Текст книги "Мажорная лапка (СИ)"

Автор книги: Игорь Грант

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 4 страниц)

Всё это было вчера, а сегодня с раннего утра мы с ребятами рубили «клондайк». Неведомо откуда-то взявшаяся вода перед крыльцом офиса за ночь превратилась в зеркало модели «сюда не ходи, грохнешься». Потап Петрович смачно откомментировал неведомого автора этого странного катка, но делать было нечего – наша служба не опасна, но трудна, лопаты в зубы и «айда» пахать с пешнёй в лапах. Потом было ожидание появления нового замзама.

Веник явил себя народу только к вечеру. То, что он вообще соизволил появиться, я понял, когда столкнулся с ним возле лифта на втором этаже, успев побывать с привычным визитом в кабинете Витальича, где выслушал отчёт за день. Когда я посторонился, пропуская вздёрнувшего нос парня, Веник с удивлением глянул на меня и с нотками прохлады в бархатистом голосе спросил:

– Как вам сегодня утром работалось? Лёд не помешал?

– И не говорите, – я сокрушённо вздохнул, а внутри насторожился. – Бывает же такое! И откуда только вода взялась?

– А вы работайте лучше, тогда и снег таять не будет, который вы не убрали, – губы Вениамина слегка изогнулись, а во мне зародилось подозрение… Это как, он что ли наделал эту лужу? От такой мысли сам собой вырвался смешок. Веник наделал лужу… И когда только успел? Прямо детский сад. Племянник директора поджал губы, хмуро глянул на меня ещё раз и пошёл по коридору. Если лёд его рук дело, то счёт сравнялся. Я не смог подавить улыбку. Мальчик определённо талантливый, да. «Один-один». При случае обязательно выясню, что же и как он сделал. Зайдя в лифт, я достал из кармана спецовки «сенсорник» и включил на плеере одну из любимых мною композиций. Lostprophets так здорово перепели Cry Me A River Джастина Тимберлейка, что было время, когда я слушал и оригинал. Но всё-таки кавер нравился намного больше. Вроде бы ничего не случилось, но улыбка так и ползла на лицо. Чем-то парень меня зацепил таким, что одно его присутствие где-то тут подняло настроение на заоблачную высоту. Ничего, Веник. На корпоративе мы с тобой пошушукаемся. Уверен, счёт будет за мной. Разгромный счёт.

Внутри потеплело, колени странно ослабели, а в ушах зашумело. Я деланно бодро вышел из лифта, кивнул Аркадию и спустился на подсобный этаж. В кабинете с ходу бухнулся в кресло и озадаченно прислушался к себе. Это что же такое? Сколько уже лет такого не было… Чем он меня так зацепил, что сердце гулко бьётся, а беспомощные руки без сил лежат на подлокотниках? Осталось только голову потерять из-за мальчишки. Я несколько раз глубоко вдохнул, встал, накинул пальто и впервые за этот год покинул кабинет до конца рабочего дня. Надо было серьёзно обдумать внезапный наплыв подзабытой уже тяги к кому-то постороннему. Завтра корпоратив. И Веник там обязательно будет. Он явно не из тех, кто пропускает тусовки. В кармане пальто звякнули ключи от старенького «майбаха». Попавшийся в коридоре Потап Петрович хотел что-то сказать, но промолчал, лишь проводил задумчивым взглядом. И я был этому рад. Меньше всего хотелось сейчас, в своём размеренном быту, что-то ломать из-за приезжего мальчишки, которому довольно скоро уезжать обратно в Англию. К чёрту, не буду больше ничего делать. Пусть отработает и валит. Водительское кресло автомобиля приняло мою тушку без единого возражения. Мотор утробно взрыкнул и зашелестел невидимыми клапанами. Или всё-таки попробовать прощупать его на предмет недолгих отношений? Что я теряю? Тем более, что он скоро уедет. И моя жизнь вернётся на круги своя. Не знаю…

Я сидел в машине и таращился на серое небо, чувствуя растерянность от нахлынувших мыслей. Эти жёлтые глаза то и дело затмевали горизонт. Разве так бывает? Невозможно, чтобы вот так, с первой встречи, кто-то умудрился проломить старательно построенное спокойствие моего мирка. Поднявшееся раздражение заставило выдохнуть и положить руку на коробку передач. Я уже достаточно взрослый, чтобы не обманывать себя. Парень вызвал далеко не платонический интерес. И желание увидеть побольше эмоций в янтарных глазах.

