
– Вы так думаете? – Усмехнулся Штенгель. – Позвольте вам представить – мой помощник Ивор Зусман, чемпион Румынии по классической борьбе!
– Пан Штенгель, ответьте мне на мой вопрос, и мы уйдём! – Новак с достоинством посмотрел на него. – К чему нам всем эти хлопоты?
– Инспектор, вам лучше уйти! – Произнёс с угрозой верзила, сверху вниз глядя на Новака.
– Что?! Я смеюсь тебе в лицо!
Подойдя вплотную к Зусману, инспектор, вытаращив глаза и широко открыв рот, начал громко хохотать прямо в невозмутимое лицо гиганта. Сильный толчок в грудь прервал его дикий смех. Отлетев в сторону, Новак закричал:
– Ах ты, мерзавец! Ты посмел поднять руку на полицейского?! Нападение при исполнении служебных обязанностей!! Адам, арестуй его за сопротивление, немедленно!
Горак и Зусман схватились бульдожьей хваткой и, сдвигая мебель, силились повалить друг друга на пол.
– Давай, давай, Адам! – Новак сжал кулаки и возбуждённо махал ими. – Я верю в тебя! Дави его, малыш!
Штенгель обошёл стол, с интересом глядя на их борьбу, и, подойдя к Новаку с улыбкой сказал:
– Давайте спустимся в гостиную, пан инспектор!
– Не возражаю! – Кивнул Новак, глядя на борцов.
– После вас! – Штенгель открыл дверь кабинета.
– Вы очень любезны! – Новак вышел и направился к лестнице, слыша за спиной громкое пыхтение из кабинета.
Расположившись в гостиной, Штенгель, протягивая инспектору открытую пачку, предложил:
– Сигарету?
– Благодарю, я курю свои! – Новак полез в карман.
– Я настаиваю, инспектор!
– Ну, хорошо! Только из уважения к вам! А что вы курите?
– У меня «Лодзь»!
– Ну что же, благодарю вас! – Новак вытащил из предложенной пачки сигарету и закурил.
Наверху что-то с оглушительным скрежетом проехало по полу – видимо, борцы сдвинули шкаф. Затянувшись и выпустив дым, Новак одобрительно кивнул:
– М-м! Прекрасный табак!
В потолок кто-то сильно стучал, глухие удары разносились по всему дому.
– Как вы думаете, они скоро? – Ткнув вверх пальцем, спросил Новак.
– Это неважно! – Покачал головой Штенгель. – Главное, кто победит?
– Согласен! А вы философ! – С интересом взглянул на него инспектор.
– Я учился в Праге! – Довольно улыбнулся тот. – Пять лет факультета философии и римского права у лучших профессоров!
– Да! Я, к сожалению, не могу похвастать такой подготовкой, но моя жизнь тоже кое-чему меня научила!
Над ними вновь что-то заскрежетало по полу, и раздались громоподобный треск и гулкое падение.
– Я нисколько в этом не сомневаюсь, пан инспектор! – Кивнул Штенгель. – Может, хотите выпить?
– Благодарю вас, не откажусь!
– Вы что предпочитаете?
– Я обычно пью сливовицу или Бехеровку! – Пожал плечами Новак.
– О! А хотите настоящий виски? Или, может быть джин?
В кабинете наверху раздался истошный вопль и снова что-то с грохотом упало на пол. Вслед за этим послышался звон разбитого стекла.
– Не слишком большие убытки? – С сочувствием спросил Новак.
– Пустяки! Мне надоела эта обстановка, давно мечтал сменить!
В гостиную стремительно влетела накрашенная девица.
– Франц! Что происходит? – Испугано воскликнула она.
– Всё в порядке, Илона! Знакомьтесь, пан инспектор, – Штенгель встал, – моя избранница, Илона!
Сверху на весь дом раздался скрип и скрежет, словно кто-то вытягивал огромные ржавые гвозди из доски. Новак галантно поцеловал протянутую руку с яркими ногтями и сел обратно.
– Илона, дорогая! Свари нам с инспектором кофе, будь добра!
