355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Игорь Осипов » Тысячелетний воин Ярополк (СИ) » Текст книги (страница 7)
Тысячелетний воин Ярополк (СИ)
  • Текст добавлен: 13 июля 2020, 06:30

Текст книги "Тысячелетний воин Ярополк (СИ)"


Автор книги: Игорь Осипов



сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 23 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]

– Скаль! Скаль! – верещал он, а увидев меня, завопил так, что уши заложило.

Стенка его не пускала, и гоблин бросился в проулок, ломая куст, и чуть не поскользнулся на брошенной стеклянной бутылке.

– Стоять! – побежал я за ним, несколько раз рубанув клинком по преградившему путь кустарнику и ругаясь на чём свет стоит. – Вот шустрый уродец попался! Поймаю, кишки на светофор намотаю! Голову в сортир брошу! Из шкуры кошелёк сделаю!

Зеленокожий уже не верещал, а хрипел, как загнанный кабанчик. Мы миновали гаражи и выскочили к недостроенным домам, где стояли разные хитрые машины, а из людей только сторож в оранжевой жилетке, высунувшийся по пояс из окна своей сторожки при нашем появлении. Увидев гоблина, а потом мой меч, он быстро спрятался обратно.

Понимая, что уже не оторвётся от погони, гоблин, резко остановился и упал на колени перед потрескавшейся стенкой.

– Лорд, хэлп ми. Забрать меня, – взмолился он, обречённо оглядываясь в мою сторону и сжимая в ладонях какой-то амулет. Но, видимо, амулет не отвечал. Лорд тоже. Гоблин что-то нечленораздельно выкрикнул, раздосадовано схватился за длинные уши и дёрнул их, чуть не оторвав, а потом развернулся и протянул руки в мою сторону. – Донт кил ми. Не бей. Я знать мэджик слово. Пожалюста.

Зеленокожий, шумно пыхтя, пополз в мою сторону по пыльной земле. Пополз на четвереньках, а приблизившись, схватился за мою ногу жилистыми зелёными пальцами и попытался поцеловать ботинок. Я сморщился от брезгливости и легонько ударил по протянутым к берцам пальцам кончиком меча. Ударил плашмя. От такого даже синяка не останется, но гоблин упал мордой в пыль, снова схватился за уши и завопил так, словно я его рубил на куски.

– Пощади! Пли-и-и-из! – орал он истошно, и срывая голос.

– Тебя как зовут? – спросил я, приставив меч к шее создания.

От этого зелёный, как лягушка, карлик затих, и только после нескольких мгновений тяжёлого сопения ответил.

– Снот, добрий господин.

– Что вы здесь делаете? – произнёс я и напряжённо огляделся, выискивая глазами всё, что может быть необычным, но не находил.

Лишь мусор, молодая кленовая поросль и несколько кучек человеческого дерьма. Не было необычностей. А ещё я понял, что заблудился, не следя за доро́гой во время погони.

– Ждать, господин. Ми ждать.

– Чего?

– Ми не знать, – тихо ответил гоблин, робко подняв глаза на меня.

– Зачем вы хотели срубить рощу? – задал я следующий вопрос.

– Дерево? – переспросил зеленокожий, – Это плохой дерево. Так лорд сказать.

– Что за лорд? Кто он?

– Я не знать. Скаль знать. Я не видеть лорд. Я не говорить с лорд, – затараторил гоблин, отчаянно тряся головой и плотно зажмурившись.

Я тяжело вздохнул и принюхался. Пахло кровью. Человеческой кровью. После тысячи лет тьмы я узна́ю этот запах без ошибки. Я ещё раз втянул воздух и постарался почувствовать ветер. Сквозняк есть не только в лесу или поле, в городе он тоже живёт. В голове мелькнули слова «воздушный поток». Не знаю почему, но всегда думал, что в ветре нет ничего колдовского, как нет его в течении реки. И как в реке живут рыбы, раки и прочие создания, так в воздухе живут птицы, стрекозы и летучие мыши.

– Ну-ка, подожди здесь, – протянул я и осторожно двинулся вдоль недостроенных домов, выискивая трупы.

Пройдя мимо гоблина, легонько шлёпнул его мечом по заднице, отчего тот испуганно взвизгнул, как собака, которой наступили на хвост.