– Блядь, – вырвалось из сжатых губ, – надо выпить.

Нога медленно вдавила педаль газа в пол, и «майбах» покатился со стоянки. Руки тронули колесо руля, выводя машину на главную трассу.

========== 4. 26 декабря, пятница. Вениамин. Новый гад под Новый Год. ==========

Детский сад, штаны на лямках! Как я смог додуматься до такого? И ведь не поленился приехать ночью к офису с несколькими пластиковыми флягами купленной (!) воды, вылить всё это на асфальт перед входом и даже довольно потереть руки… Стыд-то какой… Но приятно, чёрт возьми. Стоило только представить этого мужика распаренным, долбящим лёд, откидывающим мокрую чёлку со лба… Эти капли пота на лице, пересохшие губы, которые он наверняка облизывает во время работы. И злость, светящаяся в потемневших глазах. Так хотелось увидеть его ярким, эмоциональным. Злорадство вновь всколыхнулось в груди. Я улыбнулся и вошёл в свой кабинет. Встреча у лифта наполнила меня желанием продолжать. Непробиваемый тип этот Андреич. Не могу понять его поступка. Есть свой бизнес, чего ему надо ещё от жизни? Интересно, какая у него семья. Надо будет поинтересоваться у дяди.

В кабинете меня ждала худосочная стопка бумаг, заботливо кинутая кем-то на край стола. В воздухе всё ещё витал слабый дух краски. Хорошо, сообразил купить простую куртку. Щеголять в такой обстановке кашемировым пальто – дороговато будет. Бегло просмотрев документы, завизировал парочку листов о работах на причале. Судя по всему, работа будет не пыльная. Крутанувшись в офисном кресле, я уставился в окно, за которым сгущался зимний вечер. Далёкий противоположный берег реки висел над серо-чёрной водой туманной лентой, по синему небу скользили редкие облака, а на сердце стало как-то тоскливо. Рука сама потянулась к телефону. Роуминг там или не роуминг, а услышать родной голос захотелось до жути.

– Алло, – бодро отозвался запыхавшийся отчего-то Лерой. – Наконец-то, медовый мой! Рад тебя слышать!

– Привет, родной, – мои губы сами собой растянулись в улыбке. – Как ты там без меня?

– Безумно скучаю, – дыхание Лероя прервалось.

– Я тебя отвлекаю?

– Нет, что ты! Я тут тренажёр осваиваю, – судя по дрожанию голоса, Лерой прямо сейчас получал удовольствие. Никогда не думал, что он способен так расслабляться на спортивном тренажёре, который стоит в нашей квартире. Трепались мы недолго, всё-таки пока рассказывать друг другу было нечего. Отключив звонок, я расслаблено раскинулся в кресле. Даже такого общения с моим партнёром хватило, чтобы настроение вообще зашкалило. На такой позитивной волне я даже решил, что слишком слабо подколол Андреича. Надо будет завтра ещё что-нибудь придумать, позабористей. Стоп, дядя ведь что-то там говорил по телефону о том, что завтра выходной… Или не выходной? Какой-то корпоратив. И что я должен там быть. Это поможет сближению с коллективом и прочая чепуха. Я встал с кресла и отправился к Сергею Витальевичу. В его кабинете царил рабочий бардак. Судя по всему, директор речвокзала и не думал заканчивать будний день. Увидев меня, он устало откинулся в кресле и с усмешкой спросил:

– Явился всё-таки? А ведь сегодня первый твой рабочий день.

– Надо было устроиться и кое-что купить, – я пожал плечами.

– Завтра жду вовремя. Надо будет передать тебе несколько направлений в офисе. В том числе и контроль над береговыми матросами.

– Здорово, – улыбка нагло растянула губы. Значит, с завтрашнего дня Андреич поступит в моё подчинение. А вот это уже подарок небес! Дядя наигранно строго погрозил мне пальцем:

– Смотри у меня, не обижай работяг.

Вспомнилась одна из присказок мамы. Я усмехнулся и сказал:

– Солдат ребёнка не обидит.

