Текст книги "Кольт 99 калибра"
Автор книги: Игорь Полукеев
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 5 страниц)
– Кого? – Опять спросил дворецкий.
– Нам нужна баронесса Магдалена Костолевская!! – Громко заорал Горак, подойдя вплотную к дворецкому.
– Штефан, кто там пришёл? – Раздался голос из дома.
– Я не знаю, пан Збышек! – Ответил дворецкий. – Может, мне вызвать полицию?
– Мы из полиции! – Громко и раздражённо бросил Новак, и вошёл, отпихнув в сторону седоголового.
– Кто вам нужен? – Навстречу им спешил упитанный розовощёкий крепыш с зализанными волосами, в чёрном костюме с бабочкой.
– Мы из полиции! – Новак ткнул ему под нос свой документ. – Нам нужно поговорить с баронессой! Срочно!
– Но у нас гости! – Развёл руками крепыш.
– Пустяки! Мы подождём! А по какому поводу гости?
– Помолвка с паном Старковским! Он пригласил всех своих родственников.
Новак осторожно приоткрыл дверь и заглянул в ярко освещённый зал, полный сидящих за большим столом гостей. Неожиданно перед дверью появились Старковский и баронесса, и Новак отпрянул в сторону, спрятавшись за дверью.
– Магдалена, ты не хочешь нам сегодня спеть? – Слегка капризным голосом спрашивал адвокат.
– О, нет, Якуб, я устала! Слишком много румынов в одной комнате!
– Они поляки, Магдалена!
– Это ещё хуже, Якуб!
– Умоляю тебя, спой!
– Зачем, гости и так уже начали расходиться! Мне нужно отлучиться, займи их!
Костолевская прошла мимо инспектора, адвокат посмотрел ей вслед и закрыл дверь, не заметив инспектора.
Новак прохаживался в коридоре, ожидая баронессу, розовощёкий крепыш с зализанными волосами переминался с ноги на ногу в конце коридора и не спускал с него глаз. Рядом с крепышом подобно бульдогу, не моргая, стоял Горак и следил за ним. Увидев баронессу, Новак с широкой улыбкой шагнул ей на встречу:
– Пани Костолевская, примите мои самые искренние поздравления! – Он поцеловал протянутую руку. – Видеть вас в такой день – это огромная честь для меня!
– Кто вы? – Баронесса кокетливо улыбалась, бросая на инспектора томные взгляды. – Я не могу вспомнить, где я могла видеть вас?
– Баронесса, я имею честь представлять в вашем доме полицейский департамент! Я – инспектор Матус Новак, к вашим услугам! Это мой помощник, пан Горак!
– Вы – сыщик?! – Восхищённо воскликнула Костолевская.
– Да, баронесса! И вы разобьёте моё сердце, если откажете в счастье побеседовать с вами! Лишь вы сможете помочь обезвредить опаснейших преступников, пани Магдалена!
– Но как?! – Развела руками Костолевская. – Я же ничего не смыслю в преступлениях!
– Умоляю, баронесса! – Новак встал на колено. – Умоляю, лишь несколько минут наедине с вами – и вы всё поймёте!
– Ну хорошо, пан инспектор!
– Матус! – Новак продолжал стоять коленопреклонённый. – Прошу, баронесса, зовите меня Матус!
– Хорошо, Матус! Идите за мной, так и быть, я поговорю с вами! – Костолевская кокетливо вильнула бёдрами и пошла по коридору.
Новак шёл за ней, стараясь не смотреть на её спину.
Горак встал у двери подобно мраморному атланту. Баронесса, сев в глубокое кресло, высморкалась в платок:
– Итак, чем я могу помочь вам, Матус?
Новак поморщился и быстро улыбнулся:
– Я не верю, что мне так скоро улыбнулась удача, пани Костолевская! Я только что пришёл в ваш дом и вот – вы уже говорите со мной!
– Ах, Матус! – замахала руками баронесса. – Я подозреваю, что вы – ловкий сердцеед и ловелас!
– Поверьте, баронесса, я всегда говорю то, что у меня в голове!
– Матус! У меня не так много времени! Я лишь уступила вашей настойчивости, но меня ждут гости, так что задавайте ваши вопросы.
– Хорошо! – Новак сел в кресло напротив. – Пани Костолевская, меня очень интересует, получали ли вы в подарок…
– Что здесь происходит?! – В комнату с бешено вытаращенными глазами стремительно ворвался Старковский. – Какое вы имели право являться в мой дом без приглашения?!
