Текст книги "Предыстория армянского народа (история Армянского нагорья с 1500 по 500 г. до н.э.: хурриты, лувийцы, протоармяне)"

3. Общественный строй хеттов и хурритов

Значение данных об общественном строе хеттов для истории Армении. Данные об общественном строе хехтов и xурритов В Малой Азии, Сирии и Месопотамии имеют очень важное значение и для истории Армянского нагорья, так как наши сведения о нем от периода II тыс. до н. э. весьма скудны. Эти данные важны хотя бы уже потому, что Армянское нагорье этого времени населяли в значительной мере те же хурриты, а окраинные его части непосредственно входили в Хеттское и Митанийское царства и разделяли их исторические судьбы. Правда, в этих царствах общество к тому времени продвинулось дальше в своем развитии, чем в глубине нагорья и в Закавказье; однако то, что сохранялось в хеттском и хурритском обществе II тыс. до н. э. лишь как пережитки, в глубине нагорья должно было быть еще живо; а явления, характерные для классовых отношений у хеттов и хурритов, могут дать указание на то, в каком направлении могло развиваться и общество Армянского нагорья в дальнейшем, поскольку и там переход к эпохе классов и государства совершался в весьма сходных условиях состояния производительных сил и природной среды [74]74
  Для характеристики хеттского общества, помимо общих работ (см. библиографию в кн.: А. Goetze. Kleinasien, 2. Ausg., München, 1957) см. также S. Аlр, Die soziale Klasse der NAM.RA-Leute. “Jahrbuch für kleinasiatische Forschung“, 1,2, 1950, стр. 113-135; В. В. Струве, Очерки социально-экономической истории Древнего Востока, М.-Л., 1934. стр. 45-65; Э. А. Менабде, К вопросу об экономическом развитии Хеттского царства, «Проблемы социально-экономической истории древнего мира». Сборник памяти акад. А. И. Тюменева, М.-Л., 1963, стр. 73-87; его же, О рабстве в Хеттском государстве, «Переднеазиатский сборник», М., 1961, стр. 11-56, и др. Данные, приводимые в работе Э. А. Менабде, Хеттское общество, Тбилиси. 1965, должны восприниматься критически, см. I. М. Diакоnоff, Die hethitische Gesellschaft, “Mitteilungen des Institute für Orientforschung”, 13, 3, 1967.


[Закрыть].[45]

^{Рис. 4. Ворота города Хаттусас с изображением бога Тархунтаса (?) в виде хеттского воина. Вид из руин цитадели.}

^{Рис. 5. Реконструкция тех же ворот. Вид на цитадель снаружи.[46]}

Хеттское общество. Занятия хеттов. Как и на Армянском нагорье, основными занятиями населения Хеттского царства были земледелие и особенно скотоводство. Довольно высокого уровня в Хеттском царстве достигло ремесло, в частности металлургическое; однако, ввиду слабого развития товарности, продукция профессиональных ремесленников лишь в ничтожной части шла на внутренний рынок, и поэтому они не столько жили продажей своих изделий, сколько кормились с выделяемых им земельных участков. Продукцию же они сдавали хозяину – то есть либо хозяйству хеттского царя или подчиненных ему мелких царьков и крупных вельмож, либо храму. Чрезвычайно важной отраслью хозяйства была война, обеспечивавшая хеттское общество рабочей силой и материальными благами: и царь, и воины захватывали добычу, а царь, сверх того, собирал дань, поступавшую не только в государственную казну, но и распределявшуюся среди родичей царя и крупнейших сановников.

Царские люди и рабы у хеттов. Из походов хеттское войско приводило множество пленных. Не все они становились рабами. Хеттские источники часто упоминают людей, называемых NAM.RA [75]75
  Это шумерская гетерограмма со значением «полон, добыча»; по-хеттски она, вероятно, читалась арнувалас.


[Закрыть]. Так называлось население покоренной территории, уведенное в плен. По-видимому, NAM.RA не составляли определенной социальной категории, а по уводе с родины в Хеттское царство либо обращались в рабов различных категорий, либо поселялись на земле в качестве обязанных повинностью подданных хеттского царя и могли даже зачисляться в войско.[47]

Как и всюду на Востоке, служащие царя и царского хозяйства назывались «царскими рабами», но для них это было чисто формальным обозначением. «Царские рабы» были обязаны царю службой (сáххан), в зависимости от профессии. За службу более значительные из них – чиновники, жрецы, военачальники и т. п. – получали крупные наделы из государственной земли с рабами, а иногда право на получение доходов и повинностей с целых населенных округов; менее значительные царские служащие, ремесленники и т. п. получали меньшие наделы из государственной земли, но тоже обычно с государственными рабами, несмотря на то, что между последними и самыми низшими из царских служащих грань была нечеткой.

Таково же приблизительно было и положение храмовых людей [76]76
  На особом положении были, вероятно, граждане автономных храмовых городов.


[Закрыть], например «рабов Каменного дома» (храма, посвященного заупокойному культу кого-либо из хеттских царей). Они несли и повинности, общие со свободными хеттами (а именно, по-видимому, в том случае, если приобретали землю вне государственного земельного фонда).

В числе «царских рабов» были и люди, находившиеся в действительно рабском положении. Они жили семьями на участках государственной земли, и в случае дарения такой земли царем вельможе могли переходить в собственность последнего, однако оставались, по-видимому, прикрепленными к участку. На самой низкой ступени стояли среди них рабы-пастухи и некоторые другие; отдельным рабам, занятым в сельском хозяйстве, рабам-управляющим и т. п. разрешалось иметь кое-какое движимое имущество, например, скот, а иногда и свой земельный надел в пользовании. Рабы даже самой низкой категории могли в известных случаях брать в жены свободных женщин, при этом женщина обращалась только во временное рабство, а ее дети, – или, по крайней мере, часть детей, – по-видимому оставались свободными; женщина, вышедшая за раба более высокой категории, не отдавалась в рабство вовсе [77]77
  Хеттские законы, табл. I, § 32-36.