– И не вздумай шутить с Андреичем, – в голосе дяди скользнула прохладца. – Он наш постоянный клиент. И то, что он убирает снег, ещё не значит, что потерпит наглость.

– Кто ему доктор, – пожал плечами я на это замечание. – Не хочет проблем, пусть не выделывается. Бизнесмен с лопатой.

– И вот ещё что, – серые глаза дяди блеснули. – Завтра после работы у нас корпоратив. Поедем всем офисом в ресторан «Империал», потом в сауну. Если не поедешь, выгоню к чёртовой матери, будешь в городе работу искать.

– Чего такого хорошего на ваших посиделках? – скривился я больше для вида. – Напиться и подраться? А то и в постель с кем-нибудь попасть?

– Но, но! – брови дяди поползли вверх по лбу. – Ты мне наших девок не порть. Я серьёзно, хозяин распорядился, чтобы были все. Так что придётся соответствовать. Ты теперь у нас работаешь, значит, будешь со всеми.

Не было печали. Теперь ещё и хозяин какой-то нарисовался. Я вздохнул: чему удивляться? Всегда есть хозяин, который всё решает. Дядя Сергей с прищуром глянул на меня и сказал:

– И там действительно будут все. Не вздумай цепляться к Андреичу. У него всегда именное приглашение, как постоянному бизнес-партнёру компании.

– Я уже запутался с этим вашим дворником, – от злости захотелось поплеваться ядом. – Да кто он такой?

– Богатый тип со своими заморочками. Он нам заказы на перевозку осуществляет, а мы ему устроили официальную работу с минимумом налоговых выплат. Махинация, конечно, но в нашей стране и не такое увидишь, – дядя с кряхтением выполз из кресла и прошёлся по кабинету, разминая явно затёкшие конечности.

– И на корпоративе он будет в качестве особого гостя? – уточнил я.

– А вот хрен. Приглашение именное, а пойдёт он туда, как береговой матрос. Он всегда так делает, чтобы с другими мужиками спокойно погулять, – директор хмуро пошевелил бровями, зевнул и вернулся на рабочее место, вновь закопавшись в бумагах. Я же вышел из кабинета и вернулся к себе. За окном совсем стемнело. Угнездившись в «пристанище начальственной задницы», то бишь кресле, я задумался. Что-то во всём этом было очень наигранное и пафосное. Словно игра. Михаил Андреевич дразнил внимательных своими «потайнушками». Чуть ли не расписывался: «Разгадай меня, если сможешь». Почему же никто в офисе не знает, кроме директора, что среди них такой чокнутый тип, богатый, но весь из себя демократ и «за простой народ»? Два дня, ну пусть полтора, я пытался выспросить у офисных работников, что да как с этим типом. Все, как один, уверяли: обычный береговой матрос, уже несколько лет тут работает. А вот дядя то ли темнит, то ли издевается… На пару с дворником. А что, если все правы? И Михаил действительно старается не светить свою причастность к речному бизнесу? Что тому причиной?

Всё указывало на то, что мне в руки пришёл настоящий «флеш-рояль» . И теперь можно будет нарушить инкогнито одного отдельно взятого прощелыги. Так и представляю себе эти карие глаза мечущими искры возмущения, если не злости. Раз так, играем дальше. Завтра я ему покажу, на какой горе шотландец свой килт проиграл в карты ирландцу! Или как тут, в России, говорят? Каким лаптем рак щи на горе хлебает? Хочу, чтобы негодяя проняло как следует! Нельзя быть таким… таким…

Вспомнился Лерой с его сбитым дыханием. Весь такой целеустремлённый, постоянный, даже в шутках и заигрываниях. Занудный, короче, местами. Мне захотелось прижаться к нему, обрести привычный покой. Потому что этот Андреич странным образом заставляет нервно прикусывать губы при одной только мысли о нём. Интересно, а что у него под одеждой? Мужчина или бурдюк? Я сглотнул, тряхнул головой, изгоняя крамольные мысли. Всё, пора ехать на снятую квартиру, укладываться в постельку и звонить Лерою ещё раз. Чтобы заняться сексом хотя бы по телефону. Весь в предвкушении, я позволил себе, наконец, покинуть тоскливую обитель работы.

