Текст книги "Измеритель"

Автор книги: Игорь Осипов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 24 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]

Глава 8
Соседи

Утро. Хотя какое утро под землей. Все так же тускло горели лампы. Все те же бетонные стены, покрашенные светло-зеленой краской. Говорят, что зеленый цвет успокаивает, что-то по первому дню не похоже. О том, что народ просыпается, говорил деловитый гомон из основного зала. Максим встал и умылся холодной водой. Оделся в заранее приготовленный комбинезон из плотной джинсовой ткани с логотипом завода. Подача воды из скважины велась по мере надобности в большой резервуар в технической зоне убежища. Как объяснил сержант, который ведал всем этим хозяйством, скважина была пробурена до артезианских слоев (примерно сто пятьдесят метров глубины) еще до начала строительства убежища, и сам бункер строился уже вокруг нее. Это дало защитному сооружению постоянный источник чистой воды. На всякий случай кроме электронасоса была предусмотрена возможность накачать воду и вручную.

Перекусив банкой тушенки и чаем, Максим направился в сторону когда-то запасного, а ныне основного, собственно, и единственного выхода. Группа потихоньку собиралась. Выдав всем по две таблетки радиопротектора, врач настоял, чтобы все проглотили, хотя особо никто не упирался. Перед выходом стоял Виктор в защитном костюме, подобного которому Изотов никогда не видел: ярко-оранжевого цвета, с индивидуальной системой дыхания и желтым баллоном с дыхательной смесью на левом бедре. Противогазная маска висела на шее, а в руках он держал счетчик Гейгера.

– Ничего себе прикидик! Это что за костюмчик? – произнес Максим, осматривая защиту.

– Это, брат, – сказал лейтенант, глотая врученные таблетки, – достижение защитной технологии нашего вероятного, а может, уже и реального противника. Дает защиту второго класса от радиации, химических и бактериологических веществ. Он у нас один такой. Я в нем наверх выйду, фон измерю и назад. А вам вон ОЗК, и «эльки» лежат, и противогазы.

Врач выбрал себе «эльку» и противогаз по размеру и начал натягивать на себя прорезиненные неудобные штаны. Сердце бешено стучало. Сказать, что он не боялся? Скорее, это похоже на прыжок с парашютом в первый раз. Страх и возбуждение накатывали волнами вместе с выбросом адреналина. После катастрофы прошло десять дней. Столько вопросов вертелось на языке. Какой там уровень радиации? Есть ли живые? Большие ли разрушения?

Одевшись и проверив работоспособность противогазов, отряд вышел на лестницу. На полу лежали герметично запакованные тела трех умерших. Это было еще одной целью выхода. Надо похоронить по-человечески. Виктор поднялся к внешней гермодвери. Раздался скрип отпираемого гермозатвора. Створка тяжело приоткрылась, выпуская его наружу, а в просвет ворвались клубы пыли и ветер. Они быстро прикрыли дверь, не замыкая ее. Лейтенанта не было минуты две-три, и эти томительные минуты ожидания показались вечностью. Наконец послышались глухие удары. Впустив его, люди сгрудились вокруг, насколько позволяла площадка перед дверью. Голос, несмотря на переговорное устройство, был сильно заглушен.

– Значит, так. Видимость метров десять. Сильный ветер и пыль. Радиационный фон где-то около двухсот микрорентген в час. Значит, на поверхности можно находиться не более сорока пяти минут. В лучшем случае полчаса. Вы получите небольшую дозу. Таблетки, что доктор прописал, все проглотили? Все взяли индивидуальные дозиметры?

В ответ группа синхронно закивала и в противогазах стала похожа на ученых слонов из цирка.