[Закрыть]. Половина нажитого в смешанном браке [48] принадлежала свободной жене. Наиболее состоятельные рабы, обладавшие небольшим пекулием, могли из него уплачивать калым за жену и приобретать на стороне имущество [78]78
  Следует оговорить, что распространенное в западной литературе мнение о якобы гуманном обращении с рабами у хеттов, как показали советские исследования, совершенно не соответствует действительности. В частности, то обстоятельство, что за преступление и нанесение ущерба раб платил половинную виру по сравнению со свободным, объясняется, конечно, тем, что большинство рабов пекулия не имело, и выплата виры неизбежно падала на хозяина.


[Закрыть].

Особую группу составляли хиппарес, которые, по-видимому, по своему происхождению были военнопленными. Они селились на земле артелями или искусственно созданными общинами – военными (?) поселениями со строгой круговой порукой, но были лишены общегражданских прав [79]79
  В хеттской клинописи, широко применявшей гетерограммы, т. е. шумерские или аккадские написания, при чтении произносившиеся в хеттском переводе, хиппаресобозначаются гетерограммой ^LÚA-SI-RUM или ^LÚA-SI-aš, что по-аккадски означает «пленный, связанный» и специально пленный-раб (об их положении в Вавилонии см. W. F. Leemans, The Asiru «Revue d'assyriologie», LV, 2, 1961, стр. 57 и сл.). Любопытно, что в урартской письменности эта же гетерограмма применялась для слова «воин», – вероятно, первоначально так назывались только воины вспомогательных контингентов, набранные из покоренных. См. Хеттские законы, § 48-49.


[Закрыть].

В подобном, – рабском или близком к рабскому – положении находился весь рабочий персонал в хозяйствах царя, царских родичей, храмов и сановников. Этот персонал был в собственности государства и был занят в пастьбе скота, в некоторых видах ремесла и в сельском хозяйстве. Наряду с этим существовали частные рабы, бывшие собственностью своих хозяев. Они были, по-видимому, преимущественно заняты в домашнем хозяйстве, что позволяло освободить другую рабочую силу для земледельческого труда и войны [80]80
  Подробно см. Э. А. Менабде, О рабстве в Хеттском государстве, «Переднеазиатский сборник», М., 1961, стр. 11 и сл.


[Закрыть]. Раба, конечно, в любое время можно было продать и даже убить; хозяин мог заплатить виру за свое преступление своими рабами.[49]

К числу зависимых от царя категорий населения, очевидно следует отнести и людей, на которых возлагалась обязанность нести определенную повинность ( луцци) за общины, – видимо, прежде всего воинскую [81]81
  Хеттские законы, § 40.


[Закрыть]. Это были по преимуществу ремесленники [82]82
  В переводе Хеттских законов, опубликованных в «Вестнике древней истории», 1952, № 4, стр. 263, гетерограмма, которой обозначается такое лицо (LÚ ^GIŠTUKUL «человек оружия» – по-хеттски читать, вероятно, хантатийалис), переведена «воин». Однако, как показал Ф. Зоммер (F. Sommer und A. Falkenstein, Die hethitisch-akkadische Bilingue des Hattušili I, München, 1938, стр. 120-133), «человек оружия» обладал мирной профессией и обычно был, вероятно, ремесленником; отсюда передача LÚ ^GIŠTUKUL как «ремесленник» в переводе Хеттских законов В. Иванова в «Хрестоматии по истории древнего Востока» под ред. В. Струве и Д. Г. Редера, стр. 314. Вероятно правильнее переводить «военнообязанный». Ср. также Хеттские законы, § 176б (о ремесленниках и рабах).


[Закрыть]. Они получали за службу участок земли на прокорм, выделявшийся не из царской, а из общинной земли в качестве доли царя. Такой участок мог быть передан царем и пленному, с обязательством нести повинность; в более позднее время царь возлагал на подобных людей не только общинную повинность ( луцци), но и обязанность царской службы по мирной профессии данного лица ( саххан).

^{Рис. 6. Жилой дом свободного хетта (жреца?) близ городских ворот. Реконструкция по археологическим данным.}

Свободные общинники у хеттов. Основную массу населения Хеттского царства, несомненно, составляли свободные земледельцы и скотоводы. Во всех древневосточных обществах II тыс. до н. э. общинники-собственники, обозначаемые в документах по имени и отчеству, а иногда и по общине, четко отличаются от зависимых царских людей, обозначаемых по имени и профессии без отчества. В Хеттском царстве свободные общинники должны были нести повинность луцци, однако первоочередное несение повинности возлагалось общиной, как мы видели, на специального «военнообязанного», выделявшегося для этой цели царем, а сами общинники несли повинности, по-видимому, лишь во вторую очередь. Кроме того, общинники, видимо, платили дань либо царю, либо тем, кому эта дань была царем уступлена – местным царькам или крупным сановникам.

Свободные земледельцы жили семейными общинами [83]83
  Так, в случае смерти члена семейной общины его жену и, вероятно, его долю в хозяйстве поочередно наследовали другие взрослые члены семейной общины. Совместно с «военнообязанным», а иногда совместно с жрецом или другим лицом, обязанности которого часто отвлекали его от хозяйства, последнее вел некий «человек его доли» – возможно, кто-либо из его младших родичей; при разделе «человек доли» имел право на известную часть (около трети) общего хозяйства. (Хеттские законы, табл. I, § 53; табл. II, §§ 192-193; ср. табл. I, § 51).