========== 5. 27 декабря, суббота. Михаил. Мистер Икс на корпоративе. ==========

Ещё утром, по пути на работу, поймал себя на том, что разглядываю молодых парней, топавших по тротуарам. Давно такого не было, чтобы я обращал внимание на то, какая походка у паренька и что на нём надето. Значит, ещё не всё потеряно. Весь день эта мысль крутилась в голове. Снова, как и годы назад, в душе затеплилась надежда столкнуться однажды с Ним, единственным во всём белом свете…

Последнее из нанятых такси укатило прочь от офисного здания к ресторану, я же продолжал сидеть в кабинете, предаваясь если не мечтам, то светлым сожалениям. Сколько таких искали и ищут своего Неповторимого? Каждый… Но время проходит, жадная надежда сменяется усталым равнодушным цинизмом. Когорта манерных перестарков постоянно пополняется. А разговоры по-прежнему крутятся вокруг «папиков», тугих членов, бескрайних дырок и прочих прелестей. Так что вот уже два года прошло, как я окончательно отвалился от ЛГБТ-тусовки города. А этот парень, Веник, словно будильник растормошил что-то во мне, пошевелил и сразил взглядом жёлтых глаз. Интересно, что он учудит на корпоративе? В том, что обязательно чего-нибудь устроит, сомнений не было.

Пора было отчаливать в ресторан. В кабинет заглянул Аркадий со словами:

– Все уже уехали. Вы ещё долго, Михаил Андреевич?

– Уже иду, – я встал с кресла, прошёлся по комнате, снял с вешалки обычный пуховик, а затем глянул на охранника и спросил:

– Ты нашёл, кто будет сегодня за тебя дежурить, дядь Аркадий?

– Да не хочу я на эти посиделки, – буркнул друг моего отца.

– Э, нет, – протянул я. – Не для того ты коптился среди моджахедов, чтобы сейчас в конуре сидеть.

Аркадий пристально посмотрел мне в глаза. Я не отвёл взгляда, и он медленно кивнул:

– Хорошо, Стёпа отстреляет вахту.

– Вот и ладно, – я уверенно вытолкал его из дверей кабинета и вышел сам:

– Ты вот что, дядь Аркадий. Проверь ещё раз все кабинеты, да и сдавай вахту. Вместе поедем.

Он одёрнул на себе чёрную куртку охраны и коротко ответил:

– Так точно!

Его и след простыл, пока я закрывал свой кабинет. Поднявшись по короткой лестнице в холл, я поздоровался с седоволосым мужиком, занявшим место начальника охраны моего офиса на ближайшие сутки. Ровесник Аркадия с каменным лицом кивнул на приветствие и углубился в журнал прихода-ухода, где все мы расписывались утром и вечером. Наверное, сверял количество прошмыгнувших. Минут через десять мы с Аркадием вышли из здания речвокзала, уселись в мой автомобиль и двинули вслед за народом в ресторан.

«Империал» встретил нас уютом ёлок, мишуры и приглушённого света. Сдав верхнюю одежду в гардероб, мы прошли ресепшен, поднялись по широкой мраморной лестнице и оказались в просторном зале. Пол из светлой гранитной плитки к нашему корпоративу застелили ковровыми дорожками забавного новогоднего рисунка: мультяшные олени, ёлки и санта-клаусы наперегонки сновали под ногами, норовя отвлечь внимание от столов. Сам зал делил напополам невысокий подиум. Справа за столами чинно сидели мои работники, украдкой пытаясь что-то жевать и шептаться. Завидев нас с Аркадием, Витальич довольно сказал:

– Вот теперь можно и повеселиться.

Сидевший рядом с ним Веник недоумённо смерил меня раздражённым взглядом и что-то прошептал директору. Тот отмахнулся и демонстративно набулькал себе в специальный стакан виски, кинул туда же несколько кубиков льда, встал и с широкой улыбкой сказал:

– Опоздавшим штрафную! Чтоб в другой раз не опаздывали!

Меня тут же завлекли к какому-то столу, и я оказался между Потапом Петровичем и дамочкой из менеджерского отдела. Нинель… Ниночка Ефимова, если память не изменяет. На то я и хозяин, чтобы знать по именам всех своих работников. Я жизнерадостно улыбнулся ей и принял в руку рюмку с водкой. Первый тост пролетел невидимой пулей. Внутри затеплело, и я смог уже внимательно осмотреться. На наших столах всё соответствовало заказу: пусть народ попробует, что такое на самом деле японские суши, миниатюрные кальмары в кисло-сладком соусе и прочие радости моря. В нашем городке такое меню дороговато, но раз в год-то можно? Не обойдётся и без мяса и салатов, но до них пока дело не дошло.