– Повторю то, что обсуждалось вчера. Первая группа – налево, там стоянка. Задачу помните. Вторая группа – направо к КПП, искать запасной выход основного убежища. План местности вчера все видели. Передвигаться бегом, чтобы не терять время на дорогу. Первой выходит вторая группа, затем первая, и первая с собой прихватывает тела, я помогу. Я иду с первой группой до стоянки, а там посмотрю, что с основным выходом из убежища. Вторая группа – всем слушать Максима. Он ваш командир, – Максим поднял руку, на рукаве его «эльки» была нарисована черной краской жирная семерка. – Запомните, что бы ни случилось, через двадцать пять минут разворачивайтесь и возвращайтесь обратно. Все, инструктаж окончен. Вперед.

* * *

Сквозь пыль иногда были видны тяжелые темные облака, низко летевшие над землей с бешеной скоростью. Ветер резкими неожиданными порывами накидывался с разных сторон. Он поднимал кучи пыли, закручивая их в причудливые воронки маленьких смерчей. А затем, наигравшись ими, резко исчезал, как будто игра ему наскучила. Пыль, оставшись без поддерживающей силы, образовывала причудливые фигуры, которые медленно оседали на землю или снова подхватывались новыми порывами. Постоянно возникающие и исчезающие фигуры-призраки напоминали то каких-то фантастических животных, то силуэты людей. Это было бы очень красиво и завораживающе, если бы не было так страшно. Трехэтажное кирпичное здание, находившееся напротив выхода, превратилось в кучу строительного мусора, а железный ангар устоял, поблескивая в просветах сорванной обшивки стальным скелетом. Хотя по логике, при взрыве должно уцелеть более прочное здание, но по каким-то странно сложившимся законам физики взрывная волна пересмотрела критерии прочности этих строений.

Вторая группа вышла на поверхность и построилась заранее оговоренным порядком. Первым шел, а скорее бежал трусцой, Максим. За его спиной болтался укороченный короткоствольный «калаш». Зачем его взяли? Против оружия Изотов возражал, но его никто не слушал. Лишняя обуза. Лучше бы вместо него еще одну кувалду или лом тащили. Сзади, как волчонок, бегущий за своим вожаком, след в след топал Сашка Латышев. Он семенил за врачом и громко пыхтел в своем противогазе, иногда поглядывая на шкалу висящего на нем счетчика Гейгера. Что он там видел, непонятно, но рядовой добросовестно исполнял возложенные на него обязанности. Судя по схеме, нам следовало двигаться направо вдоль стоянки. Но… машин, собственно как и самой стоянки, не было. Видимость действительно была метров десять, может быть пятнадцать, а вместо стоянки с машинами была голая площадка с местами потрескавшимся и вздыбившимся асфальтом. Командир группы посмотрел налево и в круговерти пыли увидел груду автомобилей. Словно гигантской метлой сметенные в огромную кучу, они темнели метрах в пятидесяти у стены устоявшего цеха. Он показал направление и первым побежал трусцой, срезая намеченный путь, сокращая его через бывшую парковку.

– Так, мы выиграем минут пять, – рассуждал Максим. – Судя по направлению взрывной волны, взрыв был где-то на севере. Скорее всего, в районе авиазавода. А это километров пятнадцать по прямой.

Собственно, поэтому убежище и уцелело, но наземным постройкам досталось сильно. Впереди в пыли показалось здание основного корпуса. Точнее то, что от него осталось. Чтобы зайти в него, не могло быть и речи. Основные перекрытия рухнули вовнутрь, похоронив главный вход под тоннами строительного мусора. Огромные балки и плиты висели на небольшой высоте и угрожающе поскрипывали на ветру. Поперек дороги лежала огромная железобетонная труба. Откуда она здесь? Осмотрев неожиданное препятствие, Изотов вспомнил. Эта труба стояла на территории соседнего завода метрах в трехстах. По его подсчетам, аварийный выход, цель похода, где-то за этой преградой, хотя ландшафт настолько изменился, что утверждать с уверенностью он бы не взялся. Перелезть через трубу было весьма проблематично, в диаметре она метра полтора, значит, только в обход. Прячась за ней от ветра, командир повел отряд вокруг и сразу же за поворотом наткнулся на первый труп. Наверное, это кто-то из уцелевших после взрыва смог сам выползти из руин, залез внутрь этого более или менее защищенного от ветров укрытия, да так и умер от радиации и травм, прислонившись к ее закругленной стенке. Лицо его было сильно обожжено, а от одежды остались одни лишь лохмотья. Наша группа сгрудилась около покойника, отдавая ему последние молчаливые почести.