[Закрыть]с общей собственностью на землю и, кроме того, были организованы и в сельские общины [84]84
  Зависимые от царя и сановников люди, по-видимому, жили небольшими дворами, однако правило иварураспространялось и на них – во всяком случае, на тех из них, чьи участки были выделены им из общинной земли для несения повинности; лишь лицо, приобретавшее у них ивару и тем самым, очевидно, входившее в состав семейной общины, или же образовывавшее новую семейную общину с тем же земельным фондом, обязано было нести соответствующую повинность. (Хеттские законы, табл. I, § 46-47; табл. III, § 36-39).


[Закрыть]. Земельный фонд семейной общины назывался хурритским термином и́вару. Повинность луццилежала на ивару в совокупности; в случае продажи части земли, повинность оставалась на том, кто имел ивару в целом, то есть, очевидно, на главе семенной общины. Ростовщичество и долговое рабство, возникшие еще в эпоху торговых колоний, несомненно, продолжали существовать и в Хеттском царстве [85]85
  См. Э. А. Менабде, О рабстве…, стр. 19 и сл.


[Закрыть], но несравненно больше в этом отношении известно о хурритском обществе, в связи с которым данный вопрос и будет разобран.

Территориальная община (село или «город») имела свое самоуправление и в известных случаях несла круговую поруку. [51] Общинники были подсудны царскому чиновнику и старейшинам общины, в отличие от царских и храмовых людей, подсудных только царским чиновникам [86]86
  Старейшины общины ( мийахвантес) часто упоминаются в хеттских источниках, см. Е. von Sсhuег, Hethitische Dienstanweisungen, Graz, 1957, стр. 47-48, а также Хеттские законы, табл. III, § 4.


[Закрыть].

^{Рис. 7. Знатные хетты на колесницах. С египетского рельефа.}

Знать у хеттов. Наемники из племен Армянского нагорья. От повинностей могли быть освобождены сановники, получившие от царя землю в дар (с рабами или с правом взимать дань местного населения), затем от повинности луццибыли освобождены лично некоторые жрецы (но не всегда члены их семейной общины) и некоторые группы воинов и ремесленников [87]87
  Хеттские законы, табл. I, § 47, 50-51, 54-55; табл. III, § 36.


[Закрыть]. Для нас особенно интересно, что от воинской повинности были освобождены воины племен Мáнда, Сáла и Хеммува [88]88
  Там же, табл. I, § 54. Упомянутая в тексте Keilschrifturkundcn aus Boghazköi [KUB], XVII, II, 21 Хеммува, может быть – другая страна.


[Закрыть], которые служили в войске не в порядке повинности, а за плату. Племя Мáнда не отождествляется [89]89
  Этот термин обозначал какие-то северные племена, которых жители более южных районов считали за варваров; позднее в ассирийских и вавилонских текстах этим же термином ( умман-манда) обозначались, в различные периоды, киммерийцы, скифы и мидяне. В хеттское время он, возможно, как полагал Э. Форрер, обозначал упоминавшиеся нами выше индоиранские коневодческие племена. Г. А. Капанцян находил следы этнонимов «Мáнда» и «Сáла» в родовых прозвищах некоторых семейств средневековой армянской знати, однако его выводы требуют проверки.


[Закрыть]. Что же касается Сала (Салуа) и Хеммува (Химуа, Хемме и т. п.), то оба эти племени [52] (или обе области) следует искать на Армянском нагорье, между Евфратом и Ванским озером, а может быть и восточнее. Очевидно, речь идет о воинах из этих племен, служивших наемниками в хеттском войске.

Позднее к ним были приравнены в правах и воины хеттской столицы.

По всей вероятности, именно привилегированная знать, не несшая повинностей, образовывала категорию «господ города Хаттусас», из которой вербовались высшие сановники и администраторы, а также колесничие, составлявшие главную ударную силу войска. Наивысшие сановники и военачальники получали право управлять целыми областями и собирать с них дань. Верхушку хеттского общества составляли члены царского рода.

Государство у хеттов. Хеттское государство имело рыхлую структуру. Помимо городов и областей, подчинявшихся непосредственно царю, а в период Новохеттского царства – царским наместникам различного ранга, существовали мелкие полузависимые царства, иногда специально выкроенные для хеттских царевичей, иногда покоренные хеттами, а также районы, выделенные в управление крупным сановникам [90]90
  См. A. Goetze, Kleinasien, 2. Ausg., München, 1957, стр. 85-103. Помимо царей великих держав (Египта, Вавилонии и т.п.), которых хеттские цари считали равными себе, хетты различали подчиненных царей ( хассус) разных рангов – «союзных» и «присягнувших»; особняком стояли «малые цари» – члены хеттского царского дома. Только верховный царь хеттов носил титул тапарнас.


[Закрыть]. Отношения всех правителей этих полусамостоятельных областей с хеттским государством были обусловлены письменными договорами и присягой хеттскому царю. Автономией и полным освобождением от общегосударственных налогов и повинностей, видимо, пользовались священные храмовые города и их территория.

Во главе государства стоял царь – хассус, или тапарнас( лапарнас), и царица – тавананнас. Функции царя были следующие: 1) возглавлять вооруженные силы и каждое лето совершать военные походы; 2) возглавлять культы богов и совершать обряды, магически олицетворяя плодородие и [53] благополучие страны; 3) возглавлять всю государственную администрацию; 4) осуществлять суд в важнейших делах, особенно грозивших смертной казнью.

