Текст книги "Хроника чеченской бойни и шесть дней в Буденновске"

Автор книги: Игорь Бунич

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 15 страниц)

Черномырдин связался с находящимся в Тбилиси Ериным.

–  Басаев? – удивился простак Ерин. – А как он туда попал?

Вы меня спрашиваете? – рассвирепел Черномырдин. – Это я вас хочу спросить, как он туда попал?

И бросил трубку.

Олег Сосковец, которому удалось так ловко соскочить с подножки уже летевшего под откос имперского бронепоезда, направленного им в Чечню, был вынужден снова появиться на сцене, хотя по его лицу было видно, с какой неохотой он это делает. Однако, в отсутствие находящегося в отпуске Черномырдина, Сосковец, занимавший к этому времени пост первого вице-премьера, должен был председательствовать на экстренном правительственном совещании, собравшемся вечером 14 июня.

На совещании присутствовал и старый компаньон Сосковца Николай Егоров, появившийся, как официально сообщалось, после длительного излечения в больнице. Действительно, уйдя со сцены в полном боевом камуфляже, Егоров снова объявился на Божий свет в однобортном костюме и галстуке, растеряв большую часть былого воинственного величия. В штатском он выглядел столь же жалко, как и генерал Лебедь. Он печально улыбался каким-то своим мыслям и ничего не говорил, хотя сохранил за собой и пост министра национальностей, и должность вице-премьера. Дела в его министерстве шли блестяще: уже седьмой месяц русские и чеченцы с ожесточением убивали друг друга, обещая сделать этот процесс перманентным.

Что касается Сосковца, то если в декабре и январе его лицо напоминало лик Александра Македонского перед походом в Индию, то сейчас это было недовольное лицо занятого человека, отвлеченного от важных дел какимито глупостями. В голосе его уже не было той решимости и железных интонаций, с которыми он совсем недавно обвинял чеченцев в том, что они взрывают дома в Грозном, чтобы создать у мировой общественности впечатление бомбардировок города российской авиацией. Не было и тех разоблачительных прокурорских ноток, с какими он обвинял российские средства массовой информации в том, что все они куплены Дудаевым. Это был раздраженный голос человека, вынужденного в силу обстоятельств заниматься не своим делом.

Сообщив собравшимся, что в Буденновск уже вылетела знаменитая группа «Альфа» и что к городу дополнительно подтягиваются силы МВД, ФСБ, подразделения Минобороны и Главного управления охраны, Сосковец объявил, что с «нуля часов» 15 июня в Северо-Кавказском регионе вплоть до особого распоряжения будут закрыты все аэропорты. Летать туда будут только военные самолеты и спецрейсы. Вылеты из Москвы в район Северного Кавказа будут проводиться только по личному распоряжению заместителя министра внутренних дел. Кроме того, еще в ходе совещания Сосковец отдал распоряжение об усилении охраны правительственных объектов, а также детских летних лагерей, находящихся на Северном Кавказе. Попутно он отдал приказ о приведении в состояние полной боевой готовности войск МВД, подразделений ФСБ, пограничных войск и вооруженных сил.

Во всех федеральных ведомствах и учреждениях всех силовых структур устанавливался круглосуточный режим работы. Генштабу было предписано привести войска Северо-Кавказского и смежных с ним округов в состояние повышенной боевой готовности, а также усилить охрану всех аэродромов и военных городков.

Затем Сосковец информировал собравшихся, что уже сегодня, 14 июня, с 20.00 правоохранительные органы Москвы переведены на усиленный режим патрульно-постовой службы. Усилена охрана правительственных объектов и метрополитена. Однако, находившийся на совещании представитель московского УВД пояснил, что столичная милиция не в состоянии обеспечить надлежащую охрану 300 важнейших объектов в столице, поскольку у нее для этого не хватает, примерно, 16 тысяч человек. Эти 16 тысяч было решено немедленно перевести в Москву из других регионов России.

Россия реагировала по всем правилам страны, подвергшейся внезапному нападению. Уже в который раз в своей печальной военной истории! А ведь как хорошо начинался сегодняшний день. Курс американского доллара удалось сбить на целых 70 пунктов, доведя до 4766 рублей. Газеты упивались светской хроникой. Наконец, удалось (быстро и без особого шума) выгнать в отставку строптивого генерала Лебедя. Вице-премьер Чубайс попался на многоженстве. Оставив в Петербурге жену и двух детей, он под прикрытием «ваучера» сошелся с собственной секретаршей, нажив с ней еще двух детей. Знаменитую Беллу Куркову приказом Черномырдина отстранили от руководства 5-м каналом телевидения.

Представитель Центра общественных связей ФСБ генерал Михайлов с многозначительной улыбкой поведал телезрителям, что специальное подразделение службы безопасности, имея ордера на арест Дудаева, Масхадова и Басаева, отправилось в горы для совершения правосудия. Правда, Дудаев почти одновременно с Михайловым давал интервью агентству ИТАР ТАСС, ничего не зная о том, что его уже идут арестовать. С удовольствием продолжал муссироваться слух о скором присвоении генералу Грачеву звания «маршал». Настырные корреспонденты даже проникли в полусекретную мастерскую министерства обороны, где им показали новые маршальские погоны ручной работы.

И вдруг это известие о Буденновске, свалившееся на Россию с той же неожиданностью, что и недавнее сахалинское землетрясение. Журналисты кинулись в министерство обороны. Там ответили, что ничего не знают.

Более умные помчались на Лубянку. Московское управление ФСБ выразило недоумение: причем тут они? Буденновском занимается федеральная служба, а здесь, в Москве, все спокойно. Ситуация контролируется.

В федеральной службе и вовсе отказались хоть как-то комментировать ситуацию, проинформировав лишь, что начальник ЦОСа генерал Михайлов как раз именно сейчас занят подготовкой заявления для прессы, которое будет передано в нформагентства.

В Управлении специальных операций подтвердили, что спецподразделения «Альфа» и «Вымпел» находятся уже на месте событий в полном составе вместе со всем руководством, а о деталях происходящего здесь, в управлении, ничего не известно.

Федеральная служба погранвойск сообщила, что у нее застав на территории Ставропольского края нет. Обращайтесь в МВД.

В МВД царила паника и неразбериха. Сотрудник центра общественных связей полковник Рябцев (знаменитого полковника Ворожцова журналистам разыскать не удалось) высказал оригинальное мнение по поводу случившегося. Во всем виноват легкий доступ всех желающих к камуфляжной форме. Круг пользователей камуфляжной формой, пояснил полковник, настолько велик, что отличить его истинных носителей (то есть МВД, ФСБ и армию) от неистинных (то есть таможню, различные службы безопасности, военизированные отряды, а тем более, чеченских террористов) практически невозможно. Это и позволило боевикам преодолеть с полной выкладкой столь большое расстояние от охраняемых границ Чечни до совсем неохраняемого Буденновска.

Не удалось корреспондентам услышать вразумительный ответ и от исполняющего обязанности начальника Управления охраны общественного порядка столицы подполковника Меньших. Растерянный подполковник честно признался, что понятия не имеет о том, какие распоряжения и кому отдавал господин Сосковец. В частности, о том, что в Москве милиция должна взять под усиленную охрану все жизненно важные объекты, все въезды и выезды из столицы, а также метрополитен.

И никто, конечно не мог дать ответа на самый главный вопрос: как сотня до зубов вооруженных боевиков смогла из неприступных гор южной Чечни, где она была якобы блокирована, проехать по территории равнинной Чечни, якобы контролируемой федеральными войсками, и добрых полторы сотни километров по Ставропольскому краю, где блокпосты ОМОНа стояли в визуальной близости друг от друга; а затем фактически захватить русский город и несколько часов держать его под своим контролем; захватить, как тогда еще считали несколько сотен заложников и забаррикадироваться с ними в городской больнице.

Было совершено очевидно, что все многочисленные спецслужбы были полностью захвачены врасплох, несмотря на то, что сам генерал Дудаев много раз предупреждал, что намерен перенести войну на территорию России. Казалось бы, бесчисленные сотрудники ФСБ, МВД, военной разведки и контрразведки, затопившие, по их собственным уверениям всю Чечню, отслеживают каждый шаг дудаевских боевиков по мере «медленного победного шествия» федеральных войск по территории усмиряемой Чечни и регулярных спектаклей с водружением российского флага над обугленными руинами очередного села.

Налицо был очередной провал спецслужб вообще, и в Чечне в частости. Пока корреспонденты бегали от одного силового ведомства к другому, пытаясь узнать подробности случившегося, пришли свежие новости из Буденновска. Выяснилось, что у захвативших горбольницу чеченцев имеется телефон спутниковой связи, по которому они уже сделали первое заявление.

Объявив, что в их распоряжении находятся более трех тысяч заложников, они потребовали немедленного прекращения военных действий в Чечне, вывода оттуда российских войск и начала переговоров между Дудаевым, с одной стороны, и Ельциным и Черномырдиным с другой. В противном случае все заложники будут расстреляны.

Количество заложников, объявленное чеченцами, сразу вызвало недоверие. Даже по самым пессимистическим оценкам количество захваченных составляло, от силы, 300 человек с учетом персонала и пациентов городской больницы. Кроме того, все отлично понимали, что ни три тысячи невинных людей, ни тридцать тысяч не остановят власти в их слепом пути по дороге безумия. И это подтвердилось.

К вечеру стала известна реакция президента Ельцина. Устами своего пресс-секретаря Сергея Медведева президент выразил «возмущение» по поводу того, что подобное вообще могло произойти, и повелел Ерину, Степашину и Егорову немедленно вылететь в Буденновск и лично возглавить операцию по уничтожению террористов. Не по спасению заложников, а именно по уничтожению террористов.

Президент был вне себя. Он собирался улетать в Галифакс, где надеялся на основании лживых сообщений своих приближенных объявить лидерам западных стран, что в чеченской войне уже поставлена точка. Президент уже заявлял подобное, по меньшей мере, три раза. И вот нападение на Буденновск превращало желанную точку в зловещее многоточие…

Между тем, федеральная служба безопасности, опомнившись от кратковременного замешательства, устами генерала Михайлова сообщила, что чеченские боевики имели своей целью взорвать находящийся в Буденновске крупный химический комбинат, что имело бы эффект не меньший, чем в Чернобыле. Однако, благодаря принятым «чекистами» мерам, это удалось предотвратить. Тогда боевики в бессильной злобе кинулись в город, хватая в заложники мирных граждан.

Это была не очень продуманная ложь, рассчитанная только на серость родного населения. Разведке генерала Дудаева было хорошо известно, что завод «Ставропольполимер» уже не принадлежит России, а перепродан голландцам через известный, банк «Менатеп». А задевать Запад Дудаев не желал ни при каких обстоятельствах. Кроме того, чеченскому отряду, взявшему на три часа в свои руки целый город, прорваться к практически не охраняемому заводу не стоило никакого труда, как и расстрелять огромное количество цистерн с бензином и мазутом, сгрудившихся на подъездных путях предприятия.

Зачем им было взрывать завод, когда их целью было взорвать Россию?! И это было уже частично сделано.

Первые же сообщения из Буденновска повергли страну в состояние паники и истерики. Беспрерывно звонили телефоны оперативных дежурных МВД и ФСБ от городского уровня до участковых. Взволнованные звенящие голоса граждан сообщали страшные подробности. Чеченских террористов видели то у атомных станций, то у газо и нефтепроводов, то в районе отдыха детей, а то и у самой кремлевской стены, где они собрались с явным намерением через эту стену перелезть. В Ростове и Волгограде сыпались сообщения, что в разных местах обнаружены целые колонны КАМАЗов с боевиками, двигающиеся по шоссе в разных направлениях; целую группу террористов видели у плотины Цимлянской ГЭС; пилот вертолета в течение четверти часа наблюдал, как колонна боевиков продвигалась по направлению к Краснодару.

Вскоре стало ясно, что силами одной милиции Москву и другие города России не отстоять. В столицу было решено ввести две бригады воздушно-десантных войск. Руководители других городов также потребовали от командующих округами ввести в города войска для охраны русского населения. На Красной площади Москвы и в самом Кремле, грозно ворочая орудийно-пулеметными башнями, встали боевые машины десанта и БТРы. Десантники оседлали кольцевую дорогу, взяли под усиленную охрану аэропорты и подъезды к ним.

Во все отделения УВД полетела директива: «начать профилактику лиц кавказской национальности». Мероприятие было уже отработано.

Если в Москве, не особенно разбираясь, хватали на улицах всех брюнетов («Тяжело брюнетом быть в России!» заметил еще Чехов), то в Ставропольском и Краснодарском краях все было уже гораздо «круче».

Когда глубокой ночью Ерин, Степашин и Егоров прибыли в Буденновск, город напоминал осажденную крепость, подвергшуюся одновременно землетрясению и наводнению. Набитый войсками и всевозможными спецподразделениями, с заревом какихто непонятных пожаров, оглашаемый выстрелами на неосвещенных улицах, какими-то толпами людей, стоявших с дикими глазами у неубранных трупов сонный степной городок, казалось, по-своему переживал последний день Помпеи.

Прибывшие министры немедленно развернули свой штаб в помещении местного УВД, примерно в двух километрах от захваченной больницы. Здание УВД с выбитыми стеклами, простреленными стенами и частично сгоревшими помещениями мало подходило для нормальной работы сановных особ, прибывших из Москвы.

Ерин и Степашин выслушали доклады своих подчиненных. Судя по всему, боевиков от 40 до 60 человек. Вооружены легким стрелковым оружием и гранатометами. Удерживают в больнице около 200 человек. «Альфа» и «Вымпел» уже прибыли. Завтра разберемся получше в обстановке и будем брать объект штурмом.

Министры с жаром приступили к обсуждению деталей предстоящей операции. Особенно оживлен был генерал армии Ерин. Еще до приезда сюда он сподобился поговорить по телефону с самим президентом. «Всех этих падл уничтожить,  – со свойственной ему гениальной простотой приказал президент . -Сутки-полтора подготовьтесь, как следует, чтобы чтонибудь там не натворить, понимаешь, во вред себе».

В отличие от Ерина и никогда не унывающего Степашина, «миннац» Егоров был печален и неразговорчив. Если в январские дни он напоминал впечатлительному Шурику Невзорову «вельможу екатерининских времен», то сейчас это был печальный, уставший, задерганный и не совсем здоровый чиновник эпохи Николая I. Ему страшно не хотелось сюда ехать. Он надеялся, что о нем забудут, как забыли о Сосковце. Ан нет!

До Сосковца, занимавшего пост министра еще во времена СССР, бывшему краснодарскому участковому было так же далеко, как и генералу Дудаеву. Тем более, что чеченская война, планировавшаяся на девять дней, а продолжающаяся уже седьмой месяц, привела дела «Кубанского банка» в полное расстройство. На хвосте у банка сидел «Интерпол», его трясла налоговая полиция, и хотя Николай Егоров считался гражданином республики Кипр, пользуясь в качестве такового налоговыми льготами, это ему мало помогало как на Кипре, так и в России. В Краснодаре сожгли его дом, а на территории подмосковной дачи было найдено мощное взрывное устройство. Долг составлял около 20 миллионов долларов, и кто охотится за ним чеченские или московские компаньоны он не знал. А потому был очень печален. Никогда бы не ввязался в эту авантюру, знай, как пойдут дела.

Как министр национальностей Николай Егоров также выслушал доклад представителей местных властей, которые еще до его появления инициативно поработали на ниве национального согласия и дружбы народов.

Сразу же после того, как чеченские боевики вместе с заложниками забаррикадировались в городской больнице, в Буденновске и ближних селах, где проживали чеченцы (больше всего их было в поселке Терском), начались повальные обыски и аресты. Многие чеченцы бежали из города. В чеченских семьях, в основном, остались женщины, дети и старики. К вечеру большую группу чеченских женщин и детей привезли в РОВД Буденновска и заперли в подвале, после чего Басаеву было предложено обменять их на заложников, грозя в противном случае всех расстрелять. Басаев холодно ответил: «Это не чеченцы, это граждане России. Хотите расстреляйте».

Подобными ультиматумами с Басаевым начала обмениваться официальная администрация города и края. Античеченская истерия захлестнула город, перекидываясь на соседние районы. «Смерть чеченцам! Истребить всех поголовно!» скандировали на митингах. Многих можно было понять: они только что потеряли родных и близких, часть трупов которых была еще не убрана с улиц города. «Выселить всех чеченцев из района!» – требовали более умеренные.

Казачий атаман Буденновска Маевский, который сам сорвал флаг Ичкерии с крыши здания городской администрации, лично доложил министру по делам национальностей и региональной политике, что после завершения операции по освобождению заложников он намерен «поднять народ на выселение этой беспокойной нации из всех населенных пунктов края».

Все это было в русле именно той национальной политики, которую разработал Николай Егоров, еще будучи губернатором Краснодарского края. То, что для такой страны, как Россия, подобная политика самоубийственна, Егорову не могла бы доказать и целая команда профессоров, этнологов и политологов. Учиться надо в молодости. Тем более, что местные чиновники показали министру листовки, которые уже, примерно, в течение месяца распространялись по территории Ставропольского и Краснодарского краев.

Листовки были подписаны аббревиатурой НОРДОС («Независимый особый разведывательно-диверсионный отряд смертников»). В листовке говорилось: «Мы воины Аллаха. И прежде, чем начать боевые действия, мы решили обратиться к народу России и довести до него наши цели и задачи»…Из текста листовки вытекало, что в задачу отрядов НОРДОС входит «проведение терактов на территории России, подрывная деятельность, уничтожение стратегических объектов, живой силы и военной техники; а также есть план по ведению бактериологической войны: отравление водоемов, пастбищ." ЕСЛИ ПОГИБНЕТ ЧЕЧНЯ, ТО МЫ ГОТОВЫ ПОГУБИТЬ И РОССИЮ . Сегодня в Чечне убивают наших матерей, отцов, братьев и сестер ваши отцы и сыновья. И если они не остановятся, то и они узнают чувство, когда гибнут их близкие, ни в чем не повинные люди. Одумайтесь! Остановите эту войну и надвигающийся массовый террор…"

Хотя эти листовки уже около месяца кочевали по югу России, Егоров, Степашин и Ерин впервые ознакомились с их содержанием только в простреленном здании РОВД Буденновска, что еще раз подтверждало «блестящую» работу российских спецслужб. Особенно «приятно» это было читать именно Егорову, поскольку, снова появившись на политической сцене, он не переставал повторять, что «никакой партизанской войны в Чечне быть не может уже хотя бы потому, что у Дудаева для ее ведения нет никакой социальной базы».

Исходя из этого убеждения, а также из аксиомы, что чеченский народ это сплошная банда преступников, и опираясь на собственный богатый опыт обхождения с чеченскими террористами в районе аэропорта Минеральные Воды, Ерин, Степашин и Егоров, посовещавшись, пришли к «гениальному» умозаключению: нужно предложить Басаеву в обмен на заложников (а министры уже знали, что их минимум тысяча) два миллиона долларов и самолет, готовый доставить их любую страну по собственному выбору. Это предложение и было сделано Басаеву еще до рассвета.

К великому удивлению «силовиков», искренне считавших себя тонкими психологами, столь заманчивое предложение Басаевым было отвергнуто.

Он снова повторил свои прежние требования:

 
1. Прекращение Россией боевых действий в Чечне.
2. Вывод российских войск из Чечни.
 

3. Проведение переговоров непосредственно между Дудаевым и Ельциным или Черномырдиным.

Подобного в истории международного терроризма еще не было! Как не было и такого числа захваченных заложников. Басаев уверял, что их пять тысяч. В Буденновске полагали, что их тысячи две.

С рассвета 15 июня над Буденновском появились боевые вертолеты. Все улицы были вспаханы и забиты бронетехникой.

Басаев предупредил, что за каждый облет вертолетом здания больницы он будет расстреливать по заложнику. Кроме того, выяснилось, что командир чеченского отряда уже знает о прибытии в Буденновск группы «Альфа» и предостерег власти от возможного штурма больницы, заявив, что намерен расстреливать по пять заложников за каждого своего раненого и десять за каждого убитого. Это, как и следовало ожидать, пропустили мимо ушей, ибо уже существовал приказ о штурме здания. Единственное, что необходимо было обеспечить это внезапность атаки; а потому всех, кто бы ни подвернулся под руку министрам, уверяли, что никаких планов штурма не существует. Только переговоры, главной темой которых является исключительно освобождение заложников.

Между тем, спецгруппы «Альфа» и «Вега» готовились к штурму. «Альфовские» снайперы заняли ближние подступы к больнице в 110–135 метрах от здания. В бинокли, стереотрубы и прицелы хорошо просматривались позиции чеченцев. Бойцы «Альфы» насчитали пять точек крупнокалиберных пулеметов ДШК и не менее десятка снайперских постов. Огневые точки были замаскированы по всем правилам военной науки. Секторы обстрела перекрывали друг друга. Таким образом, впереди была профессионально организованная круговая оборона. Непрерывный сбор разведданных о противнике, к некоторому удивлению генералов Гусева и Корнилова (командир «Веги»), показал, что террористов больше, чем бойцов «Альфы» и «Веги» вместе взятых, хотя только Гусев привез с собой 130 человек. Методики ГРУ работали без сбоев.

Помимо этого, разведка установила, что у чеченцев имеются несколько тяжелых станковых пулеметов и даже станковые гранатометы, способные утопить крейсер. В дополнение ко всему, у них были бинокли и прицелы ночного видения и миниатюрные японские радиостанции с шифрованным каналом. Ничего подобного у нищей «Альфы», разумеется, не было.

Генерала Гусева уже мучил вопрос не о том, как Басаев из ущелья Дарко добрался до Буденновска, а то, как он притащил с собой такую уйму тяжелого вооружения. Прослужив большую часть жизни в кремлевском полку, командир «Альфы», разумеется, очень мало знал о настоящей технике диверсионного дела, где Советский Союз преуспел даже больше, чем в тиражировании трудов классиков марксизма, хотя и без рекламы. Оставалось предположить, что все это вооружение складировалось заранее на территории больницы, что еще раз говорило о профессионализме родных спецслужб.

Однако, от предположений и версий легче не становилось. Еще ни одна антитеррористическая группа в мире не попадала в подобную ситуацию. Тысячи заложников в тесном пространстве заминированного здания. Взрывчатка тротил и кислородные баллоны из больничных запасов была установлена так, что было ясно: в случае взрыва главный корпус больницы рухнет сразу и похоронит всех под своими обломками. Удалось выяснить, что у бойцов Басаева есть и новинка, еще не поступившая на вооружение российской армии мина направленного действия МОН 50, при взрыве которой ее начинка (стальные шарики) буквально выкашивает все живое в секторе поражения. Эти «сюрпризы» Басаев выставил на наиболее вероятных направлениях возможной атаки. Все это создавало тупиковую ситуацию.

Впрочем, «Альфе» было не впервой отказаться от выполнения приказа. Так она периодически поступала после скандала в Вильнюсе в 91– м году, в августе 91-го и в октябре 93-го года. Тогда «Альфа» и слушать ничего не хотела по поводу штурмов Белого Дома один раз когда там сидел сам Ельцин, второй раз когда Ельцин этот приказ отдавал.

И будь у «Альфы» ее прежний командир, так бы, наверное, и произошло, поскольку он доказал бы собравшимся министрам, ничего не понимающим в подобных делах, что штурм в данных условиях без поддержки танков и авиации невозможен, вполне сознавая при этом, что именно его в итоге сделают виновным в гибели заложников.

Но генерал Гусев так поступить, разумеется, не мог. Это было его первое боевое задание, полученное от самого, понимаешь, президента. Единственное, что он мог еще сделать это протянуть с началом штурма, ссылаясь на необходимость все спланировать и обдумать…

А тревожно пробудившаяся Москва была несколько успокоена новым заявлением Олега Сосковца, сообщившего, что «в ближайшее время группа чеченских бандитов, напавших на Буденновск, будет ликвидирована, а заложники освобождены». Сосковец в этом не сомневался точно так же, как некогда не сомневался в том, что покорить Чечню удастся за девять дней.

Однако у него было и без того достаточно дел, чтобы заниматься такими мелочами, как налет на Буденновск. И он настоял на том, чтобы премьер Черномырдин прервал свой отпуск в Сочи и возвратился в Москву. Тем более, что президент Ельцин собирался в Галифакс, и по неписаному закону премьер должен был остаться за него.

Пока рядили и гадали, откажется ли Ельцин, озабоченный судьбой такого числа российских граждан, ставших заложниками «кровожадных бандитов», от поездки в Галифакс, президент рассеял все сомнения, появившись в аэропорту полным решимости улететь из Москвы.

На лице президента еще оставались явные следы вчерашнего недомогания ( не следует забывать, что 12 июня был «День независимости», который, по праву, можно считать личным праздником президента), но держался он бодро и уверенно.

Сообщив корреспондентам, что он долго (прямо, как еврей из анекдота, собирающийся в Израиль)колебался ехать или не ехать ему в Галифакс он решил ехать. «Дудаевцам, подчеркнул президент, не сорвать внешнеполитических планов великой державы. Беспрецедентная по жестокости разбойная акция ставит точку в дискуссии о характере бывшего дудаевского режима. Теперь весь мир увидел, за что и против кого воевали российские солдаты в Чечне». Переведя дух, президент продолжил: «Еще предстоит разобраться в том, как стал возможен подобный варварский акт; почему те, кто отвечает за сохранение законности и правопорядка, выпустили ситуацию из-под контроля».

Такое обещание президента разобраться с теми, кто снова окунул родину-мать лицом в дерьмо, вызвало целый хор оправданий высокопоставленных «правоохранительных» чиновников.

Заместитель министра внутренних дел генерал Абрамов заявил, что «по имеющимся сведениям, боевики просочились в Буденновск через Дагестан». В этом объяснении наиболее замечательным был глагол «просочились»: с тяжелыми пулеметами и станковыми гранатометами на двух (а по некоторым сведениям на трех) многотонных грузовиках.

Федеральная погранслужба России полностью опровергла измышления МВД. На границе Чечни и Дагестана уже были развернуты заставы погранвойск. Там никто не мог «просочиться». Боевики, наверняка, шли через границу Ставропольского края.

Генерал Грачев, еле скрывая свою радость по поводу того, что все «силовики», кроме него, оказались в дерьме, решил их еще слегка притопить, сказав со смешком: «Ясно, что террористы ехали через блокпосты, и досмотр транспорта проводился, если он вообще проводился, формально».

Еще до этого Управление печати и информации Минобороны дало всем понять, что военного ведомства этот вопрос вообще не касается, отметив, что «вооруженные силы Российской Федерации не принимают непосредственного участия в ликвидации террористов».

Ну, а Федеральная Служба Безопасности оказалась верна своим традициям. Она всех заранее предупреждала о готовящихся «акциях возмездия», но ее никто не слушал. Можно было добавить, что Дудаев тоже всех предупреждал.

Позднее всех высказался МИД устами самого министра Козырева. Министр, с самого начала инстинктивно пытавшийся запачкаться в чеченской бойне, а потому измазанный круговой порукой президентского окружения с ног до головы, также был весьма категоричен. «Западу, заявил он, вместо того, чтобы читать России нравоучения (Запад всегда «журил» Россию за постоянное желание истреблять собственный народ), следовало бы» присоединиться к нам в борьбе с международным терроризмом и изменить свое однобокое критическое отношение к действиям России в Чечне».

Реакция в самой Чечне тоже была весьма оригинальной, явно свидетельствуя о том, что везде торжествовала одна советская школа, которую прошли все и русские, и чеченцы. Бывший спикер, чеченского парламента Юсуп Сосланбеков заявил, что нападение на Буденновск это «провокация Москвы», которой нужно «подготовить общественное мнение к геноциду чеченцев в России и за ее пределами. Без согласия федеральных органов через пропускные пункты без осмотра не пройдет ни один человек».

Утренние газеты в России и за рубежом отреагировали на событие кричащими заголовками «Гражданская война на территории России началась», «Дудаев перенес военные действия на тер риторию России», «Буденновск: удар по тылам России. Началась партизанская война!», «В России все больше спецслужб, а террористы захватывают города», «Чеченский флаг над русским городом!»,

«Юг России втягивается в конфликт, подобно североирландскому», «Москва своим решением начать войну против собственного народа загнала себя в угол выхода у нее уже нет», «Чеченцы убивают наших женщин и детей! Остановить гено цид русского народа!»

Хлынувшие в Буденновск корреспонденты всех информационных агентств срывающимися от возбуждения голосами передавали с места событий:

«Буденновск в течение нескольких часов был в распоряжении людей Басаева. По предварительным данным убито 49 и ранено 85 человек. Со всего города на территорию больницы сгонялись заложники, которых, как выясняется, более 1500 человек, включая летчиков авиагородка из состава штурмового и вертолетного полков. Пять офицеров-летчиков уже расстреляны по приказу Басаева «за преступления против чеченского народа».

Руководитель ЦОС ФСБ генерал Михайлов в ответ на вопросы журналистов только пожимал плечами. А что вы хотели? У нас мало сотрудников всего 176 тысяч, и нет денег. У нас отобраны все спецподразделения, и нет денег. Впрочем, мы предупреждали. И даже предотвратили несколько аналогичных случаев. Оснований для беспокойства нет никаких. Бандиты будут ликвидированы в самом ближайшем будущем…

А в самом Буденновске события начали развиваться ещё более странным образом. Пока генерал Гусев, ссылаясь на необстрелянность своих людей, делал все, что в его силах, чтобы оттянуть начало штурма, а Егоров, Степашин и Ерин уверяли всех присутствующих, что никакого штурма не будет, в Буденновск прибыл Ширвани Басаев родной брат Шамиля и был беспрепятственно пропущен в больницу.