– Якуб! – Громко окликнула адвоката Костолевская. – Что ты себе позволяешь? Как ты смеешь так обращаться с моими гостями?
– Прошу тебя, Магдалена, тебе лучше не вмешиваться! – Тяжело дыша, прорычал Старковский и, направив указательный палец на Новака, вновь бешено заорал. – Я повторяю свой вопрос, чёрт вас дери, что вы делаете в моём доме?!
– Якуб! Оставь нас! – Возмущённо воскликнула баронесса, поднявшись из кресла. – Ты меня позоришь! Выйди вон отсюда!
– Что?! Что я слышу, Магдалена?! Я тебя позорю?!
– Да, Якуб! Я прошу тебя уйти и не мешать нашему разговору! – Костолевская, возмущённо поджав губы, замерла, указывая на дверь.
– Никогда! – Снова бешено заорал адвокат. – Ты слышишь, Магдалена? Никогда…
Он захрипел, так как Горак поднял его за шиворот и понёс к двери. Воротник передавил адвокату горло и он хрипел, отчаянно суча ногами и хватаясь за крепкую, как портовый кран, руку Горака, уверенно несущую его к выходу.
Баронесса опять села в кресло и вновь громко высморкалась в платок:
– Прошу простить его, вельможные паны! Иногда Якуб бывает просто невыносим!
Выбросив тело Старковского, Адам закрыл дверь и снова замер рядом с ней. Новак чуть ослабил галстук и улыбнулся баронессе:
– Я понимаю, пани Костолевская! Любовь, ревность!
– Оставим это! Так что вы хотели у меня узнать?
Дверь вновь открылась и появилось возмущённое лицо Старковского с яростно раздувающимися ноздрями:
– И всё же я требую…
Горак с раздражением захлопнул дверь прямо перед носом адвоката, и, вежливо улыбаясь, обернулся к баронессе, не обращая никакого внимания на шум упавшего за дверью тела и грохот валящейся мебели.
– По-моему, он упал, пан Горак! – Баронесса аккуратно показала пальцем на двери.
– Вполне возможно, пани Костолевская! – Ответил Новак. – Но давайте не будем отвлекаться на пустяки. Итак, некто пан Багневский однажды подарил вам шкатулку, верно7
– Да, кажется, припоминаю такой случай. – Кивнула баронесса.
– Может быть, вы вспомните, где сейчас она находится? – Новак напрягся, боясь спугнуть удачу.
– Хм! Да, я, кажется, припоминаю! – Костолевская теребила платок в руках. – Да, я вспомнила! Я продала её антиквару!
– Как? – Новак почувствовал, как его горло перехватил нервный спазм и он закашлялся.
– Да! – Уверенно повторила Костолевская. – Антиквару! Его зовут Самуил Коган!
Новак зажимал рот одной рукой, а другой в поисках платка шарил по карманам, не помня, куда его положил .
– Что с вами, Матус? – Видя, что кашель не утихает, Костолевская протянула инспектору свой платок. – Вот, возьмите!
Новак сделал вид, что не заметил протянутого ему платка и его кашель сразу же прошёл.
– Благодарю вас за помощь, пани Костолевская! – Новак поднялся и подошёл к баронессе. – Вы мне очень помогли.
Баронесса протянула ему руку, Новак наклонился, чтобы поцеловать её, но Костолевская неожиданно притянула его к себе:
– Пан инспектор, прошу, дайте мне совет. – Сказала она, заглядывая в его глаза. – Не знаю, стоит ли мне снова выходить замуж? Вы представляете, сегодня ночью со стены упала гитара, на которой так любил играть мой Ежи. Это очень дурной знак! Что вы мне скажете?
– Думаю, пани Костолевская, ваш муж вас предостерегает. – Шёпотом ответил Новак, заглянув в полные скрытой тревоги глаза баронессы. – Будь я на вашем месте, я бы очень подумал.
Костолевская с благодарностью пожала его руку:
– Вы подтвердили мои опасения. – Прошептала она.
Поднявшись из кресла, она громко сказала:
– Благодарю вас, пан инспектор! Збышек вас проводит!
“Шкода” сбавила скорость и остановилась прямо напротив вывески “Антикварные товары Самуила Когана. Мебель и украшения”. Новак, выйдя из машины и рассматривая вывеску, достал из кармана коробочку с леденцами, подбросил один и поймал его открытым ртом. Горак подошёл и остановился рядом с ним.