Я наболтал каких-то плоских шуток дамам за нашим столом, а потом посмотрел на левую половину зала. Там свой корпоратив гуляла ещё какая-то фирма. Судя по парочке знакомых лиц, вместе с нами отдыхало рекламное агентство «Платиновый век». Надо было поздороваться, и я серой мышкой выскользнул из-за стола. Несколько шагов, и вот уже мою руку сдавила грабля Александра Владимировича Пятницкого, руководителя производственного цеха агентства. Пока мы обменивались новостями, к нам присоединился собственной персоной Глеб Старинский, генеральный директор рекламной студии. Договорившись о планах совместной работы после новогодних праздников, я уже хотел вернуться к своим, когда заметил среди менеджеров «Мира» совершенно новое лицо. Парнишка показался очень интересным. Лет девятнадцать-двадцать на вид, чёрные волосы с тонкой седой прядкой посреди чёлки (интересно, откуда у такого молодого седина?), треугольное широкое лицо, блестящие карие глаза, густые брови, почти сросшиеся на переносице, слегка припухшие бледные губы… И кожа, белая, почти прозрачная, к которой так и захотелось прикоснуться, проверить, насколько она чувствительна. Эта проклятая футболка на парнишке вморозила меня в пол. Чёрная с готическим принтом балахонистая хламида была парню велика, открывая ключицы и почти сползая с плеча. Я сглотнул и увёл взгляд ниже. Чёрные же джинсы оказались на пару размеров больше, чем парню надо. Но даже эти скрадывающие складки не скрыли, что ноги у парнишки тонкие и стройные… Чёрт. Чёрт, чёрт, чёрт! Я почувствовал, как кровь теплеющими потоками побежала по телу. Кажется, пора отвлечься. А вот и мой персональный переключатель.

Я перехватил хмурый взгляд Веника, ковырявшего что-то в тарелке мельхиоровой вилкой. Он как-то странно таращился на ту половину зала, где сейчас пребывал я, и явно думал. А таким думать вредно – может довести до катастрофы. Вернувшись на нашу половину, стараюсь помозолить глаза директорскому племяннику. И таки он не утерпел. В какой-то момент Веник громко сказал, обращаясь к одной из наших девушек – менеджеров, Катерине, которую мы меж собой звали «Ледоколом» за способность пробивать самые «холодные» точки:

– Однако, странные тут в России люди попадаются. Никак в голове не укладывается! Взять вот вашего Михаила Андреевича… У него же своё дело? Зачем он снег чистит?

– Для начала, – душка Катерина, истинная блондинка и специалист с бульдожьей хваткой, ласково улыбнулась наивному Венику, – не «вашего», а «нашего», Вениамин Андреевич, вы ведь теперь часть нашей команды.

Шум за столами потихоньку сошёл на нет – разговор пошёл громкий и явно для многих интересный. Похоже, проблема «нувориша с лопатой» успела пожевать мозги едва ли не каждого в родных пенатах. Я с интересом уставился на Веника, ожидая его ответа. И он не замедлил последовать:

– Ну, не знаю. Это какая-то показуха. Типа, вот я какой «демократ», весь с народом. А если правда про налоговую уловку, то вообще получается криминал. И я спрашиваю: как можно держать в фирме уголовника?

Вот это пассаж… У меня чуть челюсть не отвалилась. Надо же до такого додуматься. А ведь я был о парне худшего мнения. Он, оказывается, из категории «борцов». Такие как он поймали в своё время Аль Капоне и Ходорковского. Катерина даже порозовела от удовольствия – ей, очевидно, понравился напор подвыпившего парня. Я не выдержал и «потянул одеяло на себя», то есть влез в диалог:

– А разве отношение к работникам по принципу «не так летишь, не так свистишь» вы считаете правильным и нужным?

– Что? – судя по глазам Веника, он не понял моего вопроса. Пришлось немного расшифровать:

– Когда работнику дают подряд несколько прямо противоположных по смыслу задания, это по-вашему, достойно руководителя? Или когда установка идёт на то, что, как бы работник ни старался, но всегда есть за что наказать… Это, с вашей точки зрения, нормально?