Тела нигде не было, меж тем кровью пахло очень сильно, но в то же время запах свежей крови мог быть признаком того, что человек жив, но сильно ранен и нуждается в помощи. Я втягивал носов воздух, как охотничий пёс, идущий по следу. В какой-то момент сзади раздалось шебуршение, а когда обернулся, то увидел, как гоблин нырнул за угол, и бежать за ним было бессмысленно.

– Вот урод, – выругался я и пнул стенку, проклиная зелёное создание и свою глупость, ведь его нужно было сразу связать.

Я ещё раз тяжело вздохнул. Где-то рядом слышался шум множества машин, но вот где правильная дорога, я забыл. Нет, выйти-то выйду, но поблуждаю знатно. А пока выберусь, Дима уже уйдёт восвояси, не дождавшись.

Неподалёку громко-громко затрубило, словно великан в исполинский охотничий рог. А ещё был шум, от которого земля тряслась. «Тутук-тутук. Тутук-тутук». Словно стук громадных копыт по укатанной до железной твёрдости дороге. И кровью пахло именно оттуда.

Я перехватил клинок поудобнее и пошёл вперёд, держась так, чтоб сложно было напасть из-за угла. Стук гигантских копыт стал удаляться, а его сменил громкий гнусавый голос.

«Внимание! По первому пути маневровый!»

Я шёл вперёд, и в какой-то момент запах пропал, как бывает, когда проходишь мимо его источника и оказываешься с наветренной стороны, и это заставило поглядеть по сторонам. Никакого тела не нашлось, зато на одном из пролётов жестяного забора обнаружилась надпись. Я подошёл и прикоснулся к буквам, отчего на кончиках пальцев осталась успевшая загустеть кровь.

– Он идёт, – прочитал я по слогам.

Я огляделся по сторонам, словно этот зловещий кто-то мог быть рядом. А неподалёку снова застучали стальные копыта, и протяжно загудел охотничий рог великана. «Тутук-тутук. Тутук-тутук».

– Идёт, – повторил я прочитанное, а потом ухмыльнулся и направился посмотреть на громадного железного богатыря, которого звали Маня́вром. – Да пусть приходит. Мы и ему рога посшибаем.

Глава 11. Грязный заказ

Часы отбили девять часов вечера, и Соснов нажал кнопку питания на своём ноутбуке, отправляя того на законный отдых. Глаза пробежались по кабинету, остановившись на колдовском макете, над которым сейчас заходил на посадку очередной крохотный авиалайнер, мерцая огнями. На эту карту ушло больше полугода работы. По полчаса в день, каждый обеденный перерыв. Зато ни у кого такой нет.

Егор улыбнулся, встал с кресла и направился к выходу. На ходу дотронулся колдовской силой до выключателя, отчего тот звучно щёлкнул, заставив погаснуть лампы под потолком и погрузить кабинет в полумрак, разгоняемый только светом уличных фонарей.

Но выйти было не судьба. В дверь негромко, но настойчиво постучали. Соснов вздохнул и шевельнул пальцем, опять щёлкая выключателем и проворачивая ручку двери. Со стороны казалось, что эти вещи обрели собственную жизнь, но нет, это просто магия. Просто телекинез.

– Егор Олегыч, – сразу обратился к своему начальнику высокий худощавый помощник, поправив очки на носу и протянув красную папку с несколькими листками. – Я прошу прощения, что задерживаю, но дело серьёзное.

– Что там? – тоскливо поглядев на документы, переспросил Соснов.

Он принял папку и открыл её. Там лежало несколько рапортов и десяток распечатанных на принтере фотографий. На всех было одно и то же – большая, выполненная чем-то красным, надпись: «Он идёт». На стенах домов и гаражей, на заборах, а один раз в пешеходном переходе.

– Чем написано?

– Кровью. Человеческой.

– Све́дения о пропажах и жертвах есть? На надпись ушло не менее литра, такое из пальца не выдавишь, – спросил Соснов, подходя к макету и проводя пальцем по воздуху, отчего по указанным под фотками координатам загорались тонкие, но яркие красные лучики, играющие роль маркеров.

– Нет, нету, Егор Олегыч. Полиция молчит.

– А отдел ФСБ по контролю магов?

– Инквизиторы начали пробивать по своим каналам, но пока нет результатов. Это кто-то сторонний, и очень осторожный.

– Ну да, – ухмыльнулся Соснов, – десять литров человеческой крови, и никто ничего не видел. А что адепты Чернобога?

– Отрицают. Говорят, город давно поделён на сферы влияния, им залётные тёмные властелины ни к чему. И шум тоже не нужен.