– Смотри, Адам! – Новак подбросил леденец и снова ловко поймал его.
– А можно мне? – Азартно улыбнулся Адам.
– Держи! – Новак отдал ему коробку.
Адам вытащил леденец, подбросил его вверх и тот пропал. Покрутившись на месте, он достал другой и так же подбросил его вверх. Небольшой ярко-жёлтый шарик, упав, больно щёлкнул его по лбу и отлетел на тротуар, не обратив внимания на открытый рот Горака. Новак усмехнулся, достал из коробочки в руках Адама конфету и подбросил, затем ловко поймал её.
– Тренируйся, Адам! – Новак стал серьёзным и решительно направился к дверям лавки, громко разгрызая леденец.
За дверями была ведущая на второй этаж лестница. Поднявшись по ней, инспектор остановился перед дверями с большим стеклом, за которым висела табличка “Открыто”. Новак вошёл и перевернул табличку надписью “Закрыто” наружу.
Из комнаты за прилавком на шум вышел маленький сухонький старичок в очках с тонкой металлической оправой. Пригладив взлохмаченные вокруг лысины волосы, он обратился к посетителям:
– Что угодно вельможным панам?
– Вы – Самуил Коган? – Спросил Новак, подойдя к прилавку.
– Чем могу служить пану? – Внимательно посмотрел на него антиквар.
Новак предъявил своё удостоверение и лицо антиквара стало счастливым и приветливым:
– Чем могу быть полезен? Возможно, пан желает кофе? Или может, что покрепче?
– Мы можем поговорить наедине? – Спросил Новак.
– Конечно!! – Коган быстро подбросил вверх доску прилавка, открывая проход, и вытянул руку в направлении двери в свой кабинет.
– Адам, – Новак обернулся к помощнику, – подожди меня здесь!
– Да, шеф!
Навстречу Новаку из кабинета вышел ещё один человек – маленький и лысоватый, в тёмных брюках, тёмной рубашке и чёрной жилетке. На его носу сидели такие же очки, как у хозяина.
– Это мой помощник, Иштван Перкаш! – Пояснил Коган. – Иштван, побудь в лавке, мне нужно поговорить с паном инспектором!
В кабинете Новак сел на предложенный стул и закурил. Коган поставил ему пепельницу и сел напротив, протирая платком свои очки.
– Я весь – внимание, пан инспектор! Слушаю вас!
– Баронесса Магдалена Костолевская перед смертью своего мужа продала вам шкатулку.
– Да, да, пан инспектор! Вещь была старинная, ручной работы, я знаю толк в таких делах! Я дал пани Костолевской хорошую цену! Ей никто бы не дал такой цены в нашем городе! Все знают, что Самуил Коган никогда не обманет! А что случилось?
– Пан Коган, а где теперь эта шкатулка?
Коган открыл свою конторку и достал толстую книгу со множеством закладок:
– Так, пан инспектор, сейчас я вам точно скажу, когда и кому она была продана!
– Так вы её продали, пан Коган? – Новак нервно потушил сигарету.
– Её у меня нет, пан инспектор, – Коган листал гроссбух, – следовательно, она была продана! Вот! Нашёл.
Он водил пальцем по строкам записей:
– Месяц назад, девятого числа я продал её Симону Грждецкому.
Новак снял шляпу и вытер лоб платком:
– Есть его адрес?
Антиквар покачал головой и ответил:
– К сожалению, я не знаю адреса этого пана! Знаю только, что живёт он не в городе. У него хозяйство, он часто приезжает, бывает, заходит ко мне. – Неожиданно он обрадовано улыбнулся. – Пан инспектор, я могу дать вам адрес его адвоката! Вот, возьмите его визитку. Дело в том, что пан Грждецкий спрашивал про хорошего адвоката, и я посоветовал ему своего! А так как пан Грждецкий меня потом благодарил, у адвоката вы совершенно точно узнаете, где он живёт!
Новак, рассматривая, покрутил в руке визитку адвоката. На столе Когана зазвонил телефон.
– Я прошу прощения у пана инспектора, у меня важный звонок!
– Благодарю вас за помощь, пан Коган! – Улыбнулся Новак. – Выход мы найдём сами! Всего доброго!
Он вышел из кабинета и услышал возмущённый голос помощника антиквара:
– Куда вы понесли эту вазу?
Новак увидел в руках Адама большую китайскую вазу, которую тот держал обеими руками.