– Не морочьте мне голову! – Веник почти вспылил. Теперь он явно сообразил, к чему я клоню. И его взгляд превратился в волчий. Не хватало только рычания и вздыбленного загривка. – Это всё двойные стандарты, признаю. Но они разного порядка, знаете ли. Отношения «начальник-подчинённый» всё-таки достаточно просты и понятны. А в вашем случае – это элементарное позёрство и ношение маски, причём замешанное если не на криминале, то на презрении к людям. Вы же в глаза тычете окружающим свою двуличность, хвастаетесь ею.

– Не больше, чем кто-либо другой, – я улыбнулся как можно нежнее. – Вы же не станете отрицать, что тоже носите маску.

Виталич и Потап одновременно взяли нас в оборот, озабоченные сохранением праздничной атмосферы. Пока Петрович вправлял мозги мне, директор весьма напористо что-то набухтел в уши племяннику. И мы мирно расползлись по своим интересам. Моё внимание снова привлёк юный рекламщик. Давненько такого смятения не испытывал. Причём, стоя возле одной из колонн, взялся зачем-то сравнивать Веника и этого мальчишку. До чего же разные! Наглый напористый британец и смущающийся скромник из российской глубинки. Пусть он и пытается показать, какой он неформальный и самостоятельный, но то и дело шуточки девиц вгоняли парнишку в краску. В итоге он забился куда-то в тень. Я уже хотел подойти к нему и затеять разговор ни о чём, как насмешливый голос за спиной вырвал меня из этой странной плавящей лихорадки:

– Это ещё одна ваша маска? Значит, вы по мальчикам?

– А кому какое дело? – озлился я, разворачиваясь. Взгляд искрящихся глаз Веника задумчиво скользнул по моему лицу. Вот же тип навязчивый! Весёлая злость волной ярких искр скользнула по телу, я встрепенулся и уже собрался отвесить парню полноценную словесную плюху, когда ди-джей праздника громко объявил:

– Специально для Вениамина Андреевича Гехта прозвучит следующая композиция! Все приглашают всех!

Я усмехнулся, вспомнив своё же распоряжение. Нельзя было не порадоваться собственному остроумию. И не обидно, и с намёком. Мягкий голос Майкла Бабла затянул речитатив под пушистые звуки знаменитого кавера старой песни. Feeling Good… Действительно новый день, новая жизнь для тебя, парень из чопорной Британии. Люди вокруг нас со смехом потянулась танцевать, я же уставился в глаза Веника и медленно растянул губы в улыбке. Директорский племянник сначала опешил, но быстро сообразил, что к чему, и неожиданно тепло улыбнулся в ответ. Мне это не очень понравилось. Захотелось смять эту улыбку, подавить, съесть её… Чтобы он застонал… Поняв, что мысли потекли в непредусмотренную сторону, я поспешно отвёл взгляд. Меньше всего хотелось, чтобы на самом деле потекли слухи о моей ориентации. Всё-таки не та страна, чтобы так бравировать. Намёки – это одно, факты – другое. Я постарался как можно незаметнее выдохнуть и отправился к бару. Там заказал стопочку ликёра «Кюрасао» для души, покрутил её в руках и залпом осушил, зажмурившись от удовольствия. Дорогая зараза, но такая… Я даже зажмурился, слушая, как по нутру побежала струйка отменной вкусности. Кто-то рядом кашлянул. Я поставил стопку на барную стойку, выдохнул и оглянулся. В паре шагов стояла моя «готичная» мечта на этот вечер. Парнишка поймал мой взгляд, жутко смутился и поспешил исчезнуть. Но в его чёрных глазах я успел заметить шальной огонёк, затянутый пеленой страха и стыда. Боже, так он ещё только открывает для себя собственный внутренний зоопарк! Хочу его! Молодые и неопытные сносят мозг на «раз-два»…