– Это Серега, с фрезерного цеха, – сказал один из рабочих. – Вон, у него наколка на пальцах, «СЕРЫЙ». Хороший парень был. Надо бы похоронить, по-человечески.

– Ладно, пошли. Если будем над каждым хорошим парнем стоять, сами рядом ляжем, – махнув рукой, приказал Изотов. Конечно, очень грустно видеть мертвым человека, которого когда-то хорошо знал и он был тебе, как минимум, хорошим знакомым или даже другом, но до цели пути оставалось совсем немного, а ситуация не позволяла терять время на эмоции.

Сразу же за трубой в паре десятков метров разведчики наткнулись на остатки аварийного выхода. Скорее всего, прежде чем окончательно приземлиться поперек дороги, она торцом ударила прямо по домику аварийного выхода, вколотив массивные железобетонные плиты в проход к бомбоубежищу. Разобрать этот завал без специальной техники было невозможно. Даже если это получится, скорее всего, гермодвери так же деформированы и открыть их не удастся. Рядом с разрушенным входом стоял железобетонный грибок вентиляционной шахты. Изотов с надеждой прислонился ухом к шершавому бетону и явно услышал шум вентилятора. Взяв в руки лом, он от души двинул по бетонной шахте. Звонкий металлический звук с гулким эхом отозвался по всему железобетонному колодцу.

Сделать здесь больше ничего нельзя. Максим посмотрел на часы – восемнадцать минут.

– Выдвигаемся назад! – заорал он, пытаясь перекричать поднявшийся с новой силой ветер. Всю дорогу назад, пока бежали трусцой по уже проторенному пути, командир группы обдумывал ситуацию. Убежище цело и в рабочем состоянии, но полностью заблокировано. Без посторонней помощи они не выберутся. Замкнутый круг. Если бы можно было работать на поверхности, то они в конце концов разобрали бы завал. Но пока наверху долго находиться нельзя, помочь мы им не можем.

Впереди появился ставший уже родным вход в убежище. Перед входом виднелась фигура Виктора в оранжевом защитном костюме. Он призывно махал отряду рукой, предлагая ускориться. Тяжело дыша, взмокшие под костюмами от пота, парни ввалились на площадку. За спинами лязгнула дверь и заскрипели затворы герметизации. На нижней площадке в ожидании сгрудилась первая команда. На бетонном полу, в ногах, стояла дюжина разнокалиберных канистр. После открытия внутренних дверей убежища группа оказалась в целлофановом коридоре, который вел в дезактивационную камеру. Смыв радиоактивную пыль в душевой, ребята оставили костюмы для дальнейшей обработки. Командир обошел всех и собрал индивидуальные дозиметры, после чего участники вышли в основной зал, где нас ждали жители станции. Устремив взгляды на группу выхода, они ждали оглашения результата и новостей с поверхности.

Виктор, обратившись к людям, громко сказал:

– Рассказывать пока нечего. Мы сейчас обсудим все, а затем огласим результаты. Командиры групп, инженеры ко мне в комнату.

Войдя в комнату, Изотов без сил рухнул на стул. Остальные расселись вокруг стола.

Виктор, осмотрев присутствующих тяжелым взглядом, сказал:

– Начну я, затем командиры групп по порядку. Ни у кого сомнений нет, что применено атомное оружие?

Тишина в ответ развеивала последние сомнения.

– Взрыв был где-то на севере, километрах в пятнадцати от нас. Судя по разрушениям, произошел на небольшой высоте или даже, скорее всего, наземный. Я осмотрел основной выход – восстановлению не подлежит. Нам крупно повезло, что уцелел запасной. Тела вынесли и сложили недалеко от входа. Будем выносить строительный мусор от лестницы, тогда и закопаем. Давай дальше, первая группа.