Соснов поглядел на скопление лучиков, похожих на раскалённые докрасна иголки. Все они располагались недалеко друг от друга, словно это маньяк пометил свою территорию.

– Максим, если что станет известно, докладывай даже ночью. Чует моя задница, что этот ходок нам прибавит проблем. Полиция с ним не сладит, и как бы не пришлось войска по тревоге поднимать.

* * *

Я сидел и осваивал смартфон. После убийства того тролля выделили аж сто тыщ, которые поделили поровну, и я купил себе это чудо нынешних мастеров. С ладонь размером, чёрное, с несколькими глазками. А ещё Вась Вась говорил, что в него вшит маго-кристалл, позволяющий содержать синтетических фантомов.

– Вася, что с ним делать?! – воскликнул я и постучал по жестяному боку Барсика.

Внутри послышалось ворчание и из задней двери высунулся сонный вампир, укутавшийся в одеяло.

– Тебе прям так срочно? – отозвался он и зевнул, – три часа дня. Я спать хочу.

– На том свете выспишься, упыряка. Что со смартфоном делать?

– Сдвинь вверх.

Я поглядел на чёрный прямоугольник и шевельнул его пальцем, отчего тот поелозил по столу.

– Блин, – послышалась ругань вампира, – проведи по экрану снизу вверх.

– А-а-а, – протянул я и старательно дотронулся до стекла, аж язык высунул. Картинка на нём поползла, явив кучку мелких рисунков, как лубочных, только ярких-ярких. – А что дальше?

– Там вопрос. Нажми на него. Это приложение детей, дикарей и даунов.

– А у меня сплошной вопрос. Куда тыкать-то?

– В закорюку с точкой внизу.

– А сильно тыкать надо? Не сломается?

– Ты его чуть-чуть. Да и вааще, поласковее будь, как с женской сиськой, – пробормотал вампир и спрятался в Барсике.

Я почесал в затылке и дотронулся до закорюки кончиком пальца. Поласковее-то оно хорошо, но стекло не сиська, добра не дождёшься. Подумав так, вспомнил вчерашнюю ночь с двумя девушками. Там-то с сиськами я нежен был.

Тем временем зеркальце пиликнуло, и над ним возник крохотный дух, изображающий сказочного зайчика в коротких жёлтых штанишках и белой футболке.

– Здравствуй, мой друг, – пропищало животное, – сегодня ты научишься пользоваться смартфоном. Скажи, сколько тебе лет?

Я поглядел на машину с храпящим внутри упырём и достал из добротных ножен охотничий нож с серебряной полоской, который тоже купил с прибыли от тролля.

– Ты, это, не шуткуй. Я не помню сколько мне лет. Ты мне расскажи, что делать без этих сказок.

Зайчик продолжал глупо улыбаться и часто моргать большущими косыми глазами.

– Я сейчас с тебя шкурку спущу, – продолжил я, а зверёк опять принялся за своё.

– Скажите, сколько вам лет.

– Тварь скудоумная, – прорычал я и положил руку на рукоять.

– Да блин, скажи, что семь, – раздался голос вампира, – как раз подходишь по интеллекту.

Я оглянулся, но не стал ругать Василия, вместо этого наклонился к зверю и прошептал.

– Семь.

– Хорошо. Как вас зовут?

– Ярополк.

После этого заяц пустился в долгие объяснения, рассказывая о звонках, письмах, приложениях и прочей пакости, от которой у меня голова кру́гом пошла. Оказывается, у каждого человека есть свой номер и своя почта. То есть, указание места, куда почтовые духи – биты и байты – доставят послание и узнают по клейму. Совсем как голуби, что порхают по голубятне и даются в руки только хозяину, а выпустишь его, он с грамотой и прилетит. Долго я не мог понять, что такое приложение, покуда не сообразил, что это тоже ручные духи, готовые тебе услужить или развлечь.

В конце рассказа я уронил голову на стол, да так, что лоб ушиб. Тяжкая это наука – смартфону учиться. Сложнее только грамота и счёт. И ладно бы грамота, там просто запомнить нужно, что буков не сорок одна, а тридцать три, и как слышишь, так и пишешь. Например, «Жыла была дайярка и диржала ана рыжайу карову и карова малака давала балшойе видро». Василий знатно матерился, читая мои грамоты, и говорил, что какие-то чукчи и то лучше пишут.