– В чём дело, Адам? – Спросил инспектор, приближаясь к нему. – Немедленно поставь вазу на место!
Подойдя, он увидел, что одна рука Адама находится внутри вазы. Инспектор понял – Горак пытался стянуть вазу со своей руки!
– Поставьте вазу, вы не имеете права! – Не выдержав, возмутился Перкаш и, в два прыжка оказавшись возле Горака, своими сухонькими ручонками попытался разжать его толстые, как свиные сардельки, пальцы.
– Шеф, я не могу! – Глаза Адама округлились. – Я застрял!
– Что значит «застрял»? Большей чуши я не слышал! – Тоже возмутился Новак. – Как можно застрять в вазе, Адам? Покажи мне!
Горак виновато вытянул вперёд руку, до половины засунутую в вазу.
– Мошенник! – Возмущённо крикнул Перкаш.
Безуспешно стараясь вырвать вазу из рук Адама, он попытался укусить его, но тот вовремя разгадал намерения антиквара, и зубы помощника клацнули в воздухе, в сантиметре от его руки, не причинив вреда.
– Пан Перкаш! Возьмите себя в руки! – Новак поднял с пола упавшего антиквара и, поправляя его жилетку и воротник, успокаивал его. – Я сейчас же разберусь с ситуацией, обещаю вам. Вы имеете дело с профессионалом. Здесь, это очевидно, произошёл несчастный случай!
Он обернулся к Гораку:
– Адам, немедленно объясни мне, что случилось!
Видя, как Горак, вспотевший, краснея от натуги, пытается вытащить руку из вазы, Новак моментально догадался о причине происшедшего:
– Адам! Что у тебя в руке?
Горак покраснел ещё больше:
– Леденец, шеф. – Ответил он хмуро.
– Какой леденец?
– Из той коробки, которую вы дали, шеф.
– Как он туда попал?
– Я учился подбрасывать и ловить, шеф, чтобы стать… уметь, так же ловко, как вы, а он стукнулся об мои зубы и улетел в вазу!
– Ты лжёшь! – Завопил помощник антиквара и вновь бросился на Горака.
На этот раз его зубы достигли своей цели, и лицо Адама скривилось от боли. Из горла Перкаша непроизвольно вырвалось утробное рычание. Горак с силой рванул свою руку, чтобы освободиться от его мёртвой хватки, и сухонькое тело помощника антиквара, сбив с грохотом упавшие напольные часы, улетело под прилавок.
Дворакович нервно ходил по кабинету, бросая уничтожающие взгляды на стоящих у дверей Новака и Горака. Наконец, он остановился:
– Итак, Новак! Как всё произошло?
– Мы как никогда были близки к цели, пан комиссар! Но помощник антиквара оказался чрезвычайно нервным, невыдержанным человеком! Он без причины напал на моего помощника!
Дворакович остановился напротив Горака:
– Как мог Иштван Перкаш, который с трудом передвигается по лавке, наброситься на такого верзилу?
– Вероятнее всего, пан комиссар, он сделал это в состоянии аффекта!
– Хорошо, допустим! – Комиссар сел за стол и принялся читать протокол. – А это что? Сломаны напольные часы семнадцатого века!
– Он сам на них упал, пан комиссар! – Виноватым голосом произнёс Горак.
– Да? А можете вы мне объяснить, куда делись четыре передних зуба пана Перкаша?
– Вот они! – Горак полез в карман брюк, но, увидев лицо Новака, вытащил руку и вновь виновато опустил глаза.
– Горак! – Взорвался Дворакович. – Вы ещё позволяете себе шуточки в моём кабинете?! Выйдите вон!
– Слушаюсь, пан комиссар! – Буркнул Горак и вышел, закрыв за собой дверь.
– Новак! Сколько уже дней вы ведёте расследование? – Дворакович упёрся взглядом в инспектора.
– Три дня, пан комиссар!
– Почему до сих пор нет ни одного ареста?! – Новак раздражённо закрыл папку на столе и встал. – Вы ждёте когда алмаз исчезнет навсегда?!
– Пан комиссар! – Новак понял,что сейчас его звёздный час. – Если бы не этот идиот антиквар, я бы сейчас схватил адвоката, который должен обладать ценнейшей для нас информацией! Я иду по следу! Я на пятки наступаю Багневскому и его банде!
– И каковы шансы найти алмаз? – Смягчился Дворакович.