Чтобы вечер стал совсем уж томным, я тайком переговорил с Глебом, пока народ вокруг предавался разгулу и веселью. Уговорить старого приятеля порадовать народ продолжением корпоратива в сауне не стало сложным делом. Он хорошо так принял на грудь и уже сам задумался о том, что прерывать праздник будет подло и не по-людски. Пока он удалился радовать своих подчинённых, я отошёл к тёмному окну, занырнул за плотную штору и слегка растерянно уставился в ночную мглу за стеклом. Там, конечно, светили огни, город пока даже не готовился спать. Но во мне бурлило смятение. То ни гроша, да вдруг алтын… Что же делать? Одного хочется придушить и затискать, да странный давно позабытый страх вкупе с неуверенностью мешают. Второго просто хочется схватить, утащить и надругаться так, чтобы выл от удовольствия. Но тоже что-то мешает. То ли малый возраст претендента на утаскивание, то ли что-то ещё, пока непонятное. Похоже, сауна станет лишь продолжением банкета, а никак не его завершением. И они оба будут там… Внизу живота заклубилась тягучая жаркая тяжесть. В руках и коленях рассыпались облака колючей дрожи, словно мне снова семнадцать, а гормоны на пике вытаптывания мозга. Жизнь-то кипит, мать вашу! Я тихонько рассмеялся. А жизнь-то налаживается! Я выскользнул из-за шторы и отправился догуливать банкет в компании наших расшалившихся женщин.

Комментарий к 5. 27 декабря, суббота. Михаил. Мистер Икс на корпоративе.

Я на распутье, народ… Мне, как автору, будет интересно развить историю по-разному. Но сейчас стоит выбор: с кем быть Мишке? Веник и “гот” одинаково интересны. У вас пожелания есть?

========== 6. 27 декабря, суббота. Вениамин. В сауне не моются, в сауне расслаБЛЯются. ==========

Никогда не думал, что некоторые байки про русских являются правдой, а некоторые выдумкой. Понятно, медведей на улицах я не увидел, как и мужиков в ушанках и с балалайками в волосатых руках. И валенки никто не носил на босу ногу… Но мать вашу! Это же надо ТАК бухать! Нет, скажу по-другому… Где в этом угаре хоть капля ясной трезвости? Корпоратив переместился сначала на улицу, где все друг с другом обнимались, что-то выясняли, лаялись, признавались в любви и чуть не дрались. Оказалось, что соседний коллектив, так же отмечавший наступающий Новый Год, едет с нами – у наших контор и сауна оказалась заказана одна и та же.

Поскольку я не очень сильно напился, то и чувствовал себя вполне прилично. Когда дядя чуть ли не силком утрамбовал меня в свой джип, на заднее сиденье, в компанию к Андреичу и давешнему «готику», первым порывом было выскользнуть в окошко. Но дворник нагло облапал меня за плечи и стал горланить песню про ямщика и криогенную заморозку в степи. Мальчишка-гот шалыми глазами смотрел на нас и заметно нервничал. Ладно, хватит хандрить и думать. Веселимся же, так?

Я придавил горланящего Андреича к спинке сиденья, на мгновение поразившись каменной твёрдости его торса под костюмом и рубашкой, протянул руку парнишке и представился:

– Вениамин.

– Вася, – довольно робко назвался гот и слабенько пожал мою ладонь. Ну, точно, не в своей тарелке парень. Я поморщился от особо затейливой рулады Андреича, влившейся прямо в ухо, и рявкнул, поворачивая голову к нему:

– Хорош орать!

Взгляд внимательных абсолютно трезвых глаз дворника словно нанизал на себя мою злость, заставив трепыхаться в агонии. На краткий миг даже стало страшновато. Но тут Михаил прикрыл глаза и самозабвенно продолжил горланить песню. А на улице, наконец, закончили распределение по машинам. Хлопнула дверца джипа и на пассажирском сиденье спереди возник мой дядя. Он с усмешкой обозрел задние просторы автомобиля и сказал трезвому водителю:

– Жорик, нам в «Бали». Поехали.

Джип тронулся резко, отчего я снова навалился на Андреича, сдавленно зашипел и поспешил вернуться на своё место. Дворник с абсолютно счастливым лицом притих. Как мало надо человеку для покоя и умиротворения. Минут через десять мы остановились у какого-то тёмного здания, причём одними из первых, судя по пустой ещё стоянке. Но уже через минуту стали подваливать остальные любители праздников. Вскоре и здесь стало шумно, как в толпе болельщиков на футбольном матче. В итоге всей толпой мы ввалились в помещение, где нас встречали несколько смешливых девушек, то и дело срывавшихся в заливистое фырканье. Когда вся орава морд так в тридцать-сорок, наконец, избавилась от дублёнок, шуб и курток, милые девушки стали раздавать халаты и прочие банные принадлежности, а Михаил вдруг заорал:

– Бабы отдельно, мужики отдельно! Мухи! За мной!