А вот со счётом совсем тяжело было. Раньше как было, буквица «Аз» с чёрточкой сверху – это один. Буква «Иже» с чёрточкой – десять. Если поставить эти буквы рядом, то получится одиннадцать. Сейчас всё не так. Сейчас особые цифры учить надо, и ещё нужно знать, как их ставить. А ещё загадочный нуль, который сам по себе пустое место, а если с единичкой его рядом поставить, то уже десять выходит.

– Слушай, мне нужны прилагания, чтоб с арифметикой и грамотой помогали, чтоб с друзьями разговор вести, чтоб дорогу показывали и моё золото считали без обмана, – пробормотал я, не отрывая лица от столешницы.

– Загрузить? – тут же спросил улыбчивый зайчик.

– Ага.

Смартфон несколько раз пиликнул, а потом под стеклом добавились картинки. Я не знал, какую выбрать, и стал нажимать все подряд. В воздухе загорались разноцветные искры, превращающиеся в крохотных человечков, висящих в воздухе. Каждый не больше перста. Девица в строгом чёрном платье, скоморох с больши́м ящиком на плече и ярко крашенными длинными волосами, старичок в больших очках и огромной книгой, воин в броне и с огненным мечом, ещё одна девица, но уже в синем.

Я опять уронил голову на стол и ткнул наугад пальцем в духов. Палец прошёл сквозь них, не встретив преграды, но скоморох перестал глупо моргать, обернулся вокруг себя, превращаясь в чернявого мужичка в блестящем кафтане. Я отпрянул от стола, а дух начал глупо кривляться и петь нелепую песню: «Банька моя, я твой глазик! Зайка моя, я твой тазик!».

– Тьфу ты, – выругался и взмахнул ладонью, пытаясь прогнать духа, но тот не исчез, а снова сменил обличье и песню.

На этот раз передо мной висела девушка с большими глазами, которая начала что-то верещать на непонятном языке тонким противным голоском. Я ухмыльнулся и снова провёл ладонью. Теперь это была девушка, которая повторяла всего три слова под незамысловатую музыку. Со слов было ясно, что девушка очень сильно хочет мужика, аж мочи терпеть нету. Я молча досмотрел, как она трясёт сиськами и задницей, а потом возник мужчина с гитарой, который завёл хриплым голосом очень грустную песню. Я не понял смысла, но было что-то притягательное в ней.

– Вась, а чё он поёт?! – снова стукнул я по боку Барсика.

– Да ты задолбал! – послышался возглас вампира, а потом он всё же пояснил. – Металлика, анфогивен. То есть непрощённый.

Я вздохнул и подался к певцу.

– Эта, мил человек. Мне ещё таких песен. Будь добр.

– Жанры рок, хэви-металл и эпик-металл включены в список воспроизведения, – отозвался скоморох, а я достал из стола наушники.

Я сразу понял, как ими пользоваться, это чтоб тебе прямо в голову пели и шептали. Только не поленись шнурок в смартфон вставить.

– Вась, пойду погуляю! – выкрикнул я, вставая с места и засовывая нож в ножны на поясе.

– Можешь не спешить с возвращением, – пробурчал вампир, провожая меня в дорогу.

Я же выскочил на улицу, слушая музыку. Сейчас певец тянул на русском языке: «Две тысячи лет война, война без особых причин…». Мне думалось, что показать бы своим родным такую замечательную вещь, как смартфон, сестёр от безделицы за уши бы не смог оторвать. Она же обо всём на свете знает, на любом языке говорит, песни поёт, да ещё и поговорить можно с человеком на большом расстоянии. Вот, уехал купец в Византию, а каждый вечер семье привет шлёт.

И Ждана. Она бы тоже порадовалась.

Я зажмурился, тряхнул головой, отгоняя тёмные мысли, и перешёл с шага на лёгкий бег. Ждана мертва, и жить прошлым не след. Нужно помнить её, но думать о будущем.

Ноги понесли вперёд, не разбирая дороги, всё одно вернусь. Я уже выучил адрес Васькиного склепа, и у добрых людей всегда можно спросить. Гаражи сменились высоченными домами, а я всё бежал и бежал. Лишь через час бега остановился и упёрся ладонями в стену какого-то дома. На глаза навернулись слёзы. И хоть я сам себе твердил, что не любил Ждану, что женился по указке, но в час одиночества неизменно вспоминал о ней.

– Не след думать прошлым, – процедил я сквозь зубы и заставил себя улыбнуться.