– Как никогда, пан комиссар!
Горак вёл “Шкоду”, инспектор обратил внимание на тёмно-синие пятна, обильно покрывающие его правую руку, лежащую на руле.
– Что с твоей рукой, Адам? – Спросил он.
– Марек. – Скривившись, нехотя ответил тот.
– Что случилось?
– Я выходил из квартиры, открыл дверь и увидел маленького плюшевого медведя на своём коврике. Поднял его и – вот!
Новак покачал головой и закурил. “Шкода” остановилась перед высоким зданием с мраморной лестницей. Новак вышел из машины и взглянул на привинченную рядом с высокой двустворчатой дверью мраморную доску с надписью “Больница Святого Иоанна”.
Сыщики вышли из лифта и остановились, глядя на номера палат. Горак обратился к идущей по коридору медсестре:
– Доброго дня, пани! Скажите пожалуйста, это третий этаж?
– Нет, пан, к сожалению, вы ошиблись! – Улыбнулась девушка. – Этот этаж – четвёртый!
– А где третий? – Горак недоумённо смотрел на неё.
– Он ниже! – Пожала плечами медсестра и поспешила дальше.
Сыщики спустились ниже этажом и подошли к дежурной.
– Скажите, пани, в какой палате лежит Хонза Живоч? Он адвокат!
– Вы родственники? – С подозрением посмотрела на них медсестра.
– Мы вместе работаем! – Ответил инспектор.
– Вам придётся немного подождать, я позову доктора! – Дежурная ушла по коридору.
Спустя несколько минут она вернулась. Вместе с ней пришёл врач, полный черноволосый мужчина с одышкой, в белом халате и очках с толстой оправой. Внимательно посмотрев на сыщиков, он спросил:
– Вы пришли к пану Живочу? Я его лечащий врач!
Протянув руку, он представился:
– Доктор Йозеф Смишко! С кем имею честь?
– Мы сослуживцы пана Живоча! Мы можем к нему пройти? – Деловито поинтересовался инспектор.
Доктор ещё раз с серьёзным видом взглянул на них и ответил:
– Боюсь, что панам не удастся сегодня увидеть больного. Его состояние исключает всякие свидания.
– А что с ним доктор?
– Перелом корпус мандибула!
– Прошу прощения, доктор, не могли бы вы уточнить, что это?
– Извините, панове, сообщить большего я вам не могу по просьбе пациента! Как только станут возможны свидания с ним, вы всё узнаете у него сами. Если у вас всё, панове, я с вашего позволения, откланяюсь! Много работы!
– Одну минуту, пан доктор! – Новак достал удостоверение и негромко обратился к врачу. – Нам очень нужен адрес некоего Симона Грждецкого. Пан Живоч не так давно общался с ним. Попросите его написать для нас адрес Грждецкого, и мы удалимся.
– Хорошо, пан инспектор, я сделаю, что смогу! – Пообещал доктор.
“Шкода” осторожно ехала по улице, среди небольших домиков с черепичными крышами. По дороге бродили куры, разбегаясь из-под колёс машины, издалека доносилось гусиное гоготание, из домовых пристроек слышались звуки, издаваемые домашними животными. Ковач, сидящий на заднем сиденье, держал у лица платок и внимательно смотрел вокруг.
– Так что тебе сказал твой знакомый? – Поинтересовался Новак.
– Он сказал, пан инспектор, – ответил Ковач, отняв платок от лица, – что старый Симон перед своей смертью задолжал большую сумму Мареку Радучевскому.
– Кто такой Радучевский?
– Известный контрабандист. – Вздохнул Ковач.
– Что общего может быть у крестьянина и контрабандиста? – Удивился Горак.
– Покойный Симон Грждецкий был нечист на руку! Достаточно сказать, что он скупал самогон у людей в округе, и продавал его Радучевскому, а тот уже делал из него всё, что душа пожелает! И это далеко не всё!
– Адвокат написал, что насчёт шкатулки нам нужно спросить сыновей Симона. – Заметил Новак. – Так мы и сделаем! Вот этот дом! Останови, Адам!
Подойдя к дому они услышали грохот и крики, в доме явно была драка. Мимо проходил седой старик в широкополой шляпе, сапогах и тёртой кожаной жилетке. Штаны на коленях были в земле, но старик, похоже, этого не видел. Засученные рукава рубашки тоже были слегка испачканы.
