Текст книги "Суицидальное поведение: психологические аспекты"

Автор книги: Игорь Погодин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 19 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

1) адаптации как следствия изменения среды (например, переход с одного места работы на другое без изменения должности или специальности);

2) адаптации как следствия социального перемещения, изменения статуса (например, смена должности на одном предприятии).

Таким образом, В. А. Самойлова предлагает следующее рабочее определение социальной адаптации: «Социальная адаптация – это определенный этап процесса взаимодействия личности и среды, содержание которого заключается в освоении личностью новой социальной роли и условий деятельности, а цель – в достижении динамического равновесия между взаимодействующими сторонами, являющегося основой перехода личности к свободной, творческой, преобразующей деятельности».

Сходная точка зрения обнаружена нами и у некоторых других исследователей. Так, наиболее интересным в плане изучения социально-психологического аспекта адаптации индивида представляется нам подход Г. М. Шавердян, согласно которому важным аспектом социальной адаптации является принятие роли. Основной механизм принятия роли – ролевая идентификация, которая имеет два аспекта: конвенциональный (узаконенные требования роли) и идиосинкразический (представления личности о своей роли). Эти два аспекта ролевой идентификации иногда сталкиваются друг с другом и дисгармонируют. Успешное освоение роли в ходе процесса адаптации предполагает установление соответствия между этими двумя сторонами, их гармонизацию. Ролевая идентификация, с одной стороны, классовая идентификация, а с другой стороны – эмоциональная (с группой).

Некоторые авторы в качестве одного из важнейших факторов, детерминирующих особенности социально-психологического аспекта адаптации, выделяют различные характеристики самих групп и групповых процессов, в которые включается индивид.

Так, по мнению Е. В. Таранова, одним из главных условий формирования благоприятного социально-психологического климата является адаптация членов коллектива к условиям жизни и деятельности в нем. Косвенные показатели неадаптированное™ личности служат, согласно мнению автора, показателем неблагоприятного социально-психологического климата.

Похожая психологическая позиция постулируется и Г. М. Шавердян, утверждающей, что на процесс адаптации индивида в группе влияет сложившийся в ней социально– психологический климат (СПК). При этом из выделяемых аспектов СПК – структурно-динамического, генетически– динамического и функционального – последний «вкраплен» в адаптационный процесс. Вертикальный пласт функциональных особенностей группы, влияющих на адаптацию, – стиль руководства, типы установок руководителя (активно– положительный, скрытоотрицательный, функциональный, нейтральный, ситуативный); их горизонтальный пласт – уровень эговключенности членов группы, взаимопомощь в ситуациях, вызывающих фрустрацию, психическая совместимость членов группы, характеристики неформального лидера, коэффициент сплоченности, баланс эмоционального климата, общая направленность групповых установок (на конфликт, сотрудничество или конкуренцию) и т. д.

А. С. Горбатенко в результате исследования отношения группы к новому члену пришел к следующим выводам:

1) за успешность адаптации «отвечает» не только сам индивид, но и группа;

2) группам высокого уровня развития присуща «адаптирующая способность».

Среди множества психологических категорий, используемых исследователями проблемы адаптации индивида, выделяются понятия «адаптированности» как некоторого дискретного состояния в рамках адаптационного процесса и «адаптивность» как способность к приспособлению в новых условиях окружающей среды.

Социальные нормы фиксируют содержание и характер осуществляемых отношений, а значит, их модальные значения можно рассматривать в качестве критериев адаптации. С этой точки зрения, адаптированность, являющаяся результатом адаптационного процесса, может пониматься как определенный уровень включенности индивида в процесс общественных отношений. Индивид при этом выступает не только как объект, но и как субъект процесса адаптации.

Совокупность качеств, которые характеризуют реальные и потенциальные возможности индивида как субъекта адаптационного процесса, можно определить понятием «адаптивность». Так, А. С. Соловьев и А. А. Прохватилов под адаптивностью понимают качественное своеобразие способностей и способов выполнения деятельности, т. е. стиль жизни индивида. С этой точки зрения адаптивность рассматривается как способность индивида применять свои личностные свойства для эффективной и адекватной новым условиям деятельности. Для включения же механизмов адаптации стимульные факторы должны отличаться следующими характерными особенностями: новизной, жизненной значимостью, продолжительностью воздействия.