Сергей прокашлялся и осиплым голосом начал:

– Собрали три канистры по двадцать литров и девять канистр по десять литров. Итого сто пятьдесят литров бензина. Автомобили со стоянки над нашим бункером и рядом с ним сметены к цеху. Бензин с них и брали. Прямо из кучи. Удобнее было до баков добираться. Крыша крытой стоянки, напротив убежища, провалилась вовнутрь, но много машин там уцелело. В дальнейшем можно будет ими воспользоваться.

– Понятно, – кивнул Виктор. – Теперь вторая группа.

– Здания основного цеха и администрации, – начал Максим, – полностью разрушены. Внутренние перекрытия рухнули и полностью заблокировали основной вход. Что касается аварийного выхода, он тоже разрушен и в наших условиях невосстановим. Но я подошел к вентиляционной шахте, она работает. Так что убежище уцелело и там, скорее всего, есть выжившие люди. Надо искать способ до них добраться. Я собрал дозиметры. Мы получили около двадцати пяти—тридцати миллизивертов. Это, можно сказать, ничего. Но людям около месяца на поверхность лучше не выходить, пока организм полностью не восстановится. Лекарство я всем выдам. У меня все.

Виктор окинул всех взглядом.

– Ну, какие будут предложения?

Изотов поднял руку:

– У меня вопрос к инженерам. Возможно ли в наших условиях сделать ветрогенераторы? Бензин, конечно, дело хорошее, но он рано или поздно кончится. А ветер вон какой наверху – постоянный источник энергии.

– Можно сделать, – синхронно, как будто долго репетировали, кивнули все трое, – только вопрос в материале. Сам генератор – не проблема. А вот на вышку и лопасти надо прочный и легкий металл.

– Ладно, подумаем, – задумчиво произнес Виктор. – Идея хорошая, и надо ее реализовать, пока топливо есть. Инженеры, давайте проект разрабатывайте. А с материалом… В общем, подумаем. Все, собрание закончено. Всем отдыхать.

Максим совсем забыл, что за дверью ждали люди. Когда все вышли из комнаты, те поднялись со скамеек и с надеждой посмотрели на разведчиков. Виктор вышел вперед:

– Родные, ничего хорошего я вам не скажу. Все наши худшие предположения подтвердились. Вы, наверное, уже знаете подробности выхода от участников? Распространяться на этот счет я не буду. Мы уцелели, но это еще не все. Для того чтобы нам всем выжить, мне нужна помощь. Мы должны действовать слаженно, только так мы сможем продолжать жить, а не существовать и спасти наших друзей из соседнего убежища. Мы теперь одна семья. Прежде всего нужен порядок и дисциплина. Будем работать вместе, и мы всего добьемся. Энергией мы пока обеспечены, пища и вода есть. Инженерам поставлена задача для обеспечения нас постоянным источником электричества. Это сложное дело потребует совместной работы всех жителей убежища.

* * *

Все-таки радиация Максима немного достала. Ходил он с головной болью и тошнотой около недели. Спасибо радиопротекторам. Это состояние похоже на сильное похмелье. Остальным было не легче. Сашу сильно тошнило, пришлось даже капельницу ставить. И даже после нее он ходил с неделю бледный, как привидение. За эту неделю инженеры разработали проект ветрогенераторов. За основу взяли автомобильные генераторы, только увеличили их мощность. Рассчитали также и механику. Осталось дело за малым – найти материал и собрать все в единое целое. Сами генераторы собрали быстро, благо недостатка в деталях не было, а вот вышка и лопасти требовали дополнительного выхода для сбора металла.