От горьких дум отвлёк писк смартфона. Я достал волшебную вещь из кармана и нажал на большую зелёную кнопку. Тотчас же передо мной возник крохотный вояка, а под стеклом проявилась карта города с пульсирующей отметкой.

– Заказ категории омега!

Я прищурился и зашевелил губами. Альфа – это дракон, безумный бог или отряд троллей. Бета – один тролль или отряд мелочи, а также равные им. Гамма – крупная одиночная нечисть, сравни по силе одному или нескольким человекам. Омега – это мелюзга.

– Далеко? – спросил я, и вояка потянулся руками вперёд, словно щупая что-то.

– Это какой отряд на связи? – спросил он, и я понял, что это дух показывает мне живого человека, этого… как его… диспетчера.

– Ярополк.

– «Басилевс?». А где Вась Вась?

– Спит.

– Если навигатор не врёт, то до цели триста метров. Ты совсем рядом. Принимаешь?

Я поглядел на нож, висящий на поясе. Мелочь не тролль, наверное, и ножа хватит.

– Да.

– Хорошо, даю наводку.

Передо мной повисла стрелочка, показывающая в сторону ярко раскрашенных домов. Я вынул из кармана жетон и быстро пошёл по указке. А когда заскочил за поворот, то увидел большую толпу, окружившую широкую лужу грязи. Лужа булькала, истекая из канализационного открытого люка, крышка валялась неподалёку.

– Охотники! ИП «Басилевс!» – закричал я, вспоминая науку Вась Вася. Толпа зашумела и начала передо мной расступаться. – Что происходит?

В двух шагах от грязи стоял полицейский, а при виде меня махнул рукой.

– Здарова. Карочь, там какая-то хрень сидит. На детишек кидается, – пояснил одетый в серую казённую одёжу парень и показал на середину лужи.

Немногословный, однако, парень. Ну так и я здесь не для разговоров. Вытащив нож и поудобнее сжав в правой руке, выставил жетон в левой перед собой и шагнул к грязи.

– Охотники! Сдавайся!

Лужа шевельнулась и из неё показалась грязная старушечья голова с редкими волосами, кривыми зубами и бельмами глаз.

– Тьфу ты, – выругался я, – это же кикимора болотная. Их в лесных топях видимо-невидимо.

– Пусь она к се и валит, – огрызнулся полицейский за моей спиной. – Чё они вааще в город пруца?

Я пожал плечами и брезгливо сморщился, ступив ботинками в лужу. Но та была мелкая, не выше подошвы, и кикимора, скорее всего, в люке сидела.

– Я́сти, – проскулила тварь, приподнялась повыше над грязью и протянула в мою сторону непомерно длинные и сухие, как болотные корни, руки с крючковатыми пальцами. – Мякоса́.

Кикиморы никогда не отличались умом, нападая на всякого, кто оказался рядом с её кочкой или ямой. А дух ли это, зверь или человек – без разницы, главное, чтоб утащить силы были. И человеческий ребёнок в этом смысле самая лакомая добыча – бегает небыстро, сил отбиться нет и ума остеречься не всегда хватает.

Я хотел было податься поближе, но обернулся и кинул полицейскому свой смартфон.

– Засними, – попросил парня и только когда тот выставил чудесное зеркало перед собой, пошёл на тварь.

Хотя снимали сейчас меня много народу. Все достали свои смартфоны и показывали пальцем, галдя на разный лад. Бабы держали детишек, рядом звонко лаял чей-то лохматый пёс, и стоя на скамейках, выглядывала из-за толпы молодёжь.

Я убрал бесполезный жетон и осторожно сделал шаг к кикиморе. Та уподобилась пауку-мизгирю, выползающему из норы на охоту, раскинув сухие-лапы руки в стороны. Ещё шаг, и длиннющая ручонка вытянулась вперёд, ухватив меня за ткань штанов. Тощая-то она тощая, а силы немало. Тонкие сучковатые пальцы разжать сложно.

Но я уже знал повадки этих тварей, и потому просто-напросто перехватил её за запястье и потянул на себя, одновременно с этим отступая. Рука стала удлиняться, как эта… резина, а тварь заверещала и вцепилась второй лапой в край люка. Теперь её нужно тащить, как рака из норы, а рубить не стоит, спрячется, не достанешь.

Народ зашумел, наблюдая за нашим поединком. Я тянул, жилы кикиморы противно хрустели, а сама она истошно верещала.