– Хорошо, дорогой!
– Мы сегодня отпустили всю прислугу! Решили побыть наедине, одни в доме. Надеюсь, вы понимаете? – Многозначительно улыбнулся Штенгель.
– О, пан Штенгель! – Новак смутился. – Мне так неловко, что я нарушал вашу идиллию!
– Пустяки! Может быть, сигару? – Штенгель чокнулся с Новаком бокалом с виски.
– Да! – Мечтательно улыбнулся Новак. – Я бы, пожалуй, выкурил одну.
– Какие сигары вы предпочитаете?
– Я предпочитаю мексиканские! Обычно я курю «Тэ Амо». А вы?
– А я поклонник доминиканского табака!
Его голос заглушил душераздирающий крик со второго этажа и жуткий грохот. Очевидно, шкаф всё-таки упал! Штенгель послушал немного, но ничего особенного больше не было слышно. Он продолжил:
– «Артуро Фуэнте», попробуйте, очень рекомендую! Хотите? – Он протянул коробку с сигарами.
– С удовольствием!
Новак раскурил сигару, отхлебнул виски, затянулся и с удовольствием выпустил струю дыма.
– Вы знаете, пан Штенгель, – сказал он с довольной улыбкой, – мой покойный дедушка Кржимек на своём огороде выращивал такой крепкий табак, что у него в носу никогда не росли волосы! Да! Вы можете себе представить? Когда он носом выпускал дым, они просто выпадали, вот такой замечательной крепости был его табак!
– Что вы говорите? Пожалуй, это было покрепче сигар!
– Ещё бы! Так вы говорите, Артуро Фуэнте? – Инспектор с интересом рассматривал сигару. – Хороший табак!
На лестнице раздались шаги. Новак и Штенгель замолчали и посмотрели вверх. По лестнице в лохмотьях, оставшихся от костюма, спускался изрядно побитый Адам Горак.
– Матка Бозка! – Выругался Штенгель. – Шайсэ!
Новак встал и радостно бросился навстречу помощнику:
– Ты дрался, как лев, Адам!
– Я победил! – Улыбнулся Горак.
– Пан инспектор! – Раздался сзади голос Штенгеля.
Новак обернулся. Штенгель стоял в дверях гостиной и слегка улыбался, сложив руки за спиной.
– Примите мои поздравления! В следующий раз я предложу вам ставку! В качестве честного приза я скажу вам о том, что вас интересует. Шкатулка стала подарком баронессе Магдалене Костолевской.
– Благодарю вас, пан Штенгель!
– Это я вас благодарю за столь интересно проведённое время! Я о таком и подумать не мог! – Рассмеялся Штенгель. – Заходите как-нибудь в гости!
– Всего доброго, пан Штенгель! – Попрощался Адам, надевая шляпу.
Ковач и Новак сидели в углу комнаты, полной одетых в чёрное людей. Новак наклонился к Франтишеку:
– Ты уверен, что нам нужно здесь присутствовать?
– Если бы вы знали, пан инспектор, чего мне стоило оказаться здесь, я бы не услышал сейчас этого вопроса.
Новак вздохнул, перебирая в руках за полы свою шляпу. В комнату вошли мужчина и женщина, и все поднялись со своих мест. Высокий мужчина в строгом чёрном костюме, пенсне и с портфелем в руке держал под руку пожилую грузную женщину в чопорном чёрном платье и чёрной шляпе с вуалью.
– Это баронесса Магдалена Костолевская, – зашептал Ковач, – а мужчина рядом с ней – её любовник, адвокат Старковский! Теперь он ещё и управляющий делами!
Старковский помог баронессе сесть. Она закинула вуаль на шляпку и вытерла глаза чёрным ажурным платочком. Присутствующие молча опустились на свои места. Адвокат положил на стол свой портфель и достал из него бумаги. Аккуратно поправив песне, он обратился к присутствующим:
– Пани и панове! Мы собрались здесь сегодня, чтобы ещё раз почтить память замечательного человека, заботливого мужа, любящего отца и благородного члена Городского Совета пана Костолевского. Именно сегодня тот самый знаменательный день, в который, как вы все знаете, он распорядился огласить его завещание!
По комнате пронёсся негромкий шёпот. Старковский промакнул платком лоб и лицо, и окинул сидящих внимательным взглядом:
– С вашего позволения, я прошу у присутствующих минуту внимания!
Дождавшись, пока все умолкли и посмотрели на него, адвокат продолжил:
– Пани Костолевская, прежде чем огласить завещание вашего покойного мужа, я хочу задать вам один вопрос!
– Слушаю вас, пан Старковский! – Баронесса подняла на него свой печальный взгляд.
Адвокат вышел из-за стола и опустился перед ней на колено:
– Магдалена! Выйдешь ли ты за меня замуж?
– Конечно, Якуб! Я согласна! – Ответила баронесса и высморкалась.
Новак ошалело перевёл взгляд на Ковача.
– Что вы хотите, пан инспектор? – Зашептал тот. – Ей уже семьдесят четыре!
– Так выглядеть в её возрасте! – Изумлённо покачал головой Новак. – Просто невероятно!
– Выглядит она вполне нормальной! – Согласно кивнул Франтишек. – Но это пока не начнёт говорить!
После оглашения завещания, они вышли в коридор. Ковач слегка толкнул инспектора локтём и кивнул на Старковского:
– Пан инспектор, сейчас самое время! Но вы подойдите к нему один! Нельзя, чтобы нас с вами видели вместе!
Новак догнал адвоката в коридоре:
– Пан Старковский! Я инспектор полиции Новак. Я бы хотел поговорить с баронессой, у меня к ней есть всего два вопроса.
Старковский слегка побледнел, вытер взмокший лоб платком и, покрываясь пятнами, ответил:
– Видите ли, пан инспектор, я, как адвокат пани Костолевской, должен… следить за состоянием её здоровья и душевным… покоем, вы понимаете!
– Да, я понимаю! – Согласился Новак.
– Баронесса сейчас не сможет говорить с вами. Безутешная вдова в трауре! Если вы придёте немного позже, скажем, через месяц, или два…
Ковач нервно крутил и дёргал в руках ручку своей трости:
– Дева Мария! Этот чёртов мошенник, видимо, решил, что мы копаем под него! Теперь он не подпустит нас и близко к дому, а Костолевскую запрёт на все замки, пока не сыграет с ней свадьбу!
– Нужно взять у судьи разрешение на обыск! – Новак задумчиво барабанил пальцами по столу.
– Ерунда! – Отмахнулся Ковач. – Ночью вы со своим помощником проникнете в дом и заберёте шкатулку! Я не удивлюсь, если баронесса никогда про неё не вспомнит!
– А ты не хочешь посетить её дом? – Поинтересовался инспектор.
– Я уже стар для такой акробатики. – Ковач задумчиво крутил трость в руке, следя за вращающейся ручкой. – Спальня баронессы на втором этаже, третья дверь справа от лестницы. Все свои драгоценности она держит в сейфе, который спрятан в шкафу в спальне. Шкатулка наверняка тоже стоит где-то рядом с сейфом. Девочки обожают любоваться своими побрякушками.
Он поднял глаза на инспектора:
– Я знаю, что вам нужна лишь шкатулка. Высыпьте барахло на пол и заберите её! И возьмите на заметку, пан инспектор, идти лучше через кухонное окно.
Осторожно приподняв голову над кустами роз, Новак прислушался к ночным звукам, осмотрел чернеющий перед ним фасад, тёмные окна, и шепнул:
– Мы зайдём с другой стороны, Адам! За мной!
Открыв окно кухни и спрыгнув внутрь, Новак щёлкнул зажигалкой. Слабый огонёк тускло осветил столы и пол.
– Её спальня наверху. – Шепнул он Гораку и двинулся к двери.
Адам кивнул и двинулся следом, старясь ступать осторожно.
– Шеф! – Шептал он. – То, что мы сейчас делаем, это ведь ограбление?
– Ты нашёл очень подходящее время и место для обсуждения! – Раздражённым шёпотом ответил Новак.
– Мы ведь полицейские! – Продолжал Горак. – Мы не должны так поступать!
Новак приложил палец к губам:
– Адам! Тише!
– Хорошо, шеф! – Кивнул Горак.
– Будь осторожен, Адам. – Новак тихо поднимался по лестнице на второй этаж. – Надеюсь, ты представляешь что будет, если она проснётся, и увидит в своей спальне двух мужчин?
Новак судорожно сглотнул, стараясь унять нервную дрожь:
– Нас уволят! Это самое малое!
– Я не хочу, шеф! – Горак умоляюще смотрел на инспектора. – Я буду тише!
– Я тоже, Адам! Идём так, чтобы даже мыши нас не слышали!
– Вы думаете, они здесь есть? – Горак удивлённо посмотрел под ноги.
Новак показал Адаму кулак и тот погрустнел. Они тихо вошли в спальню. Новак старался не дышать. Адам крался словно бегемот, продирающийся сквозь заросли мангров. Он нечаянно двигал стулья, цеплял висящие плечики с одеждой, которые раскачивались и скребли по вешалке, чуть не уронил статуэтку, едва успев поймать её на лету. Новак каждую секунду оборачивался и прикладывал палец к губам, или со страшным лицом махал кулаками, но комплекция помощника не позволяла тому вести тайные операции. Тогда Новак тихонько вернулся назад и зашептал Гораку в ухо:
– Адам! Спустись в гостиную, и пошарь там в столах, в шкафах, на полках! Только ради бога, старайся всё делать тихо.
– Я понял… – Начал говорить Горак, но инспектор зажал ему рот.
Графиня тревожно заворочалась во сне, вздыхая, но потом успокоилась. Громко почмокав и что-то пробормотав, она утихла. Адам осторожно прошёл к двери и тихо вышел из спальни. Новак облегчённо вздохнул, развернулся к комоду, но не успел сделать и шага, как дверь в спальню позади него захлопнулась с оглушительным грохотом! Дом содрогнулся. Новак почувствовал, как у него седеют волосы. Он услышал, как внизу, в гостиной, со стены упала гитара, жалобно взвизгнув струнами. Прямо перед собой он увидел молоток судьи, бьющий по столу, и услышал грохочущие, как раскаты грома, слова: «К семи годам тюремного…»! Графиня жалобно застонала во сне и снова зачмокала. Новак ощутил себя стоящим под тёплым тропическим ливнем, потоки воды бежали по груди, по спине, по ягодицам, хлюпали в туфлях, вода капала с носа и ушей. Графиня вздохнула и перевернулась на другой бок. Новак тихо вышел из спальни, чувствуя себя слегка контуженным. Он тихо прошёл по коридорам, и спустился в гостиную. Адам, увидев его, тотчас последовал за ним. Новак тихо вылез в окно и так же тихо сел в машину. Горак внимательно посмотрел на него:
– Шеф, вы ничего не нашли?
– А? – Инспектор ошалело взглянул на Адама и, поёжившись, отвернулся. – Едем, Адам!
– Вы рассердились из-за того, что я нечаянно хлопнул дверью, шеф?
– Что? Нет!
Новак тупо посмотрел вперёд и повторил:
– Поехали, Адам!
Глава 4.
Новак несколько раз повернул ручку звонка и вытер ботинки об коврик. Дверь открыл старый дворецкий с седыми, слегка всклокоченными волосами и почти прозрачными голубыми глазами. Он удивлённо смотрел на сыщиков, держащих в руках шляпы и молчал.
– Добрый день! – Новак прижал к груди шляпу. – Могу я увидеть баронессу Магдалену Костолевскую?
Дворецкий, окидывая их взглядом, продолжал молчать. Сыщики переглянулись.
– Вы к кому? – Наконец спросил он.
– Могу я увидеть баронессу Магдалену Костолевскую? – Повторил Новак чуть громче.