Насколько Изотов помнил гражданскую оборону, радиационный фон после взрыва наиболее высок в первые дни, а в течение месяца резко уменьшается – раз в десять. А примерно через месяц устанавливается на определенном уровне и таким держится очень долго. Поэтому решили, что надо подготовиться к выходу через неделю. По расчетам, к этому времени уровень радиации должен упасть до ста микрорентген в час, что позволит продлить выходы до четырех часов. Разведчики сидели в комнате лейтенанта и обсуждали план будущего выхода, как вдруг перенесенный в угол комнаты телефон резко зазвонил. Переглянувшись, все с недоверием посмотрели на аппарат – уже и забыли о его существовании. Это было так неожиданно, что никто не поверил своим ушам. Словно в подтверждение сомнений, он протестующе звякнул и зазвонил снова длинным сигналом. Виктор вернулся к реальности и бросился к телефону, нажав кнопку громкой связи.

– Да? – недоверчиво сказал он в трубку.

– Кто у телефона? – прозвучало в ответ в динамике.

– Лейтенант Васильев.

– Слава богу, вы целы. Это капитан Еремин. Слушай сюда, Васильев, мы полностью заблокированы в убежище, но основные функции жизнеобеспечения сооружения в рабочем состоянии. У нас четыреста двадцать один человек. Связи долго не было, так как не могли восстановить поврежденную станцию и кабель. Вот, только справились. Как у вас?

– У нас сто сорок четыре человека. Восстановили аварийный выход и пытались добраться до вас, но вас капитально завалило. Сами не справимся. Решаем вопрос энергии. Топлива для дизелей всего на месяц.

– Васильев, ставлю задачу. Мы начали копать в вашу сторону. Прошли шесть метров и нашли повреждение кабеля. Направляющей туннеля будет кабельная шахта между нашими убежищами. Между нами около ста пятидесяти метров, так что давайте, параллельно решению вопроса энергообеспечения, начинайте пробиваться нам навстречу. Высота тоннеля два метра, и своды укрепляйте. У нас уже был обвал. Все, конец связи. Созваниваемся через каждые двадцать четыре часа. Отбой.

В установившейся тишине Виктор окинул всех взглядом:

– Ну, сами все слышали. Пошли к народу, радостную весть сообщим.

* * *

Жители убежища восприняли новость с небывалым энтузиазмом. У многих рабочих там были друзья и знакомые. А некоторые предполагали, что могут быть и их родственники, поскольку завод был большой и семейных и родственных связей было много. Что тогда говорить об Изотове? Он готов был схватить лопату и копать, пока не докопается до заветной цели. Кабельная шахта выходила в сторону основного убежища из той комнаты, куда складывали строительный мусор от лестницы, поэтому, прежде чем копать, надо было освободить комнату от хлама и разобрать стену. Виктор как неплохой организатор разделил всех желающих на четыре бригады по двенадцать человек, а также составил график работы по шесть часов для каждой бригады, в расчете на то, чтобы работы велись непрерывно. Строительный мусор решили далеко не выносить, а сложили под лестницей, за внутренней гермодверью. Многое из этого пригодится для укрепления сводов прокапываемого прохода. Первая бригада немедленно приступила к работе, стимулов было предостаточно, и в лишнем понукании никто не нуждался.

За первые сутки очистив комнату, приступили к разбору стены. Стена бомбоубежища – это не просто стена обыкновенного здания. Это сложное инженерное сооружение: двойной слой железобетонных блоков, по полметра толщиной каждый, а между ними слой «тяжелого» песка (с большим добавлением измельченной металлической руды). Пробить такую стену без специального оборудования, только ломами, кувалдами да киркой – задача не из легких, а по убеждению Максима, даже невыполнимая. Но к концу первых суток бригады, сменяя друг друга, прошили первую, казалось, неприступную и непробиваемую железобетонную стену. Люди настолько вымотались, что было решено создать еще одну бригаду, чтобы дать проходчикам больше времен на восстановление, а время работы бригад сократили до трех часов.

* * *

Повествование о туннеле стоит прервать историей, которая произошла в это же время. К врачу в медицинский пункт с гордым названием «Амбулатория», согласно висевшей на двери вывеске, прибежали Катя и Димка, дети, которые спаслись в убежище вместе с родителями. Зайдя в комнату, девочка с большущими глазами и смешными косичками стала выталкивать из-за спины своего младшего брата, шипя на него.

– Ну, говори, давай.

Мальчик стеснялся и пытался спрятаться за сестру. Видя мучения паренька, Изотов решил ему помочь.

– Что вас привело ко мне, молодые люди? Заболел кто?

– Дядя доктор, спасите киску, она там застряла, – сказал мальчик наконец, заикаясь от волнения и ответственности момента, после чего неопределенно махнул рукой куда-то в сторону.

– Какую киску? – не понял врач. Откуда здесь кошка? Почти две недели прошло после катастрофы.

– Там киска плачет… В дырке, – произнес Димка и, видимо исчерпав весь свой словарный запас, тяжело вздохнул.

– Ну, показывай, где кто плачет. Веди.

Они повели Максима в сторону дальней вентиляционной шахты, в стороне от жилого помещения.

– Вот, – показал мальчишка пальчиком на вентиляционную сетку.

Прислушавшись, врач различил среди мерного рокота работающего вентилятора отчаянные вопли представителя вида домашних кошек. После осмотра сетки стало понятно, что открыть ее без инструмента не получится. Потрепав Димку по голове, Изотов сказал:

– Ничего, спасем мы твою киску.

Найдя Сергеева, бойца, ведающего в бункере всей системой вентиляции, Максим в двух словах обрисовал ему ситуацию. Солдат молча кивнул – он вообще не отличался многословностью и, взяв ящик с инструментами, пошел к дальней вентиляционной шахте. Максиму осталось только идти за ним, вкратце дополняя, как ему казалось, важные технические детали. Парень шел, внимательно слушая и изредка кивая, опять же не произнося ни слова. После того, как защитную сетку сняли, врач аккуратно засунул голову в воздуховод. За мельканием лопастей вентилятора с трудом разглядел бедное животное. Работающий вентилятор не давал ему возможности продвинуться дальше по воздуховоду, а вертикальная стена бетонной шахты – выбраться наружу. Изотов выглянул обратно из воздуховода и крикнул Сергееву:

– Выключи вентилятор.

В мерном звуке работы вентилятора появились басовые нотки, и лопасти постепенно стали замедлять свое движение, пока не остановились окончательно. Кот или кошка, подняв голову, посмотрела на спасителя и с тоской мяукнула. Она находилась в крайней стадии истощения. Сил на то, чтобы подползти к выходу из шахты, у нее уже не осталось, а рукой невозможно было дотянуться. Как же ее оттуда достать? Не разбирать же из-за этой животины половину убежища. Осмотрев ящик для инструментов, врач вынул резиновые перчатки, все-таки зверь с зубами и когтями, да и радиацию никто не отменял, и длинную, около метра, палку с маленьким крючком (сложно сказать, для чего она служит). После нескольких неудачных попыток Изотову удалось-таки подтащить кошку в район досягаемости руки. Животное настолько ослабело, что только и могло смотреть большими круглыми глазами, полными ужаса и тоски. Завернув его в целлофан, чтобы только голова торчала, врач понес спасенного в «дезактивационную». В процессе мытья кошка, а это тоже выяснилось только сейчас, не вырывалась, а только пыталась дотянуться до воды языком. Вынося помытого и изможденного зверя, Максим столкнулся в дверях с детьми.

– Пускай кошечка у меня поживет немного. Я ее подлечу, а потом вы заберете.

Дети молча синхронно кивнули и вприпрыжку побежали к родителям рассказывать о своих приключениях.

Кошка, на удивление, почти не фонила – ну, по крайней мере, не больше чем сам Изотов. Вообще, складывалось впечатление, что единственной ее проблемой относительно здоровья была крайняя степень истощения. Поселив кошку под кушеткой, врач поставил под нос ей миску с водой. Она пила так, что у Максима сложилось мнение – она скорее лопнет, чем прекратит, а на еду даже не посмотрела.