Наиболее плодотворным, исходя из цели и задач нашего исследования, представляется нам подход, предложенный Б. Д. Парыгиным и И. А. Милославовой, которые, исследуя социально-психологическую адаптацию молодежи к труду, на основании более детального анализа некоторых характеристик группы как объекта адаптации конкретизировали различные аспекты социально-психологической адаптации:

1) к психологическому климату в группе;

2) к нормам и традициям, существующим в группе;

3) к системе социальных ролей, вытекающих из социального статуса;

4) к стилю и требованиям руководителя;

5) к особенностям межличностных отношений, существующих в группе.

Во избежание терминологической путаницы, возможной в результате тождественного истолкования социально-психологического аспекта адаптации индивида и процесса его социализации, нам представляется необходимым разграничение этих понятий, а значит, и более детальное их рассмотрение.

Понятие социальной адаптации близко к понятию социализации, которая описывается как «вхождение индивида в социальную среду», «усвоение им социальных влияний», «приобщение его к системе социальных связей». Однако несмотря на функциональную близость понятий социальной адаптации и социализации, существуют некоторые качественные различия и характерные особенности этих процессов.

Адаптация означает приспособление индивида к новым измененным условиям деятельности, в то время как социализация выражает процесс онтогенетического становления личности. Кроме того, если в процессе социализации индивид в основном является объектом воздействия, то в процессе социальной адаптации он выступает по большей части в качестве субъекта деятельности и общения.

Что же касается временной продолжительности рассматриваемых процессов, то в современной психологической литературе существует несогласованность мнений, относящаяся не только к вопросу об их различии, но и к вопросу об определении самого процесса социализации. Так, например, по мнению Н. В. Андреенковой, процесс социализации продолжается не в течение всей жизни, а лишь некоторый период, который необходим для устойчивой и стабильной интернализации системы ролей, ценностных ориентаций, социальных установок и который заканчивается до 25 лет. Другие же авторы ограничивают временную продолжительность этого процесса пределами онтогенеза. Процесс социализации некоторые исследователи рассматривают филогенетически. Как отмечает С. С. Батенин, социализация является достоянием не отдельных индивидов или социальных групп, а всего человечества в целом. Б. Д. Парыгин предлагает изучать процесс социализации одновременно и филогенетически, и онтогенетически. Адаптация же при этом рассматривается автором лишь как один из механизмов, хотя и очень важный, входящих в процесс социализации. Сходной научной позиции придерживается С. С. Раппопорт, который также помещает адаптацию в процесс социализации, предпочитая рассматривать ее как «форму или этап социализации».

Несколько отличное мнение, связанное с включением социализации в структуру и динамику адаптационного процесса, можно встретить у В. Дэймона [W. Damon]. Социальное развитие, как отмечает автор, основывается на парадоксе: индивид существует одновременно как социально, так и индивидуально. Социальное существование базируется на итогах социализации, регулирующих поведение в соответствии с социальным кодом и стандартами. Индивидуальное же существование базируется на формировании индивидуально-личностной идентичности, направленной на развитие личностного смысла (one's sense) и занятие своего, отличного от других места внутри социального порядка. Адаптация рассматривается исследователем как производная обеих функций социального развития – социализации и индивидуально-личностной идентичности. Аналогичным образом рассматривает отношения между процессами адаптации и социализации и Т. Шибутани.

Представляется очевидным, что изложенные выше отличия во мнениях разных исследователей детерминированы тем, насколько широко понимается каждый из этих процессов. При этом более широкое определение, пользуясь преимуществом целого, поглощает более узкое. Однако гораздо более плодотворным нам представляется не альтернативный, а диалектический подход к настоящей проблеме, согласно которому итоги социализации входят в процесс адаптации, а итоги социальной адаптации, в свою очередь, входят в процесс социализации. При этом социальную адаптацию следует рассматривать и как процесс, и как результат этого процесса, т. е. как достигнутый уровень приспособления.