^{Рис. 8. Форт у города Хаттусас (современный холм Бююк-кале). Реконструкция по археологическим данным.}

Царицей– тавананнассчиталась мать царя, а по ее смерти – мать наследника. Таким образом, не всякая главная жена царя [91]91
  Помимо нее, хеттский царь имел гарем с женами и наложницами различных рангов, а царицу окружали гаремные женщины – жрицы.


[Закрыть](«царица» – хассусар) была тавананнас, так как эта должность была пожизненной. Она считалась почти не менее важной, чем должность царя. Тавананнасбыла верховной жрицей с широким кругом культовых и политических прав и обязанностей, ей поступали также самостоятельные доходы, независимо от доходов царя.

Должность, царя ( хассус) первоначально была выборной из определенного рода или родов. Выбор осуществляло народное собрание – панкус. Однако уже в период Древнехеттского царства панкуссостоял фактически не из всех способных носить оружие, а только из родичей и приближенных царя и его личной дружины. Лишь после реформы царя Телепинуса в конце XVI в. установился твердый порядок престолонаследия от отца к сыну, причем панкусу принадлежало уже только право формального утверждения царя совместно со старейшинами государства (наккес). Как царь, так и тавананнасбыли в [54] известных случаях подсудны панкусу и могли быть низложены [92]92
  Например, царь за произвольные казни царских родичей.


[Закрыть].

^{Рис. 9. Приемный зал во дворце города Хаттусас. Реконструкция по археологическим данным.}

^{Рис. 10. Один из храмов в г. Хаттусас, окруженный складскими помещениями. Реконструкция по археологическим данным.[55]}

В Новохеттском царстве панкус сохранял уже только некоторые религиозные функции [93]93
  О панкусесм. В. В. Иванов, Происхождение и история хеттского термина panku– «собрание», «Вестник древней истории», 1957, № 3, стр. 19-36; 1958, № 1, стр. 3-15.


[Закрыть], и власть царя стала деспотической; царь стал принимать пышные титулы, и вместо «я» называть себя «мое Солнце».

^{Рис. 11. Хеттские боги. Со скального рельефа в Язылы-кая.}

Храм у хеттов. Огромную роль в жизни хеттского государства играла религия. Главным божеством был бог грозы Тархунтас (хурриты называли его Тешуб, или, точнее, Тешшоб); специальной покровительницей царя считалась богиня солнца, почитавшаяся в г. Аринне. Помимо этого, имелось множество божеств хаттского, собственно хеттского, лувийского, хурритского и шумеро-аккадского происхождения. Религия играла колоссальную роль не только в идеологической, но и в хозяйственной жизни общества, – не только потому, что храмы представляли собой крупные хозяйства, аналогичные по структуре царскому хозяйству, воздействовавшие на всю экономику общества, пользовавшиеся повинностным трудом общинников и, видимо, получавшие с них большие взносы продуктами и скотом, но и потому, что участие в обильных жертвоприношениях скота являлось всюду на древнем Востоке важным подспорьем в питании населения, особенно беднейшего. Это еще более закрепляло его зависимость от государства, так как культы богов являлись идеологическим обоснованием царской власти.[56]

Письменность у хеттов. Хеттам была хорошо известна письменность. Ассирийский вариант аккадской клинописи был занесен в Малую Азию ашшурскими купцами, и им (а также ассирийским диалектом аккадского) пользовались в своих нуждах и царьки малоазийских городов-государств [94]94
  См. документы Аниттаса, I. J. Gеlb, Inscriptions from Alisar and Vicinity, Chicago, 1935, №№ 1 и 49 и др.


[Закрыть]. Однако впоследствии, с созданием Древнехеттского царства, хеттские канцелярии восприняли другой вариант аккадской клинописи, бытовавший в Северной Сирии и применявшийся также хурритами [95]95
  Th. V. Gamkrelidze, The Akkado-Hittite Syllabary and the Problem of the Origin of the Hittite Script, ”Archiv Orientalni”, XXIV, 1961, стр. 406 и сл. Причина этой перемены неясна. Такая же реформа примерно в это же время произошла и в самой Ассирии, где царь Шамши-Адад I изгнал из канцелярий староассирийскую клинопись и ввел ее вариант, имевший хождение на его собственной родине – в Северной Месопотамии, а также в Сирии. Этот вариант клинописи гораздо ближе к вавилонскому. Быть может, преследовалась цель создания средства сношений, общепонятного на всей территории Ближнего Востока. В Хеттском царстве новый вид клинописи применялся для письма на аккадском и хеттском языках, но так как богослужение отправлялось в Хеттском царстве на разных языках, то в богослужебных текстах встречаются отрывки, записанные тем же письмом, но передающие текст на хаттском, хурритском, лувийском и палайском языках. Необходимость знать аккадский язык – международный язык того времени – и аккадскую клинопись требовала от хеттских писцов изучения также шумерского, нужного для понимания и правильного употребления шумерских гетерограмм, которыми пестрели аккадские и хеттские клинописные тексты. О гетерограммах см. выше, стр. 49, прим. 79.


[Закрыть]. Наряду с клинописью, в Хеттском царстве применялось и местное письмо – род иероглифов. Хотя им пользовались по всей Хеттской державе, языком иероглифических надписей, по-видимому, во всех случаях был диалект лувийского (традиционно, но ошибочно называемый «хеттским иероглифическим языком»).

На других аспектах хеттского общества и его культуры мы останавливаться не будем, так как это описание нужно было нам только для того, чтобы осветить условия, которые, по всей вероятности, существовали на окраинах Армянского нагорья, и дать возможность представить себе, чем могло быть [57] соседнее, менее продвинутое общество самого нагорья во II тыс. до н. э., и каким влияниям оно могло подвергаться.