– Ладно, оклемаешься, – потрепал ее Изотов по загривку.

Глава 9

Вылазка

Разбор стены затянулся на три дня. Проем сразу зацементировали, чтобы получилось некое подобие входа. Впереди преградой лежали сто пятьдесят метров плотного монолита глинозема на глубине от десяти до пятнадцати метров от поверхности. Дела пошли на удивление споро, скорее всего, так показалось по сравнению с железобетонными блоками. Но возник вопрос – куда девать землю?.. Много земли… Очень много земли. Решили, что ее пока можно складывать в мешки под лестницей, а в конце каждой смены выносить на поверхность. Высыпать решили вдоль входа, чтобы в конечном итоге получился изогнутый вал, защищающий от ветра внешние гермоворота. За первые же сутки работы прошли пять метров, помня о предупреждении укреплять своды туннеля металлическими каркасами и столешницами. Окрыленные таким успехом, жители убежища посчитали, что такими темпами через десять—пятнадцать дней встретятся с идущими к ним навстречу.

Но не все было так радужно. Из телефонного разговора с заблокированными соседями выяснилось, что те, пройдя около тридцати метров от своей стены, натолкнулись на какой-то железобетонный монолитный фундамент. По плану здесь ничего не должно быть, тем более на такой глубине, но вопреки этому – вот, получите… Кабельная шахта проходила прямо сквозь это неожиданное препятствие. Попытались обойти преграду, но, прокопавшись на пять метров в каждую из сторон, выяснили, что бетон тянется на всем этом протяжении. Делать нечего, надо пробиваться сквозь.

А в убежище, где оказался Изотов, все шло пока очень гладко. Пробивали тоннель, выносили землю, укрепляли своды и за неделю от начала работ прошли около двадцати пяти метров. Между убежищами осталось сто метров и какое-то загадочное сооружение.

* * *

Работы по сборке ветрогенераторов подошли к концу. Все три механизма были готовы, но требовался выход на поверхность – не было материалов для вышек и лопастей. Инженеры, «поколдовав» в своей каптерке, выдали полный список необходимого. Список получился внушительный, и искать все это надо было прежде всего в частично уцелевшем цехе. Кто-то вспомнил, что прямо перед катастрофой там затевался большой ремонт и должно остаться много всякого стройматериала. В этот выход снарядили группу из десяти человек. Все три инженера и шесть рабочих, а также один боец с оружием (на этом настоял Виктор), одевшись в ОЗК и натянув противогазы, взяв инструменты, скрылись за гермодверью убежища.

Фон наверху, как и предсказывалось в умных книжках, уменьшился до пятидесяти—семидесяти микрорентген в час, что давало возможность дольше находиться на поверхности. Цепочка людей двигалась довольно быстрым шагом в сторону цеха. Основные ворота были завалены автомобилями, но попасть внутрь здания можно было и через небольшую дверь административной части. Проходя по коридорам административного крыла, инженеры с тоской разглядывали места своей бывшей работы. Не сохранилось ни одного целого окна, по офисным помещениям гулял ветер, перекатывая из комнаты в комнату бумаги, над которыми они когда-то трудились. Сергей целенаправленно зашел в одну из комнат, наклонился под стол возле окна и поднял с пола фотографию в рамке, тоскливо посмотрел на изображение и положил ее в сумку. Заглянул в сейф, вынул оттуда красную папку с какими-то документами и книгу, после чего кивнул сопровождающим, мол, я сделал все, что хотел.

Цех – огромное помещение с высоченными потолками, не меньше десяти метров. Расставленные на цементном полу станки создавали затейливый, поддающийся только особой производственной логике лабиринт. Большинство из них после электромагнитного импульса никогда уже не заработают. В углу аккуратными штабелями лежали стройматериалы. Мешки с цементом, доски, брус, металлические швеллера, трубы, катушка металлической проволоки. Как это богатство дотащить до бункера? После недолгого обсуждения решили открыть вторые ворота, с противоположной стороны. Это втрое увеличит расстояние до цели, но зато решит вопрос, как вынести громоздкие стройматериалы из цеха.