Некоторые детерминанты психологической адаптации индивида

Для более полного и структурированного анализа изучаемой проблемы нам представляется необходимым подробное и детальное рассмотрение некоторых психологических аспектов адаптации индивида. Исходя из сформулированных цели и задач исследования, наибольший интерес у нас вызывают психологические личностные детерминанты адаптационного процесса.

Психологические факторы и предикторы эффективности адаптации

Как свидетельствует анализ результатов многочисленных психологических исследований проблемы адаптации, существует достоверная связь между некоторыми психологическими особенностями индивида и спецификой его адаптации. Большинством авторов акцент ставился на роли индивидуально-типологических особенностей в процессе адаптации индивида.

Так, Э. И. Горфинкель и И. К. Клейников, исследуя роль темперамента в процессе социально-психологической адаптации, пришли к выводам, согласно которым среди наиболее адаптированных членов группы преобладают стабильные экстраверты и амбиверты (73 %). Для наименее успешно адаптированных членов группы отличительной чертой является высокий уровень нейротизма (нестабильности эмоций по Айзенку), сочетающийся с экстра– и интроверсией. Авторы обращают внимание на тот факт, что разброс в показателях параметра экстра-интроверсии у наиболее успешно адаптированных индивидов минимальный и концентрируется в пределах нормы, тогда как показатели наименее успешно адаптированных отличаются значительным разбросом (разница между полярностями, как отмечают исследователи, доходит до 10 шкальных баллов).

Н. А. Агаджанян, изучая взаимосвязь процесса адаптации с имеющимися у организма резервами, отмечает, что «в больших популяциях людей можно выделить два крайних адаптивных конституциональных типа человека. Первый из них – "спринтер" характеризуется высокой устойчивостью к воздействиям экстремальных факторов (но лишь в непродолжительные интервалы времени) и плохой переносимостью длительных нагрузок. Второй тип – "стайер" отличается высокой резистентностью к длительно воздействующим экстремальным факторам умеренной интенсивности». Состояние здоровья индивида, по мнению автора, определяется количеством и силой имеющихся у него адаптационных резервов: «Чем выше функциональный резерв, тем ниже "цена адаптации"».

Как отмечает Г. М. Шавердян, исследования ЛГУ выявили наряду с другими такие причины неадаптированности личности, как повышенная чувствительность нервной системы, характерологические акцентуации, эмоциональная лабильность и реактивность. Автор утверждает, что параметр уравновешенности – неуравновешенности эмоциональной сферы, включенный Г. Айзенком в фактор нейротизма, оказывает непосредственное влияние на процесс адаптации. Кроме того, наряду с нейротизмом неадаптированная личность отличается специфическим характером эмоциональных реакций на фрустрацию, напряженностью, тревожностью. У неадаптированной личности, по наблюдению автора, отмечаются реакции с акцентом на самозащиту, внешнеобвиняющие и самообвиняющие реакции (по тесту С. Розенцвейга).

А. Т. Губко обнаружил, что основные параметры нервной системы находятся в наиболее тесной корреляции с основными типами темперамента. А последний может обусловливать позицию индивида в группе, отражаясь на социально– психологическом статусе и на состоянии адаптированности. Так, сангвиники могут быть привлекательными для окружающих своей подвижностью и приподнятым настроением, в то время как холерики в силу своей раздражительности и «неудержимости» чаще всего плохо уживаются в группе, обнаруживая психологическую несовместимость с другими ее членами. Кроме того, автор предлагает учитывать также, что сангвиник с сангвиником и холерик с холериком не могут в течение достаточно длительного времени сохранять бесконфликтные отношения. Меланхолик же, наоборот, более устойчив в общении с подобными себе, равно как с флегматиком и сангвиником.