^{Рис. 12. Фрагмент хеттских законов (клинописный текст).}

Хурритское общество. Характер источников. Об обществе хурритского государства Митанни мы знаем меньше. Если о Хеттском царстве мы судим по официальным документам столичного архива (анналы, указы, переписка царей, международные договоры,[58]

^{Рис. 13. Художественная митаннийская посуда из Телль-Ачаны и Телль-Биллы. {в книге в два ряда. HF}}

дарственные грамоты, инструкции должностным лицам, культовые и обрядовые тексты и т. п.), то о хурритском обществе мы можем судить по архивам преимущественно частноправными, дошедшими с окраин области влияния Митанни – из района Аррапхи (совр. Керкук в Иракском Курдистане) XV–XIV вв. до н. э., и из Алалаха (царство Мукише), совр. Телль-Ачана на р. Оронте в Сирии, XVIII и XV вв. до н. э. Правда, зато мы можем в некоторых случаях во всех деталях проследить [59] хозяйственные и социальные судьбы и даже личные взаимоотношения десятков хурритских семей на протяжении ряда поколений, а поэтому хозяйственная жизнь предстает перед нами гораздо конкретнее. Мы будем следовать той реконструкции хурритских социальных отношении, которая создана советским ученым Н. Б. Янковской [96]96
  Н. Б. Янковская, Хурритская Аррапха, «Вестник древней истории», 1957, № 1, стр. 17-33; ее же, Юридические документы из Аррапхи в собраниях СССР, «Переднеазиатский сборник», М., 1961, стр. 424-580; ее же, Землевладение большесемейных домовых общин в клинописных источниках, «Вестник древней истории», 1959, №1, стр. 35 и сл.; ее же, Общинное самоуправление в Угарите, «Вестник древней истории», 1962, №3, стр. 35 и сл.; N. В. Jankowska, Zur Geschichte der hurritischen Gesellschaft, «Труды XXV Международного конгресса востоковедов», I, М., 1963, стр. 226 и сл. и др. Ср. также И. М. Дьяконов, Развитие земельных отношений в Ассирии, Л., 1949, гл. II.


[Закрыть]; ей удалось также показать, что основные черты социальной картины, восстановленные ею для Аррапхи, были характерны и для всей Передней Азии II тыс. до н. э.[, ограниченной [97]97
  В книге этого слова нет, но по смыслу что-то такое здесь требуется. HF.


[Закрыть]] пределами Вавилонии и Египта. Поэтому эта картина приобретает особое значение и для реконструкции возможных социальных отношений в северных областях Передней Азии, в том числе на Армянском нагорье с его хуррито-урартским населением [98]98
  Это не только предположение; скудные данные урартских надписей показывают ряд черт сходства между урартским обществом еще I тыс. до н.э. и обществом хурритов II тыс. до н.э., – например, существование семейнообщинных поселений, самоуправление территориальных общин и т. п.


[Закрыть].

Домашняя (большесемейная) община у хурритов.Хурриты низменностей были в основном земледельцами; у них имелось и развитое ремесло. Земледельческое население жило большесемейными общинами, которые в документах (составленных по-аккадски) именуются «домами» ( бӣту), а в Аррапхе также «башнями» ( димту). Каждая большесемейная община имела свой целостный земельный фонд, называвшийся «владением» ( эвру) и находившийся в распоряжении патриарха ( эври). Когда-то, вероятно, весь земельный фонд обрабатывался совместно, но по дошедшим источникам он делился на участки отдельных [60] взрослых членов большесемейной общины. Однако все члены такой общины были обязаны взаимопомощью и совместно выполняли общинные повинности, позже ставшие государственными ( ильку). Один из участков ( кашка) был посвящен культу родовых богов [99]99
  Е. А. Speiser, New Kirkuk Documents Relating to Family Law, «Annals of the American Schools of Oriental Research», X, стр. 365-366.


[Закрыть]; он и находился в распоряжении эври. По смерти патриарха семейной общиной продолжали совместно управлять «братья», – под ними разумелись не только родные братья, но все вообще потомки патриарха приблизительно одинаковой степени родства с ним, то есть лица, приходившиеся друг другу родными, двоюродными и троюродными братьями и т. д., а иногда и дядьями и племянниками. По мере разрастания большой семьи (в третьем-четвертом поколении) она дробилась, однако состояние производительных сил не благоприятствовало сохранению индивидуальных семей как самостоятельных хозяйственных единиц; лишенные возможностей, которые предоставляла взаимопомощь в большесемейной общине, они либо погибали, либо подчинялись другим общинам, либо вскоре разрастались в новые большесемейные общины.

Между отдельными большесемейными общинами существовала сложная система взаимоотношений. Общины, образовавшиеся путем распада более крупной большесемейной общины, продолжали быть связанными между собой, в частности, общим культом; они признавали известный авторитет эври «старшей» семейной общины и, вероятно, хотя не с прежней степенью обязательности, были объединены с родственными общинами обычаем взаимопомощи. Это позволяло более богатым семьям, пользуясь патриархальными связями, эксплуатировать более бедные семейные общины. Но члены общины или группы родственных общин не только подчинялись авторитету эври– в известных случаях он должен был нести материальную ответственность за их действия. Однако положение эврибыло, во всяком случае, настолько важным, что члены богатых семей стремились купить его права на главенство.[61]

Территориальная община у хурритов. Но, помимо родственных связей существовали еще и связи соседские; так, несколько более слабых общин могли приносить присягу соседнему эври более сильной общины и быть с нею связанными патриархальными узами, несмотря на отсутствие родства между ними [100]100
  См. Н. Б. Янковская, Общинное самоуправление в Угарите. «Вестник древней истории», 1963, стр. 54-55.


[Закрыть]. Несколько родственных, а часто уже и неродственных семейных общин образовывали некое организационное объединение – село (аккадск. āлу), являвшееся соседской или соседско-родовой общиной [101]101
  Но встречалась и обратная картина: организация родственных, связанных общим происхождением семейных общин могла быть настолько широкой, что охватывала не одну, а несколько соседских общин, в которые могли входить также и неродственные семейные общины, по всей вероятности, занимавшие более или менее подчиненное положение.


[Закрыть]. Укрепленное село или группа сел могли вырасти в город-государство со своим самоуправлением.

Отдельные укрепленные дворы семейных общин («башни», димту) [102]102
  Второй и третий ярусы такой башни занимали только часть площади крыши первого яруса: тип здания, известный и в Урарту.


[Закрыть]группировались, таким образом, в селения ( āлу). Но āлумогли быть не только родовыми или соседскими общинами, но и селениями зависимых от «дворца» людей (например, ремесленников). Селения группировались вокруг одного или нескольких центров – укрепленных поселений, условно обозначаемых как «города», где находился храм, жилище вождя или правителя и должностных лиц общинного объединения или «города-государства». Здесь собирался совет старейшин и, вероятно, народное собрание [103]103
  Народные собрания, во всяком случае, имелись в низовых сельских общинах, см. Н. Б. Янковская. Общинное самоуправление в Угарите, «Вестник древней истории», 1963, №3, стр. 54-55.


[Закрыть]. Так, например, в «городе» Нузе во главе администрации стоял «градоначальник», иногда участвовавший в совете старейшин. Этот «город» был подчинен царю, правившему в центре области («страны») – Аррапхе, а позже, по-видимому, царевичу, поселившемуся около крепости Нузы. Если – что вероятно – это был митаннийский царевич, то, следовательно, Нуза подчинялась, в конечном счете, царю [62] Митанни, что, вероятно, выражалось только в уплате дани. Алалах все время имел самостоятельного царя, но и он, по-видимому, платил дань – сначала Ямхаду, а потом Митанни [104]104
  L. Woollev, A Forgotten Kingdom, Penguin Books, 1953, стр. 126-127. {Рус. пер.: Вулли Л., Забытое царство. М., 1986. HF.}


[Закрыть].

Такова картина, реконструируемая для исходного состояния хурритского общества, по крайней мере на окраинах «Плодородного полумесяца». Аналогичным должно было быть общество и на нагорьях, с той разницей, что здесь еше не сложилась государственная власть, а существовали племенные объединения, и что ведущая роль скотоводства должна была видоизменять картину.

Но в период, от которого до нас дошли документы о состоянии хурритского общества, положение уже сильно осложнилось новыми явлениями.

Распад большесемейной общины.Исходным толчком, как полагает Н. Б. Янковская, послужила интенсификация земледелия и переход к специализированным типам хозяйства (только или преимущественно полевое хозяйство, только или преимущественно виноградарство, отгонное скотоводстве и т. п.). С одной стороны, это позволило значительно повысить доходность хозяйств, а с другой, – вызвало потребность во внутреннем обмене, и в то же время усилило имущественное расслоение между отдельными семейными общинами, и даже внутри них, поскольку специализированное хозяйство вели индивидуальные семейные ячейки. При неразвитости товарно-денежного рынка, одностороннее развитие отдельных хозяйств и потребность в обмене вызывали необходимость в кредите, который и предоставлялся маломощным семьям более удачливыми лицами и представителями общинной знати (в Алалахе индивидуальные кредиторы систематически переуступали царю, как экономически более сильному, свои права в отношении должников. Сделка оформлялась как бессрочная ссуда, и должники отрабатывали проценты по ней) [105]105
  М. Л. Гельцер, Новые документы из Алалаха. «Вестник древней истории», 1956, 1, стр. 17 и сл.


[Закрыть].

Следует при этом учитывать, что в тогдашних условиях каждое хозяйство было в высшей степени зависимо от [63] случайностей погоды и войны. Чем слабее было хозяйство, тем неустойчивее было его благосостояние, и тем легче оно могло попасть в зависимость от более богатого.

Ростовщичество.Ввиду неразвитости товарно-денежных отношенииэй, кредит был дорог: 30 % годовых считалось скорее низким процентом. За заем кредитор требовал обеспечения. Вначале более бедные семьи закладывали своих же членов, отдавая их в качестве рабочей силы в хозяйство кредитора, или сами шли в кабалу и часто оставались в кабале, так как не могли уплатить долга в срок. Такой кабальный считался рабом, однако у него иногда все еще имелась земля в его семейной общине – обладание землей давало ему сохранение известных гражданских прав и надежду на освобождение в будущем [106]106
  Н. Б. Янковская, Юридические документы из Аррапхи в собраниях СССР, «Переднеазиатский сборник», М., 1960, стр. 428.


[Закрыть]. Правда, суды решали все спорные дела в пользу кредиторов; но эвристремился выручить члена своей общины, так как в случае гибели главы разорившейся семьи именно эвриотвечал за его долги. Выкупленный им однообщинник становился должником самого эври.

Так как движимое имущество было не в семейнообщинной, а в личной собственности, то богатство скапливалось понемногу в руках отдельных лиц, а не семейных общин: от них в зависимость попадали их же родичи, и обязанность взаимопомощи тогда превращалась в право эксплуатации бедных богатыми. Однако богатые общинники-кредиторы не довольствовались этим. Теперь они стали округлять и свои земельные владения, тем более, что земля, купленная на личные средства, оставалась в личном владении покупателя.