Толкнув огромные створки, боец лицом к морде столкнулся с огромной собакой. Зверюга когда-то была, наверное, среднеазиатской овчаркой или московской сторожевой, но радиация сделала свое дело, и породу этого милого домашнего любимца определить уже было трудно. Шерсть местами выпала, на морде и впалых боках виднелись огромные язвы, в которых копошились насекомые. Опешив от неожиданности, боец, пятясь, медленно зашел внутрь цеха. Пес, почувствовав добычу, скалясь и рыча, осторожно ступая по бетонному полу, прокрался за ним в цех и оказался в окружении десяти человек. Такая резкая перемена расстановки сил обескуражила зверя, и он, поджав хвост, стал в оборонительную позу. Щелкая здоровенными челюстями, пес, глухо рыча, стал отступать на улицу, где он чувствовал себя более уверенно. Медленно сняв с плеча автомат, человек направил его на собаку. Или зверь знал назначение этого предмета, или просто решил, что десять человек на него одного много, – неожиданно подпрыгнул, тявкнув как-то по-щенячьи, и пулей выскочил из помещения.

– Боец, если тут такие собачки бегают, автомат на плечо не вешай, спокойней будет, – сквозь противогаз глухо сказал Сергей, похлопав солдата по плечу.

Взяв доски, металлические трубы и три мешка цемента, группа выдвинулась в обход цеха. До убежища добрались без приключений. Сгрузив свою ношу возле входа, посовещались и решили сделать еще одну ходку. Без каких-либо помех принесли еще несколько мешков цемента и три бруса. Посчитав миссию выхода на поверхность выполненной, уставшие, но довольные, зашли в гостеприимно открытые двери убежища.

После посещения камеры дезактивации и хорошего душа, одевшись, инженеры прямиком отправились к Виктору, доложить о проделанной работе. Надо отдать ему должное, Виктор сразу послал за Изотовым. Посыльный застал Максима за интересным занятием. Тот стоял в позе «кверху попой» и пытался выковырять из-под кушетки кошку. Зверь упирался и выходить не желал. От этого «увлекательного» для врача (видимо, для кошки тоже) занятия Изотова оторвал голос посыльного:

– Док, с поверхности пришли, тебя требуют.

«Вот, опять Док. Наверное, уже пора начинать отзываться». Не меняя позы, только повернув голову, Максим выслушал посыльного, после чего поднялся и отряхнул пыль с колен.

– Ну и хрен с тобой, жрать захочешь, сама вылезешь, – обратился он к животному.

Зайдя в комнату к Виктору, Изотов сразу понял – без него не начинали, ждали. Сел на стул, который уже никто не занимал.

Оглядев присутствующих и убедившись, что ожидать больше никого не надо, Сергей начал свой доклад. Он кратенько описал, что принесли, что осталось, и сделал вывод: можно начинать работы по монтажу и подключению ветрогенераторов. Если все пройдет успешно, убежище будет полностью обеспечено электричеством и дизеля можно оставить как резервные источники. Его слова звучали буднично, как на пятиминутке у главного врача в больнице. Повеяло даже ностальгией по ушедшему миру.

– Сколько вам надо времени на монтаж и подключение? – спросил Виктор, выведя Изотова из задумчивости.

– Как пойдет, но, думаю, дня за два, максимум три управимся.

– Хорошо, что дальше?

Дальше Сергей в подробностях описал встречу с собакой. Рассказал, как животное выглядело. Тот факт, что на поверхности уцелели звери, очень заинтересовал Изотов: значит, могут быть и выжившие люди. Виктор тоже отметил для себя это, только выводы сделал совсем другие. Внимательно выслушав Сергея, он скупо выдал резюме.

– Так, теперь на поверхность без вооруженной охраны больше ни ногой, даже землю выносить… В ближайшее время надо перенести весь стройматериал к убежищу.