По мнению К. С. Точилова, нарушения процесса адаптации индивида могу быть обусловлены несоответствием типа нервной системы с характером труда: людям с легко возбудимой нервной системой монотонная работа дается с трудом. Установлено также, что адаптации в экстремальных условиях деятельности благоприятствует сильный тип нервной системы и, наоборот, затрудняет ее слабый.

Несмотря на наличие зависимости успешности адаптации индивида от его индивидуально-типологических особенностей, продемонстрированной в предыдущих исследованиях, необходимо отметить, что эта психологическая картина не столь однозначна. Некоторыми исследователями в результате более детального изучения этой проблемы обнаружены особенности описанной выше зависимости.

Так, исследование Е. А. Климова продемонстрировало возможность успешной адаптации к профессии за счет выработки оптимального стиля деятельности индивидами с различными характеристиками индивидуально-типологических свойств нервной системы. Таким образом, личностные психодинамические характеристики, по мнению автора, не жестко детерминируют процесс адаптации, не являются надежным предиктором успешности адаптации (так как «неудачные» личностные характеристики могут быть компенсированы оптимальным индивидуальным стилем деятельности). Кроме того, изучая динамику процесса адаптации людей с различными индивидуально-типологическими свойствами нервной системы, Е. А. Климов обнаружил, что процессы адаптации у инертных и подвижных испытуемых различаются по темпу и стратегии. Инертным, как отмечает автор, свойственно превентивное поведение, подвижные же склонны адаптироваться экспромтом.

Еще более интересные результаты получены в другом исследовании. Изучая функциональную роль типа темперамента в индивидуальной и совместной деятельности людей, В. В. Белоус обнаружил, что индивиды со слабой нервной системой по некоторым показателям продуктивности гораздо успешней справляются с заданной групповой деятельностью, чем индивиды с сильной нервной системой. Автор объясняет этот факт тем, что у людей со слабой нервной системой, в силу их высокой чувствительности и тревожности, значительно быстрее проявляются отношения взаимного сотрудничества.

Некоторые исследователи выделяют в качестве предикторов адаптационного процесса показатели самооценки адаптанта и ее адекватность. Например, Т. А. Кухарева в своем исследовании выделяет несколько субъективных факторов адаптации. Исходя из целей нашего исследования нам представляются интересными следующие из них. Так, исследуя

процесс адаптации молодых специалистов-инженеров, автор отмечает, что одним из субъективных факторов их адаптации является соотношение между самооценкой и экспертной оценкой качества производственной и общественной активности. У высокоадаптированных испытуемых автором наблюдалось соответствие этих оценок, а у низкоадаптированных выявлено несоответствие этих показателей при частом доминировании у дезадаптированных молодых специалистов завышенной самооценки. Кстати говоря, эти результаты находят свое подтверждение и в работах других авторов. В частности, О. И. Зотова и И. К. Кряжева также утверждают, что индивиды с неадекватной самооценкой не сумели достичь самоопределения в группе, к которой принадлежат, а поэтому являются дезадаптированными в ней.

А. Н. Алексеева, изучая роль и место самооценки в процессе адаптации личности, утверждает, что лица, склонные разрешать конфликтные ситуации в основном конструктивным способом, имеют в большинстве своем адекватную самооценку. Правонарушители же (т. е. индивиды, применяющие деструктивный способ разрешения конфликтных ситуаций) обнаруживают неадекватную самооценку (63,6 % случаев). Причем, по мнению автора, неадекватность самооценки правонарушителей в основном детерминирована деформацией коммуникативных свойств личности, имеющих глубокие корни в раннем возрасте.

Особенности ценностных ориентаций часто рассматриваются как детерминирующие процесс адаптации факторы. Кроме того, Т. А. Кухарева выделяет степень близости личностных и групповых ценностных ориентаций в качестве еще одного субъективного фактора адаптации. Автором было обнаружено, что в группе, характеризующейся высокой степенью адаптации, наблюдается наибольшее число совпадений ценностных ориентаций молодых специалистов и группы. Причем значительная часть этих совпадений приходится на самые значимые и самые незначимые для группы ценности. Опираясь на это наблюдение, автор утверждает, что «значимой для успешной адаптации является неполная идентичность личности с групповыми ожиданиями, оценками, нормами, а такое их соответствие, которое удовлетворяет и коллектив и личность, а также позволяет как коллективу, так и личности совершенствоваться, развивать свою активность во всех сферах деятельности».