– Пусти! Пусти! Пусти!

– А вот не угадала! – огрызнулся я, – Сидела бы в болоте, целее была. А сейчас нет тебе пощады!

– Пусти! – визжала старуха, почти полностью показавшись над грязью. Стало видно сморщенное тощее тело с отвисшим пузом, отчего она ещё больше походила на паука. Болтающиеся до колен груди, от которых осталась пустая шкурка, как от змеи после линьки, заставили поморщиться от отвращения. – Пусти!

Когда кикимора оказалась вытащенной из люка и волочилась за мной по асфальту, я резанул ножом по её руке, до сих пор сжимающей ткань на штанах, и наступил на ладонь. Это она сейчас вопит, а стоит потерять бдение, потащит с новой силой. Несколько раз ударив по сухим пальцам ботинком, чтоб сломались, я добежал до тела и схватил кикимору за волосы. Действовать нужно быстро, так как раны на ней весьма резво затягивались, и скоро кости срастутся, дав ей возможность вцепиться в меня опять.

– Вот что тебе не сиделось?! – выкрикнул я, навалился всеми силами на спину старухи, придавливая коленом к асфальту.

Та, упёртая лицом в твердь, заскреблась когтями и попыталась достать меня, отчего пришлось полоснуть ножом по лапам. Раны зашипели от серебра, которым наполнен узор на лезвии.

– Сдаёшься?!

Кикимора совсем обезумела, заверещав на всю округу, и попыталась дотянуться до края канализационного люка рукой-лапой, вытянувшейся на три сажени. От этого толпа дружно ахнула и подалась назад.

– Я́сти! Мякоса́! – вдруг завопила тварь и выбросила свою ручонку в сторону людей.

Завизжал малец, которого она ухватила за ногу и поволокла к себе. Заорала мать, упав на спину. В её пальцах остался клок порванной футболки.

– Вова! Вовочка!

Я почувствовал, как меня поволокло вместе с тельцем болотной твари к люку. Рука её медленно, но уверенно сокращалась, а силища поражала. Мальчик кричал: «Мама!»

– Падаль! – выругался я и начал бить кикимору ножом, заставляя раны шипеть и пузыриться чёрной кровью.

– Я́-я-ясти-и-и! – прокричала старуха и залилась безумным смехом.

До грязного проёма осталось совсем немного. Рядом раздались выстрелы, то достал пистолет полицейский и почти в упор всаживал пули в тварь, но та всё хохотала и хохотала.

– Сдохни! – выкрикнул я, навалился на существо всем телом, начав резать горло.

Мои ботинки скользили по грязному асфальту, который сейчас заливала чёрная кровь, это мешало. В это время полицейский держал мальца под мышки, упав на колени, но и его тянуло к дыре.

Только когда ноги упёрлись в край люка, получилось перехватиться подробнее – сунуть пальцы в рот кикиморе и ухватить за верхнюю челюсть. Зубы стиснулись на моих пальцах, и я чуть не закричал от боли, а потом потянул на себя, одновременно упираясь коленом в спину твари, и всадил клинок по самую рукоять. Она забулькала и начала судорожно дёргаться. А я всё резал и резал, покуда голова не отделилась от тела. Только тогда существо дёрнулось в судороге и обмякло, хрипя воздухом из обрезанного горла. Из-за вмиг ослабевшей хватки полицейский упал на спину, прижимая к себе мальца. Я же сел на колени, держа за жиденькие волосы голову кикиморы с дёргающимися ве́ками.

А всё-таки, что ей не сиделось в своём болоте? Вот и лешача́та к людям вышли, и береги́ни тоже подались в город. Что их оттуда гонит?

С такими мыслями я поднял голову, увидев продирающегося сквозь толпу Василия.

– Ты как, живой? – сразу выпалил вампир, глядя на меня сквозь жёлтые горнолыжные очки.

Я кивнул, а он продолжил.

– А я гляжу, сообщение, типа заказ вами принят. Я же всех на уши поднял. Три штрафа на камерах словил за превышение. Братан, не делай так больше.

Я сидел на асфальте, слушая толстого упыря и глядя на женщину, прижимающую к себе спасённого мальчика. Та рыдала, сидя на коленях. И всё же, правильно, что стал охотником. Столько людей поубивал, а теперь пришла пора спасать их. Так подумал я, протянув голову кикиморы Василию. Пусть сам занимается бумажками.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю