Текст книги "Самозванец из Гессена (СИ)"

Автор книги: Игорь Лахов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 17 страниц)

Глава 16

То, чего я так и ждал, и слегка побаивался, наконец-то настало. Празднование получения Печати и путёвки в самостоятельную жизнь должно случиться сегодня вечером. В самом «правильном» клубе Петербурга сегодня собираются свежеиспечённые Мастера, чтобы залихватской попойкой заявить о себе.

Почему я так ждал этого момента? Потому что ещё никогда в этом мире не выходил нормально в люди. Вначале почти тюремная жизнь у Меринбергов, а потом бегство и состояние эмигранта, которого приютило проклятое семейство Достоевских, не давали мне носа высунуть не то что в модный ночной клуб, но даже в мало-мальски приличное кафе. Сегодня будет ещё один экзамен. Мой личный. Который покажет, насколько я стал частью этого мира.

Почему боялся? Нет, не потому, что опасался провала. Всё будет хорошо, пусть и с оговорками. Виновата Анна. После того травматичного поцелуя она практически не выходила из своей комнаты. Явно продолжает злиться. Что у этой бешеной в голове, никто не знает, но, несмотря на самовольное заточение, на вечеринку идти собирается. Три-четыре бокала вина и может пойти вразнос. А я за неё как бы отвечаю перед графиней.

Юлия тоже дёргается, понимая, что от старшей дочери можно ожидать любых кренделей. А вот Екатерина, кажется, довольна. Ещё бы! Теперь всё внимание матери и моё сосредоточенно на ней. Пусть Катя и делает вид, что оно её утомляет, но обмануть подросток может лишь саму себя, а не нас с Юлией.

Заодно эта малолетка, пользуясь отсутствием сестры, стала строить мне глазки. Очень неумело, сама боясь своей смелости. Но в азарте ей не откажешь. Так и норовит на тренировке встать со мной в пару, выпятив свою плохо оформившуюся грудь под плотно обтянутым тело комбинезоном.

Ругаться и объяснять ей ничего не стал. Просто загонял в спаррингах так, что даже суровая на уроках Юлия в приватном разговоре попросила меня быть чуточку нежнее, сказав, что лучше не злить последнюю лояльную мне дочку. А то эти красавицы и объединиться против меня могут.

Внял. Послушался совета. Действительно, одна обиженка – это ещё цветочки. А вот двух разгневанных девиц, обладающих не только хорошей подготовкой, но и непредсказуемой подростково-женской логикой, можно будет отнести к ягодкам. Нехилым таким ягодкам, величиной с арбуз.

Вроде с Катей мы всё-таки наладили дружеские отношения, сойдясь на почве её любимых книг. Недетский ум имеет младшенькая. Поразительно, но разбирается в таких вещах, которые не каждому выпускнику Военной Академии подвластны. Хотя, в отличие от Анны, не боевик, однозначно. Аналитик будущий растёт.

И вот настали час Ч и день Д. Савелий Воронин решил лично отвести своих отроков на праздник. Заодно захватил нас с Анной, отчего все услышали от Глашки, что мы придурки, раз доверяем руль какому-то криворукому солдафону. Ещё и выгоревшему к тому же.

Кажется, она сильно ревнует, хоть и скрывает это под маской привычного хамства. Не знаю, что там Такс с ней сделал… Не знаю и знать не хочу! Только в какой-то момент после общения с ним, служанка успокоилась и молча ушла в гараж. Очень надеюсь, что не строить нам виселицу в отместку.

Высадив около клуба, полковник Воронин напутствовал всех поднятым вверх сжатым кулаком и, резво стартанув, удалился. Мы же уставились на переливающуюся разноцветными огнями вывеску самого крутого клуба Петербурга под названием «Особый повод». Тут действительно предпочитали отмечать важные события в жизни, выложив за один присест кругленькую сумму в рублях. Наш случай не исключение.

По рассказам Кирилла и Насти, раз в месяц молодые Мастера полностью выкупают это заведение и приглашают друзей, имеющих отношение к военной службе. Штатские девочки, само собой, приходят просто так.

Зная, что ожидается, персонал заранее прячет всё бьющееся, дорогое и легковоспламеняемое, прикупив тройную партию алкогольных напитков и освободив все номера этажами выше для разгорячённых парочек. Правда это или нет, но говорят, что и полиция переходит на усиленный режим работы. Вот и посмотрим, насколько слухи соответствуют правде.

Как только оказались внутри, нас сразу же оглушил грохот музыки и ослепили мелькающие огни светотехники. Народ ещё только раскочегаривался, но танцпол уже был под завязку забит красивыми девушками в откровенных нарядах и брутальными парнями, большая часть которых была в стильных военных кителях.

Пройдя на свои места, мы с Кириллом заказали бутылку текилы, а Анна с Настей – шампанского. Наши спутницы, к слову, были великолепны. Даже Кирюха признался, что ещё никогда не видел свою сеструху такой сексапильной. Полностью с ним согласен, но Анна, казалось, затмевает тут всех. Пусть не разговаривает со мной и даже смотрит в другую сторону, но мне от неё глаз не оторвать.

Вначале мы сидели только своей компанией, но постепенно градус в крови расслаблял присутствующих, и на Достоевскую, видя, что она не кидается чёрными заклинаниями, стали смотреть достаточно благожелательно. Сам не понял, когда мы оказались в толпе танцующих, с удовольствием вместе со всеми подпевая хором припев какой-то старинной песенки со словами: « Хей! Хей! Мастера!».

Потом пили за знакомство. Я подружился с двумя классными девчонками и на второй бутылке текилы был уже не прочь «понять» их намёки и пройти в номера. Прилично узюзюканный Кирюха именно так и поступил, исчезнув с какой-то фигуристой красоточкой. Настю тоже не вижу…

Хорошо, что хоть Анна не теряется из поля зрения. Вот она танцует с каким-то хмырём быстрый танец, больше похожий на вертикальный секс в одежде. Самое обидное – продолжает игнорить меня, а своему партнёру разрешает лапать за все свои приятные выпуклости. Чувствую, что внутри закипает злость. Не к добру. Это всё алкоголь действует.

– Такс, – попросил я невидимого духа. – Можешь градус снизить?

– Да хоть весь уберу! – тут же откликнулся он.

– Весь не надо, а то в пьяной компании трезвым ещё то удовольствие находиться.

Уф… Вроде полегчало.

– Спасибо, Такс!

– Всегда пожалуйста! Посмотри направо. Идут к тебе. Мне она совсем не нравится.

Я повернулся и увидел женщину около тридцати лет. Очень яркая, вызывающая! Каждое её движение вызывает массу сексуальных фантазий, но вместе с тем есть что-то неприятное, порочное. Идёт ко мне, будто бы маньяк подбирается к жертве.

Присела рядом. Облизала кончиком языка свои пухлые губы и поинтересовалась.

– Такой парень и скучает в одиночестве?

Непонимающе посмотрел по сторонам и не обнаружил своих мигом испарившихся спутниц.

– Вообще-то, я с друзьями. Просто устал немного.

– После двух бутылок текилы любой «устанет»! – рассмеялась женщина, кивнув на стол.

– Это на всю компанию.

– Значит, ты в состоянии проводить меня наверх? – тут же последовал откровенный призыв.

Честно говоря, даже полностью трезвым мог бы поддаться её чарам, но…

Ментальный удар!

Я ощутил его сразу, как только она произнесла последнюю фразу. Вот сука! Хочет «стреножить»? Не выйдет! Даже Лорды бессильны выхолостить мне мозги благодаря поддержке духа-хранителя, а эта гадина ни в какое сравнение с ними по силе не идёт.

Сделать вид, что не почувствовал, и продолжить игру? Нет. Сейчас я не в том настроении.

– Не пойдём, – отмахиваясь, отвечаю ей. – Поищи другого.

– А что так?

– Говорю же, устал.

– Врёшь. По глазам вижу, – продолжила странная незнакомка напирать.– Мне, вообще-то, никто не отказывает, если я хочу. Вставай и наверх!

Давление на мозг усиливается. Ох, неспроста эта мадама прилипла ко мне. Кажется, что начинаются обещанные Юлией провокации.

– Вру. Ты не в моём вкусе. Попытался объяснить это прилично. Так лучше доходит?

Вместо того, что бы показательно расстроиться, она вскочила и залепила мне пощёчину.

– Мерзавец! Ты оскорбил меня своими грязными предложениями!

Несмотря на грохот музыки, часть гуляющих всё же услышала вопль. Или не услышала, а была на подстраховке на случай подобного поворота событий? Скорее всего, второе. Шестеро парней в мундирах подошли ко мне, разминая кулаки. Среди них я узнал знакомую рожу Олега Волконского. Так и есть, подстава!

– Ты зарвался, нищеброд! – почти прорычал он. – Здесь приличное общество и подобного хамства не прощают. Дуэль! Выйдем!

Делать нечего. Через пару минут стоим во внутреннем дворике ночного клуба. Он явно приспособлен для таких разборок. Даже окон нет, одни глухие стены.

Осмотрел шестерых. Все, за исключением Волконского, имеют погоны курсантов третьего курса Военной Академии. Судя по рангу – Мастера и Воин Мастера. Нехорошо… Примечательно, что женщина куда-то делась, словно её и не было вовсе.

– Так в чём претензии, парни? – попытался я решить дело миром, не доводя до драки. – Отказал девушке, а она не так поняла.

– Девушке… – недобро оскалился Олежкка, явно находясь в неадекватном состоянии то ли от выпитого, то ли ещё от какой-то дури. – Это графиня Бугурская, мужа которой ты подло убил! Мало показалось? Решил ещё и покуражиться над несчастной вдовой, пришедшей сюда временно забыть про горе?

– Бугурская? – удивился я. – Впервые её вижу. Думал, что должна быть старше.

– Плевать, что ты думал, Гольц! Дуэль! С каждым из нас! Но я начну первым! – выхватил он меч, на котором горело активированными аж пять клейм.

Ничего себе! Он со своим рангом Магистра на такое в принципе неспособен.

– Осторожно, – тихонько сообщил мне Такс. – Этот мудила мало того что искусственно раскачался кристаллом, перейдя все границы дозволенного, так ещё и стимуляторов в нём столько, что скоро с конца капать начнут.

– Насколько его хватит по твоим прикидкам?

– На пару минут. Но это время будет очень крут. Радует, что алкоголя по самую макушку хапнул, поэтому нормально действительность не воспринимает. Есть шанс подловить на технике.

– Понял.

– Я тут наших позвал.

– Зачем?

– Положены секунданты. Ты прямо как с луны свалился, Макс! Что бы остались свидетели лишь с одной стороны? Ты понимаешь, что легко оговорят и не отмоешься?

– Ладно. Извини.

Тут же, в подтверждение его слов, во дворике появились Воронины и Анна. Все трое наотмечались по полной программе, но на ногах пока стояли относительно крепко.

Дуэль началась сразу же после отмашки секундантов, одним из которых выступил Кирилл, накувыркавшийся с девушками на втором этаже и немного протрезвевший.

Волконский моментально удлинил луч своего меча и попытался первым же резким ударом располовинить меня. Но, несмотря на всю его силу, мою скорость Безумного Генерала никто не отменял.

Быстро ухожу с линии атаки и начинаю активно маневрировать, не подставляясь под удары. Сближаться даже не пытаюсь, так как резерв пузыря ещё аховый. Да и меч Олега почти в два раза длиннее моего.

А парень-то слабый фехтовальщик. Техника такая, что даже пьянющая Анна при равных условиях уделает этого недотёпу в два счёта. Мне всего и оставалось, что уклоняться, ожидая, пока его искусственно закачанная энергия быстро выдохнется. И вот тогда уже накажу придурка по полной программе, не тратя силы, которые пригодятся для следующих поединков с курсантами.

Так и произошло. Примерно через полторы минуты Олег резко сдулся. Его меч растерял активность клейм, превратившись в простую железяку. Не стал рассусоливать и в два прыжка оказался на расстоянии удара. Хотел было снести дурную голову с плеч, но остановился в последнюю секунду.

Это сынок князя. Если убью, то наживу себе в лице папаши такого врага, что Бугурские детской сказочкой покажутся. Поэтому выбиваю оружие из рук противника и приставляю к его горлу свой меч.

– Пощады! Сдаюсь! – по-женски взвизгнул Волконский, поднимая руки вверх.

Убивать такое ничтожество, признавшее своё поражение? Нет! Увольте!

– Поединок Чести завершился победой барона Гольца! – довольно объявил Кирилл Воронин.

– Да! – в азарте выкрикнула Анна и показала остальным курсантам неприличный жест. – Вот вам, пидорки армейские! И это только начало!

Понимаю, что в умат и мало чего соображает, но это явный перебор.

– Графиня Достоевская! – вышел вперёд один из курсантов. – Это серьёзное оскорбление. Допускаю, что алкоголь иногда путает слова и мысли, поэтому готовы выслушать ваши извинения.

– Иначе что? – не унималась Анна. – Дуэль? Да легко! Стенка на стенку, пока рядом с этой гнидой не ляжете! Мы готовы!

– Аня… – попыталась успокоить её Анастасия. – Ты что творишь⁈

Но слова уже были сказаны. Курсанты бросили жребий, и один недовольный парень отошёл в сторону, уравняв количество поединщиков.

Вздохнув, Воронины оголили свои мечи и начали напитывать их силой.

Бой начался не в нашу пользу. Если Кирилл с Анастасией ещё хоть как-то справлялись с более опытными противниками, то Достоевскую развезло до состояния нестояния, и она больше напоминала бабу, махающую коромыслом, чем серьёзного бойца. Кажется, она вообще перестала понимать, где находится.

Мне пришлось не только сражаться со своим курсантом, но и оберегать её бухую голову от опасности слететь с плеч. Добром подобное не кончится, понял я, получив третью незначительную рану. Кирилл тоже не в кондициях, раз перехватил оружие в левую руку. Ещё минута и нас ухайдакают по всем правилам.

– Лежать! Работает имперский спецназ! – громом раздалось над головой, когда уже совсем попрощался с жизнью.

Тут же нас опутала тонкая сеть, блокирующая проявление Дара, и пара дюжин крепких молодцов в масках невежливо прижали всех дуэлянтов к земле.

В ресторанный двор въехали несколько спецмашин, в которых мы и разместились, закованные в наручники. Чётко работают спецназовцы!

Дальше была тюрьма. Нас покидали в огромную камеру без окон и закрыли двери.

– Что за чертовщина? – недоумённо подал голос один из курсантов. – С какого хера⁈ Вроде ничего не нарушали и всё по правилам…

Вскоре всё выяснилось. Вошёл небольшой мужичок в штатском. Уже у порога он сморщил нос.

– Пьянь! Хоть топор вешай! Я следователь Иванов. Сейчас вам вколют отрезвляющее зелье и начнём допросы.

– И в чём нас обвиняют? – интересуюсь у него, прижимая к себе уснувшую Анну.

– В покушении. Был анонимный звонок, что группа лиц, сговорившись, решила убить Олега Волконского. И не нам позвонили, а самому князю Волконскому! Он тут же отреагировал. И слава богу, покушение, затеянное вами, мы предотвратили.

– Да мы вообще его друзья! – вскочил другой курсант. – И все из приличных семей! Да вот он, Олег! С нами! Дрыхнет!

Мы все одновременно посмотрели на пол, где лежало тело княжича. А вот это совсем нехорошо! У него изо рта стала выделяться чёрная пена. Это откат от дикой смеси алкоголя, транквилизаторов и искусственной накачки энергией.

– Быстро в медблок! – не растерялся один из фельдшеров, прибывших со следователем. – Счёт идёт на минуты!

Олега тут же унесли, а нам вкололи препарат, уничтожающий алкоголь в крови.

Через несколько минут мы обзавелись головной болью и трезвыми мозгами.

– Где я? – непонимающе спросила Анна, подняв отяжелевшие веки.

– В тюрьме, – буркнул Кирилл. – Ты что, совсем ничего не помнишь?

– Ну… Кажется, на свежий воздух пошла… Нет?

– Да, Достоевская! На очень свежий! Где ты умудрилась приплюсовать к дуэли Максима ещё и групповую вот с этими самыми курсантами, что прохлаждаются с нами! И кто тебя за язык тянул⁈

– Правда? И как это у меня получилось? Вообще, провал в голове.

– Ты оскорбила армию и нас лично, обозвав неприличным словом! – зло ответил один из наших противников. – Пусть дуэль и прервали, но она не закончена!

– Не может быть… И чего я неприличного… Ну это… Сказала? Бли-и-и-н… Водички нету?

Я на ушко произнёс то, что хотела услышать эта малолетняя пьянчужка.

– Правда? – покраснела она. – Ребят. Ой, как стыдно! Извините. Впервые в жизни до гулянки дорвалась. Так нажраться…

– Впервые? Теперь понятно! – усмехнулся один из парней. – Меня после первого раза два дня чистило. Отец вспоминает до сих пор и говорит, что более зелёного бревна ещё ни разу в жизни не видел. Если не со зла, а от дури, то готовы выслушать твои официальные извинения. Правда, парни?

Курсанты дружно закивали головами.

– Извините! Ни словом, ни делом не хотела обидеть! – стала каяться Аня. – Это всё шампанское! Потом, правда, вино было сладенькое… Коньяк и что-то ещё с коктейльной трубочкой… Я ж сама в Императорскую Военную Академию поступать собираюсь! Ну чего мне почти своих хаять?

– Извинения приняты… Но барон Гольц от поединков не отвертится!

– Всегда пожалуйста, – равнодушно пожал я плечами. – Единственное, так до конца и не понял причины, по которой вы на меня окрысились.

– Оскорбление и надругательство над горем графини Бугурской кажется тебе мелкой причиной, барон⁈

– Опять эта ведьма старая⁈ – возмутилась Анна.

– Она не такая и старая, – поясняю для протрезвевшей.

– Неважно, Макс! В начале покушения организовала, а теперь какую-то грязную интригу замутила? Подробности!

Я пересказал всю нашу встречу с ней, опустив лишь ментальное воздействие.

– Не верю! – воскликнул один из курсантов. – Олег говорил, что она жаловалась, будто бы Гольц преследует её весь вечер. Грязно пристаёт!

– Да Олег ваш был в полном неадеквате, – возражаю ему. – Вон как себя измордовал, что откачивать приходится. Подстава это, ребята. Ещё и вас в неё втянули, объявив, что вместе с нами хотели порешить Волконского. Поймите, я от дуэлей не отказываюсь. Надо – сделаем! Тут другое: понять, за что страдаем.

Почти час шла перепалка, пока снова не появился следователь.

– Ну что? – потёр он ладони с видом заправского злодея. – Виселицу или топор предпочитаете?

* * *

Друзья! Открываю подписку на книгу. Сразу же после неё ещё одна глава. Спасибо вам за ваши лайки, тёмплые комментарии и поддержку!

Глава 17

Мы замерли, поражённо глядя на следователя. Такого вопроса точно никто не ожидал.

– Смерть от старости рассмотреть можно? – спросил я.

– Молодец, барон Гольц, – кивнул этот Иванов. – Не подвёл. Обязательно после моего вопроса о топоре и виселице хоть один умник этот задаёт. Ваша компания не исключение… Свободны!

– Свободны? Не понял, а как же допросы и всё такое? – попытался я прояснить ситуацию.

– Камера прослушивалась. Так что считайте, господа, что допрос состоялся под запись. Кстати, мы позвонили в имение Бугурских, и сама графиня Елизавета Марковна прояснила некоторые детали. Оказывается… Что она всю ночь провела дома, находясь в глубоком трауре, и на вашей попойке никак быть не могла.

– Но как же! – воскликнул один из курсантов. – Я… Мы же видели её собственными глазами!

– Молодой человек, – усталым взглядом посмотрел на него следователь. – Ни на одной камере слежения её нет. Если вы уверены, что спьяну не перепутали в полутьме графиню Бугурскую с похожей дамой, то можете написать заявление о её лжесвидетельстве. Правда, вас всех придётся немного задержать в нашем гостеприимном заведении до выяснения всех обстоятельств.

– А Олег Волконский? Что с ним? Он видел Лизу… э-э-э… Елизавету Марковну при свете. Не мог же и он перепутать!

– Олег Волконский пришёл в себя, но ничего не помнит. Говорит, что перебрал с выпивкой… хотя в его крови и более опасные соединения содержатся. Так вот. По заявлению княжича Волконского, лица он перестал различать ещё в самом начале праздника. Уверяет, что никакого покушения не было, а лишь намечалась дуэль по какому-то незначительному поводу, который тоже не задержался в его расшатанном препаратами сознании.

Князь уже забрал в частную клинику сына и приказал закрыть дело, поэтому повторюсь: все свободны! От себя могу добавить лишь одно… Осторожнее с выпивкой и остальным. Молодые люди! Случайная глупая шутка или преднамеренная акция только что не погубила ваши карьеры из-за того, что не могли нормально воспринимать происходящее.

В следующий раз ни титулы, ни высокопоставленные заступники могут не помочь. Поверьте человеку, имеющему огромный опыт в различных грязных делах. Я видел, как князья волосы на голове рвут, проклиная собственную дурость и невоздержанность. Проклинают, но ничего поделать не могут: император идиотов не жалует, и…

– Спасибо, – кивнул я, прервав начало длинной нотации, на которую уже настроился следователь Иванов. – Мы учтём ваши слова и воспримем сегодняшнее недоразумение как пусть и негативный, но полезный опыт.

– Да уж… – вздохнул курсант, который недавно желал продолжения дуэли со мной. – Выходит, Гольц, что ты не при делах? Извини.

– Извинения приняты.

Пока нам оформляли пропуска, мы перезнакомились со своими недавними соперниками. Неплохие ребята, в принципе, оказались. Все не ниже графа. Оно и понятно: в Императорской Военной Академии учатся зарекомендовавшие себя с наилучшей стороны ветераны, дети кавалеров высших наград Империи, либо верхушка аристократии.

Когда мы вышли из тюрьмы, то прямо у входа увидели знакомый драндулет под управлением Глашки.

– Воронины тоже едут, – сказала она, не поворачивая головы в нашу сторону.

Выходит, что ещё дуется. Тем более, такое приключение с дракой пропустила.

Дома нас встречала Юлия и барон Воронцов. Вопреки ожиданиям, они не устроили прилюдных разборок, а учтиво раскланявшись между собой, развели своих детишек по родовым гнёздам.

Графиня, критически оглядев нас с Анной, тут же заметила небольшие раны у меня и потащила в свой кабинет, натирать чудо-мазью. Анна же отправилась спать.

– Ого! – воскликнула Юлия, когда я разделся по пояс. – Макс! У тебя вся спина будто плёткой иссечена! Хоть и старые шрамы, но их много. Где умудрился так подставиться?

– Отцовская наука, – честно ответил ей и попытался перевести разговор на другое. – Может, не стоит мазь переводить? Не раны – царапины. За неделю заживут практически без следа.

– Это уже мне, Полному Магистру, решать. Рассказывай всё по порядку, пока тебя лечить буду.

Ничего утаивать не стал. Даже поделился подозрениями, что Бугурская использовала какую-то ментальную технику для моего подчинения.

– Вряд ли, – отмахнулась она. – Бугурские славны другим. Их отличает выносливость и плотность энергетического пузыря… Хотя… Лизавета не из их семьи. Пришлая. Не помню точно, но, кажется, выползла из какого-то захолустного Рода.

Если имеет Ментальный Дар, то тогда понятно, как охомутала Григория Бугурского. Также Олега Волконского смогла на тебя натравить, узнав, что вы с ним невзлюбили друг друга на экзамене. Осторожнее с ней, Максим! Сука продуманная. Её мало кто любит, но конфликтовать никто не решается – везде имеет нужные связи.

– Учту. Но Такс промыть мозги не даст.

– Наверное, это тебя и спасло… Как там Аня? – перевела графиня разговор на дочь. – Не сильно опозорилась?

– Нормально опозорилась. Из нашей толпы идиотов почти ничем не выделялась. Но ты бы её научила пить нормально.

– Понятно. Пьяная дура устроила дебош?

– Ну она же из Достоевских, поэтому ограничилась лишь групповой дуэлью. Чувствуется порода!

– Да, мы по мелочи размениваться не любим. Анька точно заявила, что собирается в Военную Академию?

– Ага.

– Прекрасно! Теперь обратного хода не даст! Хоть одна хорошая новость за сегодня!

– А вы с полковником почему за нами в тюрьму не приехали? – задал вопрос и я.

– Зачем? Скулить под дверями камеры, упрашивая увидеть своих неразумных детишек? Дома есть телефон, и по нему можно решить больше вопросов, чем шатаясь по всяким злачным местам. Тем более, следователь Иванов – мужик опытный. Хитрый, как змей, но дотошный. Когда узнала, что ему поручили расследование, то совсем успокоилась.

– А полковник что?

– Савелий? Ничего, приятный… – неожиданно покраснела графиня. – То есть, переживал рядом со мной!

– И настойкой сибирской успокаивал? Явно с собой принёс. Я видел две рюмочки на столике. И ты опять в этом сексуальном платье… От переживаний надела или думала, что дети до утра не явятся?

– Надуманная чушь! Катя была дома! А ты знаешь, что моя спальня рядом с её.

– Да. Верно. Я бы тоже выбрал диванчик на первом этаже… Подальше от любопытной малолетки.

– Слушай, Гольц, – с упрёком посмотрела на меня графиня. – Ну не лезь не в свои дела. Ничего у нас с Савелием не намечалось, но так соскучилась по хорошей мужской компании.

– Не намечалось, но наметилось? Да ради бога! Только буду рад за тебя! – рассмеялся я, – Только… Постарайтесь перед детьми не спалиться.

– За это не волнуйся – опыт не пропьёшь. Быстро напяливай свою драную рубаху и вали спать!

Сопротивляться не было смысла. Пусть я и утомился больше не от этой вечеринки, а от зелья, что выгнало остатки алкоголя из крови, но факт остаётся фактом. Припёрся к себе и, скинув всю одежду на пол, завалился спать, послав Такса куда подальше с его разговорами.

Снилась какая-то чертовщина, а потом белое нежное облако окутало меня с головы до ног, вызвав такое возбуждение, что не помню, когда и испытывал подобное. Оно ласкало меня, целовало…

Открыв глаза, вначале решил, что сновидение продолжается, пока не дошло, что это Анна сидит на мне сверху. Обнажённая и упирающаяся своими кулачками в мою грудь.

– Засов? – первый вопрос, что пришёл мне в голову.

– Забыл закрыть.

– Воспользовалась?

– Да. Но не поэтому. Ты за меня под удары подставлялся. Я могу тебе верить и… любить.

– Моё мнение важно?

– Конечно, но не сегодня. Ты мне должен, а я должна тебе. Ещё одно слово, и опять прокушу губу!

После этого Аня меня поцеловала. Тихо, слегка прикасаясь своими нежными губами. Но так чувственно, что я был бы последним тупым бревном, если бы не откликнулся.

– Завтра будет другой день, – положила она мои ладони на свои пусть и не очень большие, но такие упругие груди с торчащими шероховатыми сосочками. – Можешь смотреть в другую сторону. Я тоже буду, но сейчас ты мой!

– А ты?

– Идиот. Твоя, конечно… Планов не строй. Сегодня…

Спасибо Таксу, что не обозначил себя. Почему-то уверен, что дух-хранитель слинял куда подальше. Одно меня удивило… Нет! Не одно. Удивлений мне, как и приятных минут, Анечка доставила много. Но она впервые была с мужчиной. Думал, что будут проблемы. Только Анна показала такую страсть, какую не у каждой опытной дамы отыщешь. Правильно слухи говорят: Достоевские сумасшедшие!

Выжатый досуха, не помню, как уснул. Проснулся, к сожалению, один. Ощущение, что заболел Аней, не покидало до самого завтрака, на котором собралось всё проклятое семейство.

– А Анька к Максиму ночью бегала! Я видела и… слышала их стоны! – сразу же наябедничала Катерина, как только графиня уселась за стол.

Вопреки ожиданиям, разбор ситуации не случился… Если не считать того, что Юлия закатила своей младшенькой хорошего «леща».

– Ты, – заявила она, – ещё в подмастерьях сраных числишься, а уже смеешь обсуждать личную жизнь Мастера и Полного Мастера⁈ Кто ты такая⁈ Никто! Так что заткнись и жри свою яичницу!

– Но, мамочка! – навернулись слёзы на глаза Кати. – Я же правду…

– Заткнись! Когда придёт твоё время, то пусть рядом с тобой, такой дурой языкатой, окажется нужный человек. Если не понимаешь, молчи! Понимаешь? Тоже молчи! Когда передёрнет всю от желания и понимания, что именно так и нужно, то только тогда будем разговаривать на равных. Поэтому требовать прощения просить сейчас от тебя бессмысленно. Созреешь, сама сделаешь. Доедай и на тренировку! Сегодня Анна её проводит для тебя.

– Могу и я… – попытался вклиниться в семейные разборки.

– Лучше держись подальше, Макс. Если тётки решают свои проблемы, то мужчина, встрявший в них, всегда окажется виноватым.

– Отбрешусь.

– Как сегодня ночью?

– Понял. Не отбрешусь – отрабатывать придётся.

– То-то и оно, работничек! Мне с утра позвонил один вежливый хлыщ и спросил, сможет ли выделить род Достоевских своему жильцу приличный или почти приличный транспорт, но чтобы без водителя… Опять Глашка накуролесила?

– Была в своём праве, – заступился я за служанку.

– Ага! Была! Сговор сплошной! Срочно нужно вспоминать, как симулировать мигрени на такие случаи.

– Реально, Юль. Глафира хоть и безбашенная, но я бы сам втащил, если бы мой автомобиль расхаяли.

– Не убила? – сразу же прониклась графиня.

– Нет, но показала возможности.

– Тогда умница. Прощена. Слушай, у нас от этого хулиганья из слуг Бугурских тройка машин затесалась. Две сбагрили, а вот одну вначале не получалось – ушатанная слишком. Потом, правда, Глаша её подшаманила, только возникла другая проблема: не продать, не убив «механика». Говорит Глафира, что красивая вышла и на хер всех посылает. Справишься с противодействием – забирай аппарат.

Спустившись в гараж, увидел хмурую Глашу, перемазанную машинным маслом.

– Как техника? – с ходу спросил её, не уточняя, какая именно. – Смогла оживить или настоящего мастера искать надо?

– Иди в задницу со своими мастерами! Красивая машинка!

– На ходу?

– На взлёте!

– И с колёсами?

– Дурак, Гольц. Хотя другие к Достоевским и не попрутся. Смотри…

Открыв один из сараев, Глафира с гордостью представила мне чудо дурдомовской техники. Мало того что арки автомобиля были вырезаны, чтобы можно было впендюрить колёса намного большего радиуса. Мало того что вместо ручек были рукояти от железнодорожных стоп-кранов, а брызговики из ковриков, что недавно, судя по узору, видел на стенах гостиной, так ещё и цвет… РОЗОВЫЙ!

Я даже готов мириться и с ним, но надписи на бортах не оставляли никаких сомнений, что этот автомобиль станет злейшим врагом дорожной полиции. ' Ублюдки в фуражках!«, » Шлюха с жезлом – тоже шлюха!«, » Себе членом помахай!' – это лишь самый безобидный перечень из всего «граффити» на бортах бедной машины.

– За что ты их так не любишь? – поинтересовался я, прочитав все надписи.

– Останавливать не хотят. Драться не лезут, а мне хочется, – последовал немедленный ответ.

– И дальше не будут. Номера тут хоть и не крутые, но буквы на большой скорости не рассмотреть,– начал я «сбавлять цену» на аппарат. – Решат, что приличная барышня на розовом автомобильчике в салон красоты едет.

– Это я приличная? – возмутилась Глашка.

– Извини, взгляд со стороны. Перегнула с гламурностью. Ходовка как?

– Перебрала полностью. По мотору: клапана новые, карбюратор продула и жаклёры под замену пошли. Сайлентблоки у БТРра списанного свинтила – их вояки почти не охраняют. Подточить, правда, кое-что пришлось…

– Молодец! Фары простые оставила?

– Я не дура! Постоянный дальний свет! За три поворота слепить будет!

– Круто… А сигнал?

– Ну… – замялась она.

– Понятненько. Глаша! Вроде понимаешь, как красиво сделать, но такие ляпы! Сопри в депо от паровоза. Нажал на клаксон и несколько кварталов от звука все обосрались! Так надо.

– Слушай, Макс… – уважительно посмотрела она на меня. – Смотрю, в технике рюхаешь. Только от парохода надо ставить.

– От парохода слишком большой. Аэродинамика теряется.

– Верно. Не будем усугублять.

– Короче! Перекрась тачилу в чёрный. Бибикалку установи и прочее, но чтобы хорошую тачку было видно издалека. Потом опробую лично. К тем хмырям поеду, что у Чистильщиков жопы протирают в гаражах.