– Доброго дня, пан! – Поздоровался Ковач со стариком, и, показывая на дом, спросил. – Вы не знаете, что там происходит? Может нужно вызвать полицию?
– Уже восемь раз вызывали! – Отмахнулся старик. – Полицейские сказали, что больше не приедут, пока кого-нибудь не убьют!
– Кого убьют? – Поинтересовался Новак.
– Старый Симон помер три недели назад, и теперь его сыновья делят наследство! – Ответил старик.
– И большое наследство?
– Как сказать!
Новак закурил. Увидев взгляд старика, достал ещё сигарету и предложил ему. Дед понюхал её, разорвал, набил табаком свою трубку и, неторопливо прикурив, с удовольствием затянулся.
– Для кого-то, может и небольшое наследство, но мне бы хватило! – Философски заметил он, выпуская дым.
– Ну так вельможный пан скажет, что оставил старый Симон своим детям? – Вежливо спросил Ковач.
– Отчего же не сказать, скажу! – Дед опять затянулся, скрываясь в дыму. – Там и перечислять-то особо нечего, так, пустяки! Столярная мастерская, конюшня, пасеки, земли немного, ну и так, по мелочам.
– Да, есть что делить. – Усмехнулся Новак. – И много сыновей?
– Пятеро!
– И что, все три недели они дерутся?
– Нет, только две. – Дед опять затянулся и взглянул на трубку, одобрительно кивая головой. – Сначала был адвокат, он пытался их примирить. Тогда они вели себя тихо, просто спорили.
– А потом что случилось? – Спросил Ковач.
– Как только адвоката положили в больницу Святого Иоанна, они никак не могут договориться!
– И что случилось с адвокатом? – Снова поинтересовался Франтишек, перебросившись взглядом с Новаком.
– Все говорят, что братья Грждецкие – это сущие бесы, так ещё оказалось, что и адвокат – никакой! – Ответил дед, выпуская дым носом. – Через неделю после похорон он тоже начал с ними спорить, но тут у него неожиданно сломалась челюсть, и он скис! Видать, человек потерял веру в справедливый закон, подготовка у него оказалась слабовата! Да, плохо сейчас юристов готовят!
Глава 5.
Инспектор с Гораком вытащили из багажника два ящика пива и поднялись на крыльцо. Ковач позвонил в дверь и они замерли, прислушиваясь. Шум в доме утих. Через минуту дверь отворилась и на пороге появился парень с фингалами под глазами. Увидев пиво в руках посетителей, он молча отошёл в сторону, пропуская их. Сыщики вошли в дом и изумились. В комнате, полной разбитой мебели, стояли четверо молодых парней. Тот, что открывал дверь, встал рядом с ними, и теперь все пятеро молча смотрели на вошедших. Новак переводил взгляд с одного на другого. Все были на одно лицо, мордатые, коротко остриженные, со злыми глазками и разбитыми губами. У четверых из них были фиолетовые фингалы на обеих глазах, выглядящих, как чёрные очки, а у одного – только на левом. Судя по иссиня-чёрному цвету синяков, удары были неоднократные и хорошо поставленные.
– Не хотите пива, парни? Угощайтесь! – Сказал Новак, ставя ящик на качающийся стол и доставая бутылки. – Вы все боксёры?
– Да! – Ответил тот, что открывал дверь, беря бутылку со стола.
– А ты левша? – Спросил Новак крепыша с фингалом только на левом глазу.
– Да, пан! А как вы узнали? – Улыбнулся он ртом с выбитыми зубами.
– Просто угадал! – Дружески улыбнулся в ответ Новак. – Парни, мы ищем шкатулку, которую ваш покойный отец купил в городе у Самуила Когана.
– Была такая, – ответил один из братьев, – только она пропала.
– А куда?
– Мы не знаем!
Братья открывали пиво и жадно пили. Новак нервно сдвинул шляпу на затылок – пауза затягивалась, а шкатулки в доме, видимо, не было.
– А кто из вас Зденек? – С улыбкой поинтересовался Ковач.
– Я! – Ответил тот, что был повыше остальных.
– Ты в последний раз ездил с отцом в Чеслов?
– Да!
– Кроме базара вы куда нибудь заходили?
– В пивную!
– А ещё куда-нибудь?
– Нет, больше никуда! Из пивной я сразу повёз отца домой, он спал!
Ковач подошёл к Новаку и тихо сказал:
– Так вот, пан инспектор! Именно там старый Симон и передал шкатулку Войтеку Радучевскому!