По мнению И. К. Кряжевой, социально-психологическая адаптация личности в социальной среде зависит в первую очередь от диспозиционных образований, мотивационной направленности и ценностно-ориентационных характеристик личности. Интеллект как детерминанта адаптационного процесса и его соотношение с особенностями эмоциональной сферы рассматриваются в работах Г. М. Шавердян, М. Д. Дворяшиной, O. K. Тихомирова и В. Е. Клочко.

По Г. М. Шавердян, интеллект как относительно устойчивая структура умственных способностей индивида относится к основным индивидуально-личностным факторам, детерминирующим процесс адаптации. Однако проведенное М. Д. Дворяшиной исследование показало, что психологическое сближение членов группы происходит по показателям не так называемого вербального интеллекта (степень общей эрудиции), а по более функциональным характеристикам интеллекта, таким, как эвристическая способность, гибкость, точность мышления.

Кроме того, на успешность и характер протекания процесса адаптации влияет степень контролируемости эмоциональной сферы со стороны рассудочного мышления. С одной стороны, индивид тренирует свою адаптированность, производя все больше когнитивных механизмов для влияния на эмоции. С другой – крайняя степень эмоционального контроля, скудность эмоциональных реакций, граничащая с эмоциональной тупостью, может стать одной из причин изоляции и отвержения со стороны группы. Таким образом, одинаково неадаптированным может быть как индивид, не умеющий владеть своими эмоциями, так и индивид, полностью подавляющий свои эмоциональные реакции или не способный к ним. Поэтому здесь должен существовать оптимум самоконтроля.

По мнению O. K. Тихомирова и В. Е. Клочко, именно эмоции как «координатор нестереотипного поведения» личности – необходимое условие ее адаптации.

Локус контроля в качестве фактора, обусловливающего особенности протекания адаптационного процесса, рассматривается в работах Г. М. Шавердян, Е. Ф. Бажина с соавторами, К. Муздыбаева.

По Г. М. Шавердян, индивиды, обладающие внутренним локусом контроля, имеют благоприятные для адаптации индивидуально-психологические характеристики – настойчивость, уверенность в себе, последовательность в поведении, независимость, склонность к самоанализу. Люди с внешним локусом контроля демонстрируют социально неэффективное поведение – подозрительность, конформность и т. д.

Е. Ф. Бажин с соавторами отмечает, что в более выраженной степени конформное поведение характерно индивидам с экстернальным локусом контроля. Однако и интерналы также склонны подчиняться давлению со стороны группы, причем на утрату свободы последние реагируют гораздо болезненнее первых. По наблюдению авторов, интерналы более уверены в себе, обладают более высоким статусом, проявляют большую терпимость.

Сходную точку зрения мы находим у К. Муздыбаева, который утверждает, что люди, берущие ответственность за происходящие с ними события на себя, адаптированы лучше тех, у кого выражено стремление приписывать ответственность факторам, находящимся вне их контроля. Автор также отмечает, ссылаясь на зарубежные исследования, что интерналы более приспособлены выполнять роли руководителей, а экстерналы более склонны быть ведомыми и подчиненными.

Некоторые социально-психологические факторы также могут, по мнению исследователей, определять особенности адаптации.

Так, Ф. Б. Березин, М. П. Мирошников, Р. Б. Рожанец утверждают, что в самых общих чертах «недостаточность адаптации может иметь причиной неадекватное формирование личности на ранних этапах ее развития в семейной среде. Следствием этого бывает незрелость… в установках и социальных ролях».

С. С. Раппопорт, изучая процесс адаптации индивидов из интеллигентной семьи, утверждает, что он имеет свои особенности. Так, дети интеллигентов «стараются, насколько это возможно, избежать столкновения с редуцированными ситуациями и правилами в группе, нередко обнаруживают тенденцию к герметичности в период адаптации».

Как свидетельствует анализ результатов многочисленных исследований в области социологии и социальной психологии, существует достоверная связь между фактором образования и особенностями адаптации индивида. Так, А. А. Киссель, изучая отношение к труду рабочих и его зависимость от уровня образования, утверждает, что уровень образования среди неудовлетворенных работой на предприятии выше, чем уровень образования среди удовлетворенных своей работой. Кроме того, при определенном характере труда (неквалифицированный, ручной, конвейерный) индивиды, имеющие высокий уровень образования, работают хуже. Образование, по мнению автора, дает наибольший производственный эффект в том случае, когда содержание труда требует творческого отношения.

Г. М. Шавердян к наиболее важным социально-психологическим детерминантам адаптации личности и формирования ее социальных установок относит такие характеристики, как социально-психологический статус, социальная сила (слабость), содержание социогенных потребностей, лидерские способности, уровень притязаний, степень личностной аттракции, социально-психологическая зрелость, эмпатичес‑кая способность, направленность процесса каузальной атрибуции и т. д. Однако, как отмечают Ю. Л. Ханин и Г. В. Буланова, эмоциональное благополучие, характерное для высокого социально-психологического статуса, не совпадает с внешним показателем статуса (число полученных выборов) в группах с высоким уровнем развития. Таким образом, в качестве показателя эмоционального благополучия социометрический статус адекватен лишь для групп с низким уровнем развития. Итак, социально-психологический статус личности является важной детерминантой процесса адаптации и критерием адаптированности личности, но при условии надлежащей мотивационно-смысловой интерпретации и учета группового контекста.

E. Л. Андреева описала факторные структуры личности успешно адаптированных и дезадаптированных молодых специалистов. Так, для успешно адаптированных характерны:

1) гармоничная активность (профессиональная, общественная, когнитивная, коммуникативная);

2) высокий уровень притязаний (при адекватном оценивании своих возможностей);

3) самокритичность (как требовательность к себе, высокая степень самостоятельности и самоорганизации).

Дезадаптированные же испытуемые отличаются:

1) невысокой профессиональной активностью;

2) высоким уровнем притязаний (при неадекватном оценивании своих возможностей);

3) агрессивностью поведения (как результат диссонанса между потребностями, самооценкой и способностями, реализацией себя).

Кроме того, изучая динамику адаптации, автор выделяет в ней две фазы: фазу «вхождения» и фазу формирования активности. Таким образом, молодой специалист должен не только включиться в производственный коллектив, но и иметь возможность влиять на сложившиеся отношения. Однако это происходит лишь в том случае, если у индивида сохраняется часть прежних мотивов и установок, другими словами, если они не «растворяются», а «активизируются».

В. Colby рассматривает понятие «адаптивного потенциала», необходимого для успешного адаптационного процесса, в которое включает такие качества индивида, как альтруизм и творческая способность. Кроме того, автор отмечает наличие достоверно значимой положительной связи соматического и психического здоровья адаптантов с успешностью и стабильностью их адаптации к новым условиям существования.

В. И. Безносиков, изучая динамику первичной производственной адаптации молодых рабочих на промышленном предприятии, отмечает, что успешность адаптации испытуемых была достоверно значимо связана со следующими личностными характеристиками: доминантностью, смелостью, экстравертированностью, уравновешенностью, тревожностью и типом реакции на фрустрацию.

В. И. Натаров выделяет следующие факторы адаптивности: интернальный локус контроля, интенсивная степень нервно– психического напряжения, разработанность самооценки в форме системы Я-образов, мотивация обучения, активность, ответственность, инициативность и удовлетворенность деятельностью. К факторам, препятствующим успешной адаптации, автор относит невротизацию, экстенсивную степень нервно-психического напряжения, депрессию и тревожность.

По мнению автора, система адаптации может находиться в трех основных режимах функционирования: оперативного покоя, активности и дезорганизации, которым в качестве характеристик субъективного содержания соответствуют различные степени нервно-психического напряжения. «Таким образом, степень нервно-психического напряжения является показателем "субъективной стоимости" адаптированности, качеством адаптивных свойств субъекта и одновременно характером их вовлеченности в процесс адаптации». В своем исследовании автор рассматривает тревогу как показатель начального этапа процесса адаптации или его незавершенности, а личностную тревожность‑как показатель недостаточно развитой адаптивности.

Особенности интрапсихической динамики в процессе адаптации

В современных психологических исследованиях достаточно часто находит свое подтверждение тезис о перестройке структурно-уровневых образований личности в процессе адаптации. При этом утверждается, что психологическая адаптация индивида определяется не абсолютными значениями тех или иных характеристик личности, а трансформацией структуры взаимосвязей между этими характеристиками. Это означает, что в процессе адаптации происходит не только изменение уровневых характеристик, но и их взаимосвязей, трансформация и интеграция как внутриуровневых, так и межуровневых взаимосвязей психических свойств.

Т. Б. Карцева в ходе изучения динамики образа Я в ситуациях жизненных перемен вводит понятие «жизненного события», под которым понимает класс событий, которые заставляют личность изменяться. По наблюдению автора, в тех случаях, когда испытуемым событие оценивалось как высокозначимое, у него регистрировались заметные изменения в системе самооценки и шкалы ценностей, при этом отмечались значительные личностные изменения. По мнению исследователя, наиболее пластичное личностное образование, поддающееся изменениям в ситуациях жизненных перемен, – это образ Я.

Достаточно распространенной в литературе является точка зрения, согласно которой на процесс адаптации влияют не столько отдельные индивидуально-психологические особенности индивида, сколько структура личности в целом. Так, А. А. Алдашева, изучая психологические особенности процесса адаптации индивида к экстремальным условиям природной и социальной среды, утверждает, что индивидуальная динамика адаптации в этом случае определяется не столько физиологическими особенностями организма, сколько показателями исходной структуры личности, и что психологическая адаптация определяется не абсолютными значениями тех или иных характеристик личности в стабильной обстановке, а изменением структуры взаимосвязей между этими характеристиками.

Рассматриваемый нами подход, согласно которому в процессе адаптации происходит трансформация структурно– уровневых образований, подтверждается также и результатами исследований Т. В. Середы, Н. Г. Колызаевой, Т. И. Ронгинской, А. В. Сиомичева, A. Л. Мацкевич и др.

Так, в проведенном A. Л. Мацкевич исследовании достаточно убедительно продемонстрировано, что изменение специфики основных адаптационных задач на разных стадиях профессиональной адаптации опосредуется уровневыми и структурными изменениями эмоционально-коммуникативных личностных характеристик. Причем такое опосредование имеет характер двусторонней зависимости: личностные особенности влияют на адаптацию субъекта и сами изменяются в зависимости от закономерностей развития адаптационного процесса.

Изучая особенности характеристик общения в процессе адаптации к стресс-факторам учебного процесса, Т. В. Середа обнаружила, что в процессе адаптации происходит не только изменение уровневых характеристик личности, но и их взаимосвязей.

Н. Г. Колызаева, исследуя процесс формирования адаптивных характеристик личности у студентов в начальном периоде обучения, продемонстрировала полезность и плодотворность подхода, согласно которому адаптация личности рассматривается как преобразование ее структуры или целостное и взаимосвязанное изменение ее характеристик.

В этой же работе автором была высказана мысль о необходимости системного исследования взаимосвязей и взаимозависимостей всех характеристик для определения их оптимального адаптивного сочетания: «В целом процесс адаптации личности осуществляется как системный, целостный, многофакторный и многокритериальный процесс взаимодействия личности с разнообразными изменяющимися условиями среды, в результате которого формируются адаптивные реакции как ответ личности на средовые воздействия. На уровне личности адаптивными реакциями будут изменения отношений, ценностных ориентаций, характеристик личности, уровня самосознания, поведения и т. п.». Эта идея нам представляется достаточно интересной, поскольку открывает