Захват земли ростовщиками. Общинная земля подвергалась переделам [107]107
  По-видимому, существовало два вида переделов: 1) внутри семейной общины, вероятно, происходивший ежегодно, и 2) генеральный передел земли в территориальной общине с аннулированием сделок отчуждения земли ( андурāру), объявлявшийся через большие промежутки времени. Однако этот вопрос не достаточно исследован.


[Закрыть]и была в принципе неотчуждаемой; это правило в Аррапхе обходили тем, что фактический покупатель «усыновлялся» или «принимался в [64] братья» общиной продавцов. Такая сделка, в которой «усыновленный» покупатель по особой оговорке не брал на себя никаких обязательств по отношению к семейной общине, в которую он формально вступал, позволяла ему, однако, пользоваться, помощью членов усыновляющей общины, – то есть фактически эксплуатировать их. По обычному праву эти сделки, признаваемые судьями, могли осуществляться только с ведома и согласия однообщинников и в особенности эври (который в это время, особенно в слабых, распадающихся обшинах, фактически все более терял прежнее значение, но нес ответственность за выполнение условий договора его однообщинниками). За приобретенный участок покупатель уплачивал не «цену», (так как это не считалось куплей), а «подарок», поступавший лично продавцу или продавцам (а не всей семейной общине); но фактически «усыновленный» нередко получал землю почти бесплатно, так как продавцы были его должниками, и «дарил» он им только их долг [108]108
  В Нузе Техиб-Тилла, бывший одновременно главой крепости, членом совета и ростовщиком, был «усыновлен» почти 150 раз.


[Закрыть].

Примерно то же положение наблюдается в Ашшуре, в Алалахе, вероятно в Хеттском царстве, с той разницей, что, например, в Ашшуре скупка ничем не маскировалась [109]109
  Здесь знать успела накопить большие богатства еще в период деятельности торговых колоний, а разлагающее влияние обмена ощущалось, вероятно, сильнее, чем в других соседних центрах.


[Закрыть].

Бегство от повинностей. Трудовая и воинская повинность [110]110
  Воинская служба, а также разные виды дворцовых служб были в ряде областей (Ашшур, Аррапха, Хеттское царство) связаны с особыми участками земли, выделявшимися специально для этой цели из семейно-общинного фонда в пределах территориальных общий (в Аррапхе – за предоставление воды общине государством).


[Закрыть]продолжали лежать на рядовых общинниках; хотя богач формально оставался общинником со всеми вытекающими отсюда обязанностями, однако он, надо думать, их никогда не выполнял, пользуясь семейно-общинной взаимопомощью или высылая на работу своих рабов. Если же он приобретал землю, то не брал на себя связанную с нею повинность, и последняя оставалась, по условиям договора, лежать на продавцах. Таким образом, создавались [65] зачатки разделения общества на податное и неподатное сословия, хотя это долго не находило еще юридического оформления.

Общинные повинности и права были связаны с землей; они сохранялись для каждого члена семейной общины, пока она владела хотя бы последним – культовым – участком. Но в описанных условиях вполне понятно, что многие общинники решались пожертвовать гражданскими правами, чтобы освободиться от обязанностей. Именно в это время создаются группы бросивших свои общины изгоев, которые странствовали из страны в страну, то разбойничая, то нанимаясь в военные отряды или в работники [111]111
  Это были так называемые хапиру– термин, который ранее ошибочно принимали за этническое обозначение предков евреев; они были распространены во всех странах древнего Востока. См. J. Воttéro [ред.], Le problème de ḫabiru, “Cahiers de la Société Asiatique”, XII, 1954; (Более поздние работы M. Greenberg, The Ḫab/piru, New Haven, 1955; R. Borger, Das Problem der 'apiru (Habiru), „Zeitschrift des Deutschen Palästina-Vereins”, 74, 1958, стр. 121-132; S. Yeivin, The Origin and Disappearance of the Khab/piru, «Труды XXV Международного конгресса востоковедов», I, М., 1963, стр. 39, и некоторые другие кажутся нам шагом назад по сравнению с выводами, сделанными в книге Ж. Боттеро).


[Закрыть]. Многие бедняки бежали в горы, – в частности на Армянское нагорье, – спасаясь среди еще свободных племен от эксплуатации [112]112
  Это весьма вероятно в отношении хурритов и достоверно известно в отношении хеттских NAM.RA; см. следующую главу. Ср. также М. В. Rowton, The Topological Factor in the hapiru Problem, „Stures in Honor of B. Landsberger”, Chicago, 1965, стр. 377 сл.


[Закрыть]. Приток людей с опытом высокой земледельческой культуры, а также социальных отношений, свойственных классовой цивилизации, не мог не способствовать ускорению развития социальных отношений и на территориях, все еще сохранявших догосударственную организацию; но им так или иначе предстояло пройти путь, на который вступили общества хеттов и хурритов.

Проблема рабства. В возникающих крупных индивидуальных хозяйствах хурритских богачей остро вставала проблема рабочей силы. Взаимопомощь общинников и долговое рабство могли разрешить эту проблему только частично. К тому же эксплуатация долговых рабов-соотечественников была сопряжена с попытками самих рабов – [66] освободиться, а их сородичей – выкупить их, с судебными тяжбами и т. п. [113]113
  По обычному праву, с которым, впрочем, все меньше считались, долговые рабы – по-видимому, в том случае, если в их родной семейной общине за ними еще сохранялась земля – подлежали отпуску на волю в связи с генеральным переделом земли территориальной общины ( андурāру).