И неспешно двинулся в сторону одной из больших дверей, на которой красовалось изображение галстука-бабочки. Одна из девушек со смехом перехватила его и что-то прошептала на ухо. Андреич большими глазами посмотрел на неё, та кивнула, и он рассмеялся. В итоге мужчины оказались вовсе не за той дверью, за которой я заподозрил туалет. Первое помещение оказалось гардеробной. Стояли кабинки тёмного дерева, на полу искрился дорогой паркет. Также здесь оказалось три диванчика и столики, на которых валялись журналы. Кто-то быстро, кто-то медленно, но мы разделись. Я как раз не очень-то спешил оказаться среди голых, в основной массе безобразно сложенных мужиков. Что поделаешь, жизнь натурала сложна – ему некогда следить за собой, надо кормить семью и спешить к тупой смерти от тоски. На моё удивление, правда превзошла ожидания. Многие парни оказались вполне нормально сложены. Но больше всего меня интересовал Михаил, да и гот, не буду врать. И когда я таки их увидел с полотенцами на бёдрах, ощутил себя сторожем в мужском монастыре… Или курицей в петушатнике… Андреич обладал идеальным телом. Не перекачанный, но с рельефной мускулатурой, стройный, ни капли жира… И ни одной волосинки, мать его! Мечта, а не мужик. В жёлтом свете настенных ламп предбанника его кожа словно искрилась, вызывая стойкое желание положить пальцы на этот бархат и скользить, ощущая и впитывая податливо-твёрдую сладость прикосновения. А гот… При взгляде на него у меня внутри что-то чуть не задымилось. Твинк… Господи боже ты мой! Твинк во всей красе! Угловатый, подростковое тело, звенящая от движений головы причёска, утончённая белизна кожи. Таких и видел-то до сих пор только в высокобюджетной гей-порнухе. Я сглотнул и резко отвёл взгляд на дверь в следующую секцию сауны, за которой успели скрыться все остальные. Оттуда уже донеслись радостные вопли и гомон. Похоже, нашлась выпивка.

Андреич бесшабашно обнял Ваську за плечи и потащил дальше. Я закончил переодеваться, если можно так назвать процесс снятие всего и заматывания в безразмерное полотенце, и тоже последовал вперёд. Здесь уже было жарко. Большая комната с распахнутыми двустворчатыми дверями, за которыми был виден солидного размера бассейн с голубоватой водой, – комната звенела от шума. Посреди неё возвышался массивный стол, заставленный закусками, бутылками и рюмками. Народ успел рассредоточиться по диванам вдоль стен. А возле прохода к бассейну запотевшими стёклами маячили ещё две двери, за которыми, очевидно, скрывались парилки.

Андреич усадил чернявого креативщика между двумя дородными дядьками, а сам подошёл к моему дяде, и они о чём-то пошептались. Через минуту голос Михаила вклинился в общим гам:

– Чего притихли-то? Гуляем!

И понеслось… Тосты, жаркие разговоры, смешные лица, пьяные глаза. Я старался не пить. Иногда, правда, под бдительным взором Михаила приходилось вливать в себя порцию водки, чтобы не выделяться особенно сильно. И что он за человек? Чего я так озабочен его мнением? Да далось мне это самое мнение какого-то дворника! Я почувствовал острое раздражение, наблюдая за Михаилом. За тем, как он то и дело норовит прижаться или облапать гота. За тем, как он беспечно смеётся. За тем, как он порой бросает странные трезвые взгляды вокруг, хотя регулярно опрокидывает в себя стопки отвратного пойла. Невозможный человек. Ну вот чего ему дался этот задохлик бледный? А Васька ещё и раскраснелся, смущается, что-то говорит Андреичу, словно и сам готов повиснуть на несносном дворнике. Всё-таки моя догадка о его предпочтениях оказалась верна. Миша ходок по парням. Довольно неожиданно, но в чём-то и логично. Да что он опять к нему полез-то?!