Новак отряхнул перчатками рукав плаща и громко сказал:
– Спасибо за доброту, ребята! Всего хорошего!
– И вам спасибо! До свидания! Спасибо за визит! – Нестройно отвечали братья.
Сыщики ехали молча, слушая гудения двигателя. “Шкода”, покачиваясь на неровном просёлке, везла их обратно в город.
– Франтишек! – Новак выбросил сигарету в окно. – У тебя есть такой знакомый, кто сможет привести нас к Радучевскому?
– Пан Новак, вы хотите, чтобы я с кем-то договорился о встрече?
– Я хочу, чтобы ты договорился со своим другом из окружения Радучевского, ведь должен быть кто-то, кто знает, где его найти?
– Вы правы, пан инспектор, этого друга зовут Милан Вихура! Но вот разговаривать с ним – сущее наказание!
– Что такое? – Взглянул на него в зеркало инспектор.
– Он очень груб.
– Мы тоже не благородные девицы! – Рассмеялся Новак, посмотрев на своего помощника.
Горак захохотал в ответ. Ковач откинулся на спинку, положив руки на рукоять трости, ехидно улыбнулся и покачал головой.
Новак вошёл в кабинет шефа и закрыл за собой дверь.
– Слушаю тебя, Матус! – Дворакович закрыл папку и отложил её, с интересом взглянув на Новака.
– Пан комиссар, я нашёл людей, похитивших алмаз!
– И кто это? – Глаза Двораковича загорелись.
– Некто Войтек Радучевский, контрабандист.
– Он арестован?
– Он живёт в Чеслове, я готов выехать для его задержания. Также я имею сведения, что документы, касающиеся Багневского, за которыми я охочусь, находятся именно у него.
– Тогда схватите его и приведите ко мне! – Дворакович вскочил. – Я сам буду его… допрашивать!
Новак вышел из машины, разминая затёкшие ноги и спину, и осматривал привокзальную площадь. Горак тоже вылез и тотчас начал водить носом, почуяв запах жареных колбасок. На тротуаре стояли два пацана. Старший держал в руке яблоко, время от времени откусывая от него куски и с удовольствием жуя. Тот, что поменьше, также участвовал в процессе, хватая старшего за руку и притягивая яблоко к себе. Так, вдвоём, они поглощали свою добычу, внимательно поглядывая вокруг. Их одежда выглядела не очень опрятно, но зато была чиста, аккуратно перешита и заштопана во всех возможных местах. Новак, увидев этих маленьких аборигенов рабочей окраины, сразу направился в их сторону. Старший из пацанов, увидев инспектора, дал откусить последний кусок своему младшему брату, затем внимательно осмотрел огрызок, неторопливо развернулся и, слегка подбросив его в воздух, исполнил мощный пенальти своим ботинком. Огрызок, стремительно описав над улицей длинную дугу, влетел в открытое окно на первом этаже. Мальчуган с довольным видом потёр ладони, и, повернувшись, ждал приближения инспектора.
– Я дам вам крону, если скажете, где здесь можно найти хорошую гостиницу. – Без предисловий выдал инспектор.
– Две! – Без всяких эмоций произнёс в ответ старший из братьев.
– Да! – Добавил младший. – А иначе…
Старший зажал рот своему дерзкому братишке и с достоинством посмотрел на инспектора. Новак молча достал две кроны.
Портье, привычно спрятав в карман монету, церемонно поклонился и исчез. Новак, плюхнувшись на кровать, бросил шляпу рядом:
– Ну что, Франтишек! Теперь твоя игра! Договаривайся о встрече!
– Я сейчас же иду звонить Милану! – Ковач надел шляпу и взял трость. – Думаю, вечером мы уже будем сидеть с ним за одним столом.
– Как договаривались, Франтишек! А потом я отправлю тебя домой первым же поездом. Дальше мы сами!
– Шеф! Здесь есть горячая вода! – Радостно крикнул из ванной Горак.
– Адам, не забудь, у нас встреча!
– Да, шеф.
Сыщики сидели за столом и ужинали, ожидая судьбоносной встречи. Горак, как всегда, уплетал свой любимый бифштекс с макаронами, Ковач заказал себе равиоли, а инспектор – филе индейки под острым соусом. На сцене пятеро музыкантов играли джаз, но Новаку было не до музыки, он просто дрожал от напряжения. Наконец, Ковач громко шепнул:
– Вот он!
Метрдотель, который должен был направить гостя за их столик, вежливо улыбаясь, встречал крепкого, широкоплечего мужчину в чёрном костюме, с висящей на затылке шляпой.
– И когда ж ты сдохнешь, наконец, жирный боров? – Говорил с раздражением тот, с засунутыми в карманы руками направляясь к столику, за которым сидели сыщики.
– Это место – помойная яма! – Вместо приветствия сказал он, плюхаясь на подставленный официантом стул.
– Здравствуй, Милан, рад тебя видеть! – С улыбкой говорил Ковач. – Выпьешь чего-нибудь, что тебе заказать?
– Еда здесь просто дерьмо! А пиво на вкус, как моча! – Милан бесцеремонно оглядел сидящих за столом и спросил. – Что вам нужно?
Ковач наклонился к нему, и некоторое время что-то негромко объяснял ему на ухо. Милан бросил шляпу официанту:
– Я думал, вы ищете марафет, как серьёзные парни, а вам нужна какая-то чёртова шкатулка? Куда катится мир? Парочка маменькиных сынков является средь белого дня и просит, чтобы я занимался каким-то дерьмом?
– Прикуси свой язык, Милан, ты говоришь с уважаемыми людьми! – Одёрнул его Ковач.
– Ха! Да вы и меню, наверное, не заказывали, потому что не умеете читать! На хрена вам эта сраная коробка? Что вы хотите в ней хранить, свои крошечные яички?
– За эту шкатулку они отвалят тебе хорошие деньги! – Тихо сказал Ковач.
– Эта шкатулка дорога мне, как память. – Добавил Новак. – Не знаю, известно ли тебе это слово, но для меня она – реликвия моей семьи.
– Какого чёрта вы сюда явились? Хотите удивить меня своими учёными словами?
– Ты хочешь заработать? – Не выдержал Ковач.
– Конечно, я хочу урвать монету, но вот эти клоуны не внушают мне доверия. Какие-то они лощёные!
– Я в гробу видал твои догадки вместе с тобой! – Взорвался Новак. – Не нужны деньги – конец разговору!
– Ну, чё, по пивку? – Улыбнулся Милан и в несколько глотков ополовинил свой бокал.
Сыщики тоже взяли кружки. Увидев синие пятна на руке Горака, Милан хмыкнул:
– Что, ребята, брали банк? А ума у тебя не хватило руку забинтовать? И как тебя ещё не сгребли фараоны? Франтишек, ты кого сюда привёл? Они же в булочной баранку стащут и попадутся.
– Я здесь не для того, чтобы слушать твой бред! – Снова рявкнул Новак.
– О! – Хохотнул Милан. – Знакомые слова пошли!
– Какого чёрта ты приволок сюда свою задницу? – Продолжал Новак.
– Поторговаться! – В упор посмотрел на него Вихура.
– Мне нужен человек, который мне точно скажет, где шкатулка и как её получить!
– Ну так и говори ясно, что тебе нужно! Серьёзные люди говорят по-мужски, а не виляют, как…
– Милан! Ты сможешь помочь? – Оборвал его Ковач.
– Да! Я поговорю с парнями, потом дам знать!
– Возьми! – Ковач сунул ему сложенный листок. – Это телефон гостиницы, где мы остановились. Если мы договорились, тогда всё.
– Деньжат оставьте, хочу надраться! А то здесь сплошная обдираловка!
– Если ты не против, мы пойдём! – Кивнул ему Ковач.
– Отвали! – Махнул рукой Милан.
Новак плюхнулся на кровать:
– Да, разговаривать с этим недоумком действительно непросто.
– Я предупреждал вас, пан инспектор! – Сочувственно смотрел на него Ковач.
– Но в любом случае, Франтишек, завтра ты уезжаешь! Как договаривались! – Новак развязал галстук и лёг на кровать.
Горак снял пиджак и повесил его на спинку стула. Снимая галстук, он сел на свою кровать, жалобно заскрипевшую под тяжестью его тела. Ковач покатал на коленях трость, и поднял глаза на инспектора:
– Я бы посоветовал вам, пан инспектор, поговорить с одним человеком.
Новак повернул к нему голову:
– О ком ты говоришь, Франтишек?
– Есть такой врач, зовут его Йозеф Жбаневский! Он – психотерапевт, и Вихура лечился у него в своё время. Думаю, Жбаневский сможет подсказать, как следует общаться с Миланом. Даст вам ключики, так сказать!