[Закрыть]Гораздо более ценились чужеземные рабы, в частности горцы ( луллу), которые, раз попав в рабство, были совершенно беззащитны [114]114
  Н. Б. Янковская, Юридические документы из Аррапхи в собраниях СССР, «Переднеазиатский сборник», М., 1960, стр. 454-455.


[Закрыть]. Поэтому начиная с середины II тыс. до н. э. мы имеем в хеттских и ассирийских источниках первые свидетельства о военных походах, специально направленных на захват пленных [115]115
  У хеттов впервые в анналах Суппилулиумаса I (XIV в. до н.э.); у ассирийцев первое упоминание увода (и ослепления?) 14400 пленных – в анналах Салманасара I (XIII в. до н.э.):, см. Е. Еbeing, В. Meissner, Е. F. Weidner, Die Inschriften der altassyrischen Könige, I, Leipzig, 1926, стр. 118-119.


[Закрыть]. О судьбе последних в хеттском государстве мы уже говорили. Однако, когда войско пригоняло очень много пленных, то их не всегда еще можно было рационально использовать в производстве, к тому же в массе они представляли опасность для господ; поэтому хетты еще в XIV в. вырезали часть пленных [116]116
  Э. А. Meнабде, О рабстве в хеттском государстве, стр. 14, прим. 13.


[Закрыть], а ассирийцы в XIII в. многих ослепляли [117]117
  См. тот же текст Салманасара Ι и ср. также Е. Ebeling, Keilschrifttexte aus Assur juristischen Inhalts, Leipzig, 1927, №180.


[Закрыть]и использовали их затем, вероятно, лишь на простейших домашних работах, и скорее всего, лишь в крупном, например, дворцовом хозяйстве (очевидно, с тем, чтобы освободить для более важных работ более надежные рабочие руки). Мы видели, что хетты не всех пленных обращали в рабство, но часть из них использовали и иначе.

Дворцовое и храмовое хозяйство у хурритов. Помимо обрисованных условий, господствовавших в общинном хозяйстве, следует упомянуть существование в хурритском обществе и хозяйств других типов: дворцового и храмового. Ни то, ни другое не имело того значения, как в классических «речных» [67] цивилизациях Вавилонии и Египта, однако они, несомненно, были важным элементом в общей экономике страны. В дворцовом хозяйстве работали зависимые и неполноправные работники различных категорий (талухлу, «люди дома» и др.), напоминавшие «царских рабов» у хеттов [118]118
  По мнению Н. Б. Янковской, в хурритском обществе «дворец» не есть синоним царского хозяйства: сами цари и царские родичи получали из него выдачи на общем основании с другими должностными лицами. «Дворец», в таком случае, должен рассматриваться как государственное хозяйство, выросшее из страхового фонда территориальной общины и лишь позже захваченное царем, как лично ему принадлежащее. Вопрос этот нуждается в доследовании.


[Закрыть].

Знатные и колесничие. Опираясь лишь на материал провинциальных центров, мы, по-видимому, не получаем достаточно полного представления об обществе Митанни в целом. Несомненно, что митаннийского царя окружала родовая знать; однако, видимо, ошибочно причислять к знати колесничих (?) – марианна [119]119
  Этот термин очень часто встречается в переписке египетских фараонов с правителями из архива Телль-Амарны, в документах из Угарита, Алалаха и т.п.; сам термин, видимо, чисто хурритский.


[Закрыть]; и вряд ли, как полагают некоторые из западных ученых, марианнабыли преимущественно индоиранцами: по-видимому, этническая группа индоиранцев к середине II тыс. до н. э. уже полностью была поглощена хурритами.

Государственное устройство у хурритов. Остается сказать несколько слов о государственном устройстве в хурритском обществе. О нем мы знаем очень мало, но судя по тому, что хеттская государственная терминология – преимущественно хурритского происхождения [120]120
  А. Goetze, Kleinasien, 2. Ausg., стр. 104. Однако это оспаривается другими исследователями.


[Закрыть], можно думать, что государственный строй Митанни мало отличался от хеттского. Об организации управления на низшем уровне в виде «градоначальников» и советов старейшин уже говорилось выше; есть основание думать, что, – по крайней мере в сельских общинах, – существовало и народное собрание. Мы знаем также, что в Митанни, как и в Хеттском царстве, отдельные более крупные области управлялись [68] царевичами, и что царству Митанни был подчинен – более или менее формально – целый ряд автономных царств. В Ашшуре, который полностью сохранял свое внутреннее устройство и управлялся советом старейший и малосамостоятельным правителем [121]121
  И. М. Дьяконов, Развитие земельных отношений в Ассирии, Л.,1949, стр.18 и сл.; ср. стр. 40.


[Закрыть], вместе с ними сидел и митаннийский «посол» ( суккаллу), участвовавший в управлении городом [122]122
  Митаннийские «послы» ставили в Ашшуре свои стелы наряду со стелами ежегодно сменявшихся глав совета старейшин, они же главы казначейства ( лимму), см. W. Andrae. Die Stelenreihen von Assur, Leipzig, 1913, № 63, 129, 137a.


[Закрыть]. Лишь позже когда Митаннийское царство ослабело и правители Ашшура, начиная с Ашшурубаллита I (середина XIV в. до н. э.), пользуясь благоприятным стратегическим положением своего города на важнейших торговых и военных путях или в их непосредственной близости [123]123
  И. M. Дьяконов, ук. соч., стр. 38.


[Закрыть], перешли к большим завоеваниям, они стали принимать титул «царей Ассирии», а совет старейшин отошел на задний план.